Текст книги "Прародитель Магии Том 4 (СИ)"

Автор книги: Swfan

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 21 страниц)

184. 1/6

184. 1/6

Мягкая рука старичка пригвоздила Артура к мраморной колонне. Острые когти вонзились в живот мага, разрывая его желудок. На губы мужчины выступила кровь.

Он немного согнулся, не сводя при этом глаз со старичка: в собственных алых зрачках вампира сверкал хищный, презрительный и голодный азарт.

Вокруг разразилась страшная какофония писка, – слуги в чёрных мантия разом перевоплотились в вихрь летучих мышей. Они заблестели своими белыми зубками и набросились на мужчину, пожирая его кожу, сдирая мясо с его белого черепа… Артур вытянул сжатую руку. Мыши набросились на неё и стали раздирать его пальцы, откусывая от них кусочки мяса, – чёрные, мохнатые мордашки обливались кровью, – кулак Артура раскрылся, и выпали закрытые серебристые часики.

Они стукнулись о залитый кровью мрамор, звякнули, подпрыгнули и открылись.

Артур открыл глаза.

Несколько чёрных слуг внесли огромный, точно гроб, поднос. Они водрузили его на стол, сбивая все прочие кушанья – кровавые ошмётки летели на землю. Сулейман поднялся, и мгновение спустя дёрнулся и нахмурился – его собеседника, человека, больше не было. На его месте зияла странная трещинка посреди воздуха. Сулейман нахмурился и не обращая внимания на сухое шипение связанной и вспоротой девушки, – главного блюда, – прошёлся резким шагом вокруг стола и заглянул в трещинку. В ней он разглядел мужчину, висящего у подножия чёрных облаков. Это был тот самый человек. Он вытянул руку и щёлкнул пальцами.

Яркий свет охватил старика.

Светом вспыхнул весь храм. Свет казался таким ярким, что будто бы просвечивал мраморные колонны насквозь. Свет пронзил заросли уродливых трав, – они извивались в темноте, и вдруг все застыли на свету. Травы медленно, медленно вытянулись… И посыпались в прах. Ветра света завывали по земле. Внутри света разгоралось пламя. Вдруг вспыхнул яркий взрыв, и всё в радиусе целого километра поглотила разом набухшая пламенная волна.

Артур наблюдал за нею стоя в небесах. Мужчина был спокоен и внимателен. Он подорвал больше трёх сотен самоцветов, – великая мощь, – и всё же понимал, что этого было далеко не достаточно, чтобы убить его противника.

И действительно, спустя менее секунды из пламенной бездны стали вырываться огромные, мохнатые чёрные крылья. Из пламени вытянулась яростно ревущая пасть. Огромная летучая мышь, с размахом крыльев в сотни метров, сбрасывала с себя опалённую кожу и с рёвом возвышалась к облакам. Каждым взмахом своих титанических крыльев она разметала пламя, и вскоре снова различимой стала земля.

От храма ничего не осталось. Многие белые косточки лежали в его руинах – косточки летучих мышей. Но самая громадная из них стремительно покрывалась новой кожей взамен опалённой. Она приближалась к Артуру, и красной бездной зияла её огромная пасть.

Мужчина просто наблюдал за монстром. Но вдруг Артур махнул рукой, и перед крохотным на фоне гигантского создания магом рассыпались тысячи маленьких звёздочек. Они парили и сверкали, как пылинки в луче утреннего солнца.

Титаническая летучая мышь, Сулейман, заметила звёздочки, – но пытаться обогнуть их даже не пыталась. Монстр поймал их все до единой своей громадной тушей, чтобы быстрее прорваться к человеку. Сулеймана ничуть не пугал его звёздный заслон. Неизвестный человек, – и человек ли? – был силён, однако сам Сулейман среди всех прочих владык Мертвейшего Гексагона отличался наибольшей живучестью. У него не было изощрённых трюков, которыми они владели, но лишь нерушимое тело – и это было более чем достаточно. Он мог восстановить себя из единственной капельки крови. Никакие удары были ему не страшны. К тому же звёздочки эти были маленькие и жалкие, словно пылинки.

Между Артуром и монстром оставалось всего несколько метров. Летучая мышь ещё шире раскрыла свою громадную пасть.

И поперхнулось.

Сухое облако пыли вырвалось у неё из глотки. Крылья её задрожали и стали стремительно иссыхать. Её блестящие зубы пожелтели, затем почернели. Глаза монстра скукожились, а его густая, чёрная шесть сделалась серой и облезлой – монстр словно постарел на тысячу лет.

