Текст книги "Красная линия (фанфик Сумерки) (ЛП)"

Автор книги: WinndSinger

сообщить о нарушении

Текущая страница: 51 (всего у книги 55 страниц)

Не поняла.

«Ты же всегда ими пользуешься», – я поцеловала его, «Ты сказал… чего ты хочешь, Эдвард?»

Мне всегда приходилось вытягивать из него слова, его желания. Он постоянно спрашивал меня, согласна ли я, чего я хочу. Мне нужно заставить его озвучивать его собственные нужды и желания. И тогда мы начнем узнавать настоящего Эдаврда Каллена.

«Я не хочу презерватив», – сказал он, словно маленький мальчик, касаясь своим языком моего, «Я хочу чувствовать тебя. Я не хочу, чтобы между нами что-то было… один раз… только один раз… но я понимаю, если ты хочешь защититься».

«Я пью противозачаточные», – сказала я, довольная, что он сказал мне, чего хочет. Он делает успехи. И он думает, что я не захочу заниматься с ним любовью без презерватива. Он был с кучей больных женщин. Но, как бы глупо это не звучало, я не боялась. И только с Эдвардом я могу отбросить предосторожность и быть с ним так, как он этого хочет. Я тоже этого хочу.

Он ждал, когда я решу и отвечу ему. И я любила его еще больше за это.

«Я хочу тебя внутри себя…» – прорычала я, наши поцелуи усилились, и он схватил меня за волосы, «Я тоже хочу чувствовать тебя. Твой горячий член…»

Мне не удалось закончить предложение.

Эдвард простонал и вцепился в мои волосы, дергая их до боли, но это только возбуждало меня еще сильнее.

И потом я почувствовала его головку на своем клиторе и начала двигаться на нем вверх и вниз. Эдвард застонал и открыл глаза, беззвучно спрашивая меня, в порядке ли я.

Я решила взять всё на себя и сделать то, о чем он просил меня. Трахнуть его.

«Да, я хорошенько трахну тебя», – я снова схватила его за майку и притянула к себе, вцепившись в его шею, его дыхание было тяжелым, его глаза полны страсти и желания, его твердый член пульсировал и содрогался.

Я схватила его, и он сдержал внутри крик, когда я начала дразнить его, двигая его член вверх и вниз.

Он уже долго был без секса, и я знала, что это убивало его. Он всхлипывал, как маленький щенок, и это сводило меня с ума.

«Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста….» – шептал он, закрыв глаза, вцепившись в мои ягодицы и подталкивая меня к себе.

Я ненавидела говорить так, как Виктория, но я была так возбуждена и надеялась, что не совершаю ошибку.

«Мой», – сказала я, играя с его толстым, горячим членом.

«Да… да… да…» – хныкал он, открыв глаза, и показывая мне, что его не расстроил мой комментарий. Он хотел быть моим. Он знал, что я не буду пользоваться этим, как другие в его прошлом. Мне не нужны цепи и плетки, чтобы сделать его моим. Я использовала любовь, чтобы удержать его. Самые сильные узы.

«Да», – он слегка кивнул, было очевидно, что он наслаждается этим.

«Да», – повторила я. Хорошее слово.

Я опустила свои готовые влажные губы на его головку, и он сжал зубы и зарычал. Я подождала секунду… наслаждаясь его прекрасным лицом… все эмоции от того, что я делала с ним, были здесь. Я, Белла Свон… никому ненужная ботаничка-девственница. Я сводила с ума Эдварда Каллена. Он умолял меня.

«АААААХХХХ!!!!» – закричал Эдвард, когда я резко опустилась на него, его глаза были широко открыты, и он шокировано смотрел на меня, вся его длина исчезла во мне, и я замерла, наслаждаясь чувством его плоти в моей… без презерватива… это было гораздо более возбуждающе и чувственнее. Казалось, я даже могла чувствовать пару вен, сжав свои мышцы вокруг него.

Эдвард не был с женщинами без презерватива несколько лет, не считая Викторию. Но я и не считала её. Уверена, для него это тоже было новым и особенным.

«ААААГГХХХХХ… ТВОЮ МАТЬ!!» – он пару раз ударил ногой по полу, сильнее сжимая мои ягодицы. Казалось, что он хочет сам двигать меня вверх и вниз, но сдерживался. Он позволил мне сделать это.

«Терпение, Самец», – я немного подразнила его, сжав мышцы еще раз, и он пытался не кричать, с силой прикусив нижнюю губу.

