Текст книги ""Бис" для суфлёра (СИ)"

Автор книги: theoremI

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 39 страниц)

На той же стороне были Крэбб Уолтер и Аиша, неподалёку от него сидел молодой Гойл с супругой. Семейства были близки, и можно было не сомневаться в лояльности Гойлов к его политике. Гойл-старший недавно умер, а его сын – Деррек занял место отца в Визенгамоте. Он давно хотел войти в ближний круг. Риддл собирался дать ему метку. Сам Деррек особенного интереса не представлял, а вот его жена – Катрина – была талантливой журналисткой, которую хотелось иметь при себе.

Зал активно заполнялся. Том продолжал скользить взглядом по волшебникам, не обращая внимания на то, что на него начали откровенно пялиться.

Он заметил, как мисс Грейнджер склонилась к дяде и что-то шепнула ему. Маг сразу посмотрел в его сторону. Его губы искривились в усмешке. Не презрительной, как могло бы показаться. На удивление, это была одобрительная усмешка. Том сделал вид, что не заметил этого. Гадать, чем он угодил сэру Гектору, ему не хотелось. Может быть, он считает, что любимый ученик Слахгорна пришёл поддерживать политику Дамблдора? Нет уж.

Заседание началось с ударом молотка о деревянную подставку. Все голоса, до этого наполнявшие зал со сводчатым потолком, стихли.

– Прежде чем мы перейдём ко второй части нашего Заседания, я должен сообщить о некоторых изменениях в составе председателей, – Дамблдор говорил холодно; все взгляды мгновенно устремились к Тому, и он подавил желание закатить глаза. – Мистер Том Марволо Риддл, – тут Том всё же не выдержал и немного скривился; тон Дамблдора был похож на змеиный яд, – наследник рода Гонт. Вы готовы принести клятву, мистер Риддл?

– Готов, – сухо ответил Том и поднялся.

– Начинайте, – проговорил Дамблдор, вперив в него свой взгляд.

Огден нервно дёрнулся; остальные маги стали переглядываться. Том подавил желание сцепить зубы.

По всем правилам клятву должен был зачитывать Дамблдор, а он лишь повторять за ним. Но Риддл был готов поспорить, что возмутись он сейчас, то выставит дураком в первую очередь себя. Ведь для Дамблдора это первое заседание. И никто не поверит, что он мелочно мстит Тому.

Благо, Абраксас его просветил. Риддл призвал воспоминание Малфоя о том, как он сам давал клятву, и повторял за ним вслух:

– Я, Том Марволо Риддл, торжественно клянусь всегда действовать на благо магической Британии, приумножать благосостояние магического общества и служить магии. Да будет по моему слову!

На протяжении его речи, магия в помещении сгущалась, воздух стал более вязким. И как только он произнёс последнее слово, красное сияние окутало его, закрепляя клятву.

Дамблдор продолжал прожигать его холодным взглядом, Риддл проигнорировал его молчаливое раздражение. Нельзя было открыто показывать, что он против Дамблдора.

Заседание продолжилось. Том внимательно слушал и смотрел. Ему приходилось принимать участие в голосовании, несмотря на то, что он пришёл сюда только ради одного конкретного вопроса.

Отдел магических игр и спорта не вносил никаких серьёзных предложений, лишь в очередной раз настаивали на проведении Ежегодного турнира по квиддичу в Англии, но прошение отклонили: большинство магов приняли возражения Трэверса и Крауча – мракоборцы не были готовы обеспечить порядок на время проведения матча.

Отдел магического транспорта получил разрешение на тестирование нового трансгрессионного барьера.

Отдел международного магического сотрудничества, главой которого был Поттер, представил новые магические стандарты для ввозимых ингредиентов. Эту реформу обсуждали долго, голоса разделились, но в конце концов, благодаря решающему голосу Дамблдора, её приняли.

