Текст книги "Criminal (СИ)"

Автор книги: yourwriterellen

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 22 страниц)

Сара не улыбается, но ей становится легче, когда список её потенциальных угроз редеет на одно имя. Может быть, она об этом пожалеет. А может, Вишня действительно не заслуживает того, чтобы в истерике убегать от него из бара. Всё это будет её пищей для размышлений завтра, а пока девушка готова уснуть в его крепких объятиях, проспав так несколько суток напролёт после минувших событий.

Но голос дракона вдруг вырывает её из состояния дремоты, и Вишня отстраняет её от себя, с беспокойством заглядывая в полузакрытые глаза Сары.

– Оу, мышонок, ты выглядишь уставшей, я думаю, мне пора, – говорит он, поджав губы.

Получив в ответ безучастный кивок, Вишня улыбается и подходит к окну. Ему предстоит долгий путь домой, но он рад, что бессонница и несколько добрых матов от Майкла после звонка с просьбой дать ему адрес девчонки, привели его в её маленький беспечный розовый мир. Это беспокоило его. Людям льстит, когда их боятся. Но когда их боятся те, кто им нравится – это катастрофа. А Вишня привык рубить проблемы резко и на корню. Чего бы ему это ни стоило.

– Спасибо за то, что ты сделала для Бурого, принцесса, – забираясь на подоконник, говорит он. – Драконы этого не забудут.

Услышав знакомое имя, Сара вмиг оживляется и подходит к окну, с надеждой заглядывая Вишне в глаза.

– Вы ведь вернёте папку шерифу?

Парень улыбается и прежде, чем покинуть её покои, напоследок бросает:

– Считай, что она уже у него.

***

Утро Сары, будь оно в Балтиморе или Сентфоре, всегда начиналось одинаково. Она просыпалась бодрой, чётко следуя собственному режиму, если, конечно, не утопала в читательском плену очередного романа, а все утренние процедуры занимали у неё не так много времени, как, например, выбор наряда. Сара подолгу стояла у шкафа, размышляя над цветом свитера или степенью уютности шарфа, опаздывая и пропуская школьный автобус. Наставления от матери, завтрак, состоящий из разноцветных хлопьев с молоком, Люк, поджидающий её у дверей и готовый провожать её и в школу, и на работу, и, наверное, даже к алтарю, – всё это неизменные ритуалы каждого утра Сары О’Нил.

Но сегодня она проснулась разбитой, уничтоженной, с ощущением, словно кто-то всю ночь пытался закатать её в асфальт. Наспех приведя себя в порядок, натянув на дрожащее тело первый попавшийся свитер, напрочь забыв о завтраке и не застав дома маму, она в гордом одиночестве поплелась на первый урок. Всю дорогу в школу тяжёлые мысли не отпускали её: казалось, что из-за угла вот-вот выпрыгнет Люк, или того хуже, Лом. Страх настолько глубоко вонзился в кожу, что мысли об очередном поцелуе с Аароном настигли её лишь тогда, когда она оказалась в безопасном для неё месте – школьном кафетерии.

– Ты весь урок смотрела в стену, – Кэнди накрывает ладонь Сары своей и с беспокойством заглядывает в глаза подруги. – Что случилось?

О’Нил будто просыпается от продолжительного сна и фокусирует зрение на взволнованной Кэнди. Какое счастье, думает она, что Бобби и Дерек вызывались расклеивать листовки на какие-то школьные дебаты, и теперь можно со спокойной душой поговорить с лучшей подругой, ничего не тая и не уворачиваясь от правды. Недалеко от стола, за которым они сидят, О’Нил замечает Майкла, наблюдающего за ней, – становится легче. А когда девушка после продолжительных поисков взглядом не обнаруживает в кафетерии Люка, страх окончательно засыпает в душе.

– Я тебе всё расскажу, – Сара кивает. – Но сначала я хотела бы кое-что у тебя спросить.

Нельсон сосредоточенно кивает, и О’Нил нервно сглатывает, пытаясь подобрать слова. Это подло и неправильно – подозревать Моринга. Но где он сейчас, почему не провожал её до школы, что он, вообще, чёрт подери, делал в той части города, в которую не забредает ни одна живая душа?

