Текст книги "Верь только мне (СИ)"
Автор книги: Тори Мэй
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 23 страниц)
Вил. Мы наконец встречаемся взглядами. Он проходит и садится рядом на парту. Такой спокойный, будто он только что не дрался и его не отчисляли.
–А ополчились на меня потому, что я Юрику пообещал не выдавать истинную причину увольнения старикана секс-маньяка, иначе бы и декану влетело. Всему отделению пришлось сказать, что мол, у нас стычка была и он по здоровью на пенсию раньше свалил. Хотели его без огласки уволить, но тихо не получилось из-за сыночка, который всеми силами пытался меня виноватым выставить, наплевав на то, что это вообще-то его батя руки распускал. Трус паршивый.
–А твой отец не в курсе был? – возмущаюсь.
–В курсе. Но я Юрцу слово дал, и поздно было идти на попятную, тем более, что он наш кент. Отец сказал, не можешь победить справедливо – купи, у всего есть своя цена.
–И вы откупились от проблем?
Макс не выдерживает: —Пришлось! Лисицын жадной тварью оказался! Цена была – зарплата его отцу на год. Старый хрыч ни на что не претендовал, хвост поджал и рад был, что Новики до конца не пошли, а вот сыночку палец в рот не клади, он на говно изошел, чтобы вытрясти с Альбертаи Вила бабла побольше. А через полгода он вопреки уговору все равно начал давить на декана, обещая устроить проблем с оглаской. Вот ему и заткнули рот должностью в ВУЗе.
–Это было уже без моего ведома, – поясняет Вил.
–Самое идиотское решение Юрика, согласен, привел козла в огород, – кивает Макс.
Сюр! Самый настоящий сюр!
Не зря говорят, что розовые очки разбиваются стеклами внутрь. Здесь всё погрязло во лжи, интригах, травле. Аж с потолка капает.
И неважно, кто падет жертвой: студентка с синдромом отличницы, несносный студент или молодая коллега. Главное, чтобы каждая отдельно взятая задница была в тепле. Каждый сам за себя любой ценой, но никак не за доброе-вечное….
–Но это же…. Нечестно! – в бессилии развожу руками.
–Наивный ты мой Олененок, – Вил делает беззлобный фейспалм.
Повисает пауза.
–А вы это? Ну, типа встречаетесь? – Аня хитро улыбается и потирает руки. —Я так и знала! Каринка мне штуку должна.
–Вы что, спорили на нас? – поднимаю брови.
–Да Фишер с первого дня на Вас слюни ручьем пускал, постоянно вокруг ошивался, так что, это было очевидно, – смеется Аня.
–Не вздумай ляпнуть кому-то, – Вил смотрит исподлобья.
–А знаешь, что? Пусть говорит, – выдаю неожиданно для самой себя. —Плевать уже.
Макс переводит взгляд с меня на Вила и обратно, а потом берет Аню под руку и провожает к выходу: —Так, нам, пожалуй, пора! Увидимся на парковке после пар, надо обмозговать, как падлу на чистую воду выводить будем.
–За жизнь с тобой не рассчитаюсь, бро! – Вил хлопает Макса по спине.
Мне радостно, что они помирились.
–Так все же мы встречаемся? – Вил улыбается мне одним уголком губ.
Смотрит так тепло, будто я домой вернулась. Не могу объять сознанием все, что я только что узнала, и чувствую, как подкатывает.
–Если ты простишь меня, – мямлю трясущимся голосом. —Я должна была тебе поверить.
–Сюда иди, глупая, – привлекает меня к себе и укутывает своими большими руками.
–А теперь тебя отчислили, – шмыгаю ему в грудь.
–Сбылась мечта идиота. Хотел сделать это с самого первого курса, так что – это меньшая из проблем, – утешая, гладит меня по голове. —Защищала меня зачем перед всеми?
–Боялась, что тебе еще больше влетит! Еще и отец твой взбесится, – размазываю по щекам горячие слезы и смотрю на него снизу вверх. —Давай я с ним поговорю!
–Ты у меня, конечно, отчаянная ниндзя, но отца моего за волосы оттаскать не получится, – смеется надо мной по-доброму. —Я все выдержу, все нормально, —он убирает пряди от моего лица.
–А штрафы? Ты просто так мои штрафы на себя взял? После всего, что я о тебе наговорила и думала? – то ли нервы окончательно сдают, то ли меня отпускает успокоительное, но я просто начинаю рыдать.
