Текст книги "This one. Книга третья. Путь к бродяге (ЛП)"

Автор книги: theDah

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 20 страниц)

Хитокири Баттосай был ценным инструментом для Кацуры-сана в его стремлении деморализовать лидеров провинций, и из-за этого Кеншин сопровождал своего лидера с одних переговоров на другие, демонстрируясь всем вокруг в качестве цепного пса. Смотрите, мол, самая страшная легенда у нас на коротком поводке!

Кеншин переносил все это с таким достоинством, на которое только был способен. Он лучше всех вокруг знал, насколько трудной была ситуация на самом деле. Если такая пропаганда помогает, то он не против, и неважно, что он сам думает об этом. К тому же, если Чоушуу переживут эту битву, если выиграют… революцию больше не будут продвигать несколько сотен решительных самураев и ронинов, сражающихся за призрачную мечту. Нет, в этом случае они смогут объединить целые провинции в борьбе с Бакуфу.

Проблема состояла в том, что усилия Кацуры-сана и других Ишин Шиши в подготовке к войне привели к тому, что Бакуфу объявило полномасштабную охоту на повстанцев в Киото. Все больше и больше самураев прибывало в город, поскольку столица стала местом сбора для всех великих и могучих, прежде чем отправиться на юго-запад.

Но немногие радовались войне.

Этот поход должен стать наглядной демонстрацией силы, и более дорогой, чем все прежние попытки Бакуфу сокрушить повстанцев. Он опустошит сундуки у всех – у правительства, у Сёгуна, у отдаленных провинций… и у Чоушуу тоже. Никто не выиграет в этой заварушке. И Чоушуу теперь даже беднее, чем раньше, поскольку бросает всех в эту войну на выживание. Их более ранние столкновения подорвали ресурсы, финансирование отсутствовало, а Запад не собирался снабжать их оружием.

Охотники за головами Бакуфу сосредоточились на поимке лидеров повстанцев и тех, кто занимал высокие посты. Они надеялись перед войной отсечь голову змее. К счастью, Чоушуу Ишин Шиши удавалось сохранить в тайне роль Кацуры-сана как лидера, и до сих пор ему удавалось относительно легко избегать захвата. Однако этого нельзя было сказать обо всех Ишин Шиши, и на вершине списка разыскиваемых – с впечатляющей суммой в качестве вознаграждения за любую информацию о его местонахождении – демон Чоушуу, хитокири Баттосай.

Это беспокоило Кеншина. Он делал все, что от него зависело, маскировался и держался в тени, но ничего не мог поделать со своими страхами и сомнениями. Что если кто-то видел немного больше, чем остальные? Что остановит его от доноса на него? Деньги, обещанные Бакуфу за его голову, были слишком большими, чтобы их проигнорировать.

К сожалению, несмотря на опасность, Кеншин был нужен, поэтому он продолжал работать изо дня в день. Несколько часов сопровождения Кацуры-сана, затем он бежал спасать мятежников из засады Бакуфу, или помогал охранять перевозку оружия… его могли выдернуть в любое время. Сон стал роскошью, как и любой другой отдых. Хуже того, его проблемы с ки усилились: ему приходилось ежедневно бороться с головной болью и жжением в его изможденных мышцах. Отдохнуть и набраться сил просто не было времени.

Что же касается, эм, проблемной ситуации с Ито-саном… поначалу Кеншин стеснялся проводить хоть какое-то время рядом со своим непосредственным начальником. Он не мог отделаться от ощущения неловкости, вспоминая ходившие слухи. Однако ему потребовалось совсем немного времени, чтобы понять, что стремление дистанцироваться от Ито-сана запоздало, и в любом случае не поможет, скорее наоборот. К тому же вся эта неприятность приключилась в первую очередь по его вине. Так что Кеншин проглотил свое смущение и извинился перед Ито-саном. Старик только рассмеялся и отмахнулся, заявив, что в этом нет никакой проблемы.