Мокридж, руководитель Отдела регулирования магических популяций, благодаря поддержке Нотта и ещё нескольких Рыцарей, включая Тома, таки сумел продавить предложение о создании заповедника для единорогов на территории Запретного леса, но с оговорками по поводу того, следует ли подпускать к созданиям школьниц. Это превратилось в настоящий балаган, Сигнус довольно резко заткнул несколько магов, высказывающих пошлые намёки, за что заработал одобрительный взгляд Дамблдора. Интересно, мистер Верховный чародей догадывается, насколько разрослось влияние Тома в данный момент, или по-прежнему ассоциирует с ним лишь Малфоя и Нотта?

Отдел магических происшествий и катастроф, в лице Крэбба, совместно с невыразимцами, разработали новые способы аннулирования случайного волшебства с помощью артефактов. Проект не поддержали из-за дороговизны. Крэбб злобно сцепил зубы.

Трэверс, от лица Отдела магического правопорядка, требовал усложнить курсы подготовки для мракоборцев и создать тренировочные залы. Предложение тоже было отклонено. Блишвик посетовал, что центр ну никак не укладывается в бюджет. И несмотря на то, что практически все волшебники единогласно поддерживают этот проект, он не может быть исполнен.

Внезапно поднялся Лестрейндж. Ну, внезапным это было для остальных магов.

– Я настаиваю на том, чтобы учебные центры были созданы и готов вложить часть средств на его развитие, – проговорил он.

Трэверс широко распахнул глаза. Это не было нонсенсом, маги часто оказывали поддержку тому или иному направлению, но, видимо, после нескольких лет, когда его предложение упорно отклоняли, для него это стало спасением.

Поднялся Малфой, Крэбб, Гойлы, Кэрроу, Орион Блэк, Риддл, Крауч, к общему удивлению – Дагворт-Грейнджер с наследницей, Люпин и Лонгботтомы. Все готовы были оказывать поддержку тоже.

Возразить никто не смел – распоряжаться своими средствами волшебники могли по своему усмотрению.

Дамблдор сделал несколько пометок, сжав губы в тонкую линию.

– Финансирование тренировочного центра полностью ложится на плечи поднявшихся, – проговорил, – мистер Трэверс, кто будет ответственным за организацию? Я полагаю, у Вас и мистера Крауча хватает обязанностей.

Трэверс задумался всего на секунду и оглядел всех, кто поднялся. Часть магов имели высокие должности и не смогли бы контролировать создание центра. Другой части он явно не доверял или, по крайней мере, опасался.

– Я могу поручить это Аластору Муди, – протянул он.

– Мистер Муди назначен ответственным за создание тренировочного центра и в праве распоряжаться выделенными средствами, – произнёс Дамблдор, стукнув молоточком; секретарь уже вносила очередные правки в пергамент. – Отчёт о работе центра представит мистер Трэверс на заседании под номером четыре тысячи шестьдесят пять!

В зале послышались шепотки на счёт того, что на создание и начало функционирования дано всего четыре неполных месяца, но судя по решительному выражению лица Трэверса, он был готов не спать и не есть, и работать без перерывов, но учебный центр отстроит. С Муди или без.

Дошли до Отдела магического образования.

– От Отдела магического образования выступит директор школы – Альбус Дамблдор, – проговорил Дамблдор, ни капли не смущаясь говорить о себе в третьем лице. – Итак, прежде всего у меня есть предложение, которое может помочь сократить время заседания, – преувеличенно бодро заговорил он. – Моё предложение: сделать школу чародейства и волшебства Хогвартс – автономной и не зависящей от Министерства. Кто «за»?

Тому показалось, что из груди выбило весь воздух. Судя по лицам многих волшебников, они чувствовали тоже самое. Кто-то вздрогнул.

Поначалу никто не поднимался и Риддл надеялся, что никто не поддержит Дамблдора. Но вот, поднялся Поттер. Вслед за ним – Слагхорн. Затем Пруэтт и Уизли, Петтигрю, Крауч, Гринграсс и ещё несколько волшебников. Том насчитал двадцать человек. Всего в зале было около семидесяти. Если воздержавшихся от голосования не окажется слишком много, то предложение Дамблдора не пройдёт.

Пересчитав голоса, Дамблдор удовлетворённо кивнул.

– Кто «против», поднимитесь, – проговорил маг.

