Текст книги "Красная линия (фанфик Сумерки) (ЛП)"
Автор книги: WinndSinger
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 55 страниц)
Но он сказал, что считает меня другом.
Повзрослей, Белла, скорее всего он говорит это КАЖДОЙ женщине. Откуда ты знаешь, что он не играет с тобой прямо сейчас? Нет, спорила я с собой, это сумасшествие. У меня больше ничего нет для него. Что бы он хотел со мной, помимо денег?
О, Боже. Навязчивая мысль въелась в моё сознание. Может это как-то связанно с моим папой. Он шеф полиции. Может быть Эдвард просто хочет отомстить ему за что-то… Нет. Я нашла Эдварда, не наоборот. Глупая.
Почему я продолжаю сомневаться в нем? Почему я не могу верить ему?
А потом я услышала голос Эдварда с прошлой ночи, «Ты знаешь почему».
Я отбросила в сторону нелепые мысли о расплате с моим отцом и снова начала гладить руку Эдварда, которая лежала на моём животе. Его ангельское лицо уютно лежало на моей груди. Я нежно прикоснулась губами к его волосам, и его бронзовые непослушные локоны, сияющие в свете восходящего солнца, защекотали мой нос.
Ты ужасно и чрезвычайно красивый… думала я. Я слегка наклонила голову в сторону и взглянула на его лицо, и я улыбнулась, сдерживая смешок.
Он снова слегка надул губы, и они выглядели такими мягкими и полными, что мне сразу захотелось выцеловать их с его лица, которые были исполосованы когда-то мокрыми линиями. note 15Note 15
ужасно глупо!) но, черт возьми, I wanted to kiss them off his face. Мило
[Закрыть].
Моё сердце так болело за него, и хотя мне было неловко признавать это, но слёзы Эдварда на самом деле испугали меня прошлой ночью. Я никогда не видела плачущего мужчину, и это потрясло меня.
Но снова, это кое-что к чему я должна привыкнуть, с чем я должна иметь дело, если собираюсь стать доктором однажды. Я должна отключить все свои чувства, чтобы хорошо работать. Но разве это работа не о чувствах и эмоциях? Почему я должна быть чёрствой задницей по отношению к пациентам, чтобы как следует помочь им? Почему я не могу обнимать их, брать их за руки и проливать слёзы вместе с ними?
Как только я подумала о том, чтобы делать это с сотнями пациентов изо дня в день, я знала ответ: это убьёт МЕНЯ.
Я взглянула на будильник, красные цифры показывали 6.47 утра. У меня есть время полежать еще немного с моим любимым. Я сжала его сильней в моих руках и закрыла глаза, представляя себя Миссис Каллен, и сегодня воскресение, и мы можем целый день отдыхать, заниматься любовью и пить кофе, читать воскресные газеты в постели. Всё это такое клише, на которое я обычно закатываю глаза. Но с ним это выглядит так восхитительно… и невозможно.
Я вздохнула и заметила, что Эдвард не храпит. Он такой тихий и спокойный. Это четвёртый день. Четверг. Осталось десять дней. Это большой промежуток времени… но с другой стороны это полное отсутствие времени. Я представила, как он поднимает свою сумку, закидывает её через плечо и одевает солнечные очки. Целует меня на прощание и говорит что-то ужасное, типа, «Спасибо, что купила меня, Белла. Мне было очень весело».
И потом он уходит с улыбкой на лице, а мой мир рушится вокруг меня. Смогу ли я держать тупую улыбку на моём лице во время этого? НЕТ! Я не такая уж хорошая актриса.
Моё сознание вспыхнуло изображениями со мной, лежащей на полу, схватившейся за ногу Эдварда, а он пытался вырваться и уйти, пока я громко реву и умоляю его остаться. Ugh. Да, это больше похоже на меня, точно.
Я начала думать о том, что было сказано прошлой ночью, зная, что мне нужно будет обновить мои записи и прослушать плёнку в колледже, чтобы проверить, не упустила ли я чего-то. Кого я обманываю? Я упустила всё. Я упёрлась в стену, когда спросила, что случилось между ним и Таней после того, как они поженились, и проблемы с деньгами начали разрывать их отношения.
Ничего, сказал он. Ничего.
