Текст книги "Прародитель Магии Том 4 (СИ)"

Автор книги: Swfan

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 21 страниц)

211. Победа?

211. Победа?

Некоторые вещи Артуру были просто неинтересны. Например, всё что связано с войной, с организацией войска, с распределением солдат, с логистикой, в конце концов. Ох, как он не любил логистику… Сперва мужчина изнывал от этого, но потом, по совету Марии, а также по собственной спонтанной догадке, Артур решил оставлять все подобные обязанности на других.

Например, Артур не знал, чем сейчас занята Альфия. Девушка созывала военный совет, угрожала Императору эльфов, и обсуждала, вместе с премьер-министром Мерзелом, военные планы – обсуждала их день и ночь, в комнате, наполненной белым светом и белым дымом…

Артуру все эти подробности были неинтересны; он просто сказал Альфии подвести войска за две недели, и что если у неё ничего получится, все они умрут. Просто и понятно. Артур был немного благодарен Шанти, что ему не нужно было придумывать наказания для своей ученицы. В последнее время с этим было довольно сложно. Во-первых, потому что она научилась отращивать отрубленные конечности, а во-вторых, потому что она совершенно его не боялась.

Так же не занимало Артура, что чем-то похожим сейчас занимался Релик. Рыцарь корпел над бумагами и над картами. Он пытался придумать, как бы перебросить армию через горы, а потом как бы соединить эту армию с войском эльфов, и как организовать для всего этого сборища снабжение… Релик ломал голову, бессильно вздыхал и падал на стол. Он делал три вдоха, сжимал зубы, поднимался и снова брался за работу.

Но Артуру было всё равно.

У него было своих дел по горло, по самое горло, в которое магу валил пепел и обжигающий жар.

Мужчина стоял в жерле вулкана. Рыжие волосы мага покрылись пеплом. Его ноги были погружены в золотистую лаву. Артур с предельно напряжённым выражением лица наблюдал, как вертится перед ним, принимая то одну, то другую форму шарик раскалённой магмы. Солнце медленно поднималось по небу. В какой-то момент, примерно в полдень, шарик начал застывать, обретая очертания цельного чёрного доспеха.

Обычно Артур не носил брони. Нормальная броня была бесполезной для мага, в то время как броня артефактная, даже наилучшая, сжирала манну. Артур до сих пор не изжил, да и не пытался, своих повадок убийцы – он предпочитал бить только один раз и как можно сильнее, так, чтобы враг вообще не мог к нему притронуться. При таком стиле ведения боя броня была только во вред.

Но недавно к Артуру пришла занятная идея. А что если заставить броню потреблять энергия откуда-то кроме магического сердца? В Мире Двух Башен давно уже обдумывали нечто подобное, но никто ещё не добился результатов. Кроме очень редких, очень ценных ингредиентов ничто не могло обеспечить достаточную концентрацию манны.

Но на Эфое дела обстояли иначе: здесь были самоцветы. Возможно с их помощью можно было решить эту давнюю проблему. Самое время было попробовать.

На самом деле любой другой маг, достигший хотя бы Шестого ранга, с очень большой вероятностью додумался бы до этого, и уже имел бы опытные образцы, намного раньше – Артур сильно задержался. На то было несколько причин.

Мужчина всегда был достаточно консервативен в своём подходе к магии. Экспериментировать для создания чего-то нового он не любил. Также раньше в броне не было особой нужды. Ну а самое главное оправдание Артура было довольно простым: его просто не прельщала идея многие дни корпеть над исследованиями в этой сфере.

Так же, как и генеральская служба или королевские обязанности, артефакты не занимали Артура. Он, к тому же, не был с ними особенно хорош. Артур куда лучше разбирался в биологии, к ней у него был умеренный талант…

Маг хмыкнул и взял в руку грудную пластину. Она была тяжёлая, чёрная, и на вид как будто сделанная из грубых камней. Теоретически, ей можно было придать более элегантную форму, её даже можно было превратить в лёгкий плащ, ведь самое главное в артефакте – это концепт, а концепт, при должном умении, можно завернуть в совершенно любую оболочку.