Том заметил резкое движение слева – это подскочила мисс Грейнджер, которую не смог удержать дядя. Маг, вздохнув, поднялся вслед за ней. Затем встали Люпин, Лонгботтомы, все рыцари, Гойлы, Блишвик, Патил. И, что оказалось самым неожиданным – Оливандер и Сметвик. Тридцать.

Том почувствовал, как по спине от напряжения стекает пот. Удерживать невозмутимое выражение лица становилось всё труднее.

Дамблдор нахмурился, окинув несколько поднявшихся волшебников холодным взглядом, сделал записи и объявил:

– В таком случае, рассмотрим первое предложение из девяти…

Послышался то ли стон, то ли вздох. Волшебники устали, уже был поздний вечер, но все вынуждены были оставаться на своих местах.

Первое предложение касалось школьной формы. Большинство женщин в зале смогли выплеснуть всю свою фантазию. Предложения сыпались самые нелепые. Том понимал, для чего Дамблдор затягивает собрание. Ещё час и всем станет наплевать на что соглашаться, а на что нет. Он заметил, что Сметвик вообще игнорирует большинство вопросов. Он явно был здесь для чего-то конкретного. Том же предпочёл развлечься разглядыванием мисс Грейнджер. Она что-то яростно строчила в блокноте, иногда склонялась к дяде. Злобно шипела на некоторых ведьм: те, очевидно, раздражали её.

Обсудив школьную форму, заклинания для запретного леса, количество теплиц у декана Спраут и виды растений, которые ей позволялось там выращивать, маги окончательно вымотались. Всё сильно осложнялось тем, что по какой-то причине женщины считали своим долгом вставить хотя бы пару слов на каждую тему. Том видел, как миссис Принц и миссис Лонгботтом закатывают глаза. Катрина Гойл, Аиша Крэбб и Майма Кэрроу с трудом сдерживаются, чтобы не проклясть миссис Гринграсс и Макмиллан. У последней, к слову, дети ещё даже не пошли в школу.

И вот, наконец, дошли до самого главного. Предметы и преподаватели. Многие маги подобрались и сели ровнее. Том тоже слегка подался вперёд.

– … Предлагаю заменить “Историю тёмных искусств” и еженедельную практику по этому предмету на “Магловедение”. Преподавателем назначить Чарити Бербидж.

Зажужжали голоса. Дамблдор пока не предлагал голосовать, ожидая, что кто-то решится высказаться. И такой человек нашёлся. Том ожидал, что сейчас поднимется Малфой, но встретив взгляд Тома он аккуратно качнул головой и взглядом показал на противоположную от себя сторону. Сэр Гектор, расправив плечи, смотрел прямо на Дамблдора.

– Мы резко возражаем, – произнёс он, выделив первое слово; мисс Грейнджер села ещё прямее, насколько это вообще было возможно. – Это несправедливо по отношению к чистокровным ученикам и полукровкам, вы не оставляете им возможности практиковаться в магии. Нескольким родители расскажут дома о связи с поместьями и некоторых семейных ритуалах, но что же остаётся всем остальным? Их дети и вовсе не будут знать о таких тонкостях. А через пару поколений магия упростится до обычного “репаро”.

Том весь обратился вслух. Все маги в зале смотрели на Гектора. Кто-то удивлённо, кто-то решительно, кто-то с сомнением. Но равнодушных не осталось.

– Чистокровные дети ничего не знают о мире маглов, когда они выходят в магловский мир, то теряются и считают, что маглы опасны… – начал было возражать Дамблдор.

– Так и есть, – резонно согласился Гектор, – и в наших силах уменьшить раскол между студентами! Вместо того, чтобы упрощать программу, и превращать наших детей в маглов, нужно маглорождённых подтягивать до нашего уровня!

– У вас ведь нет детей, – попеняла миссис Гринграсс, которая, кстати, и слова не сказала миссис Макмиллан.

– У моей наследницы когда-нибудь будут дети, – он выразительно взглянул на мисс Грейнджер, та покраснела. – И я хочу, чтобы они получили достойное образование. Нет, – резко оборвал сэр Гектор. – Это не просто желание. Это мой долг, – решительно добавил он.

