Текст книги "Спасти и спастись (СИ)"

Автор книги: Жажда_полета

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 28 страниц)

Поднявшись по ступенькам, Кирилл усадил мужчину на скамейку возле двери, а сам, взяв свечу в руку, прошел внутрь. Достав из сундука еще несколько свечей, он зажег их в общем зале, а после принес туда дров и угля и растопил камин. О том, чтобы дотащить Арбари до спален на втором этаже, юноша не хотел даже думать: он и так уже валился с ног от усталости и держался только из чистого упрямства, а диваны, стоящие в зале, были достаточно широкими, чтобы мужчина смог спать на одном из них. Достав из шкафа чистую простыню, Кирилл застелил один из них и вернулся на улицу за альфаи. Прислонившись спиной к деревянной стене дома, тот по-прежнему сидел на том же месте, где его и оставил парень, и похоже дремал.

– Арбари, очнись, – потрепал юноша его по плечу и, когда мужчина открыл глаза, настойчиво потянул за руку. – Я всё приготовил. Пойдем в дом.

Взглянув на Кирилла, альфаи молча кивнул и с неимоверным трудом поднялся на ноги. До зала он смог дойти только с помощью парня и, как только тот подвел его к застеленному дивану, повалился на него без сил. Пока Кирилл снимал с него сапоги, штаны и измазанную в земле и крови рубашку, Арбари еще пытался бороться со сном. Но когда парень, уложив его на спину, отправился в прихожую за пледом, мужчина закрыл глаза и не открывал их, даже когда  Кирилл подкладывал ему под голову свернутый плед и укрывал простыней.

Видя, что Арбари уснул, юноша присел рядом с ним и еще долго не решался уйти. Сняв с пострадавшей руки альфаи свой пояс, он еще раз внимательно ее осмотрел. После того, как Кирилл высосал из ранок яд, кисть уже не казалась такой отекшей и потемневшей, как вначале. И хотя краснота и припухлость еще сохранялись, но в целом рана не выглядела опасной. Так что, посидев рядом с Арбари еще несколько минут и убедившись, что он дышит спокойно и ровно, юноша наконец решил тоже лечь спать. Поскольку ночью альфаи могло стать хуже, Кирилл не стал подниматься наверх и постелил себе тут же – на соседнем диване, и потом еще долго лежал без сна, вновь и вновь вспоминая их путь через лес и те чувства, что он испытывал, когда думал, что Арбари не очнется.

«И всё-таки, как бы фантастически это не казалось, но «узы» существуют, – напоследок подумал юноша, прежде, чем его затянуло в объятия сна. – Я смог найти Арбари в лесу... Смог заставить его очнуться... И я чувствовал его, как самого себя... Интересно, что же будет, когда мы соединимся по-настоящему? Когда наступит мой «оми-рини», и его семя окажется во мне?..»

Но поразмыслить над этим Кириллу уже было не суждено – глубокий сон накрыл его своим покрывалом, а тревожные мысли сменились образами долины, раскинувшейся далеко внизу, полета в бескрайней синеве и огромных золотисто-черных крыльев, принадлежащих то ли ему, то ли неведомому спутнику, летящему с ним рядом.

========== Глава 7. ==========

        Перед тем, как вы приступите к чтению, напомним, что на языке ар-дари «арн» – это день, «луноцвет» – месяц, «оми-рини» – аналог течки в омегаверсе.

На следующее утро Кирилл проснулся довольно рано: на улице только начало рассветать и в комнате царил легкий полумрак. Еще не до конца очнувшись ото сна, парень некоторое время просто лежал на диване с закрытыми глазами и вслушивался в звуки вокруг него. Но всё было тихо, и только из глубины комнаты доносилось мерное потрескивание поленьев, так и не успевших полностью прогореть за ночь, да чье-то тихое посапывание.  Открывать глаза и подниматься с нагретой постели ужасно не хотелось, и юноша, решив поспать еще хотя бы несколько минут, повернулся со спины на бок. От этого движения всё его тело неприятно заломило, а поясницу прошило болью, как если бы накануне парню довелось разгрузить целую фуру с картошкой или песком. Неожиданно в памяти всплыли события прошлого вечера и, вспомнив, что таскать ему довелось вовсе не мешки, а кое-что другое, Кирилл тут же испуганно вскинулся и посмотрел на соседний диван, где должен был спать Арбари.

