Текст книги "Холодный огонь (СИ)"

Автор книги: . Токацин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 21 страниц)

  – Спасибо за заботу, – хмыкнул раненый. – А что стряслось с мясом?

  – Кочевники больше не продают нам скот, а всякие запасы рано или поздно заканчиваются, – грустно ответил ирн. – Ничего не могу сделать.

  – Он правду говорит, – кивнул второй сиригн, – кочевники больше не подходят к границе, ничего не привозят. Поэтому у нас подошёл к концу белый жир, а маги...

  Он покосился на Кессу и перешёл на шёпот. Речница очень смутилась и посмотрела в другую сторону. Там за сдвинутыми вместе столами сидело огромное крысиное семейство. Посреди стола стояла большая пузатая фляга, из неё торчали трубочки, а под них Призыватели подставили маленькие плошки и терпеливо ждали, пока они наполнятся. На двух подносах перед ними были разложены длинные прутья с нанизанными на них кусочками всякой всячины... если Кессе не померещилось, там были даже пауки и цикады, и крысы передавали прутия друг другу, пытаясь разделить еду поровну. О чём семейство беседовало, разобрать было невозможно – верещали они все одновременно, иногда самая крупная крыса призывала их к порядку, и тогда они перебивали друг друга шёпотом... В общем гаме Кесса различила слово "Урталар" и невольно вздрогнула.

  – Пустая трата времени, – с сожалением сказал кто-то поблизости, и голос его очень похож был на голос Нэй-Кайа. Речница повернулась туда. Слух не обманул её – там сидели меднокожие Нерси в светло-жёлтой одежде с ярким и странным рисунком, а ближайший чужеземец был облачён в броню из шкуры Гиайна. Речница изумлённо разглядывала рыжеватую куртку с коротким, местами вылезшим мехом и откинутый капюшон – голову гиены. Неужели этот Нерси своими руками убил Гиайна?!

  – Я отправил Кемирейксу мышь, – продолжал одетый в броню. – Оставаться здесь бессмысленно. Если местный правитель может заплатить нам только обещаниями, ни о какой продаже реагентов и речи быть не может.

  – Если они и дальше будут воевать так же успешно, одни обещания у него и останутся, – покачал головой другой Нерси.

  – Да нет, при таком раскладе осенью мы будем продавать реагенты Великой Реке... её новым восточным землям, – ухмыльнулся третий. – Великая Река вроде бы не запрещает алхимию. Как думаешь, почтенный жрец...

  – Та Илриэна слушает нас, – вполголоса заметил второй. Первый скосил глаз на Речницу и кивнул.

  – Акуалли... – сказал он, и больше Кесса не понимала ни единого слова – Нерси перешли на какое-то очень странное наречие.

  – Еда и питьё для Илриэны, – прошелестел ирн, поставив перед Речницей чашу и глубокую миску. – Похлёбка из болотного гриба, очень вкусная, но будь осторожна – это острая еда.

  – Благодарю, – кивнула Кесса. – Добрый ирн, скажи, можно ли здесь искупаться? На мне весь пепел Тунговых рощ.

  – Очень жаль, Илриэна, но купальня закрыта, – склонил голову ирн. – Очень скверная вода.

  – А что с ней случилось? – Кесса даже привстала с места. Плохая вода... может ли с существами случиться нечто худшее?! Разве что ядовитый дым вместо воздуха...

  – Ни к чему благородной Илриэне беспокоиться об этом, – уклончиво ответил немёртвый и хотел отойти.

  – Хочешь сказать, что это не моё дело? – уточнила Речница, пытаясь поймать взгляд белесых огоньков в чёрных глазницах под капюшоном.

  – Вовсе нет, и я совершенно не... Не стоило бы Илриэне брать это в голову, – качнул головой ирн. – Никакой опасности сейчас нет. Илриэны в Долине испытывали катапульту, два снаряда упало в Метхали, а из реки яд пришёл в город. Корни, которые тянут воду, отравились и теперь чистят её скверно. Тхэйга выловила снаряды из реки, но Ютва-Рейкс должен ещё сказать заклятие, чтобы вода очистилась. Тогда корни вылечатся... Агинан Ютва-Рейкс всегда заботился о нашей реке и нашем озере, а сейчас...