– Я считаю, – поднялся Люпин, – что помимо уроков магловедения, нужно ввести уроки традиций и обычаев чистокровных магов для маглорождённых.

Дамблдор молчал, переводя взгляд между магами. Остальные волшебники перешептывались.

– Вы предлагаете передавать маглам знания, которые наши семьи накапливали поколениями? – усмехнулся кто-то. – Может быть, им сразу дать доступ в наши библиотеки?

– Нет, – решительно оборвал сэр Гектор. – Достаточно общих знаний. Никто не просит вас выдавать тайны и светить фамильными проклятиями, наложенными на ваш род.

Гомон в зале стал громче.

Поднялась миссис Лонгботтом.

– Я против того, чтобы из программы убрали “Историю тёмных искусств”, и, тем более, практику. Наши дети должны знать, кто такой Гриндевальд, – она сделала акцент на фамилии, – и никогда в жизни не желать повторения истории.

Встала и миссис Принц, покосившись на Лонгботтомов.

– Магловедение, как и маговедение, – женщина поморщилась, – должны идти либо в паре, либо вообще не должны присутствовать в школьной программе. И да, дети не должны бояться тёмных искусств. Политика Министерства и так лишает нас многого, – она красноречиво взглянула на Гектора и Сметвика. – Но подрастающее поколение должно иметь представление, с чем может столкнуться. Даже маглорожденные. То, что вы называете Защитой от тёмных искусств, – она холодно посмотрела на Дамблдора и снова поморщилась, – это просто смех. Как моему ребёнку поможет знание о том, как справляться с боггартом или лукотрусом, если явится Гриндевальд?

В зале воцарилась тишина, и Том позволил себе бегло оглядеться. Дагворт-Грейнджер оценивающе смотрел на поддержавших его женщин. Многие маги перешёптывались, косясь в сторону тех, кто стоял. Дамблдор выглядел раздражённым. Мисс Грейнджер смотрела прямо на Тома.

Риддл слегка приподнял правую бровь в немом вопросе. Ведьма прищурилась, но не отвела взгляд.

– Как быть с полукровками? – спросил какой-то волшебник, не вставая с места. Судя по всему, никто не понял его вопроса, поэтому он пояснил, обращаясь к Гектору: – Полукровки. Какой предмет должны выбрать они?

– За полукровок решат их родители, – просто ответил Гектор, словно это была самая очевидная вещь на свете.

Волшебник удовлетворённо кивнул.

– А если у него нет родителей? – спросила мисс Грейнджер, по-прежнему смотря на Тома, и вздрогнула, словно сама не ожидала, что задаст этот вопрос.

Риддл напрягся.

– В таком случае, ученик сможет посещать и тот, и другой предмет, – резонно ответил Гектор, будто он уже предусмотрел все варианты и всё давно решено. – Но, на сколько я знаю, такие дети чаще всего растут в мире маглов, и они не обязательно являются полукровками, – он с укором посмотрел на Дамблдора; Том мог поклясться, что Слагхорн сейчас смотрит на него. – Что, кстати, тоже является важным вопросом.

– Что вы имеете в виду, мистер Дагворт-Грейнджер? – холодно поинтересовался Дамблдор.

– Я считаю, что сироты не должны оставаться в мире маглов, – ответил Гектор. Он повернулся к всему залу: – Маглы не понимают магию и подавляют её сразу же после первых выбросов, наказывая детей. В результате этого, малыши либо умирают, либо происходят вещи похуже, – многозначительно произнёс он.

– Подведите итог, – попросил Дамблдор. – Каковы ваши предложения, мистер Дагворт-Грейнджер?

– Оставить “Историю и практику тёмных искусств”, ввести два дополнительных предмета, – он сделал паузу, осмотрев зал, – и внести предложение к следующему Заседанию: приют для чистокровных, маглорожденных и детей-сирот со смешанной кровью в магическом мире, на базе Хогвартса. И ещё, – он хитро усмехнулся, – прошу принять меня в члены попечительского Совета школы, с правом наследования моего места, – Том заметил, как мисс Грейнджер вскинула на дядю испуганный, удивлённый взгляд, – по праву зельевара, обспечивающего детей-оборотней антиликантропным зельем. Обязуюсь нести личную ответственность за каждого, следить за приёмом зелья и сопровождать детей в период полной луны.