Сейчас, после одного особенно долгого дня, Кеншин шел обратно в гостиницу по тихой улице вдоль берега реки. Ито-сан шел рядом. После особенно сложных заданий это вошло у него в привычку. Обеспечение безопасности последней отгрузки оружия, безусловно, можно так назвать. Однако на этот раз трудно было сказать, кто кого сопровождает. Кеншин был истощен до предела, тело не держало равновесие, ноги заплетались, а яркие пятна танцевали в поле зрения. Каждый шаг отдавался болью. Теперь, когда адреналин схлынул, мышцы горели, как в огне, ныли от истощения. Честно говоря, на ногах он держался исключительно на силе воли.

– Знаешь, мальчик, ты действительно выглядишь неважно, – прокомментировал Ито-сан бодрым тоном, хотя глаза смотрели пронзительно, даже мстительно.

Кеншину не было нужды гадать, почему. В последнее время Ито-сан постоянно критиковал его расточительное использование ки. Сейчас он снова начал свою лекцию.

– Ты, конечно, понимаешь, что если бы был более эффективным в своих действиях, то не устал бы так за эти несколько дней? – сказал Ито-сан. – Повышая скорость с помощью ки, ты можешь убивать несколько целей одним ударом.

Это было правдой. Кеншин видел логику в предложении, но, просто…

– Такое убийство может привести к ненужным страданиям, вот что, – пробормотал он. – Если сей недостойный должен убить их, то лучше сделать это быстро, как можно более безболезненным способом, вот что.

Лицо Ито-сана исказило с трудом сдерживаемое разочарование, и он открыл рот, чтобы возразить, но Кеншин, не останавливаясь, продолжил, повторяя свой многократно использованный контраргумент.

– То, что вы говорите, верно. Это даже было бы легко. Хитен Мицуруги Рю разработан для противостояния одного многим, вот как. Убийство трех-четырех человек одним ударом не потребует много усилий, особенно если Бакуфу будут пытаться задавить числом сего недостойного, как обычно поступают. Но некоторые будут убиты излишне болезненным способом. Это будет резня, а не бой.

– Ты слишком мягкосердечен, мальчик, – усмехнулся Ито-сан. – Это хорошая мысль. Но все они все равно умрут. Займет ли это одно мгновение или два – какая разница? Боль будет одинаковой. Ты растрачиваешь свои силы впустую. Посмотри на себя – ты едва можешь идти!

Кеншин вздохнул. По крайней мере, это раннее весеннее утро было теплым и приятным. Начинался четвертый месяц. Ветер дул с юга, принося влажный воздух с моря, солнце неуклонно поднималось над горами. Лучи света вызывали боль в глазах, усиливая цветовые пятна, мелькающие в поле зрения. Кеншин прикрыл глаза тыльной стороной ладони и посмотрел в сторону. Это не помогло. Пятна продолжали движение, отражаясь от поверхности реки.

К черту все! Он выругался про себя и качнулся, колени угрожающе подогнулись, но сильная теплая рука подхватила его за плечо, как раз вовремя. Кеншин задрожал, на несколько секунд оперевшись на колени. Черт его дери, если он не чувствует себя так, словно сейчас упадет и не поднимется как минимум неделю.

– Мальчик… может, нам стоит воспользоваться моментом и немного отдохнуть? – мягко спросил Ито-сан. – Ты действительно плохо выглядишь.

– Если сей недостойный сейчас остановится… – Кеншин сглотнул. – Я… я не уверен, что смогу идти дальше.

Признание неприятно укололо, но это было правдой. К черту все! Последнюю ночь они провели довольно далеко от собственно города, в северных горных проходах, через которые проходили поставки оружия. Обычно Кеншин не возражал против работы вдалеке от до боли знакомых улиц Киото. Но сейчас он так устал: стресс, недостаток сна, рваный график работы раскачал его нервы, так что он переоценивал свои возможности использования ки, и теперь расплачивался за это. Честно говоря, сейчас его единственным желанием было добраться до своего угла, завернуться в одеяло и спать. Желательно без кошмаров. Он, конечно, достаточно устал, чтобы это стало возможным, если же нет, что ж, он непритязателен, и любая форма сна сейчас станет благословением.

Было так трудно собраться, чтобы удержаться на ногах. Из-за пятен, движущихся в поле зрения или просто так?

