Текст книги "Собачий поцелуй (СИ)"

Автор книги: triple taurus

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 35 страниц)

– Откуда ты узнала дядин адрес, кстати? – полюбопытствовал Сириус, накручивая прядь её волос на палец, тем самым без конца отвлекая.

– О, мне помогла Нарцисса. – Брови Сириуса съехали к переносице так же быстро, как Оливия пожалела о сказанном. Может быть, не стоило говорить об этом вот так, при всех… – Мы, вроде как, подружились. Она оказалась приятным человеком.

То, каким тоном Блэк издал коротенькое «Ха», не оставило сомнений, что ему не понравилось услышанное. Оливию это не слишком удивило, ведь он презирал всю свою семью, за исключением одной лишь Андромеды. Поэтому она решила выехать именно на её имени, посчитав, что это смягчит Сириуса. Но, видимо, возможность дружбы с женой Пожирателя смерти была для него за гранью понимания. Поттер едва заметно напрягся, больше опасаясь реакции Блэка, остальные же, кажется, вообще не особенно понимали, о чём идёт речь.

– Цисси показывала мне фотографию Андромеды с дочерью. Нимфадора, кажется. Да, точно, – продолжала гнуть свою линию Розье, наблюдая за сменяющимися эмоциями на лице Блэка. – Они поддерживают общение, несмотря на запрет Люциуса. – Она особенно выделила интонацией последнюю часть предложения, надеясь, что это даст Сириусу понять, кто такая Нарцисса на самом деле. Но попытка не увенчалась успехом, Сириус зацепился за совершенно другое.

– Ты называешь её Цисси? – презрительно фыркнул он, скрещивая руки на груди и немного отодвигаясь на сидении. – Что ж ты не придумала ласкового обращения для самого Малфоя? Или с ним вы ещё не успели сдружиться?

– Не понимаю, в чём твоя проблема? – вспылила Оливия, раздражаясь на непроходимую упёртость Блэка. – Что плохого в том, что у меня появилась подруга в трудные для меня времена?

– Проблема вовсе не в этом, а в том, с кем ты сблизилась! – Сириус повысил на неё голос. Просто блеск. Отличное начало для только что наладившихся отношений. —Ты рассказала ей про нас, да? – Оливия кивнула, и Блэк нервно засмеялся. – Ты вообще соображаешь, кому доверилась?

– Она призналась мне, что общается с сестрой, от которой все отказались! Думаешь, это ничего не значит? Нарцисса вообще не горит желанием служить Тёмному Лорду.

– Мне глубоко насрать на желания моей дражайшей кузины, – яростно выплюнул Сириус. Люпин попытался одёрнуть его, чтобы тот прекратил орать, но его слова были полностью проигнорированы. – В любой удобный момент эта змея выдаст все твои секреты, если это от неё потребуется. Для всех Блэков семья всегда на первом месте, на тебя ей будет плевать!

– Для всех, кроме тебя? – тихо спросила Оливия, глядя на Сириуса исподлобья.

Оливия не хотела ссориться с ним, только не сейчас, но это уже происходило. Лили наблюдала за их перепалкой испуганными глазами, Поттер, крепко держащий её за руку, подавлял её порывы вмешаться. Это было не их дело, в конце концов. Петтигрю тоже старался быть тише воды, практически вжавшись в окно, как будто для него важней всего было оставаться незамеченным в любой ситуации.

– Да, – буркнул Блэк. – Кроме меня.

Девушка глубоко вздохнула, сжав пальцами переносицу. Ей захотелось выйти. Неважно, куда. Просто оказаться сейчас в любом другом месте, подальше от этой отравляющей атмосферы, состоящей из негатива и раздражения. Она поднялась с места, и уже через секунду дверь купе хлопнула за её спиной. В коридоре было тихо и довольно темно – солнце уже практически село, а лампы ещё не зажгли. Девушка прошла в конец покачивающегося вагона и устало прислонилась лбом к прохладному окну, смотря на бегущие мимо деревья, тянущие свои кривые ветки к поезду.

