Текст книги "Warrior (СИ)"
Автор книги: yourwriterellen
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 17 страниц)
Джине нечего сказать. Ей впервые по-настоящему нечего сказать. Её план дал сбой: всё, что было выверено умелым детективом до мельчайших подробностей, провалилось ещё на начальном этапе. И вот итог: Джефф брызжет слюной, Эмма – ядом, а сама она вот-вот зальется горькими слезами. «Будь мужиком, ты знала, кого так долго и упорно завоёвывала. Ведь это тебе в нем и нравится – независимость», – вторит разум Джины свою бесконечную мантру, пока актриса, окончательно убедившаяся в верности своих предположение, самодовольно усмехается. Если этот коп мудак – он мудак со всеми. Не стоит выдавать психические расстройства за независимость.
Эмма подходит к Джеффу едва ли не вплотную, отчего приходится задирать голову, ведь наделила же природа этого шизика высоким ростом и низким интеллектом! Она прокашливается.
– Если ты ещё раз ей нагрубишь – яйца отобью. Усёк?
Самодовольная усмешка вмиг вырисовывается на его мужественном лице. Он снова поглаживает свою щетину, – Эмму накрывает волной неприятной ностальгии, и, кажется, в этот раз ей снова придётся от него убегать. Что ж, думает она, одной пощечиной больше, одной меньше. Удовольствие-то этого не пропадёт.
– Как я рад, дорогая, что ты сама изъявила желание попасть в прекрасный круиз за решётку. Давно у меня руки чешутся твою базу данных пробить, да всё как-то пачкаться не хочется. У вас, бывших потаскух, столько страниц! На это весь вечер уйдёт.
Внутри всё дрожит от ярости. Образ его на секунду расплывается перед глазами, ведь пелена гнева так настойчиво застилает их, не давая и слова сказать. Эмма закрывает глаза и считает до трех.
На второй секунде слышится раздраженный вопль Джины.
– Да какая кошка между вами пробежала? Хватит! Надоело слушать это! Сейчас мы сядем в чёртову тачку и все вместе поедем в чёртову лагуну, чтобы наслаждаться чёртовым июньским вечером! – она подходит к машине и рывком открывает дверь. – Я просто хочу отдохнуть, мать твою, с вами обоими! Поэтому будьте, блядь, так добры, извинитесь друг перед другом и поехали уже!
Мини-истерика Джины заставляет Эмму и Джеффа отпрянуть друг от друга, уставившись на брюнетку в недоумении. Капитан, очевидно, не утерявший ещё последние молекулы совести, пожимает плечами и вновь оборачивается к актрисе. Эмма, краем глаза заметившая раздасадованную подругу, сдаётся первая.
– Ладно. Прости. Я была не права, – не глядя в глаза Джеффу, произносит она.
Мужчина качает головой. В глазах Джины загорается огонёк надежды, и она кивает ему, одобрительно улыбаясь.
– Да, я тоже погорячился, извини, – с трудом произносит он.
– Ты этого ждала, Джина? – Эмма всплескивает руками, подруга закатывает глаза. – Этот псих кинулся на меня в участке, ещё и угрожал! О каких извинениях может идти речь?
– А эта стерва посмела своим рабочим ртом сказать что-то в адрес моего участка!
– Что-что ты сказал про мой рот, козёл?
– О, про него много что говорят, не сомневаюсь!
– Хватит!
– Ты просто неуверенный в себе придурок, который вымещает свои комплексы на других, ты энергетический вампир!
– Я хотя бы только энергию сосу.
– Джефф!
– Я бы не была так уверена, кто знает, как вы там в полиции себе должности выбиваете, пока прикрываетесь порядочными девушками!
– Эмма! Прекратите!
– Потаскуха.
– Ублюдок.
Высоко задрав голову, Эмма с вызовом смотрит в его глаза. В них обоих – зарождающаяся ненависть, она сильнее устоявшейся, ведь у неё столько возможностей, столько лиц, столько масок и вариаций. Она может стать разрушающей, может сломать их, а может и угаснуть, оставив после себя лишь горькое послевкусие.