  Ирн пожал плечами, отвесил неглубокий поклон и собрался уходить. Кесса накрыла еду тарелкой и встала.

  – Я попробовала бы очистить воду в вашем погребе, – сказала она, скрывая смущение. – Негоже пить отраву.

  – Благородная Илриэна обладает даром Ютва-Рейкса? – немёртвый, судя по голосу, слегка удивился. – Совершенно не...

  – Пока мы болтаем, моя еда стынет, – нахмурилась Речница. – Идём.

  – Как угодно, – поклонился ирн и открыл дверь на кухню.

  Спуск в погреб был извилист, но недолог, и вскоре Кесса стояла на краю огромной каменной чаши в сумрачном подземелье. Над чашей был люк, ведущий, как поняла Речница, на кухню, но сейчас закрытый. Всего ёмкостей было пять – четыре полных и одна почти пустая, в которую медленно сочилась, сбегая по косе спутанных корней, вода. Ненаполненную чашу охранял Стрикс, безучастный ко всему, с затуманенным взглядом. Когда Кесса набрала пригоршню воды и поднесла ко рту, она поняла, отчего существу плохо. Мутноватая влага отдавала горечью и едва уловимо пахла гнилой зеленью и прокисшими ягодами.

  "Если два снаряда, сразу выловленные, отравили целую речку, то что вся эта нэйнская мерзость сделает с Рекой?!" – Кесса стиснула зубы и выплеснула воду обратно.

  – Илриэне стало нехорошо? – забеспокоился ирн, более внимательный, чем можно было подумать по его неподвижному лицу. Речница замотала головой.

  – Всё хорошо. Вспоминаю заклинание. Хорошо же испортили вашу воду... – сердито пробормотала она, погладив чашу. "Великий змей Кетт, во всех водах ты всесилен. Будь же милостив к этому малому озеру в каменных берегах, помоги ему очиститься..."

  Она оглядела себя – всё, что было на ней и с ней, принадлежало Нэйну... Нахмурившись, Речница отвязала от Зеркала Призраков одну из подвесок – маленький кусочек гранита с дыркой, найденный когда-то на берегу Реки. "Река-Праматерь, поделись силой... любая капля твоих вод – священна и чиста!"

  – Пусть уйдёт из воды яд, пусть канет он камнем на дно, и пусть не размоет вода этот камень, пока не обрушится небо, – прошептала Речница, опуская руки в воду. Камень тускло блеснул на её ладони – и упал на дно, в глубокие тени. Кесса поёжилась от порыва холодного ветра, а потом увидела, как зелёные и голубые отблески дрожат на стенах чаши. Со дна – всё выше и выше, пока вся вода не засияла, а ирн не отшатнулся с тихим шипением.

  – Капля отравила воду, капля и очистит её, – шепнула Речница, быстро зачёрпывая воду из сияющей чаши и выплёскивая в соседнюю, и так – пока все ёмкости не наполнились синеватым светом, дрожащим и угасающим на глазах. Едва отблески погасли, Кесса сделала глоток из последней чаши и еле заметно улыбнулась. Вода снова была прозрачной, холодной и сладкой.

  Стрикс выбрался из полумрака и наклонился к чаше, подозрительно принюхиваясь – а потом стал жадно лакать, так жадно, будто несколько дней не пил.

  – Не спеши, она не испортится вновь, – прошептала Кесса, осторожно проводя пальцем за ухом существа. Оно оторвалось от воды, задумчиво понюхало руку Речницы и резко вскинуло голову, заглядывая в глаза.

  – Эта вода великолепна, – прошелестел ирн, стряхивая с пальцев капли, и Стрикс опустил взгляд и вернулся к питью.

  – Двое стражей у порога изнывают от жажды, – сказала Кесса. – Пусть им дадут воды!

  – Непременно, – кивнул ирн. – Такие необычные, такие редкие чары... Как Илриэна овладела ими?

  – Какой ты любопытный, – пробормотала Речница, хмурясь. – Зачем ирну чары? Отведи меня обратно, еда стынет.

  Немёртвый посмотрел в пол. Кессе стало жаль его, в иное время она не стала бы так обижать ирна, но сейчас следовало прервать расспросы любой ценой. Навряд ли он заподозрил что-то... ирны увлечены магией безмерно, это главная их страсть, но никогда ни один ирн не станет магом...

