Текст книги "Прародитель Магии. Том 2 (СИ)"

Автор книги: Swfan

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 20 страниц)

96. И обратно…

Артур проснулся в дурном расположении духа. Ему всегда было неприятно обращаться за помощью к Джозефу, – в последнее время события принуждали к этому довольно часто, – но особенно дурным оставался привкус, когда он в итоге и не мог сказать ничего по делу. С другой стороны, это было своеобразным уроком.

Артур приподнялся и невольно замер. Аркадия сидела рядом и держала его за руку. Её взгляд не был обращён на юношу, однако он видел её лицо и мог сказать, что девушка была одновременно напряжённой и, возможно, смущённой. Артур моргнул, приподнялся, присел и повернулся. Они были на горе. Высокий каменный нарост углом врезался в небо и немного задевал солнце. Свет его сверкал и переливался в разливах крови. Десятки луж наполняли впадины. Органы лежали на земле, переплетённые и рваные. Между ними встречались конечности – ноги и руки, но больше всячески рубленые тела… Очень много тел. Они изливали кровавые потоки, как откупоренные бутылки.

Артур похлопал свою служанку по плечу, поднялся и прошёл до стенки нароста. Кровавая девушка вжималась в него. Она была совершенно невредима и неподвижна. Юноша встал за нею и снова, невольно, осмотрел окружающее месиво.

Ему вспомнился полдень.

Когда солнце взошло в зенит, с девушкой не случилось ничего необычного. Ничего магического. Она попросила их не приближаться – юноша и служанка отошли. Артур пристально наблюдал за нею. Некоторое время она была неподвижна. Вокруг было запустение. Тишина. Тишина даже в мире насекомых. Ветер, ветер, который кружился, снова и снова наворачивал круги вокруг каменного нароста. Небо, совершенно чистое небо. Всё это было обыкновенно.

Только жар и солнце немного мутили окружающий мир, он казался выцветшим, неясным. Мысли невольно скользили по нему, вращались в хороводе вокруг головы. Блуждая в лабиринте.

Неожиданно Семь обнажила свой сапфировый меч и рубанул, очень точно, в свой мозг. Брызнула первая кровь и спустя полчаса красным обливалась уже вся гора. Кровь стекала вниз, её ручейки обрушивались с обрывов. Они тащили на себе кусочки плоти.

В какой-то момент Артур начал улавливать природу действий девушки. Она пыталась сократить время своего пребывания в сознании. Все удары её были нацелены на голову, на мозг – она рубила решительно, но постепенно некий непонятный и безмерный ужас стал отклонять её лезвие.

Временами, когда клинок долгое время не мог попасть в голову, когда девушка отчаяна изрезала себя, действия её как будто замедлялись. Нечто странное открывалось в её зрачках, очень глубокое. Это была самая ясная бездна.

Артур вовремя закрыл глаза. Инстинкт, умение зажмуриться, когда следует, спас его, наверное, спас – точно Артур сказать не мог. И снова розвые волокна взрывались кровью.

Юноша прогнал свои мысли о прошлом, и особенно образ тех страшных глаз. Долгое время он смотрел на девушку в углу.

“Я убью тебя”. Сказал юноша.

Семь медленно развернула окровавленное и грустное личико.

“Но сперва изучу”.

Девушка жалко улыбнулась:

“Я не против”.

*********

Вскоре они полетели дальше. Чтобы полёт был удобным, Артур сделал деревянную корзину, и после, кроме некоторых казусов – когда Семь роняла корзину – вся следующая дорога была гладкой. Вскоре пейзажи снизу пожелтели – то были земли Вечной Осени – а затем и вовсе побежали мохнатые зелёные поля.

Когда показались белые наросты, как будто костяшки, юноша попросил приземлиться. Он прошёлся по руинам города, грязного и пыльного, и не потому, что он стоял в разрухе, а из-за строительных работ. Векту собирали по камешкам. Только дворец ещё стоял в руинах, и Артур с большим удовольствием посетил их – теперь, когда сверху всегда было небо, это место даже стало ему нравиться. Как свежий ветер после глубокого сна.

Здесь теперь даже можно было жить.

Артур не показался народу, исхудавшему и вымотанному, но деятельному, и отправился дальше.