Достать табельное и выстрелить в воздух – единственно-верное решение, чтобы охладить пыл этих двоих. Джина держится изо всех сил. Когда терпение сходит на нет, а ситуация приближается к началу Третьей Мировой между ними, Эмма вдруг откидывает свои белокурые кудри в привычной манере, и, виляя бёдрами, следует к машине. Кровавая схватка двух яростных взглядов закончилась, по мнению актрисы, её победой.
– Не будем тратить время, Джи. Я еду в лагуну.
Джефф фыркает и уверенным шагом следует к двери своего авто.
– Я тоже еду.
Джина в удивлении и панике открывает рот. «О чём эти двое мысленно беседовали, пока испепеляли друг друга ненавистными взглядами?» – в ужасе думает девушка и на негнущихся ногах садится вперёд. Эмма с важным видом занимает свое пассажирское место сзади, открывает сумочку и достаёт оттуда зеркало, поправляя макияж. Когда Джефф заводит мотор, он направляет на неё зеркало заднего вида.
– Можешь не тратить время зря. Всё равно страшная.
– Джефф, замолчи сейчас же.
– Не такая страшная, как твоя смерть. Не боишься утром проснуться, завести мотор, а в машине не окажется какой-нибудь нужной детали?
Эмма ловит его взгляд в зеркале. Опасные глаза, пугающие, отталкивающие. Зелёный и голубой. Спокойствие и истина. Она любила это сочетание всей душой, пока не нашла его в этом демоне. В этом тиране, которого Эмма едва знает, а уже ненавидит. И сейчас, в непроглядной пелене эмоций, в каждом натянутом нерве и вздутых от ярости венах было совершенно ясно одно: у этих двоих совершенно нет шансов.
Комментарий к Глава 2.
Я вас люблю ❤️
========== Глава 3. ==========
«ПОЧЕМУ ОН?»
Она ещё никогда не чувствовала на себе разряды тока, её не касался даже самый незначительный удар. Но сегодня словно десятки электрошокеров вонзились в её тело.
Он прежде никогда не горел, не получал даже малейших ожогов. Но сегодня словно все девять кругов ада сомкнулись на его шее раскаленными кольцами.
Салон автомобиля медленно, но верно превращался в преисподнюю. Всё полыхало огнём, было заполнено удушающим газом, и только беззаботная Джина была маленьким препятствием к большому взрыву. Ведь ещё немного, и авто взлетело бы на воздух от такого напряжения, оставив после себя лишь опалившуюся груду металла.
Угрожающее молчание, тяжелейшим грузом повисшее в воздухе, смог нарушить лишь навязчивый звонок телефона Эммы. Джефф бросил уничтожающий взгляд в зеркало заднего вида, а затем снова вернулся к дороге. Кажется, они ехали бесконечно долго до этой, по его словам, чёртовой дыры.
Взяв на себя всю ответственность за нарушение тишины, Эмма провела пальцем по экрану и с обречённым видом сняла трубку.
– Слышала новость?..
Этот едва ленивый высокий голос она узнает всюду: в полушёпоте, в микрофоне и в рупоре, в досаде и в радости, в гневе и похвале. Дэвид Тарино собственной персоной. Её гуру. Её проводник в счастливую и безоблачную жизнь, где он сам – и стихия, и громоотвод. Незаменимый, преданный режиссёр. Любовь всей её жизни в каком угодно смысле кроме прямого.
Настроение вмиг поднимается до отметки максимум, и даже огнедышащий дракон на переднем сиденье и предательница-подруга не стали тому препятствием.
– Новость? Какая ещё новость, Дэвид?
– Очевидно, если ты не в курсе, то должна узнать все из первых уст.
– Первые уста – это ты?
– Увы, нет. Продолжу прятать эту правду за завесой тайны. Единственное, что могу сказать, дорогая: прими мои поздравления.
Недолгая пауза, нарушаемая лишь раздраженным цоканьем Джеффа за рулём, повисает в салоне автомобиля. Эмма чувствует нарастающую бурю в душе, – бурю радости, бурю волнения, бурю предвкушения, – и ничего не может с этим поделать. Каждый успех, даже малейший, оглушающий её на пути к мечте, вызывает в актрисе сумасшедшие эмоции. Поражения же для ранимой актрисы воспринимались, как пощечина, но даже в тончайших нотках голоса своего режиссёра Эмма могла уловить намёк на хорошие новости. Она улыбается, плескаясь в бешеном водовороте вопросов и предположений.