–Это наши с ним счёты, ты случайно в эти жернова попала, – говорит мягко. —Я сам виноват, что с тобой загадками разговаривал, пока эта мразь тебя обрабатывала, – снова прижимает меня к себе. —У меня, как видишь, проблема с беседами. Надо было говорить правду, когда ты спрашивала. Я исправлюсь.
–Прости, что слушала всех, кроме тебя, Вилли! На меня все набросились: Роман, Ольга Владимировна и остальные преподы, Кирилл с гиперопекой, мама приехала, допросы эти, видео с камер! Мне было так страшно, —плачу в его грудь. —Я не должна была верить, я ведь знала, какой ты на самом деле.
–Хуйня все! Поплачь, Олененок, выпусти все это, легче станет, – шепчет мне в волосы. —Мне главное, что ты в порядке.
В аудиторию суется кто-то из студентов, но оценивает ситуацию и быстро ретируется.
–Ну все, мы теперь главная новость, – хлюпаю.
–Должны же в этой шараге быть хоть какие-то хорошие новости.
–Вил, – поднимаю на него заплаканные глаза, —Я решила, что не смогу здесь больше работать! Пусть Лисицын себе эти снимки засунет в одно место! Буду искать другой университет или колледж. Завтра же напишу заявление! Ненавижу это место!
–Как скажешь, малыш! Если ты точно уверена, мы решим этот вопрос.
–И на этот тупой бал идти не придется, – говорю в сердцах. —Маскарад лицемерия!
Вил прищуривается, обдумывая что-то. —Точно, бал же! Какая ты умница, Виолетик.
–Что ты задумал?
Глава 37.1 Вильгельм
—Что ты задумал? – спрашивает Виолетта.
Но нас прерывает трель моего телефона. Альберт Карлович.
–О, мой палач опомнился, – констатирую невесело.
–Не бери! Давай у нас поживешь, – Виолетта цепляется за ткань моей кофты. —А потом придумаем что-нибудь!
–Отличное предложение, милая. Но вряд ли от отца можно спрятаться. Я отвечу, ладно? – чмокаю ее в лоб и выхожу, чтобы принять звонок, который ничего хорошего сулить не может.
–Да, – поднимаю.
–Вильгельм, – нарочито выдержано говорит отец, но я слишком хорошо его знаю, чтобы поверить в такое спокойствие. —Мне сейчас доложили, что наша сторона не явилась на переговоры по заводу.
–Да, я.… Я должен был предупредить, – стараюсь говорить уверенно.
–Так какого же хрена не предупредил? – напряжение нарастает.
–Непредвиденные обстоятельства в универе.
–Тебя заело? Универ да универ! Всю жизнь плевать было! Я надеюсь, это очень веская причина?
–Типа того. Это прошлогодняя история с Лисицыными. В общем, меня отчислили, – говорю прямо.
На том конце провода повисает подозрительная тишина.
–Хорошо, – отец игнорирует инфу про семейство лисьих.
–Хорошо? – не ожидаю такой реакции.
–Значит не придется ждать выпускного, чтобы отправить тебя на службу. Ты подвел меня. Если я не смог тебя воспитать, армия сможет. И поверь, это будет самый длинный контракт из возможных! – сообщает непоколебимо.
Даже не сомневаюсь. Отцу плевать на мой немецкий паспорт, на мои желания и чувства. Я – функция. Номинальная функция сына, функция переговорщика, функция подчиненого.
–Очень рад за твою решительность, но у меня другие планы, – включаю режим говнюка, как это называет Виолетта.
–Куда ты денешься с заблокированными счетами? – усмехается так, будто без его содержания я под забором от голода помру.
Как же достало!
–А кто сказал, что они мне нужны? – усмехаюсь так же в ответ.
В последнее время я был сообразительнее и позаботился о том, чтобы не зависеть от батиного поводка. Не скажу, что собрал невероятную сумму, но встать на ноги очень даже хватит.
–Не хорохорься, щенок, – цедит зло. —Я тебя из-под земли достану. Пара звонков!
–Это мы еще посмотрим.
–Если ты наивно надеешься сунуться в аэропорт, то Германия спасает тебя ненадолго, – грозится, чем распаляет мне я ещё больше.
–А кто сказал, что я туда собираюсь? – продолжаю препираться вопросами.
–Ты меня услышал, – кладет трубку.