Проникнув в громадную тушу Сулеймана, каждая звёздочка вспыхнула маленькой искоркой, – тысячи таких искр подпалили жизненные силы вампира. Пепел, прах собственных внутренностей с кашлем вырывался у него из горла. Тяжелые кости потянули его исхудавшую, кожаную тушу на землю…

Порождения смерти были удивительными созданиями в том смысле, что они не были в полной мере живыми. Но и мёртвыми они быть не могли, ведь они ходили, говорили, некоторые из них могли даже чувствовать… Парадокс возникал оттого, что Порождения смерти в своём первозданном виде действительно были антиподом жизни, – внутри каждого из них была маленькая бездна, которая стремительно сжирала жизненную энергию. Она была источником неутолимого голода.

Своих жизненных сил у нежити не было.

Но были «краденые».

Чужие.

Когда тело Сулеймана уже почти иссохло и сморщенным кожаным чучелом пикировало на землю, он вдруг широко открыл свои алые глаза. Они чутка побледнели, словно в них капнули молоком. Белая плёнка заволокла красный лоск, но полностью его не утопила.

Вдруг летучая мышь снова расправила свои крылья. Её плоть разом наросла громадными мышцами. Блестящая, чёрная шерсть выступила по всему её телу, и создание одним махом снова взмыло до небес. Оно зависло даже выше, чем раньше, и открыло перед Артуром свои зубастую пасть, – мужчина в свою очередь зажал стрелку часиков и махнул рукой.

Подул ветер.

Облака, застилавшие небо, медленно раздвинулись. Они пучили свои воздушные глаза и смотрели на землю с внимательным интересом, – но вдруг их раздвинули, как неподвижные чёрные статуи, открывая голубые небеса и светлое зимнее солнца. Артур махнул рукой ещё раз, и над головой у мага возникла выпуклая стекляшка, – увеличительное стекло. Затем мужчина наконец отпустил стрелку часиков.

Глянцевая чёрная шерсть громадного монстра вспыхнула ярким светом и загорелась. Его открытый рот вдруг забурлил и превратился в кровавую кашицу. Летучая мышь бешеного заревела, запищала и с грохотом захлопнула пасть. Пламя охватило её с ног до головы. Монстр извивался в полыхающих языка и ревел сквозь зажатые зубы.

В небесах зашумели громадные тучи. Они пытались снова сойтись друг с другом и сочились сияющим в ясном свете ливнем, – небеса захлопывались, но не быстро. Всё ещё мешал ветер.

Летучая мышь меж тем врезалась в землю. Взмыло облако пыли. Но сразу же его тоже согнал ветер, купая монстра ласках светлого солнца.

Жизненные силы Сулеймана стремительно сгорали. Он выдержал бы напор солнце, не испытай до этого силы страшный звёзд, но теперь… Страх, самый настоящий ужас охватил вампира. Он ударился головой о землю и зарылся в неё вместе со своими крыльями и лапами. Каменистая, выжженная земля заходила, словно волны океана. Сулейман спрятался в подземный карман. Но вдруг случилось нечто странное: Сулеймайн замечтил, что тень вокруг него вела себя как-то странно; она как будто его оставляла и просачивалась на поверхность… А если тени под землёй больше нет…

Снова вспыхнула пламя. Сулейман забился как бешеный под землёй. Каменный океан затрещал, его будто охватила самая настоящая буря. Снова летучая мышь взмыла на воздух, извиваясь под палящим солнцем…

Вдруг перед нею появился мужчина в чёрном. Перед ним переливался странный кинжал. Он блеснул и вонзился громадному монстру в сердце.

185. Такая живучая нежить…

185. Такая живучая нежить…

Сверкающий кинжал, которым Артур пронзил сердце вампира, назывался Клинком Времени. Это было его заклинание Шестого ранга. Свойств у кинжала было несколько. Они открывались постепенно, с достижением каждого последующего Ранга.

На Шестом, например, кинжал, как бы так сказать, мог ударять с задержкой: вот полоснёшь ты им горло, а человек всё равно будет жить, как будто и ничего. Он сможет прожить десять, даже тридцать лет совершенно нормальной жизни, но стоит только Магу Времени щёлкнуть пальцами, – и кровь, вместе с кусочками трахеи, брызнет у бедолаги из глотки.