«Белла…» – выдохнул он, закрыв глаза.

«Подожди», – я больше не могла играть с ним, он был таким невероятно красивым в своих муках. Мне нужно избавить его от этого.

И я начала быстро двигаться, поднимаясь вверх и резко опускаясь вниз, наши тела соприкасались с громким звуком. Я стонала и задыхалась, мне нравилось это чувство опьяненности… и наблюдать за Эдвардом, пока я делала это с ним… вызывало… невероятные чувства. Его выражение лица было потрясающим во время секса. Не говоря уже о звуках, которые он издавал.

Казалось, что ему было больно, но потом к этим звукам добавились его стоны, и это была эротичная песня для моих ушей. Я начала двигаться резче и быстрее, и он выкрикнул, поднимая свои бёдра вверх, когда я опускалась вниз. И теперь я тоже кричала.

«Эй, наверху, там всё хорошо?» – позвал снизу какой-то мужчина.

Я чуть не засмеялась прямо в лицо Эдварда.

«Да, хорошо!» – крикнула я. Улыбаясь и глядя на своего ангела, я положила руку на его открытые губы, «Так хорошо».

Я добавила это глядя ему в глаза, комментируя то, что я видела там. Он самое хорошее, что я когда-либо видела… или чувствовала… или слышала.

«МММММ», – он закрыл глаза и промычал под моей рукой. Через секунду Эдвард уже не опирался на мою входную дверь, а лежал на полу, думаю, он устал биться головой об нее, каждый раз когда я опускалась вниз.

Да, малыш, вот так. Закрой глаза и позволь мне хорошенько трахнуть тебя. Двигай своими бедрами… Боже, да!! О, Эдвард, ты не с этой планеты, ты знал об этом? Ни один человек не может быть так хорош.

Казалось, что Эдварду нравилось, когда я закрывала его рот, я чувствовала его язык на своих пальцах. Я не возражала. Я тоже испытывала наслаждение, когда Эдвард-насильник связал меня и заткнул мне рот. Я не буду анализировать его сейчас. Просто буду наслаждаться им.

Мне нравится звук, с которым его задница ударяется о деревянный пол каждый раз, когда он опускает свои бёдра. И сам факт того, что мы делали это в коридоре на полу, возбуждал еще сильнее, не говоря уже о том, каково мне было, когда кто-то позвал нас снизу, услышав наши звуки.

Я уже была готова кончить, зная, что могла бы продолжать трахать его и после этого, но потом я услышала, как он зарычал под моей рукой, и его бедра начали двигаться с еще большей силой. Он был близок. Я знаю это рычание. Эдвард становился бешеной собакой при первых признаках оргазма.

Я решила снова сказать ему что-то сексуальное, ему нравилось слышать это, особенно от скромной невинной меня.

«Думаешь, скоро кончишь?» – спросила я, «Не так ли?»

Хныкание и рычание… хорошо.

«И почему я должна позволить тебе это?» – спросила я, не убирая руку с его рта, и продолжая свои резкие движения.

И потом он игриво указал на своё перемотанное под майкой плечо, и его усмешка смешалась со стонами.

Я ухмыльнулась, мне нравилось то, что для него не существовало запретов. Он всегда был готов пошутить над собой, даже если остальным это не казалось смешным.

«О, понятно», – подыграла я, «Тебя ранили из-за меня, и ты думаешь, что заслуживаешь кончить из-за этого, а?»

Он кивнул, теряя контроль над собой, судя по собачьим звукам поднимающимся в его горле. Интересно, как долго он может сдерживать себя. Но я не хотела играть с ним в игры Виктории, я просто хотела владеть контролем и быть сексуальной… без пересечения границ в дикую степь. Эта граница была еле заметна… и мне нужно быть осторожней, чтобы не пересечь её даже в игре.

«Ты прав», – я почувствовала пот на своей коже, продолжая быстрый темп, «Ладно, кончай. Кончай в меня».

Мне нравилось представлять его маленьких друзей, как они впервые попадут в меня, а не в пластиковую ловушку презерватива.

Да, я смотрела Look Who’s Talking и мне понравилась эта сцена в начале. И что?

Эдвард заорал, несмотря на мою руку на его губах, и взорвался в тот же момент, как я сказала ему. Он сдерживался какое-то время. Не знаю почему, но это возбуждало меня.