И я знаю, что он не шутит и не припугивает. Скорее всего, в течение пары дней меня скрутят за каким-нибудь углом и под нанятым конвоем закинут в ближайший поезд до самой адской части.
Один вариант, – бежать. И если недавно этот план виделся мне идеальным решением проблем, то сейчас я скорее готов пройти все тяготы здесь. Моим мечтам о побеге не суждено сбыться, и не из-за отца, а потому что Виолетку одну я здесь не оставлю.
Выдыхаю тяжело и чувствую, как сзади на плечо ложится нежное прикосновение.
–Все плохо? – тихо спрашивает Виолетта.
Нахожу в себе силы ободряюще улыбнуться: —Все нормально, маленькая, ничего нового.
–Мы что-нибудь придумаем. Вместе! – поглаживает меня успокаивающе.
–Дождешься меня из армии? – подкалываю, чтобы разрядить атмосферу, но получается коряво.
–Дождусь, —смотрит серьезно. —А ты пообещай мне кое-что, Вил.
–Что угодно.
–Разговаривай со мной! Говори всегда, как есть. Я не хочу догадок, я не хочу, чтобы ты скрывал от меня что-либо. Никогда больше! Все выдержу, я не трепетная лань.
–Правильно, ты не лань, ты нежный Олененок.
–Обещай мне!
Требовательная училка.
–Ладно. Идёт. Тогда и ты пообещай мне кое-что, – смотрю в ее глаза так глубоко, как только могу.
Выдыхает тихонько и вопросительно округляет свои огромные глаза.
–Верь только мне. Не принимай решения, основываясь на чужих словах, не поговорив со мной!
Если у меня проблемы с откровенностями, то у нее явно с доверием ко мне. Слишком много людей, в том числе и я сам, приложили к этому руку.
–Я не подведу, я не предам, я не обману. Я всегда за тебя, за нас, милая. Верь. Только. Мне. И своим чувствам. Обещаешь? – делаю мягкий "пум" пальцем по кончику ее вздернутого носа.
–Обещаю!
Сгрести бы ее в объятия и сожрать в поцелуе, но мы все еще в ненавистном универе. Поэтому просто незаметно мягко сжимаю ее ладонь.
–Отвезу тебя домой.
–Все в порядке, вы еще с Максом должны поговорить.
–Даже не надейся, что я тебя одну отпускать буду, пока этот сталкер-поджигатель недоделанный не за решеткой.
____
Когда возвращаюсь, Макс ждёт меня, сидя на перилах курилки недалеко от парковки. Из-за него высовывается Милена. Этой что тут нужно? За ней обнаруживается и Новик.
–Что за собрание? – закуриваю, приближаясь.
–Мы помочь хотим, – Попова смотрит на меня виновато. —Исправить ситуацию…. Макс аудио дал послушать, Роман Палыч там признался, что заставил меня.
Я всё ещё зол на Милену, однако, не будь ее, то Роман нашел бы кого-то другого, кем можно манипулировать.
–Да, говнюк сдал себя с потрохами, – выдуваю дым. —Теперь нужно, чтобы об этом узнали все.
–И сразу, – подхватывает Новик. —Чтобы в деканате не насочиняли вранья и не замели хвосты, как обычно.
–Ты уверена? Инфа про тебя тоже всплывет, Ань, – предупреждаю.
Она закусывает губу, будто сомневаясь в своих намерениях, а потом зыркает на Максимилиана, который, судя по тому, что она покраснела, ей нравится.
–Я тоже ваш разговор послушала. Лисицын-младший совсем сумасшедший, он универ поджег, Вил! – она запинается от волнения. —И Милену толкнул на преступление. Тут уже не только обо мне речь. Надо всех предупредить!
На слове преступление Попова начинает еще яростнее втягивать свою электронную сосалку. Боится.
–И выкинуть его нахрен! – шипит.
–Завтра бал. Тут будет аншлаг: газетчики, камеры, все преподы и все студенты, – Макс мыслит в том же направлении, что и я.
–Именно, – подхватываю, —Устроим им коллективное прослушивание!
Новик задумывается: —Если мы включим аудио на весь зал, то будет непонятно, кто разговаривает и о чем речь. Слушайте, а там в коридоре возле деканата тоже есть камеры?
–Ань, ты гений! – восклицает Макс, на что она снова краснеет.
