Текст книги "Верь только мне (СИ)"

Автор книги: Тори Мэй

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 23 страниц)

По дороге перебираю в уме содержимое домашнего холодильника, – утешительный приз за первый настоящий рабочий день мне положен. Дико хочется домой, в свою пещеру! Спрятаться на вечер от внезапно навалившейся на меня взрослой жизни.

Пытаюсь вспомнить, где с утра я оставляла мой черненький Поло. Мне по темпераменту больше подошла бы тачка поярче да побольше, какой-нибудь красный Порш Кайен, но я слишком долго была студенткой, перебивалась только подработками вне учебы.

Да и специальность выбрала по любви, а не головой. Так что, никакой порш мне не светит. Старший брат помог найти бюджетный вариант. На работу ездить отлично.

Среди сплошь блатных тачек учащихся нахожу свою таратайку, оглядываюсь, убеждаясь, что я одна. Пикаю брелком, и выуживаю из багажника удобные кроссовки. На лету переобуваюсь, закидывая назад ненавистные каблуки и сумку.

Снимаю с руки браслет-резинку и собираю волосы, которые я с таким упорством укладывала утром, в высокую непонятную гульку.

О, да, кайф!

Скорее бы добраться до дома и стянуть с себя впивающийся бюстгальтер и нарядиться в любимый оверсайз. Грудь и спина ноют от тугого белья.

А что, если…?

Усаживаюсь в машину, и снова внимательно осматриваю территорию передо мной. Вокруг все еще пусто, все на парах.

Завожу руки за спину и ныряю под блузку, чтобы расстегнуть осточертевший бюстгальтер, и по хорошей женской традиции отстегнуть лямки вытянуть его через рукав.

Но вдруг кожей ощущаю, что за мной наблюдают. Никого ведь нет на парковке.

На парковке нет… А в машинах?

Медленно поворачиваю голову туда, откуда чувствую вязкое жжение.

Вздрагиваю от неожиданности. Справа от меня через пустое парковочное место в агрессивной темно-зелено бэхе сидит Вил. Он сложил обе руки на руль и положив на них голову, нахально рассматривает меня в открытое окно.

Вилли смотрит сразу в душу, до костей, совсем не деликатно, как Роман. Вероятно, на него так повлиял акт моего несостоявшегося стриптиза.

Мажу быстрым взглядом по этому циничному лицу, и дальше вниз по крепким рукам, которые до этого прятались под курткой….

–Елки-палки, Виолетта!!! – ору на себя мысленно.

Так, пока ему в голову не пришло что-нибудь еще, кроме как пялиться на меня, надо валить.

Перевожу рычаг на R и резко сдаю назад, на ходу накидываю ремень безопасности и сразу выворачиваю вперед к шлагбауму.

Мне нужно на главную улицу, затем пара маневров направо-налево, и я вне зоны видимости. И затем еще полчаса езды за город.

Мы со старшим братом временно устроились вдвоем в двухэтажном домике в дачном поселке. Это не крутой современный поселок, где живут звезды с целью спрятаться от городской суеты. Это прям деревенька.

Сначала выбор такого дома братом показался мне весьма странным, но цена аренды решает… Домик старый, но ухоженный, видно, что хозяин строил с душой для себя. Теперь сдает нам.

Брат тачки в дополнение к основной работе ремонтирует, ему нужен гараж и двор, а мне отдельная комната для работы, а в городе такого себе не позволить.

Пока встаем на ноги и пока оба не обзавелись семьями, решили пожить вместе. Через пару лет и младший школу закончит, глядишь, к нам присоединится. Надо и родителям надо дать пожить без оравы детей в квартире. Да и воздух, знаете ли, за городом чище.

Собираюсь перестраиваться в правый ряд, смотрю в зеркало… Меня простреливает насквозь. Твою мать!

Он едет за мной. Фишер едет за мной.

Какова вероятность, что нам просто по пути? Ноль процентов? Он, наверное, живет центре или в крутом закрытом районе, в который без родословной не попасть.

Ладошки начинают потеть, когда наглая зеленая морда его тачки пристраивается сзади прямо впритык.

Я не хочу, чтобы он знал, где я живу. Этот тип не колеблясь разбил университетское имущество, мало ли, что у него на уме.

Думай, Виолетта, думай.

Снова перестраиваюсь в левую полосу, бензина у меня полно, покатаюсь.

