Текст книги "Dangerous Drift (СИ)"

Автор книги: Traum von Katrin

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 18 страниц)

Хлопок, оглушительный и резкий, и из-под алого капота повалил густой удушливый серый дым.

«Вот и пиздец твоим клапанам» – удовлетворённо улыбнувшись, Купер не стала сама вступать в схватку с оставшейся соперницей, чуть сбавившей скорость, чтобы не столкнуться с резко тормозящей Блоссом. Бетти просто тут же хлопнула по кнопке возле руля, добавляя сил своему мотору. Рывок, и Шевроле полетела вперёд с утроенной мощью, вжимая водителя в кресло. Этот момент был один-единственный, секундное замешательство Испанки и поражение Шерил, вызванное самоуверенностью и нежеланием верить в давно известную истину: машину нужно слушать. И Бетти использовала секундный шанс по максимуму.

Едва управляясь с рулём, она летела навстречу гомонящей толпе народа, а в голове не было мыслей ни о мастерской, ни о деньгах, ни о соперницах, остающихся позади просто потому, что недооценили семнадцатилетку. Она думала только о том, как обнимет своего сенсея, так крепко, чтобы лёгкие сдавило. Чтобы кости растворились в кашу и больше не собрались по местам. Чтобы он знал всё, что она чувствует и всё, что так отчаянно желает.

Как она любит его.

Рев двигателя, пожирающего нитро жадными глотками, слился со взбесившимся пульсом от пришедшего слова. Глаза заслезились – наверное, от ветра. И финишную черту Элизабет пересекла, не помня себя от распирающего изнутри ощущения, что может обнять весь мир, закричать и расплакаться одновременно. Запомнила только всполох красного флажка где-то сбоку и громкий возглас через рупор:

– Иии наш победитель!!! Мисс Белая королева!!! – где-то далёко взорвалась аплодисментами и свистами толпа, приветствуя новую звезду. Но Бетти не могла больше ждать или принимать к чёрту не сдавшиеся ей поздравления. Пошло всё нахер. Он ей нужен, немедленно, прямо сейчас. Безумный, родной, самый искренний и нежный.

Буквально вывалившись из машины, не замечая, как к ней тянутся десятки рук и кричат кличку незнакомые люди, она рванулась к сразу увиденным за спиной Свит Пи серым глазам. Они сверкали ей ярче любых огней этой ночи, звали её сильней земного тяготения. Ватные ноги слушались плохо, подчиняясь лишь этому призыву. И Джаг шагнул ей навстречу, широко улыбаясь и распахивая объятия, в которые Бетти упала, утонув в нём окончательно.

Он не знал, что происходит – почему в нефритовых омутах такая решимость, почему она летит к нему так поспешно. Но чувствовал эту необходимость, и просто не мог поступить иначе, когда она оказалась снова в его руках. И больше не медлил и не сомневался, а сразу нашёл её дрожащие, пересохшие от волнения губы. Горячие, мягкие, послушно раскрывшиеся и позволившие пропасть в бездне из ванили и яркого, искрящегося по коже счастья. Он так часто себе это представлял, но и думать не смел, насколько она окажется восхитительно сладкой, податливой и разжигающей чистое пламя под рёбрами. Обнимая хрупкое трясущееся тело, Безумец просто сошёл с ума от этой солнечной девчонки.

В этот миг не думалось, что вокруг не меньше сотни человек, включая её отца, брата и кучу посторонних. Что ей всего семнадцать, а он этим вызывающим поцелуем кричит всему городу, что Бетти отныне принадлежит лишь ему. Что Пирсон уже ехидно комментирует пристрастия победительницы в рупор, так и не дождавшись её на «коронацию» с пакетом призовых баксов. Существовала только она, прижимающаяся так доверчиво и сильно, что оторваться невозможно.

И только когда дыхание начало подводить, сбившись и прерываясь, Бетти разомкнула касание губ и поймала его восхищённый взгляд. Её глаза медленно расширялись от понимания, какого чёрта вообще произошло только что. Это видел весь город. И даже семья.

– Боже… Джаг…

– Бежим! – шепнул он ей, решительно хватая за руку и утягивая за собой. Толпа послушно расступилась перед победительницей, пропуская её и абсолютно счастливого учителя к чёрной Бентли. Пирсон с ухмылкой кинул ему пакет с выигрышем, небрежно пойманный на лету.

