Текст книги "Собачий поцелуй (СИ)"

Автор книги: triple taurus

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 35 страниц)

Оливия знала, что изначально её отец рассчитывал на союз именно с Блэками, поскольку те были значительно богаче, но, вот досада, один их отпрыск был младше, и пришлось бы ждать лишний год до его совершеннолетия, а другой – вычеркнут из наследства за предательство семейных ценностей и взглядов чистокровных. Девушка усмехнулась, представив, если бы Сириус всё ещё был полноправным членом своей семьи, и её в самом деле выдали за него. Сопротивлялась бы она тогда так же, как сейчас? Но ведь в таком случае он был бы совсем другим человеком.

Погрузившись в мрачные воспоминания, она не сразу заметила, что тоннель сузился со всех сторон, и Блэк теперь шёл, пригибая голову. Камни здесь уже были сухими, и плесенью больше не пахло. Ей даже показалось, что она уловила запах чего-то приятно-сладкого, но, наверное, это было лишь игрой её воображения. Путь вдруг резко ушёл вверх, заканчиваясь несколькими каменными ступеньками, и над их головами появилась небольшая деревянная дверь. Сириус выпустил руку девушки, чтобы открыть люк, а потом вновь обхватил её пальцы, утягивая за собой. Пришлось подтянуться, чтобы влезть в маленькое квадратное пространство, и перед Оливией открылось незнакомое помещение, похожее на странную кухню и подвал одновременно. Тот самый сладкий запах, который почудился ей в тоннеле, теперь наполнил её ноздри в полную силу, и девушка глубоко вдохнула, ощущая смесь шоколада, ванили, карамели, печенья и чего-то фруктового.

Она поднялась, осматриваясь вокруг: пол был покрыт тонким слоем чего-то белого – муки или, может, сахарной пудры – будто припорошен снегом, подвал наполняло множество звуков гремящей посуды, венчика, взбивающего что-то в большой металлической чашке, на плите что-то кипело, бурлило и шипело, а всё пространство кругом занимали ящики и коробки. Оливия заглянула в одну из кастрюль, обнаружив там нечто розовое и очень вкусно пахнущее. Она обернулась на звук открывающегося шкафчика и увидела, как Сириус со знанием дела вытащил несколько конфет, сунув их в карман, а одну, распечатав, положил в рот.

– Что ты делаешь?

– Будешь? – Он протянул ей конфетку в синей обёртке, но Розье только сложила руки на груди и вздёрнула бровь. – Ну как хочешь. – Парень пожал плечами, спрятав сладость обратно в мантию.

– Это называется воровство, Блэк.

– Ой, брось, – пробубнил он с набитым ртом, – от парочки конфет с них не убудет, это же «Сладкое королевство»! Пошли.

Глаза Оливии расширились от удивления: она вообще не догадывалась, куда Сириус привёл её, и никак не ожидала оказаться в Хогсмиде вне общих походов всех учеников. Гриффиндорец потащил её за руку к лестнице, ведущей наверх. Там он остановился и вытащил из внутреннего кармана какой-то свёрток ткани красивого серебристого цвета, необыкновенно переливающегося на свету. Девушка заинтересованно наблюдала, как Блэк развернул свёрток – это оказалась странного вида мантия – а затем накинул её на себя и… Исчез! Оливия, не сдержавшись, шокированно ахнула, совершенно не ожидая ничего подобного. Через секунду перед ней прямо в воздухе появилась и зависла голова Сириуса, заставив девушку отшатнуться. Лицо Блэка украшала широкая и чрезвычайно довольная улыбка во все тридцать два зуба, он распахнул полы этой чудесной вещицы, приглашая Розье укрыться в ней.

– Не хочешь же ты, чтобы нас заметили?

– Откуда у тебя вообще такая мантия? Они же очень дорогие и их невероятно сложно достать, если только ты не Мракоборец!