Его преследование продолжается еще пару кварталов, в которые я случайно завела нас, не разбирая дороги. И чем дальше мы от города, тем меньше машин едет рядом.

Встаю на светофоре, на соседних полосах никого. Но тачка Фишера опасно пристраивается сзади в паре миллиметров от моего багажника.

Какое-то бессмысленное преследование получается. Сделай уже что-нибудь! Подрежь меня, обгони, отстань наконец!

Сейчас тронемся, и как ударю по тормозам! Поцелуешь меня в зад, Вилли.

Всегда ведь виноват тот, кто сзади, да? Эх, только ты завтра на новую машину пересядешь, а я буду несколько месяцев на трамваях таскаться.

Щелкаю поворотник вверх и снова перестраиваюсь. Смотрю в зеркало заднего вида, жду, что дальше. Ничего не происходит! Мать его, ничего!

Я вправо, и он вправо, я замедляюсь, и он тоже.

Выдержка у меня отменная, но эти кошки-мышки порядком злят. Не могу больше. Бешусь страшно. Еще минута, и мне придется сообщать о преследовании!

Глава 4. Вильгельм

Не могу отказать себе в удовольствии покататься за училкой, которая на ходу меняет маршрут, наивно пытаясь сбросить меня с хвоста.

Хочется попугать ее для закрепления пройденного материала. Я не знаю, зачем увязался за ней. Чистая импровизация.

Возможно, я слишком вдохновился тем, как она пыталась расстегнуть свой лифчик прямо в общественном месте, думая, что ее никто не видит. Забавный Олененок.

Телефон. На экране высвечивается Альберт Карлович.

Бля, долбанное собрание! Отец ждать не любит.

–Сорри, покатаемся в следующий раз. Неотложные дела, – зачем-то проговариваю вслух.

Перестраиваюсь, и даю по газам. Обгоняю ее развалюху и успеваю разглядеть взбешенное лицо Виолетты. Представляю, как она охренела.

Скрываюсь за поворотом, на ходу перезванивая отцу.

–Где тебя носит? – как всегда ледяной тон.

–Задержался на химии, – давлю в пол.

–В прошлом году уже на химии назадерживался. У тебя пятнадцать минут, и ни секундой больше.

Челюсть сводит от раздражения.

–Партнеры ждут. Ты понял меня, сынок? – говорит еще медленнее и спокойнее.

–Понял, – еле выдавливаю вставшее поперек горла слова.

–Не слышу, сын?

–Я понял, отец.

–Осталось четырнадцать минут, – слышу гудки.

Сука, сука, сука. На полной скорости колочу по рулю, чуть не теряя управление. Чувствую горечь во рту.

Естественно, прилетаю раньше, чем велено. В лифте закрываю глаза, и прислоняюсь лбом к прохладной стали. Виски гудят.

Смотрю на свое перекошенное в металле лифта отражение. Делаю несколько глубоких вдохов-выдохов. Нужно успокоиться и нацепить на себя деловую улыбку.

Отец сдержанно кивает, когда я приветствую партнеров. Вливаюсь в собрание, каких, судя по его планам экспансии, в этом году будет на каждый мой свободный день.

Сдохнуть.

Проблема больших бизнесов в том, что их приходится кому-то наследовать. Даже есть ты люто их ненавидишь. За то, чем пришлось ради них пожертвовать.

–На сегодня свободен, – все, что отец бросает мне после многочасового обсуждения проекта автоматов по приему тары, параллельно убирая удачно подписанный договор в сейф.

–Надеюсь, завтра мы закончим раньше десяти вечера? – к Максу я уже не попадаю.

–Не скули, Вилли, – резкий офисный свет еще больше обезображивает его возрастное жилистое лицо, —Если понадобится – до утра просидишь.

Высокая худощавая фигура отца перемещается к серванту, он берет два рокса и плещет туда немного виски.

–На, расслабься, – ставит один бокал передо мной.

Я и алкоголь – очень смешно. Мог бы подумать, что так он решил избавиться от наследника. Но правда еще горше: он нихрена обо мне не знает. —Наконец-то ты снял этот дрянной кулон, – с едким торжеством приподнимает бокал, салютуя мою сегодняшнюю потерю.

Свирепею моментально: —Дрянной? Ты считал свою жену дрянью? – кулаки сжимаются сами собой.

–Смотрю, лето не пошло тебе на пользу. Пора повторить уроки уважения? – отставляет пойло в сторону.