Я почувствовала его горячую сперму в себе, и уже тогда мне пришлось закрыть свой собственный рот, и я закричала, испытывая свой собственный оргазм. Не осознавая этого, я сама сдерживалась. И это было так хорошо, когда ты недолго терпишь и потом отпускаешь. Вау.

«Мне кажется там наверху кому-то нехорошо», – снова раздался голос мужчины, он с кем-то разговаривал, «Я поднимусь на секунду».

Блядь!

Эдвард раскрыл глаза и удивленно уставился на меня, услышав шаги на лестнице.

Я повернулась, всё еще сидя на Эдварде, расстегнула свою сумку и достала ключи. Слава Богу, они были сверху. Обычно они где-то на дне, и мне приходится искать их. Я потянулась к двери, повозилась с ключом, открывая дверь, каким-то образом я поднялась и затащила Эдварда внутрь, притянув его за здоровую руку, и захлопнула дверь за секунду до того, как мужчина поднялся на наш этаж.

Я прижала руку к груди и замкнула дверь на два оборота, Эдвард лежал на спине на линолеуме и завывал от смеха, глядя на мою голую задницу, мои джинсы и трусики были спущены до колен.

«И что тут смешного?» – спросила я и тоже рассмеялась. Он такоймилый, когда смеётся вот так. Я вспомнила тот день, когда чуть не вышлаиз дома в своем халате. Тогда он смеялся точно так же, как сейчас.Только теперь он был наполовину обнажен, его член блестел от влаги, ион хватался за живот наслаждаясь своим хихиканьем.

Я легла рядом с ним, мои бока болели от смеха. Казалось, что мы никогдане покидали моей квартиры… даже на минуту. У нас не было забот,проблем, только мы… Это было потрясающе, и я знала, это не будетдлиться долго… но я всё равно наслаждалась моментом.

«Тебе не больно?» – спросила я и, поднявшись на колени, сняла своюмайку, бросила её через комнату и затем расстегнула лифчик, онпосмотрел на меня, его глаза были слегка сонливые.

«Больно», – сказал он, не успев вдохнуть, «Очень. Мучительно… больно».

(Продолжить)

Я уверена, он бы попытался снять свою майку, если бы не его рана. Новместо этого, он задрал её до подбородка, пока я скидывала кеды иснимала джинсы и трусики.

Я сложила трусики так, чтобы то место, где они касались меня между ног, было наружу.

«Где больно, сладкий член?» – я дала ему новое прозвище.

Он улыбнулся и провел пальцем по своему правому соску.

«Здесь», – тихо сказал он.

«Awww….» – я заткнула ему рот своими трусиками, не слишком глубоко, но достаточно.

Он застонал и без колебаний сомкнул губы над тканью, слегка втянувщеки, чувствуя меня… чувствуя то, что он сделал со мной, пока мыподнимались по лестнице.

«Это тебе конфета, пока я буду заниматься твоими вавками», – заботливо сказала я, и он сдержал смех.

Я пару раз слегка прикоснулась языком к его соску, и он удовлетворенно вздохнул.

Потом я начала обводить его языком и дразнить его, и услышала его приглушенные стоны.

Потом я начала целовать его, открывая и закрывая на нем свои губы, он был твердым, влажным и теплым.

«Теперь легче?» – спросила я низким сексуальным голосом.

Он быстро кивнул и открыл глаза, глядя на мое лицо, которое теперь было в сантиметрах от его.

«Что-нибудь еще болит?»

Он кивнул, улыбаясь, мои трусики наполовину торчали из его сжатых зубов.

Что за маленький дьявол. Мой маленький дьявол. Хорошая идея для костюма на Хэллоуин.

«Что еще, малыш?» – спросила я, решив побаловать его сегодня.

Он показал на другой сосок, и я не смогла сдержать смех.

«О, теперь вот этот, да?» – я ухмыльнулась, когда он закивал с энтузиазмом.

Так что я наклонилась и осыпала вниманием и этот сосок. Я даже слегка прикусила его потом.

Теперь Эдвард тихонько рычал. Это еще не бешеная собака. Это был миленький пёсик, который умолял, чтобы его выпустили погулять.

Ладно, учтено. Эдвард любит, когда его кусают.

И потом, посмотрев вниз, я снова увидела Франкенчлен. Боже, вот этоскорость! Он точно не с этой планеты! И неужели кто-то жалуется?