  Когда Кесса вернулась, за её столом уже сидел Альрикс, и золотистая менни свернулась кольцами рядом. Некроманту принесли такую же похлёбку, как Речнице, и сверх того – что-то тёмное, свившееся в клубок на плоском блюде. Издали Кесса приняла это за угря, но вблизи увидела несколько странных перьев-чешуй на конце хвоста и на плоской голове зверька.

  – Перистая змея – большая редкость, их привозят из Нерси"ата, и не слишком часто, – пояснил Некромант. – Угощайся. Я взял ещё одну для Илэркеса, он по ним с ума сходит.

  Ирн что-то настойчиво шептал, склонившись к уху менни, она слушала, сверкая глазами, и внезапно вскинулась, как распрямляющаяся пружина.

  – Я вернусь через десять мгновений, Илриэны, – сказала она, ускользая за дверь.

  – Что случилось? – насторожился Альрикс. – Куда вы ходили?

  – Тут была беда с водой. Пришлось чистить, – пожала плечами Кесса. – Ничего сложного, но теперь я очень хочу есть.

  Она успела вычерпать полмиски густого варева, прежде чем к Альриксу вернулся дар речи.

  – Сирилин, зачем ты так рисковала?!

  – Никто не заслужил отраву в воде, – ответила Речница и проглотила ещё ложку. – Какой вкусный болотный гриб... Такие, наверное, плавают по болоту в Кигээле?

  – Боюсь, что скоро мы увидим, что там плавает, и сами попробуем, – покачал головой Некромант. – И для меня будет честью идти по одному мосту с тобой. Жалею только об одном...

  Он замолчал и опустил ладонь на череп, привешенный к поясу. Менни золотистой молнией подлетела к столу и поклонилась Речнице до земли, так, что та вспыхнула от смущения.

  – Благословение всех богов для той, кто подарил нам воду! Сколько мы должны тебе, Илриэна Сирилин?

  – Если избавишь нас обоих от платы за еду и ночлег, будет достаточно, – быстро ответила Речница. Менни поклонилась ещё раз.

  – И не будешь шуметь по городу, кто это сделал, – дополнил Некромант. – Нам не нужны утомительные просьбы. Ваш город достаточно велик, чтобы чистить свою реку без нашей помощи.

  – Удивительная скромность и щедрость! – менни отвесила третий поклон. – Будет по вашему слову, Илриэны.

  Свет, исходящий от Зеркала Призраков, становился всё ярче, Кесса не выдержала и заглянула в него – и увидела сквозь туман разбитый дымящийся корпус какой-то очень странной машины... или корабля. Из пролома в его стенке тянулась рука в красной перчатке. Двое людей снаружи расширяли разлом, ломая металл заострёнными булыжниками, наконец один из них схватил того, кто был внутри, за руки и потянул на себя. Кесса ясно видела, что снаружи именно люди, пусть очень странно одетые, в блестящих масках, но с длинными волосами, а внутри... по крайней мере, он был в лёгком скафандре, и был выше и крупнее тех, кто его вытаскивал. Он выбирался медленно и тяжело, и наконец выполз и обмяк. Туман сгущался слишком быстро, Кесса успела увидеть, как люди опускаются на корточки рядом с ним и приподнимают его голову... а потом видения сменились тёмно-серой пеленой.

  "Призраки... Вы не только войну видели, правда ведь?" – Кесса погладила край оправы. Пустой шнурок болтался на месте одной из подвесок, и Речница думала, чем заменить её...

  Утром путники с трудом пробрались к своему столу. Казалось, весь город собрался в общем зале. Длинная очередь с пустыми мехами и флягами протянулась к двери кухни, и нежить еле успевала разливать воду. "Самая чистая вода в Хлиароле!" – гласило объявление над дверью. Менни сидела на бочонке и благодушно наблюдала за столпотворением.

  – Да ну её, – махнул рукой Альрикс. – Но больше воду не очищай, хватит с них. Смотри, новости прилетели...

  Стайка летучих мышей повисла на его одежде. Часть листков Некромант сразу отложил, едва заглянув в них.