Девушка нехотя подошла к Сириусу, позволив ему окутать её мантией, уложив руку ей на плечо и вплотную прижав к себе. Эта штуковина явно не предназначалась для двоих людей, в ней было тесно, а из-за высокого роста Блэка ему приходилось немного сутулиться, чтобы ткань доставала до пола и скрывала ноги. Они двинулись по лестнице, с трудом совершая это простое действие, он пыхтел Оливии прямо в ухо, щекоча дыханием кожу у виска и пуская мурашки по её спине, пальцы его буквально впились в девичий бок, удерживая её возле себя. Подобная близость с этим человеком не слишком нравилась ей, потому что нарушала все её планы держаться с ним прохладно и отстранённо.

– Она не моя, одолжил у друга. Давай, не отставай, – приказал ей Блэк, и Оливия раздражённо цокнула языком. С его железной хваткой она не смогла бы отстать, даже если бы захотела.

Поднявшись, они вышли через маленькую узкую дверь в магазин, в котором сейчас практически не было покупателей. Лишь какая-то женщина в коричневой мантии и остроконечной шляпе накладывала в бумажный пакет ириски, да ещё низенький седой дедушка отсчитывал монеты у кассы. Продавщица в розовом фартуке была увлечена помощью старику, и Сириус жестом показал своей спутнице молчать, приложив палец к губам, отчего в ней вновь поднялась волна раздражения – неужто он считал её полной дурой, способной сейчас выдать их присутствие?

По пути к выходу из лавки, петляя между стеллажами, Блэк сверкнул улыбкой, обернувшись на девушку, и стащил с полки ещё и яблоко в карамели. Оливия драматично закатила глаза так, чтобы он обязательно заметил, но он больше не оборачивался до самого выхода. Колокольчик над дверью тихонько звякнул, на мгновение привлекая внимание продавщицы. Никого не увидев в дверях, женщина лишь пожала плечами, вероятно, списав всё на сквозняк, и продолжила обслуживать покупателя. Оказавшись на улице, Блэк завернул в переулок между зданий, где снял с себя и подруги мантию-невидимку, аккуратно складывая её обратно во внутренний карман.

– Какие ещё сюрпризы меня сегодня ожидают? – Оливия поправила волосы, растрепавшиеся от трения о мантию и плечо Блэка, и уставилась на парня, хрустящего украденным яблоком.

– Пока что дам тебе небольшую передышку, а то слишком много впечатлений для одного раза. Свидание со мной – штука такая, никогда не знаешь, чем обернётся. – Сириус облизал губы, наверняка ставшие сладкими от карамели, подбросил огрызок над головой и растворил его в воздухе одним взмахом палочки. Розье прыснула, в очередной раз поражаясь размерам самомнения Блэка, и они вместе вышли обратно на главную улицу.

В воскресенье в Хогсмиде было довольно много людей, но всё же гораздо меньше по сравнению с днями, когда магическую деревушку посещали ученики Хогвартса. Парочка неспешно брела по брусчатке, припорошенной снегом, направляясь в сторону кафе и трактиров, и Оливия надеялась, что Блэк не поведёт её к мадам Паддифут в её отвратительно-слащавое заведение для всех влюблённых парочек. Им двоим там уж точно делать было нечего. Но Сириус прошёл мимо витрин, занавешенных розовыми шторками, уводя девушку дальше. Он остановился лишь в конце улицы у «Трёх мётел», отворил тяжёлую деревянную дверь, галантно пропуская Розье внутрь.

Паб встретил их тёплой и уютной атмосферой, владелица заведения окинула вошедших слегка удивлённым взглядом, но ничего не сказала, просто проводив их за свободный столик без лишних слов. Оливия сразу же сбросила с себя мантию, ощущая резкий контраст жаркого помещения с холодной улицей, Сириус, будучи, всё-таки, джентльменом, подхватил её вещь и положил на диванчик рядом со своей. Расположившись в самом дальнем углу паба, они заказали себе сливочное пиво, и уже через несколько минут две полные кружки подплыли к ним со стороны барной стойки.

– Потрясающая женщина, мадам Розмерта! – вздохнул Блэк, делая первый глоток, оставивший над его губой смешные пенные усы.

– Кажется, кто-то к ней неровно дышит… – Оливия придвинула к себе кружку с напитком, глупо хихикая не то над своим же подколом, не то над белыми усами парня. Указывать ему на них она не спешила.

