Текст книги ""Бис" для суфлёра (СИ)"

Автор книги: theoremI

сообщить о нарушении

Текущая страница: 33 (всего у книги 39 страниц)

Время замедлилось, а потом резко ускорилось и понеслось вдаль, так, что не остановить.

Кажется, прошло пару часов, прежде, чем Том окончательно осознал себя, неизвестное смятение ушло.

Гермиона лежала на его плече, обнимая за талию и забросив ногу. Она всё ещё тяжело дышала. Он тоже. Когда дыхание выровнялось, девушка отодвинулась от него, оставляя свободное пространство – и как она чувствует, что именно ему нужно?

– Почему ты никогда не спрашивала о моей семье? – поинтересовался Том неожиданно даже для самого себя.

Гермиона нахмурилась Задумчивой хмуростью – она была не такой глубокой, как Решительная хмурость, и не такой злой, как Яростная хмурость – всего лишь небольшая складка меж бровей. Ведьма пожала плечами, прежде, чем ответить.

– Кое-что я и так знаю.

– Например? – лениво бросил Том.

Она вздохнула.

– Ну, на сколько я поняла, ты вырос в магловском приюте, а потом, будучи взрослым, нашёл, к какому Роду ты принадлежишь, и принял его.

Риддл хмыкнул.

– Да, что-то вроде того, – он неопределённо повёл плечами. – А что насчёт тебя? – лениво спросил маг. – И этого? – он провёл рукой по правому предплечью девушки, снимая косметические чары. – Кажется, ты мне так и не поведала эту историю.

Тело Гермионы на секунду напряглось, но потом вновь расслабилось.

– Это… сложно, – сказала она.

– Думаю, я смогу понять. Ты мало рассказываешь о прошлом.

– Ты тоже, – парировала девушка.

Риддл тяжело вздохнул, и притянул ведьму в объятия.

– Ты никогда не спрашивала.

– Справедливо, – согласно кивнула Гермиона. – Что ж, я расскажу тебе то, чего не знает даже Гектор. – Она грустно усмехнулась и тяжело вздохнула. – Большую часть жизни я думала, что являюсь маглорождённой. Мои родители не пользовались магией. А это, – она продемонстрировала шрам, – последствия… жестокости. Для меня это напоминание о том, что на самом деле нас определяет не кровь, а поступки и суждения.

Том молчал, слишком ошеломлённый, чтобы что-то сказать. Как наследница древнего Рода могла думать, что она – грязнокровка? Для чего это нужно было её родителям? И кто может быть настолько жесток к девушке, чтобы оставить такое позорное клеймо на её коже?

– Сколько тебе было, когда…

– Восемнадцать, – ответила Гермиона, опережая его вопрос.

– И когда ты узнала, что ты не…

– Гораздо позже, – проговорила девушка, – фактически, встретившись с сэром Гектором. До этого я сомневалась.

Риддл удивлённо приподнял брови. Выходит, что она до двадцати семи лет считала, что является маглорождённой. И то, что он воспринимал её необычное поведение, как результат воспитания в другой стране, с более свободными нравами, на самом деле могло объясниться отсутствием воспитания вовсе. Но в то же время, она определённо знала этикет, умела танцевать. Видимо, её история чуть более сложная, чем кажется на первый взгляд. Не просто книга с загадками, а целая серия книг, в которой одна и та же информация раскрывается каждый раз с новых сторон.

И ему это нравилось и не нравилось одновременно.

***

Гермиона пришла в поместье Риддла за полчаса до церемонии.

Том стоял спиной к камину, поправляя цветы в букете, таком же безукоризненном, как и он сам. Волшебные светящиеся розы, неестественно белого цвета. И он, высокий, в зелёном, почти чёрном костюме и такого же цвета мантии, чёрные, как смоль волосы, волосок к волоску. Ладно, Том всегда выглядел идеально. Но это не помешало ей залюбоваться им.

Том повернулся, услышав, когда она ступила на ворс ковра. Он пробежался взглядом по её фигуре и удовлетворённо кивнул. Это было почти обидно. Он оторвался от цветов и направился к ней.

– Ты выглядишь потрясающе, – протянул Риддл.

– Спасибо, ты тоже, – суховато ответила она.