  – Ирралин, Наймекис, Уиркина, Нейга... Одно и то же, Сирилин, и ничего хорошего. А вот здесь хвалятся, что трижды подходили к Реке... но что-то о трофеях не слышно. Жалуются, что на Реке нет костей для оживления, а в степи кости очень плохие... Орден Изумруда помогает Реке, и драконы нещадно жгут нежить... Армия Уиркины готовится к вылету... Анкарна открыл наконец портал и перебрасывает войска... Хм-хм... А вот и про Урталар!

  – Что? – Кесса склонилась над листком.

  – Всё очень плохо, Сирилин, – нахмурился Альрикс. – Они прорвались к корневым туннелям... Если Ненраани сейчас уйдут из Нэйна и никогда не вернутся, я буду очень рад за них. Мерзкое дело, достойное демона-убийцы...

  – И никто не вступился?! – приглушённо ахнула Речница. Некромант коснулся её руки и тяжело вздохнул.

  – Вот что тут пишут... Нердин Те"ксатемон похитил из лагеря Алайна пять стурнов и ушёл в подземелье, чтобы помочь Ненраани. Иначе как предателем его не называют... он перекрыл туннели и разрушил несколько чужих големов. За его голову уже обещана награда... Что же творится в этом году, Сирилин, какое безумие...

  – Один честный Некромант нашёлся в Нэйне, – пробормотала Кесса. – А я...

  – Ты сгинешь в Урталаре, и Нердин сгинет, и никакой пользы от этого не будет, – Альрикс сверкнул глазами. – Я немного помогу Ненраани, но воевать мы сейчас не можем!

  – Ты поможешь? А как? И... что могу сделать я? – Речница придвинулась ближе. Некромант развернул ещё один листок – с драконом, нарисованным на обороте.

  – Пишет Цефи. Я просил его вчера открыть подвалы и ход в Урталар, и вот – ящеры уже приходили к нему... Он пишет, что собрал со всего замка циновки и ковры, чтобы им было на чём спать. Много раненых... искал ночью целебные зелья – ничего, ни одного бутылька на всём базаре! Беда...

  – В Элании тоже есть подвалы, – прошептала Речница. – Если я напишу Маати...

  – Не беспокойся, моя нежить очень умна... и твои хески не глупее, – краешком губ усмехнулся Альрикс. – Цефи пишет, что дважды в день говорит с Маати, и что она тоже открыла ход. А ещё... да, вот тут письмо из Элании. Маати просит тебя не волноваться и не сворачивать с дороги, обещает, что замок в надёжных руках. Она приютила у себя всех живых из Оррата после гибели Аскеи. Всех, даже четвёрку Стриксов. И... хм, ушлые там хески... она вывезла из Оррата всю еду и все зелья, какие нашла, и даже бочонки с вином, побоялась только взять артефакты. Похвально...

  – Им хватит пищи? – забеспокоилась Кесса. – У меня есть ещё деньги...

  – Хватит, в Элании хорошие запасы, и денег я оставил – Цефи купит ещё, – кивнул Некромант. – Напиши что-нибудь для Маати, ей там сейчас непросто...

  Кесса осторожно вырвала листок из записной книжки и на мгновение задумалась. Тут же её мысли прервал взволнованный крик от самой двери. Сквозь толпу пробивался маг с "Кеморги", вращая посох над головой. Жители неохотно расступились, и он остановился у бочонка, вокруг которого обвилась менни.

  – Та-а-а! – крикнул он, стукнув по бочонку. – Все слышали?! Больше у Нэйна нет драконов! Некому теперь стеречь наши небеса! Все драконы покинули нас и отказались от нашей страны! Так вот правит наш верховный Кайа-Рейкс...

  – О чём ты так громко кричишь? – безмятежно поинтересовалась менни, поплотнее наматывая хвост на бочку. Жители воззрились на пришельца с удивлением.

  – Мои сыновья сейчас под Аксатегоном, в военном лагере, – немного тише продолжил маг. – Я получил листок от них, в новостях этого нет. Вчера Танат Старейший заявил, что ни он, ни другие драконы служить Уиркине не будут и от войны на стороне Нэйна отказываются. Вся стая ночью улетела на юг. Кайа-Рейкс не смогла остановить их, и я уверен – вернуть их она тоже не сможет...

  Альрикс поднялся с места за мгновение до того, как все начали галдеть разом.

  – Гизельберт Бесшумный улетел тоже? – спросил он.

  – Пишут – остался, – крикнул в ответ маг.