– Кэнди, когда вы встречались с Люком… ты замечала за ним что-нибудь странное?

– Что-то странное? – девушка сводит брови. – В каком это смысле?

Сара втягивает носом воздух и ловит на себе хмурый взгляд Майкла. «Аарон… нанял охранника!» – сокрушается девушка, но Кэнди сильнее сжимает её руку, вырывая Сару из мыслей.

– Он… он никогда не настаивал на том, чтобы вы… – слова никак не хотят вырываться, а непонимание на лице подруги только тормозит этот глупый допрос. – Ну… чтобы…

– Чтобы что?

– Чтобы вы занялись сексом, вот что, – на выдохе произносит Сара и зажмуривается от стыда.

Кэнди выпускает вздох удивления и отстраняется, приоткрыв рот.

– Почему ты спрашиваешь? – в изумлении шепчет она.

Сара приоткрывает один глаз, в раздумьях прикусив губу. «Это твой шанс, расскажи ей обо всем, предупреди!» – вторит её вновь пробудившийся страх, но тут в борьбу вступает разум, и он молит Сару молчать. Если Кэнди узнает, в чем подозревают Люка, она обязательно расскажет обо всем Дереку, а тот – отцу. Тогда-то шерифу Никсону ничего не останется, как догадаться о том, кто и где раздобыл эту секретную информацию.

А потому девушка обречённо вздыхает и опускает плечи, чувствуя на себе тяжелейший груз обмана. Всё желание и порыв рассказать лучшей подруге и о Люке, и о Чёрных Драконах, и об Аароне вмиг рассеиваются в воздухе.

– Я просто… я считаю его странным, – ничего лучше Сара придумать уже не смогла. – Вот и всё.

Кэнди улыбается, а от её испуганного напряжения не остаётся и следа.

– Нет, Люк не странный. И он никогда ни к чему меня не склонял… он настоящий романтик.

– Значит, у вас всё было? – щеки О’Нил алеют, и она смущённо опускает взгляд.

Нельсон тихо усмехается и кивает. Заметив лёгкую улыбку, заигравшую на губах подруги, Кэнди перегибается через весь стол и наклоняется к ней.

– Почему ты всё это спрашиваешь? У тебя что, кто-то появился? Ты влюбилась?

Слова Кэнди будто оживают и возрастают перед Сарой в единый образ высокого мужчины с янтарными глазами и таинственной улыбкой. Он смотрит словно сквозь неё, нет, не просто смотрит, а гипнотизирует, заставляя её воспроизвести в памяти вчерашний поцелуй в машине, а тугой узел стянуться внизу живота. И девушка поддаётся этому гипнозу, прикрывает глаза и улыбается, чувствуя тепло его губ на своих губах, силу его рук на своей талии, а отражение своих глаз в его удивительных глазах, что пленили её с самой их первой встречи. И только ладонь, промелькнувшая перед счастливым лицом Сары, возвращает девушку в реальность.

Она рвано выдыхает, стараясь выбраться из паутины мыслей и воспоминаний, придумать что-то разумное, чтобы в очередной раз кому-то солгать, но выходит это с трудом, и вместо ответа Кэнди получает очередной вздох.

– С ума сойти! – Нельсон накрывает рот ладошкой и качает головой. – Влюбилась! И не рассказывает мне!

Услышав радостный визг подруги, Сара испуганно вздрагивает и резко хватает Кэнди за руку, призывая её замолчать. Где-то за её спиной слышится размеренный стук чьих-то каблуков, но О’Нил слишком занята успокоением подруги, чтобы обернуться.

– Тише ты!

– А почему это тише? – знакомый голос, прогремевший за спиной, заставляет Сару крепко зажмуриться и чертыхнуться.

Нет, нет, нет, только не это…

Девушка медленно оборачивается, встречаясь с парой карих глаз, горящих неистовой злобой. Чёртова Адель Моринг возвышается над ней, сложив руки на груди и ухмыляясь так, будто она истинный палач, что сейчас отрубит бедняге голову за такие откровения.

– Что тебе надо? – шипит Сара, вставая из-за стола.

Адель театрально дует губы, густо накрашенные ярко-красной помадой, от которой рябит в глазах. Все взгляды в кафетерии вмиг обращаются к разворачивающейся драме. Это ведь так интересно: главная сучка этой школы нашла новую жертву.