На миг юноше показалось, что всё, произошедшее с ними вчера, было всего лишь страшным сном и с лежащим напротив него мужчиной на самом деле ничего серьезного не случалось. Закутавшись в простыню, тот крепко спал и, судя по его ровному дыханию и расслабленной позе, был жив и вполне здоров. Но, подойдя к альфаи ближе и присмотревшись внимательнее, Кирилл понял, что его внешний вид далек от «идеального»: накрывающая его тело простыня намокла от пота, лицо было бледноватым и осунувшимся, а под глазами залегли темные тени. Но было и еще кое-что, заставившее юношу особенно заволноваться и, подойдя к Арбари почти вплотную, склониться над его лицом: орнамент на его висках и боковой поверхности шеи кардинальным образом изменился, и теперь среди черных пятен и тигриных полос отчетливо виднелись маленькие золотистые пятнышки, как у Кирилла.

«Ничего себе! – Обалдело подумал парень, осторожно убирая налипшие черные пряди с лица альфаи, чтобы лучше рассмотреть произошедшие с ним изменения. – Выходит, Арбари не обманывал меня, рассказывая об объединении «родовых знаков», и то же самое ждет и меня, когда в мое тело попадет его семя или кровь».

С появлением золотистых пятен внешность Арбари стала еще более необычной и привлекательной, и Кирилл не смог сдержаться, чтобы не провести кончиками пальцев по красочному узору. В ответ на это легкое прикосновение дыхание мужчины участилось, а веки чуть дрогнули, и, чтобы ненароком не разбудить альфаи, Кирилл поспешно отдернул от его лица руку.

«Надо бы еще осмотреть место укуса и зараженные царапины», – решил он и, взявшись за край простыни, медленно потянул ее вниз, обнажая торс мужчины и скрещенные на животе руки.

Большое, мускулистое тело Арбари блестело от пота, но было вполне здорового цвета, так же как и его руки. Чтобы как можно лучше осмотреть ранки и царапины, но при этом не потревожить сон мужчины, Кирилл опустился возле него на колени и склонился над его руками. Место укуса было едва заметно, и только после тщательного осмотра Кирилл смог различить две крошечные круглые отметины с запекшейся на них корочкой крови, но признаков воспаления или омертвения тканей вокруг них не было. А вот чтобы увидеть царапины на левом предплечье, Кириллу сначала пришлось снять завязанный поверх них платок, над тугим узелком которого пришлось немного повозиться. Но, убрав тряпицу, юноша к своему облегчению тоже не увидел ничего подозрительного – царапин почти не было видно, и только в некоторых местах отмечалось легкое, едва заметное покраснение.

«Удивительно! На нем всё заживает, как на собаке», – восхищенно думал Кирилл, осторожно проводя пальцами по тому месту, где должны были находиться царапины. Но вместо припухлости или шероховатости под пальцами ощущалась лишь гладкая, упругая плоть.

«Интересно, а запах у Арбари тоже изменился?» – Пришла в его голову неожиданная мысль и, поддавшись искушению, юноша наклонился к альфаи ниже и глубоко вдохнул его запах.

Удивительно, но потом от мужчины вообще не пахло. Вместо него Кирилл ощутил сильный, немного терпкий аромат лесных трав, к которому теперь примешивались новые, до боли знакомые еще по прошлой жизни цветочные нотки ландыша и сирени. Эти новые изменения в запахе Арбари так сильно удивили юношу, что тот, прикрыв глаза от удовольствия, невольно наклонился еще ниже и дотронулся кончиком носа до кожи мужчины.