Весь мир им сейчас только мешал, потому что они наконец-то нашли то, что искали так долго. И больше ни с кем не хотели делиться.

Комментарий к 12. Aut vincere, aut mori БУМ! 🔥🔥🔥

Что ж, надеюсь, гонка получилась неплохой?)) И финальный её аккорд тоже😏 Буду очень рада послушать ваши эмоции по этому поводу))

А ещё у меня небольшой флешмоб для самых внимательных читателей: в этих главах как минимум две крупных отсылки к “Форсажу”. И кто их найдёт первым – тому подарок на профиль от меня😘

====== 13. Звёзды в глазах ======

Черная Бентли приглушённо сверкает в свете луны. Правая фара к чертям разбита вместе с краем корпуса. Дверцы водителя и пассажира распахнуты настежь, а на сиденье небрежно валяются две пары перчаток: белые и чёрные. Они точно сейчас лишние, потому что есть только столь долгожданная мечта, становящаяся реальной. Их не хватило даже доехать до реки, достаточно безлюдным оказался крохотный проулок между двумя многоэтажками, попавшийся по дороге из парка. Тёмный и пыльный, сейчас именно он стал свидетелем чего-то абсолютно прекрасного.

Его рука скользит от её запястья вверх, касаясь лишь кончиками пальцев. Это не робость – просто знакомство. С её реакцией, её смущением и легкими мурашками на нежной коже. Не разрывая ни на мгновение зрительного контакта, пропадает в этих потрясающих зелёных глазах и возрождается снова, цикл замкнулся. Звёзды наконец-то сошлись, он смог до них дотянуться. Они просто всегда были так близко. Ярко. Пальцы подбираются к овалу лица, ласково гладят по скуле, очерчивая изгиб. Бетти прикрывает веки, не выдерживая той нежности, с которой он касается её – словно она безумно дорогое ювелирное изделие, хрупкое и крохотное.

Джагхед улыбается такой очевидной невинности и неопытности. Под рёбрами выбивает барабанную дробь сошедшее с привычного ритма сердце, которое будто стало сегодня чуть больше, не помещаясь в грудную клетку. Иначе не объяснить этот гул в висках от медленно закипающей крови, когда сидящая на капоте девчонка смело вздёргивает подбородок и мягко подталкивает его ближе к себе. Решилась? Сдалась? Нет, просто тоже больше не могла терпеть ни миллиметра между ними. Ноги в кожаных брюках обхватывают его поясницу, и Джонс с тихим вздохом падает в этот омут окончательно. Она ещё не знает своей власти над ним, не знает, как долго и как сильно он мечтал об этом моменте, как часто ему снились эти белокурые прядки, которые теперь можно пропускать между пальцами. Он подаётся вперёд и касается её губ – на этот раз мягче и со всей нежностью, на какую способен.

Бетти благодарно обвивает его плечи руками, отдаваясь своим ощущениям. Кислая сладость на языке, взрывающаяся как шипучая карамель. Каждая мышца растворятся в кашицу от температуры его горячего тела, прижимающегося всё тесней. Пульс стучит где-то в горле, а дыхание сбивается к чёрту. Никаких границ. Стеклянная стена разбилась бриллиантовой крошкой на грязный асфальт проулка, больше не имея шансов к восстановлению. Поцелуй всё глубже, требовательней, демонстрируя во всей красе давно назревавший обоюдный голод.

Его ладонь с трепетом скользит по её спине, вызывая дрожь вдоль позвоночника. Чуть прогнувшись ему навстречу, Бетти собирает в кулачок его майку, пытаясь удержаться и не улететь прямиком в звёздное небо, которое, несомненно, сегодня ждёт её. А его слишком горячие руки уже обхватили её оголённую талию, поглаживая и заставляя каждый нерв трепетать от переизбытка чувств и высокой температуры. У Джагхеда Джонса вкус свободы. Сегодня она в этом убедилась. Вкус солнца и ветра, оттеняемый цитрусом.