Не удивительно, что Эдвард выиграл соревнование против Эммета.

«Что-то еще милый?», – я наклонилась над его лицом и смотрела в его глаза.

Он улыбнулся и на этот раз медленно кивнул.

«Интересно, что бы это могло быть», – улыбнулась я, играя дурочку, «Давай-ка посмотрим, найду ли я это».

Он хрипло засмеялся, и я начала целовать каждое место на его теле,которое я любила, начиная с его скул, потом вниз под подбородком, шея,кадык… НЯМ…. ямочка у основания его шеи… вниз по его груди… япоцеловала каждое ребро и шесть кубиков… ЛЮБЛЮ это место! И я двинуласьниже и поцеловала нижние мышцы живота. Его ноги всё еще были в пленуджинс, и он всё еще был обут, и мне это нравилось. Тебеникуда не деться, Самец.

«О-оу…» – произнесла я, «Кажется, я что-то нашла».

Он снова засмеялся, наслаждаясь игрой. Мне тоже это нравилось.

«Что это за большая штука?» – я провела пальцами вверх и вниз… распределяя влагу по всей длине, и он застонал и слегка захныкал.

«У меня такого нет», – вслух удивлялась я, и он снова усмехнулся, глядя вниз на меня.

Я вспомнила урок, который дал мне Эдвард в нашу первую ночь, когда онеще не хотел спать со мной. Когда он хотел, чтобы мне было комфортно, ичтобы я узнала его тело.

«О, подожди, кажется, я вспомнила», – я сильнее улыбнулась.

«Это яички», – я погладила и слегка сжала темно-розовый мешочек, под егочленом, он громко застонал сквозь мои трусики и сжал кулак рядом сосвоей головой, наблюдая за мной.

Я облизала их и взяла их в рот, и Эдвард чуть не закричал, зажмурив глаза и слегка изогнув спину.

«ЧЁРТ!! ЧЁРТ!!» – выдавил он, и ударил кулаком по полу, тяжело дыша.

Заметка: Эдвард любит, когда сосут его яйца. Может даже через чур.Кажется, ему больно. Но думаю, ему нравится. Франкенчлен только чтоувеличился вдвое.

Я закончила с ними и посмотрела на него, он задыхался и смотрел на потолок, казалось, что его мозг отключился.

«И… это головка….» – вспомнила я, взяв её в рот, и водя языком по кругувокруг неё, пока он продолжал шипеть и рычать, почти протестуя.

Иногда бывает больно так, что это приносит удовольствие. Или бывает так хорошо, что аж больно. Да, именно так.

«Пожалуйста… пожалуйста….» – сдавленно шептал он.

О, я его дразню? Бедный маленький мальчик. Ну… не маленький.

«Что?» – невинно спросила я, «Я просто пытаюсь понять, что болит… шшшш… дай мне найти».

«РРРРР…» – Эдвард отвернулся от меня, снова зажмурив глаза. Он держал оба кулака над головой… вцепившись одним в свои волосы.

«Большая длинная штука…» – я провела языком снизу доверху, и он застонал.

«Как там она называется?» – играла я, «Кажется, ты мне как-то говорил… дай подумать…»

Эдвард снова был таким милым в своих мучениях. Я знаю, это ужасно, но его лицо такое сексуальное, когда он в таком состоянии.

«Ммм.. это… ствал…?» – гадала я, «Нет, не так».

«Мм… створ? Нет… нет…»

Он снова зарычал, предупреждая меня. Я чуть не засмеялась.

Расплата будет жестокой, когда он отомстит мне. Оооо, я уже дрожу. Нет,правда, я надеюсь, что он будет грубым со мной. Мне это нравилось.

«О, подожди, подожди!» – я сделала вид, как будто только что вспомнила, «Это… ствол?!»

И потом я полностью взяла его в рот, пока он не достал до моего горла.Я расслабилась, чтобы не подавиться, но с другой стороны, мужчинамнравится слышать это. Во всяком случае, Эдварду нравится.

«ААААААГГГГГГХХХХХХ!!!!!» – закричал Эдвард, когда я перестала дразнитьего, и начала сосать. Вскоре он был покрыт моей слюной, я провелаязыком по каждому миллиметру его кожи, сжимая и отпуская… слегка цепляяего зубами.

Эдвард чуть ли не выл к тому времени, когда я позволила ему трахать мойрот. Я быстро двигалась вверх и вниз, и он повторял мои движения своимибедрами с силой десяти мужчин, крепко схватив меня за волосы.