«Он пахнет домом, – думал Кирилл, вновь и вновь с упоением вдыхая такой родной, любимый с детства аромат. – Так пахло в саду у дедушки, когда я был совсем мальчишкой. Так пахнет детство… Моё детство…»

Поглощенный своими мыслями, Кирилл всё продолжал наслаждаться чудесным ароматом и не видел, что от прикосновения к своему телу Арбари давно проснулся и сейчас, приоткрыв один глаз, молча за ним наблюдает. Но, как и до своего пробуждения, дышал он спокойно и ровно и даже не попытался заговорить или подать юноше знак, что видит все его действия.

От запаха Арбари на сердце Кирилла стало радостно и легко, как если бы сейчас его вернули назад, в детство, и дали возможность снова увидеться с дорогими ему людьми. Неожиданно, как и в детские годы, захотелось немного пошалить, и, не в силах больше сдерживаться, юноша потянул укрывающую Арбари простынь ниже, обнажая низ его живота.

«А там, внизу, у него тоже золотистые пятна появились? Или это только у оми?» – С интересом подумал он и боязливо оглянулся на лицо мужчины. Но тот по-прежнему лежал с закрытыми глазами и признаков пробуждения не демонстрировал.

«Ведь ничего страшного не случится, если я посмотрю,» – решил Кирилл и, переведя взгляд обратно на пах альфаи, осторожно взялся пальцами за край его нижнего белья.

Миллиметр за миллиметром спуская ткань вниз, он старался действовать медленно и незаметно, чтобы Арбари ненароком не проснулся и не застал его на «горячем». От переизбытка эмоций и внутреннего напряжения ладони юноши вспотели, а сам он задержал дыхание. Но, когда взгляду юноши наконец открылся гладкий лобок Арбари, он невольно выдохнул и открыл рот от удивления. Кирилл ожидал увидеть всё, что угодно: черные пятна или полоски, чистую без орнамента кожу или же золотистые пятнышки, как и у него. Но вместо этого его взору открылись пять довольно крупных золотистых пятен в неровном черном окаймлении, напоминающем рисунок на шкуре леопарда.

«Как красиво, – завороженно думал Кирилл, любуясь необычным орнаментом. – А интересно, как выглядели эти пятна раньше и были ли они вообще?»

И словно в ответ на его мысли, рядом послышался чуть хрипловатый голос:

– Можешь потрогать их пальцами. Я не возражаю.

Вздрогнув от неожиданности, юноша испугано отпрянул назад и, потеряв равновесие, повалился на спину.

– Аркири, ты не ушибся? – Обеспокоено поинтересовался Арбари, присаживаясь на диване и опуская на пол ноги. – Извини, я не хотел тебя пугать, – произнес он и хотел уже было протянуть Кириллу для помощи руку, но, переведя взгляд на низ своего живота, удивленно замер и расхохотался. – Вот это да, Аркири! Ну и рисуночком ты меня наградил! У меня там раньше полосы были, как на спине, а теперь я пятнистый, как дикий барсарис, обитающий в южных лесах. А ведь мы с тобой еще даже не соединялись по-настоящему!

– Полосы? – Удивился Кирилл, самостоятельно поднимаясь на ноги. После того, как он бесцеремонно обнюхал и трогал тело Арбари, подойти к мужчине ближе юноша не решился и отступил поближе к двери, чтобы при необходимости у него была возможность убежать. – А сколько их было?

– Да тоже пять, как и пятен сейчас, – ответил Арбари, отсмеявшись. Взглянув на замершего в отдалении парня, он посерьезнел и попытался встать, но из-за головокружения был вынужден сесть на место и, откинувшись на спинку дивана, прикрыть глаза. – Но ты не пугайся их количеству. Всё ведь будет зависеть от того, сколько пятен окажется у тебя.

– Не понял, – насторожился юноша. – Что будет?

– А ты не знаешь? – Искренне удивился альфаи. – Я же уже объяснял, что пятна у ар-дари отражают их внутреннюю силу и возможность к зарождению жизни.

– Ну? – Так и не понял Кирилл. – Так и почему я должен бояться количества пятен?

– Нет, бояться не надо, – улыбнувшись, покачал головой мужчина. – Наоборот, оми очень гордятся количеством родовых пятен на «лоне жизни». Они символизируют то, сколько раз оми может зародить и выносить в своем чреве новую жизнь.