– Я тут проходила мимо и случайно услышала ваш с кудряшкой разговор, – тонкий голосок звучит как похоронный марш. – Малышка, я дважды не повторяю, ты в курсе? Ты, кажется, была предупреждена насчёт моего братца.

Сара хмурится, ни черта не понимая. В памяти мгновенно всплывают те угрозы Адель перед школой, и О’Нил выпускает смешок, качая головой.

– Ты неправильно поняла…

Моринг в ту же секунду подходит к Саре и хватает её за плечо, впиваясь своими красными коготками в шерстяную ткань розового свитера. Девушка пытается вырваться и отдернуть руку, и Адель наклоняется к её лицу.

– Я просила не приближаться к моему брату, а ты потащилась с ним в казино. Может, всей школе рассказать, чем ты, шлюшка, и твоя мать зарабатываете на жизнь? Ах да, нас же и так все слышат! – звонкий хохот рыжеволосой бьёт по вискам.

Сара обескураженно открывает рот и с силой отпихивает от себя Адель.

– Что ты несёшь?!

– Бедная, бедная Сара, – Моринг хватает школьницу за подбородок, но О’Нил убирает её руку. – Папочка вас бросил, что же вам остаётся делать? Не поделишься, кого ты в казино обслуживаешь? Не драконов случайно?

Волна удивлённого шёпота пробегает по кафетерию, но потерявшая дар речи Сара не может вымолвить и слова. Вязкая субстанция позора обволакивает её тело, и девушка изо всех сил держится, чтобы не разреветься перед всеми, когда в их одностороннюю перепалку вдруг врывается Майкл. Он хватает Моринг за воротник её пиджака и угрожающе склоняется над её искаженным в удивлении смазливом личиком. Сара обхватывает себя руками и оглядывается по сторонам – все смотрят на неё, все усмехаются, и, вероятно, обсуждают слова Адель.

– Ещё один писк в её адрес, сука, – шипит Тёрнер. – И я тебя уничтожу. Усекла?

Рыжеволосая в изумлении приоткрывает рот, округлив свои карие глазки, но Майкл снова прикрикивает, заставляя её испуганно вздрогнуть:

– Ты усекла?!

Адель нервно сглатывает и отпихивает от себя Тёрнера.

– Ты рехнулся? – взвизгивает она. – Из-за этой шлюхи на меня наехал?

Саре становится не по себе. Она оборачивается к Кэнди, ловит на себе испуганный и сочувственный взгляд подруги, а затем снова возвращается к Майклу и Адель.

– Единственная шлюха здесь ты, Стиву привет передавай, кстати, – Тёрнер подходит к Саре и хватает её за руку. – Давай, пошли отсюда. Она меня поняла.

Она едва успевает передвигать ногами, пока тащится за высокой фигурой Майкла Тёрнера. Их провожают десятки удивлённых, испуганных, насмехающихся взглядов, и только у выхода из кафетерия Сара позволяет себе горько разреветься, отпустив руку Майкла. Дракон молча обводит равнодушным взглядом её содрогающуюся в рыданиях фигуру и прислоняется к стене, закатывая глаза.

– Почему… почему Адель поступает так со мной? – сломленно шепчет Сара, размазывая тушь по щекам и устремляя удивлённый взгляд к Тёрнеру.

Он молчит, задумчиво оттягивая нижнюю губу пальцами и сверля суровым взглядом пространство перед собой. Вся эта история с Люком, что бы ни говорил Аарон, изначально казалась Майклу нечистой, хотя бы потому, что он знал, что представляет из себя его дьяволица-сестра и этот пугливый отшельник, сторонящийся людей.

– Майкл? – заметив сомнение во взгляде дракона, Сара напрягается всем телом.

Пауза длится слишком долго, ведь Тёрнер не уверен в том, что стоит снова пугать девчонку своими предположениями. Но О’Нил просто так не отступит, и, раздражённо вздохнув, Майкл только подтверждает все её худшие догадки:

– Я не знаю, чего добивается эта стерва, – рявкает он. – Но мне кажется, что она знает о Люке то, чего не знаем мы. И, возможно, они оба в чём-то замешаны.