Это было грубо, и я тайно любила это. Мне нравится, когда он становится брутальным, и побуждает меня сделать ему хорошо.

Он рычал, словно зверь, стонал и быстрее двигал рукой в моих волосах,его головка иногда доставала до моего горла, и я издаваласоответствующие звуки, когда давилась им, и эти звуки только ещесильнее возбуждали его.

Он снова зарычал, крепко держа мою голову, мои губы касались самого егооснования, и его головка была в моем горле, когда он кончил, горячийсок пошел сразу вниз по моему горлу, не касаясь моего языка.

Несколько секунд спустя, пытаясь поймать своё дыхание, Эдвард ослабилхватку на моих волосах и начал гладить меня по голове. Его пальцыдвигались по моему лицу, моим бровям, по моим закрытым глазам, пока яцеловала его внутреннее бедро… открывая губы, слегка кусая ипосасывая кожу.

Он резко вдохнул, наблюдая за мной, но не остановил меня.

Я знаю, это больше для подростков… но я никогда раньше не оставлялазасос. Мне это казалось неправильным. Но теперь мне хотелось. Хотелосьоставить на нем свой след, моё имя прямо рядом с его красивым членом,словно звезда, навсегда пойманная в орбиту луны. Я бы не отказаласьбыть этой звездой, смотреть на него тысячелетиями, пока жизни приходилибы и уходили под нами… навсегда пойманная в его паутину… я былюбила каждую минуту этой бесконечности.

Глядя на розовое пятнышко, я надеялась, что он не разозлится на меня за это.

«Прости», – сказала я, потирая метку, и Эдвард зашипел.

«Шутишь?» – спросил он, осмелившись достать трусики изо рта, «Это самоесексуальное, что я видел. Я хочу твой след на мне, Белла. Сделай еще.На другой ноге».

Он улыбнулся и снова взял в зубы трусики, почти как сигарету.

И он опустил свою голову на пол, закрыл глаза и ждал, когда я оставлюсвой имя по всему его телу. Это самое сексуальное, что я видела.

Он посмотрел на меня с восхищением, и я не могла разочаровать его. Яприкоснулась языком к его другой ноге, прямо рядом с его членом ивыбрала место для засоса, и он застонал. Я открыла губы и начала сосатькожу… увлажняя и облизывая… кусая… сильнее на этот раз.

Он закричал и снова выгнул спину и, задыхаясь, прошептал, «Не останавливайся… не вздумай останавливаться… о, Боже… Белла!«

Наконец, через несколько минут, мне пришлой прекратить. Кажется этотзасос будет почти черным. Сейчас он был темно-фиолетового цвета.

«Ух ты…» – выдохнул он. Я поднялась вверх по его телу и положилаголову на его здоровое плечо, нежно поцеловав его сосок перед этим, ион снова прошептал, «Ух ты».

Я прижалась к нему, и он обнял меня и начал водить пальцами вокруг моего соска.

«Скажи, что ты обо мне думаешь», – прошептала я, снова играя, «Можешь сказать всё что угодно, я не обижусь».

Он улыбнулся, достал изо рта трусики и положил их на лоб, словно он хотел смахнуть пот.

«Ты… сексуальная сука», – выдохнул он, «МОЯ… сексуальная сука.Только моя. Ты сводишь меня с ума. Моё тело горит для тебя. Только длятебя. Никто не вызывал во мне таких чувств, которые вызываешь ты. Язнаю, это неправильно… говорить такое… сразу после секса… но… ялюблю тебя, Белла. Ты возвращаешь меня к жизни. Ты делаешь менянастоящим».

«Ты мне тоже нравишься», – захихикала я. В ответ он ущипнул меня за сосок, и я вскрикнула.

«Ты… учишься», – я крепче обняла его, «Когда мы встретились, ты былтаким невинным, как девственница. И посмотри, какой ты сейчас».

Он улыбнулся и слегка втянул щеки, его губы при этом вытянулись в бантик.

«И ты была такой шлюхой», – сострил он, «Ты сняла свою майку, чтобыприготовить мне омлет, через десять минут после нашего знакомства! Мнебыло так противно, я чуть не вышвырнул тебя отсюда! Я подумал, какимобразом я смогу воспитать в тебе вежливую молодую леди, которую я смогупредставить Кэтрин?»

Я громко засмеялась, и он присоединился ко мне.