– Вы предлагаете пустить детей оборотней в школу? – ахнул кто-то.

– Да, – решительно ответил Гектор; он снова не сдержал хитрой едкой ухмылки, – голосовать предлагаю разом за все предложения.

В зале резко стало очень шумно и очень душно.

Хитрый старый змей.

Он обошёл ВСЕХ. Всех, кто готовился к сегодняшнему Заседанию. Он сильно рисковал, высказывая такое предложение. Том понимал, что если его сейчас не поддержат, то за каждую поправку начнут голосовать отдельно. И скорее всего, в этом случае, поддержат предложение Дамблдора, когда увидят, что предложение сэра Гектора не приняли. Сэр Гектор поставил на кон всё.

Пока Дамблдор давал магам возможность обсудить вопрос, Том раздумывал над тем, согласен ли он. Часть предложений Гектора имела смысл, но оборотни в школе… Обязательный урок для чистокровных… Том покосился на своих последователей. Абраксас тоже активно обдумывал предложение. По лицу Ориона Том понял, что тот будет против. Он слишком ненавидел маглов, чтобы поддержать такую реформу.

– Голосование открыто, – бесстрастно произнёс Дамблдор. – Поднимитесь те, кто «за».

Время будто замедлилось. Миссис Лонгботтом и миссис Принц продолжали стоять, хотя и прожигали взглядом Гектора. Люпин тоже не сел. Первым решительно поднялся Сметвик. Вслед за ним – Олливандер. Остальные маги растерянно смотрели на них. Затем поднялся Министр Блишвик, видимо, взвесив все “за” и “против”. Потом Поттер. Том выдохнул. Он резко встал. Вслед за ним, словно грибы после дождя, стали подниматься его последователи. Орион прожёг его взглядом, поморщился и остался сидеть. Ещё несколько мгновений и поднялась миссис Гринграсс.

– Предложение принято, поэтапный план о создании приюта для юных ведьм и волшебников должен быть представлен на трёх последующих заседаниях, окончательное решение будет принято на встрече… – он замялся, – четыре тысячи шестьдесят семь! – произнёс Дамблдор в оглушительной тишине; все сели. – И последний вопрос на сегодня: вопрос о приёме на должность нового лесничего мистера Рубеуса Хагрида.

Дамблдор избегал смотреть на Риддла. Тот в свою очередь, услышав знакомое имя, даже не вздрогнул.

В зале по-прежнему стояла оглушительная тишина.

– Кто «за», поднимитесь.

Риддл встал первым. Просто назло Дамблдору. Вслед за ним поднялись его люди. И остальные маги.

Все слишком устали, чтобы препираться. По большому счёту, всем было наплевать, кто там в Хогвартсе будет лесничим. Решение было принято единогласно, и Заседание, наконец, закончилось.

Комментарий к Глава 14. Заседание_2

Ох, надеюсь не слишком замудрила с этой системой политической, а если что-то из этих двух глав не понятно – станет понятно в следующих) если у вас сложилось впечатление, что при такой системе Министр не нужен и вовсе, то не думайте, это не так.

П.с. Гектор – хитрый-хитрый лис. Я очень возмущена его поступком, не меньше, чем Гермиона. А она точно НЕ довольна)

========== Глава 15. Сплетницы ==========

После заседания Гектора снова унесла толпа. Хотя он обещал не разделяться. Грейнджер растерялась. Ещё секунду назад все выглядели измученными и уставшими, но уже сейчас волшебники будто боялись опоздать на самолёт, толпились у входа, толкались, повсюду слышались выкрики и переругивания. Гермиона правда пыталась вырваться из людского потока, но её невнушительные размеры не позволяли сместиться влево или вправо, и она просто застряла в толпе тех, кто собрался у входа. Такой разительный контраст перед медлительным и чинным сбором перед началом заседания поражал.