«Уважение – вещь обоюдная», – всплывает в голове фраза моей новоиспеченной химички. Люто кроет флешбеками*.

Кожей чувствую, чем мне аукнется дальнейшее препирание с Альбертом Карловичем, поэтому просто хватаю куртку и выметаюсь оттуда.

В спину слышу: —Завтра в час.

Трясет, я мало разбираю путь вниз по лестнице. На улице уже темно и по-ночному холодно. А из меня жар пышет. Захлестывает.

Хочется разнести к чертям этот офис или расколоть кому-нибудь череп.

Да, пожалуй да. Этим и займусь.

Глава 5. Виолетта

—Ну что, Профессор Кандидатович Виолетов, всех построила? – влетевший на кухню брат плюхается за высокий барный стул нашей кухни и присоединяется ко мне за поздним ужином.

–Ага, – накалываю пухлую пельменину на вилку, —Пфлактичефки.

–Моя школа! Симпатичные мальчики кроме Менделеева были?

–Киииииир! – бросаю в брата скомканной салфеткой. —Был один, и тоже книге напечатанный.

–Ты там давай не тупи: наверняка, на кафедре завалялся какой-нибудь приятный старикан, у которого свои заводы и пароходы, а работает он исключительно из любви к науке. Потерпишь пару лет, он и отъедет, оставив тебе все имущество, – Кирюха закатывается, и чуть не опрокидывает горячую тарелку.

Говорю же, наше общение с братьями – это всегда баттл.

–А ты в настроении. Что, проект у Лизки отбил? – хитро щурюсь.

Брат ненавидит одну занозу на работе, но я то знаю, к чему оно идет.

–Лутфе! – глаза горят, не успевает жевать. —Она мне досталась в игре «Тайный Санта», если знаешь такую…

–Знаю! Подожди, так сентябрь же еще.

–Это в вашей шараге планирование на неделю, а у больших мальчиков в компаниях уже до марта все расписано. Маркетологи придумали новогодний тимбилдинг и в случайном порядке распределили нас по парам. Мне Лиза-заноза попалась! Короче, устрою ей праздник, – зловеще улыбаясь, мой тридцатилетний брат ерошит свои коричневые растрепанные за день волосы.

–Большие мальчики... Ты ее еще портфелем по голове стукни! – говорю и решаю поддеть брата. —Слушай, Кир, а вы всегда так симпатию выражаете?

–Какую симпатию, Ви, я Лизу ненавижу, и чем быстрее она вылетит из отдела, тем лучше, – брат стягивает свитер через голову, оставаясь в легкой черной футболке, и растекается локтями по поверхности нашего высокого стола.

–Она нравится тебе, – подначиваю его.

–Еще раз скажешь такое, и пельмени окажутся у тебя за шиворотом, – бесится.

Ну ясно все, я попала.

–Ой, хватило мне на сегодня нападений, – весело отмахиваюсь.

–Стоп, что? – его глаза становятся серьезными, весь раздолбайский вайб Кира мигом сдувает. —С этого момента поподробнее!

Дура.

Что я скажу ему? Что в первый рабочий день взбесила сыночка какой-то шишки, отмутузила его в подсобке, и потом он преследовал меня по заброшенным районам на тачке.

Такое я даже брату не выдам. И, в конце концов, Фишер же сбежал, уехал. Может, нам правда было по пути… Наивно, но хочется верить.

–Это я про моих вампиров четверокурсников, достали вопросами и проверками, – пытаюсь отшутиться. —А какая валентность углерода, а что будет, если ментос в колу закинуть…

–Мммм, – не верит мне, конечно же, —Если твои вампиры еще хоть раз попытаюсь попить твоей кровушки, мне придется поговорить с ними с глазу на глаз, как в старые добрые времена.

Кир все помнит! Это были мои первые серьезные отношения с парнем, мы встречались весь бакалавриат. Но однажды он банально и глупо оставил на рабочем столе открытым мессенджер с его недвусмысленными переписками с другой девушкой.

Было больно…

Он доказывал, что это просто общение, не более того. Однако, я слишком уважаю себя, чтобы даже подобное общение допустить, и приняла решение о расставании.

И бывший товарищ вместо того, чтобы оставить в покое и наслаждаться остальными поклонницами, начал преследовать меня.