«Омлетто де Белла!« – закончил он со смехом.

«И ты до сих пор шлюха», – смеялся он, и я укусила его за сосок, а онсильнее прижал меня к своему влажному теплому телу, «Ты ничему ненаучилась!«

Мы притихли, расслибившись на полу в тусклом свете кухни. Кажется, на улице собирался дождь, за окном было мрачно.

«Давай не будем менять друг друга», – я поцеловала его грудь, на этот раз над соском.

Я сказала это так, чтобы он понял. Я не буду пытаться изменить его,чтобы за ночь он превратился в нормального, приличного гражданина. Яхочу, чтобы он оставался милым, смешным, игривым Эдвардом, которого ялюблю… я только хотела убрать грусть из его глаз, и его опущенныйвзгляд тоже должен исчезнуть… но всё остальное… я хотела, чтобы всёэто осталось.

«Давай так… я изменюсь к лучшему…» – сказал он, «А ты останешься такой же идеальной, как сейчас».

«Нет, Эдвард», – сказала я, прикасаясь пальцами к его ребрам, исполняяего танец маленьких мышат на коньках, «Я люблю тебя таким, какой тыесть. Единственное, что я хочу изменить, это то, каким ты видишь себя.Не меняйся. Просто увидь все те красивые вещи, что я вижу».

«Мне нужно будет обсудить это с моим терапевтом», – улыбнулся он, крепко обняв меня обеими руками.

Мы долгое время лежали в тишине, наслаждаясь обществом друг друга.Просто прикасаясь друг к другу, изучая каждый сантиметр, каждый изгиб,словно мы были в разлуке три года, а не три дня.

Я не хотела сейчас думать о Чарли. Я не хотела думать о том, что мнепридется сделать. С кем мне придется уехать. Но как только я подумалаоб этом, слеза сорвалась с моего правого глаза.

Я тут же вытерла её, чтобы Эдвард не заметил. И если он заметил,он ничего не сказал. Что было странно для него. Так что я уверена, чтоон не заметил.

«Белла?» – наконец сказал Эдвард, прервав тишину.

«М?»

«Давай проведем сеанс сегодня?» – с надеждой спросил он, «После того, как я приготовлю тебе вкусный ужин».

Надеюсь, он не думает до сих пор, что обязан готовить и убирать.

«Можно я помогу тебе с этим?» – спросила я с такой же надеждой в голосе, «Ты мне не слуга. Я тоже могу иногда готовить».

«Ты умеешь готовить?»

Нет. Не особо.

«Можно я помогу?» – повторила я, и он засмеялся.

«Я так и думал», – сказала он, «Да… ты можешь помочь. Я могу научить тебя. Это интересно, правда».

«Держу пари, С ТОБОЙ будет интересно вырывать зубы наживую», – подумалая вслух, вместо того, чтобы держать это при себе. И это было такздорово.

«Ооо, фантазии о стомотологе?», – сказал он угрожающе.

«Нет, нет…» – я прервала его прямо на этом месте, прикрыв ему рот рукой.

«ВВВВРРРРРР! ВРРРРРР!« – он идеально имитировал звуки бор-машины.

«НЕТ!« – повторила я, и он перевернул нас так, чтобы я лежала на спине,и он был надо мной, зловеще изогнув брови, «Эдвард, НЕТ!«

Он взял в руки мое лицо и сказал, «Открой рот».

«Нет, сам открывай!«, – я вырвалась из его рук, но, думаю, он сам меня отпустил.

Он сел и спихнул с ног кеды и джинсы.

«Эдвард», – я сделала шаг назад, когда он выпрямился во всей своейобнаженной красе, его глаза игриво, но опасно блестели, и он сделалмедленный шаг в мою сторону.

«Вы постоянно пьёте эти свои коктейли, Мисс Свон», – сказал он, «Яуверен, в вашем маленьком рту есть по крайней мере… три дырки».

Я засмеялась и отошла назад, понимая, что ванная была моим единственным спасением.

«Эдвард Каллен…», – серьезно сказала я, но не думаю, что он воспринял меня всерьёз, глядя на мою улыбку.

Я развернулась и понеслась в ванную, и он был прямо позади меня. Я дажене успела закрыть дверь. Он захлопнул её за собой, и зажал меня в душе.Мы всегда оказываемся здесь. Может он прав. Этот душ волшебный.