Его бровь взлетела в немом вопросе. Гермиона закатила глаза и пошла к креслу.

– Что? – всё же спросил он, проводив её взглядом.

– Я собиралась больше двух часов, и всё, что ты можешь сказать, что я выгляжу потрясающе?

Риддл показался озадаченным.

– Ну, ты всегда хорошо выглядишь…

– Да неужели? – хмыкнула ведьма.

– Да, но…

– Что? – она скрестила руки на груди.

Вместо ответа Риддл направил на неё палочку. На её платье. Оно стало зелёным, почти чёрным, вместо багрово-красного, а разрез от пола до бедра исчез. А потом на её волосы, и причёска, которую она собирала вместе с Черри, распалась; волосы красивыми кудрями спустились на плечи.

– Так намного лучше, – сказал он.

Гермиона прищурилась.

– Ты знаешь, что направлять палочку, не предупредив, невежливо?

Риддл пожал плечами, делая шаг к ней.

– Мне кажется, мы знакомы давно и достаточно близки, чтобы я мог сделать это, – мурлыкнул он, обнимая девушку за талию.

Грейнджер подавила порыв сказать ему, что потому-то она и не хочет, чтобы его палочка целилась в неё. Но он умело её отвлёк.

Риддл слегка отстранился. Его глаза потемнели.

– Я не хочу, чтобы кто-то смотрел на тебя, – сказал он.

Гермиона подавилась воздухом от возмущения.

– Может быть, мне лучше остаться здесь? – ядовито спросила она.

– Может быть, – вполне серьёзно ответил Том.

Грейнджер поспешно вырвалась из кольца рук, опасаясь, что он зацепится за свою мысль.

– Ладно, нам пора выходить, – она направилась к букету, – оставь свои собственнические замашки тут.

Риддл проследил за ней взглядом, но больше ничего не сказал. Они подошли к камину, и он притянул её к себе, намного ближе, чем требовалось для комфортного перемещения, достаточно, чтобы контролировать её.

Они оказались в гостиной Долохова. Их встречала миссис Принц. Антонин и Эйлин, очевидно, готовились к церемонии. Увидев пару, миссис Принц слегка приподняла брови, но в целом выражение её лица не поменялось.

– Миссис Принц, – Том галантно мазнул губами по тыльной стороне руки. – Поздравляю вас!

– Ох, мистер Риддл, – улыбнулась ведьма, – благодарю, – она приняла протянутый букет, – проходите в сад, почти все гости уже собрались. Мисс Грейнджер, – женщина кивнула Гермионе, слегка улыбнувшись.

– Миссис Принц, – Гермиона изобразила подобие реверанса.

Том снова притянул её к себе и уверенно направился в сторону сада. Гермиона нахмурилась. После открытия приюта Риддл стал слишком… собственником. Возможно, это проявлялось и раньше, но всё же что-то произошло, потому что теперь ей стало окончательно некомфортно рядом с ним.

Гостей было немного. Малфой, Лестрейндж, Ирма – Оскар остался дома с Алисой, Эмис – её мужа не было в стране, Гермиона, Том и Антонин… О. Нет. Это не Антонин.

Он стоял отдельно от всех, явно смущённый – точно не Антонин, но это явно был Долохов. Семейное сходство было поразительным.

Гермиона попробовала вырваться и отойти от Тома, но он только сильнее прижал её к себе. Он смотрел прямо на неё. Судя по всему, всё время, пока она разглядывала Долохова. Наверное, он недоволен. Скорее всего.

– Том, – прошипела она.

– Будь. Рядом, – сказал он сквозь зубы.

И потащил её к Лестрейнджу и Малфою.

Ирма и Эмис стояли ровно посередине между Абраксасом и Юстином на одной стороне, и Ростиславом – на другой, шушукаясь и бросая взгляды на всех магов по очереди.

– Отпусти меня, – снова шикнула она, мечтая хотя бы о том, чтобы вырваться к подругам.

– Юстин, Абраксас, – приветливо поздоровался Том; его лёгкий тон совсем не соответствовал руке, крепко сжимающей её талию.

Мужчины обменялись приветствиями, сделав дежурные комплименты.

