Текст книги "Criminal (СИ)"

Автор книги: yourwriterellen

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 22 страниц)

– Думаю, нам пора.

***

Ноябрь медленно, но верно отдавал свои права декабрю: это проявлялось и в едва заметных снежинках, кружащих в морозном воздухе, и в толстых корках льда на лужах, и в узорах на окнах в кабинете истории. Сара сидела за партой, положив голову на руки и раздумывая над тем, какую придумать отговорку для мамы, у которой так некстати оказался выходной. Все её мысли витали не вокруг освоения Америки, а рекошетили от вчерашних откровений Аарона к сегодняшней лжи, которую нужно будет в срочном порядке выдать матери, чтобы пойти на работу. Выбраться из этой плотной паутины обмана оказалось непросто, и Сара глубоко тонула в своих отговорках, недомолвках, лжи, всё мечтая увидеть тот долгожданный просвет сквозь толстую непроглядную тьму.

И свет, несомненно, был. Он приходил к ней в виде, нет, не самого Аарона, а тех непередаваемых чувств, что возникали вместе с его образом. И если поначалу всё, что испытывала к нему Сара – беспощадное и губящее всё на своём пути любопытство, то сейчас в её душе расцветало что-то совершенно новое и крепкое. Она чувствовала с ним неразрывную связь. Аарон открылся ей вчера, он позволил себе подпустить её ближе, и это было лучшей наградой для Сары О’Нил. Может быть, не полностью, но какая-то часть её души строго принадлежала ему одному, позволяя девушке понять, что влечение не может быть таким сумасшедшим. Стоит ли вернуться к её любимым книжкам, чтобы сравнить себя со всеми этими влюблёнными героями? Ни в коем случае.

Ведь реальность её с каких-то пор и сама стала напоминать сюжет одной из тех книг, к которой Сара, наверное, никогда бы не притронулась.

– Доброе утро, миссис Дрю, дети.

Голос директора, вдруг прогремевший в кабинете, заставляет Сару поднять голову, чтобы увидеть мистера Доусона и шерифа Никсона, вошедших в класс истории. В груди бурей поднимается волнение, когда мистер Никсон складывает руки на груди и находит взглядом сначала Дерека, затем Сару. Волна шёпота пробегает по кабинету: не каждый день на урок врываются директор с шерифом.

– Директор Доусон, что-то случилось? – суетливо спрашивает миссис Дрю.

– Да, – он прочищает горло и отправляет Никсону многозначительный взгляд. – Сегодня рано утром напали на вашу одноклассницу, Келли Митчелл. Сейчас она находится в больнице.

Волна шепота перерастает в бурное обсуждение, и только Сара сидит, широко открыв рот и не в силах поверить своим ушам. Ужас пробегает мурашками по спине и шее, и взгляд девушки машинально падает на парту, за которой сидит Люк. Он выглядит невозмутимым и что-то пишет в тетрадь, словно он и вовсе ничего не слышал.

– Тихо, дети, тихо! Это ещё не всё! – грозный голос директора заставляет их на долю секунды замолчать и позволить ему продолжить. – Шериф Никсон, вам слово.

Мистер Никсон выдыхает, собираясь с мыслями. В напряжённом ожидании Сара следит за каждым его жестом.

– Это уже второй подобный случай за несколько дней. Судя по следам, уликам и времени нападения, мы имеем дело с одним и тем же преступником.

Сердце девушки болезненно сжимается в груди при одной только мысли о том, что в городе, возможно, орудует маньяк. Но если тот же преступник напал на Келли, а Бурый по определению этого сделать не мог, так как был за решёткой, значит ли это то, что его отпустят?

Паника сменяется облегчением. В попытке разузнать всё подробней, Сара вырывает из тетради листок бумаги и пишет записку для Люка с просьбой встретиться после уроков в закусочной и всё обсудить. Моринг ведь был знаком с Келли, они вдвоём ходили на французский. Что, если Сара вместе с Люком навестит её в больнице и постарается выпытать всё о преступнике, напавшем на неё?

Довольная собой, О’Нил бросает смятую бумажку на стол Люка. Он разворачивает её, читает, а затем кивает будто бы не Саре, а каким-то своим мыслям.