–Надо только видео-запись вашу добыть и добавить поверх аудио с телефона Макса. Так себе качество будет, но хотя бы понятно, чей это диалог, – в Новик просыпается злой азарт. —Только как достать видос?
Лица ребят принимают озадаченное выражение.
–Фишер! Сказал же, чтобы возле универа тебя не видел! – слышу откуда-то сверху.
Задираю голову и поисках. Юрич высунулся с сигаретой в зубах из окна своего кабинета, которое выходит в аккурат на закуток с лавочками и курилкой.
–Так я это, приказ еще не забрал, – говорю правду. —Можно зайду за бумажкой?
Он негодующе машет головой: —Живо давай! – хлопает окном.
–Он наверняка имеет доступ к видосам? – заговорщецки прошептала Аня.
Макс с немым удивлением уставился на неё.
–А это мысль, зубрилка! Осталось только видео нарыть, буду импровизировать, – делаю шаг в сторону универа.
–Давай так! Ты заходи к нему, а я его отвлеку, вытащу из кабинета под предлогом каким-нибудь, – подает голос бледная Милена и выдвигается за мной.
–Утрём нос Лису поганому! – Макс поймал коварный настрой Ани.
–Стоп-стоп! – кладу руку другу на плечо и взглядом торможу Милену. —Мы не в американских комедиях. Это реальный, мать его, псих. И Юрич не идиот, чтобы меня одного в кабинете оставлять. Так что никаких «утрём нос». Вы в стороне!
–Но…, – возражает Макс.
–Никаих но! От вас только идеи, я все сам сделаю. Видос мне максимум смонтируете со звуком, как добуду, на этом все. Мне уже нечего терять, я даже не студент.
–Тебе еще на бал зайти как-то надо будет завтра, – напоминает Макс.
–А это мне оставьте, я знаю ребят на входе, они с третьего курса, я им курсачи проверяла, – ухмыляется Новик. —Вил! Вил! Блииин! – она что-то вспоминает и почти визжит от зловещего восторга.
–Что такое, Аня? – меня веселит ее геройский настрой.
–Не ходи за видео, я знаю, кто мне его достанет! С программистами я тоже дружу, один из них должен был на практику в наш универ выйти. Сто, блин, процентов, он в два клика мышки любой файл из системы достанет!
–Бро, ты смотри, держись такой решительной женщины, у нее связей больше, чем у моего бати! – делаю вброс и оставляю этих двоих смущённых.
Когда забираю долгожданное отчисление, замечаю, что кабинет Юрика закрыт, а он сам уже отчалил восвояси. Вся надежда теперь на Новик. Не достанет видео – будем импровизировать.
А пока есть такая возможность, снова лечу к Олененку, она задолжала мне кое-что сладкое.
Глава 38. Виолетта
—Не обсуждается! Я тоже поеду! – размахиваю руками в попытках переубедить упёртого лося.
Собрался он один ехать на бал! Естественно, я туда не собиралась, и выдохнула с облегчением, когда сочиняла свою увольнительную. Осталось ее отдать.
Но теперь повременю, чтобы попасть на этот треклятый бал. Трижды пересмотрела видео на телефоне Вила, которое ему скинула Аня.
План, конечно, дерзкий, как и сам Вил. Чего я еще могла ожидать от Фишера?
–Ты дома будешь в безопасности сидеть и ждать меня! Заберу тебя и ужинать поедем, праздновать, – он откинулся головой на диван и смотрит на меня серьезно из-под прикрытых густых ресниц.
Поздний вечер, и мы сидим на кухне у нас дома. Я кручусь у плиты, но не из любви к кулинарии, а от нервов.
Кирилл уехал до завтра к родителям, чтобы отвезти маму, которая, убедившись, что я в порядке и узнав, что с меня сняли вину и штрафы, наконец-то решилась оставить нас и вернуться домой. Брат до последнего молчал, пока я вещала ему историю с Лисицыным. Сказал лишь, что зря наехал на покемона, собрался поговорить с ним, когда вернется.
–Там полно людей, ничего не случится со мной! – отпрашиваюсь у Вила, —Не будет же Роман нападать в толпе! Просто хочу убедиться, что все нормально.
–Нападать у него кишка тонка, а вот устроить какую-то гадость – вполне. От него всего можно ожидать. Не хочу, чтобы ты даже в одном здании с ним находилась. Пары отведешь, и отвезу тебя домой. —Да и вообще, с чего ты решил, что он придёт с разбитым-то лицом? – агрессивно мешаю будущий плов.