– Я имею в виду, что мы можем быть абсолютно спокойны: она не выдаст наш маленький секрет учителям и никому не расскажет, что видела здесь школьников в неположенное время, – нарочито серьёзно ответил ей Сириус, явно не понимая причины её смешков. К сожалению Оливии, он всё-таки вытер рот тыльной стороной ладони, видимо, почувствовав пенку под носом.

– Как часто ты ходишь на свидания, Блэк?

Розье вдруг подумалось, что она ни разу не видела парня в компании какой-нибудь девушки. Вообще. Может быть, конечно, он просто отлично скрывался, но, вообще-то, в Хогвартсе сложно было держать что-либо в тайне, обычно любая новая интрижка между учениками вызывала бурю сплетен и обсуждений. Всем было известно, кто, когда и с кем встречался. Хотя про их свидание сейчас вряд ли кто-нибудь знал, но это, скорее, исключение из правил. Парень вальяжно откинулся на спинку сиденья, закинув на него одну руку, и, пожав плечом, хмыкнул:

– Не считал.

– Что, девушек было так много, что всех и не упомнишь? – Оливию забавляло его показушное поведение заядлого ловеласа, и она изо всех сил старалась сохранять серьёзное выражение лица, но улыбка всё равно натягивалась на губах девушки, заставляя её поджимать их.

– А то ты не знаешь, что половина Хогвартса на меня засматривается.

– Засматриваться – это одно, а встречаться со всей этой половиной – совсем другое, Блэк. Что-то не припомню, чтобы я видела тебя у мадам Паддифут, например.

– Можно подумать, сама ты там часто бываешь, – хохотнул Сириус, не до конца понимая, с чего вдруг в девушке проснулся такой интерес к его личной жизни.

Он вовсе не собирался рассказывать ей, что, вообще-то, у него совсем не было отношений, просто потому, что ему всё время было совершенно не до всей этой розово-сопливой ерунды. Всегда находились занятия поинтересней: то обучиться сложнейшему искусству анимагии, то создать с друзьями волшебную карту. Даже с Оливией он особо ни на что не рассчитывал, так, приятно проводил время.

– И вообще-то, у меня есть имя, Розье, – решил сменить тему Сириус, подметив, как часто она зовёт его по фамилии, но она проигнорировала его реплику, в очередной раз закатив глаза.

– Может, я и не бываю в кафе для влюблённых, но я же не слепая. И с девушками я тебя ни разу не видела! Не поверю, что ты так хорошо скрываешься.

– Да почему тебя это так волнует?

– Просто пытаюсь понять, почему вдруг твой выбор пал на меня, – пожала она плечами. Оливия сделала большой глоток сливочного пива, сразу же промокнув рот салфеткой, и спешно задала новый вопрос, не дав ему ответить на предыдущий: – Кстати, а где ты был, когда твои друзья так благородно спасали меня от моего братца?

Сириус опешил, совсем не ожидая, что она поднимет эту тему, и аж поперхнулся. Прокашлявшись, он чуть было не ляпнул: «В смысле где? Рядом с тобой, вообще-то», но вовремя опомнился. Ему нужно было что-нибудь сказать, потому что молчание уже слишком затянулось и начинало выглядеть подозрительно, но, как назло, в голову ничего не шло. Любые отговорки казались какими-то глупыми. Действительно, где он мог быть в день каникул, когда его друзья были вместе, и было не так уж много вариантов, чем себя занять? Он уже было решил соврать, что ему нездоровилось и он отсыпался в комнате, но волею случая парню не пришлось отвечать.

Входная дверь распахнулась, и на пороге появилась деканша Гриффиндора собственной персоной. Блэк успел оценить ситуацию, поняв, что с порога их столик просматривался не особенно хорошо, и понадеялся, что мадам Розмерта не подведёт их и не подсадит Макгонагалл где-нибудь поблизости. Но, как говорится, на других надейся, а сам не плошай, и Сириус решил действовать, на всякий случай. Он быстро пересел со своего места на диванчик к Оливии, закрывая девушку собой, и, обхватив ладонями её лицо, поцеловал.