– Поздравления? С чем, с чем ты меня поздравляешь?
Дэвид понемногу начинает раздражаться излишней любопытностью своей актрисы, а потому, обречённо вздохнув, спешит завести разговор в тупик.
– Эмма. Ты сама обо всем узнаешь. Терпение, дорогая. И жди звонка.
– Твоего звонка?
– В том числе. Мне пора на деловую встречу. До свидания, Эмма.
Прерывистые гудки в динамике на долю секунды отрезвляют блондинку. Она испепеляет хмурым взглядом сиденье перед собой, перебирая различные варианты причины его поздравлений. Но что это может быть? Успех нового фильма, который ещё не отправили в пост-продакшн, невозможен. Старые фильмы мало-помалу шлифуют рейтинги и собирают аудиторию. А больше в её жизни ничего примечательного не происходит. Разве что… неужели Джино снова решил сделать ей предложение?!
Актриса весело усмехается от абсудрности своего предположения. Нет, дело вовсе не в том, что Габардини не решится на очередное предложение. Просто Дэвид не решится её с этим поздравить. И лишь маленький огонёк надежды, отчаянно борющийся за жизнь в бушующем пламени догадок, вырывает Эмму из душевного неравновесия. Нет, думает она, это не может быть правдой. Ещё слишком рано.
– Кто звонил, болонка? Твой хозяин? – голос полицейского подобно ледяной воде отрезвляет девушку.
– Заткнись, Джефф, – Джина несильно пихает мужчину в бедро, а затем с улыбкой оборачивается к подруге. – Что хотел этот манерный?
Сияющая актриса пожимает плечами.
– Позвонил, чтобы с чем-то поздравить. А с чем – не сказал.
– У тебя есть предположения?
– Есть. Но не буду пока говорить о них в слух. Боюсь спугнуть. Примета плохая.
– Да ладно? Ведьма верит в приметы? Очень символично! – коп оборачивается к ней с мальчишеской ухмылкой.
– Кто мне это говорит? Сам дьявол?
Едко рассмеявшись, Джефф сворачивает с шоссе, выезжая на пыльную дорогу без указателей и каких-либо признаков цивилизации. Напряжение, разъедающее воздух, удушает раздасадованную Джину. Она приоткрывает окно, позволяя свежему воздуху привести её мысли в порядок, а затем в гневе оборачивается к этим двоим, что испепеляют друг друга ненавистными взглядами.
– Хватит вам, нечисть! В следующий раз возьму с собой святую воду.
Эмма переводит взгляд на Джеффа и закатывает глаза.
– Тогда уж сразу кислоту.
– Джина, что она прошипела? Я не понимаю змеиный.
– А язык жестов понимаешь? – наманикюренный средний пальчик гордо возносится в воздух, заставляя капитана раздражённо фыркнуть и прикусить язык.
Когда полоса побережья уже виднеется неподалёку, все они облегчённо вздыхают: пытка в замкнутом пространстве подходит к своему логическому завершению. Джина руководит Джеффом, который, матерясь, не понимает, куда ехать дальше, а Эмма, сидящая на заднем сиденье, едко комментирует каждую его оплошность, ссылаясь на низкий интеллект мужчины. Он обещает закопать её глубоко в этих белых песках, а она – проколоть ему шины, и когда обмен любезностями сходит на нет, капитан заглушает мотор.
– О. Боже. Мой. Не верю, что мы приехали! – счастливая Джина вылетает из автомобиля, хватая свою пляжную сумку и очки.
Эмма, ворча, выходит следом. Вид перед ними открывается самый обыкновенный – пустынная полоса пляжа, серо-синяя даль океана, одинокие пальмы и ни намёка на людей. Но если пройти чуть дальше, там, где уже зеленеет растительность, можно наткнуться на нечто удивительное, спрятанное от чужих глаз, дикое, необузданное, личное. Тайную лагуну двух маленьких девочек, решивших однажды прогулять урок английской литературы.
Актриса с любовью оглядывает знакомые пейзажи, а затем с воодушевленным вздохом направляется в сторону их припрятанного места, когда голос Джины её вдруг останавливает.
– Эй! Подождём Джеффа.
– Сам найдёт.
– Эмма.