–Чуйка. А не придет, покажем кино без него,
–А моя чуйка говорит, что план слишком рискованный, – подхожу к Вилу и через голову снимаю его цепочку, с которой не расставалась даже несмотря на наши недопонимания, —Держи! Пусть будет с тобой на удачу.
–Знаешь, кто сказал мне точно такие же слова много лет назад, когда я щеглом получил этот кулон? Мама, – улыбается грустно.
–Значит, мы с ней солидарны!
Притягивает меня к себе, и я усаживаюсь к нему на колени, лицом к лицу. Колючее покрывало на диване напоминает о себе даже через одежду.
–Долго там еще кастрюле кипеть? – прижимается лбом ко мне.
–Сам кипишь? – говорю игриво.
Его взгляд моментально меняется, и это мой любимый момент. Видеть, как он меня хочет.
–Сгораю, – щекотит мои губы своим дыханием.
Затем слегка касается их своими, и я впускаю его поцелуй. Мягкий, но очень требовательный. Ещё секунда, и Вил уже сгребает мою попу, жамкая ее как игрушку-антистресс. Твердая реакция между нами следует незамедлительно.
Обвиваю его шею и провожу по затылку вниз, поглаживая ладонями крепкую спину. Его правая рука ныряет мне под домашнюю футболку и ощутимо крепко проводит по моей выгнутой пояснице вверх по чувствительному позвоночнику до самых лопаток, оставляя за собой след из мурашек.
–Ммм, – довольно мычу ему в рот, поддаваясь движениям.
Горячая ладонь уверенно скользит со спины через мой бок и перемещается вперед, полностью накрывая мою грудь. Он нежно поглаживает ареолу большим пальцем. Мне кажется, что меня сейчас разорвет от мягкой щекотки. Аж в зубы отдает. Меня окатывает горячей волной возбуждения.
В нетерпении начинаю ёрзать бедрами, подаваясь вперед и назад.
–Так, все! Поужинаем позже, если дойдем до этого, – он подрывается ноги, не выпуская меня из рук.
Подходит со мной к плите, отключая конфорки. Вишу на нем как обезьянка, и утыкаюсь носом ему в шею. Вкусный. Пряный, терпкий и теплый, как растопленный горький шоколад со специями.
–Когда у нас будет дом, то он будет одноэтажным, – говорит, когда мы поднимаемся по лестнице вверх.
–Тебе тяжело? – пытаюсь поставить ноги на ступеньки.
Но он только перехватывает меня покрепче.
–Нет, конечно. Это чтобы спальня была поближе, – ржет.
Так, стоп! Он только что сказал, когда у нас будет дом? Он что, так серьезно настроен?
Чувствую, как глупо начинаю улыбаться и закусываю губы. Последние недели были дико нервными, мне кажется, я впервые расслабилась и выдохнула.
–Что? – говорит тепло, отвечая на мою улыбку.
Пожимаю плечами: —Просто хорошо и спокойно.
Он ложится на кровать со мной на руках, и я оказываюсь на нем. Смотрю на Вила сверху вниз, такой красивый.
–Мне тоже спокойно, Олененок! Мне тоже, – притягивает меня к себе, —Знаешь, что важное я понял за эти дни? – улыбается.
Только это не фирменная самодовольная Фишерская улыбочка в тридцать два винира, а родное, ласковое, принимающее чувство.
Елки! Мне кажется, я знаю, что он хочет сказать. Сердце разгоняется как ненормальное. Спокойствие как рукой снимает.
Неожиданно для самой себя впиваюсь в его губы поцелуем, чтобы он не продолжал. Я не могу. Не смогу сейчас принять его признание. Не смогу сейчас впустить в себя его чувство.
Рано его называть вслух. Одна фраза, и у меня аж кожа от напряжения вибрирует.
Мне нужно время. Наше. Спокойное. Без универа, пожаров и недопониманий. Мне нужно пожить в этом.
Слишком быстро и остро после всего случившегося.
–Я…, – он выдыхает в губы между моими поцелуями, пока я по всей видимости пытаюсь удушить его своим языком. —Л….
Молчи, пожалуйста! Беру его руку и кладу себе на задницу и еще плотнее прижимаюсь грудью. И это работает, – Вил наконец переключается на то ради чего «все мы здесь сегодня собрались».