–… поэтому мы вводим комендантский час, – заключает мистер Доусон.

Реакция старшеклассников не заставляет себя ждать. Разочарованно застонав, загалдев, подняв целую волну шума, они принимаются обсуждать происходящее, но их, к счастью, прерывает трель звонка с урока. Мистер Доусон и шериф Никсон поспешно уходят, а Сара ещё некоторое время сидит за партой, пытаясь осознать происходящее. Если Никсон не скрыл факт преступления и даже сказал о том, что к обоим из них может быть причастен один человек, значит ли это то, что никакой влиятельной шишки, которую он покрывает, нет?

Пока что точно известно одно: с Бурого, наконец, снимут все обвинения.

***

В среду, в два часа дня в закусочной мистера Гарсии, кажется, собирается весь город. Весь город кроме одного человека, как никогда важного для Сары сейчас.

Она нервно крутит в руках трубочку молочного коктейля и не перестаёт вздрагивать каждый раз, когда колокольчик на двери брякает, а в закусочную заходит кто угодно, только не Люк. Спустя полчаса ожидания нервы сдают, но она продолжает сидеть здесь и недоумевать, почему, когда здесь так много людей, единственная официантка решила устроить себе выходной?

– Кого-то ждёшь, Сара? – мистер Гарсия подходит к её столику, чтобы забрать меню.

Девушка отвечает ему неуверенной улыбкой.

– Да, Люка.

– Так у вас свидание?

Одна только мысль об этом заставляет О’Нил поморщиться. Она усмехается и качает головой.

– Нет, мы просто хорошие друзья. Почему вы дали маме выходной, когда тут такой аншлаг?

– Лучше не спрашивай, Сара, – махнув рукой, мистер Гарсия закатывает глаза. – Твоя мать – тунеядка. Она выбила этот выходной с истерикой и скандалом.

– Узнаю маму, – девушка улыбается.

Когда мистер Гарсия уходит, Сара возвращает напряжённый взгляд к двери. Ещё десять минут, уверяет она себя, и ей придётся отправиться к нему домой. Разве кто-то так поступает? Нет, Сара так просто не сдастся. Ей теперь просто необходимо выяснить, кто стоит за этими преступлениями, а Люк как никто другой в этом ей поможет!

Какая-то навязчивая мелодия из радиоприёмника вдруг прерывается приветливым звоном колокольчика, и Сара нервно вздрагивает, уставившись на дверь. В ту же секунду в закусочную входят несколько мужчин в кожаных куртках, среди которых она узнает и Аарона. Сердце девушки пропускает удар, пока она с улыбкой наблюдает за тем, как небольшая компания из четырёх человек занимает место за столиком недалеко от её. Хилл садится на диван напротив, так что у них выдаётся отличная возможность заметить друг друга. Забрав меню у мистера Гарсии, явно недовольного визитом драконов к нему, Аарон поднимает взгляд.

– Привет, – одними губами говорит Сара, не переставая улыбаться.

Мужчина усмехается и качает головой. Теперь, когда напротив сидит эта глупая девчонка со своим молочным коктейлем, сосредоточиться на обсуждении важного для них дела не выйдет. И взгляд его только к ней прикован, и к тому, как она трубочку губами обхватывает и на него исподлобья смотрит… здесь непременно становится жарко.

А Саре становится весело, и вовсе ей теперь не хочется, чтобы Люк пришёл и прервал её игру. Ведь так забавно наблюдать за тем, как Аарон в изумлении прикрывает рот, когда она играется с трубочкой от молочного коктейля и так многозначительно на него смотрит. Все детские развлечения постепенно сходят на нет, но азарт по-прежнему охватывает девушку с головой. Ей нравится сидеть напротив и молча наблюдать за тем, как он пытается сосредоточиться на каком-то важном разговоре с драконами, нравится облизывать губы после клубничного молочного коктейля, нравится улыбаться уголком губ и неотрывно смотреть на него, одним взглядом моля о близости.

Ведь их разделяет несколько столов, а кажется, будто несколько миль.