Комментарий к Глава 12. Под крылом у дракона

вся любовь ❤️

========== Глава 13. Кто напал на Маргарет Куин? ==========

Антикварная лавка миссис Хилл, расположенная в самом сердце Сентфора, была для местных горожан эдаким порталом в прошлое. Это место точно сошло с пыльных страниц старинных поучительных сказок о добре и зле, и каждый раз, когда Сара останавливалась у стеклянной двери с навязчивым колокольчиком, она будто возвращалась в детство. Внутри пахло стариной богатейших коллекций миссис Хилл, размеренно тикали многочисленные часы на стене, а на стуле возле подсобки тихо посапывала чёрная кошка – ещё одна хозяйка этого удивительного места. Сара пряталась здесь от пугающего мира, что, потирая руки, поджидал её за очаровательной витриной старой антикварной лавки миссис Хилл.

Они пили чай, пока на улице вовсю поливал дождь. Укутавшись в плед, миссис Хилл рассказывала Саре о своей дочери, изредка прерываясь на свои привычные наставления:

– Ты ведь расскажешь обо всем маме, да? – осторожно спрашивает старушка, и, получив от девушки неуверенный кивок, с улыбкой продолжает. – Я так разволновалась, когда Аарон позвонил мне вчера и сказал, что случайно встретил тебя возле школы. Ты молодец, что попросила его передать мне, что тебя не будет. Но домашний арест – это не дело, понимаешь?

Чувство вины пробирает насквозь вместе с дрожью плохо отапливаемого помещения. Сара клянётся, божится и обещает, что обязательно расскажет матери о работе, – когда-нибудь, в следующей жизни. И всё ждёт этот подходящий момент, в который она сможет увести разговор с миссис Хилл в более интересное русло. В тёмную, манящую её сторону, от которой у неё зависимость, к которой так непримиримо тянет.

Ей хочется знать об Аароне всё. Когда у него день рождения, был ли он женат, в конце концов, любит ли он собак. Любопытство уже на инстинктивном уровне заложено в ней с самой первой их встречи, с самого первого взгляда в сторону высокого мужчины в кожаной куртке, ей ежесекундно хочется знать – где он, с кем он и как он. Мошенник, преступник, убийца? Её не волнует подноготная Чёрных Драконов. Она хочет залезть к нему под кожу, хочет поселиться в его душе, ведь он уже живёт в её, и это чувство настолько странное, настолько похожее на…

Влюблённость?

Нет, если в книжках любовь и влюблённость – это что-то светлое и обязательно с хорошим концом, значит, Сара испытывает к Аарону нечто иное. Можно ли было обозначить это зависимостью? У глупой семнадцатилетки и не было толком зависимостей, чтобы судить и сравнивать. Но каждая клеточка её тела была пропитана терпким запахом его парфюма и сигарет, перед глазами только его волнительный образ стоял, а сердце замирало лишь при одной мысли о том, что у неё есть такая замечательная возможность – мечтать и надеяться на очередную встречу с ним, на очередной поцелуй.

И все её сказки про любовь вдруг стали безынтересны, и реальность, пусть даже пугающая, всё прочнее и прочнее стискивала Сару в своих колючих объятиях, и к Аарону чувства теперь не были похожи на детское обожание и фанатичное восхищение. Влечение – беспощадное и бесповоротное. Влечение и бесконечное желание знать больше, видеть чаще, хотеть сильнее.

– Аарон… он всегда был таким холодным и замкнутым?

Миссис Хилл поднимает на девушку удивлённый взгляд, и улыбка её из обеспокоенной превращается в тёплую. Может быть, Саре нужно быть деликатней, может быть, её вопрос может заставить эту милую старушку что-то заподозрить, но О’Нил плевать хотела и на это. Ей важна каждая деталь, каждая мелочь об этом человеке, укрытым за прочным полотном тайн.

– Ох, Аарон был хулиганом до мозга костей, – она смеётся и делает глоток обжигающего чая. – Это из-за того, что он рано потерял отца…

На словах этих сердце Сары болезненно сжимается. Глаза застилает неясная пелена, стоит девушке только представить всю ту боль, через которую Аарону пришлось пройти. Но миссис Хилл и не думает останавливаться.