Блондинка закатывает глаза и останавливается. Какого черта ему с ними делать? Он – третий лишний. Ему там не место. Как она сможет расслабиться, как сможет отвести дух и поболтать с подругой, когда ей постоянно придётся отражать удары этого австралопитека? Возможно, ещё и слушать, как эти двое лобызают друг друга.
Эмма в отвращении морщится. Перестав глазеть по сторонам, Джина оборачивается к машине, чтобы поторопить своего мужчину, и в ту же секунду в удивлении открывает рот.
Там, где мгновение назад стоял мерседес Джеффа, сейчас пусто. И только пыль стоит столбом от шин, и только отблеск фар мелькает вдали.
– Какого хрена?! – кричит она. – Он уехал?!
Эмма в недоумении хмурится. Когда осознание всей ситуации доходит до её затуманненного злостью и обидой сознания, девушка начинает весело хохотать. Она хватается за живот и не может успокоиться, пока подруга рвёт и мечет, бесконечно набирая его номер.
– Да что ты смеёшься, я не понимаю! Он уехал, уехал, ты знаешь, каких нервов мне стоило вытащить его из участка! – кричит Джина, пиная камни и слушая бесконечные гудки в динамике. – Козел! Даже слова не сказал!
– Единственный разумный поступок от него! – отдышавшись, отвечает блондинка. – Он даже вырос в моих глазах до уровня асфальта.
Джина отправляет подруге серьёзный взгляд, а затем, чертыхнувшись, бросает в сумку телефон и усаживается на раскаленный песок. Она упирается локтями в колени и кладёт голову на руки, что-то тихо бормоча себе под нос. Закатив глаза, Эмма садится рядом.
– Ты серьёзно расстроилась? Джи, это я должна обижаться. Ты собиралась показать ему наше тайное место.
– Я лишь хотела, чтобы вы подружились, – невнятно произносит она, а затем поднимает взгляд. В карих глазах девушки плещется досада.
– Нам с ним незачем дружить. Надеюсь, это первый и последний раз, когда мы видимся. Я же как-то обходилась без знакомств с твоими бесконечными будущими мужьями. Пойдём, – Эмма встаёт и протягивает руку подруге, помогая ей подняться.
Собрав упавшие вещи, девушки неспеша возобновляют путь по безлюдному побережью. Джине хочется ответить, что с ним все иначе, что именно его ей хочется познакомить со своими родными и распланировать свадьбу до последней слезинки, но обида на капитана перекрывает желание его защитить. Борьба за справедливость, попытки оправдать этот поистине свинский поступок вкупе с паршивым настроением вмиг уходят на второй план, когда заметно повеселевшая Эмма кивает в сторону их лагуны, до которой осталось лишь преодолеть небольшую баррикаду из тропических кустарников. Колючие ветки оставляют маленькие царапины на руках и ногах девушек, но они уверенно следуют вперёд, вдруг останавливаясь в восхищении.
Это место действительно напоминало сказочную лагуну из старых фильмов, из модных журналов, где модели в дизайнерских купальниках восседают на белоснежном песке, создавая видимость медитации. Маленький пляж напоминал амфитеатр, где сцена – голубой океан, вдали соединяющийся с небом. О небольшие скалы, поросшие густой растительностью, небрежно разбивались волны, пальмы грелись под палящим солнцем, песок выглядел нетронутым. Возможно кто-то, как и пара подруг, считал это место своим, но сейчас это не имело никакого значения. То была тайная лагуна Эммы и Джины, и никто не мог нарушить их маленький идеальный мир.
Обосновавшись под невысокой пальмой и облачившись в купальники, девушки первым делом поспешили ощутить на себе трепетную прохладу океана. Уже позже, греясь в лучах предзакатного солнца и обсудив все последние сплетни, они погрузились в приятную тишину. Солнечные лучи, уже не обжигающие и не жалящие, ласкали их загорелые лица, океан нашептывал какую-то свою магическую легенду, а свежий воздух убаюкивал и отрезвлял одновременно. Джина не могла перестать думать о поступке Джеффа, размышляя над тем, сколько дней она не будет разговаривать с ним на этот раз, а Эмма, прикрыв глаза, наслаждалась тихим вечером и возможностью побыть вдали от камер и толпы людей. Даже несмотря на это, ей не терпелось скорее вернуться на съёмки. Возможно, звонок Дэвида напрямую этому поспособствовал, ведь она была на двести процентов уверена, что его поздравления напрямую связаны с её работой. Она радовалась и предполагала, удивлялась и мечтала, пока в перерывы между её хаотичными мыслями бесцеремонно врывался образ этого хамоватого капитана.