Он всё не мог остановиться, продолжая исследовать это юное и податливое тело, отзывающееся на его касания мелкой дрожью. Самого уже начинало трясти от желания быть чуть более грубым, целовать её ещё более жадно, пропитываясь ванилью до каждой клеточки своего существа. Но не стоит. Не так, не сейчас. Пусть леденцы и таят в кармане джинсов… Это же только начало. Он снова её учитель, снова берёт на себя ответственность – но на этот раз с уроками торопиться не стоит. Просто наслаждаться этой тихой ночью, когда наконец-то никто им не помешает и не остановит. Дышать ей. До кружащейся головы, до рвущихся струнок в душе. Лететь на настоящих крыльях, когда хрупкое тельце жмётся к нему, словно ища спасения от всего мира. Когда розовые губы уже слегка опухают от продолжительности поцелуя, открытого и доверчивого.

Где-то в салоне надрывается вибрацией её телефон – гора пропущенных от Чарльза и Хэла. Джонс не исполнил своего обещания – знал, что сорвётся, в глубине души всегда знал. Невозможно было устоять против самого себя, против того тяготения, что излучала эта девчонка. Но сейчас нет мыслей о прошлом или будущем – есть только этот миг чистого счастья. Она теперь принадлежит ему одному, пульсирует волнами наслаждения в его руках, и пусть дьявол в аду подождёт перед расправой. Всё завтра. Всё осыпалось пылью и потеряло смысл, каждая внушаемая себе фраза о том, как они друг другу не подходят.

Подходят. Сердца рвались в унисон, руки изучали реакцию, а темп поцелуя нарастал сам собой, становясь всё менее приличным и всё больше разжигающим жар внутри. С одинаковым волнением и трепетом, они сплетались тесно до ноющих рёбер. Отдавая и принимая, утопая без надежды выплыть.

Очередной звонок, заставляющий Джагхеда разомкнуть касание губ, но не выпускать Бетти ни на миг. Чуть задыхаясь, она снова ловит его взгляд – обеспокоенный. Голос чуть хриплый, когда он пытается оформить разбегающиеся мысли в слова:

– Уверена, что Хэл не вызовет полицию на твои поиски?

– Брось… папа поймёт, – она и правда хотела в это верить. Вот только не прекращающий надрываться телефон говорил обратное. Но сейчас ей хотелось только не прерывать ни на миг это долгожданное счастье.

– Твой отец пробьёт мне башку гаечным ключом. Я же обещал ему, что у нас ничего не будет, – чуть виновато признался Джонс, снова обнимая её покрепче и прижимаясь щекой к щеке. Тепло. Глубоко вдохнул ванильный аромат её волос, жадными глотками выпивая эту сладость среди ночной прохлады. Не оторваться. Теперь уже нет. Капитуляция принята, и больше не будет никаких военных действий с самим собой. Белый флаг, полное поражение перед этой девчонкой – тогда почему он чувствует себя победителем?

– Так дело было лишь в этом? – немного грустно вздохнула Бетти, понимая, наконец, причину его отчуждения последних дней.

– Не только. Я… я не подхожу тебе. Если бы ты была чуть старше, то поняла бы…

Она бесцеремонно захлопнула ладошкой его рот, пока он не сморозил новую чушь. Решительно прищурилась, пытаясь уловить на его лице хоть каплю сожаления о происходящем – и не находила. Только крохотные искрящиеся звёзды в серых глазах. Без тени сомнения смотря прямо в них, медленно и чётко произнесла:

– Это бред. Предрассудки, разница в возрасте, какие-то глупые договорённости с папой. Херня. Да, мне только семнадцать, да, я ещё год буду школьницей. Но это не меняет того, что я чувствую к тебе. И… я точно не из тех девчонок, которые влюбляются в одноклассников и пишут им записочки с сердечками. Я редко привязываюсь к людям. Тем более – настолько сильно. Для меня это много значит. И не смей недооценивать меня просто из-за глупой цифры…

– Недооценивать тебя вообще идиотизм после сегодняшней победы, – мягко перехватив её руку и переплетая пальцы, Джагхед улыбнулся и снова потянулся к её губам. Ему нравилась такая Элизабет – горящая решимостью и упрямая. Нет, она не ребёнок. И ей не нужно объяснять это или доказывать. Потому что он безоговорочно верил, что для неё открытый поцелуй при всём городе был, как и для него, равносилен публичному признанию в чувствах. Как оказаться голыми посреди толпы незнакомцев. Как рухнуть со скалы в открытое море, сдавшись во власть неземного притяжения. И вместо падения взлететь на порывах ветра.