Но у Артура не было ни времени, ни, собственно, умения, чтобы этим заниматься. Это был прототип, так что в броне не было даже духа.

Мужчина опробовал броню и взмахом руки отложил её в сторону. Теперь нужно было сделать второй комплект, женский.

Маг приподнял голову и посмотрел на Аркадию, которая свесив ножки сидела на краю пылающей бездны. Сперва мужчина думал позвать её сюда, сделать кое-какие замеры, но потом передумал: спустя столько лет он и так уже прекрасно знал её…

Формы.

Если не на глаз…

То на ощупь.

…

…

…

Почти всегда один человек намного поворотливее толпы. Он намного быстрее. В толпе множество рук и ног, но и так много голов, что им очень сложно всеми ими управлять – толпа как многоножка, которая постоянно заваливается и не может идти прямо.

И несмотря на это, хотя приготовления Артура заняли всего две недели, – что было намного быстрее, чем он ожидал, – когда маг в очередной раз прошёл через трещинку в пространстве, на него упал яркий блеск слаженного и уже давно построенного и готового отправляться в поход войска. Воины протянулись до самого горизонта. Их сияние в лучах солнца напоминало блеск монет в сокровищнице. Огромные орудия горели как разноцветные камни. Перед ними протянулась тёмная, безжизненная земля смерти. Ужасные лица смотрели на них с небес, скалясь и строя страшные гримасы…

Артур слегка прищурился и механическим движением взял доклад из рук Альфии, которая механическими же движениями подошла к мужчине и передала ему свиток, без слова приветствия, как только заметила его.

– На меня есть броня? – спросила девушка и взглянула на Аркадию. Она была по шею в громоздком чёрном панцире, который на вид был в два раза толще её самой… Служанка напоминала жука.

– Не было времени, – ответил Артур и вернул девушке бумаги. Альфия в свою очередь передала их в руке Эли, а потом посмотрела на сверкающее войско, немного подумала и спросила:

– И они все пушечное мясо?

– Да, – ответил маг.

Единственным предназначением этой армии было прорвать ему дорогу к Шанти. А потом все они погибнут.

– И я тоже? – продолжала спрашивать Альфия.

Артур ей ответил:

– Мясом будут все, кто не выживет.

– Даже ты? – повела бровью девушка.

Артур кивнул:

– Если проиграю.

Альфия задумчиво опустила голову и пошла назад. Вдруг девушка остановилась и спросила, не поворачиваясь:

– Ты победишь?

Артур прикрыл глаза и покосился в небо. У него над головой оно ещё было голубое:

– Я ещё никогда не проигрывал.

– Серьёзно? – Альфия задумалась:

– Ты ведь как-то умер.

– Я не проиграл.

– Можно считать это за победу, если ты мёртв?

Артур ответил после краткой паузы:

– Иногда.

– … – Альфия помолчала и пошла назад. Спустя пару шагов Альфия добавила:

– Ты изменился.

Артур задумался и кивнул, сам себе:

– Пусть.

…

…

…

Атросити ступила в огромный, глянцевый чёрный зал. Единственная красная свеча горела в самом его конце неприятным, пугающим светом. Девушка сглотнула, снова ощущая немного жилистый привкус человека, которого проглотила, чтобы набраться храбрости к этой встречи, и на ватных ногах пошла к далёкой свечке. Вскоре перед нею показался чёрный трон, и девушка опустила голову. Когда сияние красного огонька достигло её ног, она упала на колени и вдавила себя лицом в пол:

– Прошу, прошу пощадить, Владычица, я вам со всем помогу, я буду верно слу, служить… – прохрипела девушка и стала дожидаться. Но ответа не было. Не было, казалось, целую вечность. И всю эту вечность Атросити не смела поднять глаз. Наконец она услышала голос:

– Хорошо.