После третьей неудачной попытки признания, Вил опрокидывает меня на лопатки. Зависает надо мной и отсекает все попытки приподняться к его губам. Долго сморит серьезно, и я вижу, как к его горлу подкатывает смех.
–Ты, Виолетта, знаешь кто? – он сдерживает смешок. —Ты пугливый маленький Олень.
–Почему? Я просто…, – чувствую жуткое смущение, будто меня поймали с поличным.
–Трусиха! – перебивает.
–Вил!
–Самое настоящее ссыкло, – подначивает меня.
–Но....
–Па-ни-кёр-ша, – дразнит.
–Ты дашь мне сказать?
–А ты мне?
Сердцебиение лупит просто неистово. Вот что его прибило поболтать?
Закрываю глаза, будто я «в домике». Выгляжу, наверное, как загнанное животное, которое забилось в угол и готовится встретиться с неизбежным. Что мне ответить, если он скажет то самое слово? Спасибо? Прикинуться немой? Или мертвой? Или….
Мой поток мыслей нарушает горячее дыхание на шее. Он неспеша покрывает ее поцелуями поднимаясь к уху, и затем шепчет:
–Выдохни, трусишка. Выходи из кустов!
Дурак! Ну как тут не ухмыльнуться в ответ.
Распахиваю глаза и встречаю спокойное понимающее лицо. Зная Вила, думала, что он будет давить до последнего, а сейчас чувствую прилив благодарности.
Проводит большим пальцем по моим губам и подбородку и привлекает к себе, целует очень чувственно, медленно, втягивая мои губы. Подтверждает мое ощущение безопасности.
Нащупываю край его кофты и стягиваю ее через голову, он делает то же самое с моей футболкой. Следом летят остальные шмотки и нижнее бельё.
Откровенно рассматриваю его, пока он осбождается от остатков своей одежды. Красивый, какой же Вил красивый. По-мужски. Это не тело, а переплетение тугих канатов. По нему можно изучать анатомию: я отчетливо вижу каждую перекатывающуюся мышцу. Мне хочется трогать его: каждый миллиметр от крепкой груди вниз по подтянутому животу. Не отказываю нам обоим в этом удовольствии.
Хватает меня за талию и рывком подтягивает к себе, устраиваясь между ног. Не могу терпеть и сама стремлюсь всем телом ему навстречу. Смотрит в глаза и неспеша ласкает меня там своим возбужденным прибором, не заходя внутрь. Сучонок дразнит. Притягиваю его к себе за затылок и хорошенько цапаю зубами за губу. Не одной же мне страдать.
Затуманенный взгляд вмиг рассеивается и мне даже кажется, что он рычит от неожиданности. —Дикая, – впечатывается мне в рот и одним хлопком полностью входит в меня.
–Ммммдаа, – чисто физически издаю утробные звуки в ответ на каждое его движение.
Там внизу тело раскаленной лавой отзывается. Дышу так, что вот-вот начнется гипервентиляция. Заводит руку под мне спину, еще больше выгибая мою грудную клетку навстречу. Ласкает мою грудь, и я все отчаянее закидываю голову назад и все шире раздвигаю ноги, желая большего, давая ему двигаться в полной амплитуде. И он делает это, причем, как и в первый раз очень бережно.
Я чувствую страстную хватку и его контроль, и при этом ощущаю заботу, с которой он занимается со мной любовью. На слове любовь пульс пропускает удар. Блин!
–Поцелуй меня, – мычу совершенно пьяным голосом.
Чувственно припадает к моему рту, поцелуем подстраиваясь под ритм нашего секса. Движения становятся более интенсивными и требовательными. Мы наращиваем темп. Неосознанно больно впиваюсь ногтями ему в лопатки. Да, мне определенно нравится его немного мучить. Да и он, судя по ответному стону, далеко не против.
Надо бы попробовать с ним одну игру… пытаюсь подумать я, но вдруг оказываюсь так близко к тому, чтобы сигануть с обрыва, что мысли сливаются в одну точку в моей промежности.
Внутри тугая пружина скручивается. Еще пара толчков и меня пронзает бешеным разрядом. Обнуление. Я сама, Вил, кровать, потолок, моя раскаленная кожа, влажный воздух – все вокруг нас калейдоскопом сливается воедино.