Снова поцелуй, откровенный и уже не столь робкий. Его рука поглаживала её талию, а вторая вплелась в волосы, наслаждаясь их мягкостью. Он проникал всё глубже, смакуя каждый оттенок вкуса на языке и пытаясь сказать без слов, как сильно она нужна ему. Маленькая и юная, но уже такая сильная и храбрая – нет, такую не сломит даже цунами. Скорее эта самая волна способна утопить его с головой, уже тихими подступами туманя рассудок.

Бетти отвечала с самозабвенной неопытностью, следуя за его темпом поцелуя и нарастающей откровенностью касаний. Казалось, кожа плавится под его ладонью – чёртова Джелли с её короткими топами… Пульс стучал в горле, а жар от центра груди нарастал, опускаясь всё ниже. Придвинувшись к Джонсу ещё тесней и смело скрестив ноги на его пояснице, Бетти снова ощутила бедром твёрдость в его джинсах. Но теперь это не пугало и почти не смущало. А только раззадорило. Словно случайно потёршись об его эрекцию, она уловила каждой звенящей стрункой своих нервов, как Джаг напрягся ещё сильней, превращая поцелуй в горячее сплетение. Теперь он был жадным и страстным, от которого пылала кровь, а девичьи ноготки крепче впились в сильные плечи. Дыхания смешались, становясь всё более прерывистыми и шумными. Рука Джонса на талии сжалась крепче, и только нечеловеческим усилием воли он смог оторваться от уже совсем бесстыдно распухших губ, пока крупицы контроля ещё можно удержать.

– Чёрт, малышка… Ты сводишь меня с ума, – выдохнул он, перемещаясь поцелуями на её шейку. Откинув назад локоны, осторожной дорожкой прошёлся до чувствительного участка за ушком. Новая волна мурашек на её коже вызвала лёгкую улыбку, пока он пытался успокоить свой пульс. Не стоит переходить границы разумного, как бы этого не требовали инстинкты первобытного охотника: раз добыча попалась, нужно её заклеймить… Дикое желание оставить на этой ванильной девочке неприличную метку он задавил в зародыше. Вряд ли Хэл оценит такие художества.

Телефон в салоне снова разразился вибрацией. Бетти пришлось резко распахнуть глаза, возвращаясь из небытия, где тело таяло от окутавшей его нежности уверенных ласк. Грустно вздохнув, она тихо прошептала:

– Как думаешь, который час?

– Ммм, наверное, скоро рассвет, – не прерывая осторожных поцелуев пробормотал он, вдыхая её кружащий голову аромат.

– Тогда нам и правда, пора возвращаться.

Джаг чуть отодвинулся, чтобы поймать её печальный взгляд. Она права, но думать о возвращении в дерьмо реальности совершенно не хотелось. Эта ночь теперь надолго в его памяти – ночь, когда он впервые увидел звёзды во всей их красе. Словно проснулся от долгой спячки.

– А ты этого хочешь?

Ответом ему стал очередной поцелуй, вышибающий остатки воздуха из лёгких. И говорить больше ничего было не нужно.

Когда чёрная Бентли подъехала к дому Куперов, на улице уже начинало светать. По дороге Бетти так и не смогла ответить на гору сообщений от Чарльза (вида «Какого хрена, обезьянка?!») и от Джелли («Это было КРУТО! Расскажешь, умеет ли этот балбес целоваться?»). Просто голова была занята не тем, а рука – так и не выпущенной рукой Джагхеда. Они не могли сдержаться от того, чтобы хотя бы раз в минуту не смотреть друг на друга: наконец-то открыто, а не исподтишка. И когда Детка притормозила, грядущая разлука поселила в салоне налёт грусти.