В итоге она протиснулась на выход спустя целых десять минут. Выяснилось, что всю давку организовали Министр Блишвик, Дамблдор и Огден, которые не нашли ничего лучше, чем поболтать прямо у дверей. В огромном Министерстве, видимо, не нашлось места, способного вместить эго Дамблдора, кроме этого чёртового дверного проёма. Ещё и чары конфиденциальности потрудились наложить. Гермиона была уверена, что Дамблдор нарочно стал именно у прохода, чтобы отомстить тем, кто сегодня его не поддержал. Как… мелочно.

Когда толпа, наконец, выплюнула её в коридор, раздражённую Гермиону схватил под руку Гектор, непонятно откуда взявшийся, и потащил в сторону каминов, делая вид, что не замечает тех, кто выкрикивает его имя. Ни журналисты, ни другие маги его абсолютно не интересовали.

Влетев на полном ходу в зелёное пламя, они выскочили в родной библиотеке. Гектор мгновенно запечатал камин.

– Вы ничего не хотите мне объяснить? – поинтересовалась Гермиона, вырывая руку из хватки. – Приют? Попечительский совет? Школа? – с каждым словом голос становился всё выше, срываясь на истеричные нотки.

– Ты же хотела, чтобы нашу идею с предметом о истории чистокровных поддержали, – ответил Гектор, разводя руками и падая в кресло. – Таковы были условия.

Гермиона, не стесняясь, открыла рот.

– И что это означает?

Она упёрла руки в бока, точно так же, как это делала миссис Уизли, когда отчитывала близнецов после того, как они совершали шалости.

– Чтобы поддержали мою идею, мне пришлось кое с кем договориться о поддержке, – проговорил Гектор, серьёзно смотря на Гермиону.

– С кем?

– Со Сметвиком, – просто ответил Гектор.

Гермиона всплеснула руками и нервно прошлась по библиотеке.

– Святой Мерлин! Ч-что это вообще значит? Перестаньте говорить загадками, Гектор!

Гектор устало вздохнул и откинулся на спинку кресла, прикрыв ладонью глаза.

– Сметвику некогда заниматься этим лично, Гермиона, – глухо пробурчал маг, – это взаимовыгодное сотрудничество. Он поможет нам с голосами, а мы ему с приютом.

– И зачем всё это Сметвику вообще? – недоверчиво протянула она.

– В отличие от остальных магов, он активно общается с магловским миром, потому что сам является маглорождённым… И я, так сказать, иногда его в этом поддерживаю.

Грейнджер схватилась за полку с книгами.

– Вы варите зелья для маглов, – прошептала она, словно их кто-то мог услышать.

– Я варю, а он некоторым из них помогает.

– Но это же нарушение Статута!

– Это – взаимная выгода, потому что маглы тоже иногда лечат волшебников. Посвящённые, конечно.

Гермиона помотала головой, будто это могло ей помочь скорее осмыслить сказанное.

– Ладно, – нервно проговорила она, – ладно. Допустим. И что? Что дальше?

– А дальше, дорогая, его условие: ему нужен этот приют, чтобы постараться спасти хотя бы волшебных детей.

– Я просила перестать говорить загадками, Гектор, – почти прорычала Гермиона; ей было бы стыдно за свой тон, но она не выносила, когда за её спиной ведутся какие-то игры, правила которых ей неизвестны. – «Хотя бы волшебных детей»?

Хотелось вопить. Что это вообще, чёрт возьми, значит?

– Что ты знаешь об обстановке в Англии? – внезапно спросил он.

Ведьма опешила.

– Эм… – замялась она.

– В Англии сейчас кризис, – отрезал маг. – А знаешь, что сейчас делают с сиротами или с детьми из неблагополучных семей? – поинтересовался Гектор, убирая руку от лица. Взгляд его был цепким, немного раздраженным. Его проникновенные карие глаза вбуравливались прямо в душу. Гермиона помотала головой в ответ на вопрос. – Их собирают в колонии и вывозят из страны. Либо отправляют работать на заводы. И среди обычных детей иногда попадаются волшебные. Сказать тебе, что бывает с такими детьми? Они скрывают свои способности, сдерживают себя, чтобы не выделяться.