В конце концов, Аарон сдаётся. Сара видит, как он предпринимает попытку встать из-за своего стола, и в панике качает головой, кивая в сторону мистера Гарсии, стоящего за стойкой с недовольной миной. Он обязательно расскажет матери о том, что видел её с драконами – тогда быть беде. Осознав это, Хилл садится на место и в раздумьях поджимает губы. В следующую секунду он находит её взгляд и склоняет голову набок – в сторону выхода. Широкая улыбка озаряет лицо Сары, а какая-то немыслимая детская радость поселяется в душе, когда она наблюдает за тем, как спустя несколько минут, что-то сказав своим друзьям, Аарон встаёт из-за стола, и, не отрывая от неё взгляда, выходит из закусочной. Девушка ждёт ещё пару минут, а затем, расплатившись за свой молочный коктейль, на всех парах мчит к выходу из закусочной. Он ждёт её на парковке, широко расставив руки в стороны, и Сара знает, что означает этот жест.

В следующую секунду она со счастливым хохотом влетает в его объятия. Аарон улыбается и крепко прижимает её к себе, закружив в воздухе. Слышать её весёлый смех, чувствовать близость её манящего тела – с каких-то пор значит быть на вершине своего счастья. Он опускает её на землю, и, не совладав с эмоциями, впивается в её губы изголодавшимся поцелуем. Сара улыбается, обвивает его шею руками и полностью отдаётся ласке его губ, его языку, переплетающемуся с её и заставляющему приятную истому разлиться внизу живота. Аарон отрывается от девушки и прислоняется своим лбом к её, с улыбкой пробормотав:

– Сегодня Бурого отпускают.

Сара поднимает на него взгляд – смесь радости с удивлением. Ну, конечно, конечно же, они его отпустят! Никто не смеет лишать свободы невиновного человека, даже такого головореза, как Бурый.

– Я знаю, шериф приходил к нам в класс.

Кивнув Аарон опускает руки на её талию и снова улыбается.

– Чёрт его знает, что за дерьмо творится в этом городе, но сейчас я просто безумно рад, что нашего парня отпускают за неимением доказательств. Пока адвокат всё подготавливает, Вишня решил закатить в баре вечеринку по случаю его возвращения. Вечером. Придёшь?

Широкая улыбка озаряет её разрумянившееся лицо. Наконец, все начинает налаживаться. И если бы месяц назад кто-то сказал Саре, что она будет так радоваться освобождению бандита, она, должно быть, расхохоталась бы этому человеку в лицо, а затем, поджав хвост, убежала. Но сейчас всё иначе, сейчас она искренне счастлива за Бурого, она просто счастлива иметь эту невероятную возможность быть к Аарону так близко – во всех смыслах.

И, получив от девушки уверенный кивок, Хилл заключает её в свои крепкие объятия, поднимает её лицо за подбородок и снова целует, передавая ей всё своё облегчение, всю свою радость, которую он, черт возьми, наверное в жизни не испытывал.

А за толстым стеклом закусочной мистера Гарсии, лукаво улыбаясь и не отрывая взгляда от разворачивающейся сцены на парковке, сидит Адель. Что-то поистине демоническое пляшет в её глазах, когда она видит, как лидер Чёрных Драконов сжимает Сару в своих объятиях и как она обвивает его шею, прижимаясь к нему всем телом. Девушка отводит взгляд от окна и с улыбкой возвращается к своему молочному коктейлю.

– Как здорово быть наблюдательной, – хвалит она себя. – Давненько я не рушила жизни.

========== Глава 15. Влечение ==========

Глупо ждать от кого-то правды, когда сама погрязла во лжи.

Тем не менее, Сара решила попытать счастья, использовав оставшийся перед работой час с пользой.