– Что?.. Ты имеешь в виду «беременность»? – Забывшись, произнес юноша по-русски, но сообразив, что говорит на неизвестном Арбари языке, быстро поправился. – Зачатие ребенка?

– Да, – кивнул альфаи, и его глаза таинственно блеснули. – Для ар-дари возможность рождения дитя – великое счастье. Но в отличие от людей ар-дари не так плодовиты. За всю свою жизнь оми могут зачать и родить один, два или, в очень редких случаях, три раза.

– Так вот, что означало количество пятнышек, – озадаченно протянул Кирилл. – А я-то думал, чего это некоторые оми прямо светились, когда показывали мне на осмотре свой лобок... Но послушай, – непонимающе спросил он, –  если это относится к оми, то что означают твои отметины? И что бы было, если у выбранного тобой оми пятен было меньше, чем у тебя, или вообще не было?

– Ты не понимаешь, – покачал головой Арбари. – До соединения с оми пятен внизу живота у альфаи вообще нет. Полосы еще могут быть, но не пятна. И их появление сейчас, до того, как  мы завершили «узы» в твой «оми-рини»,  говорит о том, что мы идеально друг другу подходим, и наш с тобой союз будет крепким и очень плодовитым.

– Чего?.. – Ошарашенно выдохнул парень.

Такого «сюрприза» он никак не ожидал! От альфаи он уже слышал, и не один раз, что оми способны зародить в своем теле жизнь, а значит, теоретически и родить, но вот то, что это могло произойти и с ним тоже, стало для Кирилла полной неожиданностью и шоком. А ведь юноша только-только привык к мысли, что для завершения с Арбари «уз» ему придется заниматься с ним сексом...

– Но я не хочу рожать! Я ведь мужчина, как и ты! Посмотри, у меня ведь то же самое, что и у тебя, – воскликнул он и в порыве чувств стянул с себя штаны, демонстрируя Арбари свой пенис и мешочек с «яичком».

Взглянув на них, альфаи переменился в лице. Но ни удивления, ни гнева, ни отвращения на нем написано не было. Наоборот, глаза Арбари засветились таким детским, неподдельным восторгом, как если бы он увидел сейчас не мужские гениталии, а самое величайшее из всех чудес.

– Аркири… – Пораженно произнес он тихим голосом. – Я давно уже понял, что ты необычный оми, но чтобы настолько…

Кирилл ожидал, что мужчина заговорит о том, что у оми не бывает пениса и яичек, и тем самым хоть немного его успокоит, но тот вместо этого указал пальцем на его золотистые пятна, украшающие лобок, и восхищенно воскликнул:

– У тебя их пять! Пять! Ведь такого не бывает! У меня раньше было пять полос на этом месте, и я было подумал, что они просто преобразились после того, как я попробовал тебя. Но теперь я вижу, что нет, дело в тебе и в количестве твоих родовых пятен. Ты можешь пять раз зародить новую жизнь, и это настоящее чудо!

– Как это, «пять раз»?! Но ведь у меня есть пенис и «яичко», как у мужчины! А вот отверстия, через которое «рожают», у меня, наоборот, нет! Это тебя не смущает? – Продолжал настаивать на своем Кирилл, натягивая обратно штаны. Его разум наотрез отказывался соглашаться со словами альфаи и хватался за любые «ниточки», чтобы их опровергнуть.

– А почему я должен смутиться? Я ведь тебя уже ласкал, и если бы в своем строении ты отличался от других оми, то я бы об этом сказал. От альфаи, как и от любого человеческого мужчины, ты отличаешься... Ты сам сейчас сказал, что у тебя «одно яичко», но у меня-то их два. И мешочек, в котором они находятся, у меня больше, а твой – совсем маленький и незаметный. А когда ты выплеснулся мне в руку, то это не было семенем. У оми эта влага называется «сок» и нужна для того, чтобы оми мог соединиться с альфаи «узами». Так что ты – настоящий оми. Даже не сомневайся в этом! Ты сможешь взрастить в себе жизнь и родить, и никакого дополнительного отверстия, как у женщин, для этого тебе не нужно. У оми родовой канал открывается в то же отверстие, что у тебя уже есть. Просто сейчас он закрыт, а откроется только во время родов.

