сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 19 страниц)
Я как раз начинала «Ричарда II», которого планировала прочитать перед началом просмотра «Пустой короны», когда позвонила Юлия. Небрежно нанося хоть какой-нибудь макияж, я собиралась на вечернюю прогулку, при этом успевая пробегать глазами по строчкам известного английского драматурга. С платьем было примерно то же — я практически надела первое, что попалось под руку. История борьбы за власть британских королей в описании драматурга была в разы интереснее. Я не помнила, как выбежала из общаги и поехала на автобусе до метро. Пребывая в противоречивых мыслях по поводу захватывающей пьесы, я пропустила мимо ушей имя нового кавалера Юлии, с которым она меня знакомила. Даже толком не запомнила его внешность. Всю дорогу Юлия что-то рассказывала, потом поведала, как они с (Дмитрием?) познакомились, где им довелось уже побывать и куда они бы ещё хотели сходить.
— А давайте, — как бы ненароком начала подруга, останавливаясь и тем самым преграждая нам с её парнем дорогу. — Сходим в бар? Мы как раз с Денисом — кажется, его всё-таки звали Денис — читали на днях об одном прекрасном заведении. Сходим, развеемся, тебе, подруга, кого-нибудь подыщем, — Юлия подмигнула мне. Несмотря на то, что «развеяться» подруга была не прочь не только на выходных, а чуть ли не 24 на 7, мы отправились туда, куда нас вёл её Демьян. Но если вначале это были нормальные людные места, то вскоре — какие-то подворотни и совершенно не знакомые мне районы. А Дементий всё продолжал идти вперёд и вперёд и что-то пылко рассказывать. Юлия не сводила с него восхищённого взгляда, а я совершенно противоположным этому взглядом осматривала места, куда он нас привёл. Это было подпольное заведение, с виду напоминающее те смутные места, в которых в кино разворачиваются сааме неприятные действа. И в тот момент, когда я собралась было оттолкнуть за рукав пальто подругу от входа, она, не обращая на меня никакого внимания, уверенно прошла вперёд, провожаемая взглядом своего нового кавалера. Не дав мне ступить ни шага, он проследовал за нею. Я пробежала последняя мимо не внушавших доверия охранников.
Полутёмное помещение. Повсюду — музыка и игорные столы.
— Кажется, это не совсем бар, — неуверенно и немного расстроено пробормотал Дарий, осматриваясь по сторонам. Подруга прильнула к нему и улыбнулась:
— Ничего! Мы и здесь здорово повеселимся.
Приободрённый её словами, молодой человек пригласил нас присесть за столик, а сам отправился на поиски официантки и меню. Юлия сняла верхнюю одежду, демонстрируя своё платье с открытыми плечами. Я так уютно располагаться не торопилась. Мне смущало, что первое впечатление об этом месте не оказалось обманчивым, и это действительно какой-то непонятный карточный клуб.
— Может, лучше всё-таки поискать бар? Время не такое уж позднее, ещё успеем и найти, и заказать что-нибудь, и потанцевать… — произнесла я, но моя уверенность по ходу речи спадала с изменением взгляда Юлии. Она отрицательно помотала головой.
Одной уходить из этого заведения мне тоже не хотелось. Кто-то рядом за столиком предложил «вскрываться». Я вздрогнула всем телом. Не к месту мне вдруг пришла мысль, что надо был пригласить хотя бы Марка…
Голоса, смех, игры. В какой-то момент, наконец, подошёл, парень Юлии, который был уже навеселе.
— Не соскучились, девчонки? — он присел между нами и бесцеремонно обнял меня за талию, благо, мне удалось кое-как вывернуться. Юлия этого даже и не заметила, и они начали тихо переговариваться с ним о чём-то своём. Меню с нами по-прежнему не было, и я решила отыскать его сама.
Надо сказать, расположение в баре было не совсем удобное. Все свободные проходы были загорожены столиками, а барная стойка находилась вообще в каком-то не очень приметном месте. Подходить к ней близко я не решилась, потому что вокруг был множество нетрезвых мужиков, так что остановилась рядом в надежде всё-таки найти официантку.
— Эй, парень, не жульничай, — раздался рядом чей-то голос, а в ответ ему послышалась ругань на таком знакомом мне в последнее время языке. Моё сердце бешено забилось. Я обернулась в сторону говоривших, считая, что мне показалось, но ни слух, ни зрение не подвели меня на сей раз. Не может быть! Я ещё ничего не пила, а мне уже мерещится! В тот же миг от столика раздались одобрительные аплодисменты. Я тихонько подкралась ближе. Но одобрительными они были лишь на первый взгляд, и уже вскоре оказалось, что выигрышем человека все не так уж обрадованы.