На Седьмом ранге кинжал обретал силу рубить в прошлое. Когда Артур вонзил кинжал, – кстати, очень острый, – в сердце Сулеймана и щёлкнул пальцами, летучая мышь вся скукожилась. Это потому, что само прошлое поменялось, и теперь кинжал как будто изначально был в его сердце, как будто он был воткнут в него вот уже пару дней – последствия были соответствующие.

Вообще Артур мог растянуть пребывание кинжала в сердце создания на целый месяц в прошлое, но, во-первых, у мужчины уже заканчивала манна, а во-вторых, в этом не было нужды.

Мышка уже была морщинистой как чернослив. Пламя извивалось на ней бледными язычками. Артур опустил руку, ветер прекратился, и небо в один мах застелили тучи. Они мстительно обрушили на мага и на девушку дурно-пахнущий дождь.

Над головой Артура висело огромное увеличительное стекло. Ручейки мутной воды стекали у него по краям. Маг опустился на землю и устало вздохнул. Магия времени и призыв ветра сильно его утомили, – сейчас мужчина был на резервах из Сердца Бога.

Аркадия тоже немного неуверенно стояла на ногах. Украсть огромную подземную тень было для неё совсем не просто. Она смогла удерживать её всего минуту, и на это ушли почти все силы девушки. Она пошаталась и прильнула к Артуру.

Поддерживая Аркадию, мужчина подошёл к маленькой, скукоженной летучей мышке. Сверкающий белым светом кинжал всё ещё выпирал у неё из грудки, и всё ещё вокруг него брызгала кровь. Артур с лёгким раздражением нахмурился: сложно было сражаться с порождениями смерти. Они были, как это ни смешно, очень живучими тварями.

Сулейман был первым действительно могучим вампиром, с которым сразился и которого одолел Артур. Мужчина быстро обдумал, как прошла битва, и в итоге остался немного, совсем чуть-чуть, недоволен.

Порождения смерти ранга… Да, пусть это будет ранг… Ранга «Гексагона» силой своего тела были примерно, как маги Седьмого ранга. С половинкой. Конкретно Сулейман мог бы потягаться даже с магов Восьмого ранга, но он вообще был особенным: по словам Кровавой Императрицы, летучая мышка была среди шестёрки второй по мускульной массе.

Собственно, для Артура, который сам был как маг Восьмого ранга, благодаря Сердцу, Порождения Смерти не представляли особых проблем. Даже в самом начале боя мужчина именно позволил прибить себя к колонне, – ему хотелось таким образом измерять силы своего соперника.

Они оказались довольно непримечательными.

Однако кое-что мужчину всё-таки покоробило. Живучесть этих созданий даже вызвало в нём бессильное раздражение. Маги тоже были живучи, даже очень, но стоило пронзить магу Сердце, и он, можно сказать, был на один шаг в могилу; с вампирами было сложнее. Только поэтому, даже обладая силами приблизительно Восьмого ранга, Артур не решался открыто выступить против всего Гексагона сразу, хотя в своё время одолел, пусть и ценой своей жизни, весь Белый Круг – Шестерых Старейшин Белой Башни. Причём справился он тогда за пару минут.

Артур вообще любил разрешать схватки быстро. Его прошлая Профессия приучила мага к этому, и даже нынешняя способствовала подобному стилю ведения боя. Заклинание, которое старило на тысячу лет, Клинок Времени… Все эти чары Артур мог использовать, чтобы разделаться с любым магом за считанные секунды, – не просто так Профессию Мага Времени называли одной из сильнейших, – но с вампирами… Всё было немного сложнее.

Сулейман не представлял особой угрозы, но мужчине пришлось вдавить в него все свои заклятия, чтобы усмирить; чтобы убить весь Гексагон сразу, у Артура банально не хватит манны.

А ведь старый вампир всё ещё был жив, и его чёрное тельце всё ещё подрагивало, капая кровью на чёрные камни.

Аркадия отдышалась, твёрдо встала на ноги и взглянула на Артура.

Мужчина взглянул в ответ.

И закатил глаза…

…

…

…

В небе над замком Эргора снова открылась трещинка.