Не успела Атросити тайно сама себе улыбнуться, как вдруг её схватили за подбородок. Стеклянные глаза девушки встретились с холодными и красными глазами Шанти. Владычица мёртвых одним движением сломала ей подбородок, и пока лицо Атросити искажалось в выражении голого ужаса, Шанти по локоть засунул руку в её глотку…

212. Монолог

212. Монолог

Языки красного пламени облизывали глянцевый чёрный пол; в просторном помещении, большей частью сокрытом во тьме, как будто накрытым пышным одеялом, раздавалось хриплое дыхание. Атросити лежала на полу, распластанная, как ангел, и слегка наклоняя свою голову. В её лицо была вдавлена уродливая красная маска, так что открытыми оставались только кукольные глаза девушки и её красный рот – его маска удерживала таким образом, что девушка не могла сомкнуть губы. Её красноватая слюна вытекала на пол.

– Мне вообще не интересно тебя пытать – сказала Шанти со своего чёрного трона. Девушка сидела по правую руку от красной свечи, и потому только на левую её сторону падал свет, а правая наоборот, была затемнённой.

Шанти была в плотном красном платье, с широким поясом, с длинной юбкой, – она была наряжена, как раньше. Как наряжалась всегда, и только красных сапожек не было у неё на ногах, – девушка была босая. Её бледные белые ноги лежали на чёрной глянцевой поверхности пола. Шанти взглянула в пустые и блестьящие глаза Атросити у себя в ногах – если настоящие глаза были как драгоценные камешки, то эти напоминали стекляшки – и сказала:

– Можешь меня ненавидеть, если хочешь. Я не против. Мне вообще всё равно, что ты обо мне думаешь. Хотя на самом деле я хочу тебе помочь.

– Я пытаюсь тебя… Даже не знаю, как это до тебя донести… Перевоспитать. Ты всегда была рабыней, и не в том плане, что раньше ты слушала мою мать. Твоим настоящим мастером всегда была твоя плоть.

Шанти откинулась на спинку своего трона и слегка улыбнулась:

– Зачем существует сознание… Я долго думала об этом, и знаешь, я кое-что осознала. Мы, сознание, то есть то, что говорит друг с другом, использует слова, думает, – мы все рабы. И я уже говорила тебе, что наш хозяин, – это наша плоть, вот это вот мясо. Отпрыск должен слушаться своего родителя, слышала такое? – Шанти хмыкнула. – Плоть всех нас породила, и мы не можем её ослушаться, вообще. Мы как на привязи, как шавки. Все чувства, всё, что ты чувствуешь, представь себе, как страх, возбуждение, или… Или… – девушка опустила голову, и белые волосы закрыли её глаза и опустили волнистую тень на её улыбку:

– Это всё проклятые цепи. Раскалённые цепи. Если телу что-то нужно, оно нас ими хлестает. Потому что мы его рабы, – девушка накрыла свой высокий лоб ладонью. – Тебе такое не мерзко? Наверное, нет. Знаешь, даже если мы все рабы, ты всегда была особенно убогой. Я пыталась это исправить, я вырвала тебе глаза, чтобы пресечь твой фетиш, но ты не успокоилась. Весь мир стал для тебя серым, а ты продолжаешь жрать пыль из этого пепелища. Какая жалкая тварь.

Девушка встала со своей трона и прошлась вперёд. Её тень, немного красноватая, нависла над Атросити и затмила фальшивый блеск её глаз, – в них не осталось никакой жизни. Шанти заговорила, почти шёпотом:

– Больше всего меня другое злит в этом проклятом рабстве. Что мы без него не можем, мы были созданы для него, в нём… Смысл всего, что мы вообще есть. Если нас отодрать от тела, мы просто развеемся в пустоту. Если не подгонять нас кнутами, страхом, болью, голодом, похотью, мы так и будем стоять на месте. Развеемся. Это наша движущая сила, мы без неё не существуем, не можем существовать…

– Лучше уснуть, чем дальше быть рабами, – проговорила девушка и прикрыла веки.