И, когда он начинает занимать слишком много места в её голове, Эмма фыркает и открывает глаза.
– Джи.
– М-м-м? – словно пробудившись ото сна, бормочет брюнетка.
Вопрос, все эти пару дней мучавший её и поедающий изнутри, давно норовит вырваться наружу. Собравшись с мыслями, актриса принимает сидячее положение и прямо смотрит на подругу.
– Почему он, Джина?
Брюнетка садится в турецкую позу напротив Эммы. Она ждала этот вопрос всё это время.
– Прости?
– Почему именно он? Ты ведь… ты всегда западала на парней, которые способны любить, совершать романтические поступки. Да они в зад тебя готовы были целовать, только бы ты на них обратила внимание. Вспомнить хотя бы Питера.
– О, нет, пожалуйста, давай вычеркнем из списка этого извращенца, – брюнетка морщится в отвращении.
– Хорошо, но ответь на мой вопрос.
– Понимаешь, Эм, Джефф, он… мой эксперимент.
– Дай угадаю: он называется «сколько процентов мазохизма в тебе присутствует»?
– Ха-ха-ха. Очень смешно.
– Я не понимаю. Что тебя в нем может привлекать? Он же грубый, неотесанный хам. И ты это прекрасно знаешь.
– Знаю. Поэтому и запала на него. Когда я впервые его увидела, он инструктировал меня, я сразу поняла, что этот мужчина может стать моей конечной точкой. Я знаю, какой он, и верю, что я способна его изменить, способна увидеть в нем свет. Может, я стану именно той, благодаря которой он сможет увидеть себя со стороны, посмотреть на свои ошибки. Мы будем исправлять их вместе.
В словах Джины нет и капли того трогательного, что ассоциируется у Эммы с этим противоречивым словом «любовь». Желание изменить, исправить, придать нужную форму – такая она, любовь? Она не знает. Потому что не любила, потому что не знает и не чувствует и унции от того, что чувствует Джина.
Она неоднозначно хмыкает.
– Взяла бы себе под попечительство какого-нибудь беспризорника. С ним и то возни меньше. Это ведь не любовь.
– Откуда тебе… – неуверенно начинает Джина, но, одумавшись, прикусывает язык.
Эмма поднимает брови.
– Продолжай.
– Прости, я не хотела заходить так далеко.
Она не обижается. Она знает, какая вуаль лежит на её плечах – среди голливудских пересудов, окутывающих её персону, самые близкие ей люди давно присвоили Эмме статус одиночки. Хорошо справляется сама и ни в ком не нуждается, кроме своих друзей, любовь ей не нужна, а от предложений замужества бежит, как от огня. Именитые дизайнеры и режиссёры, известные актёры и крупные шишки падают к её ногам, а она очаровательно морщит нос и становится к ним спиной. Может, она лесбиянка? Может, дала обет безбрачия? Эмма привыкла даже к самым безумным версиям.
Ведь ни в одной из них нет и малейшего намёка на то, что не встретился в её жизни ещё такой человек, которому будет позволено вторгнуться в её свободу.
– Я все понимаю, – проглотив досаду, отвечает Эмма. – Ты думаешь: у неё и отношений серьёзных не было – ей ли говорить про любовь? Но вспомни всех своих бывших и чувства к ним. Кого из них тебе хотелось изменить?
– Как это «кого»? Всех.
Эмма немигающим взглядом смотрит на лучшую подругу. Та беззаботно пожимает плечами.
– А, ну тогда все понятно. Закрываем тему.
Джине, может быть, и хотелось бы продолжить этот бессмысленный и странный разговор, однако Эмма настроена на него уже явно не была. Она смотрит на безоблачное голубое небо, которое нависает так низко, что, кажется, скоро упадёт на двух беззаботных девушек, и снова тонет в своих догадках. Осадок от слов Джины вносит свою лепту в ломящуюся копилку Эммы под названием «почему я всё ещё одинока», и девушка нервно кусает губы, вспоминая каждое её слово.