Старинный особняк Морингов в Блессдвиладж располагался почти у самого леса на окраине города. Роскошь и величие его возвышались на несколько этажей вверх, а угрожающий металлический забор, похожий на тот, что Сара видела на кладбище, предупреждал: гостям здесь не рады. Ей доводилось бывать у Люка всего трижды, но каждый раз она возвращалась из его дома с неспокойным грузом на душе, будто этот особняк хранил какую-то страшную тайну, которую ей никогда не доведётся узнать. Тучи, тем временем, уже сгущались над городом, где-то вдалеке раздавался шум и треск старых сосен, а последнее дыхание осени пробирало до самых костей своими ледяными порывами. Атмосфера царила здесь мрачная, а сам особняк напоминал Саре скорее пансионат из газет, чем пристанище самых влиятельных людей Сентфора. Не переставая оглядываться и вздрагивать от посторонних звуков, Сара прошла через открытые ворота резного забора, остановилась у двойных дубовых дверей, ведущих в дом Морингов, и нажала на кнопку звонка. Нервное ожидание, кажется, длилось целую вечность.

– Мисс О’Нил, какая честь.

Бен, дворецкий, приветливо улыбается Саре и приглашающим жестом кивает ей в сторону двери. Девушка не решается зайти, переминаясь с ноги на ногу.

– Здравствуйте, Люк дома?

– Да, он только что пришёл. Проходи, дорогая, должно быть, Люк в своей комнате.

«Но где он был, я ведь ждала его в закусочной?», – О’Нил настораживается и, наконец, заходит внутрь.

– Позвольте ваше пальто, – Бен помогает Саре справиться с верхней одеждой и уходит в сторону гостиной, оставляя девушку наедине со своим волнением.

Всё убранство их дома можно расценить как более масштабную версию антикварной лавки миссис Хилл. Тут всюду: картины, старинная мебель, вазы и скульптуры. Здесь неуютно и холодно, словно и вовсе нет отопления, и Сара обхватывает себя руками, неуверенно поднимаясь по роскошной лестнице, ведущей на второй этаж. Любопытство и желание поговорить с Люком пересиливает страх наткнуться на Адель, и она облегчённо вздыхает, находя взглядом дверь, ведущую в комнату Моринга. Девушка заносит над ней руку и несколько раз стучит прежде, чем услышать тихое:

– Входите.

Дверь со скрипом открывается, и Сара неуверенно заходит внутрь. Люк сидит на подоконнике с книгой в руках, а беспристрастное выражение его лица говорит о том, что он видел, как она заходила в их дом. Прокашлявшись, Моринг спрыгивает с подоконника и бросает книгу на кровать. Сара впивается любопытным взглядом в обложку.

– Дэниэл Киз, – вслух читает она, когда Люк вдруг испуганно округляет глаза и забирает книгу с кровати.

Последнее, что успевает прочесть Сара прежде, чем книжка оказывается в ящике его стола – обрывок названия «Таинственная история Билли…». Нервно сглотнув, она поднимает на Моринга удивлённый взгляд.

– Что это за книга?

– Обычный роман, – он усмехается и зарывается пальцами в светлые волосы. – Что ты здесь делаешь?

– Я ждала тебя в закусочной. Ты ведь читал мою записку.

Люк смотрит на Сару сначала в непонимании, а затем тихо чертыхается, вспомнив о договорённости. Он подходит к девушке с виноватой физиономией и поджимает губы.

– Прости, прости меня. Я чувствовал себя не очень хорошо после всех событий, а когда вернулся домой – завалился спать.

Она округляет глаза, отстраняясь.

– Но Бен сказал, что ты только пришёл.

Злость – неуловимая и моментальная, – вспыхивает в его чистых голубых глазах, в ту же секунду сменяясь разочарованием. Все эти неоднозначные и подозрительные эмоции на его лице вызывают мурашки по коже Сары, и она винит во всём холод их дома, а никак не внутренний страх и вновь проснувшееся недоверие к другу. Ей хочется вывести его на чистую воду, а затем она делает глубокий вдох и понимает – он не виноват ни в чем, на что падают её ужасающие подозрения. Саре необходимо ему верить, потому что их дружба – то немногое, что держит её на светлой стороне утопающего во тьме мира.

– Да, извини, я солгал, – он горько усмехается и вскидывает голову. Взгляд, который Люк возвращает к Саре, заставляет отпасть последние сомнения – он в отчаянии, в депрессии, но он не делал ничего плохого. – Всё дело в Адель. Она не даёт мне прохода. Только и твердит о том, чтобы я оставил тебя в покое. Поэтому я решил, что лучшим вариантом было бы избегать тебя. Но это невозможно… мы ведь друзья.