Вылавливал после пар в магистратуре и просил прощения. Названивал с разных номеров, караулил у дома. Каждый раз наши встречи были все напряженнее, а я уже не могла подобрать адекватных слов, чтобы объяснить, что все кончено.

Может показаться, что он ничего криминального не делал, просто прохода не давал, но у меня началась тревожность, вплоть до страха выходить из дома.

Все это длилось пару месяцев, пока об этом не узнал Кирюха. Его разговор был мужским и очень жестким. С тех пор я жила спокойно и счастливо, и ничего не слышала о бывшем.

Если честно, мне кажется, что тот инцидент был одной из причин, по которой брат настоял, чтобы при переезде мы ехали с ним в один город и первое время жили в общем доме.

Кир быстро нашел работу в маркетинге, потому что он обаятельный сучонок, который продаст что угодно и кому угодно. Параллельно связался с пацанами, чтобы тачки чинить. Еще и музыку пишет ночами. Многорукий многоног.

В общем, из нас троих детей весь креатив достался старшему, я – по учебе и цифрам, а младший Санек – по спорту.

–Ладно, сесурити, ты доедай, а мне еще учебные планы нужно в приложение перенести. Не цифровизация, а только двойная работа, – спускаюсь со стула, чмокаю Кира в растрепанную макушку, и топаю на свой второй этаж.

После документации решаю, что еще успеваю часик поваляться в ванной. Пока шумно течет вода, высыпаю туда полведра морской соли, закидываю фиолетовую бомбочку с блестками, и вливаю полбутылки пены. Бытовая химия, мать ее, – будем смывать негатив.

Скидываю с себя шмотки на пол, смотрюсь в запотевшее зеркало. Читается только обнаженный силуэт и поблескивающий в ложбинке моей голой груди кулон.

Точно, кулон! А он хорошо тут смотрится.

Поднимаю его на уровень глаз: продолговатый золотой кирпичик на цепочке. На каждой грани нанесен какой-то мелкий геометрический орнамент. В нижнюю грань кулона инкрустирован зеленый камешек. Дорого-богато!

Верчу безделушку в руках и шагаю через бортик ванной в ароматную негу. О, да! Плотная пена мгновенно обволакивает мою скрюченную от долгого сидения за столом тушку.

Устраиваюсь в ванной поудобнее и уже расфокусированными глазами пялюсь на кулон. Красивый. Интересный у тебя вкус, Фишер.

Разглядываю безделушка и, когда я проворачиваю кулон в пальцах в третий раз, на одной из граней в переплетениях орнамента я читаю MARIA.

Показалось? Читаю снова.

Да нет же, точно Мария. Надпись видно только, если слегка расслабить взгляд. Уоу, оригинально…

Это что, какая-то бывшая Маша подарила? Чувствую неприятный укол внутри. А как же Милена? Или он глубоко верующий? Что же ты такое, Вилли?

Так, блин, стоп! Перебор занятой Фишером оперативной памяти на сегодня. Завершить все процессы!

Сажусь, снимаю цепочку через голову, кладу на полочку. Завтра же отдам ему, вещица недешевая, еще и со смыслом.

Хотя…

Отдать – это слишком по-доброму для разбившего оборудование засранца. Есть идейка получше.

С коварной улыбочкой закрываю глаза и медленно погружаюсь в воду головой.

Глава 6. Виолетта

«Доброе утро, Виолетта. Это Роман. Надеюсь, не разбудил так рано. Я вчера был у отца в гараже, кидаю тебе фото того, что есть в наличии :) Выбирай, не стесняйся.». Смайлик.

До будильника еще сладких пять минут, а я уже свечу телефоном себе в лицо, все еще не понимая, кто я и где я.

Так, Роман. 5:55 утра. Что ему не спится?

За первым сообщением мне прилетает около 15 аккуратных фотографий стекляшек: и колбы, и спиртовки, и воронки, и кристаллизаторы. Ух ты, прямо-таки сердце бьется чаще.

Тут, конечно, не хватает некоторых позиций, но зато есть другие, поинтереснее. Вот это я понимаю, доброе утро!

Следом прилетает: «Отчеты о прочтении. Все же разбудил…» и грустный смайлик.

Не спешу отвечать, как зачарованная перебираю фотки. Не слишком нагло будет попросить вообще все? Приподнимаюсь на локтях, сон практически улетучился.