Инстинктивно пытаюсь отстраниться, но Вил фиксирует меня еще плотнее, ловя мои содрогания. Оргазм лупит по позвоночнику и отдает прямо в голову. Распадаюсь на миллионы маленьких частей, разлетаясь в стороны, зависаю в воздухе и со взрывом пересобираюсь заново.
Электрическая волна выжигает все предыдущее напряжение, оставляя после себя лишь мощную пульсацию в самом нежном месте. Будто открыли все замки. Все тугие узлы развязали. Такая легкость. По телу разливается тепло, и я прошу его продолжать.
Хочу, чтобы он тоже кончил. Отпустил себя. Как я отпускаю себя с ним, знаю, что могу быть собой, и он примет меня любую. Такой страстный мальчик, который умеет как и от всей души ненавидеть, так и полностью отдаваться и горячо любить. Опять это слово, да что ж такое-то!
Он приподнимает меня, переворачивает на живот и мягко притягивает к себе за бедра, заставляя прижаться к нему задницей. Скользит ниже внутрь меня и начинает наращивать темп до тех самых громких пошлых хлопков. Не останавливаю его, радуясь тому, что у нас отдельно стоящий дом. Понимаю, что желаю знать, на что он способен, изучать границы его безбашенности. И свои собственные.
Откликаюсь стоном, что распаляет его еще больше, и спустя пару мгновений я чувствую, на каком пределе он совершает последние движения прежде, чем с содроганием кончить. Он шумно дышит, пытаясь удержаться на коленях позади меня. Растекаюсь под ним послушной лужицей, хочу, чтобы он лег на меня сверху. Укрыл собой как одеялом. И он поддается. Мы так хорошо чувствуем друг друга.
Оставляет несколько поцелуев вдоль позвоночника и аккуратно располагается рядом со мной, подпирая локтем голову. Перебирает пальцами мои пряди, и я с трудом поворачиваюсь к нему. Так не хочется возвращаться в реальность из этой неги. Я сейчас не осилю никакой ужин и никакой душ. Сонно моргаю и чувствую, как глаза глаза сопротивляются открываться.
Сворачиваюсь клубочком и прижимаюсь к нему спиной, когда он возвращается из душа. Дождалась из последних сил, чтобы заснуть вместе. Вил обнимает сзади и вдыхает мои волосы.
–Вкусно пахнешь, – шепчет как в тот самый день.
В комнате темно, но я улыбаюсь, проваливаясь в сон. Так меня размазало.
–А еще…, – он прячет улыбку в полушепоте.
Понимая, что сейчас происходит, мои глаза открываются так широко, как они еще никогда не открывались.
–Я люблю тебя. Живи с этим.
Вот же засранец своенравный!
Глава 39. Вильгельм
Долбанная парковка забита машинами гостей бала настолько, что мне приходится встать достаточно далеко от универа ближе к главной дороге. Прогуляюсь перед «миссией», тем более что погода ушла в режим бабье лето и на улице стоит тёплый вечер, несмотря на конец октября.
К счастью, удалось убедить упрямую Виолетту остаться дома и не соваться на бал. Она вообще была на все согласна, лишь бы я отстал. Забавная.
После моего признания вчера лежала и делала вид, что уснула, но ее маленькое сердце колошматилось как у пойманного воробья. Кто бы мог подумать, что Виолетта Александровна так ссыт идти на эмоциональное сближение.
Мне же эти слова дались как нельзя легче. А от нее я ничего и не жду, скажет, когда посчитает нужным. Мне достаточно того взгляда, которым она на меня смотрит, – никакие признания с этим не сравнятся.
Виолетта, конечно, сто раз напомнила мне, чтобы я писал ей, потому что у нее дурное предчувствие. Она просто волнуется. Однако, в спешке я как назло забыл телефон у нее дома.
Переживать тем не менее не о чем, мой план прост и понятен: следить, чтобы Лис не устроил херни и запустить видос на большом экране. Коллективный просмотр не позволит «забыть» или в очередной раз «отмазаться», подставив какую-нибудь очередную Милену.
Журналюги на балу только на руку – Ромчика нужно, выражаясь его же языком, «давить как таракана».
Приближаюсь к крыльцу и оцениваю масштаб торжества: как и каждый год вокруг сплошь дамы в пышных платьях и их кавалеры в шелковых расшитых костюмах. Гости заморочились со сложными прическами, а многие вообще расхаживают в характерных белесых башнеподбных париках. В воздухе стоит гул разговоров и флёр приветственного шампанского. Я в кроссах и кожаной куртке, мягко говоря, выделяюсь. Похер.