Цыплёнок немедленно закинул голову и разинул клюв. В него прилетел мятый чёрный комочек. Желтый монстр прожевал его и проглотил…

…

…

…

Артур закрыл разлом и потёр ладоши. Перед этим он разумеется не забыл и сам заглянуть за трещинку, – чтобы оставить отпечаток. Теоретически, единственное условие, запрещавшее для мага моментальную телепортацию, а именно время, когда он последний раз был в нужном месте, можно было побороть если периодически ступать куда нужно через, собственно, сам разлом, одной ногой… Почему-то это звучало нечестно, но Артур не брезговал этим пользоваться. Единственно что, на каждый портал уходило немного манны, а потому держать десяток штук свежими для моментально перемещения в любую точку континента была проблематично. Особенно если в тот же день предстояла тяжёлая битва. Обычно у Артура в моментальной доступности был только Эргор.

Так вот… Кстати говоря, когда это Маргарита подцепила это «так вот»? Не важно… И кстати говоря, её Профессия, Титан, как раз таки очень подходила, чтобы сражаться против вампиров. Уже на Седьмом ранге девушка смогла бы одолеть Сулеймана особенно даже не напрягаясь, а уж на Восьмом она бы и вовсе раздавила бы весь Гексагон, напрягаясь только самую малость. Артуру же предстояла тяжкая задачка…

– Они скоро будут здесь… – монотонно прошептала белая рука. Мужчина кивнул, взял Аркадию, и они растворились через портал.

Прошло некоторое время мертвенный тишины.

Вдруг из чёрных развалин вынырнул длинный жгутик. Он осмотрелся, вывалился на землю и скрутился в огромное плоское лицо, – рот его раскрылся широкой красной бездной и заговорил, голосом похожим на пение виолончели

– Сулейман мёртв…

– Мёртв, – опуская шляпу, бархатную треуголку, в руки, печально кивнуло странное создание, похожее на деревянную куклу. Оно было в мундире и со шпагой на поясе. У него была чугунную голова, подбитая несколькими гвоздями. Создание говорило через небольшую прорезь во рту, закрытую решёткой.

– Мертвее мёртвого, во всех смыслах, – добавило создание, странная чугунная кукла мелодичным голосом, и повернулось назад. За спиною у неё стояла совсем юная девушка в пышном чёрном платье, закрывавшем её руки и ноги, с белыми рюшами. Её чёрные волосы подчёркивали ясную белизну её бархатного личика. Глаза её тоже были тёмными, и очень странными, – они были огромные, как у куклы, и, кажется, были силою запихнуты в её глазницы…

186. Вы Безумны

186. Вы Безумны

Стеклянные шарики в глазницах девушки были как будто ей не по размеру, они были как будто слишком большие – вокруг них набухали венки… Девушка поворочала головой, – глаза её оставались неподвижны, – и спросила нежным, хотя и чутка писклявым, голоском:

– Где остальные?

– Наш верный рыцарь стоит на страже; а сиятельная Банши просто просила передать, что мы обойдёмся и без неё… – мелодично ответила ей странная кукла.

– Поганая тварь, что она о себе возомнила, – девушка оскалилась и повернула голову задом наперёд, сворачивая собственную шею, а потом принюхалась и снова медленно, с хрустом, развернула голову назад…

– Императрица, – прогудело лицо на земле.

– Её Величество… – благоговейно опустила голову кукла.

– Безумная тварь… – снова оскалилась прекрасная черноволосая девушка, – Зачем она вернулась?

– Кто знает, кто знает… – проговорила кукла и наклонилась, бережно поднимая на свой деревянный палец рубиновую капельку крови с земли и нежно сдувая с неё пыль.

– Она сохранила свою клятву, как странно… Но если её Величество не пьёт больше кровь, как смогла она одолеть Сулеймана? А если она пьёт кровь, почему не выпила его… – озвучивала свои мысли кукла.

– Тварь не хочет, чтобы мы её нашли, – грубо заявила девушка.

– Нет, нет, почему же? Даже не чуя, куда могли направиться её Величество по свежему следу крови Сулеймана, я гарантирую вам, о, мои равные, что я знаю, где она сейчас.

– …В этом месте, – проскрипело лицо на земле, ворочая своей плоской красной пастью.

– В этом? – с тупым выражением лица спросила девушка.

– Именно в нём! – ответила кукла и всосала кровинку в прорезь между решёточкой у себя во рту. И сразу её глаза, удивительное живые и человеческие, покраснели, а во рту у неё промелькнул бледный огонёк:

– Но нам не важно, где сейчас Императрица. Что действительно необходимо, так это узнать, зачем она пришла… Неужели она изменила своё решение? Её разум – загадка. Похоже единственный наш выбор, это спросить нашу заключённую, – немного неловко произнесла кукла затихая под конец своей фразы, как машина, которая со скрипом завершает свою работу.