Тапаю на аватарку Ромы в мессенджере: улыбчивый скуластый смугляш в костюме, фото на белом фоне, словно для резюме. Выглядит бодро и профессионально. Похож на хрустящий огурец. Правильный и созревший. Можно ополоснуть в емкости и куснуть.

Только смотрит этот огурец в кадр не так уж и просто. Непонятно, это будет бодрящая свежесть или горькая попка.

Пальцы сами печатают: «Доброе утро! Похоже, у меня за ночь случилась амнезия. Не помню, чтобы вовремя уборки мы успели обменяться номерами».

«Я воспользовался служебным положением». Смайлик лупы и документов. «Теперь у нас на один общий секрет больше». Подмигивает.

Хитрец.

«Прямо университетская мафия», не спешу разбрасываться смайликами. У меня в любимых только чашка Петри, смайлик-вирус и какашка.

Ныряю в тапки и, пялясь в экран, спускаюсь, щелкаю кофе машину.

Пишет. Стирает. Пишет. Стирает. Голосовое. Ну, спасибо.

Мягким уверенным голосом с полуулыбкой Роман мурлыкает: «Наверное, зря я написал так рано. Извини. Надо было дождаться первого кофе. Просто не смог удержаться».

Мурашки. Слушаю еще раз. И еще раз. Бархатный голос.

Возможно, меня должна немного мучить совесть за мою резкость, он ведь ко мне с дарами. Но она еще не проснулась.

«Все окей, я просто по второму кругу листаю фотки. Это все пригодится для лабораторных. Павел Васильевич точно не против?»

«Он сам помог сложить все мне в багажник, точно не против». Поднятый палец вверх.

«Передай ему большое спасибо от одной неуклюжей особы».

Допечатываю и кидаю телефон собранную стоящую у выхода сумку. Еще пара милых сообщений, и я опоздаю.

Утро – не самая моя любимая часть дня, тут каждая минута на счету. Дожевываю бутер с колбасой и запиваю горяченьким кофе. Втянусь в новый рабочий ритм и обещаю себе наладить питание, а то так недолго гастрит заработать и пару лишних кило.

Так-с, сегодня пусть будут черные брюки по фигуре, расширяющиеся книзу и, пока днём все еще тепло, черный топ с горловиной, но без рукавов. Надо бы купить очки-нулевки, чтобы добавить статуса, что ли. Совсем смешаюсь с толпой студентов.

У меня страх, что из-за возраста они не будут воспринимать меня всерьез. Пытаюсь хотя бы внешне придать себе преподавательского лоска. Ремень для акцента, волосы в низкий пучок на затылке, пара бижутерных жемчужин в уши. Вот так выгляжу серьезно. Сюда бы еще вязанный кардиган, вообще буду как настоящая училка. Прыгаю в лоферы, сегодня никаких каблуков.

Сажусь в машину и все же проверяю телефон.

Уведомление от Романа: «Обязательно передам. До встречи, Виолетта!». Смайлик розочка.

Розочка. Вот эта вот дурацкая красная на прямом стебле.

Хмыкаю. Надо будет объяснить ему, что так сейчас уже не пишут.

Глава 7. Вильгельм

Приезжаю на пары на час раньше. Учеба меня нихрена не мотивирует, зато возможность свалить из дома и шанс поискать кулон без сотни топчущих коридоры ног – вполне.

Жбан ноет после вчерашнего, но это не ублюдская мигрень. Это пиздюли. Хорошие такие, чтобы выпустить пар.

У меня разбиты костяшки на пальцах, пришлось снять все кольца и браслеты. Верхняя губа распухла, это я неудачно воткнулся зубами. Бровь рассечена, а на скуле красуется широкая ссадина и, кажется, я потянул колена. Больно наступать. Видок, конечно, пиздец. Батины партнеры заценят.

Зато отлегло.

В холле толком никого, и я спокойно без внимания прихрамываю до лекционной по химии. Мне нужно осмотреть подсобку на предмет валяющегося там кулона.

Естественно на полу склада ничего нет. А даже если бы было, то Виолетка наверняка смела бы это вместе с осколками. Хорошо убралась, какая умница.

Где чертова мусорка? Осматриваю помещение. За девчачьим розовым диваном стоит пустое пластиковое ведро. Раздраженно выдыхаю. Фак!

Решаю посмотреть под партой, где обычно сижу. Наша лекционная заставляет меня подняться на несколько ступенек вверх к моей парте. Кряхчу и опускаюсь вниз на корточки.