– У него не было мужской руки, примера для подражания, и он нашёл их в соседских мальчишках. Когда Клэр, его мама, выгнала мальчика из дома, я его приютила. Вёл он себя ужасно, забросил школу, всё время проводил с этим хулиганьём. А потом уехал в Лос-Анджелес. Я уже и запамятовала, сколько он там пробыл, но вернулся оттуда совсем другим человеком. Ах, я поначалу даже думала, что он остепенился и стал…

Рассказ миссис Хилл вдруг прерывает звон дверного колокольчика. Сара вздрагивает от неожиданности и переводит взгляд на дверь, а знакомое едкое чувство страха уже выбирается из потаённых уголков её души и ползёт по коже табуном колючих мурашек.

В лавку заходит Люк и неловко машет девушке рукой.

Все органы внутри стягиваются в тугой узел, а от приятных посиделок с чаем под аккомпанемент из размеренного стука дождя не остаётся и следа, будто с открытой Люком дверью выветрилось и всё спокойствие, и образ Аарона. Моринг поджимает губы и бросает напряжённый взгляд на обернувшуюся к нему миссис Хилл.

– Здравствуйте, – тихо говорит он, проводя ладонью по волосам. – Я думал, рабочая смена Сары уже закончилась…

О’Нил напрягается всем телом и бросает испуганный взгляд на циферблат одних из многочисленных часов. Почти семь. Чёрт возьми.

Миссис Хилл встаёт с кресла и кивает, улыбаясь Саре.

– Мальчик прав, дорогая, тебе уже пора. Он ведь тебя проводит, да?

Две пары голубых глаз встречаются в ужасе и надежде. Сару парализует страх, она не может вымолвить и слова, ведь до этого момента ей так изящно удавалось избегать Люка, и даже имя его в той чёртовой записке от шерифа уже выветрилось из её забитой проблемами и мыслями об Аароне головы. Но зачем, зачем он пришёл? Неужели после всего, что произошло, после этого провала в казино, после всех нападок его стервы-сестрицы, он находит в себе смелость снова докучать Саре своей виноватой миной?

Девушка вспоминает слова Аарона. Ей нужно держаться естественно и не показывать свой страх, даже в том случае, если Люк и правда – просто свидетель. Но одна лишь мысль о том, что ей придётся идти с ним по неосвещенным подворотням Сентфора вводит Сару в состояние полнейшего транса.

– Да, конечно, если ты не против, – Люк разрушает тишину, и миссис Хилл, кивнув, забирает свою чашку и уходит в подсобку.

– До завтра, Сара! – её слабый голос доносится из небольшого помещения, наконец, возвращая девушку на землю.

Она опускает плечи, готовая в любую секунду разрыдаться. Нет, нет, нет, Люк не насильник. Он слишком для этого… робок. Да, Люк точно не имеет к этому никакого отношения.

Вот только самоуспокоение не помогает, и стоит Морингу сделать шаг по направлению к дрожащей девушке, она тут же отступает назад.

– Сара, послушай…

– Люк, – она нервно сглатывает и качает головой, натягивая на лицо нервную улыбку. – Я… прости, но я не хочу больше общаться с тобой.

«Потому что, знаешь, ты не внушаешь никакого доверия, и я лучше поверю в то, что ты действительно мог изнасиловать кого-то!» – встревает рассеянное сознание, но Сара сжимает кулаки так, что ногти врезаются в ладонь, и старается держаться уверенно, игнорируя боль, отразившуюся в его глазах.

– Твоя сестра унизила меня дважды из-за того, что мы дружим… дружили. Ты подставил меня перед мамой, когда привёл родителей в казино. Я больше не могу рисковать.

Он зарывается пятерней в светлые волосы и морщится от неприятных ощущений, видимо, нанесённых её словами. Люк выглядит ужасно, это Сара замечает лишь искоса на него взглянув: синяки, обосновавшиеся под потухшими глазами, бледность кожи и искусанные сухие губы, – всё это определённо говорит о бессонных ночах, проведённых то ли в раздумьях, то ли в скитаниях. Люк подходит ближе и кладёт ладони на кассовый стол.

– Я знаю, это моя вина, но, Сара, мне так тебя не хватает… – парень поднимает взгляд в потолок и часто моргает, словно стараясь отогнать слезы. – Ты единственная, с кем я могу поговорить.