Лес здесь сгущался, плотнее обхватывая железную дорогу, обступая её со всех сторон. Это наводило жути, особенно в синеве опустившихся сумерек. Из ближайшего купе раздался взрывной хохот, и Оливия позавидовала тем, кто сейчас беззаботно веселился. Ей хотелось стукнуться головой о стекло от досады. И почему Сириус был таким упрямым?! Ведь всё было так хорошо… Её слух уловил тихое жужжание, и лампы, прикрученные к стенам, зажглись одна за другой, затапливая длинный узкий коридор жёлтым светом.

Розье провела так ещё какое-то время, пока мимо неё не прошли Джеймс и Лили – им нужно было проинструктировать будущих учеников Хогвартса и проконтролировать, чтобы все они переоделись в мантии. Совсем скоро они будут на месте, а там, на платформе у старост снова будет куча дел – следить, чтобы никто из детей не потерялся и не отстал, а также проводить их к лодочной станции, где их встретит Хагрид. Та ещё морока. Оливия мысленно поблагодарила Мерлина за то, что ей никогда не доводилось носить значок.

– Возвращайся в купе, он уже отошёл, – похлопал её по спине Поттер. Судя по его взгляду, Джеймс сам непосредственно повлиял на то, чтобы Блэк пришёл наконец в себя.

Лили улыбнулась ей и сжала плечо, прежде чем скрылась вместе с парнем в следующем вагоне. Оливии не хотелось идти обратно, не хотелось видеть Блэка сейчас, но все её вещи, включая мантию, лежали там, а значит, другого варианта всё равно не было, и она поплелась в купе. Замерев у двери, девушка прислушалась, но изнутри доносилось только какое-то шуршание и звук, будто кто-то передвигал вещи. Оливия выдохнула и дёрнула ручку.

Большой чемодан стоял между сидений, занимая собой почти половину всего пространства. Перед ним на корточках сидел Питер и копошился в своих вещах, разбрасывая вокруг свитера, рубашки и листы пергамента. Люпин, с ногами забравшись на диванчик, держал в руках всё ту же книгу. На нём уже была надета стандартная чёрная мантия, подлатанная в нескольких местах, так что он просто наблюдал за муками Пита с усмешкой на губах.

Сириус снова курил в форточку, высунувшись почти по пояс. Свою мантию он подложил себе под грудь, видимо, чтобы смягчить жёсткие края оконного стекла. Все они повернули головы на звук отъехавшей двери, Блэк смерил её тяжёлым взглядом, но потом слегка поджал губы и кивнул. Что бы это ни значило. Наверное, так он хотел показать, что успокоился и больше не станет орать на неё. Оливия едва не закатила глаза, но всё-таки сдержалась. Это было лучше, чем ничего.

– Да где эта тупая мантия… – пробубнил себе под нос Петтигрю, перерыв уже, кажется, весь чемодан вверх дном. Сириус прыснул, тут же закашлявшись дымом.

– Используй Акцио, – посоветовал ему Рем, забавляясь беспомощностью друга.

Заклинание, изучаемое волшебниками ещё на первом курсе, конечно, сработало, искомая вещь вылетела откуда-то из-под других тряпок и оказалась прямиком в руках парня. Он натянул её, недовольно что-то бормоча. Оливия забралась на сиденье, чтобы открыть свой чемодан – её мантия лежала на самой поверхности, так что это было несложно. Сириус докурил и закрыл форточку, перешагнув на соседний диван, оказываясь рядом с Розье.

– Давай помогу, – предложил он и, не дожидаясь ответа, спустил багаж девушки на пол.

Оливия решила не говорить ему, что в этом совершенно не было смысла. Гораздо проще было бы открыть его прямо на полке и достать нужный предмет одежды. Но раз уж он сам сделал первый шаг к примирению после нелепой ссоры, она не станет ему мешать. Девушка быстро вытащила мантию и захлопнула крышку чемодана, позволяя Сириусу водрузить его на место – в этот раз с помощью палочки. Чемодан Пита так и остался стоять на полу, видимо, он не хотел убирать его, раз они скоро приедут.

– Спасибо. – Сириус лишь коротко кивнул на её благодарность. Наверное, он не собирался извиняться перед ней, решив просто оставить их спор позади. Так тоже было неплохо, Розье была согласна на такой вариант, лишь бы не возводить конфликт в абсолют.