И вот она, суровая правда жизни: ты позволяешь человеку вторгнуться в твоё пространство, стать частью твоего привычного расписания, а он только и думает о том, чтобы тебя изменить. Даже если на деле ты – самый последний кусок дерьма.
Но это ли любовь?
Комментарий к Глава 3.
Спасибо вам за то, что так тепло встретили эту работу ❤️ Это очень важно для меня. Вся любовь 💋❤️
========== Глава 4. ==========
«РЕВАНШ»
В непрогляной пелене ночи она чётко видит его лицо. Она узнала бы его даже если бы серебристый лунный свет не падал в тот угол комнаты, где на мягком кресле примостился он. Возможно, отличительной чертой стали его глаза, возможно, его сцепленные друг с другом руки, а возможно, губы, сжатые в тонкую полоску. Он недоволен, зол и расстроен. Она отодвигает край одеяла, приглашая мужчину в постель.
– Ты не идёшь?
– А ты как думаешь?
Укол вины жалит её израненную душу. Эмма горит под этим прямым взглядом, чувствуя, как дымится её кожа, как полыхает её грудная клетка. Блондинка замирает в оцепенении.
– Я неправильно вела себя с тобой.
– Это не имеет значения.
– Тогда почему ты злишься?
– Вероятно, ты и сама знаешь ответ.
Привычная борьба взглядов может растянуться на всю ночь. Решив сдаться первой, девушка принимает в постели сидячее положение и протягивает к нему руку. Даже если он в нескольких ярдах от неё, даже если она не дотянется.
– Не знаю, – отчаянно шепчет она и опускает взгляд. – Я не знаю ответ.
С его губ срывается обречённый вздох. Мужчина поднимается с кресла и тяжёлыми шагами следует к кровати. Он садится на самый её край: дыхание Эммы учащается, сердце бешено колотится о грудную клетку, а по спине пробегает целый табун мурашек.
– Ты хочешь его узнать? – полушепотом мурлычет он.
Актриса кивает в предвкушении. Он придвигается ближе и берет её лицо за подбородок, проводя большим пальцем по приоткрытым губам, истосковавшимся по поцелуям.
– Что именно ты хочешь узнать, Эмма? То, что я так сумасшедше желаю к тебе прикоснуться и не имею на это никакого права? – требовательные мужские пальцы обводят контур её ключиц. – Или, может быть, то, что ты и обстоятельства не дают мне тебя целовать? – его губы останавливаются в паре дюймов от её губ. – Я хочу любить тебя, Эмма, хочу касаться тебя, хочу заниматься с тобой любовью. Почему ты не позволяешь мне стать твоим?
Поддавшись невесомым мужским ласкам, актриса закрывает глаза и откидывает голову, тяжело дыша. Вот он, в дюйме от неё, может принадлежать ей, может любить её, может сделать её своей. Чего, чего ей не хватает? Что её пугает?..
– О, Джино, если бы я только тебя любила… – обречённо шепчет она и открывает глаза.
В ту же секунду лицо девушки искажается в страхе. Она резко отскакивает от мужчины, всеми силами стараясь отпихнуть его от себя. Зелёно-голубые глаза горят нечеловеческим блеском.
Джефф.
Кровать сотрясается от бешеной вибрации телефона. Эмма резко открывает глаза, мгновенно сощурившись от яркого солнечного света и шарит рукой по простыням в надежде прекратить эту пытку. Сердце бешено колотится в груди, тело покрылось мурашками от холодного пота, а в горле пересохло, но она видит своей единственной целью как минимум разбить мобильник о стену, а уже потом впасть в состояние абсолютной паники. Когда долгожданная находка оказывается в руках Эммы, она, не глядя на экран, отвечает на звонок.
– О, слава богу, ответила! Ты на часы-то смотрела?
Блондинка немигающим взглядом испепеляет дверь в своей спальне, но всё, что она видит – бешеные зелёно-голубые глаза. Она все ещё помнит эту нездоровую ухмылку, эти сильные руки, вцепившиеся в её запястья в тот момент, когда она хотела отпихнуть его от себя… Эмма вздрагивает в ужасе. Как такое могло случиться? Как образ этого демона пришёл на место её нежному, ласковому Джино?