Гермиона вырвалась. До церемонии оставалось всего пять минут, и она не собиралась тратить это время на светские беседы с мистером-будущим-министром, мистером-заместителем-будущего-министра и мистером-собственником-я-управляю-всеми-вами. Вместо этого она направилась прямиком к Ростиславу. Риддл пошёл за ней.

А, они все пошли за ней.

Стараясь избавиться от появившейся в голове назойливой картинки утки с выводком утят, Гермиона натянула искреннюю улыбку.

– Добрый день, – поздоровалась она.

Долохов неуверенно улыбнулся.

– Здравствуйте.

Блять.

Ну конечно он не говорит по-английски.

– Здравствуйте, – сказала Эмис, улыбаясь.

Гермиона метнула в её сторону ошалевший взгляд; ведьма слегка пожала плечами.

На лице Ростислава отобразилось такое облегчение, будто с него сняли круцио после долгой пытки.

Он и Эмис завязали разговор, та иногда переводила им его слова, а его – им.

– Антонин много о вас рассказывал, – сказал Том; из его слов Гермиона поняла только Антонин, а ещё, что она чувствует себя невероятно глупо.

Долохов что-то ответил Тому – в карих глазах сиял восторг. Вряд ли он ожидал, что здесь найдётся целых два человека, говорящих на его языке, помимо его брата, конечно. Ладно Эмис, но Том… Есть хоть что-то, чего он не знает?

Гермиона отошла к столику с напитками, Ирма её догнала. Стоило им взять по бокалу шампанского, как заиграли заколдованные инструменты. Все принялись занимать места.

Белые лавочки перед богато украшенной церемониальной аркой стояли в один ряд. Высокая, из блестящего на солнце серебра, арка была обвита цветами – Гермиона даже не знала их название, а в центре, над землёй парила чаша, похожая на думосбор, с выдавленным узором на внешней стороне.

Они расселись, миссис Принц сидела справа от Гермионы, и девушка невольно выпрямилась, напрягая спину. Том сидел слева. Слишком близко. Он не только бедром касался её, он прижимался всем телом.

Антонин вышел к арке. Гермиона прослезилась. Он выглядел… не как Антонин – причёсанный, гладко выбритый, в идеальном сером костюме – он меньше всего походил на Долохова, которого она знала, которого все знали. А потом все гости обернулись, и Гермиона наколдовала себе второй платок, увидев, как Эйлин ведут к алтарю её отец и сын. Лицо Эйлин сияло радостью. Платье купалось в лучах солнца – какого оно цвета? Белое? Жемчужное? Серебряное?

Северус и мистер Принц шагали рядом, оба в чёрных костюмах.

Гермиона пропустила слова клятв, сдерживая рыдания, но с удовлетворением заметила, что миссис Принц тоже промокнула глаза. Впрочем, это были всего лишь две жалкие слезинки. Гермиона сменила три платка.

А потом был поцелуй и поздравления.

Том взмахнул палочкой на её лицо, Гермиона почувствовала магию косметических чар, и это её здорово отрезвило.

– Спасибо, – вспыхнув, пробормотала она.

– Не похоже на тебя, – сказал он, окидывая её оценивающим взглядом.

– Я просто очень рада за них, – защищаясь, протянула Гермиона.

– Я думал, что, когда люди радуются – они улыбаются.

– Каждый радуется по-своему, – сухо ответила девушка.

Она нашла взглядом Ирму и Эмис, рядом с ними стояла Эйлин и миссис Принц, и Гермиона, многозначительно взглянув на Тома, направилась в их сторону. Женщины улыбнулись ей, впуская в свой кружок.

– Вы только посмотрите на него, – протянула Ирма, судя по лицам остальных ведьм, не в первый раз.

– Абраксас? – веселясь, спросила Гермиона.

Ирма отмахнулась.

– Ростислав, – многозначительно произнесла Эмис, поиграв бровями.

Гермиона фыркнула.

– Это разобьет сердце Абраксасу, – посетовала она.

– Как только он станет Министром, почитательниц у него прибавится, – сказала миссис Принц, улыбаясь.

Видела ли когда-нибудь Гермиона её улыбку? Вряд ли.

– Думаете, он победит на выборах? – поинтересовалась Эмис.