Она застегнула мантию на все пуговицы и собрала волосы в высокий хвост, чтобы не лезли в лицо на ветру, который разбушевался за окнами. Хорошо хоть дождя не было. Её желудок жалобно заурчал, напоминая, что Оливия не ела весь день, так что теперь мысли о предстоящем пире полностью заняли её сознание. На заднем плане маячили переживания за Эвана и Аделин, так и не объявившуюся за всю поездку. Это было подозрительно и очень её тревожило, учитывая нынешнее положение дел в мире…

Вскоре поезд остановился, издав протяжный визг колёсами о рельсы, и все повалили из своих купе, заполняя коридор так, что некуда было ступить. Оливия любила немного подождать в такие моменты, чтобы не толпиться со всеми, поэтому она продолжала сидеть, спокойно привязывая клетку с Гердой обратно к чемодану. Питер порывался скорее выйти и всё ныл, что они не успеют и все кареты займут, а им не останется, и тогда придётся идти пешком. Блэк бесился из-за его стенаний, а Люпин благоразумно успокаивал их обоих. Как дети, честное слово.

Они вышли практически последними и зашагали в сторону повозок. Каменная дорожка влажно блестела в свете фонарей, кое-где виднелись большие лужи, которые Оливия осторожно обходила. Видимо, дождь здесь всё-таки был, но уже успел закончиться к приезду учеников. Мостовая скоро оборвалась, переходя в широкую тропу, и Розье вздохнула, поглядев на чёрное месиво перед собой. Зря она так старательно избегала наступать в лужи. Это было самое меньшее из зол.

Ботинки, чавкая, вязли в грязи, из-за чего было невозможно идти быстрее. Сириус, не стесняясь, ругался матом, проклиная строителей за то, что не удосужились выложить дорогу камнем до конца. Питер снова ныл, только теперь из-за усталости в ногах и испачканного чемодана. Рем просто шёл молча впереди их всех, оставляя глубокие следы в густой жиже. Уже ближе к каретам их нагнали Джеймс и Лили, оба вымотанные общением с малявками. Им, кажется, было уже всё равно на любые неудобства.

Им досталась одна из последних свободных повозок, и только забившись в неё Питер перестал гундеть. Оливия оказалась зажатой между ним и Сириусом и безуспешно пыталась сесть поудобней. Зад Петтигрю занимал слишком много места, по её мнению. Неужели нельзя было сделать кареты побольше? Путь к замку не был долгим, и девушка была рада этому факту. Осталось потерпеть совсем чуть-чуть, и она будет сидеть в тёплом и уютном зале и уплетать вкусный ужин. Что может быть лучше?

Кареты, наконец, тронулись, качнувшись, и нарочито медленно поехали по ухабам. В узкие прорези окон был виден окружающий лесной массив, покрытый тьмой. Окраина Запретного леса. Здесь должно было быть относительно безопасно, раз кареты везли учеников именно этой дорогой, но Оливии всё равно было не по себе. Вглядываясь в темноту, она думала о самых жутких обитателях чащи, и это вызывало вибрирующую в груди тревогу.

– Знаете, я ведь видела оборотня этим летом, – задумчиво проговорила она, осознав, что забыла упомянуть об этом маленьком факте. Ребята, чьи лица освещались тусклым фонариком, болтающимся в воздухе у потолка кареты, обратили свои взоры на Розье. Ремус нервно сглотнул, вытаращив округлённые глаза.

– При каких обстоятельствах, стесняюсь спросить… – пролепетал Блэк, как-то странно переглянувшись с Джеймсом, сидящим напротив.

– Он был у нас в поместье. – От воспоминаний о том вечере мурашки скопом прокатились от затылка до самого копчика, заставив Оливию едва заметно вздрогнуть. – Приходил вместе с Пожирателями. Тёмный Лорд не гнушается поддержкой даже таких существ.

– Ну, знаешь, – начал вдруг Блэк пугающе-холодным тоном, – это совсем неудивительно. Что они следуют за ним, я имею в виду. Нынешнее волшебное сообщество загнало их в клетки, вынуждая влачить жалкое существование или прятаться по лесам и жить как звери.