Если только она не растворилась в воздухе, здесь есть большее, до чего мне необходимо добраться. Я должна копать глубже. Она, должно быть, бросила его или… Боже, я надеюсь, она не умерла. Это бы объяснило слёзы и тоску в нем. Если он никогда не плакал и всегда избегал эту боль, это бы объяснило его эмоциональный срыв теперь, когда я заставляю его говорить об этом.
Её ЗВАЛИ Таня. Вот, что он сказал. ЗВАЛИ. Ну, это может означать, что она всё еще жива, но больше не присутствует в его жизни… или это может означать смерть.
Может, я могу спросить отца, чтобы он нашел информацию о ней. Нет, это не правильно. Я не хочу найти что-либо таким образом. Я хочу, чтобы Эдвард сам рассказал мне.
Я ненавижу тайны, они сводят меня с ума! Жаль я не могу загипнотизировать его и спросить обо всем за один раз. Тогда я смогу помочь ему быстрее. Я никогда не думала, что мне придётся играть в детектива на этой работе. Но все что-то прячут, когда ты начинаешь задавать им вопросы. Никто не хочет показывать свои плохие стороны и боль на первых визитах.
Все лгут. Все прячутся. Включая меня.
И что такое с Викторией? Она сказала, что он принадлежит ей, и она спасла его жизнь, и он думал, что она права? Это поймало моё внимание, но я опустила это, потому что он был таким расстроенным. Я снова должна прослушать плёнку. Внимательно.
Не могу дождаться, когда я смогу поговорить с Джеймсом. Я должна быть очень осторожной, чтобы не рассказать ему многого. К тому же, я не полностью доверяю ему. Что-то в его глазах. Они не очень тёплые.
Хотелось бы достать мой блокнот. Но я была зажата под 200 фунтами совершенства в этот момент. С удовольствием. note 16Note 16
90 кг???
[Закрыть]
Неожиданно зашумела сирена, приближаясь с конца улицы, думаю, пожарная машина. Она выла высоко и быстро. Когда она приблизилась, становясь громче, я знала, что это разбудит его. Жаль, что я не могу встать и закрыть окно… но прошлой ночью было жарко, и я обнимала своего ангела, так что приятный ночной ветер был изумительный.
И машина остановилась несколькими зданиями ниже, сирены продолжали реветь, мотор громко шумел.
EPOV
Я завернул за угол на нашу улицу, довольный тем, что был ближе к дому. Я устал и был раздражён и хотел закрыть глаза на какое-то время.
Я сразу же увидел голубые и красные вспышки – полиция. Слегка притормозив, я всматривался вперед, в темноту. Повсюду машины. Наша квартира на другой стороне дороги, так что где-то здесь был арест или какой-то несчастный случай.
Вся блядская дорога заблокирована, каким хреном я должен проехать это? Может они съедут и пропустят меня.
Я остановился, когда не мог ехать дальше из-за всех полицейских машин и людей, стоящих вокруг, рядом стоял офицер и говорил по рации.
«Сэр, вы не можете пройти здесь сейчас», – сказал он, даже не взглянув на меня.
«И как вы предлагаете мне попасть домой?» – я стал в позу, слишком уставший, чтобы быть вежливым.
«Мне всё равно, как вы попадёте домой, сэр», – он говорил как робот, монотонно, «Сдайте назад и объедите вокруг, это всё, что я могу сказать».
Он отвернулся и начал уходить, и я крикнул ему, злой как черт.
«Офицер!» – заорал я, но он продолжал идти.
Я собирался снова позвать его и выйти из машины, но мне не хотелось, чтобы меня арестовали прямо сейчас.
«Хренов козёл», – проворчал я, включил заднюю передачу и, держась за спинку пассажирского кресла, ехал назад, ретируясь с моей собственной чертовой улицы. «Невероятно… сейчас 4 утра…»
Я сделал круг, проезжая мимо своего дома, а потом еще 10 зданий, пока я не смог повернуть и вернуться с другой стороны. Теперь было почти 5 утра, и я был крайне зол и раздражён.
С этого конца улицы я мог слышать рёв сирен. И снова, полицейские машины блокировали мне проезд, копы стояли вокруг, чесали задницы, зарабатывая мои деньги через налоги.
«Херня!» – зарычал я, резко свернул на обочину и вышел из машины, громко хлопнув дверью. Я подошел к группе полицейских.
«Сэр, сэр –» – сказал один из них, «Эта улица закрыта, пожалуйста, вернитесь к машине».
«Что?!» – я прищурился и попытался посмотреть на свой дом, но было темно, и полицейские огни ослепляли меня.