– О чем ты говоришь?! – Непонимающе затряс головой Кирилл. – Какой родовой канал? Куда он открывается? Этого не может быть! Я не верю! Я не хочу рожать! – В отчаянии прокричал он, пятясь по направлению к двери, и, как только достиг ее, выскочил из комнаты прочь.

После слов Арбари, всё в его голове перемешалось: то, с чем он вроде бы смирился, стало снова казаться противоестественным и неправильным, а принятие альфаи как своей пары сменилось страхом и неуверенностью.

– Я не хочу никого рожать! Не хочу! – Повторял он вновь и вновь, сбегая с террасы вниз по ступенькам и устремляясь в просвет между деревьями.

Из-за сумбура и хаоса, воцарившихся сейчас в его голове и чувствах, парень совсем позабыл о ядовитых тварях, обитающих в лесу, и потому бежал вперед, желая только об одном – оказаться от альфаи как можно дальше и подумать над этим «кошмаром» самостоятельно, без чужого давления и возгласов «как это здорово!». Он шел вперед быстрым шагом, особо не выбирая дороги, но, услышав шум журчащей воды, свернул в его направлении и вскоре оказался на берегу небольшого водоема. Это было маленькое озерцо, образовавшееся у основания невысокого водопада, ниспадающего с вершины каменистой гряды. Попадая в озеро, вода вытекала из него по узкой, выложенной камнем излучине обратно за гряду и, по-видимому, уходила после этого под землю, потому что ни реки, ни ручейка юноша дальше не видел.

«Видимо, это и есть тот самый источник, к которому ходил Арбари», – подумал Кирилл, подходя к берегу озера и с удивлением осматриваясь по сторонам. Место оказалось очень красивым и живописным: по бокам от водопада с вершины гряды спускались лианоподобные растения, чьи длинные стебли были усыпаны желтыми бутонами, в воде у берегов росли белые цветы, напоминающие кувшинки и лотосы, а на другой стороне озера виднелись густые кустарники с пестрым окрасом ягод и листьев. Растущие здесь белые деревья были очень высокими и раскидистыми, но неба над головой парня, как и над поверхностью озера, они не закрывали, отчего казалось, что в лучах взошедшего солнца вода переливается подобно драгоценному камню.

– Как же красиво, – невольно вырвалось у него и, желая полюбоваться на красоты природы, парень присел на один из больших валунов на берегу. Вид падающего с вершины гряды водопада немного его успокоил и привел мысли в порядок. Так что через некоторое время он смог рассуждать здраво, без лишних эмоций, и посмотреть на сложившуюся ситуацию немного с другой стороны.

«Значит, я всё-таки оми и могу рожать, – уже более спокойно размышлял Кирилл, с интересом рассматривая маленькие стайки мальков, юрко снующих в воде у камня, на котором он сидел. Вода в озере была кристально чистой и прозрачной, так что без особых усилий можно было рассмотреть пестрые камушки на его дне и мелких рачков с желто-розовыми раковинами на спинках. – Даже смешно: у нас за такое Нобелевскую премию бы дали, а у ар-дари это в порядке вещей. «Родовой канал» какой-то… Но что-то я не понял, куда это он открывается. Если Арбари имел ввиду задний проход, то это довольно-таки странно… Хотя теоретически возможно… Ведь у птиц же есть клоака, куда открывается и половая, и выделительная системы. Почему тогда у оми не может быть чего-то подобного? Вот только непонятно, как сперматозоиды попадают к яйцеклетке, если родовой канал до родов закрыт. Получается, что нужно растянуть кишку для того, чтобы он открылся. Но тогда в него могут попасть бактерии… Непонятно… Арбари говорил, что в период «оми-рини» оми «истекает»… Возможно, в этот момент у него выделяется какая-то слизь, которая действует как антибактериальная смазка и защищает от заражения…»

«Да и потом, – неожиданно подумал Кирилл, окончательно успокаиваясь. – Может, мне вообще всё это не грозит. Ведь я только поставил на себе эксперимент. Мало ли, как скажется на моем организме эта тармууни. Да и заразился ли я именно тармууни, еще неизвестно».