Блэк видел, как расширились её глаза, и слышал приглушённый звук протеста, а также чувствовал, как её кулак рассержено и методично ударяет его в грудь, но уже через пару мгновений девушка как-то обмякла в его руках, кулак её так и застыл на месте, веки опустились, а губы – наоборот, приоткрылись, и она вдруг ответила на поцелуй. Сириус хотел бы насладиться этим моментом сполна, но ему приходилось постоянно коситься на вошедшую преподавательницу, и он с удовольствием отметил, что всё сделал правильно. Женщина лишь издалека бросила мимолётный взгляд на целующуюся парочку, вероятно, не придав этому значения и не признав в них своих студентов, – слава Мерлину, они не надели факультетские шарфы – и двинулась в другой конец помещения, сопровождаемая Розмертой.

Он нехотя отстранился от девушки и сразу же зашептал, предвосхищая её возмущённые крики:

– Макгонагалл здесь. – Он кивнул в сторону, куда ушла женщина.

Поражённая Оливия выглянула из-за его плеча и тут же спряталась обратно, вжавшись в сиденье. Минерва сидела за столиком и, улыбаясь, беседовала с владелицей заведения. Розье успела заметить, что Макгонагалл выглядела очень непривычно: её тёмные волосы не были, как всегда, собраны в тугой пучок, вместо этого они струились по плечам женщины, и она то и дело заправляла их за уши; к тому же, было крайне странно видеть на ней не стандартную чёрную школьную мантию, а элегантное, хоть и строгое, платье с клетчатой юбкой и оборками. Оливия надеялась, что преподавательница не заметит их – попасться декану, пусть и не своему, совсем не хотелось. И тем более не хотелось, чтобы об этом сообщили её отцу.

Девушка заглянула в глаза Блэку, пытаясь осознать, что только что они поцеловались, и к её ужасу, она не могла сказать, что ей это не понравилось. Сперва она, конечно, была шокирована неожиданным поступком гриффиндорца и хотела оттолкнуть его, накричать и, может быть, влепить пощёчину. Но потом… Его губы оказались неожиданно мягкими, и целовался он на удивление очень хорошо – видимо, всё-таки какой-то опыт с девушками у него имелся. Оливия не хотела признаваться сама себе, что не отказалась бы повторить подобное. Пока он целовал её, она даже успела забыть, о чём они только что говорили.

Сейчас же Сириус смотрел на неё без тени этого его вечного самодовольства, скорее, в его взгляде читалось беспокойство, смешанное с весельем. Парень улыбался уголком губ и теребил пуговицу на рукаве своей рубашки, всё ещё прикрывая Оливию собой от обзора, но Макгонагалл даже не смотрела в их сторону. К профессору за столик подсел какой-то статный мужчина с бородой и бакенбардами, едва тронутыми сединой. Он поцеловал женщине руку, и та расплылась в смущённой улыбке. Розье, наблюдавшая за ними из своего угла вместе с Блэком, сдавленно хихикнула, прижав ко рту ладонь, и они с Сириусом обменялись насмешливыми, удивлёнными взглядами.

– С кем это она?

– Понятия не имею. – Оливия старалась не пялиться на Минерву слишком сильно, но глаза её так и приклеились к этой паре. Мужчина что-то говорил женщине, и она внимательно слушала его с горящими глазами и даже весело смеялась над чем-то, совсем как девчонка. – Но между ними явно что-то есть. – Розье игриво вздёрнула брови, и Блэк рассмеялся, тут же получив тычок в бок от девушки. – Не ржи как конь! Не хватало ещё, чтобы нас заметили. Скажи лучше, как мы отсюда смоемся?

– Смоемся? – Сириус скептически глянул на свою спутницу, всё ещё посмеиваясь. – Откуда такие словечки в лексиконе аристократки, Розье?

– Будешь меня бесить, и не такое услышишь. Ну так что, как нам выбраться незаметно? – Её мгновенно осенило, что нужно делать, и она спешно натянула на себя мантию, протянув парню его одежду. – Доставай свою невидимку, выйдем в ней.

– Может, просто подождём, пока они уйдут?