– Эй, привет! – раздался крик позади.

Кеншин медленно заморгал, так что даже смог различить несколько присутствий в мерцающей массе, приближающейся к ним. Как группа, они ощущались скорее заинтересованными, чем разозленными… фух.

Рука Ито-сана сжалась на его плече, и Кеншин тихо вздохнул, подняв голову достаточно, чтобы различить группу размытых фигур, приближающихся к ним.

– Что такое, ребята? – Ито-сан повысил голос, добродушно приветствуя их, несмотря на то, что мучительно ясно было его скрываемое напряжение. Что-то взволновало его, но что? Когда пришедшие подошли достаточно близко, чтобы Кеншин смог различить цвета их одежды… о, блядь, это Киотские Мимаваригуми!

Он почувствовал, что сердце на мгновение остановилось. Кеншин сухо сглотнул, поднял дрожащую руку к рукояти меча, сделав так, чтобы его широкий рукав прикрыл его оружие. Он не может сражаться в таком состоянии, если есть другая возможность. Кеншин позволил глазам снова упереться в брусчатку берега реки, осторожно наклоняя голову так, чтобы челка закрыла бледные глаза и шрам.

Пожалуйста, пусть на моей одежде не будет крови. Пожалуйста, пусть будет достаточно темно, чтобы мои волосы не выглядели столь очевидно красными…

Шаги приближались, а потом человек заговорил с ними.

– Простите, что прерываю вас, господа, но, к сожалению, нам нужна помощь. Это несколько неудобно, но не могли бы вы показать нам направление к замку Нидзё? Мы были бы очень благодарны.

– К замку Нидзё? – переспросил Ито-сан, не скрывая удивления.

– О да. – Самурай Мимаваригуми неловко откашлялся. – Мы новые рекруты. Сегодня мы вышли на патрулирование в первый раз, но потом нашего капитана вызвали на место потенциального нахождения террористов. Он счел благоразумным разделить отряд и отослал шестерых из нас обратно без знающего город человека, и теперь мы совсем заблудились.

Кеншин попытался сдержать недоверчивый фырк, подняв руку ко рту, из-за чего, разумеется, покачнулся. Только сильная хватка Ито-сана за плечо держала его на ногах, но не мешала покачиваться. Кеншин, проклиная все, старался сделать так, чтобы это выглядело, словно он пьян или болен. И то, и другое вполне приемлемые отговорки, не правда ли?

Слава богу, эти новобранцы Мимаваригуми оказались недостаточно смышлеными. Серьезно, потеряться во время патрулирования? Не найти замок Нидзё? Как такое вообще возможно? Замок был одной из самых известных достопримечательностей столицы, всего в нескольких кварталах от Императорского дворца, отсюда прямо за рекой! Но опять же, акцент представителя отряда имел знакомый восточный оттенок, такой же, как у нее… так что, возможно, это были новые рекруты из Эдо, которые никогда не были здесь раньше?

Ито-сан был куда более дипломатичным, чем он, и ему ничего не стоило сохранить хладнокровие. Он встал перед Кеншином, чтобы загородить его от любопытных взглядов новобранцев, и начал радостно раздавать им указания.

– Ах, братцы! Это может случиться с кем угодно. Киото большой город. Нет проблем. Просто идите вдоль реки на юг, а там, где река разветвляется, перейдите по ближайшему мосту. И там впереди вы увидите…

– Эй, он в порядке? – озабоченно спросил один из новобранцев, подходя ближе.

– О, все хорошо! – быстро ответил Ито-сан. – Бедный мальчик выпил слишком много саке, вот и все. Его быстро развезло, как видите…

Шутка вызвала вежливый смех новобранцев. Ито-сан легко вернул разговор в прежнее русло, и этого казалось вполне достаточно, пока… может, солнце поднялось достаточно, чтобы осветить его чертовы волосы, или один из них подошел слишком близко, потому что кто-то спросил:

– Его волосы красные?