– Чёрт, папа ещё не спит, – нервно закусила Бетти щёку изнутри, заметив свет в окне на кухне. Явно ждёт блудную дочь, так и не соизволившую перезвонить. – Надеюсь, он караулит меня не с шерифом…

– Не думаю, что Хэл настолько ограниченный, – мягко заметил Джаг и крепче сжал её пальцы. – Да, я нарушил слово. Но не хочу, чтобы ты ссорилась с отцом из-за меня. Так что можешь ему передать, что завтра я заеду и поговорю с ним об этом?

– Ты серьёзно? – удивлённо ахнула Бетти, привыкшая к несколько другому поведению мужского пола: одноклассников и ровесников, избегающих ответственности. Поймала его взгляд, решительный и спокойный, и на душе стало капельку легче. Он и правда не ровня семнадцатилетним придуркам, играющим в телефончиках на перемене.

Джонс мягко притянул её ближе, обхватил зардевшееся в смущении личико в ладонях. Не удержался от лёгкой полуулыбки и тихого вопроса:

– Маленькая моя, ты когда уже прекратишь краснеть? – на эту фразу и новое обращение Бетти лишь смутилась ещё больше, опуская взгляд и медленно тая от такой всепоглощающей нежности. – Я не собираюсь бегать от твоих родственников. Я хочу сидеть с твоим отцом за одним столом и пить чай, обнимая тебя. И я этого добьюсь, – в серых глазах полыхнуло уверенностью и силой, от которой у девушки пересохло во рту.

Не удержавшись, она потянулась вперёд и тут же нашла его губы, на этот раз получая неспешный лёгкий поцелуй, который вливал в неё надежду. Что нарисованная Джагхедом картина семейных посиделок у камина в Рождество вполне возможна. Просто нужно немного времени и взаимопонимания. А в феврале ей исполнится восемнадцать, и шерифа точно уже не будет волновать её личная жизнь.

– Спокойной ночи, – вновь улыбнулся ей Джаг, с сожалением выпуская из своих рук. – Отсыпайся, а завтра я позвоню, – он откинулся назад и забрал с заднего сиденья пакет с выигрышем, отдав его ей.

– Сладких снов, – на прощание она всё-таки быстро чмокнула его в щеку, и только потом выбралась из машины. Утренняя прохлада сразу заставила вздрогнуть и захотеть вернуться в тёплые объятия, окутывающие в ауру надежности, как в махровый плед. Но нужно было идти, да и накопившаяся усталость от бессонной ночи уже давала о себе знать.

С грустным вздохом посмотрев вслед Бентли, Купер нехотя поплелась к дому. Только сейчас она вспомнила, ради чего вообще всё начиналось: пятьдесят тысяч в её руках это лишь капля. Упав в омут своих желаний, она забыла даже узнать, достаточно ли денег получилось от ставки Чарльза. Вина колючими неприятными шипами окутывала её с каждым шагом по дороге к входной двери. Она несколько секунд помедлила, прежде чем зайти, но потом смирилась и дёрнула металлическую холодную ручку.

Гарольд сидел в гостиной на диване, смотря новостную телепередачу. Но скорее всего, не слушал голос ведущей, а просто дремал, ожидая прихода дочери. На стук двери он дёрнулся и тут же поднялся, складывая руки на груди.

– Наконец-то, – хрипло прокряхтел, смотря на Бетти осуждающе. – Я уж думал тебя подавать в розыск. Украли на глазах всего города…

– Пап, прошу, не надо, – поморщилась она на эти обвинения. – Да, прости, что не позвонила. Было…

– Некогда? – хмуро подсказал Хэл. – Позволишь поинтересоваться, чему ещё тебя учит Джонс, или такое родителям не рассказывают? – в его голосе чувствовались уже действительно раздражённые нотки, а звук стремительно повышался, заглушая телевизор. – Беттс, я думал, что ты умней!

– При чём здесь вообще ум?! – не осталась в долгу Элизабет и швырнула надоевший пакет в ближайшее кресло. – Джагхед ни разу не сделал ничего, о чём ты сейчас думаешь! Он помог нам, помог, между прочим, тебе! А обвиняя его чёрт пойми в чём, ты ведёшь себя, как ханжа и лицемер! Да, у нас с ним возникли… – она запнулась на полуслове, не находя подходящего определения, – Чувства. Но в этом нет ничего…

– Ничего?! Ничего плохого, хочешь сказать? А тебя не смущает, что он на десять лет старше? Что для него поиграть такой малолетней дурочкой это просто развлечение на лето? А ты сломаешь себе жизнь, если не начнёшь думать головой!