Решив проверить состояние царапин, юноша закатал на тунике рукав и развязал платок на предплечье. Но в отличие от Арбари, его царапины никуда не исчезли, а наоборот, стали более красными и припухшими, чем раньше. Пузырьков или пятен рядом с ними пока видно не было, но по тому, что рука в этом месте неприятно ныла и была горячей на ощупь, сомнений не оставалось – заражение произошло успешно. Но вот заразился ли Кирилл именно тармууни или какой-то другой лошадиной болезнью, могло показать только время.

«Нужно еще подождать, – со вздохом подумал он, опуская рукав туники. – Прошел только день, а нужна хотя бы неделя, чтобы оспа дала о себе знать. И только когда я ей переболею, можно будет снова подумать о наших «узах» с Арбари и моей возможности иметь от него детей...»

От мысли, что он может не пережить болезнь, на сердце стало тяжело и тоскливо. Сразу вспомнились слова альфаи о том, что тот последует следом за Кириллом, даже несмотря на незавершенность «уз». А потом накатили воспоминания о вчерашней ночи, когда Арбари исчез, и Кирилл не знал, что делать. Перед глазами предстало побледневшее, неживое лицо мужчины, его приоткрытые синеватые губы и неподвижное, словно мертвое тело.

«А что было бы, если Арбари вчера умер?» – Неожиданно подумал юноша, но тут же помотал головой. Одна лишь мысль об этом заставила его сердце и горло болезненно сжаться, и воздух из его груди как будто исчез.

«Нет, я тоже не смогу прожить долго, если его не будет рядом, – понял он. – Дождался бы подтверждения своей гипотезы, сообщил об этом ар-дари, а после ушел бы в леса. И пусть бы меня кусали каршани, змеи или другие ядовитые твари! Мне все равно. Без Арбари меня нет. Как и он уже не сможет без меня, раз его орнамент успел измениться без полного вступления в «узы».

Кирилл еще долго сидел на камне, задумчиво рассматривая красоты природы и обдумывая сложившуюся ситуацию. Из-за шума падающей воды посторонних звуков он практически не слышал, и только из крон деревьев, растущих у самого озера, до него доносились щебет птиц и тихое стрекотание невидимых насекомых. Под влиянием сказочного очарования этого места напряжение и страх из мыслей Кирилла постепенно исчезли, а слова Арбари о возможности в будущем иметь с ним детей перестали казаться чем-то страшным и отталкивающим.

«Интересно, а что я буду чувствовать, если и вправду забеременею? – Размышлял он, когда на смену отрицанию возможной беременности пришло ее принятие, а вместе с этим и врачебный интерес. – Будет ли меня тошнить?.. А грудь увеличиваться? Как вообще ар-дари кормят своих детей? Что-то я не видел на ферме ни одного оми с грудью... А как они рожают? И сколько месяцев нужно, чтобы выносить плод?.. Интересно, а каково это – почувствовать в себе движение ребенка?.. Как он переворачивается... как бьет тебя изнутри своими маленькими ручками и ножками...»

Вместе с этими странными мыслями в голову Кирилла пришли и воспоминания о том, как он впервые взял на руки свою новорожденную дочку Наталью, как она улыбалась ему и радостно сучила ручками и ножками, когда тот играл с ней и целовал в пухлые розовые щечки и пяточки.

«Ладно, – подумал парень. – Если уж забеременею от этого прохвоста, то, так уж и быть, рожу. Пусть эта жизнь станет моим искуплением за старый грех. Ведь тот человек всё-таки умер, а я дам его душе возможность снова родиться...»

Пока Кирилл размышлял обо всём этом, солнце успело высоко подняться над землей и стало довольно ощутимо припекать. Не удержавшись от соблазна, юноша стянул с себя тунику и, повернувшись спиной к солнцу, решил немного позагорать. Под солнечными лучами кожу приятно пощипывало и, глядя на переливающуюся водную гладь, так и хотелось погрузиться в нее и поплавать. А, опустив в воду ладонь, Кирилл почувствовал, что вода вовсе не ледяная, какой ему казалась до этого, а теплая, словно море в один из жарких июльских дней.