Оливия шокировано уставилась на Сириуса, приоткрыв рот в возмущении. Что он вообще несёт? Защищает оборотней? Она повернулась в поисках поддержки со стороны остальных, но к её изумлению, наткнулась на поджатые губы и взгляды, устремлённые в пол. Люпин же вообще казался ей напуганным до смерти, и это было очень странно. Неужели они все были того же мнения, что и Блэк?

– Ну, знаешь, – повторила Оливия начало фразы Сириуса, с нажимом надавливая на согласные. – Мне кажется, что многие из них сами не прочь влачить подобную жизнь. Шатаясь по лесам и нападая на путников. Такие новости всплывают постоянно.

– Не все оборотни плохие, – снова ввернул Блэк, пристально глядя на Поттера. Тот кивнул, соглашаясь, и Оливия цокнула языком, не сдержавшись.

– Но как ты узнаешь, плохой он или хороший, когда встретишься с ним лично? У них на лбу не написано. – Девушка медленно закипала, вспоминая грязные руки на своём теле и смрад, исходивший от человекоподобного зверя. – Этот Фенрир собирался меня укусить той ночью. Я могла бы стать такой же.

– И это не сделало бы из тебя монстра, – философски изрёк Джеймс, поддакивая другу. – Ты всё ещё была бы собой, в первую очередь. Ликантропия – это болезнь, и заражённые люди не должны отвергаться обществом.

Ему не хватало только вздёрнуть кверху палец и водрузить съехавшие очки на переносицу, чтобы довершить образ профессора. Розье закатила глаза, но не стала продолжать этот бесполезный спор, грозящий перейти в очередную ссору. Люпин вдруг неловко прокашлялся, привлекая к себе внимание. Он всё ещё выглядел напуганным, но теперь в его глазах горело что-то ещё. Что-то, похожее на любопытство. Неподдельный интерес.

– Как ты назвала того оборотня? – тихо спросил он, подняв взор на Оливию.

– Фенрир Сивый. Так его звали. – Парень хмыкнул, опуская взгляд и будто бы погружаясь внутрь себя, размышляя о чём-то. Сириус и Поттер всё ещё загадочно переглядывались, и Оливии казалось, что она что-то упускает. – Зачем тебе?

– Да так, – отмахнулся Рем, заканчивая разговор.

Всё это было очень странно.

***

Большой зал выглядел, как и всегда, роскошно. Под тёмным сводом высокого потолка мерцало множество свечей, столы были заставлены позолоченной посудой, пока ещё пустой, цветные знамёна факультетов радушно приветствовали учеников, вновь вернувшихся в стены родной школы, и тех, кто прибыл сюда впервые. Бурная река из чёрных мантий постепенно заполняла собой помещение, студенты рассаживались за столы, шумно переговариваясь, то и дело поворачивая головы вслед за пролетающими мимо привидениями.

Оливия заняла своё место, вскоре рядом появились её соседки по комнате – Ирма, Сара и Фрида. Девушки весело приветствовали её, обнимая, делясь последними новостями и сплетнями. Она была рада видеть их, да и всех остальных когтевранцев тоже. Розье оглянулась, чувствуя желание пересечься взглядами с Блэком, но он был увлечён каким-то серьёзным, судя по их лицам, разговором с Ремусом. Поттер уже сидел в окружении игроков своей команды, а Лили весело болтала с девчонками.

Макгонагалл завела в зал кучку детей, большинство из которых глядели вокруг себя огромными глазами, полными удивления и любопытства. Почти Безголовый Ник провернул свой любимый трюк с отрыванием головы, и несколько первогодок завизжали, в панике разбегаясь в стороны. Более старшие ученики посмеивались над представлением, пока Минерва, отругав сэра Николаса, возвращала перепуганных волшебников в строй. Она выстроила детей в шеренгу, и Оливии показалось, что в этом году поступающих было немного меньше обычного.