Мельком юноша заглянул в родовое поместье Аферов. Относительно недавно сюда перевезли Герцена вместе с его новым доверенным адъютантом, некогда палачом. Юноша проведал их обоих, очень удивлённых его появлению, удивлённых совершенному по-разному, и продолжил свой путь.

Когда снизу стали тянуться горы, у него промелькнуло желание заглянуть в ныне мёртвую деревушку. Артур его подавил.

И наконец, одним ранним утром он стоял на горной дорожке вмес с низкой девушко и не совсем низкой девушкой и смотрел на город, на безымянную столицу.

Он вернулся.

Действительно вернулся.

Артур устало опустил плечи. Многое пошло не по плану, он совершил много ошибок. Кажется, ещё никогда – а значит уже очень давно – не чувствовал себя он настолько слабым и уставшим.

Путешествия утомляют.

Артур увидел надоедливую стражу у врат и людные улицы и вспомнил, сколько мороки было возиться с ними в прошлый раз. Прошлое свое возращение он воспринимал теперь как неожиданную передышку в путешествии. В ближайшее время он никуда не собирался. Юноша постоял, развернулся и спросил Семь: “Можешь опустить меня на башню?”

Он показал на дворец.

Девушка опомнилась от собственной мысли и кивнула, а затем опешила и спросила: “Какую из трёх?”

“Левую… Трёх?” Артур неожиданно замер.

Сколько башен в нашем замке? Пронеслось у него в голове. Он обернулся и спросил:

“Сколько башен ты видишь?”

Семь моргнула и приподняла свою руку в перчатке. Она указала на правую башню. Там была пыточная. Артур кивнул. Затем девушка напряглась и очень медленно перевела руку на башню рядом. Среднюю. И снова Артур кивнул.

Наконец Семь указала на последнюю башню в ряду. Артур не кивал. Девушка криво улыбнулась и стала бегать глазами. Она спросила немного испуганно: “Вы… её не видите?”

“Нет”.

“Ха-ха… а… вот как… А… его вы тоже не видите?”

Артур напрягался: “Кого?”

Семь сглотнула и указала ему за спину.

97.1 Начало (Эпилог Второго Тома)

Девочка сидела на высокой кровати и качала ножками. Её длинные светло-карие волосы спадали на ровно сложенное одеяло. В комнате через дверь копошилась мама. Несколько раз девочка спрыгивала на землю и на цыпочках подбиралась к двери, и прикладывала к ней ухо. Смотрела в скважину. А потом быстро и резко отбегала назад и запрыгивала на кровать. И вот, после несколько таких забегов девочка в очередной раз рухнула на кровать, как вдруг перед нею показался мужчина в сером на чёрную рубаху. Девочка широко раскрыла свои сизые глазки.

“Давно не виделись, мелкая”. Сказал Джозеф.

Девочка сразу спрыгнула, подбежала к нему, вдруг застопорилась, встал на месте и с очень серьёзным лицом открыла объятия, сомкнула назад, сжимая ничего на месте мужчины, опустила свои мягкие вялые ручки и улыбаясь отбежала.

“Дядя Джозеф!” Пропищала она и тут же захлопнула губы обеими ладошами и взглянула на дверь. И как раз в этот момент за нею был хлопок. Мама ушла. Девочка снова обратилась к мужчине, ярко улыбаясь.

“Привет, привет. Так вот, не хочу выглядеть занудным, но давай сразу к делу. Как твоё домашнее задание?”

Девочка выпучила грудь. В неё сиял один голубой огонёк.

“Великолепно, вся в меня. Молодец, молодец”. Мужчина похлопал её по голове. Его ладонь немного проваливала в её макушку. Девочка закивала.

“Думаю, теперь мы готовы. И так, пошли, пошли”. Он поманил её за собой и прошёл через закрытую дверь. Девочка побежала за ним, как вдруг он вылез из двери назад и спросил: “Кстати говоря, у тебя есть штанишки? Любые? Нет, ну ладно, что-нибудь придумаем. Пошли”

Она кивнула, вышла и толчком захлопнула за собою тяжёлую дверь.

Вскоре они вошли в коморку, заваленную тёмными свечками. Девочка стала толкать ножками ковёр на земле, открывая темный узор.