  – Вот это да, – выдохнул Некромант, возвращаясь на место. – Вот это новости... Наши драконы не хотят воевать с Рекой. Ты рада?

  – Пусть все боги будут на их стороне, – прошептала Кесса, сверкая глазами. – Бесстрашные хранители небес... Надеюсь, у Кейгвена не хватит сил навредить им.

  – Кейгвен – тоже дракон, но со стаей он не справится, – кивнул Некромант. – Значит, драконы почуяли в Уиркине демона... Странно только, что Гизельберт не улетел.

  – Теперь проще будет миновать Аксатегон, – заметила Речница, быстро выводя на листке строку за строкой. – Когда вылетаем?

***

  – Зноркская подстанция – одно кольцо на входе и одно на выходе, – тихо хихикнул сармат, кивая на блестящие серебристые стены новенького здания. Второй усмехнулся в ответ, но тут же покачал головой и потянул соплеменника за угол.

  – Осторожно, командир услышит, не надо его сейчас трогать, – сказал он вполголоса, глянув на неподвижный чёрный силуэт у подстанции. Сарматы перешли на шёпот и скрылись за углом, откуда до сосредоточенного на показаниях приборов Гедимина долетело ещё одно слово – "эа-мутация". Он покосился на угол, но не двинулся с места. Всё закономерно... разумеется, Хиу сразу же всех оповестил о том, что случилось у оружейного склада. Многие теперь встревожены, и многие подозревают неладное. Что может заставить сармата вести себя как сумасшедший, кроме эа-мутации...

  Гедимин вдохнул поглубже и неловко шевельнул плечами. Раньше он не замечал, что скафандр так сильно сдавливает грудь. Даже дышать тяжело...

  Подстанцию построили быстро – возвели невысокую башню из рилкара, установили внутри накопительные сборки... если можно так назвать пару колец накопителя, одиноко висящих на двух стержнях. Над серебристыми стенами вознеслась ветвистая принимающая мачта, но кристаллы на её ветвях пока ещё не зажглись – подстанция ещё не получила энергию, и не могла получить, пока сарматы не завершат последние испытания. Сейчас одна из стен башни была утоплена в землю, а сборки и несложный щит управления – открыты для осмотра. Гедимин прощупал каждое кольцо и каждый кристалл и чуткими "усами" приборов, и слабым излучением, и не видел никакого изъяна. До него всё здесь проверил Ангиран, и всё совпадало с рассчётами – и положение накопителей и ветвей мачты, и ёмкость передающих лучей, переходящих от кольца к кольцу, от кристаллов – к промышленному накопителю на зноркской фабрике... Луч был выверен до тысячной доли кьюгена – слишком хрупкими были сооружения знорков, и легко было разрушить их чрезмерно сильным излучением...

  Гедимин глядел на подстанцию с одобрением. Ещё одна проверка, и можно будет лететь дальше. Ангиран отлично справился с задачей, и надо сказать ему об этом... но сначала – завершающее испытание. Подстанция примет входящий луч и пропустит по всем накопителям, а Гедимин проследит за ним.

  Сармат отвернулся от башни, открыл передатчик и нажал несколько кнопок. Плечо привычно ныло при каждом прикосновении к повреждённой руке. Вместо того, чтобы протянуть её в нужном направлении, Гедимин вынужден был крутиться волчком и искать, каким боком ему встать. Ангиран услышал и ответил, и сармат снова повернулся к зданию, развернув "усы" передатчика полностью, чтобы уловить самое слабое излучение. Что-то было не так, и Гедимин тут же нашёл помеху. Его же броня глушила сигнал, заслоняя половину "усов"...

  Он снял правую руку с креплений и протянул её к башне, придерживая левой чуть пониже локтя. Перистая антенна с тихим щелчком развернулась. На щите зажёгся оранжевый сигнал – подстанция получила входящий луч, и Гедимин направил на неё ЭСТ-излучение и впился взглядом в экран передатчика. Принимающие кристаллы... принимающее кольцо на входе... излучающее кольцо... излучающие кристаллы... пластины промышленного накопителя – там, за стеной зноркской фабрики, прозрачной для ЭСТ-лучей... Всё в точности по рассчётам, и ни на тысячную долю кьюгена не больше и не меньше. Путь для энергии проложен был верно, и подстанция была готова к работе.