«Это МОЯ улица!» – объяснил я немного громко, «Я живу здесь, как улица может быть закрыта?!»
Я попытался обойти их, но один из них, самый высокий, стал передо мной, блокируя проход.
«Сэр!» – снова закричал он, «Я сказал, ВОЗРАЩАЙТЕСЬ к своей МАШИНЕ!»
«Я просто хочу попасть домой и лечь СПАТЬ, ГОСПОДИ!» – нахмурился я и орал в ответ, «Вы не можете запретить мне попасть домой! Что за херня? Что вы сделали, нашли Бен Ладена или что-то в этом роде?»
Пока мы спорили, подошел другой коп и спросил меня, «В чем ваша проблема, сэр?»
«Моя проблема в том, что я живу на этой улице и не могу попасть домой ни с одной долбаной стороны!» – я старался не повышать голос, «Сейчас поздно, я хочу спать, и я объезжал вокруг, как хренов баран, и никто не пропускает меня!»
«Позвольте взглянуть на ваши документы», – сказал он, протянув руку в перчатке.
«О, вы не верите мне?» – засмеялся я про себя, качая головой, и достал из заднего кармана бумажник, «Хорошо. Держите».
Я прищурился и снова попытался вглядеться в темноту, пока он изучал документы, а затем уставился на меня на секунду.
«Видите?» – я попытался улыбнуться, забирая документы, «Я вам не врал, я не журналист и всё такое, я просто хочу спать».
«Пройдёмте со мной, сэр», – он взял меня за руку, и на секунду я подумал, что он собирается арестовать меня, но он быстро шёл мимо машин, которые блокировали мне проезд, и я шел за ним, решив забрать машину завтра, после того как они закончат свои дела здесь.
Через пару минут я смог видеть своё здание и уже собирался сказать копу, что это м ой дом.
Но я остановился и увидел это. И я замер. Раздался громкий шум, БУМ!
«Uuggghhh!!!» – я подскочил, всё моё тело напряглось, когда я закричал сквозь сомкнутые зубы. Меня трясло, и я дышал быстро и тяжело. Грудь жгло.
«Эй, ты», – прозвучал ласковый голос рядом со мной, пока мои глаза фокуировались… или пытались.
«Ты в порядке?» – спросила Белла, её руки касались моих щёк, пока мои глаза метались из стороны в сторону сами по себе, «Я думаю, у тебя тут был небольшой кошмар».
«О…» – я слегка успокоился, «Прости, Белла».
«Шшшш», – она поцеловала мою щёку, вытирая моё лицо большими пальцами, «Было страшно?»
Я прижал её к себе и поцеловал в шею, зарываясь носом в её аромат, «Да, ужасно. Там была эта девчонка, Белла, которая никогда не затыкалась, и не важно, что я пытался делать, она не прекращала говорить».
«Засранец!» – она извивалась в моих руках, когда я начал кусать её шею, и её крики и смех были для меня словно лекарство, растворяя моё беспокойство в несколько секунд.
Я перевернулся на неё, и она игриво визжала и пыталась отпихнуть меня, но вскоре я прижал её к кровати, схватив за маленькие запястья по бокам от неё, и облизывал её губы, дразня её короткими прикосновениями, не позволяя ей схватить мой язык, когда она кусала воздух, не успевая за мной.
«Попалась», – заявил я, «Снова».
«О, ты так думаешь?» – самодовольно усмехнулась она.
«Да, я так думаю», – ответил я так же самодовольно, прикасаясь языком к коже под её скулами, она застонала и приподняла бёдра подо мной.
«Зачем ты это сделала?» – я практически жаловался. И потом мой член проснулся и выискивал мою маленькую Беллу, «Посмотри, что ты наделала, ты, маленькое испорченное создание».
Она засмеялась без капли сожаления.
«Теперь, только из-за этого, я думаю, ты будешь моей пленницей сегодня», – я снова поцеловал её, глубже.
«Я думала…. ПОЦЕЛУЙ… я была твоей пленницей вчера», – сказала она, и я снова поцеловал её.
«Нет», – поправил я, и снова поцелуй, «Вчера ты была моей жертвой. ПОЦЕЛУЙ. А сегодня ты будешь моей пленницей. ПОЦЕЛУЙ. Это совершенно разные понятия».
«Что это значит?» – она улыбнулась, как будто верила мне, и я зарылся в её слегка распахнутый халат и оставил поцелуй на внутренней стороне её правой груди, сразу же получив глубокий стон в ответ.