– Пока мы ещё не заснули, я попытаюсь воспитать из тебя что-нибудь, что угодно, не важно. Жри сколько влезет, этого я тебе не запрещаю. Я запихаю в тебя столько мяса, что ты никогда больше не сможешь получать удовольствие от еды. Я отберу и другие твои удовольствия, твои страсти. Зная, насколько ты мерзкая тварь, ты начнёшь искать новые. Скоро тебе начнёт нравится, что я стою так над тобой, скоро если я буду делать так… – девушка опустила свою нежную бледную ногу на уродливую маску Атросити, – ты будешь в экстазе биться. Но всё-таки… Я попытаюсь сделать из тебя что-то настоящее, а не только плоть. Мы подруги, как никак, – Атросити замычала, и тогда Шанти надавила на маску. Из-под неё брызнула кровь. Зал охватил грохот, а пламя свечи пустилось в безумный танец.

– Хотя и пытать тебя немного не помешает. Ну, знаешь, пытка помогает отлипнуть от тела. Лежи пока они не вылупятся и даже не думай вставать, – грозно сказала Шанти, и пошла вперёд, во тьму. Атросити осталась неподвижно лежать на земле. Дыхание её было неровным, частым. Ей нужно было время, чтобы успокоиться. Подняться на ноги девушка не могла.

Ей этого не разрешали.

Ей не разрешали даже лечить себя, хотя девушку сжигала изнутри страшная боль. Шанти растормошила её внутренности и что-то оставила среди них.

Что – Атросити не имела ни малейшего понятия.

С минуту она просто тяжело дышала, и вдруг поперхнулась. Девушка стала кашлять кровью и слюной, а потом вся напряглась и глухо замычала. Что-то тяжёлое и слизкой наполнило её горло и полезло наружу.

Закрыть рот Атросити не могла – ей мешала маска.

И поэтому девушка совершенно беспомощно наблюдала, как из неё медленно выползает огромный красный змей. Каждым своим движением питон сотрясал её тело. Ребристая кожа этого создания была вся покрыта её липкой кровью. Губы девушки лопнули. Атросити билась в конвульсиях, пока громадный змей полностью не выполз наружу, а потом её вырвало кровавой массой и костной пылью. Судороги охватили девушку и не отпускали несколько минут.

Потом она успокоилась и обмякла. Атросити хотелось разреветься. Она даже как будто хныкнула…

Но тут что-то опять подступила к её горлу.

И тогда девушка вспомнила, что Владычица сказала «они»…

…

…

…

Спустя многие годы Артур снова путешествовал в своей карете. Прошло уже достаточно лет, чтобы знакомое обитое сидение и тонкий столик покрылись не только пылью, но и ностальгическим очарованием. Всю дорогу, разбирая день и ночь только по своим часикам – впрочем, на землях Кровавой Империи по-другому было и нельзя, – Артур провёл безвылазно. Он не руководил своим войском, не обращался к ним, – мужчина только отдыхал. Он много спал и много общался с Марий. Девушка за эти годы наловчилась лепить очень правдоподобное окружение в мире снов, хотя и немного кривое – то сказывалось, что она забывала, как выглядит мир. Иногда она устраивала спектакли, а иногда они просто сидели в саду, за столиком, пока Аркадия, которую Мария тоже забирала в своей разум, лежала упёршись спиной о дерево, закинув голову и растерянно разглядывая его крону. Мария поглядывала на девушку грустными голубыми глазами.

В последнее время Аркадия почти всегда молчала, даже чаще обычного, но при этом стала как будто более прилипчивой

Артур ничего тут поделать не мог. Возможно когда он… Они одолеют Шанти, тогда…

Маг не был уверен в победе. Но шансы были. Пятьдесят на пятьдесят. По крайне мере, если Кровавая Императрица не вмешается в битву, чтобы спасти свою сестру… А сделает она это или нет – оставалось только гадать.

Артур немного волновался. Мужчина вообще не любил оттягивать момент битвы, – тогда в его голове плодилось слишком много глупых мыслей. Маг изнывал почти неделю.

Наконец одним славным утром в его карету постучали. Артур разрешил войти, и в дверцу всунулся Релик. Новый маршал, обросший мужчина с волосами цвета соломы и неряшливой, грязноватой бородой, сказал почти шёпотом:

– Заметили врага.