– Вот дерьмо! Это же…

И Кеншин понял, что обман не удался. Он стиснул зубы, сузил глаза, чтобы видеть что-то помимо световых пятен, и сосредоточился на своих целях. Их было шестеро, только половина отряда, и все неопытные новобранцы. Он сконцентрировал ки, собрал морозную холодность внутри, направил ее к своим горящим мышцам и рванул к ближайшей размытой фигуре, к тому, кто говорил. Он пошел за вторым, когда боль за глазами уколола его, и после он вообще ничего не видел.

Когда Кеншин наконец снова пришел в себя, голова раскалывалась, а желудок скручивало ужасной тошнотой. Ожесточенная ссора вокруг него только усугубляла состояние.

– Мы должны идти налево!

– Но старик сказал идти вдоль реки…

– Вот именно! – подтвердил голос Ито-сана с напускной веселостью.

– Замолчи, или я заткну тебя! – зарычал первый.

Кеншин попытался поднять руки, только чтобы понять, что они крепко связаны у него за спиной. Хуже того, он не только висел вниз головой, но и двигался. Кто-то нес его, перекинув через плечо, как пожарный. Кеншин слабо застонал, пытаясь удержать желчь внизу, вернее, вверху.

– Заткнись, мерзавец! Ты лжешь, или пытаешься заманить нас в ловушку, я понял. Последнее, что мы станем делать, это пойдем туда, куда нам укажут эти предатели, – заявил один из новобранцев Мимаваригуми. – Поэтому я говорю, что мы пойдем налево.

Остальные согласно забормотали.

– Ребята, ребята… смотрите! – вскрикнул один. – Думаю, Баттосай очнулся!

– Тихо! Нечего орать это имя! – прошипел первый. – Сейчас даже у стен есть уши! Что будем делать, если кто-то из сторонников Ишин Шиши нас услышит? Что будем делать, если они предупредят своих людей и придут за нами прежде, чем мы вернемся?

– Хм, думаю, нам нужно получше связать его. Мне бы не хотелось, чтобы он освободился, – нерешительно пробормотал третий, и его голос дрожал от нерешительности.

– Ха! Мои узлы крепкие. Никто не освободится от них, тем более какой-то тощий крысеныш Чоушуу, – сказал тот, кто нес Кеншина на плече, повернувшись достаточно, чтобы желудок Кеншина совершил кульбит. Боль, шум, висение вниз головой… всего этого оказалось слишком много, и Кеншина вырвало.

– Черт возьми!

В чем проблема висения вниз головой? Отвратительная желчь попадает в нос, забивая его. Глаза заслезились, Кеншин подавился и отчаянно закашлялся, пытаясь вдохнуть немного воздуха… к большому неудовольствию парня, что нес его. Без предупреждения он сбросил Кеншина на землю.

Он ударился о булыжную мостовую сперва плечом, потом боком, и, о боги, как больно! Левая рука загорелась так, словно ее опустили в горячие угли… но желание сделать вдох было сильнее. Кеншин кашлял, задыхался и корчился на земле, не заботясь ни о чем, кроме дыхания.

– Слушай, это просто не смешно, – заметил кто-то. – Ты уверен, что это Баттосай? Посмотри на него! Такой хорошенький мальчик… И он в ужасном состоянии.

В живот Кеншина прилетел жестокий удар и выбил весь воздух из легких. Он зажмурился и свернулся калачиком, сосредотачиваясь только на вдохе и выдохе, вдохе и выдохе. Да, дыши. Все остальное неважно. Просто продолжай дышать.

– Да кого заботит, как он выглядит! – заявил человек с грубым голосом, который нес его. – Этот ублюдок убил Сузуки! Он убил больше наших товарищей, чем любой другой террорист! – Мужчина плюнул прямо в лицо Кеншину.

К сожалению, в этот момент у Кеншина не было времени испытывать смертельную обиду. Справиться с болью было важнее. Его руки были болезненно связаны за спиной, но если он пытался, то мог двигать плечом, так что оно не сломано. Слава богам.

– А я снова скажу, что нести голову гораздо легче. Подумайте, какими героями мы станем, если вернемся в штаб с головой Баттосая?