«Я привяжу тебя, может быть здесь, к кровати…» – я снова начал целовать её, «Потом я сделаю тебе хороший завтрак… и накормлю тебя… ПОЦЕЛУЙ… потом я почищу твои маленькие зубки… ПОЦЕЛУЙ…»
«МММмм» – она целовала меня в ответ, «Почистишь мои зубы? И что потом?»
«Потом я буду уничтожать тебя несколько часов…» – я поцеловал её глубже и добавил, «И заставлю тебя кончать до тех пор, пока ты не будешь кричать о пощаде… и воде… но ты ничего не получишь… не от меня… ПОЦЕЛУЙ.»
«Это было бы потрясающе…» – улыбнулась она, «Если только мне не надо было в колледж сегодня».
«Нет…» – сказал я в её губы, «Я не отпущу тебя. Я напишу записку твоему преподавателю, и подпишу её Доктор Франкенчлен».
Она захихикала и начала извиваться, когда я двинулся ниже, отодвигая её халат носом, и облизывая сладкий розовый сосок, который уставился на меня.
«Ему это не понравится», – сказала она, глядя вверх на потолок, «Он может наказать меня завтра».
«Ни в коем случае», – я укусил её сосок, и она тонко завыла, и добавил сквозь зубы, «Ты МОЯ маленькая куколка».
Она обхватила мои ноги своими, и как только я подумал, что может быть она останется здесь, со мной, раздражающе зазвенел её будильник.
Она протянула руку и выключила его.
«Мммм…» – проворчал я, «Когда тебе нужно идти?»
«Через час», – она нахмурилась, наблюдая как я облизываю её сосок, и я смотрел в ответ в её грустные глаза.
«Не думаю, что мне это нравится… то, как ты постоянно оставляешь меня», – усмехнулся я, «Разве ты не боишься, в какие проблемы я могу попасть в одиночестве?»
«Ужасно боюсь», – улыбнулась она, «Сегодня у тебя нет никаких встреч?»
«Нет, Белла», – оскалился я.
«Ну, я уйду рано и вернусь рано, около часа».
«Отлично» – довольно сказал я, «Может быть сегодня мы сможем поиграть в другую игру, которая должна тебе понравиться».
Её лицо вспыхнуло горячим красным, и она улыбнулась.
«Может быть», – подразнила она.
«Она немножко… дикая», – предупредил я, «Но ты будешь в полной безопасности со мной, и если ты почувствуешь, что хочешь остановиться… »
«Я знаю, lo mein», – она была взволнованна, но в то же время нервничала.
«Какая умная девочка»,– я снова поцеловал её, жадный до её вкуса.
«Пойдём, я приготовлю тебе что-нибудь», – я выдернул её из кровати и потащил на кухню. «Можно я сниму майку раз уж сейчас день, Хозяйка?»
Становится теплее, эта квартира нагревается быстрее, когда солнце встаёт.
А еще я хотел увидеть её выражение лица на это. И оно было бесценно! Её нижняя губа разбилась о пол.
Я усмехнулся и ждал ответа.
«Да, мальчик-раб, раздевайся», – пошутила она, глядя как я снимаю мою новую любимую майку. Я расправил её и осторожно положил на кровать, так что я смогу надеть её ночью.
Она ускользнула в ванную, а я начал готовить тесто для оладьев.
Было слишком тихо, так что я снова включил канал Никелодион и, конечно же, там шёл Спанч Боб. Я услышал смех Беллы в ванной вместе с шумом воды и всплесками.
Согласно списку дел на сегодня, я должен буду починить дверь в ванной и заделать дыру в стене, которую я создал на второе утро. Не знаю, чем мне еще заниматься целый день. Надеюсь, она предложит что-нибудь.
Взбивая тесто, я вспоминал прошлую ночь. Она держала меня всю ночь. Она гладила мои волосы и целовала меня, пока я лежал в её объятьях, борясь с чертовыми слезами вины и стыда, которые не останавливались. Я сказал ей, что трахал другую женщину вчера, и она даже не моргнула.
Почему она такая милая? Такая спокойная? А может это значит, что она не испытывает ко мне этих сильных чувств, и ей плевать с кем еще я бываю, пока я здесь для неё, когда она дома. Но опять же… Я чувствую, как она заботиться обо мне… когда она дала мне эту майку прошлой ночью… и сказала то, что сказала… я ЧУВСТВОВАЛ любовь. Я почти забыл, что это, но это чувство быстро вернулось ко мне.