«Настало время для вашего холодного душа, Мисс Свон», – угрожающе улыбнулся он и снял распылитель со стены.

«Ты очень, очень грязная девочка», – добавил он.

«На сегоднешней сессии я подниму вопрос о твоей привязанности кхолодной воде, Эдвард!« – предупредила я, показывая на него пальцем, ноон не перестал улыбаться.

«Хорошо».

И потом он повернул ручку с холодной водой, и я закричала, беспомощная в его плену.

Сегодня принадлежит только нам. А завтра мы займемся реальностью. Может быть. А может быть послезавтра.

Глава 37. Разногласия.

EPOV

Белла до сих пор стояла у окна и смотрела на полицейскую машину на другой стороне улицы.

Интересно, что она там такого увидела, что не могла оторваться последние 15 минут.

«Они еще здесь?» – спросил я, улыбаясь, глядя на её тоненький силуэт. На ней были хлопковые серые спортивные штаны, носки и длинная майка. Она была такая милая и красивая, мне лучше оставаться на кухне, иначе я снова накинусь на неё. Я вспомнил то, что происходило пару часов назад, и ухмыльнулся про себя. Я даже не смог дождаться, когда мы зайдем в дверь. Вот, что она со мной делает.

Я рад, что копы проверили её квартиру перед тем, как мы пришли, чтобы здесь не было бомб и убийц. Они сказали, что будут на улице, охранять нас… 48 часов. Потом нам придется сделать выбор. Программа по защите свидетелей… или ничего. Мне было тепло и приятно от того, как они беспокоились за наши жизни.

Они также охраняли Чарли, который всё еще был в больнице. Его ранения и нога требовали большего времени там, чем мне – с чистым огнестрельным ранением, которое не задело ничего важного. Я никогда не считал себя удачливым… до того дня, когда я впервые зашел в эту квартиру… до того дня, когда я стал принадлежать Изабелле Свон.

Я до сих пор не мог смириться с тем фактом, что моего тела не было достаточно, чтобы остановить пулю Виктории.

Неужели я такая тень, что даже пули пролетают сквозь мою плоть и мышцы?

Если бы она прошла сквозь меня и попала бы в Беллу, тогда всё, что я сделал, было бы зазря. Мы бы оба были ранены… или убиты. Я сказал об этом Белле, когда мы были в больнице, и она сразу же отмахнулась от этой мысли.

«Для меня это значит что-то», – мягко сказала она, «Даже если бы пуля попала в меня… то, что ты сделал, имеет огромное значение для меня. Ты рисковал всем, чтобы защитить меня. А что, если бы ты погиб, Эдвард? Ты бы никогда не увидел Кэти. Поверить не могу, что ты поступил так… глупо… так…. героически… я люблю тебя, Эдвард».

Это был первый героический поступок в моей жизни. После этого я чувствовал себя мужчиной в десять раз сильнее, чем раньше. Я бы никогда не жалел о своем поступке, даже если бы эта пуля пронзила моё сердце. Хотя я оставил своё сердце у Беллы, перед тем как вернуться в клуб. Я знал, что оно в безопасности.

«Ага», – сказала она, вернув меня в настоящее, и, вздыхая, отвернулась от окна. Её влажные волосы казались черными и слегка завивались. Она робко подошла ко мне, наблюдая, как я выкладываю продукты на стол.

«Эй, я думал, ты мне будешь помогать», – напомнил я, осторожно сняв майку и заткнув её за пояс джинс, как фартук. Мне нравится то, как её лицо розовеет, когда я делаю это.

«Порежь это на мелкие кусочки», – проинструктировал я, довольный тем, что она будет мне помогать. Будет весело учить Беллу готовить. Об этом уроке она хотя бы могла рассказать друзьям и семье.

«Хорошо. Жарковато тут, да?» – спросила она, когда я подвинул к ней нож и перец на дощечке.

Я повернулся к холодильнику, чтобы достать курицу, и потом развернулся и открыл рот, чтобы что-то сказать, но резко остановился.

Белла стояла у стола и резала перец… а её майка была заправлена в штаны, как у меня. Её упругая грудь выступала вперед и слегка подпрыгивала с её движениями.

Я даже не заметил, как уронил курицу, пока Белла не засмеялась и не наклонилась, чтобы подобрать её.

Её волосы были такими темными на фоне её бледной кожи. Черт возьми! Мы так никогда не поедим. Я уже вижу, как отрезаю себе палец, пытаясь нарезать лук. Я не смогу отвести взгляд от этого великолепного зрелища.