– Джаг не такой, – твёрдо возразила Бетти, даже не допуская подобных мыслей. Да, она понятия не имела, что у них за отношения и надолго ли это. Но точно не ощущала себя игрушкой. – Пап, хватит считать меня тупым ребёнком. Я способна понять, когда человек искренен и честен.

– Ах, да: о его честности, – хмыкнул Хэл, – Он рассказал, что обещал мне, якобы не тронет тебя? Думаю, сграбастать мою дочь, поцеловать на глазах всего города и увезти до утра слегка противоречит такому обещанию…

Откровенно устав оправдываться и ссориться с отцом, Бетти шагнула вперёд и положила ладони ему на плечи. Заглянув в горящие отчаянием глаза, без слов поняла причину всех этих грубых фраз: он пытается защитить. Уберечь, сохранить свою маленькую девочку и её глупое юное сердечко, которое легко могут разбить. Подавив в себе желание повышать тон разговора дальше, она начала вкрадчиво и как можно более успокаивающе:

– Папуль, выдохни. Просто выдохни. Он всё мне рассказал, я знаю. И это не Джагхед рванул ко мне и заставил нарушить слово. Это была я. Я хотела этого очень давно, ещё даже до наших тренировок. И верю, что у нас с ним что-то… настоящее, понимаешь? Он не из тех, кто будет развлекаться с девушкой и дурить ей голову. Кстати говоря, просил передать, что завтра заедет с тобой поговорить обо всём. Как думаешь, это признак того, что он настроен серьёзно?

– Правда? – с сомнением прищурился Хэл, но тон уже был гораздо более спокойный.

– Разве я тебя когда-нибудь обманывала? Ну, не считая того случая с тортом, – она улыбнулась, вспомнив, как лет в пять облизала весь крем с предназначенного на праздник угощения и обвинила в этом кошку. Животных с тех пор в доме не водилось, а обман раскрылся к вечеру, когда у ребёнка заболел живот.

– Что ж… Послушаю, что он скажет теперь, этот Джонс… – всё ещё несколько недовольно протянул Гарольд, а затем тоже улыбнулся. – Ладно. Поговорим завтра. Точнее, уже сегодня. А сейчас – спать, юная леди!

– И даже не дашь посмотреть на выигрыш? – возмущённо ахнула Бетти, – Вы же с Чарльзом его забрали? Сколько вышло?

Хэл кивнул на журнальный столик, где ровными стопочками лежали доллары. Он приобнял дочь за плечи и гордо провозгласил:

– Сто тридцать восемь тысяч. Моя девочка за один вечер надула весь город на целое состояние!

Быстро прибавив к этой сумме деньги из пакета, Бетти слегка приуныла. Не вышло. Ничего, мать его, не получилось: этого мало. Даже двухсот они собрать не смогли, а значит, всё было зря…

– Эй, ты чего? – заставил её поднять голову отец, искренне удивившись. – Я же занимал ещё, и сбережения имеются! Продать пару побрякушек из коллекции Элис, и точно будет двести тысяч. С этим уже можно идти и договариваться с Лодж, без сомнений! – он был полон оптимизма.

– Думаешь? – приободрилась Бетти. Она и так понимала, что всю сумму собрать не получится. Но всё равно хотелось большего за такой риск и пострадавшего Джагхеда. – Когда собираешься идти к ней?

– Завтра же выставлю драгоценности и некоторое оборудование на продажу. Время ещё есть, так что не волнуйся. Это больше не твоя проблема.

Элизабет с лёгким сомнением поморщилась: кажется, проблемы только начинаются. И вряд ли их можно решить без её сенсея.

Джагхед чувствовал ужасную усталость в каждой мышце, и она странным образом сочеталась с удовлетворением. Наконец-то, больше никаких вопросов: Бетти его, и никто не отнимет у него эту невероятную девчонку. Ни предрассудки, ни её семья, ни окончание его работы в качестве учителя. Теперь какая-то часть его метавшейся в последние дни души успокоилась – зато в другой появились новые сомнения.