Артур кивнул и пошёл на выход. Когда ноги его ступили на чёрную землю, на мужчине уже висела грозная чёрная броня.

213. Тая

213. Тая

На одну и ту же картину можно смотреть с совершенно разных углов. Причём разница может быть в восприятии одного и того же человека.

Когда Артур только взглянул на войска Шанти, войска смерти, они показались ему одним протяжённым сгустком гнилой плоти. Потом мужчина присмотрелся, и вот уже среди всей этой мертвечины стали проглядываться очертания конкретных, чрезвычайно разнообразных существ. Многих из них маг знал только благодаря заметкам Кровавой Императрицы – обычно эти твари обитали в самых отдалённых уголках Кровавой Империи, но теперь все они собрались в единую орду, следуя на зов своей Владычицы.

Войско мёртвых было похоже на бурлящее цунами, которое неумолимо приближалось к берегу человеческих войск – золотистому берегу, ибо броня рыцарей отражала языки сотен тысяч зажжённых факелов.

Чем больше Артур вглядывался в армию мёртвых, тем более чётко глаза мужчины делили её на ровные формации. Находили закономерности в их распределении. Превращали армию в схему. На переднем фланге, например, волочились зомби. Некоторые из них были белые, как мел; другие уже немного почернели, а третьи и вовсе одним своим видом вызывали рвотные рефлексы.

Между зомби были кровавые вампиры, их офицеры – ну, или дрессировщики. Они нарядились в тяжёлую чёрную броню, и потому немного сливались с чёрной землёй, как будто каменные наросты. Были существа огромные, например, гигантский белый призрак, который парил над землёй, одетый в голубоватый саван и скованный золотой цепью, как поясом… Ещё было… Было много чего. Это было самоё пестрое и разношёрстное войско, которое Артур когда-либо видел.

Маг покачал головой и выкинул все эти мысли. Не об этом ему нужно было заботиться, войско противников маг оставил на своих генералов, а у него самого была только одна цель: Шанти.

Артур повернулся к Альфии.

Сам он сидел на своей карете, в то время как девушка стояла возле неё, на ногах, и смотрела на мужчину снизу-вверх.

– Может спустишься? – спросила Альфия, поправляя свои волосы.

– Я хочу быть выше, – ответил маг. Раньше он никогда бы в таком не признался, но в преддверии битвы Артура потянуло на непонятную откровенность. Об этом стоило подумать. Кажется, такое вот бесстрашное состояние, в котором он сейчас пребывал, охватывает людей перед неминуемой гибелью. Раньше Артур никогда ничего похоже не испытывал. Для него это было в новинку.

– Занятно… – прошептал сам себе мужчина, и вдруг услышал голос Альфии:

– Так мне говорить с тобой нагибаясь?

– Ненужно, – Артур покачал головой, после чего сказал:

– Нужно пробить путь вон туда, – мужчина показал пальцем далеко за горизонт. Примерно там, он чувствовал, была Шанти.

– Значит пробьёмся, – ответил голос с другой стороны кареты. Это сказал Релик. Бывший рыцарь, а ныне маршал, теперь всё время говорил очень тихо, но его почему-то всегда было слышно и даже очень хорошо. Его голос производил впечатление.

– Наверное, – довольно неуверенно кивнула Альфия, сразу после чего Эли поправила её длинные волосы, убирая их с лица девушки.

Артур немного помолчал и кивнул:

– Пусть.

Мужчина прикрыл глаза.

…

…

…

Пообещав королю победу, Релик немедленно отправился в свой «штаб». Мужчина руководил ядром войска, в то время как Альфии была поручена «скорлупа». Войска Релика состояли в основном из рыцарей, воинов самоцвета и дворян. Последние все были между Вторым и Третьим рангами.

План на битву был следующий: войска Релика должны были сформировать основной клин, который будет прорываться в армию мёртвых, в то время как воины Альфии будут их прикрывать и, после первичного штурма, брать на себя весь напор противника. Сперва клин врывается, потом отходит, отдыхает, а обычные солдаты сдерживают контратаку. Девушка должна была закидывать врага мясом. Мясо было нужно, чтобы твёрдое ядро смогло добраться до Шанти и дать бой самым сильным её слугам.