Вся бдительность и настороженность вдруг отходят на второй план, стоит ей снова услышать это имя. Рыжеволосая бестия, дважды унизившая её, – что ей нужно? Какая ей, черт возьми, разница – с кем общается Люк? У неё какая-то совершенно нездоровая одержимость своим младшим братом.

– Она меня тоже достаёт, – задумчиво отвечает Сара, пытаясь понять причину.

Он вздыхает и как-то совершенно неожиданно подходит ближе, заключая девушку в своих объятиях. Сара напрягается всем телом, но все же не отстраняется, она знает – ему нужна её поддержка. И когда Люк проводит ладонью по её волосам, она прикрывает глаза, чувствуя, как что-то неприятное разливается по всему её телу.

– Мне так не хватает тебя. Только тебе я могу рассказать весь ужас, который творится в моей душе.

Когда Люк отстраняется, Сара с любопытством заглядывает в его глаза.

– Так расскажи, – тихо отвечает она.

Завывший вдруг ветер заставляет форточку с силой стукнуться о раму, а Сару нервно вздрогнуть. Атмосфера этого места давит на виски, а от темно-синего полумрака комнаты Люка хочется бежать без оглядки. Девушка старается успокоиться, думая о чем-то безопасном. А вместе со словом «безопасность» приходит и образ Аарона, которого она увидит всего через несколько часов. Незаметно для себя, Сара чувствует облегчение. Она под надёжной защитой. У неё есть прекрасный друг и есть человек, который её оберегает. Всё хорошо, ей действительно не о чем волноваться.

Люк подходит к окну, закрывает надоедливую форточку и садится на подоконник, накрывая лицо ладонями. Сара так и стоит обездвиженно в нескольких шагах от него и всё ждёт, когда Моринг решится на откровение. Всё в её груди сжимается, когда он поднимает на неё свой безнадежный взгляд.

– Всё из-за этого чёртова случая с изнасилованием. Если бы ты знала… боже мой, я не могу об этом говорить. Сегодня, когда пришёл шериф и рассказал о втором преступлении, я думал, что сойду с ума.

Стараясь вникнуть в каждое его слово, девушка подходит ближе и кладёт руку на его колено, с надеждой заглядывая в его глаза, сияющие от непрошенных слез.

– Мы друзья, Люк. Ты можешь мне открыться.

Несколько минут тишины прерываются его коротким всхлипом. Моринг вскидывает голову, и, прерывисто дыша, наконец, решается:

– Мы с Адель были подростками, когда я стал свидетелем чего-то ужасного. Нас похитили, когда мы гуляли в лесу, увезли на какой-то склад. Её пытались изнасиловать у меня на глазах. Какие-то бандиты, которых наняли конкуренты отца. Меня привязали к стулу, а её начали раздевать, и я… я просто…

Слова его тонут в попытках отдышаться, так, будто он пробежал марафон. Пелена слез застилает глаза Сары – она словно чувствует всю ту боль, то жжение в груди, которое испытывает сейчас Люк. Ей страшно даже представить эту картину, ведь ей так редко доводилось выходить из своего розового мира, чтобы взглянуть в глаза этой отвратительной реальности. Сентфор с каждым днем открывается с новых сторон, и Сара искренне не знает, какую правду он покажет ей завтра.

И пока цепкие лапы страха ещё не утащили её в привычное ей состояние паники, девушка касается лица Люка, стирая одну скупую слезу, стекающую по его щеке. Он отвечает ей благодарной, вымученной улыбкой.

– К счастью, у них ничего не вышло. В самый последний момент приехала полиция… я не знаю, как они нас нашли. Но это ощущение бездействия, когда ты смотришь на то, как твоей родной сестре губят жизнь, и ничем не можешь помочь… оно настолько мерзкое, если бы ты только знала. Я не думал, что мне придётся испытать это вновь. Но это снова случилось, и я стоял, как вкопанный. Никто не держал мои руки, а я не вмешался. Не помог этой девушке. Адель повезло, а ей – нет. И в этом я виноват.