– Приказ был захватить живым, если это возможно, – ответил твердый голос. Тот же, кто оказался достаточно быстр, чтобы захватить командование. – Как хорошо и легко было бы отрезать ему голову, но мы не эти повстанческие собаки. Мы будем придерживаться кредо Мимаваригуми. К тому же, если мы вернемся с двумя пленниками, неважно, кем является этот старик, капитан простит нам опоздание. Так что давайте, двигайтесь! И прикройте эти чертовы волосы!

Без лишних слов Кеншина подняли и закинули на плечо самого крупного из мужчин. Кто-то обернул хаори вокруг его головы, прикрывая его привлекающие внимание волосы. К сожалению, его тошнота вернулась с новой силой, но на этот раз ему нечем было давиться. Ткань, закрывающая лицо, затрудняла дыхание и ориентацию в окружающем мире. Он не знал, сколько минут или часов прошло, время от ужасных ощущений размывалось. Его тело неконтролируемо трясло, голова болела, и все пульсировало при каждом шаге неуклюжего болвана, что нес его.

Когда Кеншин наконец привык к боли, по крайней мере, достаточно, чтобы начать прислушиваться к препирательствам вокруг него… ему стало ясно, что эти пятеро самураев Мимаваригуми не просто потерялись, между ними не было никакого согласия и реального руководства. Каждое отдельное решение приходилось выдвигать, доказывать и устраивать целые переговоры, чтобы все пятеро согласились с ним. Несмотря на то, что Ито-сан тоже был связан и находился в их власти, как и Кеншин, старик охотно пользовался этой слабостью, время от времени присоединяясь к их грызне и потом внося такие полезные предложения.

Что было парадоксальным, так это то, что новобранцы были настолько уверены, что все, что говорит им Ито-сан, ложь, что всякий раз – то есть практически все время – когда старик давал им хороший совет, предупреждение, или, как предполагал Кеншин, подсказывал правильное направление, они поступали прямо противоположно.

Кеншин бы посмеялся нал всем этим абсурдом, если бы у него остались силы.

В некотором смысле то, что делал Ито-сан, было блестящей идеей: он продолжал приправлять свои слова достаточным количеством правды, и казался совершенно искренним, но бедные новобранцы Мимаваригуми совсем не могли прочитать его. Так, мало-помалу, манипулируя ими, старик вывел их из города. По логике, это единственное, что он мог сделать в такой ситуации. В этом районе были безопасные квартиры Ишин Шиши, но сейчас раннее утро, и где гарантии, что они достигнут одной из них прежде, чем их возьмет патруль Бакуфу. А если эти люди сумеют доставить их в штаб в замке Нидзё, то шансы на побег вообще будут равны нулю.

В конце концов, Киотский Мимаваригуми полностью состоял из знатных самураев, и их штаб-квартира находилась в центре города, в центре представительства власти Токугавы в Киото. Замок Нидзё крепость, гарантированно кишащая сотнями самураев Бакуфу. Учитывая то, насколько ценными пленниками были Кеншин и Ито-сан, устроить их побег из тщательно охраняемой твердыни было бы более чем невозможно. Черт, даже в лучшем своем состоянии, отдохнувшим и в одиночку, Кеншин не смог бы этого сделать. Он был хорош, да… но не сумасшедший же.

Другой загвоздкой было то, что хотя было раннее утро, и на улице уже появлялись люди, новобранцы не могли остановиться и спросить дорогу. Не только из-за страха потерять лицо или риск быть найденными Ишин Шиши. Нет, в данный момент у них были серьезные проблемы – они опаздывали. По всей видимости, они блуждали несколько часов, прежде чем наткнулись на Кеншина и Ито-сана, и сейчас их время подходило к концу. Если они не вернутся с убедительным оправданием, то рискуют быть наказанными как нарушители порядка, а в худшем случае объявлены дезертирами.

И не помогало то, что город был полон самураев. В основном силами Бакуфу, но общество оказалось весьма разделенным вопросом, кого поддерживать. Они с тем же успехом могли встретиться с перебежчиками Ишин Шиши или с конкурирующей группой Бакуфу. И кому могли доверять сейчас эти новобранцы из Мимаваригуми?

Печально, но факт, что сейчас каждый хотел получить Баттосая.