Саре не хочется его слушать. Вот бы сюда Аарона, вот бы в крепкие его объятия, в аромат его и в руки сильные – только подальше от страха, подальше от собственных жутких мыслей. Вот только последние слова Люка заставляют её вдруг сменить курс из панического страха к нездоровому любопытству – тому самому, что влекло её за Аароном, заставило следить за Майклом и выяснить правду о Чёрных Драконах.

– Поговорить… о чём? – осторожно спрашивает девушка.

В голубых глазах Моринга загорается надежда. Он слабо улыбается и кивает в сторону двери.

– Если ты позволишь, мы можем сходить в закусочную мистера Гарсии вместе, помнишь, ты всегда заказывала там ванильный молочный коктейль.

Первые месяцы в Сентфоре. Посиделки в домике лесника с Кэнди, Дереком и Бобби, где игра в УНО заменяла им домашние вечеринки старшеклассников, на которые их не позвали. Походы в любимую закусочную с Люком и самыми вкусными в мире коктейлями. Бессонные ночи, проведённые за чтением книг. Вечера с Морингом в библиотеке, когда вы не можете перестать тихо хохотать, то и дело отражая от себя недовольное шиканье читающих и работающих. Всё это тонкой пеленой воспоминаний встаёт перед глазами Сары: они всех цветов радуги с преобладанием розового и персикового, они переливаются на сентябрьском солнце и излучают немыслимое тепло. А затем вдруг кто-то нарочно разливает на них чернила, и она плавает в этой густой массе, ничего не имея против. Будто в маленьком мире Сары произошёл раскол: теперь в одной его половине сияло яркое весеннее солнце, а другую затянуло беспощадными чёрными тучами.

И сегодня она вопреки всему тянется к свету, даже если он весьма сомнительный, даже если страх и тьма заставляют её остановиться и сжать ладони в кулаки. «Будь с ним осторожна», – голосом Аарона предостерегает ангел на её плече. «Выбей из этого сморчка всю правду!» – отдаёт приказ демон.

Сара хватает пальто и выходит с Люком из лавки.

***

– Люк! Как поживаешь, дорогой? Давно ты к нам не заходил!

Признаться, Сара была удивлена, увидев маму в этом забавном фартуке и глупой мини-шляпке на голове. Видеть её в атмосфере, отличной от четырёх стен кухни или заднего двора, было для девушки в новинку, и она, напряжённая сопровождением Люка, всё же не смогла сдержать смешок умиления.

– Очень некрасиво смеяться над матерью, Сара, – миссис О’Нил бросает на дочь уничтожающий взгляд, а на стол – меню.

Всё её внимание вновь приклеивается к Люку. Не стоит и говорить о том, как она без ума от этого «мальчика с прекрасными манерами из прекрасной семьи». Всё, что на самом деле волновало её в Морингах – их состояние, которое однажды щедро могло бы коснуться её любимой и единственной дочери. Во всяком случае, таковой была версия Сары. Кто знает, может быть, О’Нил действительно питала к Люку сугубо бескорыстную любовь.

– Не знал, что вы устроились сюда. Это место вам совсем не подходит, – с улыбкой произносит Люк, и мать Сары плавится окончательно. – Такие женщины, как вы, не должны работать и вовсе. Вас нужно беречь.

Сара едва сдерживается, чтобы не закатить глаза. Мама продолжает щебетать с потенциальным маньяком, а О’Нил, игнорируя вновь усилившуюся нервозность, старается переключить всё свое внимание на излюбленную закусочную. Как же здесь атмосферно и уютно, как вкусно пахнет и какая замечательная музыка доносится из радиоприёмника! Ярко-красные и белые тона закусочной, мягкие диванчики, старые фотографии посетителей, а где-то возле входа плакат, нарисованный самим мистером Гарсией – Гранд-Каньон… Сара была влюблена в это место и она, определённо, должна была проводить здесь гораздо больше времени, чем в баре Чёрных Драконов.

Вот только мимолетная улыбка и легкий румянец на щеках говорят о том, что лучше бы она сейчас сидела в этом чертовом баре рядом с Аароном и толпой пьяных преступников, не скрывающих своей сущности, чем с бывшим другом, что пытается казаться хорошим, и матерью, что пытается казаться матерью.