– Эмма? Ты уснула что ли?
Голос лучшей подруги возвращает актрису в реальность. Мысленно осыпав Джеффа всевозможными проклятьями, девушка переводит взгляд на настенные часы. Почти полдень. Неплохо они вчера продегустировали привезенное ей итальянское вино с Карен и Маргарет!
Девушка откидывается на подушки и закрывает глаза.
– Я здесь. Что-то случилось?
– Ну что ты, нет! – неестественно-громко смеётся Джина.
Сомнение на долю секунды жалит Эмму, но, усмехнувшись, актриса скидывает всё на стресс после жуткого сна.
– Я лишь хотела уточнить… помнишь, в третьем классе ты сказала мне, что мы сёстры и ты пойдёшь ради меня на всё?
Эмма разочарованно стонет.
– Что ты задумала, Джина?
– Ничего особенного! Просто сегодня у меня выходной, а ко мне как некстати приехала Дейзи со своей малышкой!
– Дейзи – твоя сестра?
– Она самая!
– И что тебе от меня нужно?
В динамике повисает напряжённая пауза. Актриса встаёт с кровати и нервно кусает губы, ожидая ответ от подруги.
– Я забыла в участке ноутбук. А он мне очень нужен!
Зелено-голубые глаза мгновенно вспыхивают в памяти. Эмма вздрагивает и морщится.
– Только не говори…
– Пожалуйста! Я не хочу пересекаться с этим козлом.
– По-твоему, я хочу? Вы хотя бы не хотите перерезать друг другу горло! Даже не думай, я туда не сунусь.
– Эм, вы даже не пересечетесь, он постоянно сидит в кабинете или зависает на площадке. А наши офисы находятся в противоположных частях! Ну же! Не потащу ведь я сестру и пятилетнюю племянницу в участок! И одних в городе я их тоже оставить не могу.
– Ты не можешь быть серьёзной…
– Эм, умоляю тебя. В этом ноутбуке очень важные документы по делу об одном ублюдке, я должна до вечера скинуть их на почту нашему айтишнику. Но Дейзи приезжает раз в год! Ты просто быстренько прошмыгнешь в мой кабинет, заберёшь ноутбук и уйдёшь. Я уже предупредила ребят. Дэн тебя проводит.
– Но я ещё не согласилась!
– Спасибо, подруга! С меня мартини! Вечером заскочу за ноутбуком.
– Но вечером я встречаюсь с Джино…
– Тем лучше! Смогу воочию разглядеть горячий итальянский… темперамент. Скинешь смской адрес, а я подскачу. Увидимся!
Эмма обескураженно открывает рот и уже готовит пламенную речь о дружеской эксплуатации, когда короткие гудки прерывают её негодование. Актриса разочарованно падает на кровать и испепеляет взглядом белоснежный потолок. Стены её маленькой уютной квартирки давят, перекрывают кислород, пробежку она пропустила, на традиционный ланч с Джессикой безбожно опоздала, а впереди её ждала настоящая катастрофа – поход в самое жерло вулкана, спуск в преисподнюю к дьяволу. Эмма накрывает лицо подушкой и тихо хныкает.
Этот день уже ничто не спасёт.
***
Насквозь пропитанный дымом кабинет сотрясает громкий хлопок двери. Грамоты и дипломы, не ожидая очередного потрясения, с грохотом валятся на пол, – к ним присоединяется и жалюзи, держащееся на двери на честном слове. Джефф зарывается пальцами в короткие тёмные волосы, отпихивает ногой жертвы своей истерики и пинает стул.
– Отморозки! – кричит он. – Никто не хочет работать! Уволю всех нахрен!
Широким шагом измеряя небольшое помещение, он всё продолжает сетовать и сыпать угрозами, изредка останавливаясь напротив стола и перебирая папки. Найдя одну, нужную, он с силой отбрасывает её от себя и снова следует к двери. Кажется, всё вокруг сотрясается, как при землетрясении, от такого натиска. Мужчина рывком открывает дверь и оглядывает огромный полицейский офис – муравейник, кишащий суетливыми копами.
– Дженкенс! – орёт он. Молодой парнишка в форме испуганно оглядывается, словно потревоженный зверёк, и выглядывает из-за груды папок. – Неси свой тощий зад сюда!