“Это тут, это там. Котёнок в сторонке… Всё правильно, ха. Молодец мелкая, и всего две попытки”. Сказал мужчина.

Девочка смутилась и покосилась в угол, где были спрятаны кусочки растёртых свечек и тряпки.

“Так вот. Делай как я говорю. Приложи к нему руку и приготовься”. Девочка всё сделала, и сразу же глазки её сузились. Узор на земле загорелся ясным светом, наполняя коморку и поднимая нависавшее одеяло мрака. Голубое сердечко в груди ребёнка пробрала лёгкая дрожь.

“Много нам приходится импровизировать, конечно, но надеюсь всё пройдёт как нужно. Нашего вместе запаса манны должно хватить”.

“Теперь расслабься… Представь, что в твоей милой головке храпит пухлая овечка. Давай. Мне всегда помогает”. Девочка закивала и попыталась представить овечку. И вскоре её действительно наполнило мягкое, давящее спокойствие. Сердце ребёнка утопало в нём, мысли её угасали. Её завлекал безбрежный сон. Она свалилась на землю, в сияющий круг, словно подношение. Мужчина в сером посмотрел на неё с лёгкой улыбкой и пропал. Прошло несколько минут. Сияние медленно погасло, и на коморку снова опустилась тьма.

Девочка пошевелилась.

Она приподнялась и размяла шею. Она вдавила пальцами в пояс и вытянулась, и зевнула.

“Немного низко, немного неловко, но для временно сосуда подойдёт”. Сказала она своим сладким, но писклявым голоском. А затем заговорила другим, глубоким, взрослым и мужским голосом:

“Вот почему надо следить за своими детьми, Эрхи”.

Ребёнок улыбнулся, всеми зубаками.

“Пришло время наказать папу”.

Сизые глаза вспыхнули словно красные звёзды.

97.2 Конец (Эпилог Второго Тома)

У высокого окна, ровно на таком расстояние, чтобы в него не упираться, растопырил свои ветви куст. На нём благоухали спиральные розы. Под кустом лежал тёмненький ребёнок. Эли вдыхала аромат и чихала. Затем встала и взбежала по зелёной, стриженной траве на холм.

Сегодня ярко светило солнце. Высохли уже все капли, оставшиеся после ночного ливня, шумного и незримого, и всё равно перед глазами Эли они ещё сверкали своим ясным, прозрачным блеском – на каждой травинке, на каждом цветке.

Сад был прямоугольной формы. У Эли было достаточно места чтобы разбежаться и бежать примерно пару секунд. Каждый день для неё оставляли еду и больше не обращали на неё особого внимания. Она была простой зверюшкой. Ей это нравилось. Природа, тишина, сладкий воздух – всё было хорошо.

Сегодня Эли долго бегала и резвилась, разминая своё воздушное, ловкое тело. В полдень девочка забралась на сгорбленную иву и всмотрелась в слепящее солнце. Она смотрела очень долго, пока у неё не заслезились глаза. Потом она спрыгнула и погрузилась в головокружительный тенёчек. Кисточки ивы мерно качались у неё над головой, словно игрушки. Но Эли устала. Ей больше не хотелось играть.

Она лежала и смотрела. Красные узоры качались качались у неё перед глазами. Странно. Ей уже не было больно, а слёзы не прекращались. Эли вытирала их о траву, ещё немного мокрую, а они не прекращались.

Спустя некоторое время девочка лежала, опираясь на древесный ствол. День тянулся и тянулся. Он казался бесконечным. Перед ней как будто вытягивалась вечность.

Эли вспомнилось мимолётное прошлое. Все они исчезли, погибли. Наверное, никто их уже не помнит. Она была одна. Только в её слабой и мутной голове жили ещё воспоминания.

Эли, сама не понимая зачем, стала один за другим, с усилением, с непонятным упорством вызывать расплывчатые образы. Она пыталсь и пыталась но уже вскоре устала, и напряжение медленно оставило её лицо. Девочка отдохнула и пошла гулять дальше.

Она была закрыта в ясном саду. Вокруг слепили и благоухали цветы. Качалась неподвижная ива.

Разве это не прекрасная могила?

Конец II Тома.