– Сара?

Голос Люка вырывает девушку из колеи мыслей, уводящей в тёплые объятия Хилла. Она фокусирует зрение на парне, сидящем напротив, и тяжело вздыхает.

– Я здесь, – тихо отзывается школьница. – Ты хотел поговорить. Тебя что-то беспокоит?

Играть заботливую подругу оказывается непросто, когда страх и предвкушение сковывает даже мышцы лица, что ни улыбнуться, ни оскалиться не выходит. Тогда Сара поджимает губы и протягивает Люку, бьющемуся в сомнениях, свою руку.

В этот момент к столику буквально подлетает мама. Она с улыбкой наблюдает за этой милой сценой, молча ставит на стол их коктейли и тихо уплывает, желая не портить такую романтическую атмосферу. Но будь на месте Люка кто-нибудь другой, – летел бы уже три квартала отсюда.

– Ты можешь поделиться со мной.

Моринг вздыхает и, наконец, сдаётся.

– Я… я стал свидетелем чего-то ужасного.

Сара резко отдергивает от него руку и прикрывает глаза, чувствуя, как сердце бешено заколотилось в горле. Имя. Снова его чёртово имя в списке. Страх, растёкшийся по всему телу. Несколько неуверенных вдохов и выдохов. Она снова открывает глаза, встречаясь с недоуменным взглядом Люка.

– Прости, мне показалось, что ты ударил меня током, – лжет она и пытается выдавить из себя улыбку. – Продолжай.

Он молчит, и с каждой секундой атмосфера накаляется все сильнее, будто Сара читает интереснейшую книгу, у которой вырваны последние страницы, – так Люк держит интригу. Наконец, парень оглядывается по сторонам и перегибается через весь стол, с ужасом в голосе прошептав:

– Сара, на моих глазах один ублюдок изнасиловал девушку. Но я был так напуган, что не сразу помог ей, не сразу обратился в полицию.

И сердце девушки замедляет свой разогнавшийся в страхе темп. На замену страху приходит непонимание, а после него её обдает тёплой волной облегчения, будто она вошла в прогретый дом после бесконечно долгого пребывания на морозе. Ну, конечно! Конечно, Люк никого не насиловал! Идиотка, дура, бестолковая. Как можно повесить на друга такое обвинение, как можно сомневаться, бояться, отталкивать? Аарон оказался прав: шериф просто забыл поставить рядом с именем Люка пояснение о том, что именно он является свидетелем. А она накрутила себя, ночами не спала, всё боялась и ждала, когда Люк и за ней придёт. Глупая! Пора взрослеть, пора выбираться из своих детских пелёнок, пора, наконец, начинать думать.

И чувство вины с нестерпимой болью пронзает её насквозь своим острым копьем. Сара морщится и опускает взгляд, не находя в себе силы посмотреть Люку в глаза. Теперь ей не терпится найти Аарона и обо всем ему рассказать, вычеркнуть Моринга из списка подозреваемых и сосредоточиться на том парне, что был на стороне обвиняемых.

– Ты… ты теперь думаешь, что я трус?

Сара нервно сглатывает, пытаясь смотреть куда угодно, только не в его глаза. Тем не менее, она медленно качает головой и поджимает губы.

– Ты не трус, Люк. Я тебя понимаю.

– Но я был так жалок. Я привёл её в участок, она плакала, её одежда была порвана…

Её пробирает дрожь. Саре страшно даже представить эту картину: с самых первых дней с момента переезда в Сентфор в этом милом городке не происходило ничего из ряда вон выходящего. Но вся эта красивая обёртка лишь отвлекала внимание от легко покупаемых шерифов, опасных банд, насильников и наркоманов, завлекая в свою ловушку цветущими деревьями, живописной рекой за городом и неизменным духом Канады, до которой отсюда рукой подать.

– А что… что с этим насильником? Его нашли? Ты знаешь, кто это был?

На долю секунды повисает пауза, а затем Моринг нервно вздыхает и устремляет взгляд в окно, будто хочет убедиться, что за ними никто не наблюдает. Неуверенность и сомнение в его взгляде заставляют девушку напрячься всем телом. Он не может, просто не может назвать имя Бурого. Потому что Сара искренне верит, что он не при чем. И потому что Сара искренне верит Аарону.