– Д-да, капитан, – коп мгновенно подлетает к начальнику и нервным взглядом бегает по его лицу, исказившемуся в ярости.
Джефф рвёт и мечёт с утра. Дело, которым он руководил несколько месяцев, с треском провалилось – его копы, напав на след преступника, так по-идиотски нелепо позволили ему сбежать. Теперь по городу разгуливает извращенец с садистскими наклонностями и нездоровой тягой к красивым молодым девушкам. Конечно, капитан имеет полное право злиться, угрожать и доводить своих сотрудников до панических атак. Во всяком случае, к такому юный Пол давно привык.
– Сейчас мне будет звонить этот хрен Коулман из Департамента и вынюхивать, как продвигается наше дело. И я вот хотел поинтересоваться у вас – как продвигается наше дело, а?
Пол Дженкенс нервно сглатывает слюну и опускает взгляд, словно провинившийся школьник.
– Мы… сэр, мы прочесали все камеры по автростаде Хербор. Из города он точно не выезжал, – запинаясь, отвечает парнишка.
– Этого недостаточно, чёрт возьми, – сквозь зубы выплевывает он. – Ладно, собери остальных, я жду вас у себя в кабинете через полчаса с полным отчётом о продвижении дела. Да, и где носит Дэна с утра?! Где мои детективы, чёрт вас подери? Одна свалила на выходной в разгар расследования, остальные прохлаждаются хрен знает где, я, блядь, просто не…
Разгорающуюся пламенную речь вдруг прерывает звонкий размеренный стук каблуков. Джефф замирает на полуслове и в ярости смотрит через плечо напуганного до чёртиков Пола. На ощетинившимся лице вмиг появляется зловещая ухмылка.
Гордо вздёрнув подбородок, она идёт, парит, плывёт, не замечая никого вокруг. За ней тянется шлейф очарованных взглядов голодных до красавиц копов, от неё веет уверенностью и женственностью, она не одаривает своим манящим взглядом даже мебель в виде дежурных полицейских, что окружают её, словно гиены на Мадагаскаре. Длинные пшеничные кудри развеваются от её торопливой походки, ноги от ушей, обутые в дорогие туфли, звонко цокают каблуками, юбка невесомого летнего платья приподнимается от ходьбы, давая волю фантазии. Настоящая голливудская актриса. Она выглядит изящно, она сражает наповал.
И она очень зря попалась ему на глаза.
– Эмма! Эмма, стойте же! – мужской голос за спиной девушки заставляет её в испуге остановиться.
Взгляд голубых глаз в панике мечется по многочисленным дверям с табличками прежде чем она неуверенно оборачивается на источник звука. Вся её сражающая наповал харизма и самоуверенность – защитная оболочка. Здесь ей неуютно и страшно, особенно, когда за какой-то из этих дверей восседает самый что ни на есть настоящий дьявол.
Она узнает этого паренька в форме мгновенно: хорошая память на лица. Это он нагрубил ей пару дней назад, это он толкнул её так, что Эмма с размаху влетела в Джеффа. Руки непроизвольно сжимаются в кулаки. Козёл! Это из-за него в её жизни появилась эта головная боль с щетиной и оскалом. Это он во всем виноват.
– Что?! – грубо рявкает она.
Расшатанные нервы после отвратительного сна и очередной подставы от подруги так и норовились найти свой выход в агрессии на этого бедолагу. Парнишка округляет глаза, опешив, а затем поправляет воротник своей формы.
– Джина попросила проводить вас, чтобы не возникло вопросов у остальных.
Эмма оглядывается по сторонам: полицейские клерки мгновенно отрывают от неё свой взгляд и припадают к компьютерам и документам, демона на горизонте не видно, до кабинета Джины рукой подать. Что ж, думает актриса, возможно, все не так уж и плохо, как она предполагала.
– Хорошо, пойдёмте, только быстро, – шепчет девушка и возобновляет путь в тёмный коридор.
Воспоминания о том, как она бежала от этого амбала в их первую встречу, лавиной обрушиваются на девушку. Вселившийся в неё страх и раздражение пульсируют в висках, пока она блуждает нервным взглядом по табличкам на двери. Оуэн, Ларсон, Скотт. Эмма обречённо оборачивается на полицейского.