Сара не чувствует ничего, кроме ужаса и жалости, пронзивших её душу. Ей не в чем винить Люка, он испытал немыслимую травму детства, а потому побоялся вмешаться, – это не знак трусости. Слезы стекают по её щекам, в груди жжёт от чувства несправедливости, и девушка заключает Люка в свои объятия, шепча слова утешения. Теперь становится ясна и его отстранённость, и нелюдимость, и повадки, которые многим могут показаться странными. Травма есть и у Адель, так что Сара просто не может злиться на неё за все эти паршивые поступки по отношению к ней. В конце концов, они оба пережили в своей жизни настоящую моральную катастрофу.

– Всё хорошо, Люк, всё будет в порядке, – шепчет Сара, пронзаемая чувством вины. Ведь она была той, кто подозревал Моринга в изнасиловании, она буквально избегала и боялась его, поверив этому чёртову списку, который теперь не имеет никакого значения. – Ты справишься, а виновника обязательно найдут.

Он молчит, прижимаясь головой к её груди. Сердце девушки колотится с такой силой, что это замечает Люк, и он отстраняется от неё с недоуменной улыбкой, застывшей на его губах.

– А почему ты приходила?

Сара виновато опускает взгляд и вздыхает. «Хотела убедиться, что ты не причастен к этим преступлениям», – горько усмехается правдолюбивый дьяволёнок, будто упрекая девушку в её догадках. Поэтому О’Нил натягивает на лицо беззаботную улыбку, впервые в своей жизни решив прислушаться к здравому голосу ангела на своём плече.

– Я просто разволновалась, когда ты не пришёл в закусочную, решила тебя проведать.

Люк понимающе кивает и решает сменить тему. Настроение в комнате заметно меняет свой курс: спустя несколько минут они уже с лёгкостью обсуждают грядущую контрольную, будто и не было всего этого жуткого разговора. Стрелка часов медленно подбирается к двум часам дня, когда Сара, спохватившись, спешит попрощаться с Морингом.

– Спасибо, что пришла. Мне гораздо лучше, – с благодарной улыбкой говорит он, провожая её до двери.

О’Нил всё ещё чувствует осадок на душе, забирая из рук дворецкого своё пальто. Помахав рукой однокласснику, она с натянутой улыбкой выходит из этого жуткого дома, когда вдруг замечает Адель, взбирающуюся по ступенькам к двери.

Девушки замирают друг напротив друга с нескрываемым удивлением на лицах.

– Что ты здесь делаешь?! – тонкий голосок Моринг заставляет Сару сжать кулаки.

Нет, нет, нет, она не должна срываться. Не после всего, что рассказал Люк.

– Я просто…

– Вытащи язык из задницы, маленькая потаскушка, и сформулируй свои мысли нормально, – рявкает Адель, вплотную подходя к Саре.

О’Нил обескураженно открывает рот. Она старалась, честно старалась игнорировать все её нападки, и даже была не против «засунуть язык в задницу», но теперь какая-то внутренняя сила словно заговорила в ней спустя годы молчания, и Сара гордо выпрямляется, с вызовом уставившись на Адель.

– В чём твоя проблема?

– Извини? – рыжеволосая выгибает бровь, удивленная тем фактом, что эта малявка, вообще, умеет говорить.

– Попробуй извиниться ещё раз, – Сара толкает Адель плечом и направляется прочь из этого поместья, напоследок обернувшись, чтобы прикрикнуть. – Оставь меня в покое! Если у тебя нет своей жизни, не стоит наживаться за мой счёт. Ах да, и насчёт потаскухи. Свои потаённые желания оставь при себе, даже если бы я была лесбиянкой, я бы на тебя не взглянула.

И Сара уходит, оставляя обескураженную Адель стоять в немом ступоре. Девушка жадно хватает ртом воздух и всё ещё не может поверить в услышанное. Какого черта тут произошло?! Кто смеет открывать на неё свой грязный рот? Нет, это немыслимо, просто немыслимо, и если изначально Моринг ещё хотела дать шанс этой маленькой стерве, то теперь нет никаких сомнений.