Запыхавшийся Филч проковылял до преподавательских столов с табуретом в руках, миссис Норрис резво бежала рядом с ним, распушив хвост. Большая остроконечная шляпа, весьма потасканная на вид, пока что мирно покоилась на табурете. Оливия бегло осмотрелась – Томас всё ещё здесь не было, как и некоторых других учеников. Части знакомых лиц за столами явно не хватало. Неужели, некоторые действительно побоялись отпускать детей в Хогвартс? Было похоже на то…

Среди профессоров Оливия не нашла Дамблдора, но это было нормально – он довольно часто появлялся только к началу пира. Остальные, вроде, были на месте, за исключением Фелиции Гаруспекс и Николаса Харди. По традиции наблюдалось одно новое лицо – симпатичный мужчина с каштановыми волосами, собранными на затылке в короткий хвост. Он был довольно молод на вид, может быть, чуть моложе тридцати. Наверняка его взяли на замену Харди. Шляпа вдруг зашевелилась, и все в зале притихли, понимая, что сейчас начнётся. Широкая прорезь приоткрылась, словно рот, и головной убор громко затянул традиционную приветственную песню, слова которой менялись каждый год. Скукотища.

– Привет, – радостно раздалось откуда-то сбоку, и кто-то несильно ткнул Оливию пальцами в спину.

Обернувшись, она едва не соскочила с места от радости. Аделин Томас сидела за столом на своём привычном месте, довольно улыбаясь. Оливия бросилась подруге на шею, крепко стискивая в объятиях. Её губы растягивались так, что от этого начинали болеть щёки, но она не могла перестать улыбаться. Тревога, копившаяся внутри весь день, наконец-то улетучилась.

– Где ты была? – Учитывая громогласное пение Шляпы, девушки могли абсолютно спокойно разговаривать, не боясь получить замечание. Макгонагалл была слишком увлечена первокурсниками, чтобы контролировать поведение остальных. – Я чуть с ума не сошла, думала, что-то случилось!

– Всё в порядке, Ви, – беспечно ответила девушка, её пальцы поигрывали с бусинами в длинных косичках. – Просто мои родители совсем сбрендили. Мама закатила истерику в последний вечер каникул, умоляла отца не возвращаться в Англию. Постоянное чтение Пророка сделало из неё параноика, – фыркнула Томас, принимаясь теперь стучать пальцами по столу.

– И что в итоге? – спросила Оливия, вновь ощущая волнение. Она не могла винить родителей Аделин, в конце концов, её отец был маглом, их пребывание на Туманном Альбионе действительно было опасным. Волдеморт охотился на такие семьи.

– А ничего. – Девушка махнула рукой, случайно задевая какого-то позади себя. – Отец согласился с ней, и они запретили мне ехать! Но я написала Дамблдору, и он связался с нами по каминной связи. Поговорил с предками, убедил их, что Хогвартс сейчас – самое безопасное место во всём мире. – Аделин легла грудью на стол, подперев голову рукой. Их разговор привлекал внимание соседок, но её это, кажется, не волновало. – Короче, они согласились, хотя мама всё равно сомневалась до последнего. Паникёрша. – Томас закатила глаза, улыбаясь при этом.

Оливия не совсем понимала подругу. Создавалось впечатление, что для неё происходящие убийства и похищения всех, чья чистота крови была сомнительной, ничего не значили. Будто она находила всё это забавным. Но Розье слишком хорошо знала Аделин, чтобы так легко поверить в её безразличие. Наверняка ей было страшно до жути, она просто не хотела это показывать. Розье вздохнула, положив подбородок на сложенные в замок руки.

– Есть хочу, умираю, – пожаловалась Томас, хватаясь за вилку, как будто это могло ускорить процесс подачи ужина.

Шляпа закончила свои песнопения, и теперь Макгонагалл вызывала новеньких учеников по одному, проводя церемонию распределения. Это не продлилось слишком долго, действительно, список оказался куда короче ожидаемого. Обычно на один курс приходилось порядка сорока человек, но в этот раз можно было насчитать от силы двадцать пять детей. Оливия по инерции хлопала вместе со всеми каждый раз, когда Шляпа выкрикивала «Когтевран», рассеянно наблюдая за очередным семенящим к их столу ребёнком.