— Это нечестно! Он жульничал! — то и дело выкрикивал в толпе тот же самый мужчина. Я была теперь совсем близко и смогла найти глазами виновника создавшейся ситуации. Каждый раз при виде его меня пробирают мурашки — совпадение?
— Что здесь происходит? — к делу уже присоединились охранники. Тот, кого обвиняли, пытался оправдаться, но английскую речь, судя по всему, в этом заведении понимал не каждый, а точнее, никто. И когда один из охранников, ещё в с первого взгляда показавшихся мне сомнительным, двинулся на мужчину, я бросилась вперёд, закрывая ему дорогу. Изумление на лице мужчины медленно сменялось раздражением.
— Да как вы смеете! Его оклеветали! Вы знаете, что это известный актёр?
— К нам и поизвестнее ходят, — хмыкнул охранник, не принимая, судя по всему, мои слова всерьёз и вновь полез к знакомому мне англичанину. Сама не зная, что творю, я бросилась вперёд, подбежав близко к нему, так что он смог разглядеть моё лицо (даже вроде бы, узнав меня, назвал моё имя), а я его — на нём отпечаталось чувство нескрываемой растерянности, схватила за руку и, что было сил, потащила за собой, провожаемая недовольными выкриками и нелестными словами охранников в свой адрес. Оказавшись на свежем воздухе, я точно бы отрезвилась, выплыв из этого дремотного ужасного места.
— Вы..! — я еле смогла перевести дыхание и, не в силах думать ни об оставленных Данииле и Юлии, ни о позднем времени воскресенья, во все глаза смотрела на Хиддлстона, пока кровь приливала к моему лицу. Я пребывала в смешанных чувствах, и моя уверенность быстро спала на нет, сменившись растерянностью. Он как будто бы тоже выглядел немного смущённым, но улыбнулся. И это поистине прекрасная черта — продолжать шутить даже в самых непонятных ситуациях.
— Кажется, у меня появился ангел-хранитель, — он улыбнулся.
========== Глава 4 ==========
Я долго молча стояла перед ним, не в силах произнести ни слова. В голову ударяла всё одна и та же навязчивая мысль и я не знала, как от неё избавиться. Отводила глаза, опускала голову, пыталась смотреть по сторонам, но то и дело возвращалась взглядом к стоявшему рядом со мной мужчине. Когда мне удалось кое-как прийти в себя, у меня создалось впечатление, что Тома совсем не угнетало молчание между нами.
— Гхм… Наверное, это не моё дело, но вы, думаю, спутали подпольный карточный клуб с местом проведения элитных вечеринок. Вам нужно по крайней мере в центр, — я пыталась говорить как можно более спокойно, но в такой ситуации очень трудно оставаться просто спокойной! Меня одолевали противоречивые чувства, и на место удивления то и дело находила злость, которая потом сменялась смущением. Она, в своё время, будила во мне беспричинное раздражение. — Это примерно Театральная, наверное, зелёная… — я запнулась и ощутила, что ещё что-либо выговорить у меня не повернётся язык. Томас всё это время молчал, а на его лице застыла какая-то грустная улыбка. Насколько я знаю, актёрам не принято так улыбаться. Им в принципе не свойственно показывать свои настоящие чувства.
— Прошу прощения, Кристин, что уже не в первый раз прошу вас об услуге, да ещё и при столь странных обстоятельствах, — уголки его губ дрогнули, но улыбка больше не коснулась их. Англичанин сделал шаг вперёд. Теперь, в нормальной обстановке — не полутёмная улица и не один на один в машине, где сразу неловко от долгих взглядов становится! — я смогла внимательно рассмотреть его. Голубые глаза, которые сейчас, то ли от того, что так падал свет, то ли от каких-то внутренних мыслей и эмоций, поблёскивали серым. Светлые волосы, уложенные при нашей последней встрече, сейчас разметались, и то и дело Том — наверное, по привычке, приглаживал их. Он провёл рукой по подбородку с лёгкой бородкой, и мой взгляд ненароком остановился на тонких губах. Я покраснела и поспешно отвернулась, но мужчина неожиданно легонько тронул меня за плечо.
— Кристин?
— А, да, простите, я немного задумалась, — вырвалось у меня само собой, и моё быстро бьющееся сердце со скоростью ветра ухнуло куда-то вниз. Ну вот, теперь пора проваливаться сквозь землю. Но Том в ответ лишь улыбнулся.
— Я так и понял. Но что насчёт метро?