На секунду Гермионе показалось, что тишина в комнате обрела собственную душу.

– Обскур, – еле слышно прошептала ведьма.

Гектор кивнул и отвёл взгляд в сторону.

– Министр замалчивает о количестве детей-обскуров, но Сметвик-то знает реальные цифры. И знает, сколько маглорождённых не доживают до одиннадцати лет. И среди них не только маглорождённые, Гермиона. Волшебники-сироты, у которых не осталось совсем никаких родственников, тоже направляются Министерством в магловские приюты.

Грейнджер на ватных ногах дошла до кресла и упала в него. Она не знала о том, что Сметвик – маглорождённый. У неё не было информации о том, что он хочет открыть приют. Конечно, ему нужна была поддержка не только для того, чтобы провести реформу. Ему нужен был человек, способный управлять приютом, ведь у него вряд ли остаётся свободное время после больницы. Скорее всего, в её времени – в будущем – он уже опустил руки, после того, как ему много раз отказывали. И ей не рассказывали о том, что делают с детьми-сиротами волшебников. Как вообще можно додуматься отправить волшебного ребёнка в мир маглов?

И вдруг ей стало так стыдно. Ведь она, впервые появившись в этом времени, даже не задумывалась о том, сколько проблем в Англии. Она изучала важные новости, то, что было на поверхности. Но стоило случайно копнуть глубже, как появились неприглядные факты.

– А оборотни? Попечительский совет? – протянула девушка, решив отложить обсуждение первого вопроса и самокопание на потом.

– Об этом просил меня мистер Ли, – произнёс Гектор. – Я решил, что нам будет выгодно иметь такого союзника, поэтому согласился. К тому же, это практически никак не помешает. Когда меня не станет, у тебя останется влияние, Гермиона.

Он кажется пытался изобразить на лице, что «всё к лучшему», но ему явно было трудно изобразить, что всё будет легко и просто.

Поэтому Гермиона просто кивнула. Это был сложный день. Ей хотелось многое проанализировать и сделать записи, пока из памяти не стёрлись многие детали. Она попрощалась с Гектором и ушла в свою комнату.

***На следующий день после Заседания было подозрительно тихо. Гектор и Гермиона вернулись к своему обычному распорядку дня. Встретились за завтраком, отправились в лабораторию, завершили вечер в библиотеке. Гермиона рассчитывала, что теперь-то сможет читать то, что хочет, но у Гектора на этот счёт было диаметрально противоположное мнение. Он выдал ей новый список литературы и добавил уроки по ораторскому мастерству. Заставил записать все фамилии, участвующих в Заседании, и кратко рассказал о каждом из них. Кого из них он обхаживал в те две недели, чтобы они поддержали его на голосовании, кто голосует так, как все, у кого есть собственное мнение. Надо сказать, работу Гектор проделал колоссальную.

Он объяснил, кто может быть союзником, а с кем совершенно точно не стоит иметь дел. Гермиона удивилась, увидев имена Пруэттов, Уизли и Поттера в списке вторых – в прошлой жизни две из трёх фамилий в её жизни играли наиглавнейшую роль. Гектор утверждал, что эти семьи находятся под влиянием Дамблдора. Семьи же, с которыми просто близки эти, ещё можно было перетянуть на свою сторону. Что и сделал Гектор в случае с Люпином. Вопрос о том, какие проблемы у него лично с Дамблдором, Гектор снова проигнорировал.

Ещё больше Гермиону удивил список тех, кто, по его мнению, являются союзниками. Малфой, Блэк, Лестрейндж, Нотт… И посоветовал присмотреться к Риддлу.

– Вы же утверждали, что он сумасшедший, как и его дядя, – изумилась Гермиона.

– Это не значит, что он не может быть союзником, – парировал Гектор. – Я же не замуж тебя выдаю.

Гермиона подавилась воздухом и что-то невразумительно булькнула.

– Ты наблюдала за всеми на голосовании, значит, должна была заметить, что некоторые из чистокровных смотрели на него, прежде чем проголосовать. Он лидер, – поучительно проговорил Гектор.