И чувствовать её руки вокруг меня было так чертовски невероятно, что я на самом деле почувствовал себя НАСТОЯЩИМ мужчиной на несколько часов. Я чувствовал ЧИСТОТУ. Я чувствовал…
«Не знаю, смогу ли я сидеть на этом стуле после вчерашнего», – сказала Белла, присаживаясь на один из них возле стойки, наблюдая за мной.
Я повернулся и зло улыбнулся ей, «Я только начал играть с тобой, Белла. Подожди, пока не узнаешь, что я приготовил для тебя в следующие пару дней. Надеюсь, твоя смелость выдержит».
«Прекрати попытки напугать меня», – пошутила она с улыбкой, когда я протягивал ей стакан апельсинового сока.
Я изобразил свой лучший дьявольский смех, как у злодеев из старых фильмов, и она хихикала, пока я наливал тесто на сковородку передо мной.
«Ну так, ты собираешься рассказать мне?» – загадочно спросила она, отпивая сок.
«Рассказать что?» – спросил я, не понимая о чем речь.
«Твой сон», – спокойно ответила она, «Ты должен знать, что я очень хорошо расшифровываю сны».
Я напрягся на секунду, но затем заставил себя расслабиться. Мне нужна расшифровка. Сон был ясным, и я знал, что это.
«Ты знаешь, что разговариваешь во сне?» – спросил я, уводя её от темы.
Я посмотрел на неё и поднял бровь, наблюдая как её щёки вспыхнули от моего вопроса. Боже, это сексуально.
Я перевернул оладушек, или два, пока она нервничала, находясь теперь на моём месте.
«Мне говорили…», – её голос теперь был очень РОБкий и тихий, «…это. Что я СКАЗАЛА?»
«Мммм….» – играл я с ней, перекладывая три оладья на тарелку, «Потрясающие, нехорошие… ГОРЯЧИЕ вещи… вещи, о которых я НИКОГДА не расскажу ТЕБЕ».
Я поставил перед ней тарелку, и её губы сомкнулись в тонкую линию.
«Да ладно», – уговаривала она.
«Неа», – я поставил на стол бутылочку с сиропом и дал ей вилку.
«Как маленький», – зло проворчала она и надулась. Она была такая забавная, что я чуть не засмеялся и не сказал ей. Но нет, это мой маленький секрет. Я хочу его сохранить для себя на какое-то время.
Она фыркнула и начала есть, я взял свою тарелку и сел напротив. Во всяком случае, она забыла про мои сны.
«Эдвард… могу я спросить кое-что?»
«Конечно», – сказал я, надеясь, что смогу ответить ей.
«Прошлой ночью, ты сказал, Виктория сказала тебе, в тот первый раз, когда ты… работал для неё… что ты принадлежишь ей и что она спасла твою жизнь. Это по-настоящему или так, для выразительности?»
«Нет», – ответил я, откусывая кусок, политый сиропом, «Я принадлежал ей, по началу. И она действительно спасла мне жизнь. Я занял очень много денег у этих вымогателей, о которых мне кто-то сказал. Даже, когда я взял их, я знал, что не смогу вернуть… а они хотели их назад плюс проценты. Тогда я вроде как опять вернулся на улицы на несколько дней, и я просто ходил и садился на поезда, куда угодно, в разброс, пытаясь скрыться от них. И потом моя срок моей удачи истёк, и я услышал, как они преследуют меня. Это было поздно ночью, думаю, около двух или рядом, и они схватили меня, затащили в проулок и начали избивать меня, спрашивая о деньгах. Я тогда даже не знал, как драться, а даже если бы знал, была бы не очень-то справедливая драка, когда один парень держит тебя, пока другой бьёт тебя в живот и лицо. В любом случае, эта аллея была прямо за Огнём, и Эммет услышал всё это… и отбил меня от этих парней и притащил в клуб, через заднюю дверь.
Мне было достаточно паршиво, пара сломанных ребёр. Эммет привёл меня в раздевалку, и бинтовал меня. Вскоре пришла Виктория, тогда я встретил её впервые. Она была очень мила, сказала, что у меня хорошая грудная клетка, и собиралась позвонить в скорую, но появились эти акулы, ворвавшись через заднюю дверь, и потребовали меня.