Даже за намек о местонахождении Баттосая давали приличное вознаграждение. Рассказ об убийце с красными волосами и шрамом в форме креста на щеке был у всех на устах. И что удержит другой отряд Бакуфу от того, чтобы просто отобрать его у этих новичков или даже убить их, чтобы претендовать на почести поймавших Баттосая?

Так или иначе, в это несчастное утро пленники оказались спасательным кругом для новобранцев. Без них они столкнутся с наказанием… а с ними их будут превозносить, как героев.

Однако это не означает, что они были счастливы таскать пленников на себе. По мере того, как поднималось солнце, Кеншин и Ито-сан получали все больше тычков и пинков, и с каждым шагом новичков охватывало раздражение. Эта ночь оказалась долгой для всех. И новобранцы, и мятежники смертельно устали.

– Эй, человек… как мы заблудились? – заскулил кто-то. – Смотрите! Это вовсе не императорские сады, а лес! Такахаши, ты идиот! Мы снова на краю города!

– Хммм! Как будто мы не поняли! – Человек, который нес его, раздраженно бушевал. – Парни, я устал. А когда я устал, я не могу думать… давайте сделаем перерыв. Здесь нет никого, кто нас увидит. – Он хмыкнул и бесцеремонно бросил свою ношу на землю.

Ох, черт подери… Кеншин жалобно охнул. К счастью, новички слишком устали, чтобы обращать на это внимание и оставили его лежащим на земле. Это хорошо, даже небольшая передышка была облегчением.

После неоднократных падений его руки и плечи были покрыты синяками. Честно говоря, было чудом, что ни одна из ключиц не сломана и плечи не выскочили из суставных сумок. Не очень хорошо то, что он не может достаточно чувствовать свои пальцы. Веревка, которой были связаны его руки за спиной, была неоправданно жесткой.

Ему необходимо найти способ сбежать… но без использования ки. Даже если он и сможет достаточно сосредоточиться и собрать свои истощенные запасы, он не может снова рисковать упасть в обморок.

Хорошей новостью было то, что в результате того, что его таскали как мешок, закрыв голову на все утро, его головная боль почти пропала. У него не было ни малейшей идеи, почему, но, кажется, длительная темнота убрала цветные пятна из его поля зрения. Дезориентирован он тоже был по большей части от того, что его несли вниз головой, а не от неприятностей, связанных с ки. Однако мышцы все еще болели, и его трясло, так что Кеншин был далек от достойного боевого состояния.

Но где же Ито-сан? Некоторое время он не слышал даже кашля старика… Кеншин попытался разобраться в беспорядке практически неотличимых друг от друга мерцаний вокруг себя. О, есть! Рядом было знакомое присутствие, которое он научился распознавать с легкостью. Новобранцам надоели комментарии Ито-сана, и они заткнули его. К сожалению для них, было уже слишком поздно, потому что к этому времени они совсем заблудились.

– Скажите, ребята… а что случилось с Баттосаем? – спросил приятный мягкий голос. – Когда мы его связывали, я не заметил ни крови, ни ран. И я ни на секунду не поверю, что он был пьян.

– Да, это странно, – согласился другой. – Почему он в таком состоянии?

– Меня не волнует, – отрезал сердито грубый голос, в котором Кеншин узнал того болвана, что нес его. – Пока он жив, его могут допросить в штабе.

– Неужели тебе совсем не любопытно? – снова спросил бархатный голос.

– Нет.

– Ну, все с тобой понятно… а мне любопытно. Позвольте мне просто проверить?

– Аааа, добряк Акио-чан… – с усмешкой протянули остальные.

– Хм, – только хмыкнул грубый голос. – Делай что хочешь.

Шаги приблизились к Кеншину, а потом совсем внезапно хаори, скрывающее его лицо, было стянуто с него. Свет был настолько ярким, что глаза у Кеншина сразу заслезились, несмотря на его попытки держать их закрытыми. Он изумленно заморгал, стараясь избавиться от влаги, и прятался от света, повернув лицо к земле.

Твердая рука ухватила его за подбородок и потянула веки, заставляя открыть глаза.

О, как ярко! Кеншин жалобно застонал.