Жизнь этой малышки уже завтра утром превратится в один нескончаемый ночной кошмар. И Адель будет его автором.

***

Когда весь тремор от откровений Люка и встречи с Адель остаются позади, когда очередной рабочий день в лавке миссис Хилл подходит к концу, а предвкушение чего-то феерического поселяется в её душе, Сара буквально вприпрыжку мчит к своему дому. Уже стемнело, но она не оборачивается и не боится, не вглядывается в застывшие переулки и не спешит ускорить шаг, услышав посторонние шорохи за спиной. Она знает, что ей нечего бояться, что её оберегут, её спасут, её укроют ото всех бед.

Ото всех бед, кроме, может быть, мамы.

Сара беззвучно закрывает за собой дверь, раздумывая над тем, как бы пробежать в свою комнату, оставшись незамеченной, и так же слинять на вечеринку к драконам. Но услышав мужской смех из гостиной, а затем заливистый хохот матери, девушка вдруг останавливается.

– Боже мой, Джонатан, ты меня с ума сведёшь своими шутками! Посмотри, размазалась вся тушь!

Не решаясь заглянуть в гостиную, Сара так и стоит возле лестницы. Что-то с силой скребется о грудную клетку: с отцом она так не смеялась. И голос её так бодро никогда не звучал. Неужели они с шерифом Никсоном…

– Поверить не могу, – тихо бормочет О’Нил, поднимает взгляд на настенные часы и, ужаснувшись, спешит подняться в свою комнату.

Только когда дверь закрывается за ней, Сара позволяет себе дать волю эмоциям. Слезы выступают на глазах от одного только осознания, что отношения матери и отца окончательно зашли в тупик. У него своя жизнь в Балтиморе, а она устраивает свою здесь. Так вот, откуда такое упорство в просьбе дать ей выходной, вот, почему она без проблем просит шерифа города приглядеть за Сарой! Это безумие, это точно безумие, но когда они успели? Нужно всё обсудить с Дереком.

Измеряя нервными шагами свою комнату, О’Нил вдруг останавливается, поймав собственный взгляд в отражении зеркала. Ей вдруг хочется ударить себя по лицу за подобные сантименты. В конце концов, разве это плохо, что у мамы кто-то появился? Ведь теперь она будет занята не нравоучениями в адрес Сары, а таким вот беспечным хохотом, сидя вечером в гостиной вместе с шерифом Никсоном. Может быть, благодаря отцу Дерека, ей даже не составит никакого труда сбежать сегодня в бар, ведь матери явно сейчас не до Сары. И тогда, победно улыбнувшись, школьница подбегает к шкафу и достаёт оттуда всё, что уместили на себя многочисленные вешалки. Заметив куртку, подаренную Аароном в те первые дни их знакомства, девушка широко улыбается и прижимает черную кожу к груди. Что ж, с верхней одеждой разобрались.

От такого количества розового и персикового рябит в глазах. Сара убирает все свои свитера и сарафаны обратно в шкаф, решив дать волю сегодня чему-то особенному, чему-то, что вызовет восхищение в глазах Аарона. И пусть гардероб её скуден на подобные вещи, в которых, например, она видела вчера тех драконих, пару козырей в рукаве у неё всё же есть.

Сара снимает с вешалки чёрное платье на шнуровке и с раздражением фыркает, понимая, что оно недостаточно короткое, доходя почти до самой щиколотки. Достав из ящика в столе ножницы, девушка ловким движением отрезает часть подола и довольно улыбается, понимая, что в платье с длиной до середины бедра она будет смотреться гораздо взрослее, чем в ярко-розовом свитере и своём красном берете. А в тандеме с кожаной курткой Аарона наряд её у любого способен вызвать выпадение челюсти.

Проходит ещё около получаса, прежде чем довольная собой Сара предстаёт перед своим отражением в зеркале. На неё смотрит другой, совершенно незнакомый ей человек с густо накрашенными ресницами, в неприлично коротком платье и в кожаной куртке человека, в которого она по определению не должна влюбляться. Но Сара и не влюбляется, она лишь считает секунды до того момента, когда сможет его снова увидеть, влететь в его объятия, коснуться его губ и почувствовать его прямой взгляд на себе.