Я знал, что я покойник, они держали пистолеты, и даже когда Виктория спросила, что им нужно, они сказали, что хотят забрать меня обратно на улицу и выстрелить мне в лицо. Они были чертовски злы и потрёпаны после атаки Эммета.
Я встал и хотел пойти с ними, но Эммет запихнул меня обратно в кресло и встал передо мной. И потом Виктория встала перед Эмметом. Она спросила, сколько я им должен.
Она попросила их дать ей 15 минут, и они получат свои деньги. Она повела меня наверх в свой офис, и заставила меня раздеться. Она попросила меня… показать ей насколько я хочу жить, и потом, если я буду достаточно хорош, может она заплатит этим парням и спасёт меня. Я… сделал это с ней… и потом она заплатила мой долг.
Ростовщики ушли с деньгами, сказав мне, что я счастливчик, и чтобы я никогда больше не приходил к ним за деньгами.
А потом Виктория сказала мне, что теперь я принадлежу ей, и что я буду работать на неё и сделаю всё, что она скажет. И тогда я начал работать в Огне».
«Эдвард…» – сказала она низким голосом, уставившись на тарелку, водя вилкой по оладьям.
«Она спасла меня», – просто сказал я, слыша жалость в голосе Беллы, «Она могла не сделать этого, позволить им убить меня. И я думал, что я умру, после того, как трахнул Викторию. Я думал, что не справился хорошо, потому что мне было чертовски больно, у меня были сломаны рёбра, но, думаю, я достаточно понравился ей, чтобы помочь мне».
Я продолжил есть и заметил, что Белла теперь смотрела на стакан с соком, думая о чем-то, чего я не мог прочитать по её глазам.
«Почему ты занял деньги, зачем они были тебе нужны?» – спросила она, глядя на меня.
«Я же говорил тебе… я был разбит», – я надеялся, что она оставит это прямо здесь. Но это Белла, и она не оставила.
«Но ты же не пошел бы к ним, чтобы занять деньги на плату за квартиру или что-то такое, это безумие».
Я засмеялся, «Разве ты не должна воздерживаться от слов, типа, «безумие» при разговоре с пациентом? Это не очень-то в стиле Доктора Беллы».
«Я не Доктор Белла сейчас», – заявила она, немного разочарованно.
Я закончил есть, и было похоже, что она тоже не очень голодна.
«Ты закончила?»
«Нет, я не закончила, я просто хочу узнать тебя, Эдвард», – неожиданно она стала такой потерянной и маленькой, «Я не пытаюсь умолять, я просто хочу, чтобы ты верил мне больше. Я же говорила тебя, я твой друг. Ты можешь говорить со мной».
Я оскалился и посмотрел вниз в её ласковые глаза и поправил себя.
«Нет, я имею в виду…» – я слегка приподнял её тарелку, «Ты закончила… есть?»
«О», – она густо покраснела, и я не мог сдержать смешок, «Да, спасибо».
«Белла…» – осторожно начал я, когда ставил тарелки рядом с раковиной, «Я знаю, ты хочешь узнать меня… и я очень сильно стараюсь помочь тебе и ответить на твои вопросы. На самом деле. Но есть вещи, которые я просто не могу рассказать тебе. Вещи, которые ты не поймёшь. Я верю тебе, и мне с трудом верится, что всего через три дня я рассказываю тебе всё это. Но здесь есть двери, которые закрыты НАВСЕГДА и НИКОГДА больше не откроются. Ты… понимаешь это?»
«Да», – она выглядела немного расстроено, посмотрела на меня и добавила, «Но я буду продолжать попытки, и ты не можешь злиться на меня за это. Это моя работа. На самом деле теперь это не столько для моей оценки, Эдвард. Я хочу помочь ТЕБЕ».
«Ты помогаешь», – я подошел к стойке, поднял её лицо и поцеловал, «Знаешь, как давно меня в последний раз кто-то ОБНИМАЛ? ПОЦЕЛУЙ. И хотел ГОВОРИТЬ со мной? ПОЦЕЛУЙ. И мне так жаль, что я делаю это таким трудным для тебя».
Я прислонился свои лбом к её, закрыл глаза, улыбнулся и сказал, «Ты заставляешь меня чувствовать себя НАСТОЯЩИМ, Белла. Мне нравится это».
Она выдохнула и встала, обняв меня крепче, и я снова поцеловал её сладкие губы со вкусом сиропа.