  "Проверка прошла успешно. Прекрасная работа!" – передатчик тихо пискнул, отправив Ангирану краткое послание, и сармат убрал прибор под броню. Он замешкался только на долю мгновения, сдвигая пластину над экраном – и тут же тяжёлая рука выскользнула из креплений, ударилась о скафандр и бессильно повисла. Гедимин схватился за плечо, пытаясь выровнять дыхание. Переждав несколько мгновений, он подобрал висящую руку и понёс к креплениям на скафандре, но уложить на них не смог – от прикосновения "снизу" они защёлкнулись и слились с пластинами брони. Сармат сузил глаза – его раздражала даже не боль, а беспомощность. Придавив руку ладонью к груди, он пальцами поддел крепление... Не стоило напрягать плечо, когда рука начала падать обратно. Удержать её не удалось, зато полтуловища свело судорогой. "Гедимин, что ж ты раньше не подох..." – тяжело вздохнул сармат и снова поднял одну руку другой, одновременно вытаскивая крепления из брони. Пальцы соскользнули со слишком гладкого рукава, и сармат сощурился, готовясь к очередной вспышке боли. Но рука не упала.

  – Я держу, повелитель станции. Не спеши, привязывай крепко, – взволнованно пропыхтела кимея, двумя лапами упираясь в предплечье сармата. Откуда она взялась у подстанции? Мгновение назад там никого не было...

  – Никто не должен так мучиться, – продолжала кимея, вздрагивая от волнения и шевеля ушами. – Это страшная жестокость – бросить существо так, без помощи, заставить работать...

  Крепления послушно выскользнули из брони и сомкнулись на рукаве, как будто секунду назад не прилипали намертво к пластинам. Плечо неожиданно перестало ныть – так внезапно, что сармат пощупал его – не отвалилось ли? Кимея облегчённо вздохнула и погладила панцирный рукав. Тянуться ей пришлось далеко – существо едва доставало сармату до пояса.

  – Спасибо, наблюдатель, – сдержанно кивнул Гедимин, припоминая, где оставил несколько простых цацек. Он обычно носил с собой несколько, чтобы было чем руки занять, но в последние дни запасы деталей иссякли...

  – Я не возьму ничего, создатель установок, – замотала головой кимея. – А рука у тебя не будет болеть и срастётся очень скоро!

  Существо попятилось в переулок и шмыгнуло за угол зноркской фабрики. Гедимин заметил, с удивлением глядя вслед, что это была кимея-самец... а может, и нет. Он мало что знал о кимеях...

  Испытания были завершены, и Гедимин поднял стену подстанции, надолго закрыв стержни с накопителями от посторонних взглядов. Плиты рилкара плотно сомкнулись, теперь и догадаться было нельзя, что одна из стен подвижна... Сармат прикрыл и дверь, задвинул простейший засов. Никаких сложных запирающих устройств, никаких кодов и паролей тут не было, как не было и нужды в них.

  Гедимин опустился на мостовую, хотел прислониться к стене, но посмотрел на неё и решил не трогать. Сооружения знорков своей хрупкостью пугали его. На стене, прилепившись хвостовыми присосками, висел бирюзовый Клоа. Откуда он успел прилететь, и как он учуял, что тут прошёл передающий луч?! Второй Клоа осторожно скользил вдоль стены подстанции, как бы принюхиваясь, и водил клиновидной головой из стороны в сторону. Пищи для пожирателей энергии тут не было, и всё-таки Клоа не теряли надежды. Гедимин не стал отгонять их, для подстанции они были безвредны.

  Сармат разглядывал на экране передатчика странный чертёж чего-то стреловидного, обвитого изогнутыми линиями с мелкими цифрами. Подправил что-то на чертеже – изображение немного укоротилось. Разум, не придавленный болью, очень быстро прояснился, и теперь сармат знал, за чем он пошлёт Конта, и что будет собирать по частям в квартале Фойстов. Надо ещё проверить, работает ли подствольник сфалта... Гедимин не слишком любил стрелять снарядами, и эту часть оружия давно никто не использовал. Не говоря уже о...

  Пластина на сфалте шевельнулась, пропуская неяркий свет. Одновременно замерцал участок мостовой, источая жар, и взгляд сорока пылающих глаз остановился на Гедимине. Тот резко выпрямился и шагнул к источнику света.