«Эй», – засмеялась она, краснея, «Эдвард? Есть кто-нибудь дома?»

«Ээ…» – услышал я свой голос, «Да, я дома». Я ведь дома.

Она снова засмеялась.

«Что делать с этими маленькими семенами?» – спросила она как ни в чем ни бывало, «Их оставлять?»

«Семена?» – спросил я, забыв, что это такое.

«А, СЕМЕНА!» – очнулся я, глядя на белые точки на дощечке, «Нет, нет. Их надо вырезать».

Она засмеялась, ей нравилась моя реакция на неё. Маленькая ведьма. Нужно будет наказать её за это. Но потом я почувствовал вину за то, что сделал с ней то же самое в первое утро, когда готовил ей завтрак. Я бы заплатил бешеные деньги, лишь бы узнать, о чем она думала или мечтала, наблюдая, как я разбиваю яйца в миску и взбалтываю их. Помню её ярко-красное лицо, когда она пыталась смотреть куда угодно, только не на меня.

Хорошо, что я тогда не снял джинсы. Я подумывал об этом, но Белла была такой невинной. И я решил сжалиться над ней в первый день.

Я вспомнил кое-что еще. Когда она отдала мне чек за следующие две недели, я сказал ей, что она не пожалеет. Это первая ложь, что я сказал ей.

Я помотал головой, пытаясь вернуться в настоящее. Я и раньше видел грудь Беллы, почему сейчас это мешает мне соображать?

Я начал разрезать упаковку, пытаясь смотреть только на курицу. Но куриные грудки тоже не особо помогали.

Черт, как-то жарко стало. Я вспотел? Я воняю? Я хотел поднять руку и понюхать, но Белла пристально наблюдала за мной.

«Мне это нравится», – улыбнулась она, невинно, словно маленькая девочка, играющая в дочки-матери.

Ей нравится. Я тут чуть ли пальцы себе не отрезаю. У нас на ужин будет курица с кусочками пальцев.

«По-моему я создал монстра», – пошутил я, взглянув на неё, оранжевый свет от заходящего солнца, освещал её кожу, и она казалось золотой… безупречной.

«Я думал, вся затея была в том, чтобы ты изменила меня, а не наоборот», – дразнил я.

Я сильно повлиял на неё за всё то время, что мы были вместе. Хорошо ли это? Я знаю, что она уже изменила меня к лучшему, хотя мне еще предстоит пройти долгий путь.

«Я же говорила», – улыбнулась она, нарезая овощи, «Я не хочу менять тебя. Но признаю, ты смог изменить меня, если ты это имеешь в виду».

«Изменить или заразить?» – спросил я, и она засмеялась и толкнула меня локтем.

«Мне нравится, какая я сейчас, Эдвард», – призналась она, «Я чувствую себя такой свободной. Я больше не боюсь».

«Взаимно, малыш», – сказал я, чувствуя то же самое, благодаря ей.

Она поцеловала меня, сначала мягко и нежно… но потом я начал целовать её в ответ, не в силах сдержаться.

Я только что провел несколько часов, занимаясь сексом с этой женщиной. Черт, я даже нарушил своё правило против секса в душе. Но всё это было потрясающе и сногсшибательно для меня. И теперь, мы готовим на кухне, и я снова хочу её.

Я представил её привязанной к барной стойке с маленьким мандарином в зубах, который будет заглушать её мольбы, когда я буду капать теплым маслом на её грудь и вниз по её животу. Я бы посыпал её грудь специями… добавил бы чеснок… может быть немного корицы.

Потом я бы наклонился, чтобы попробовать своё гениальное блюдо, я бы грубо провел языком по её соску, и она бы застонала, когда я подниму глаза на неё и улыбнусь.

Я бы снял кожуру с той части мандарина, что выглядывала из её рта, и потом надкусил бы сладкий, мягкий фрукт, и это было бы словно я целую её. Я раскрою губы и слегка промычу, снова смыкая их на её губах.

Наш поцелуй прервался, и я вернулся в реальность. Не то, чтобы я возражал. Теперь моя реальность – рай. Боже, я везунчик.

Удача, богиня, не бросай меня. Останься со мной. Клянусь, я никогда не буду воспринимать тебя как должное. Пожалуйста. Люби меня. Не оставляй меня снова. Я сделаю всё, что ты хочешь.