И тут ничего. Как же бесит!

Тут в аудиторию влетает Виолетта, привычным движением кидает сумку на стол и направляется к окнам.

Сижу как идиот под партой и пялюсь на ее обтянутую брюками задницу, когда она поочередно открывает громоздкие окна.

–Кхм-кхм! – встаю почти за ее спиной в полный рост.

–Господи Боже! – визжит и подпрыгивает. —Я польщен таким обращением, но можно просто Вилли, – смотрю в упор.

Я не планировал ее пугать, так вышло. Снова.

–Не знаю, что более кринжово: Ваше разбитое лицо или вчерашнее преследование. Что случилось? – обводит мою физиономию в воздухе пальчиком.

Игнорю вопрос: —Кринжово? Ты таких слов явно не на кафедре нахваталась. Сколько тебе лет, Виолетта?

Она шмыгает мимо меня к своему столу на пьедестале. —Посчитай на калькуляторе! —язвит.—Что нужно здесь? Занятия с вашей группой у меня завтра.

–Ищу кое-что, – смотрю испытующе.

Вижу, как ее и без того огромные глаза еще больше округляются. Знает.

Прихрамываю ближе: —Где моя цепочка? – спрашиваю нарочито добро, опираясь разбитыми руками на ее стол.

Виолетта свела брови и изучает меня поврежденного по периметру.

–Там же, где осколки моего лабораторного оборудования, – отвечает с вызовом. —Верни. Мне. Кулон. – протягиваю руку открытой ладонью вверх. —По-хорошему.

Давай, Виолетка, ты хороший Олененок, я жду.

–Хм, с удовольствием, – Виолетта обходит стол и подходит поближе. —В обмен на то, что Вы испортили!

–Ты кое-что не поняла, мелочь глазастая, – меня выводит неуместная строптивость.

Хочется придушить ее за тонкую шею, вот только я девочек не трогаю. Припугиваю для разнообразия, но не обижаю. Обещал кое-кому еще в детстве.

–Это Вы не поняли, Вильгельм, – вскидывает подбородок. —Вернете оборудование, скажу, куда вышвырнула кулон. Иначе гнить ему на помойке. А если поторопиться, то есть шанс успеть до вывоза мусора.

–Я тебя прикончу, Виолетта! – рычу в ответ.

–Смотри, не развались, – хитрыми глазами указывает на мои разбитые костяшки.

Нащупала слабое место и радуется. Злит и забавляет одновременно. Радуйся-радуйся, Олененок. Пойду на твои требования, но на своих условиях.

–Что там было? – спрашиваю раздраженно. —Что было в той проклятой коробке?

–Догадывалась, что наши переговоры буду удачными и подготовила перечень товаров с артикулами, – Виолетта протягивает мне листок. —Я благосклонно указала адреса магазинов и сайты, чтобы Вам как можно легче было восстановить потери.

Вот же язва. Смакуй свой триумф.

Тяну руку взять бумажку, но Виолетка резко отдергивает список. Крылья носа просто раздуваются от бешенства.

–Итак, Вильгельм, уговор. Вы возвращаете все, что было разбито. Тогда и получаете кулон, а я обещание, что на парах я не услышу от Вас ничего, кроме учебного материала.

–А не много ли условий? Может, тебе еще и за кофе сбегать? – отвешиваю училке реверанс.

–Ах да, и обращение на Вы. Никаких тыканий! По рукам? – довольно лыбится.

Нехотя киваю.

–Вы уж поторопитесь с закупкой, иначе цепочка не вернется, и Мария очень расстроится.

Меня окатывает кипятком.

Она только что сказала Мария? НИКТО! НИКТО и НИКОГДА не подозревал об этой надписи.

Как эта чертовка умудрилась ее прочесть? Как ей удается танком проходиться по болевым точкам?

Чувствую, что мои глаза наливаются чернотой.

–По рукам, – выхватываю долбанную бумажку и пожимаю протянутую мне ладонь. —Но потом, – резко притягиваю ее за руку вплотную к своему лицу, – Я размажу тебя, Виолетта. Такого уговора у нас ведь не было.

Разжимаю ладонь. Олененок испуганно хлопает своими большими карими глазами. Страшно тебе? То-то же.

Смотрю еще секунду в ее лицо, и сваливаю из кабинета.