– Он убежал, всё произошло очень быстро. Оставил её на асфальте, всю в крови… подонок, – кулаки парня сжимаются, на скулах угрожающе пляшут желваки. – Я не видел его лица.

Стараясь не выдавать своей осведомленности, Сара продолжает уверенно источать наивность.

– Но ты ведь был в участке, да? Ты не знаешь, поймали преступника или нет?

– Я был там всего один раз, – звучит это резко и слегка агрессивно, отчего брови Сары подлетают вверх, а Моринг спешит прочистить горло. – В смысле, я только привёл туда девушку и ответил на вопросы шерифа. Все остальное взяли на себя мои родители.

«Всё остальное…», – эхом отзывается в её сознании. Сара отправляет Люку сочувственный взгляд.

– Я пойму, если ты меня возненавидишь.

– Нет, это не так, я же сказала, что понимаю тебя, – спешит оправдаться она.

Слышится прерывистый вздох, Люк откидывается на спинку дивана и накрывает лицо ладонями. Его поступок нельзя обозначить как поступок храбрости, наверное, на его месте любой бы вмешался. Но Сара не в праве его осуждать. Не после всего, что было и всего, что она о нем думала.

А потому хочется только ускорить этот процесс, хочется снять уже, наконец, с себя эту тяжесть ложных обвинений, а может быть, ей просто снова хочется увидеть Аарона. Тогда Сара выпрямляется, пытается изобразить неловкую улыбку и зевоту, сонно потягиваясь и привлекая внимание Люка.

– Ох, прости, ты, должно быть, устала. А я гружу тебя своими проблемами. Давай я провожу тебя, – мельтешит он, доставая деньги за нетронутые коктейли из кармана и небрежно бросая их на стол.

«Куда он проводит меня: в бар, на свалку, в казино?», – в панике думает Сара и встаёт из-за стола. Нет, нужно выкручиваться, нужно снова солгать, желательно так, чтобы слышала мама, протирающая стойку в паре ярдов от них.

– Нет-нет, ты езжай домой, тебе нужно хорошенько отдохнуть. А я хочу сходить к Кэнди, мы собирались вместе делать проект по испанскому. Она ведь живёт здесь в паре кварталов. Пару минут ходьбы.

Потупив взгляд, Люк пожимает плечами.

– Но мне нетрудно…

– Нет-нет! – девушка поднимает ладони, привлекая внимание матери. – Она ждёт меня… и ещё… вы же встречались, да? Будет неловко, если она заметит нас вместе, понимаешь?

Для Моринга это служит железным аргументом. Он отступает в сторону, позволяя Саре подойти к матери, и молча наблюдает за её попытками отпроситься к подруге.

– Пожалуйста, мам, я не справлюсь одна.

Миссис О’Нил обводит фигуру дочери напряжённым взглядом и обречённо вздыхает.

– Ты можешь попросить помощи у Люка. Он ведь помогал тебе с уроками раньше.

– Но Люк в классе французского, а это проект по испанскому.

Наконец, мама сдаётся, взяв с девушки обещание о том, что до одиннадцати она должна будет вернуться домой на такси. Ещё дольше пришлось уговаривать Люка сесть в машину и поехать домой, чтобы отдохнуть после пережитого им стресса. Проводив шевроле его отца сочувственным взглядом, отбросив все страхи и сомнения, Сара спешит направиться в противоположную от закусочной и дома Кэнди сторону.

Бояться каждого шороха и каждого взгляда, от любого прикосновения краснеть и смущаться, а затем так бессовестно лгать – нагло глядя в глаза и позабыв о страхах. Казалось, в этом городе был только один человек, которого ей ещё не доводилось обманывать. И именно к нему, игнорируя страх темноты и сырость улиц, Сара в спешке направлялась, ведь одна мысль об Аароне была её маяком, освещала ей путь и заставляла собственную неуверенность нелепо скрыться в тени переулков. Будет ли он в баре, поцелует ли её снова, а может быть, будет холоден и груб, как это обычно бывает? Сара не знала. Но она почти наощупь, вслепую добиралась к нему, положившись только на собственные чувства, по незнанию и наивности окрещенные банальным влечением к новому и неизвестному.