– Надо спросить Шанти, – пояснило лицо на земле и выжидающе навело два своих жгутика на девушку. А девушка застыла после упоминания имени Шанти. Сперва она просто стояла неподвижно, потом стала покусывать губы. Затем девушка медленно свалилась на землю и приобняла свои колени… И вдруг она забилась в истерике и заревела, словно младенец, выкинутый из коляски. Изо рта у неё выступала слюна, она мешалась с кровью из губ девушки и красной пенкой покрывала её припудренные щёки.

Кукла надела треуголку и покачала головой:

– Какая грубость, Гемиос. Ты же знаешь, бедная Атросити не выносит этого имени; с ним связаны печальнейшие воспоминания… – с наигранным, а может и настоящим сочувствием произнесла кукла, поднимая миниатюрную девушку на руки и вытирая её щёчки платочком, который достала из кармана:

– Кстати говоря, тебе не мешало бы возвратиться по такому поводу. Наши дела неожиданно плохи, неужели ты можешь позволить себе в такой тревожный час свои бессмысленные завоевания? Ещё даже не время жатвы. Откуда такой голод? С чего это на тебя нашло, завоевать последнее человеческое королевство?

– Не твоё дело, – кратко ответило лицо, а потом прибавила имя своего собеседника. – Пирр…

Кукла повернулась и всмотрелась в него своими живыми человеческими глазами. Нависло напряженное молчание. Вдруг девушка в руках куклы произнесла едва различимое, нежное, сонное:

«Твари…»

Порождение смерти по имени Пирр усмехнулось и пригладило густые разливы её чёрных волос, а потом лёгким движением прикрыло веки девушки, но не до конца, – ибо до конца её веки закрыться не могли, – мешали излишне большие глазные яблоки.

Пирр повернулся и растворился в ломаном кровавом свете, словно вокруг него разбилось и сверкнуло красное стекло. На чёрной земле остался только склизкий жгутик. Лицо, которое он вырисовывал, разъехалось, и жгутик быстро скользнул под землю.

Долго он скользил, пронзая толщи земли, пока многие часы спустя снова не вытянулся на поверхность и не повис среди мириадов других себе подобных чёрных отростков, дрожащих вокруг титанической ноги.

Чёрный гигант, пронизанный с ног до шеи, – головы у него не было, – тонкими чёрными червями возвышался на многие километры, до чёрных облаков. Он шагал вперёд, будоража шагами чёрную землю.

Впереди гиганта, на далёком горизонте, сияло голубое небо и белые горы. А где-то за ними, далеко-далеко, лежало королевство Эргор…

…

…

…

Прозвучали громкие, но очень ровные, как будто выверенные шаги, и по винтовой лестнице к бурлящему красному бассейну спустился воин. Воин это первое, что возникало в голове, когда взгляд опускался на этого облачённого в потертую железную броню рослого мужчину. Его лицо было спрятано за шлемом, причём тот шлем был не столько надет ему на голову, сколько он будто бы расплавился на ней и лежал прилипшей стальной размазнёй – как будто мужчину полили сталью, которая в один момент просто застыла, навсегда запечатавши ему лицо.

Мужчина взглянул на бурлящие красные воды бассейна.

На первый взгляд они могли показаться кипящими, но на самом деле бассейн был доверху набит всяческими погаными созданиями: в нём копошились красные пиявки, москиты с наливными, как сливы, животиками, летучие мышки с острыми зубками… Все они пожирали друг друга и хлебали кровь.

Мужчина хлопнул в ладоши, закованные в сталь. Гулкое железное эхо разбудило великанов, стоявших по обе стороны бассейна. Каждый из них был вышиной в десять метров. Великаны были по пояс закопаны в землю – как будто их сперва поместили в ямы, а потом залили цементом. Монстры проснулись и стали крутить железные колёса. На потолке загрохотала сталь. Из бассейна стали подниматься и натягиваться цепи…

Вскоре показались острые крюки, а потом и голые ножки. Показались худощавые икры и пах, а затем показалась вся целиком, совершенно голая, исхудавшая, похожая на призрачный скелет девушка совсем юных лет. Её кожа была чрезвычайно белой и тонкой, – она была похожа на хрупкую ледяную корочку. За нею проглядывались все внутренности девушки и её красные кости.

У девушки не было ступней. Они были срезаны, и вместо них выпирали косточки, в которые были воткнуты цепи.