«Ладно, пару раз окунусь и буду возвращаться», – решил юноша и принялся скидывать с себя оставшуюся одежду. Зайдя в воду, он лег на живот и, отталкиваясь от каменистого дна руками, поплыл к центру озера, где было поглубже и можно было немного понырять. Теплая вода ласкала его тело, расслабляя и забирая остатки прежних страхов и сомнений, а солнечные лучи нежили кожу и зарождали в душе надежду, что всё будет хорошо.

Несмотря на небольшие размеры, озеро в центре оказалось довольно глубоким, но из-за кристальной прозрачности воды дно было видно как на ладони и, казалось, что стоит только протянуть руку – и коснешься пальцами камушков или проплывающей под ногами маленькой рыбешки. Но это ощущение было обманчивым – несколько раз Кирилл попытался нырнуть и достать рукою до дна, но осуществить задуманное у него так и не получилось.

Плавая по озеру, он то нырял в глубину, то переворачивался на спину и просто лежал на поверхности воды, устремив взгляд вверх, где в просвете между деревьями виднелась безоблачная синева неба. Он так увлекся этим процессом и расслабился, что не обращал внимания на то, что творится вокруг, и совершенно потерял счет времени. Но наконец, вдоволь нанырявшись и наплескавшись, юноша поплыл обратно к берегу. Достигнув мелководья, он присел на каменистое дно и обернулся на водопад, чтобы насладиться его красотой в последний раз, и замер от удивления. На каменной ступени под падающими с гряды струями воды спиной к Кириллу стоял высокий мускулистый мужчина. Под тяжестью воды его длинные черные волосы спускались до самых лопаток, но даже они не могли скрыть от взгляда юноши то, что почти всю спину мужчины покрывает огромный черно-золотистый узор. Но на тигриную окраску этот узор абсолютно не походил: отходя от позвоночника в стороны, черные полосы затем искривлялись книзу и вместе с чуть вытянутыми золотистыми пятнами создавали картину больших черно-золотых крыльев, сложенных за спиной.

– Арбари? – Неверяще выдохнул Кирилл, завороженно глядя на открывшуюся перед ним картину. В прошлом он видел альфаи полуобнаженным – без рубашки или в нижнем белье, но сейчас на теле мужчины не было ничего, кроме стекающих по нему капель.

Пораженный этим зрелищем, юноша невольно задержал дыхание. Струи воды стекали по широким плечам и мускулистой спине Арбари, скользили по его пояснице и, достигнув подтянутых, упругих  ягодиц, устремлялись в ложбинку между ними, чтобы далее, обласкав мощные бедра и рельефно очерченные голени мужчины, упасть наконец в озеро.

И столько природного эротизма было в этой картине, столько страсти и скрытого огня, что Кирилл не смог сдержать тихого стона и, разведя ноги в стороны, невольно дотронулся до своего пениса.

Никогда прежде Кирилл не испытывал такого сильного сексуального желания при взгляде на чье-либо обнаженное тело и даже не мог предположить, что такое возможно. Но то, что он видел сейчас перед собой, вызывало в его теле такой силы отклик, что противиться этим темным желаниям он попросту не мог.

Медленно двигая своей ладонью по возбужденному естеству, он не мог отвести взгляда от тела Арбари – обласкивал глазами его узор на спине, спускался взглядом вниз, к ягодицам, затем снова переводил его вверх, к рельефным плечам и сильным, мускулистым рукам. Несмотря на то, что юноша продолжал наполовину сидеть в воде, от  всего происходящего по его телу начал распространяться  жар, а в паху и глубоко между ягодицами стало разгораться маленькое пламя.