– Однозначно, – ответила ведьма. – Мы будем голосовать за него. И не только по той причине, что он друг нашей Эйлин, – добавила она. – Абраксас – сын своего отца, а я достаточно хорошо знала Септимуса. И после того, как я увидела отношение Абраксаса к обычным людям, маглам, могу сказать – он превзошёл отца. Лучшего Министра нам не найти.

Гермиона задумчиво нахмурилась, анализируя сказанное. Она была согласна с миссис Принц – Малфой действительно был неплох. И Грейнджер сомневалась, что лояльное и терпеливое отношение Абарксаса к маглам – игра на публику.

Музыка заиграла громче, и всех дам разобрали мужчины. Ростислав пригласил Эмис, Абраксас – Ирму, и та, кажется, снова сменила приоритет, мистер Принц пригласил Эйлин, Антонин – миссис Принц, а Том утащил Гермиону, даже не спрашивая, хочет ли она танцевать. Юстин остался один. Но ненадолго. Во время следующей песни все поменяли партнёров. Кроме Гермионы. Её Риддл от себя не отпустил. Не то, чтобы она хотела потанцевать с Абраксасом, но всё же ей хотелось иметь выбор.

Немного позже, когда спустились сумерки, высасывая цвета из окружающего мира и даря только красно-розовый, цвет зари, Гермионе удалось отбиться от Тома, и подобраться к миссис Принц.

– Миссис Принц, – начала она, но ведьма её прервала:

– Аманда, – сказала она, – вы можете звать меня по имени.

– О, – протянула девушка, – тогда просто Гермиона, – она улыбнулась. – Аманда, я давно хотела обратиться к вам с предложением. Вы не хотели бы пройти обучение на изготовление антиликантропного?

Ведьма задумалась, отведя взгляд в сторону.

– Да, я думаю, сейчас достаточно удобное время. Эйлин и Северус устроены, так что я вполне могу заняться этим. Но для чего вам обучать кого-то? – поинтересовалась она. Слизеринка.

– Я хотела бы разделить ответственность, на случай… непредвиденных обстоятельств. Всякое может произойти…

– Я вас поняла, – произнесла Агата. – Что ж, пришлите письмо с датой, когда вам будет удобно встретиться, Гермиона.

Грейнджер просияла и кивнула.

***

После праздника они вернулись в поместье Тома. Гектор уже отдыхал, поэтому девушка не спешила домой. Вообще-то она планировала остаться с Риддлом. Но его, кажется, сегодня было слишком много, и она подумывала о том, как аккуратно сбежать к себе, чтобы просто побыть одной.

У Риддла же были другие планы.

Как только они шагнули из камина, он запер его, подхватил Гермиону на руки, и понёс в свою спальню, не обращая внимания на сопротивление.

– Том, – протянула она, цепляясь за его плечи.

– Я хочу тебя, ведьма, – сказал он. – С самого начала этого длинного вечера. И ты заплатишь мне за каждый взгляд каждого мужчины в твою сторону. – Его глаза потемнели от возбуждения. – Ты – моя, Гермиона. И никто не прикоснётся к тебе.

– Не то, чтобы кто-то хотел, – буркнула ведьма.

– И лучше бы им не хотеть этого, – злобно процедил Риддл.

========== Глава 41. Две встречи ==========

Закончив работу в лаборатории, Гермиона поднялась в столовую. Гектор остался поэкспериментировать с зельями для Гиппократа, поэтому ужинать ей пришлось в одиночестве. Тишину разбавляло только одинокое позвякивание приборов о посуду, и шелест перемещающихся домовиков. Плам уже стал полноценным членом команды – ему доверяли серьёзную работу, и Гермиона краем глаза наблюдала за большими ушами, всё ещё покрытыми детским пушком, когда он носился из одного угла в другой – эльфы перемывали фамильные сервизы.

В окно постучала сова. Гермиона вздрогнула от резкого звука, прервавшего тишину. Пока Эпл отвязывала письмо от лапки птицы, Гермиона гадала, кто мог написать. Точно не Сметвик – тот заходил с утра, чтобы переговорить с Гектором лично, и не Миранда – у неё был отпуск. Возможно, мистер Белл. Что-то случилось в приюте? Или миссис Принц…

Эпл протянула ей письмо и испарилась.

Нобби Лич.