– Так как ты добиралась до Хогвартса? – обратилась она к подруге между делом. – Тебя ведь не было в поезде.

– Я на него не успела. Дамблдор открыл мне доступ к своему камину, – горделиво произнесла Аделин, тут же прыснув со смеху.

– Ну, смотри не зазнайся теперь, – посмеялась Оливия, вновь принимаясь хлопать в ладоши.

Наконец, с распределением было покончено. Филч унёс табурет со Шляпой, Минерва поднялась к коллегам и заняла своё место, а за трибуну встал Дамблдор, появившийся словно из ниоткуда. На нём была великолепная тёмно-лиловая мантия, расшитая золотыми цветами. Директор всегда выбирал эффектные наряды. Поправив очки-половинки, он прочистил горло, привлекая всеобщее внимание к своей персоне, и, дождавшись абсолютной тишины в зале, заговорил.

– Добро пожаловать в Хогвартс – Школу Чародейства и Волшебства! – По рядам прокатился шквал аплодисментов и разрозненные восклицания, Дамблдор улыбался, слушая радостных студентов, а потом жестом призвал всех успокоиться. – Прежде чем вы приступите к еде, позвольте мне сделать несколько объявлений. В этом году в вашем расписании станет одним предметом меньше – профессор Гаруспекс покинула преподавательский пост по личным причинам, и, к сожалению, я не смог найти никого на её замену. Вы вернётесь к изучению Прорицаний, как только появится подходящая кандидатура.

Большинство учеников обрадовались этой новости, испытывая облегчение. Оливия была в их числе. Во-первых, у неё появится дополнительное свободное время, которое можно будет потратить на подготовку к ЖАБА, а во-вторых, Прорицания ей никогда не нравились. Единственное расстроенное лицо за столом Когтеврана принадлежало Ирме. Девушка обожала все эти гадания и неплохо с ними справлялась. Наверное, у неё был какой-то дар или предрасположенность, чего у себя Оливия явно не наблюдала.

– Ещё одно изменение касается Защиты от Тёмных Искусств, – продолжал вещать Дамблдор. – Мистер Харди также отбыл по неотложным делам, и его место займёт профессор Чарльз Ардент.

Директор провёл рукой в сторону того самого мужчины с хвостиком. Он привстал, чтобы лишь немного склонить голову, прижав ладонь к груди, и тут же опустился обратно, слишком заметно смущаясь чрезмерного внимания. В этот раз аплодисменты прозвучали намного слабее, но многие девушки заинтересованно разглядывали нового учителя, перешёптываясь между собой. Сара усиленно толкала Фриду в бок, глупо хихикая.

– А он красавчик, – шепнула Аделин на ухо Оливии, на что она только прыснула, хотя и была согласна с этим утверждением.

– Следующее: сообщаю первокурсникам, и напоминаю всем остальным, что Запретный лес носит именно это название не просто так. – Речь Дамблдора клонилась к завершению, и Оливия с нетерпением гипнотизировала стоящую перед ней тарелку. – Посещать его строго запрещено. И последнее, – добавил директор чуть тише, осматривая студентов серьёзным взглядом. – Мы с вами вступаем в тёмные, тяжёлые времена. – Приподнятое настроение, витавшее в зале до этого момента, сменилось ощутимым напряжением. – Я не хочу делать из вас дураков и говорить, что всё в порядке, как велит министерство. Война неизбежна, и вы должны быть к ней готовы. Но также важно не забывать: только свет способен вывести нас из тьмы, и лишь любовь сможет одолеть ненависть.

По залу прошёлся ропот взволнованных шепотков. Оливия переглянулась с Аделин, заметив, что подруга нахмурилась после слов Дамблдора. Повернув голову к гриффиндорскому столу, Розье наконец-то встретилась глазами с Сириусом. Парень казался серьёзным, но вдруг совершенно искренне улыбнулся, подмигивая. Наверное, это должно было означать что-то вроде «не бойся, всё будет хорошо», но… Оливия слабо верила в это призрачное «хорошо». Она всё равно боялась.

– А теперь, наслаждайтесь пиром! – взмахнул руками внезапно повеселевший Дамблдор, и на столах появились горы разнообразной еды.