  – Что произошло, хранитель? – спросил он, скрывая тревогу. Станция не стала бы преодолевать такое расстояние из-за пустяка...

  Горячие волокна скользнули по его виску, тусклое свечение перекинулось на броню. Сармат вздрогнул, прислушиваясь к гудящему голосу "Идис".

  – Ты это проверил, хранитель? – негромко спросил он. Сияние стало ярче, отразилось в золотистых глазах сармата, разгорающихся с каждой секундой.

  – Прими мою благодарность, хранитель, – прошептал Гедимин. – Нелегко тебе со мной...

  Он неловко обхватил сияние одной рукой, прижимая к груди. Зеленовато-белесый свет полыхнул ещё ярче, по спине сармата протянулись мерцающие линии, а потом и весь он оказался в светящемся коконе. Дозиметр пронзительно запищал, от брони повалил пар, а над сарматом выросло, переливаясь багрянцем и зеленью, защитное поле. Он поднял удивлённый взгляд... ну да, все, кто строил подстанцию, были уже тут и спешно создавали купол, чтобы закрыть источник излучения.

  – Расскажу в Ураниуме – не поверят, – выдохнул один из сарматов, во все глаза глядя на сияние из-под затемнённого щитка.

  Хранитель станции, мигнув на прощание, втянул "хвосты" в землю. Пластины на сфалте сомкнулись сами собой. На горячую броню Гедимина плюхнулось ведро меи и тут же зашипело, испаряясь. Древний Сармат покачал головой. И все ведь слышали, и не по разу, что мею не выливают на раскалённый фрил...

  Все сарматы смотрели на него. Он проверил скафандр – слабое ЭСТ-излучение уже рассеивалось, он не "светился", и купол можно было убирать сразу. Когда радужная плёнка схлопнулась, некоторые отступили на шаг...

  – Испытания закончены, подстанция рабочая, – спокойно сказал Гедимин, указав на серебристую башню. – Лучшего и желать нельзя. До рассвета все свободны, с рассветом двое становятся на дежурство и ждут сигнала. Остальные возвращаются на станцию. "Идис" беспокоится о нас...

  Он усмехнулся одними глазами, кто-то из сарматов облегчённо вздохнул, кто-то вскинул руку. Вроде бы успокоились... Теперь можно лететь на последнюю подстанцию и завершить проверку. А там дело пойдёт к запуску восьмого альнкита... и один очень живучий знорк-ликвидатор встанет рядом с Гедимином у щита управления. И это радует...

***

  – Хороший Алсаг, хороший... Ну, поешь немного! Что же ты...

  Из-под прикрытых век сочился бледно-синий свет. Воздух был свеж и прохладен, откуда-то пахло варёным Листовиком и дымом костра. Что-то холодное и мокрое скользило по коже. Фрисс тихо фыркнул, когда щекотка стала нестерпимой, и ощущение пропало.

  – Симика, Речник тут, – прошелестел полузнакомый голос. Кто-то говорил на сингельском, кое-как подбирая слова, и родным его языком был, как показалось Речнику, иларсийский. Послышались тихие шаги, что-то мягкое опустилось на Фрисса, холод ушёл.

  – Под белой кожей есть живая, – продолжал иларс вполголоса. – Ожоги... ожогов не будет скоро. Он тут, слушает.

  – Как хорошо... Спасибо тебе, Ильгис. Ты уходишь?

  Этот голос Фрисс узнал сразу. Сима Нелфи! А Ильгис... Он с трудом открыл глаза и попытался сесть, но не смог. Даже глубоко вздохнуть не получалось – боль опоясывала по нижним рёбрам, всё тело ныло, как будто Речник побывал под камнепадом. Сима Нелфи – осунувшаяся и потемневшая лицом – поднесла к его губам флягу с разбавленной кислухой. Фрисс пил, пока сосуд не опустел. Силы возвращались медленно.

  – Симика, я на Куте. Что-то будет – крикни, – обернулся на пороге белокожий иларс в чёрной одежде. Что-то знакомое почудилось Речнику в его лице.

  – Речник Фрисс, ты помнишь что-нибудь? – грустно спросила колдунья. – Ты живой?

  – Не уверен, – ответил Речник и закашлялся. – Ты стала целителем, Сима? Это хорошо... Скажи, где я сейчас?