Оливия не ответила. Девушка вытащила из кармана несколько монет, полностью проигнорировав возмущения Сириуса на этот счёт, бросила их на стол и выжидающе уставилась на парня. Он вздохнул, понимая, что риск быть замеченными очень велик, если они продолжат сидеть здесь, осторожно достал мантию Джеймса и накинул на себя и на Розье, тесно к нему прижавшуюся.

Они с трудом поднялись с места, стараясь держаться так, чтобы мантия не сползала, и стали медленно продвигаться к выходу. Им повезло, что никто не обращал внимания на скрип полов в общем шуме разговоров. Парочка дошла до двери, где Блэк шепнул Оливии предложение подождать хотя бы, пока кто-нибудь зайдёт. Она недовольно пробурчала, что они могут простоять так вечность, но всё же согласилась – за столиком прямо у входа сидела старая ведьма, которая вполне могла что-то заподозрить, увидев открывшуюся саму по себе дверь. Лишнее внимание сейчас им было совсем ни к чему.

Девушке приходилось стоять впритык к Сириусу, и она не могла перестать мысленно возвращаться к их поцелую. Одна его рука придерживала ткань мантии, а другая покоилась на талии Оливии. Пригнувшись, он оказался одного с ней роста, и его волосы щекотали её щёку. И ей было невдомёк, что сам Сириус сейчас тоже думал о том же самом, а ещё у него слегка кружилась голова от её близости и запаха фиалок, исходящего от её кожи.

Ему хотелось развернуть её к себе и повторить их поцелуй, и он почти был готов сделать это, но Оливия вдруг дёрнулась в сторону – он едва успел шагнуть за ней, чтобы мантия не слетела. В «Три метлы» пришли очередные посетители, а он, увлёкшись девушкой, чуть не проворонил благоприятный момент для того, чтобы улизнуть. Розье успела вцепиться в дверь и удержать её, одарив Блэка гневным взглядом, и они наконец вышли на свежий воздух. Снова прячась от людских глаз в переулке, Сириус сбросил мантию, и Оливия моментально оказалась в двух шагах от него.

– Ты что, уснул? Чуть нам всё не испортил, – отчитывала его девушка, застёгивая свою тёплую мантию на все пуговицы и ёжась от холода. – Или ты на Макгонагалл засмотрелся? – Её недовольство чересчур быстро сменилось ухмылкой и озорством в глазах. – Поверить не могу, что у неё свидание!

– Ну, а что тут такого? Учителя ведь тоже люди, и ничто человеческое им не чуждо. – Блэк явно расслабился, уловив улучшение настроения Розье, и вновь вернул на лицо довольную улыбку.

– С этим я бы поспорила! Ты вообще профессора Бинса видел? – Они оба расхохотались, не спеша возвращаясь на главную улицу и обсуждая теперь гипотетическую личную жизнь занудного привидения.

Дойдя почти до Визжащей хижины, парочка остановилась у деревянной оградки, за которой начинался сад. Голые деревья чёрными линиями разрезали белёсое пространство перед заброшенным домиком, а сбоку от ребят росло несколько высоких елей. Оливия задрала голову кверху: пошёл снег, и сразу стало как-то тише и спокойней. Крупные белые хлопья медленно опускались на землю, девушка провожала их взглядом, ощущая, как они оседают на её волосах.

Блэк стоял рядом и тоже любовался природным явлением, а потом он открыл рот и подставил язык под падающие снежинки, совсем как ребёнок. Оливия рассмеялась, за что получила горстью снега прямо в лицо. Какое-то время они перебрасывались снежками, уворачиваясь друг от друга и продолжая смеяться, пока не запыхались от своей импровизированной битвы. Сириус устало опустился на поваленное бревно, потянув Розье за собой так, чтобы она уселась рядом. Тишина, повисшая между ними, не была неловкой. Оливии было приятно просто молчать рядом с Блэком, прижимаясь к нему плечом, вдыхать морозный воздух и совсем не чувствовать холода. Сириус нарушил молчание первым:

– Что за письмо тебе пришло тогда?

Поймав вопросительный взгляд девушки, он уточнил, что имел в виду четверг, и Оливия поморщилась, поняв, о чём он говорил. Она не горела желанием обсуждать это, к тому же вспомнила, что Сириус в тот день тоже получил весточку из дома и сидел мрачнее тучи, и решила задать встречный вопрос.