«Иди одевайся, Белла», – сказал я, чтобы не взять её прямо здесь, на стойке.
BPOV
Я всё еще была в раздумьях на счет Эдварда, когда мы с девочками шли в колледж. Они спросили, как с ним идут дела, и я просто сказала, «Хорошо».
Я не хотела им ничего рассказывать, и я знала, они были немного расстроены или оскорблены моим молчанием, но мне было всё равно. Мне было так больно и грустно, и я так запуталась и чувствовала себя бесполезной, некомпетентной, легкомысленно влюблённой и в то же время с разбитым сердцем.
Он никогда не оставит такой образ жизни. Так он сказал. И еще он не полностью доверял мне. Но что я ожидала за три дня? Я ожидала слишком многого. Я не трудилась для этого. Я решила прекратить быть маленькой тупицей и быть более терпеливой… и продолжать стараться. Не сдавайся – вот мой новый девиз.
Эта сука, Виктория! Он так говорил, будто верит ей, но не может верить мне? Держу пари, ОНА знает всю его историю. Сутенёрша! Как она могла так поступить с ним? Я представила всю сцену в своей голове…
Эдвард сидит здесь, без майки, прижимая полотенце к разбитой губе, Эммет бинтует его сломанные кости, на белой коже ярко видны тёмные синяки.
«OWWWW…» – застонал Эдвард, вздрагивая, когда бинт туго затянулся.
И затем из-за из-за его обнаженной спины раздался голос Виктории.
«Так, так, так…» – проворковала она, «Что это у нас тут?»
«O», – Эммет встал и Эдвард слегка повернулся к ней, держась рукой за забинтованные ребра, «Виктория, это Эдвард. У него были небольшие проблемы у черного входа, и я привел его сюда, чтобы немного подлатать».
«Эммет, ты такой милый…» – Виктория улыбнулась Эдварду, пока говорила с Эмметом, проводя рукой сквозь его бронзовые волосы, а затем вниз по спине, «Всегда помогаешь заблудившимся…»
«Мне жаль, мне пора идти», – вздрогнул Эдвард, пытаясь встать, держась за ребра, и поднять скомканную майку.
«Нет, нет, нет…» – Виктория мягко усадила его обратно, и Эммет сделал то же самое, «Останься… это моё заведение, и ты мой гость. Как на счет чего-нибудь выпить и поесть? И я позвоню в скорую, если нужно».
«О, нет, я не могу…» – должно быть он был смущен тем, что был голоден, но в то же время горд.
«Я настаиваю», – Виктория улыбнулась, проводя пальцами по его щеке, «Ты выглядишь голодным, любимый. Я пойду, прихвачу тебе хороший сочный ужин, Эдвард. Позволь Эммету помочь тебе, он хорошо справляется с синяками и подобным. Останься».
Она ушла, взглянув на Эммета.
Я представила дружеский разговор между Эдвардом и Эмметом о том, кто были эти ребята, которые его избивали и почему… и потом Виктория принесла ему горячую еду и скорее всего, осталась с ними, слушая историю, пока Эдвард ел, не в силах сопротивляться запаху еды. Должно быть, прошли дни с тех пор, как он последний раз ел.
И потом, наверное, вернулись эти парни, или их шестёрка, или кто там у них, вне себя от злости, ворвались через заднюю дверь, требуя расплаты… требуя Эдварда.
Как Эдвард и говорил, я видела их в своей голове с пистолетами в руках, глядя на испуганного, но неподвижного Эдварда.
«Поднимайся, красавчик», – прорычал один из них в моём воображении, «Пора платить».
И тут встал Эммет, объёмная стена мышц.
«Хотите еще?» – пригрозил он, улыбаясь, стоя перед Эдвардом.
Они направили пистолеты прямо в его лицо и сказали, «Если только ты не можешь поймать пулю зубами, ты свалишь и дашь нам закончить наше дело. Держись подальше от этого. Это не твоё дело».
Эдвард встал, держась за правый бок, и сказал, «Эммет, не нужно. Он прав. Я пойду с ними».
«Сядь, Эдвард», – Виктория встала и, нахмурившись, сказала парням, «Это МОЁ место, как вы посмели зайти сюда с ОРУЖИЕМ?!»
«Виктория, нет!», – Эдвард мягко предостерёг её, не желая, чтобы она тоже попала в беду.