  Колдунья вздрогнула и широко улыбнулась.

  – Узнал! Ты на Острове Талури, Речник Фрисс. Тебя принесли с поля битвы. Говорят, Алсаг тащил тебя на спине, когда вас нашли. Тебе много чего сломали, Речник Фрисс... Ондис сказал, что до конца месяца не выпустит тебя с острова.

  Дверная завеса, больше похожая на сеть своим неряшливым плетением, с размаху откинулась, пропуская Речника. Он ехал на Фагите боком, время от времени спрыгивал и делал несколько шагов, опираясь на посох. Фрисс пригляделся к нему и радостно усмехнулся.

  – Речник Эрвин Тайра? – он хотел крикнуть, получился хриплый шёпот, но Эрвин услышал и одним прыжком переместился к ложу Фрисса.

  – Речник Фриссгейн! Эй, кошак, – он ткнул посохом кого-то у изголовья, – вставай и посмотри на хозяина! Хорошо, что ты очнулся. На тебя упала какая-то тварь, на тебе живого места не было... Теперь будем выходить на берег, встречать драконов. Я тебе посох выстругаю...

  Сима посторонилась, пропуская Алсага. Хесский кот поглядел в глаза Речнику и положил морду ему на грудь, блаженно прикрыв глаза. Фрисс погрузил пальцы в его мех и осторожно потянул за шкирку. Над глазом кота желтела полоска выбритой кожи со свежим шрамом – Алсагу тоже досталось в той битве...

  – Вот так мы живём, Алсаг, – сказал Речник коту на ухо и погладил по носу. – От сражения до сражения. Тебе Сима еды принесла?

  – Алсаг ни к чему не прикасается, даже не пьёт, – вздохнула колдунья. – Он даже с места не вставал все эти дни. Лёг тут, у изголовья, и лежал. Эрвин, ты не устал? Долго ходишь...

  – Я верхом, – отмахнулся Речник. – А куда Некромант делся?

  Фрисс увидел, как уши колдуньи пунцовеют, и уставился в потолок.

  – Хорошо, что есть мирные Некроманты, и они нам помогают, – заметил он. – Я будто бы видел где-то Ильгиса...

  Сима кивнула.

  – Ты взял его в плен в Битве Ста Молний под Унквором, – сказала она. – Ильгис дал клятву правителю Ондису, что никому не причинит вреда. Он делает хорошие зелья...

  – И бродит с Симой под ручку по вечерам, когда честные люди спят, – дополнил Эрвин, забираясь в свою постель. Фагита улеглась рядом и потянула на себя одеяло.

  – Значит, ты уже не боишься Некромантов... – пробормотал Фрисс, прикрывая глаза. Что-то странное почудилось ему... взгляд, пристальный, изучающий и как будто не совсем живой. Глаза Стен?! Куда их только ни заносит...

Глава 18. Южные Стены

  – Илэркес пишет, что видел умертвие в Долине, – промолвил Альрикс и упрятал в карман последний прочитанный листок. – Не знаю, с чего ему такое мерещится, но садиться мы всё равно не будем.

  – Умертвие... – Кесса поёжилась. – А ты раньше встречал их?

  – Больше слышал, чем видел, – покачал головой Некромант. – Одно приходило на Праздник Крыс в Саркейсу, но вблизи я его не рассматривал. Умертвия – не самые приятные собеседники, да и к живым их не тянет.

  Огненные сады закончились за Хлиаролом, и потянулась ровная безжизненная долина, слегка освещённая блуждающими огнями. Только они и остались из нежити на этой равнине, все остальные мертвецы либо ушли на Реку, либо ждали своей очереди уходить. Одинокий вихрь Тхикайора бродил по мёртвой степи, вынимая из земли последние кости. Альрикс вполголоса призвал на голову Алинхега проклятие Каимы.

  – Демоны ограбили вас дочиста, – вздохнула Речница. – Так ты и не нашёл никаких реагентов на ночном базаре?

  – Ничего там нет, Сирилин, и почти всё закрыто, – угрюмо кивнул маг. – Вся надежда на Илэркеса. У него вечно сохнут по углам какие-то столетние запасы, может, наберётся на зелье-другое. Нашёл ему полезнейшую вещь за целых двадцать манзогов, будем меняться...