– А тебе?

– Я первый спросил.

– Ну… – Розье опустила взгляд к своим ботинкам, тяжко вздохнула, понимая, что от разговора всё же уйти не удастся. – Письмо было от отца. Полагаю, ты слышал сплетни, что моя семья заключила союз с Эйвери? – Блэк кивнул, и девушка продолжила, колупая ногтем кору ствола, на котором они сидели. – В общем, это не просто слухи. Это правда. – Она оторвала особенно большой кусочек коры и сломала его пополам, раскрошив по снегу. – Помолвка состоится на Пасху.

– Оливия, – осторожно начал Сириус, надеясь, что не будет звучать полным идиотом, говорящим бред, – ты же понимаешь, что ты вовсе не обязана выходить за кого бы то ни было, если ты этого не хочешь? – Девушка тут же подняла голову и снисходительно посмотрела на парня, качая головой.

– Думаешь, всё так просто? Я не могу пойти против семьи, как это сделал ты.

Про свой план побега она решила умолчать, не то чтобы Блэк мог проговориться её брату или кому угодно со Слизерина, но излишняя осторожность ещё никому не навредила.

– Но почему? Тебе некуда идти? Оливия, мы можем помочь тебе, ты только скажи, мы сразу…

– Какие ещё мы? – Розье перебила его, недобро сверкая глазами. – Ты позвал меня на свидание, чтобы уговорить принять помощь от тебя и твоих дружков? – Она поднялась на ноги и скрестила руки на груди, попятившись от Блэка, тоже теперь вставшего и надвигавшегося на неё.

– Я позвал тебя вовсе не за этим, не передёргивай! Но мы действительно можем тебе помочь, мы можем обратиться к Дамблдору! – Сириус остановился так же внезапно, как и Оливия, она так громко расхохоталась, откинув голову назад, что это немного напугало парня.

– И чем же мне поможет Дамблдор? Запрёт меня где-нибудь, наложив Фиделиус? – Сириус прикусил язык, именно это он и хотел предложить в качестве основного варианта, но, видимо, прогадал. – И сколько я буду прятаться, об этом вы с друзьями подумали?

– Война рано или поздно случится, и тогда…

– Война может случиться через год или два, или вообще лет через пять! Ты думаешь, я буду отсиживаться столько времени где-нибудь, как какая-то крыса?! Вот уж спасибо, Блэк.

Девушка снова резко переменилась в лице, успокоившись и будто надев на себя ледяную маску. Она развернулась и зашагала в сторону дороги, ведущей к магазинчикам, чертыхаясь про себя, что не сможет вернуться в замок без помощи гриффиндорца, который уже успел догнать её и теперь молча плёлся чуть позади. Ей стало как-то стыдно за свою реакцию, с потрохами выдавшую степень её переживаний о сложившейся ситуации, и она косилась на Сириуса, надеясь, что не слишком его обидела. В конце концов, он ведь действительно хотел помочь. Она решила, что извиняться перед ним было бы слишком, поэтому просто снова заговорила, повторив свой вопрос:

– Ты так и не ответил, что за письмо пришло тебе?

Он замер на секунду с удивлённым выражением лица, но быстро пришёл в себя, решив, что это хороший знак, раз она опять говорит с ним, ещё и так спокойно.

– Умер мой дядя. Не такой, как вся остальная семья, он был хорошим человеком. – Оливия остановилась, повернувшись к нему, на её лице появилось сочувствующее выражение, и она быстро сжала ладонь Сириуса холодными пальцами, так же быстро отняв руку. Он слегка улыбнулся ей одними губами, глаза оставались печальными. – Мне пришло извещение, что я вступаю в наследство – он оставил мне приличную сумму. Как нельзя кстати, учитывая, что я теперь бездомный. – Парень горько усмехнулся; они с Розье вновь продолжили путь к «Сладкому королевству», негласно решив, что пора возвращаться в Хогвартс.

– Когда похороны?