Оглянувшись, нет ли поблизости дяди, Гермиона раскрыла конверт. Нобби приглашал её на встречу в его кабинете завтра утром. Это было странно. Пожав плечами, Гермиона уничтожила письмо.

Ладно, ничего не должно случиться, если она просто узнает, чего хотел Лич. Вряд ли он стал бы приглашать её на свидание, предложив прийти в Министерство, верно?

Отодвинув недоеденный ужин, Гермиона отправилась в свою комнату, которая уже успела превратиться и в её кабинет. На столе в хаотичном порядке валялись заметки, но место в самом центре сияло пустотой. Каждый вечер она высчитывала формулы для создания ритуала снятия проклятия, каждый вечер она терпела неудачу. Кажется, она забыла, когда в последний раз спала больше пяти часов.

А ещё она стала терять вес. Она решила, что обращаться в Мунго с такой проблемой нет смысла, поэтому просто старалась ввести хоть какое-то подобие распорядка дня, больше есть и спать, но в конечном итоге забрасывала эту идею. Ежедневно. Под глазами залегли тёмные круги, волосы потускнели, но косметические чары ещё спасали ситуацию.

Вновь провозившись до поздней ночи, Гермиона испепелила очередной пергамент.

Несмотря на то, что глаза горели и слипались, и пока она сидела за столом, и пока принимала душ, стоило девушке лечь в кровать, как желание спать исчезло. Голову забивали мысли. Она перескакивала с одной проблемы на другую, и это, кажется, выматывало ещё сильнее, чем физическая или умственная работа.

Комнату заливал лунный свет, отбирая у неё цвета, и перекрашивая всё на свой манер – в тёмно-фиолетовый, светящийся серебром по краям, будто она оказалась внутри зелья Мопсуса*. Гермиона вглядывалась в очертания балдахина, анализируя всё происходящее в её жизни. Было очевидно, что она не справляется. Ни с Гектором, ни с Риддлом. Последний, кажется, и вовсе переиграл её в ей же придуманную игру. Его настроение менялось так часто, что Гермиона просто не поспевала – она хмыкнула – наивная-наивная Грейнджер, надеялась стать для Риддла якорем, удерживающим его от превращения в Волдеморта. Но практика последнего месяца показала, что от неё ничего не зависит. Том сам себе хозяин… и подобрать к нему ключ просто не представлялось возможным.

И этот чёртов ритуал. Гермиона не раз пыталась искать выход в другом направлении, но натыкалась на неудачи. Кажется, всё, что можно было придумать в сфере зельеварения или заклинаний, уже испробовали её предки. Ритуалы были ничуть не лучше. Ещё она пыталась обратиться к мифологии, стараясь отыскать что-то в стиле «лекарства от всех болезней», но, увы, магам в древности было важнее, чтобы кубок превращал воду в вино.

Тяжело вздохнув, Гермиона встала с кровати и отправилась в душ. Теперь её комната, залитая ярко-розовым, почти слепящим светом, напоминала то ли ад, то ли рай.

– Мисс снова плохо спала? – поинтересовалась Черри, накрывая завтрак.

Гермиона кивнула.

В нос ударил аромат чего-то горького. Кажется, в поместье Риддла…

– Это кофе? – удивлённо спросила Гермиона у эльфийки.

Глаза Черри расшились, она прижала огромные уши к телу, глядя на хозяйку виновато.

– Черри решила, что мисс понравится, – протянула она.

– Это то, что нужно, спасибо, – успокоила Гермиона, улыбаясь. – Чер научил тебя?

Домовушка радостно закивала так, что её уши захлопали. А потом она испарилась.

Покачав головой, Гермиона приступила к завтраку. Она не чувствовала ни запаха колбасок, ни вкуса каши. Было ощущение, что она жуёт газету… Только горький, как и ещё душевное состояние, кофе, оставлял привкус на языке. Гермиона пожалела, что у неё нет сигареты.

Для похода в Министерство было ещё слишком рано. Маясь от скуки, Гермиона спустилась в лабораторию, чтобы подготовить всё к приходу миссис Принц. Грейнджер давно планировала обучить антиликантропному именно эту ведьму: Аманда была одним из самых ответственных зельеваров. Полагаться на Горация Гермиона точно не могла. С затворником Белби она так и не познакомилась – и даже не придумала, как воздать должное его заслугам. Но ей нужен был кто-то, кто смог бы подменить её и дядю… в ближайшее время. Она горько вздохнула и смахнула слёзы.