– Ребята… а разве по слухам у него не желтые глаза? – бархатный голос спросил громче. – У этого мальчика глаза фиалковые.

– Правда? Фиалковые глаза? – пропищал кто-то. Молодой голос был полон любопытства. – Я никогда не слышал, чтобы у кого-то были фиалковые глаза. Даже у тех иностранцев в Иокогаме. Голубые, да, зеленые, да. И их разные оттенки, но никогда фиалковые.

– Ага, я знаю, – пробормотал бархатный голос добряка Акио. – Но все-таки… иди и посмотри сам.

А потом уже две размытые фигуры нависли над ним.

– Ну, блин. Ты прав! – с недоверием сказал молодой. – Мы и вправду уверены, что это Баттосай? Я имею в виду, у него действительно шрам на щеке, и его волосы действительно имеют необычный красный цвет, но все же, он такой маленький…

Кеншин попытался сморгнуть слезы, чтобы прояснить зрение… и наконец смог рассмотреть детали. Сомневающийся юноша был высоким, примерно позднего подросткового возраста или около того, но носил внушительную для своего возраста бороду. Он не мог быть намного старше Кеншина. Это было ясно по его долговязой фигуре и следам бесхитростной невинности в его глазах.

Мужчина, который держал Кеншина за подбородок, был несколько старше. Ему было около двадцати пяти. У него оказалось доброе лицо и мягкие карие глаза. Он выглядел так, словно был не способен обидеть даже мышь, не то что человека – очевидно, ученый. Неудивительно, что он заслужил прозвище «добряк Акио» от товарищей. Однако его ки ощущалось достаточно устойчивой, что намекало на определенную подготовку в кендзюцу.

– Ммм, слухи всегда преувеличивают, – пробормотал добряк Акио задумчиво. – Внешний вид не всегда совпадает с человеком. Все, что я знаю, это то, что я видел и чего не видел. Ты видел то же самое, что и я, не так ли? Во-первых, он был там и выглядел слабым, как новорожденный котенок, а потом внезапно Сузуки упал замертво, разрубленный на две части, и этот парень вырубился прямо мне под ноги.

Он отпустил лицо Кеншина и позволил ему снова свернуться в клубок, чтобы спрятаться от раздражающей яркости утреннего солнца. Большая часть шока Кеншина прошла, оставляя место для более насущной проблемы – ему нужно выяснить, как сбежать, прежде чем команда новобранцев начнет действовать слаженно. Несмотря на то, как их запутал Ито-сан, удача может отвернуться от них, и скорее раньше, чем позже.

– Скажи, Акио… почему ты не злишься на него? – спросил бородатый юноша. – Я слышал, твоего брата убил Баттосай?

– Я не знаю, – ответил Акио. – Я тренировался в Чуэтсу Рю у сенсея Мэкавы, бросил вызов моей семье, оставил работу в клинике… Я приложил все усилия, чтобы добраться сюда. Но теперь, когда Баттосай здесь, у моих ног, просто лежит так беспомощно… я не знаю.

– Добряк Акио-чаааан, – крикнул кто-то издалека. – Что там с Баттосаем? Ты достаточно наигрался в доктора?

Акио фыркнул и повысил голос.

– Он не ранен, насколько я понимаю… но ему явно больно. Он все еще дрожит и потеет, но это не лихорадка. Я не знаю. Это довольно странно. Я могу предположить, что есть какая-то внутренняя травма, но вы, ребята, не сильно его пинали, не так ли?

Кеншин тихо вздохнул, чувствуя облегчение от того, что больше не будет объектом их любопытства. Совершенно нормально, что они решили, что он слаб. Так и есть. Не то чтобы он совсем бесполезен, но им знать об этом необязательно. Втихаря он начал дергать узлы своей веревки, проверяя их прочность. Веревка прочно и сильно скручивала его костлявые запястья. Независимо от того, как сильно он дергал, не было никакой возможности ослабить ее настолько, чтобы рука выскользнула. Так что же ему делать? У него не было ничего, чем можно разрезать веревку, а ближайший клинок висел на поясе у Акио.