– О, это вряд ли. Мать, вероятно, в бешенстве от поступка своего брата, я даже не представляю, кто будет заниматься всей этой официальной волокитой. У него не было ни жены, ни детей, а все остальные родственнички плевать хотели на человека, поощряющего моё предательство. – Сириус пнул маленький снежный холмик, оказавшийся у него под ногами, и тот разлетелся белой пылью. – Надеюсь, у них хватит совести хотя бы просто положить его тело в фамильный склеп.

– Думаешь, они могут даже этого не сделать? – Оливия ужаснулась подобному кощунству, ей было сложно понять, как можно настолько ненавидеть своих родных, чтобы даже не похоронить как подобает.

– Кто знает… Ты не представляешь, что за люди моя семья. Одно название, а на деле – клубок ядовитых змей, готовых перегрызть друг другу глотки. Разве у вас в семье всё не так?

– Розье – не очень большой род, сейчас кроме нас с отцом и братом осталась только моя тётя, Друэлла. Жена другого твоего дяди, между прочим.

– А-а-а, точно-точно, и как я мог забыть, что она в девичестве была Розье? Отродила на свет целых трёх моих драгоценных кузин, одна лучше другой.

Смешок Сириуса вышел похожим на собачий лай, и девушка невольно опять вспомнила про пропавшую дворнягу. Интересно, жива ли она вообще? Отбросив эти мысли, Оливия ещё раз прокрутила в голове всё услышанное, и теперь задумчиво смотрела перед собой, обдумывая семейные ценности чистокровных волшебников.

– Нет, всё-таки, у нас в семье всё иначе. Я всё равно люблю своего отца, пусть он и связался не с теми людьми. – В её голосе проступило какое-то отчаянное упрямство, будто она сама себя пыталась убедить в своих словах. – И отец любит меня, я знаю.

– Ага, и именно от большой любви выдаёт тебя замуж против воли, – съязвил Сириус, усмехнувшись. Ему слабо верилось, что родитель Розье души не чаял в единственной дочурке.

– Папа делает это для блага семьи. Он же не виноват, что в своё время учился вместе с Волдемортом, и тот запудрил ему мозги! Они с ним давние друзья, как и отец Эйвери, и наш брак – давно решённое дело. Сам знаешь, в наших кругах это нормально.

– Ты вообще себя слышишь? Несёшь какую-то чушь. Твой отец сам выбрал этот путь, он сам решил быть другом такого человека, и сам решил жить именно так, а не иначе. Ты ещё скажи, что тоже поддерживаешь эти взгляды, а единственная проблема для тебя – нежелание играть свадьбу!

Блэка разозлили инфантильные суждения Розье, сам то он уже давно снял розовые очки и понял, что его семейка – больные люди, но вот Оливия, похоже, этого ещё не поняла и свято верила в несокрушимую отцовскую фигуру.

– И потом, то, что чистокровные до сих пор живут как отсталые дикари и устраивают сдельные браки, совсем не означает нормальность происходящего.

– Я не поддерживаю политику Волдеморта, – пробубнила Розье, быстрым шагом устремляясь вперёд.

Молодые люди замолчали, и теперь это была уже далеко не та уютная тишина, возникшая между ними на поляне у хижины. Оливия хмурила тонкие брови, думая о том, что Сириус совершенно её не понимает. Да, её отец связался со страшным человеком, так уж вышло, и нет, она вовсе его не оправдывала, но не могла же она на ровном месте его возненавидеть! Он никогда не поднимал на неё руку или палочку, никогда не наказывал, не кричал и даже почти ничего ей не запрещал. Всё, что она хотела – она всегда получала. У неё было самое счастливое детство из всех, им с братом доставалось всё самое лучшее, родители обожали своих детей и делали для них абсолютно всё.

Это после смерти мамы всё пошло наперекосяк. Отец ушёл в себя, замкнулся, стал менее разговорчивым и всё чаще запирался у себя в кабинете, предоставляя гувернантке заботиться о его отпрысках. Но даже тогда он продолжал оплачивать любой каприз дочери, никогда не возражая против покупки очередного дорогого платья, ещё одного пони или украшений. Только вот всё это очень быстро надоело маленькой Оливии. Девочка жаждала прежнего внимания отца, такого, как раньше, когда она часами сидела у него на коленках, а он читал ей сказки, или играл с ней в саду, или сажал на плечи и катал так по дому, слушая заливистый детский смех. В их поместье этот звук больше не раздавался, теперь там всегда было тихо. И она никак не могла винить отца за возникшую холодность, хотя и испытывала обиду.