Точно. Видимо, мистер Хиддлстон всё-таки слушал мой занимательный рассказ по поводу перемещения на другую ветку, в какой-нибудь ночной VIP-клуб. Я фыркнула, понимая, насколько меня не прельщает мысль заменять ему агента или каких там ещё поставленных для этого лиц и провожать актёра до подобных заведений. И вообще, где тот Люк, который так заботился о его репутации, а сам пускает своего подопечного в подпольные казино и прочую ерунду? Наверное, я побледнела в тот момент, или все вопросы разом отразились на моём лице, потому что Том снисходительно улыбнулся:
— Или, если хотите, мы могли бы пройтись пешком… — он вынул из кармана телефон и, приблизившись к нему, я смогла рассмотреть знакомое приложение. Ну да, навигатор. Почему бы и нет? А у меня он уточняет для того, чтобы убедиться в правильности техники. Но, еле-еле смерив свою злость, я выдохнула, улыбнувшись, и мы последовали прочь из закоулков, в которые нас с Юлией завёл хм… Давид. Мимолётно следя за тем, как отлично актёр ориентируется, я с горечью размышляла над тем, что завтра понедельник, а, значит, придётся с самого утра вставать на работу, что детское время — а значит, время моего сна, давно уже кончилось. А во вторник у нас ещё встреча с преподавательским составом, которые набросятся на нас, как голодные волки на овец, требуя окончательную тему дипломной работы. И всё это навалилось на меня в один момент, что я чуть не забыла о своём спутнике, который — на секундочку так — был всего лишь известным британским актёром, а я вроде как решила ему устроить экскурс по Москве. Благо, радовалась я, он в трезвом состоянии. Кстати, насчёт экскурса!
— Посмотрите, здесь слева от нас прекрасный парк. Он особенно днём красивый. Когда гуляешь по зелёной набережной, можно разглядеть, какие здесь пруды чистые. Он, кстати, так и называется, Чистые пруды. Прямо так же, как и эта станция метро, — я говорила не так быстро, как мне хотелось бы, так что вряд ли смогла бы спародировать голос экскурсовода, при этом пару раз сбившись на русский и вызвав немалое удивление актёра. О том, что раньше пруды носили несколько иное название, я сказать не решилась. — О, а вот тут сквер очень красивый! Здесь можно и по ночам гулять. Уютно, спокойно, каждые несколько шагов горящие арки цветные. Смотрите! — мы остановились под одной такой аркой, но Том по-прежнему выглядел странно задумчивым и неразговорчивым и только кивнул в ответ на моё восхищение. Нда, признаю, оно, вероятно, выглядело слишком уж деланным. Что ж, если повезёт, у нас впереди Красная Площадь, от неё вроде все иностранцы без ума.
— Остановимся здесь? — я не до конца поняла, было ли это предложение или повествование, но мы присели на лавочку, окутываемые приятным тёплым ветром. Том осматривался по сторонам, иногда пряча лицо в воротник, если рядом появлялся случайный прохожий. — Кристин, спасибо вам, но, думаю, после такого вечера мне не до этого.
Экскурсоводу только что вежливо открыли дверь и улыбнулись.
— Ну, что вы, Томас, конечно…
— Зови меня просто Том, — кажется, это был своеобразный переход со стороны англичанина на «ты». Мужчина повернулся ко мне, но уже с улыбкой. Я понимающе кивнула, совершенно не имея понятия, о чём речь, поднялась и двинулась за ним. И почему в этот самый момент я доверяю совершенно (ну, по факту так и есть) незнакомому мне человеку? Почему чуть ли не беспрекословно следую каждому его действию? Но ничто, даже собственные мысли, не заставляло меня останавливаться. И вот вдалеке уже и Чистопрудный бульвар, и известная мне станция метро.
— До недавнего времени я не верил, что вернусь к жизни, — голос Хиддлстона, раздавшийся в абсолютной тишине московской улицы часа в три утра, звучал немного хрипло. — Даже сейчас мне в это мало верится. Когда-то у меня была работа, и сотни режиссёров изо дня в день были готовы подписывать контракты со мной. Деньги. Слава. Мечты, — актёр резал слова, будто бросая их на ветер. — А потом один раз друзья повели меня в казино — надо же иногда менять «элитные вечеринки», — актёр улыбнулся. Кажется, меня только что спародировали, — на другие места.
Почему он рассказывает это мне?
— Один раз, второй, третий. Сначала мне везло, да и в покер я вроде играю не так плохо. А потом в дело пошли всё более и более крупные суммы, а оторваться было уже тяжело, — мужчина вздохнул, и изо рта его заклубился пар. — Порой получалось и так, что у тех же самых друзей приходилось одалживать денег.