Что делать теперь, осознав в полной мере, что быть с Бетти на расстоянии не получится? Как не стать тем самым препятствием на её пути, о котором говорил Хэл? Быть поддержкой, а не якорем… Сложно. Смотреть в будущее хотя бы на пару шагов вообще не бывает просто, но иногда необходимо. Даже смешно: пытается предугадать, что его ждёт завтра, человек, живущий адреналином и гонками.

Только ли жажда адреналина заставит его проснуться сегодня?

Уже нет. Нет, он сейчас завалится спать, а когда откроет глаза, то непременно уладит оставшиеся вопросы с Хэлом и будет проводить с Бетти столько времени, сколько возможно. Потому что рядом с ней он чувствовал себя цельным, собранным и сильным. Потому что эта девочка сумела разбудить в нём что-то давно дремавшее, не растраченное. Никогда раньше Джаг не ощущал такой острой потребности просто видеть кого-то. Касаться, вдыхать аромат волос и замечать мурашки на коже. Его бывшие (коих было всего две) вызывали только животные реакции: похоть, удовольствие, удобство. Но не зависимость. Не трепет. Не желание защитить от всего мира. Не восхищение и не восторг от улыбки на милом личике.

Ему нравилась мысль, что он не подвёл Бетти. Что она победила, заработала деньги на спасение мастерской и мало того, попутно преодолела свои страхи, связанные со смертью Элис. Казалось, что за две недели она выросла на несколько лет, по крайней мере в его глазах. И теперь Джаг видел её невозможно смелой, решительной девушкой, которая всегда добивается цели. Но при этом настолько неиспорченной, не растратившей оптимизма и своего природного света, что в сердце щемило от одного воспоминания о нефритовых омутах. В которых теперь так ярко горели звёзды…

Привычно загнав машину в гараж, Джонс взял с приборной панели практически позабытый телефон. Там уже светились новые сообщения:

«Так держать, Ромео! Я знала, что ты долго против неё не протянешь» – и довольный смайлик с высунутым языком от Джелли. Вдогонку она кинула второе, ещё более наглое, – «Думаю, ты сегодня в хорошем настроении, так что я воспользовалась и ушла ночевать к Вэл. Не теряй».

Вздохнув, Джагхед закатил глаза, но злости на сестрёнку не было ни капли. Хитрюга рассчитала всё верно: сейчас он хотел только вновь увидеться с Бетти и завалиться в кровать. Казалось, эти желания почти равносильны. В следующую секунду, словно почувствовав, как он тупо уставился на экран, пришло новое сообщение:

«Папа немного побушевал, но всё хорошо. Рекомендую для завтрашнего (точнее сегодняшнего) разговора захватить виски. Ещё раз сладких снов».

Невольно улыбнувшись, Джаг отправил короткий ответ и убрал телефон в карман. Всё будет отлично. Он уже продумывал разговор по душам с Хэлом, после которого у того не будет мыслей запрещать дочери эти отношения или идти к копам с ябедой. Вряд ли шериф, даже узнав слухи о сегодняшней ночи, заинтересуется этим вопросом сам. Только если пожалуются люди. А кому есть дело до того, с кем встречается школьница из автомастерской? Вот именно, что всем плевать.

С такими довольно успокаивающими мыслями Джагхед закрыл гараж и прошёл к дому. Первые лучи рассвета уже били в окна, и решив поспать хотя бы часа четыре, он подошёл к двери. Открытой.

– Что за…

Грязно выругавшись, Джонс метнулся было внутрь. Неужели воры? В Саутсайде это не редкость, но не в такой же крохотной халупе! У них и красть-то нечего, кроме видавшего виды телека и допотопного компьютера! В гостиной оказалось пусто, и с кухни тоже никаких звуков не доносилось.

– Джел? – громко позвал Джаг в надежде, что сестра передумала ночевать у подруги. Однако в ответ была только тишина. Нехорошее предчувствие нарастало, и он отработанным жестом кинул ключи от машины на столик в кухне. Никаких следов взлома. Всё вроде бы на своих местах.

Уже было решив, что они с Джеллибин просто забыли как следует запереть дверь перед уходом, он развернулся к лестнице на второй этаж. И замер в потрясении, сковавшем всё тело коркой льда.