Ладно, теперь, кажется, можно было отправляться к Личу. Набросав дяде записку и положив её сверху «Пророка», Гермиона перенеслась из библиотеки в каминный зал Министерства. Опустив голову пониже, она вихрем промчалась мимо сотрудников разных Отделов, надеясь, что её никто не узнал, что, конечно, было слишком наивно с её стороны – благодаря статьям в «Пророке» и другим печатным изданиям, её лицо знал буквально каждый. Её и Тома.

В кабинет она вошла, не тратя времени на то, чтобы постучать.

– Доброе утро, – поздоровалась она. – Мистер Лич, – и слегка опешив: – Мистер Ли.

Удивлённо поглядывая на Ли, Гермиона медленно прошла к свободному креслу, стоящему напротив стола Лича. Второе занимал Сесил.

– Доброе утро, мисс Грейнджер, – синхронно ответили маги, сверля её странными взглядами.

Косметические чары, чёрт.

– Необычная компания, – протянула Гермиона, искренне надеясь, что мужчинам хватит такта не говорить о том, как отвратительно она выглядит – она и сама прекрасно об этом знала.

Лич криво усмехнулся.

– Прошу прощения за столь раннее приглашение.

Гермиона надеялась, что он не имеет в виду её внешний вид.

Наверное, сейчас он рад, что мы не вместе…

Какие идиотские мысли вертятся в её голове. Сосредоточиться.

– Я полагаю, речь пойдёт о антиликантропном? – протянул Ли.

Нобби кивнул.

Гермиона поразилась сметливости Сесила.

– Да, я хотел предложить вам провести конференцию с представителями других стран, – сказал Лич.

Глаза Гермионы расширились, а челюсть немного отвисла. Раз уж им хватает такта не говорить о её внешнем виде, то и на счёт неаристократично открытой челюсти точно промолчат.

Лич предлагает что-то… полезное. Это очень-очень интересно. Для чего это Дамблдору? А вообще… в курсе ли директор? Гермиона не могла представить, что Нобби может пойти против Дамблдора, но директор делал упор на другое, едва ли его вдруг заинтересовали оборотни…

– Зачем? – просила Гермиона, прежде, чем успела подумать, стоит ли задавать такой вопрос при Ли.

Нобби приподнял бровь.

– Я думаю, – начал он, поднявшись с кресла, – что это будет действительно полезно и для нашей страны, – он соединил руки за спиной и принялся медленно прохаживаться вдоль стола, – и для остальных стран тоже. Я проанализировал, как поменялась обстановка, с момента появления антиликантропного, и считаю, что это великолепное открытие, – он склонил голову в сторону Гермионы, выражая признательность. – И, конечно, работа мистера Ли неоценима. То, как вы переживаете за оборотней, какой длинный и тяжелый путь вы проделали, вызывает уважение, – он поклонился и Ли; тот, как и все мужчины, услышав лесть, расправил плечи. – Мы просто обязаны поделиться нашим опытом с другими государствами. В первую очередь с теми, в которых оборотней до сих пор выслеживают и истребляют…

– Австрия, – прорычал Ли.

– Да, в том числе, – кивнул Нобби.

Гермиона молча анализировала слова Лича, стараясь отыскать подвох, скрытый смысл, двойное дно. Что угодно, что укажет на то, что он не просто выполняет свою работу… Какая выгода? Крутился вопрос на языке.

– Что для этого нужно? – спросила она вместо этого.

– От вас – результаты медицинского тестирования, отчёты о ученице, которая обучается в Хогвартсе в этом году, примерный расчёт, сколько расходуется ингредиентов, зелий, денег, для создания одной дозы антиликантропного, – ответил Лич. – От мистера Ли – отчёт о проделанной работе. Лучше презентация, с цифрами и прочим. Остальным займусь я.

Гермиона мысленно прикинула, что понесёт за собой эта конференция. Если всё пройдёт успешно, то придётся обучать не только миссис Принц, но и зельеваров из других стран – благо, у неё уже было звание мастера, и она имела право на то, чтобы учить кого-то. Но сумасшедший расход ингредиентов… С другой стороны, это пойдёт на пользу тем, кто занимается выращиванием волшебных растений. У них появится стабильный доход. А оборотни станут полноценными членами общества и их не будут загонять в клетки раз в месяц, или вообще, убивать!