–Здравствуйте, добро пожаловать на осенний бал! – на входе мне хитро подмигивает Новик. —Держите программку. Она тоже в пышном кудрявом парике и платье размером с дирижабль.
Разворачиваю цветной буклет, внутри лежит записка ровным Аниным почерком. Через полчаса после сбора гостей в торжественной обстановке на большом экране планируют показывать презентацию о нашем ВУЗе. Это идеальный тайминг, чтобы поймать всеобщее внимание.
Во время танцев бесполезно даже пытаться. Так что действуем быстро.
В фойе стараюсь смешаться с толпой и ныряю за пышные декорации, чтобы пробраться к праздничному залу. Иду на музыку. Здесь приглушен свет, но пространство ярко играет лучами стробоскопов.
В центре у дальней стены установили сцену с экраном, а вдоль стен тянутся километровые столы с угощениями. Если после просмотра нашего кино у кого-то еще останется аппетит.
Место для танцев в центре зала свободно, и из кучи переговаривающихся разбросанных кучками людей я вылавливаю нужную мне фигуру.
Лисицын, естественно, не мог пропустить мероприятие. Очевидно, ведет светскую беседу с кем-то из гостей. Морда заплывшая, каой-то пластырь на носу, зато волосы гелем зализал и синий расшитый пайетками пиджак напялил. Павлин, блядь!
Пробираюсь сквозь сгущающееся сборище людей к проходу за кулисы, где меня должен ждать Макс с диджеем праздника. На ступеньках сцены еще раз оборачиваюсь и вижу, как синяя спина покидает зал.
Не вовремя ты, Ромчик, свалить решил.
–Это Кирилл, диджей Кузнец, – представляет нас Макс.
–Дарова, покемон! – говорит с улыбкой.
–Да лааадно! – подлетаю к Кириллу, и он по-братски стучит мне спине. —Это диджей Треники а не Кузнец.
–Чему я удивляюсь?– Макс закатывает глаза. —Есть кто-то, кого ты не знаешь?
–Это брат Виолетты, Кузнецов же, – намекаю Максу на очевидное. —Ты как здесь? Виолетта не говорила, – обращаюсь уже к Кириллу.
–Систр и не в курсе, меньше знает – крепче спит. Она рассказала мне про весь пиздец, и я решил, что вам помощь потребуется, – толкает меня в бок. —Я сказал, что у родителей задержусь еще и на пятницу, а сам у парней пробил, кого из диджеев на балу играет. Сначала чувак не соглашался, но обещанный ему гонорар все решил, – победоносно сообщает Кир.
И я рад, что он здесь.
–Ты это, насчет того разговора.... – начинает мяться Кирилл.
–Проехали, – опережаю его, —Видео включать умеешь, диджей?
–Скидывай файл, – потирает руки. —Я так понял, что Роман – это урод с мордой перебитой?
–Специально для тебя пометил.
–Говна кусок! Буду присматривать за отсюда, – злится Кирилл. —Идите в зал и следите, чтобы после видео он не свалил!
–Уже свалил, – говорю угрюмо. —Но далеко не уйдет.
–Пацаны, кажется, у нас проблемки намечаются, – Макс выглядывает в зал из-за нашей бархатной шторы.
Выглядываю и среди прочего замечаю, как в нашу сторону через толпу прет охрана. Блядь! Твою же мать! Кто нас сдал? Или я снова недооценил коварство Лисицына, и в моей в заднице тоже давно встроена прослушка? Ничему не удивлюсь.
Быстро же мы спалились. Не хочу, чтобы Шелесту влетело, ему еще учиться.
–Так, надо сваливать! Макс, тебя тут не было! – кидаю на ходу. —Ты нарядный, забурись тихо в толпу и не высовывайся!
Ныряю в живую массу набившихся в зал гостей и, слегка пригнувшись, под оглушающие звуки фанфар из динамиков петляю между платьями и брюками. Пока вдруг меня кто-то за край куртки хватает дергает на себя.
–Фиш, держи! —Милена пихает мне кудрявый парик а-ля Моцарт и чей-то бордовый пиджак с накладными плечами. —Маскировка у тебя ни к черту! Накинь хотя бы!
Не раздумывая, соглашаюсь. Даже не хочу думать, насколько по-идиотски я сейчас выгляжу, это исключительно ради дела!