Звуки столовых приборов постепенно становились громче, как и возобновившиеся разговоры, но тревожные настроения всё ещё летали в воздухе, по крайней мере Оливия вполне явственно их ощущала. В её голове крутились обрывки фраз директора, затягивая мысли в неспокойный водоворот. Война неизбежна…

Комментарий к Возвращение

Как же мне грустно от того, что я физически не могу писать чаще, чем получается!:( Спасибо, что читаете эту работу и поддерживаете меня приятными словами в отзывах, я это очень ценю.

========== Красавица и чудовище (о Мэри Макдональд и Фенрире Сивом) ==========

Комментарий к Красавица и чудовище (о Мэри Макдональд и Фенрире Сивом)

Первая половина главы немного отличается от всего остального, но она очень мне нравится с писательской точки зрения. Эдакий небольшой флэшбэк в лето.

Скажу сразу: я не оправдываю поступок Сириуса, я лишь выступаю в роли рассказчика, предоставляя право судить вам. Простительно ли такое, пусть каждый сам решит.

Это лето выдалось для Блэка трудным. Всю дорогу в поезде Поттер наседал на него с уговорами провести каникулы вместе, ведь его родители всегда рады Сириусу, а ещё ему лучше не оставаться сейчас одному. Сириусу было плевать на одиночество. Он всё ещё не мог до конца поверить, что Оливия действительно его бросила, но это было реальностью. Увидев её за завтраком рядом с братом, Сириус окончательно убедился – она выбрала семью. Это было чертовски больно, но даже так он всё равно не мог её возненавидеть.

Блэк тосковал по ней, как брошенный пёс, уставившись в окно гостевой спальни в доме Поттеров, которая уже давно стала его комнатой. Джеймс из кожи вон лез, чтобы развеселить друга: вытаскивал его полетать на мётлах над рекой и холмами, окружавшими дом, устраивал ночные вылазки в ближайший городок, откуда они возвращались пьяными в стельку, даже подключил к этому делу Лили в надежде, что она, будучи девчонкой, сможет что-то придумать. Но она не могла, потому что сердце Бродяги было безнадёжно разбито, и его больше ничто не радовало.

Так продолжалось почти весь июль, а потом оцепенение Сириуса постепенно сошло на нет. Он просто решил больше не зацикливаться на этой боли, разрешил себе немного повеселиться, и это сработало. Оливия осталась где-то позади, хотя ему всё ещё было паршиво в глубине души, и она всё ещё порой приходила к нему во снах, после которых он просыпался с тянущим чувством в груди или в паху в зависимости от сюжета сновидения. Второе случалось всё же чаще первого, и Сириус начинал ненавидеть своё тело с его низменными потребностями.

В конце концов, он решил, что ему просто необходимо трахнуть какую-нибудь девчонку, чтобы снять напряжение. Это должно было помочь забыть Розье, так он считал. Нет, Блэк был в этом уверен на все сто. Но отчего-то все девчонки, которых он встречал в барах вместе с Сохатым, совсем ему не нравились. То есть, конечно, они были хороши собой, этого он не мог отрицать, но ему даже не хотелось заводить с ними беседу. Не хотелось прилагать усилий. Джеймс подшучивал над ним, называя импотентом, но легко ему было говорить! Он то спал со своей мечтой…

К тому же Сириус никогда не имел привычки поступать вот так: кадрить первую встречную юбку, лишь бы получить доступ к тому, что скрывалось под ней. До Оливии подобное случалось всего пару раз – чисто из праздного любопытства. Почему-то ему казалось дикостью, что некоторые девушки в самом деле готовы выпрыгнуть из трусов, если он только попросит. Но опыт показал, что так оно и было, и от этого ему почему-то было совсем не лестно, хотя многие парни позавидовали бы такому раскладу.

Послужной список Блэка не особо впечатлял. До Оливии, к своим шестнадцати годам, он переспал с одной лишь хорошенькой пуффендуйкой со светлыми волосами и отличной задницей, да ещё с Джеммой Бингли, учившейся на его факультете, но курсом младше. Этого хватило, чтобы Сириус понял, что такой досуг ему не по вкусу, и чтобы по всей школе разбрелись слухи о его богатой сексуальной жизни. Можно было подумать, будто Блэк переспал с половиной девушек в Хогвартсе. Какой же бред.