Вот кого она не могла терпеть, так это брата. В детстве он был для неё самым лучшим другом, и она не могла понять, как так вышло, что он вырос в деспота и тирана, жестокого, двуличного гада, способного с лёгкостью применить физическую силу к тому, кто слабее, пойти на шантаж и подлость. Этот человек был ей противен, и она ненавидела его жгучей ненавистью за то, что он оставил её наедине с горем утраты матери, не стал для неё заменой отдалившегося отца и причинил столько боли – и физической, и моральной.

Они с Сириусом проделали все те же трюки в магазине сладостей, чтобы вновь попасть в тоннель, ведущий в замок, на этот раз Оливия уже не чувствовала приятного трепета в груди, находясь в неприличной близости с Блэком под его мантией-невидимкой. Ей было неприятно и обидно после их разговора, и она не желала больше с ним говорить. В замок они вернулись, когда на улице уже стемнело. За окнами с тёмно-синего неба всё ещё падали снежинки, кружась в диком танце на ветру, создавая дополнительный уют в слабо освещённых коридорах. Это можно было бы назвать романтической атмосферой, если бы только настроение Розье не было таким ужасным. Сириус тоже казался недовольным и раздражённым. Он молча сопроводил её до башни Когтеврана, оставаясь джентльменом до конца, даже несмотря на их «ссору».

– Оливия, – обратился он к ней, уже когда девушка собиралась постучать в дверь своей гостиной. Она обернулась, держа руку на голове бронзового орла, готовая выслушать что-нибудь неприятное, но вместо этого Сириус сказал совсем другое: – Возможно, я был слишком резок с тобой.

– Да неужели? – Розье сощурила глаза, отпустив орлиную голову и скрестив руки на груди. Голова с громким стуком ударилась о дверь, прозвучал вопрос-пароль, но девушка толком не вслушалась в звонкий голос вопрошающего, пропустив загадку мимо ушей. Её интересовало, что ещё собирался сказать ей Блэк.

– Но я всё равно считаю, что ты не должна так легко сдаваться! Выход есть всегда, и его нужно искать. Если всё-таки надумаешь обратиться за помощью, я всегда к твоим услугам. – Оливия лишь хмыкнула на это, кивнув парню вместо «спасибо», а сама подумала, с чего же вообще он взял, что она собиралась сдаться на милость судьбы. Сириус вздохнул, тоже несколько раз кивая ей в ответ, и вдруг улыбнулся. – Это было неплохое свидание, как считаешь?

– Местами, – усмехнулась Оливия, почувствовав облегчение от того, что Блэк, кажется, не обиделся на неё. – До завтра, Сириус.

Они попрощались, и парень оставил её одну на лестнице. Она стукнула в дверь ещё раз, на этот раз внимательно слушая вопрос, и, ответив на него, вошла в гостиную. Ученики, разбившись на кучки, занимали все поверхности, пригодные для сидения, и занимались кто чем: кто-то делал домашнее задание, кто-то играл в карты, а кто-то просто болтал. Некоторые из ребят бросали на Оливию мимолётные взгляды, любопытствуя, кто это пришёл, и, увидев когтевранку, тут же возвращались к своим делам.

Аделин обнаружилась в спальне: девушка что-то чиркала в блокноте, лёжа на кровати и болтая ногами в воздухе. Заметив Оливию, она подскочила, набрасываясь с расспросами, и Розье пришлось вкратце пересказать подруге их свидание с Блэком, опуская некоторые моменты, в том числе, разногласия по поводу её помолвки. Томас вытащила из тумбочки несколько пирожных, припасённых с ужина, который Розье уже пропустила, и она с благодарностью принялась за них, усевшись на постель сокурсницы. Её настроение больше не было таким уж подавленным, в конце концов, Сириус дал ей понять, что между ними всё, вроде как, в порядке.