– Когда может состояться конференция, если мы согласимся? – спросил Ли.

– Не раньше, чем через полтора месяца, – ответил Нобби.

– Это приемлемо, – задумчиво протянула Гермиона; Сесил кивнул.

– Что ж, тогда не смею вас задерживать, – завершил разговор Лич. – Если появятся какие-либо вопросы, или понадобится совет – вы всегда можете обратиться ко мне. Я пришлю вам письма с датой и местом, – он сдержанно улыбнулся. – И, прошу вас, не обсуждайте эту тему раньше времени с кем бы то ни было. Мистер Ли, вы понимаете…

– Да, конечно, – бодро отреагировал маг и вышел, коротко попрощавшись, полный воодушевления.

– Я не могу не сказать дяде, – протянула Гермиона, проводив взглядом спину Сесила.

Лич поднял ладони в капитулирующем жесте.

– Я лишь прошу не распространяться об этом налево и направо. Я планирую поставить в известность Министра уже постфактум, в конце концов, я глава Отдела, и не обязан отчитываться Блишвику о каждом шаге…

Гермиона услышала вызов в его словах. Она медленно встала, складывая руки на груди, и прищурилась.

– Дамблдор знает о том, что ты…

– Нет, – резко ответил Нобби, сверля девушку взглядом. – Нет, он не знает об этой конференции. И, отчасти, именно поэтому я не хочу, чтобы об этом стало известно общественности раньше времени.

Грейнджер застыла, смотря на мужчину. Неужели она оказалась права?

Пошёл против Дамблдора?

Это не похоже на Нобби. Кажется. Кажется, не похоже. Но, что если…

– Зачем это тебе? – всё же спросила она, путаясь в своих мыслях.

– Я просто хочу хорошо выполнять свою работу, – вздёрнув подбородок, ответил маг. – Мы не должны игнорировать такое открытие. Я считаю, что об антиликантропном нужно трубить на весь мир, это действительно спасёт множество жизней… Что? – спросил он, не выдержав странный взгляд Гермионы.

Девушка покачала головой.

– Почему сейчас? Ты мог сделать это и полгода назад…

Из Нобби будто выбили весь дух. Весь его воинственный настрой растерялся. Грейнджер почти – почти – пожалела о том, что спросила. Но она была злопамятной, а он сделал ей больно. Поэтому… ей было практически не жаль. В равной степени она жалела и была довольна вопросом. Ярость в груди клокотала наравне с сочувствием.

Если бы он пошёл против Дамблдора раньше; если бы он тогда не разбил их отношения… Всё – всё – сложилось бы по-другому. Не было бы нападения. Он познакомился бы с Гектором. Возможно, они уже были бы женаты. Ладно, возможно тут она торопит события, но всё же. Ей не пришлось бы возиться с неуравновешенным Риддлом. Они вместе могли бы победить, сделать всё правильно… Глаза защипало.

Во взгляде Нобби виднелась смесь вины, тоски и сожаления.

Не дождавшись ответа Гермиона развернулась к двери.

– Мистер Лич, – протянул незнакомый Гермионе голос; она протиснулась мимо мужчины, появившегося в дверном проёме.

– Мистер Селвин, проходите, – дружелюбно пригласил мага Лич.

Дверь захлопнулась, и Гермиона, всё также, опустив голову, направилась в сторону выхода из Министерства. Возвращаться в поместье в таком состоянии ей не хотелось.

Она очищала сознание, бредя в сторону Косой аллеи. Солнце ласково пощипывало кожу, а тёплый летний ветерок накрывал невесомой шалью. Не доходя до аллеи, Гермиона взмахнула палочкой и трансгрессировала в поместье.

***

– Что ж, я действительно ничего не могу сказать против, – протянул Гектор, отрываясь от думосброса.

Гермиона сгрузила свои воспоминания в чашу, избегая последних слов, и попросила дядю посмотреть их.

– Вы действительно так считаете?

Гектор кивнул.