Дорогие читатели! Героев и их поступки можно и нужно комментировать, ругать или поддерживать. Спасибо за активное участие, это помогает книге продвигаться!

Глава 7.1 Вильгельм

—Блять, бро, что с тобой?

Макс подлетает сразу, завидев мою помятую физиономию.

–Это же не то, о чем я думаю? Скажи мне? – кудрявый кипишит так, что весь коридор оборачивается на нас.

–Нет-нет… Я к пацанам в клуб ездил. Серого я уложил, а потом Ахмад позвал меня в свободный спарринг, думал, без костей останусь.

–Выпустил пар? – Макс смотрит на меня, как на болезного дурачка. Мол, что с тебя взять.

Машу на него рукой, принимаюсь изучать список химички. Офигеть, это столько всего было в той одной коробке?

–Артур, дружище, иди-ка сюда, – выхватываю из проходящей мимо толпы одногруппника.

Обнимаю его за плечо, и мы идем вместе по коридору: —Видишь список? Это всё завтра принесешь мне на химию.

Артур сжимается: —Фиш, я я я я… – заикается от неожиданности, —Я сегодня факультатив в музыкальной школе веду. Я не успею до завтра. Это работа, понимаешь…

Обнимаю его еще крепче: —Слушай, мне кажется, вывихнутой рукой на скрипке особо не поиграешь? Верно говорю? – не ожидая согласия, впечатываю ему в грудь несколько купюр на расходы.

–В-в-верно…

–Дуй! Завтра на пары доставишь, – подталкиваю его ладонью в спину вперед по делам.

Разворачиваюсь и возвращаюсь к Шелесту, который буравит меня очень недобрым взглядом: —Вил, что происходит?

–Все замечательно, – отвечаю ему, хлопая по карманам в поисках пачки, —Просто Артур пойдет на шоппинг вместо меня.

–Братан, ты можешь нормально объяснить или я по слову вытягивать из тебя должен? – Макс непривычно серьезен. —Какой, нахрен, шоппинг? У него же работа сегодня.

–Оу, – ухмыляюсь через незажженную сигарету в зубах, —Защищаешь лузеров?

–В коридоре курить запрещено вообще-то! – бросает мне из-за плеча пробегающая мимо Карина. Отличница хренова.

–Занятия для задроток вроде в другом корпусе, – цежу в ответ.

–Вил! – Макс одергивает меня за грубость.

Ну да, жестко, но и лезть ко мне не надо. Я наглый, но не больной, чтобы курить в коридоре.

–Да ты у них прям председатель клуба , я смотрю? – подначиваю друга.

Какого хрена он себя покровителем слабых возомнил?

–Защищать лузеров моя карма, видимо, да, Вилли? – сучонок намекает на то, как он защищал меня в детстве. —А Артур мне подсказал, куда на работу устроиться, когда мне деньги нужны были. Если бы ты хоть раз после приезда заехал ко мне вместо того, чтобы ходить с раскрашенный мордой, был бы в курсе.

Мне кажется, или я слышу упрек в его голосе?

–Дружочками стали, ясно… – делаю максимально безразличный вид и игнорирую его комментарий. —Курить идешь?

–Нет, спасибо. Лучше пойду Артура догоню, у него даже машины нет для твоего «шоппинга».

–Удачи! – раздраженно швыряю в его удаляющуюся спину.

Как же дико бесит, что за лето моего отсутствия Макс из беспечного приколиста начал строить из себя защитника слабых и обездоленных.

И вообще, это он теперь вечно на сменах рабочих, а еще ко мне претензии. Этому болвану больше шло снимать тупые тик-токи, чем на серьезных щах меня жизни учить.

Чертыхаясь иду в курилку и необъяснимой звериной чуйкой ощущаю неладное… Аж волосы встают на загривке.

–Мне показалось, или боковым зрением я только что увидел знакомого слащавого урода в костюмчике в районе конференц-зала? – бормочу себе под нос, вглядываясь в коридор.

Торможу в потоке, и мне в спину врезается какой-то первокурсник, но тут же сообразительно извинившись сруливает.

Нет, показалось. Маловероятно, что эта сука решится сунуться сюда снова.

Один иду в курилку, настроение – полный отстой, этот учебный год явно стартовал не по плану. Скорее бы закончить этот сранный ВУЗ.