Он продолжал идти вперёд, не останавливаясь, несмотря на то, что, похоже, непривычный климат действовал на него. И тут, по ходу речи Тома, до меня стало доходить всё происходящее. И его внезапное появление в центре столицы России, и предупреждения Люка. Уиндзор боялся не за то, что Тома заподозрят в новой личной связи с девушкой, а за то, что вообще узнают, что он всё ещё в Москве.
Мой мир перевернулся на все 360 градусов, и всё, о чём я только что думала, о чём могла думать считанные часы назад, дни, месяцы, показалось таким мелочным и эгоистичным! Так девушка, вступая во взрослую жизнь, внезапно находит свой детский кукольный домик и, мягко улыбнувшись, начинает припоминать всё своё с ним связанное детство. И пока я проводила дни в университете, на работе, дома с родителями — счастливые дни! — у человека рушилась карьера, а жизнь медленно и беспомощно катилась под откос.
Я вздрогнула и осмотрелась. Мы стояли рядом с безлюдным пешеходным переходом, на котором не наблюдалось ни пешеходов, ни машин. Сзади нас со всеми своими огнями возвышался ЦУМ. Если продолжить идти по улице, перед глазами появится мой любимый магазин «Библио-Глобус», а дальше по направлению движения покажется и известная московская красавица Красная Площадь. Том стоял, заложив руки в карманы. Я стояла довольно близко к нему, не решаясь ни сказать что-либо, ни сделать шаг на проезжую часть. Холодный утренний ветер, который сменил вечерний — приятный и тёплый, овевал наши лица. Англичанин ещё плотнее укутался в воротник, я — в свой бежевый шарф. Я слышала его взволнованное дыхание и буквально чувствовала, что он хочет ещё что-либо произнести, и когда я уже повернулась к нему, чтобы начать говорить, он тоже открыл рот. Наши взгляды встретились, мы оба потупились и замолчали, так и не произнеся ни слова. Но актёр всё же решился первым.
— В такие моменты думаешь, а где же все эти твои друзья, которые в своё время потащили тебя в такие заведения, — невесело усмехнулся он, и я ощутила на себе его взгляд, но отчего-то боялась поднять от асфальта глаза.
— Что ты теперь собираешься делать? — спросила я, неотрывно и будто даже с интересом рассматривая свои сапоги. Я осознала, что вопрос глупый, только когда он уже растворился в предутреннем октябрьском воздухе и был услышан мужчиной. Но, несмотря на все мои опасения, Том не усмехнулся и отвечал не с вызовом или сарказмом, чего я очень боялась.
— Люк предлагал вернуться в Лондон. Собственно, именно для этого он сюда и приезжал, — брови мои поползли вверх. То есть, Уиндзор сейчас не здесь и заехал лишь затем, чтобы убедиться, что с актёром всё хорошо, а потом вновь отчалил? Похоже, этот вопрос так и читался на моём лице. — Он уговаривает меня уже не в первый раз, — пояснил Том и развёл руками, — но там я буду полностью в долгах и перед кредиторами, и перед друзьями. А у некоторых из них, как оказалось, даже есть связи с вашей русской полицией.
Перед моими глазами моментально предстал вечер нашей с ним встречи. Полицейская машина, которая так спешила, что чуть не задавила случайного прохожего. Оклик Тома, который меня спас.
— Мне придётся оставаться здесь, пока сплетни не перестанут ходить по Лондону. Здесь, в России, они, кажется, уже почти прекратились.
Прекратились. Я молча кивнула. Статьи и новости в прессе про Тома опровергались. Журналисты в один голос говорили, что британский актёр вернулся на родину, хотя предположения у всех по поводу того, что он делал в России, были разные. Одни считали, он готовился подписывать с кем-то из русских режиссёров контракт, другие — приезжал навестить тайную русскую подругу, но большинство сходилось в том, что Том просто решил отдохнуть после поездки в Нью-Йорк и съездить в Россию. Отменное предположение, ничего не скажешь. Но люди верили.
— А что… потом?.. — мой голос дрогнул. Безлюдные дороги освещал рассвет. Мы шли по Воздвиженке — я бы узнала эту улицу из тысячи, учитывая свою любовь к ней.
— Думаю, пока я не поправлю своё финансовое положение, думать о выезде рановато. Мы пришли, — Хиддлстон перевёл тему так резко и так внезапно остановился, что я уткнулась головой ему в спину. Во-первых, я что, всё-таки провожала его домой?! Во-вторых, квартира в центре Москвы.? Он обернулся. Я недоумевающе смотрела на него. Он прислонился к зданию, скрещивая руки на груди. — Вероятно, я слишком отчаялся, если рассказываю всё это человеку, которого вижу третий раз в своей жизни, но…