– Привет, Джагги, – виноватая улыбка на испещренном не связанными с возрастом морщинами лице. От которой только тянуло блевать. Пожёванная, с каждой новой встречей стареющая на пяток лет, становящаяся всё худощавей и болезненней – серая тень променявшей семью на бутылку женщины.

Он едва взял себя в руки, чтобы не заорать или не выпрыгнуть в окно. От мата удержался лишь чудом, сжав челюсти до скрипа зубов. Ну почему, почему, стоит только в его жизни появиться чему-то хорошему, как снова случается подобное дерьмо?! Он что, проклят?! Глубоко вдохнув, выдавил с невероятным усилием, сжимая руки в кулаки:

– Привет, мам.

Комментарий к 13. Звёзды в глазах Что ж, назревает сюжетный поворот, как вы уже наверняка поняли. Выкатывается эта чудо-женщина... Да и гонка не решила всех проблем, зато появились новые, с семьей Бетти. Впереди ещё много крутых и разных по накалу глав😄

А ещё интересно узнать, как вам такие отношения Багхед, ведь для меня писать что-то столь чистое и нежное в новинку❤

====== 14. Ловушка ======

Джагхед с презрительным прищуром наблюдал, как Глэдис спускается по ступенькам к кухне. Не сказать, что он ненавидел её. Но никаких положительных эмоций человек, спокойно бросивший своих детей, чтобы таскаться по барам, вызвать не мог. Он смотрел на неё и видел снова и снова, как плакала малютка Джеллибин, когда мать пропадала на несколько месяцев. Как уставший отлавливать блудную жену по всему Саутсайду отец проклял всё на свете и попросту жил холостяком. Как Глэдис явилась на его похороны лишь за бесплатной выпивкой и ни разу не обняла ни дочь, ни сына, убитых горем. Ненавидеть собственную мать Джаг не мог – она в его понимании не была достойна даже этого. Только молчаливого презрения.

– Зачем явилась? – пробормотал он, устало прислоняясь спиной к стене. Сон откладывался на неопределённый срок, и мышцы протестующе ныли на каждое движение, с чем измотанный организм явно был не согласен.

– Что за глупый вопрос? Я пришла домой, – Глэдис в притворном удивлении подняла брови, и выражение её лица сейчас было жутко похоже на Джелли, когда та пытается играть святую невинность. Противно, что у любимой сестры есть материнские черты.

– То есть, спустя полгода ты вспомнила, что у тебя есть дом? – не скрывая своего отношения к этой особе хмыкнул Джаг, мельком оглядывая её вид. Какая-то затёртая куртка явно с чужого плеча, свисающие паклями сальные волосы и грязные брюки в живописных пятнах. Когда она подошла ближе, он сморщился: от матери сильно разило алкогольным перегаром и табаком, вызывая отвращение.

– Полгода? – с сомнением протянула она. Ощущение, что даже не ориентировалась, сколько прошло времени с её последнего визита зимой. Тогда она просто зашла за тёплой паркой и снова исчезла, прихватив оставшиеся в шкафу полбутылки бурбона. И Джеллибин после этого два дня не выходила из комнаты. Джаг знал, что как бы сестра не делала вид, что ей всё равно, на самом деле ощущать себя сиротой при живой матери не так просто в её возрасте. Ему легче – не приходится врать в школе, что Глэдис болеет, и потому родительские собрания посещает брат. Не приходится искать в Гугл вопросы, которые девочки обсуждают с мамами. Не приходится слушать от одноклассников, где и в каком состоянии они замечали миссис Джонс на выходных, не приходится отбиваться от язвительных комментариев. И потому следующая реплика прозвучала подобно издевательству. – Надо же. А где Джелли?

Джагхеда изрядно передёрнуло от такой мнимой заботы. Он прекрасно понимал, насколько ей плевать. И знал, что если однажды шериф придёт в его дом с известием, что тело миссис Джонс нашли окочурившимся от убойной дозы алкоголя, то плакать никто не будет. Даже Джеллибин давно смирилась с тем, что матери у них нет, и не ожидала от неё ничего, кроме очередного дерьма. А через неделю, когда ей исполнится восемнадцать, Глэдис и вовсе больше не будет значиться даже в школьных документах.