«Этот маленький мудак торчит нам кучу бабок!» – заорал один из них, «Мы дали ему еще один день после маленького предупреждения, но сейчас нашему терпению пришел конец! Этот твой головорез заехал мне по голове и сломал руку моему партнеру! Радуйся, что мы застрелим только красавчика в его маленькое симпатичное лицо, а не ТВОЕГО мальчика».
«Жди здесь», – свирепо сказала Виктория, «Я пойду наверх с Эдвардом, немного поговорю с ним, а затем верну вам деньги наличными».
Она медленно передвинулась и встала перед Эмметом, защищая своего танцора.
Эдвард растеряно нахмурился и нерешительно посмотрел на неё, но она смотрела на парнях с пистолетами.
«Ты думаешь, мы тупые?» – спросил один из них, «Мы не будем тут торчать, пока ты вызываешь копов».
Она фыркнула, и Эммет засмеялся.
«Копы», – передразнила она, «У меня здесь в приватных комнатах наркотики и шлюхи, трахающие клиентов, ты думаешь я позвоню копам… по какой-нибудь причине? Мне не нужны копы, я вас сама могу отделать. Это не первый мой раз, знаешь».
Они быстро обменялись взглядом, раздумывая.
«Я знаю, что вы на кого-то работаете», – спокойно улыбаясь, сказала Виктория, «И что если вы не достанете эти деньги сегодня, вы оба в больших неприятностях. Вы можете получить немного удовольствия, убивая Эдварда, но потом, вы не вернете деньги. И что тогда скажет ваш босс?»
Они занервничали и сглотнули, понимая, что она права.
«Дайте мне пару минут с Эдвардом», – Виктория повернулась и взяла Эдварда за руку, «Когда мы решим НАШИ дела, и если всё закончится хорошо, я сама принесу вам деньги… наличными. Только так. Соглашайтесь или убирайтесь».
Наконец, один из них сказал, «Только быстро».
«Конечно. Пойдём, Эдвард», – Виктория обаятельно улыбнулась и увела за собой Эдварда, оставив Эммета с ними.
Прогулка вниз по коридору и через красную линию, за которой открывался темный клуб, должно быть была сложной для Эдварда со сломанными рёбрами. Наверное, он видел танцоров и женщин, и клетку, когда она молча вела его вверх по лестнице к своему офису.
Дверь кабинета закрылась, и она повернула замок и отошла на несколько шагов, присела на свой стол и посмотрела на него, скрестив свои длинные кремовые ноги.
«Эдвард, Эдвард, Эдвард…» – она покачала головой, «Тск, тск, тск… Ты в очень затруднительном положении, не так ли, любимый?»
Он прижался к запертой двери, достаточно умный, чтобы знать, чего она хочет от него. Он никогда не был в подобных ситуациях, его ноздри раздувались, скулы сомкнуты, губы сжаты в тонкую линию, глаза смотрят в пол, отчаянно пустые, пока он пытался придумать, как выбраться из этого беспорядка.
«Ты не можешь заплатить им все эти деньги», – тупо сказал он, «И зачем тебе это? Ты даже не знаешь меня».
«Ну, вот почему я привела тебя сюда», – Виктория поставила руки на стол по бокам от себя, улыбаясь, играя с ним, её глаза бродили по его груди, «Мы должны узнать друг друга… и если ты мне понравишься, я заплачу этим ублюдкам. После чего ты будешь моим, полностью, пока не выплатишь свой долг. Ты будешь делать всё, что я тебе скажу, и будешь работать на меня. Или… ты можешь дотащить свою задницу вниз, пойти с этими парнями на улицу и позволить им оттрахать твой рот своим оружием перед тем, как они застрелят тебя. Я знаю этих ребят. Я знаю, на кого они работают. Они не убьют тебя БЫСТРО. Это займёт много, много времени. И когда они убьют тебя, ты будешь рад».
«Чего ты хочешь?» – спросил он, держась за рёбра, облокотившись на дверь.
«Сними одежду, всю», – сказала она сразу же, нагло.
Он широко раскрыл глаза и быстро посмотрел на неё, а она уверенно смотрела в ответ, показывая тем самым, что она не шутит.
Он не шевельнулся, его дыхание немного участилось, когда он думал о вариантах, ни один из которых ему не нравился.
«Ты же не хочешь умереть, Эдвард?» – мягко надавила она, «Тебе есть ради чего жить, не так ли? Ты не хочешь потерять это навсегда?»