В один из особенно жарких и ленивых дней первой половины августа Джеймс примчался в комнату Сириуса в совершенно диком и возбуждённом настроении. Его глаза горели безумием, Поттер улыбался, словно умалишённый. Он сжимал в руках небольшие флаеры или что-то вроде того. Помахав ими перед лицом Блэка, он вскочил на постель.

– Мы едем на рок-фестиваль! – завопил он, начиная подпрыгивать на кровати так, что заскрипели пружины. Кажется, друг был в полном экстазе, но Сириус не особо впечатлился.

– Что ещё за фестиваль? – поинтересовался Блэк с подоконника, где он проводил большую часть времени каждый день. Джеймс перестал скакать и рухнул на колени, вскинув кверху сжатый кулак.

– Рок! Ты что, не слышал? – Сириус покачал головой, усмехнувшись. Поттер слез с кровати и теперь запрыгнул на подоконник, протягивая Блэку брошюрку. – Там будут Аэросмит, – восторженно и с каким-то благоговением в голосе проговорил Джеймс.

Сириус любил Аэросмит, но, пробежав глазами по списку остальных групп-участниц, он понял, что никогда ничего не слышал о доброй половине из них. Он бросил взгляд на верхний корешок, где был указан адрес – город Рединг, что расположился западнее Лондона, буквально в часе езды. Блэк никогда там не бывал. Сириус вдруг подумал, какого чёрта с ним вообще творится? В любое другое время он бы уже скакал от радости вместе с Джеймсом. Он обожал музыку и давно мечтал побывать на концерте, хоть на самом малюсеньком. Так почему же он сидит и в чём-то сомневается?

– Ладно, едем, – кивнул Сириус другу, и тот довольный взлохматил ему волосы.

– Лунатик с нами, я ему уже написал, – добавил Джеймс, уже соскочивший с окна, и умчался в свою комнату, оставив дверь нараспашку. Сириус со вздохом поднялся, чтобы её закрыть.

***

Чтобы добраться до Рединга, парни воспользовались Ночным Рыцарем, потому что так было гораздо веселей. Синий даблдэкер высадил их в окрестностях города, и они проделали немалый путь пешком, прежде чем оказались на месте. Перед глазами Сириуса раскинулся огромный палаточный городок: натянутые тенты всех цветов и размеров, между которых бродили сотни людей, большинство из них носили длинные волосы и расклешённые джинсы. Хиппи. Блэк был осведомлён о многих субкультурах маглов, но миролюбивые наркоманы не особо ему нравились. Они больше были по душе Люпину.

В воздухе стоял сладковатый запах горящей травки, почти у каждого встречного в руках была бутылка пива, будто это был обязательный атрибут фестиваля. Сириус, Джеймс и Ремус всё шли и шли мимо палаток и припаркованных автомобилей и фургонов, пока впереди не показалась большая сцена. Выбрав отличное место, парни разложили на земле свою палатку. Целых полчаса им потребовалось на то, чтобы суметь поставить её без помощи магии.

Сириус был поражён масштабами происходящего безумия. Он не видел столько людей, собравшихся в одном месте, с тех пор как… Да никогда он не видел ничего подобного! Люди тащили с собой гитары, кругом вился дым от сигарет, и было так шумно, что какофония звуков превращалась в какой-то общий белый шум. Парни пробирались поближе к сцене, и Сириус думал, как они вообще потом найдут свою палатку? Но эта мысль терялась на фоне всего остального.

Он обернулся на шум и одобрительный свист толпы и увидел, как танцуют две девушки, стянув с себя майки. Губы Блэка растянулись в совершенно идиотской улыбочке, и, если бы не Джеймс, подтолкнувший его идти дальше, он бы так и замер столбом. Пока они шли, к ним привязался какой-то парень с пшеничными волосами и такими же усами. Его зрачки были размером с две планеты. Парень попытался втюхать им кислоту, но в итоге вернулся к своим друзьям ни с чем. Здесь царила абсолютная вседозволенность.