– Да. Это логичный шаг, который Министерство должно было предложить ещё полгода назад. Но, лучше позже, чем никогда, – заключил Гектор, разводя руками. – Но я согласен, что не стоит об этом распространяться. И, конечно, – добавил он, – я не доволен, что ты не поставила меня в известность о встрече.

Девушка опустила голову, изучая узор на ковре – прямые и изогнутые жёлтые и красные линии на коричневом фоне, очерченном по краям белой рамкой – стараясь не встречать с дядей глазами.

– Я просто…

– Гермиона, это его первый правильный шаг за долгое-долгое время, ты согласна?

Грейнджер оторвала взгляд от ковра и встретилась с карими глазами дяди. Кажется, они тоже выражали что-то вроде сочувствия.

– Да, конечно, – согласилась она, вздохнув.

Гектор сделал то, чего не делал ещё ни разу – он крепко взял её за плечо, выражая поддержку.

– Милая, не представляй, как могло бы быть. Ты сильна в нумерологии и понимаешь, что вариантов – тысячи и тысячи. Подстраивай обстоятельства под себя, а себя под обстоятельства, хорошо?

На её лице отобразилась вымученная полуулыбка.

– Спасибо.

***

Миссис Принц появилась в их поместье ровно в полдень. Гермиона первый раз увидела эту женщину в лабораторной мантии; при ней был чемоданчик с переносной лабораторией. Выглядела она решительно.

– Добрый день, Аманда, – улыбнулась Грейнджер.

– Здравствуйте, Гермиона, – поздоровалась ведьма; тон её голоса совсем не совпадал с выражением лица – был намного теплее.

Кажется, суровое выражение лица – это семейное достояние Принцев, как блондинистось Малфоев, рыжие волосы Уизли, сумасшедшинка Блэков…

Они направились в лабораторию, где их уже ждал Гектор.

– Аманда, – он слегка склонил голову в приветствии.

– Гектор, – в тон ему ответила ведьма.

Грейнджер задумчиво перевела взгляд с одного на другую.

– Итак, – сказала она, – думаю, нет необходимости рассказывать вам о свойствах антиликантропного, поэтому, мы просто приготовим зелье. Рецепт для вас, – Гермиона протянула женщине свиток пергамента и перо, – чтобы было удобно делать пометки.

– Спасибо, – поблагодарила Аманда. – Скажите, сколько хранится это зелье?

– Месяц может храниться готовая доза, – ответила Гермиона; миссис Принц черкнула что-то на листке, – столько же хранятся свежие ингредиенты. Если использовать чары стазиса – можно растянуть до двух месяцев, но это касается только ингредиентов. К самому зелью магию применять нельзя.

Ведьма записывала слова Гермионы, согласно кивая.

– Ну, примерно так я и думала. Сложные составы всегда недолговечны.

– Увы, – согласился Гектор.

Ведьмы расположились рядом, и наполнили котлы родниковой водой, начиная готовить основу. Гектор закопошился у дальнего стола, приглядывая за ними, оценивая преподавательские способности Гермионы, параллельно он готовил какой-то аналог амортенции на заказ и возился у котла с зельем для Гиппократа.

– На этапе добавления крыльев, помешиваем три раза по часовой, а потом против часовой, пока оно из желтого не станет прозрачно-красным…

Гермиона получала искреннее удовольствие, обучая кого-то. Особенно приятно было делиться знаниями с миссис Принц, которая явно была заинтересована в успехе. Она задавала правильные вопросы и делала всё быстро и чётко. Гермиона невольно залюбовалась тем, как её руки парят над ингредиентами, нарезая их тонко и ровно. И позавидовала набору серебряных ножей, с гербом рода Принц. Они были восхитительны. Из-за игры света, казалось, что инструменты подрагивают, нетерпеливо ожидая, когда ими воспользуются.

– После этого, помешиваем каждые две минуты, пока зелье не станет прозрачным – время зависит от интенсивности огня и качества ингредиентов, – пояснила девушка, – и только после этого добавляем аконит. Правильный цвет готового зелья – насыщенно синий, – она продемонстрировала флакон с готовым зельем.

Миссис Принц посмотрела его на свет.

– Осадок недопустим? – деловито поинтересовалась она.

– Нет, это значит, что на каком-то этапе была произведена ошибка, – ответила Гермиона.