В курилке ко мне как бы невзначай подходит Милена, выдыхая струю ароматного пара: —Хэй, ты снова на секцию вернулся? – намекает на мои ссадины после тренировки.

Сама ты секция. Клуб боевых искусств Ахмада – мой дом родной. Школа жизни. Альма матер, мать его. Я почти десять лет оттуда не выкисаю, не считая летних пропусков.

Да что толку ей объясняться, просто киваю, затягиваясь сигаретой.

Измеряю ее взглядом. Сегодня она сторонится, не вешается, как в прошлый раз, усвоила урок. Только выглядит она еще более вызывающе, чем в любой другой день: короткая кожаная юбка, красное облегающее боди сверху и такие же красные губы, – все лучшее сразу.

Медленно оцениваю ее с длинных ног до тщательно накрученной головы.

Замечает мой взгляд, которым я впился в нее, как и все проходящие мимо мужики. Еще бы, такой кусок сочного мяса. Сожрать, не подавившись, и сразу забыть.

–Может, прокатимся сегодня по любимому маршруту? – лукаво обхватывает яркими губами свою сосалку и выдувает в воздух пару новых колечек.

–Может, и прокатимся, – слышу свой голос.

Только вот кататься мы будем не за тем, о чем она думает. А чтобы окончательно расставить все точки над И.

Конечно, если сегодняшнее собрание закончится не посреди ночи. Хотя к Милене можно приехать в любое время и в любом состоянии, она не особо требовательна.

К Максу я теперь уж точно не собираюсь. Хочет играть в важного хрена моржового – его проблемы.

–Тогда до вечера, – Милена расцветает и грамотно сваливает, виляя бердами.

Наверное, всю ночь статьи читала на форумах о том, как правильно игнорировать парня, чтобы он захотел.

Только не работает это с пацанами, выросшими так, как я. Которые были вынуждены жить с включенными сенсорами, пытаясь считать жесты и знаки, предугадать, какой день или ночь ждут их сегодня.

В каком настроении вернется отец, улавливая каждую эмоцию, чтобы вовремя свалить или заткнуться, прислушиваться, с каким намерением раздаются шаги в коридоре, анализировать интонации родителей, делающих вид, что счастливы…

Несчастный психолог, который выдержал со мной ровно три сеанса, называл это высокой эмпатичностью. Не по своей воле, но людей и их мотивы я насквозь вижу. И «манипулировать» собой позволяю только в том случае, если это выгодно мне.

Играя с людьми, сначала убедитесь, что вы сейчас самозабвенно не барахтаетесь в паутине еще более опасного паука.

Возвращаясь на пары, которые уже полчаса, как начались, невольно останавливаюсь напротив кабинета химички. В приоткрытую дверь аудитории вижу, как Виолетка размахивает руками, с бешеным энтузиазмом объясняя что-то другой группе.

Эта прическа открывает ее лицо, и я обращаю внимание на ее профиль и вздернутый нос. Такой маленький и наглый. Она улыбается со своей мини-сцены, отвешивая шуточки другим студентам. Собранная и шустрая.

Негодование от нашего утреннего диалога смешивается внутри с еще каким-то непонятным ощущением.

Вот кого бы я сегодня с удовольствием покатал по всем известным мне укромным маршрутам.

Глава 8. Виолетта

Щелкаю допотопную кофе-машину в учительской, бедолага издает звук больше похожий на слив унитаза, и дисплей гаснет.

–Она не работает, нам обещали в начале года ее починить, но, как видишь…, – расстроенно пожимает плечами моя коллега.

–Может, сами на новую скинемся? – предлагаю, выуживая из сумки контейнер с бутербродом. Да-да, хлебная диета.

Ольга Владимировна поднимает на меня вопросительный взгляд из-под очков, затем снова садит их себе на нос и утыкается в бумаги.

–Если богатая, скидывайся, – хмыкает.

Ой, неудобно вышло. Я все забываю, что мы тут не студенты на общаке. Каждый сам за себя. Взрослая жизнь и все такое.

–Я шучу, Ольга Владимировна, чаю хотите? Я заварю, чайник-то работает, – пытаюсь сгладить ситуацию.

–Нет, спасибо, я скорее всё проверю и домой поеду. И позволь на правах, так сказать, старшей коллеги заметить, что у нас есть столовая для обедов. Все за столами с тетрадями и курсовыми здесь сидят, а ты с бутербродами жирными, – кивает в сторону стола, за которым я даже не сижу.