У девушки не было и кистей, – вместе них тоже были воткнуты цепи, уходящие в красные воды бассейна. Девушка висела вниз головой, свесив свои белейшие волосы, и потому ясно было видно её миниатюрное личико с маленьким носиком и чрезвычайно острыми глазами над пышными белыми ресницами.

– Чего? – спросила девушка.

– Прошу прощения, Владычица… – воин смиренно, без капли издёвки, опустил перед нею голову.

Девушка молчала.

Воин поднялся и заговорил:

– Владычица, Императрица…

– Моя сестра вам ничего не сделает, – девушка принюхалась своим маленьким носиком. – Сулейман мёртв? Наконец-то. Он всегда меня раздражал.

– Владычица… – рыцарь снова опустил голову. – Мы обязаны…

– Я сказала, – девушка всмотрелась в него своими острыми, но спокойными, как холодное лезвие, белыми глазами:

– Моя сестра вам ничего не сделает. Она не опасна. Во всём мире нет более убого и жалкого создания, – говорила она ровным голосом. – У вас есть проблемы посерьёзней…

– Проблемы?

Девушка прыснула.

– Нет смысла ничего объяснять, всё равно вы ничего не поймёте… Кстати говоря… – девушка задумчиво отвела глаза в сторону:

– Где Золотая Банши? Я давно её не чуяла.

– Грация в последнее время редко покидает свои владения, Владычица.

– Вот как. Жаль. Я по ней скучаю.

– Я скажу ей навестить вас… В остальном же прошу откланяться.

Воин повернулся и снова пошёл на лестницу. А девушка стала медленно опускаться назад, в красные воды. Когда глаза уже исчезли, но на поверхности ещё оставался её рот, девушка вдруг окликнула воина:

– И ещё вопрос, Анарх… Почему ты до сих пор зовёшь меня своей Владычицей?

– Потому что я ваш верный слуга… – ответил рыцарь, не поворачиваясь.

– И какой же слуга держит свою владычицу взаперти?

– …У нас нет другого выбора, Владычица. Вы… Безумны.

Девушка улыбнулась.

– Вот как. Спасибо, а я не заметила. Кстати, передай привет Атросити. Мы подруги, как-никак.

– …Обязательно, – кивнул воин и махнул рукой. Великаны отпустили колёса, и девушка стремительно погрузилась в бурлящие воды. Пиявки облепили её кожу, а летучие мышки стали вгрызаться в её плоть.

Воин шагнул на лестницу и медленно стал взбираться в незримую высь…

…

…

…

Прошло несколько дней. Всё это время Артур шёл по чёрной и безжизненной пустоши. Мужчина старательно избегал любых так называемых плантаций, на которых порождения смерти выращивали людское поголовье. Ему не нужно было лишнее внимание. Городов и деревушек на дороге не было. Кровавая Империя была устроена как город государство. Собственно, этот самый город, просто город, – кстати говоря, Артур уже давно заметил странную традицию на Эфое называть города и столицы просто городами и столицами, как будто имена собственные были чужды здешним обитателям…

Так вот. Просто город вампиров, их столица, был расположен в самом сердце Империи и был подобен сердцу, которое впитывает кровоток со всех её великих пределов. Всё остальное пространство занимали плантации и угодья особенно влиятельных вампиров.

Они разумеется были на отдалении друг от друга, и разумеется, Артур выбирал наиболее безлюдные маршруты, но даже так, мужчина не мог отделаться от постоянной и вездесущей кровавой вони; она вызывала в нём раздражение, которое с каждым днём становилось всё сильнее, всё ярче, пока в один момент… Не исчезло. Потому что сам запах исчез, и на смену ему повеял лёгкий аромат… Он был таинственно знаком Артуру, но первые несколько секунд мужчина почему-то не мог подобрать для него слова. Он впал в ступор, пока не раздался тихий женский голос:

– Пахнет морем, – сказала Аркадия.

Рука, выпирающая у неё из сумочки, промолчала.

Море…

Артур вдохнул солоноватый бриз, взял Аркадию и помчался вперёд. Вскоре перед ним нарисовалась возвышенность, – мужчина забрался на неё в три шажка и перед ним вдруг вытянулась золотисто-голубая даль.

Был закат.

У подножия утёса, на котором стоял мужчина, тянулся извилистой линией пляж. Совсем рядом, на скале, ровно накрытой тучами, словно одеялом, возвышался и таинственный и пустынный замок…