А потом раздались тяжелые шаги, прошелестела одежда, прежде чем кто-то крякнул, словно от боли.

– Вы знаете, что случилось с Баттосаем? – спросил с угрозой грубый голос. Не у Кеншина… О нет.

– Нет, не знаю, – устало прохрипел Ито-сан.

Кеншин бросил поспешный взгляд меж ресниц, только чтобы увидеть, что Ито-сан лежит на земле в нескольких шагах от него. Старик заметил это и послал ему в ответ довольно неприязненный взгляд, который как бы говорил – какого черта ты беспокоишься обо мне?! Дай мне управиться с этими идиотами и отвлечь их внимание! Немедленно Кеншин закрыл глаза и расслабился, пытаясь сделать вид, что находится на грани обморока. Не слишком показательно, но достаточно убедительно.

– Ну, это неважно. Больной или нет, Баттосай не собирается умирать. Сейчас для нас приоритетная задача вернуться в штаб, – заявил другой голос. – Так, ребята, ждите здесь. Я снова отправлюсь в город и раздобуду какие-нибудь указания или даже карту. Пока разбейте здесь лагерь. Когда я вернусь, просто закроем волосы этого ублюдка и проскочим назад. Никто не будет задавать нам вопросов, если мы будем выглядеть так, как будто знаем, куда идти. – Человек сделал паузу. – И, Такахаши… не слишком увлекайся. Помни, нам они нужны живыми.

Итак, осталось всего четверо. Один злой, Такахаши, тот, который нес Кеншина и с энтузиазмом пинал и тыкал его все утро, добряк Акио, бородатый юноша и четвертый, который никогда много не говорил. Четверо усталых новобранцев Мимаваригуми и двое связанных и основательно побитых повстанцев.

Кеншин был совершенно беспомощным в его теперешнем положении и не смел двинуться. Новобранцам не нужен большой толчок, чтобы сорвать на пленниках свое раздражение. Что если они решат, что не стоит рисковать и оставлять их в живых? Конечно, и он, и Ито-сан знали много, но они-то этого не знали. Для них пленниками были только убийца и случайный старик. Большинство их проблем испарятся, если они решат взять только его голову.

Кроме того, Ито-сан выглядит не слишком хорошо. Грубое обращение, которое им пришлось вынести сегодня утром, старик переносил тяжелее. Однако даже сейчас, как он заметил, Ито-сан проверяет свои веревки на прочность, пытаясь найти способ освободиться. Если бы можно было найти что-нибудь, чтобы разрезать их! Кеншин взглянул на ближайшего новобранца и мечи за его поясом. Это бесполезно. Ему нужно вытащить меч зубами или ногами, и он смог бы, возможно, если бы не был так связан… а что потом? Есть четверо парней, а он ослаблен и лишен ки.

Но в то же время… сейчас самый лучший шанс для побега. Осталось только четверо.

Не говоря уже о том, что когда вернется последний с правильными указаниями или картой, будет поздно что-либо предпринимать, кроме как с тоской надеяться, что кто-нибудь из сторонников революции увидит их и поднимет тревогу среди своих… в лучшем случае это пустые надежды. Кеншин не хотел полагаться на это. Веревки вокруг запястий раздражали. Он знал, что у него нет никаких шансов сбежать со связанными руками, но честно говоря, веревки не были бы большой проблемой, не будь у него больших пальцев на руках…

И почему-то это было единственное, на чем он смог сосредоточиться.

Его руки были костлявыми и тонкими, причем всегда. Если бы он смог каким-нибудь образом сместить сустав большого пальца, то руки могли бы выскользнуть из веревок. Но это повредит его рукам, а без рук он бесполезен как мечник. Всегда береги руки, повторял ему Мастер, даже в ту ночь, когда нашел его на кладбище.

– Не знаю, как вы, ребята, – грубо сказал Такахаши, и его ки запылала гневом, нет, яростью. – Но когда я вижу этого ублюдка, меня разрывает от злости. Мне плевать, как жалко он выглядит. Мне пришлось нести его, и его вырвало на меня. Он убийца, мятежник… абсолютная и полная мразь. И я скажу, что он заслуживает мести.