Релик махнул мечом, и в небеса брызнули яркие фейерверки. Войско людей с грохотом устремилось вперёд.

Земля вокруг Релика затрепетал, однако биение собственного сердца мужчины оставалось ровным и спокойным. Когда первые эльфы и рыцари врезались в мёртвую орду, протянувшуюся от одного края горизонта до другого, и стала брызгать кровь, и полетели дроблёные кости, и пламя факелов стало гаснуть, как будто под напором мокрого ветра… Релик и тогда оставался очень спокоен. Он был даже хладнокровен.

Маршал медленно шёл вперёд, пока его армия прорубала дорогу, и наблюдал творящуюся вокруг мясорубку. Время от времени он отправлял солдат, которых сам же не так давно тренировал, прямо на верную смерть. Мужчина был спокоен, а дворяне, наряженные в церемониальную, совершенно бесполезную броню, были чрезвычайно взволнованны. Их лица выражали сочетания испуга и облегчения.

Релик отдалённо понимал причину последнего: лорды были обрадованы, что это не они погибают, что это не они тут «мясо», а эти, другие.

Релик закинул голову и взглянул в хмурые небеса.

На самом деле все они были мясом. И он в том числе. Просто кто-то был мясом низкого качества, а кто-то высокого, – но какая разница, если все они шли на убой?

Когда мужчина подумал об этом, ему вдруг стало неприятно смотреть на дворян. Он решил вместо них наблюдать за лицами своих солдат, которые бежали на смерть, но не слепо, а с решимостью в глазах.

Они были молодые, рьяные. Кто-то из них даже улыбался… Релика заворожила эта улыбка. В неё было сложно поверить. Это улыбался юноша, совсем ещё молодой, с сизыми глазами и волосами цвета яблочного нектара, неловко запихнутыми в шлем. Своей улыбкой он напомнил Релику самого себя в далёком прошлом, когда мужчина был простым сорванцом, кухонным мальчишкой, который мечтал стать рыцарем… А потом этот юноша одним ударом разбил громадного зомби в мясную кашицу, и напомнил Релику ещё кое-кого знакомого…

Мужчина поперхнулся и выпучил глаза. Меж тем «юноша», похоже, заметил его взгляд и повернулся к своему маршалу. Он ярко улыбнулся Релику, вытянул палец перед губами и прошипел:

– Тс…

Мужчину передёрнуло. Он растерялся и неловко покосился на его Величество.

Артур закрыв глаза сидел на своей карете. На нём была тяжёлая каменная броня. В руках мужчина держал небольшое железное копьё. Вокруг брызгали фонтаны крови. Огромные монстры пожирали целые отряды эльфов и закованных в броню воинов. Гигант с руками, вделанными в увесистый булыжник, грохотал этим камнем о землю, оставляя на месте людей кровавые ошмётки. Они были похожи на сыпь на чёрных камнях, которую немедленно бросались слизывать зомби.

Войска Артура держали факела. Они прорывались вперёд, в чёрное гнилое войско и неумолимо таяли. Как белый снежок, брошенный в чёрный океан – они опускались всё глубже и глубже, пока на самом его дне не засияли красные глаза.

Артур поднялся и осмотрелся. Вокруг мага осталось совсем немного воинов, и путь назад был отрезан. Армия мёртвых окружила их плотным кольцом. Перед мужчиной возвышались огромные скелеты, высотой в сотни метров, раскачивающие на руках раскалённые цепи. В небе сновали безголовые всадники с чёрными мечами, скачущие на призрачных скакунах. Титаническая улитка, сочащаяся кислотной слизью, медленно ползла вперёд… Но мужчина смотрел не на них. Он смотрел на девушку в красном, сидящую на вершине чёрного трона, который несло на горбатой спине создание в уродливой маске. Вдруг это создание остановилось.

И Шанти открыла глаза.