– Чего-то не хватает, – покрутившись перед зеркалом, заключает она.

Проблема кроется в розовом блеске для губ, что точно не подходит под образ девушки, собравшейся в логово драконов. Что-то несильно ударяется об оконную раму как раз в тот момент, когда Сара выходит из своей комнаты и тихонько следует в спальню мамы, чтобы стащить её красную помаду. Образ готов и, счастливая, она возвращается обратно. В тот момент, когда О’Нил бесшумно закрывает за собой дверь, чья-то внушительная фигура вдруг показывается в окне.

– Только не кричи! – Вишня оборачивается, выставляет ногу и, нащупав пол, забирается в её комнату.

Сара так и стоит в оцепенении, не в силах вымолвить и слова, как в ту ночь, когда он забрался к ней впервые.

– Ты меня напугал! – шёпотом рявкает она, наблюдая за тем, как Вишня с улыбкой подходит к девушке, поправляя свою кожаную куртку.

Страх есть, но он совсем незначительный, больше похожий на недоверие. Она уже не пятится назад, лишь стоя перед ним с недовольной физиономией, и дракон облегчённо вздыхает, протягивая ей руку.

– Вау, ты выглядишь… не как мышонок.

Злобно сощурившись, Сара складывает руки на груди.

– Ну, спасибо. И что ты здесь делаешь?

– Ваше такси прибыло, мадемуазель, – чуть поклонившись, произносит он. – Мне было приказано доставить вас на бал.

– Вот так, через окно?

Он пожимает плечами, бросая взгляд в сторону двери её комнаты.

– Я должен был войти через парадный, может быть, ещё и у мамы твоей руки попросить? – Вишня выгибает бровь. – Давай, красавица, пошевеливайся, всё веселье пропустим.

***

Сара ещё долго будет помнить то фееричное падение, когда нога её соскользнула с трубы, и она с визгом повалилась на Вишню. Как итог: дракон прихрамывал и не переставал подкалывать О’Нил, а она всё никак не могла расслабиться, переживая о том, что мама могла услышать её крик во время падения. Тем не менее, побег удался – вещи были сложены под одеялом, создавая видимость спящей Сары, а автомобиль Вишни уже подъехал к бару «Драконий хвост».

Они выходили из машины, не переставая хохотать на этой нелепой ситуацией.

– Мадемуазель, – Вишня обгоняет Сару, открывая для неё дверь.

Девушка отвечает ему благодарной улыбкой. Возле бара уже толпятся драконы – курят и о чем-то переговариваются друг с другом, а музыка гремит, кажется, на весь квартал.

– Откуда такие манеры? – спрашивает школьница, когда они вдвоём оказываются внутри.

Придерживая Сару за талию, Вишня наклояется к её уху:

– Просто мой брат-близнец – заноза в заднице!

Атмосфера безудержного веселья охватывает её с головой, и девушка, минуя удивление от слов Вишни, спешит найти взглядом Аарона. Дракон держит Сару за талию, уверенно ведя её в сторону импровизированной сцены, возле которой столпились остальные члены банды. Ей вовсе не верится: ещё недавно Вишня насильно затаскивал её в этот бар, а теперь всё, чего хочется Саре – развлекаться и танцевать под эту зажигательную музыку, желательно, чтобы рядом был Аарон.

– А где все?! – стараясь перекричать музыку, восклицает О’Нил.

Вишня сощуривается в поиске знакомых. Где-то впереди мелькает рыжая шевелюра, и Сара указывает своему новому приятелю в сторону стоящего к ним спиной Майкла. Пробраться через толпу оказывается проблематично, а когда они вдвоём оказываются возле сцены, то замечают плакат, растянувшийся по всей стене. «С возвращением самую проблемную задницу этого города», – гласит он.

– Майкл! – с улыбкой верещит Сара, касаясь его плеча.

Парень оборачивается, и брови его стремительно подлетают вверх. Эмоции одна за другой сменяются на его лице, остановившись, наконец, на удивлении. Он делает глоток пива и в ошеломлении переводит взгляд на довольного Вишню.