Грейнджер кивнула.

– Удивлена, что вы это заметили.

– Этот парень достоин того, чтобы за ним присматривали, – усмехнулся Гектор. – Чем я и занимался. Уверен, он обязательно покажет себя. Не знаю: в хорошем или плохом смысле, но обязательно покажет.

Гермиона ещё раз поразилась, насколько хорошо Гектор разбирается в людях. Вообще-то относительно Риддла их мнение совпадало. Он обязательно себя покажет. Такую силу не скрыть и не задавить. Но можно постараться направить её в нужное русло. И тогда шанс, что он станет Великим – в хорошем смысле, будет гораздо выше.

Удивительно было уже то, что её пребывание, хоть и косвенно, но влияет на Риддла. В прошлом он не вступал в род Гонтов. И Грейнджер не знала, радоваться ей или нет. Кто знает, может она своим участием сделала только хуже?

Увидеть его среди прочих магов было… Волнительно. Грейнджер не сходила с ума от его красоты, прекрасно помня его змеиные черты лица после возрождения. Но была в нём какая-то магия. Он был как пламя для мотылька. Такой же опасный, но такой притягательный.

***Третьего августа случился взрыв. На первой полосе «Ежедневного пророка» красовалась колдография Гектора и Гермионы с Заседания, на которой Гермиона отвечала на заданный вопрос, а Гектор смотрел на неё с гордостью. Колдографию сопровождал не менее претенциозный заголовок: «Спасители магического мира». И ссылки на страницы с интервью Сесила Ли, Гиппократа Сметвика, комментариями зельеваров и самого Дамблдора!

Оповещающие чары раздражали звоном с самого утра. Защитные заклинания были настроены только на то, чтобы пропускать почту из Министерства и от знакомых волшебников – а именно: от Горация и Сметвика.

Гермионе пришло письмо из «Объединения зельеваров» с приглашением на экзамен для проверки уровня знаний и получения звания Мастера, – в случае успешной сдачи, конечно. Дата тестирования была назначена на шестнадцатое января. Услышав об этом Гектор самодовольно улыбнулся и так выразительно посмотрел на Гермиону, что та поняла – следующие полгода она проведёт за котлами. И мысленно застонала.

Быстро привыкнув к мельтешению оповещающих чар, Гермиона погрузилась в работу. Заказов на антиликантропное было очень много. Помимо этого, нужно было выполнять и стандартные заявки, которые Гектор любезно свалил на Гермиону, оправдываясь тем, что ей нужна практика.

Сам он куда-то пропал на весь день. Осознав, что его нет в поместье уже около двенадцати часов, Гермиона наколдовала патронус и отправила гневное послание. Влетевший спустя пару минут орёл извинился голосом Гектора, предупредил, что она сегодня может его не ждать, и растворился в воздухе.

Тоже самое повторилось и на следующий день. И каждый день, всю следующую неделю Гектор куда-то уходил рано утром, а возвращался глубокой ночью. Виделись Грейнджеры только за завтраком, во время которого Гектор таинственно ухмылялся и ловко избегал ответа на вопрос о том, где же он всё-таки пропадает. Это сильно нервировало и раздражало Гермиону. В прошлый раз, такие его исчезновения закончились созданием приюта, новой должностью члена попечительского совета и антиликантропным для оборотней в школе. Чего ожидать на этот раз Гермиона боялась даже представить. Лучше бы, чтобы это было что-то личное – Миранда делала уж больно загадочное лицо, когда забирала заказы для Мунго. Но даже если это и не имело никакого отношения к сердечным привязанностям Гектора, то хотелось бы, чтобы всё было хотя бы в рамках закона. Почему-то теперь Гермиона не сомневалась, что Гектор скрывает ещё кучу тузов в рукаве.

Закончились вылазки Гектора так же резко, как и начались. В очередное утро, закончив завтракать, они вместе отправились в лабораторию. Гермиона, после вынужденного недельного одиночества и разговоров только с домовиками, старалась даже не дышать, опасаясь спугнуть Гектора.