Но вот, убрав руки с каменной гряды, Арбари начал разворачиваться лицом к Кириллу. Запрокинув голову назад, он запустил в свои волосы ладони, убирая их с лица, а потом медленно заскользил ими вниз: сначала по сильной шее, слегка дотрагиваясь до кадыка и ключиц, потом по вздымающейся в мерном дыхании груди, задевая темные кружки сосков, а затем еще ниже  – по кубикам пресса к паху. Его член был немного возбужден и чуть приподнят, и, глядя, как капельки воды срываются с его вершины, Кирилл невольно сглотнул. В этот момент ему ужасно захотелось приникнуть к плоти Арбари губами и, приняв эти капельки в свой рот, испробовать их на вкус.

С каждой минутой, что юноша смотрел на Арбари, его возбуждение становилось всё сильней и сильней – в паху и между ягодицами уже разгорелся настоящий пожар, и, чтобы облегчить свое состояние, Кирилл развел ноги еще шире и, скользнув ладошкой ниже, провел пальцами по бугорку у основания пениса. Прикосновение к этому местечку рождало удивительные, очень приятные ощущения, но юноше показалось этого мало. Не выдержав, он прикоснулся подушечкой пальца к своей дырочке и попытался проникнуть им внутрь. И в тот же миг глаза Арбари распахнулись, и мужчина посмотрел на Кирилла. Увидев, чем тот занимается, он улыбнулся и, с укоризной покачав головой, спрыгнул с каменного уступа в озеро. Чтобы добраться до того места, где сидел Кирилл, альфаи потребовалось лишь несколько мощных гребков руками, но, достигнув его, на ноги он подниматься не стал. Медленно и грациозно передвигая в воде руками, Арбари подплыл к парню на животе и, проскользнув между его разведенными в стороны бедрами, накрыл Кирилла своим телом.

Кожа мужчины была немного прохладной, и от ее прикосновения к своей разгоряченной плоти юноша задрожал. Но эта дрожь была вызвана не чувством холода или страха, а сильным возбуждением и желанием стать к Арбари еще ближе. Вдохнув аромат его тела, Кирилл прогнулся в пояснице и, прильнув к торсу мужчины, провел по его животу своим возбужденным пенисом. На мгновение взглянув вниз, альфаи сглотнул, а затем, переведя взгляд на раскрасневшееся лицо юноши, тихо произнес:

– Аркири... Пожалуйста, не убегай от меня больше. Вдруг бы с тобой что-нибудь случилось? Как со мной вчера... Я ведь, пока тебя искал, успел половину леса обойти и убить пять каршани и четыре змеи... А ты оказался здесь. Плескался в озере и ничего не замечал, даже когда я проплыл совсем рядом.

Наклонившись над парнем, он провел носом по его щеке, вызывая ощущение мурашек, а затем снова отстранился.

– Почему ты не отозвался, когда я тебя звал? Я себе голос между прочим сорвал. Слышишь, как хриплю?

Голос альфаи и вправду был хрипловатым и тихим, и от этого Кирилл почувствовал укол вины.

– Я не слышал, как ты звал. Прости, – попытался оправдаться он, стыдливо отводя глаза в сторону. Столь откровенная и ничем неразделенная близость их обнаженных тел юношу немного смущала, но в то же время от нее захватывало дух и заходилось от предвкушения сердце. – Просто твои слова меня шокировали, и мне нужно было побыть одному, чтобы обо всём подумать.

– Ну и как, ты подумал? – Спросил мужчина и, положив на щеку юноши ладонь, снова повернул его лицо к себе. Взгляд Арбари был серьезен. И хотя по напряженно стоящему естеству, упирающемуся сейчас Кириллу в живот, было понятно, что мужчина крайне возбужден, но он по-прежнему держал  себя в руках и не пытался овладеть телом парня насильно.

– Да, – кивнул Кирилл. Облизнув губы, он потянулся вперед и дотронулся ими до рта Арбари, а затем еле слышно прошептал. – Если я выживу, я хочу быть с тобой... Я согласен принять в себя твое семя и соединить наши жизни «узами». И даже если после этого в моем теле зародится новая жизнь, я не буду против. Ведь это будет частичка тебя...

Сделав небольшую паузу, он положил свою ладонь мужчине на грудь, туда, где под толщей мышц и ребрами сейчас также быстро, как и у него самого, билось сердце, и, робко улыбнувшись, произнес: