Текст книги "Сто имен (СИ)"

Автор книги: sweet_mademoiselle

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 18 страниц)

Китти поплелась в конференц-зал, примыкавший к кабинету Констанс. Пережитое унижение было свежо в её памяти, в голове никаких оригинальных идей, и там её не ждут Боб и Констанс, не от кого ждать поддержки. Безнадежное одиночество. Хотя в отсутствие Констанс такие собрании проводились ежемесячно, пока она была жива, она могла отменить любое решение, а теперь Пит главенствует, Боб все ещё не вернулся на работу – впервые заседание проходить при таком раскладе. Китти отворила дверь, и все глаза уставились на неё.

– Привет.

– Китти, – не слишком приветливо заговорил Пит, – мы тебя сегодня не ждали. Боб сказал, что отпустил тебя на неделю.

Судя по тону, он рад бы и две недели её не видеть. Или у неё уже паранойя?

– Отпустил, – подтвердила Китти, пробираясь в задний ряд – больше сесть было нигде. – Но больше всего мне хотелось быть здесь. – Она поймала на себе чей-то сочувственной взгляд.

– Ладно. Окей.Мы обсуждаем ближайший выпуск. Он будет посвящен памяти Констанс.

К глазам подступили слёзы.

– О, как прекрасно!

– Итак! – Пит громко хлопнул в ладоши, Китти подскочила от неожиданности. – Идеи. Предлагаю отвести от восьми до двенадцати страниц жизненному пути Констанс: о сем она писала в разные годы для “Etcetera” и для других изданий. Крупнейшие сенсации, открытые ею авторы. Хорошо бы дать интервью с Томом Салливаном, как она помогла ему обрести свой голос и укрепить свой талант. Дара, ты возьмешь интервью у Тома, я поговорил с ним на похоронах, он дал согласие. Ниав, ты расскажешь о других писателях, живущих и умерших: как она открыла их, что они написали, что писали с тех пор, и так далее.

Сара, Дара и Ниав кивали и делали пометки.

Пит продолжал распределять материалы, а в Китти нарастало ощущение: все идет вкривь и вкось. Констанс взбесилась бы от такого выпуска, и не только потому, что он целиком вращался вокруг неё, но потому, что под новым соусом подавался старый материал. Китти оглядела собравшихся, пытаясь угадать их реакцию, но все сосредоточенно, торопливо забивали в ноутбуки распоряжения Пита. Именно распоряжения – ни поощрения, ни внимания к другим, ни малейшей попытки узнать, что же думают сотрудников. Пит не просил их поделиться личными воспоминаниями, рассказать о той женщине, которую все они так почитали, – не, он жестко выдавал информацию и навязывал всем собственные идеи. Конечно, даже это Питу давалось нелегко, это китти понимала, к тому же у неё своих мыслей не имелось, так что она прикусила она.

– Так, с этим разобрались, теперь остальные разделы. Пол, как продвигается статья о китайцах в Южной Африки?

Начали обсуждать остальные рубрики. С приношением памяти Констанс покончено. Этого Китти не стерпела.

– Послушай, Пит!

Он молча глянул в её сторону.

– Я не знаю, но все это как-то…не ново, а? – Рискованно бросать такой упрек людям, уже взявшимся за дело. Вокруг зацокали языками, заерзали на стульях. – Я насчет этой мемориальной части Констанс терпеть не могла возвращаться к старым темам.

– Если б ты слушала внимательно, Китти, убедилась бы: мы отнюдь не собираемся перепечатывать старые. А оглядываться на прошлое необходимо, в этом вся суть мемориального раздела.

– Конечно-конечно, – заторопилась Китти, ей вовсе не хотелось ещё и тут нажить себе врагов. – Но Констанс в таких случаях говорила: это все равно что снова пользоваться использованной туалетной бумагой. – Китти попыталась засмеяться, но никто не засмеялся в ответ. – Она бы не захотела, чтобы мы оглядывались и вспоминали, она бы потребовала чего-то нового. Смотреть вперед, сделать что-то настоящее в её честь.

– Например? – уточнил Пит, и Китти беспомощно смокла.

– Не знаю.

Послышались раздраженные вздохи.

– Китти, эти двенадцать страниц мы посвящаем памяти Констанс. Полагаю, в журнале хватит места и для новых сюжетов. – Пит старался проявить терпение, но интонация у него была – отец дурынды – дочери сдерживается из последних сил. – Так что если у тебя не имеется конкретных идей, я предлагаю продолжить обсуждение.

Китти напряженно и долго думала, чувствуя, как все глядят в неё. Она не могла ничего придумать, она думала только том, что нео состоянии ничего придумать. Она уже полгода как разучилась думать, и прямо сейчас рассчитывать не на что. Вот уже коллеги отводят глаз, им неловко, им жалко её, но Пит держить паузу, доказывая свое: раз Китти ничего не предлагает, значит, все её выступление – глупость. Что же он не продолжает заседания? Пусть бы продолжать распределят задачи. Щеки вспыхнули, Китти опустила глаза, стараясь ни с кем не встречаться взглядом. А казалось, ниже падать никуда.

– Не знаю, – выдавила она из себя.

========== Глава 4.2 ==========

– Придумала! – вскрикнула она, перебив отчет Сары о том, как продвигается статья о причинах повышенного спроса на контрастный лак для ногтей в пору мировой войны на фоне снижения объемом продаж помады.

– Китти, сейчас говорила Сара.

И все поглядели на неё с осуждением.

Китти съежилась на стуле, чуть ли не сползла под стол. После Сары Пит предоставил слово Тревору. Ещё два круга дискуссии, ничем из этого Пит, скорее все, не воспользуется. И вот на снова обратился к Китти:

– Когда мы с Констанс говорили в последний раз, она упомянула идею, которую хотела обсудить с тобой. Не знаю, успела ли. Это было всего неделю назад.

Неделю назад Констанс жила, дышала.

– Нет. Со мной она уже больше месяца не связывалась.

– Ясно. Так что, она собиралась обсудить с тобой такую идею – обратиться к старым писателям с вопросом: будь у них возможность заняться тем, о чем они всегда хотели написать, что бы они выбрали?

Пит оглядел сотрудников, убедился, что все заинтересовались.

– К таким авторам, как Ойсин О Келли и Оливия Уоллес, – уточнила Китти.

– Ойсину восемьдесят, он живет на Аранских островах и за последние десять лет не написал ни строчки, а на английском языке ни строчки вот уже лет двадцать.

– Констанс упомянула именно их.

– Ты уверена?

– Да, – повторила Китти, и щеки вновь вспыхнули: с какой стати её переспрашивают?

– И в чем суть: мы берем интервью о сюжете, на которой они хотели бы написать рассказ, или просим их написать этот рассказ?

– Сперва она сказала, чтобы я взяла у них интервью…

– Сперва чтобы ты взяла интервью? -переспросил Пит.

– Да. – Китти помедлила, не вполне понимая, почему её перебил. – Но потом она предложила попросить этих авторов написать те рассказы, которые они хотели написать.

– Получить эксклюзив?

– Наверное, да.

– Писатели такого калибра обходятся недешево.

– Наверное, ради памяти Констанс они согласятся поработать даром. Возможность написать то, о чем всю жизнь хотел написать, – сама по себе награда. Это же счастье.

Пит все ещё сомневался.

– С чего начался этот разговор?

Все в недоумении переводили взгляд с Пита на Китти.

– А что? – удивилась она.

– Пытаюсь уловить связь между этой идеей и нашей задачей – увековечить память Констанс.

– Это был одним из её последних нереализованных проектов.

– Но её ли этот проект? Или твой?

Всем стало неловко, заскрипели стулья.

– Ты подозреваешь, что я пытаюсь запихнуть в мемориальный раздел собственный проект? – Ей хотелось, чтобы её голос гремел, подавляя Пита, стиая его в порошок, но Китти сама услышала, какой у неё жалкий, слабый голосок, словно она готова признать свою неправоту, словно и впрямь ещё и этом сама виновата.

– Давайте на этом закончим и разойдемся по своим местам! – прервала напряженную паузу Черил.

Все поспешно вышли, торопясь убраться подальше от неприятностей. Пит поднялся и остался стоять в торце стола опираясь на него обеими руками, подавшись всем телом вперед. Осталась, к досаде Китти, и Черил.

– Китти,я не хочу на тебя давить, но нужно убедиться в том, что это действительно исходит от Констанс. Понимаю, что ты знала её ближе, чем все остальные в редакции, но сейчас ты упомянула разговор, в котором никто, кроме вас двоих, не участвовал, и я хочу убедиться в том, что Констанс действительно хотела осуществить этот проект.

Китти с трудом сглотнула, её охватило сомнение. Только что она отчетливо помнила весь разговор, теперь же растерялась.

– Я не могу утверждать, что она действительно хотела осуществить этот проект, Пит.

– Полно, Китти! – сердито рассмеялся он. – Определись наконец.

– Могу сказать одно: я попросила Констанс рассказать, о чем она хотела всегда написать, но так и не написала. Ей понравился вопрос, она сказала, что это хорошая идея, что мне следует обратиться к писателям, которые уже закончили свою карьеру, и расспросить их, о чем им всегда хотелось написать, а ещё лучше – попросить их осуществить свой замысел. Она обещала поговорить с тобой об этом.

– Со мной она не говорила.

Пауза.

– Идея-то хорошая, Пит, – негромко произнесла Черил, и теперь же Китти была рада тому, что Черил осталась в конференц-зале.

Пит постукивал карандашом по столу, размышляя.

– Тебе она об этом рассказывала?

– Нет.

Он так ей и не поверил. Китти снова сглотнула.

– Она велела найти мне в её офисе конверт, принести ей в больницу, и тогда она расскажет, о чем ей всегда хотелось написать, но, когда я вернулась в больницу, было уже поздно. – Глаза Китти наполнились слезами, она опустила взгляд. Проявят милосердие? Не тут-то было.

– Ты вскрыла конверт? – спросил Пит.

– Нет.

И снова ей он ей не поверил.

– Я не заглядывала в конверт! – повторила Китти уже гневно.

– Где этот конверт?

– У Боба.

Пит снова задумался.

– Что ты решил? – спросила Черил.

– Думаю это будет отличный материал дань памяти если мы получим ту историю которую Констанс хотела написать и соединим её с рассказами других авторов. Если Боб отдаст нам этот конверт ты можешь этим заняться, – добавил Пит, обращаясь к Черил.

Китти рассвирепела: почему он взял и отдал это Черил?

– Возможно, Боб сам захочет написать, – напомнила она.

– За ним право первого выбора.

– Конверт у меня, – послышался из примыкавшего к залу кабинета голос Боба.

– Боб! – Пит резко выпрямился. – Не знал, что ты на работе.

Боб вышел к ним, выглядел таким усталым.

– Я не собирался приходить, но понял, что больше всего мне бы хотелось быть здесь. – Он слово в слово повторил реплику, с которой Китти вошла в зал, а значит, он с самого начала находился в кабинет и слышал все их споры. – Я решил поискать кое-что у Констанс в кабинете, её телефонную книжку – бог знает, куда она её задевала, – так что я слышал разговор о том, чтобы написать то что она хотела написать. – С улыбкой Боб добавил. – Замечательная идея! Молодец, Пит!

– Возьмешься за это? – спросил Пит.

– Нет-нет. Я за неё не смогу.

– А что за сюжет? -поинтересовался Пит.

– Не знаю, – пожал плечами Боб. – Конверт запечатан, его никто не открывал.

Что, съели? Китти едва сдерживала порыв подпрыгнуть и помахать в воздухе кулаками: Боб подтвердил её правоту.

– Ладно. – Пит глянул на Черил, довольный собой, утвердившись в намерении подкинуть интересную тему своей сотрудницей, но Боб, зная его намерения, поспешил вмешаться:

– Пусть напишет Китти.

На лицах Пита и Черил выразилось изумление.

– Ей эта тема ближе, – мягко пояснил он чтобы не обидеть Черил: Боб и вручил конверт Китти.

Все с нетерпением уставились на неё. Китти вскрыла конверт и заглянула внутрь. Там лежал один-единственный листок. Она его вытряхнула и увидела список из ста имен.

========== Список имен ==========

1. Сара Макгоуэн;

2.Эмброуз Нолан;

3. Эва Ву;

4. Ендрек Высотски;

5. Бартл Фолкнер;

6. Бриджет Мёрфи;

7. Мэри-Роуз Годфри;

8. Бернадетта Туми;

9. Реймонд Косгрейв;

10. Олив Берн;

11. Марион Бреннан;

12. Хулио Кинтеро;

13. Морин Рэббит;

14. Патрик Куинн;

15. Глория Фланнери;

16. Сьюзен Флад;

17. Киран Кидд;

18. Энтони Кершо;

19. Дженни О Мира;

20. Энджела О Нил;

21. Юджин Каллан;

22. Эвлин Маар;

23. Барри Миган;

24. Эйден Трейнор;

25. Шеймас Тулли;

26. Даяна Зуков;

27. Бин Ян;

28. Габриэла Зат;

29. Барбара Томлин;

30. Бенджамин Толанд;

31. Энтони Спенсер;

32. Эйден Соммервиль;

33. Патрик Лейхи;

34. Сирил Ли;

35. Дадли Фостер;

36. Джозефина Фаулер;

37. Колетта Бэрроуз;

38. Энн Киммидж;

39.Дермот Мёрфи;

40. Шарон Викерс;

41. Джордж Уоллес;

42. Майкл О Фейгэн.

43. Лайза Дуайэр;

44. Дэнни Флэннери;

45.Карен Флад;

46. Мойра О Мюриган;

47. Барри О Ши;

48. Фрэнк О Рурк;

49. Клэр Шэнли;

50. Кевин Шарки;

51. Кармела Рейли;

52. Рассел Тодд;

53. Хизер Спенсер;

54. Ингрид Смит;

55. Кен Ширан;

56. Маргарет Маккарти;

57. Дженет Мартин;

58. Джон О Нил;

59. Кэтрин Шеппард;

60. Магдалена Людвичак;

61. Деклан Кейо;

62. Шивон Кеннеди;

63. Патрик Коглин;

64. Дэнис Макколи;

65. Найджел Мини;

66. Томас Мастерсон;

67. Арчи Гамильтон;

68. Дамьен Рафферти;

69. Йэн Шеридан;

70. Гордон Фелан;

71. Мари Перрем;

72. Эмма Пирс;

73. Эйлин Фоли;

74. Лайам Грин4

75. Ифа Грэм;

76. Шинейд Хеннеси;

77. Эндрю Перкинс;

78. Патрисия Шелли;

79. Питер О Кэррол;

80. Шон Магуайр;

81. Майкл Шейлс;

82. Алан Уолдрон;

83. Кармела Вагнер;

84. Джонатан Триси;

85. Ли Рихилл;

86. Порик Ноутон;

87. Бен Глисон;

88. Дарлин Гочоко;

89. Десмонд Хэнд;

90. Джим Даффи;

91. Морис Лукас;

92. Дэнис Макбрайд;

93. Джос Мерриган;

94. Фрэнк Джонс;

95. Гвен Мегарри;

96. Вида Тонасао;

97. Алан Шэнахн;

98. Орла Фоли;

99. Саймон Фицджеральд;

100. Катрин Муни.

========== Глава 5.1 ==========

Никакой приписки, ни слова пояснения – что за людей, в чем заключается сюжет. Китти пошарила на дне конверта, но больше ничего не нашла.

– Что это? – переминался с ноги на ногу Пит.

– Список имен, – в растерянности ответила Китти.

Имена были напечатаны и пронумерованы – слева от каждого стояла числа от одного до ста.

– Знакомые имена? – спросил Пит, вытягиваясь всем телом так, что чуть ли не пополз по столу.

Китти покачала головой. Снова провал.

– Может, кто-то из вас знает?

Она опустила листок на стол, и эти трое набросились на него, как три льва на убоину. Развернули страничку в центре стола, перед Питом, сгрудились вокруг неё. Китти следила за выражением их лиц, ожидая, что у кого-то в глазах мелькнет узнавание, и когда все трое подняли головы с таким же недоумением, как и она сама, Китти рухнула на стул, чувствуя одновременно и растерянность, и облегчение. Рассчитывала ли Констанс на то, что Китти узнает эти имена? Был ли у них какой-то разговор об этом? В чем тайная суть послания?

– Что ещё есть в конверт? – спросил Пит.

– Больше ничего.

– Дай сюда.

Опять перепроверяет, и Китти вновь усомнилась в себе, хотя дважды заглядывала в конверт. Убедившись, что больше из него ничего не извлечешь, Пит бросил конверт на стол. Китти подхватила его, прижала к себе, словно Пит обидел живое существо.

– Она вела заметки? – Пит уже обращался к Бобу. – В тетради или в компьютере? Наверное, что-нибудь обнаружится у неё в кабинете.

– Если что-то есть, надо искать в квартире, – пробормотал Боб, глядя на список имен. – Господи, Констанс, что ты на этот раз затеяла?

Китти невольно рассмеялась. Констанс потирала бы руки, увидев их в таких позах: столпились вокруг стола, чешут в затылках, а уж при мысли, что загадку им задала она сама, Констанс и вовсе бы зашлась в веселье.

– Что тут смешного, Китти? – возмутился Пит. – Нам не сделать мемориальный раздел из рассказов писателей, если мы не получим рассказ самой Констанс.

– Да почему же? – удивилась она. – Ведь эти рассказы и есть последний проект Констанс.

– И все же я бы предпочел включить в этот раздел её сюжет, – упрямился Пит, – а все остальные будут привязаны к нему. Без её сюжета не думаю, что удастся реализовать эту идею.

– Но её сюжет – всего лишь список имен, – пробормотала Китти. Ей стало не по себе. Весь раздел, посвященный памяти Констанс, состоится или не состоится в зависимости от того, сумеет ли она разгадать эту разгадку. Но ведь времени мало, и момент в жизни самой Китти самый что ни на есть неудачный. Ни вдохновения, ни веры в себя. – Здесь нет ни намека на то, что Констанс собиралась делать с этим, почему её это заинтересовало.

– В таком случае пусть этим займется Черил! – Пит выждал момент и застал всех врасплох. – Она сообразить, что к чему. – Он захлопнул папку и выпрямился.

– Прошу прощения, но я все же предпочитаю поручить это Китти, – сказал Боб.

– Она только что заявила, что не справиться.

– Её нужно немного подбодрить, Пит, – потверже сказал Боб. – Задача-то непростая.

– Отлично! – кивнул Пит. – У нас две недели до сдачи до печати. Китти, держи меня в курсе того, как продвигается дело. Я бы хотел получать ответ ежедневно.

– Ежедневно? – удивленно переспросила она.

– Ага. – Он собрал свое имущество и двинулся в кабинет Констанс -в свой кабинет.

Ежедневно отчитываться перед Питом! Увольнение с телеканала, ежедневные покушения на её жилище, разрыв с бойфрендом, судебный приговор… Теперь Китти понимала, что это было только начало, что последствия того промаха ей ещё расхлебывать и расхлебывать.

Китти с трудом заставила себя есть за стол Констанс в её домашнем кабинете, руки она держала высоко на весу, как под углом пистолета, страшась к чему-либо прикоснуться, нарушить беспорядок, в котором Констанс хранила свои бумаги, – стронь хоть что-то, и оно никогда уже не вернется на свое место, ведь хозяйки вещей больше нет на свете и она не скажет, где что должно находиться. На прошлой неделе Китти сидела в этой же самой комнате, и ей здесь было хорошо, но сейчас она чувствовала себя чуть ли не воровкой. Боб дал ей карт-бланш, пусть лезет куда захочет, читает все, на что взгляд упадет. Прежняя Китти, та, которая делила с Констанс её журналистскую жизнь и не сидела на скамье подсудимых за профессиональную безответственность – та Китти ухватилась бы за подобную возможность прочесть все подряд и отнюдь не ограничилась бы тем, что имеет отношение к её журналистскому расследованию. Но теперь все было иначе.

Весь день ога усердно и безуспешно копалась в каталоге в поисках каких-нибудь бумаг, связанных с тем списком из ста имен. Бессмысленная и утомительная работа, ведь Китти понятия не имела, по какому принципу подобраны имена, а значить, не представляла себе, с какой другой рубрикой они могли оказаться связаны. Все имена она пробила по Интернету и не нашла ничего полезного, все тропинки заводили в тупик. Под вечер второго дня, после малоприятной беседы с Питом – успехов, о которых она могла бы доложить не предвиделась, – Китти вернулась домой и в очередной раз наткнулась на грубую проделку: перед входной дверью кто-то развесил покрашенную в красный цвет туалетную бумагу, словно ограждение места преступления.

В постель Китти отправилась в состоянии полной безнадежности ( ещё и в туалете засор, не стоило пихать туда всю бумагу разом), но проснулась почему-то бодрой, с верой на свою удачу. Новый день – новые поиски. Она справиться. Это её шанс вернуться в профессию, сделать так, чтобы Констанс могла ею гордится. Засыпая, она подумала: мы не знаем, кто эти люди в списке, а как ищут человека, если известно лишь имя, и больше ничего? И вот с утра, даже не одеваясь, Китти схватила телефонный справочник и в трусах уселась за рабочий сто. Она заранее сняла несколько копий со списка, чтобы не повредить оригинал, – его она вернула в кабинет Констанс. На своем рабочем экземпляре Китти успела записать какие-то мысли, вопросы, нарисовать мультяшек и просто завитушки, так что она взяла новую ксерокопию, чистый блокнот, телефонный справочник, налила себе кофе – растворимый, Глен забрал и кофемолку, и кофе в зернах, – сделала глубокий вдох, приготовилась. В этот момент в двери заскрежетал ключ, и перед Китти внезапно предстал Глен. Инстинктивно она прикрыла она грудь, сдвинула ноги, потом ещё и раскрыла телефонный справочник и заслонилась им, чувствуя себя беспомощной и уязвимой.

– Извини! – Глен примерз к порогу, ключ в руке, глаза вытаращены. – Думал, ты на работе.

– Что ты уставился на меня?

– Извини. – Он сморгнул, отвел взгляд, потом и вовсе спиной повернулся. – Мне уйти?

– Поздноватого спохватился! – рявкнула она и направилась к платяному шкафу.

– Опять завелась, – буркнул Глен, моментально забыв о вежливости. Дверь захлопнулась, по пятам за Китти он тоже вошел в спальню.

– Я не одета.

– Знаешь, Китти, я все это видел, и меня это нисколько не возбуждает. – Не глядя на неё, он принялся рыться в ящиках с её бельем.

– Что ты ищешь?

– Не твое дело!

– Как немое? Это моя квартира.

– Я заплатил за половину аренды за этот месяц, так что юридически она пока ещё также и моя.

– Лучше скажи, что ищешь, и я помогу, – предложила Китти, глядя, как он копается в вещах. – Я бы предпочла, чтобы ты не ворошил мои трусики.

Он извлек свои часы со дна её бельевого ящика и тут же нацепил их на запястье.

– Давно они тут лежать?

– Всегда тут лежали.

– А!

Чего она ещё о нем не знала? Вот о чём думали в этот момент они оба: как многого они не знали друг друге. Они помолчали с минуту, потом Глен вновь закружил по комнате, спасибо, уже не столь агрессивно, собирая в черный мешок для мусора ботинки, диски, ешё какую-то ерунду, которую забыл при переезде. Смотреть на это у Китти не было сил, она вернулась за кухонной стол.

– Спасибо, что предупредил о своих намерениях, – не удержалась она, когда Глен перешел в кухню. Господи боже, этот тип и кухонные перчатки с собой прихватил – кухонные перчатки! -Очень любезно с твоей стороны.

– Ты знала, что я вот-вот съеду.

– Откуда мне было знать?

– Сколько мы с тобой ссорились, Китти? Сколько я раз пытался тебе, как я этому отношусь? Тебе мало этих ссор, хотелось ещё?

– Нет, конечно.

– Вот видишь!

– Но я надеялась, что все обернется иначе.

Он словно бы удивился:

– Мне казалось, у нас все плохо, Китти. Ты говорила, что тебе плохо.

–У меня был плохой период. Я не думала, что… впрочем, теперь это не имеет никакого значения, верно? – Негодуя на себя, она услышала в последнем, вопросительном слове надежду. Вдруг Глен скажет, что имеет значение, ещё как имеет, ещё не поздно все исправить… Но вместе этих слов повило голос молчание.

– Почему ты не на работе?

– Сегодня я работаю дома.

– Тебя и из журнала уволили? – недоверчиво спросил он.

– Нет! – резко ответила Китти. Хватит с неё подозрительных вопросов, предоставьте ей самой сомневаться в себе,другим она этого не позволит. – Никто меня не увольнял. Тебя это, может быть, удивит, но некоторое люди по-прежнему верят в меня. – Что было не совсем правдой, учитывая, как обходился с ней Пит.

Глен вздохнул и направился к двери, закинув мешок для мусора на плечо. Китти уткнулась в телефонный справочник, взгляд скакал с фамилии на фамилию, сосредоточиться при Глен не получалось.

– Мне очень жаль Констанс.

Чувства нахлынули, Китти не сумела вымолвить ни слова.

–Я присутствовал на похоронах – может, ты не заметила.

–Салли сказала мне . – Китти вытерла слезы. сердясь на себя: сколько можно реветь.

– Ты справишься?

Она закрыла руками лицо. Невыносимо: он мнеться в дверях, когда она плачет, – раньше бы Глен поспешил утешить её. Она плакала о том, что было у них раньше, она оплакивала Констанс, она горевала обо всем, что обрушилось на неё в эти месяцы.

– Уходи! – еле выговорила она.

И дверь захлопнулась.

========== Глава 5.2 ==========

Утерев глаза, Китти вновь принялась за дело. Первое имя в списке. Сара Макгоуэн. Открыла справочник на странице с Макгоуэн. Больше ста человек, восемьдесят супружеских пар, двадцать С.Макгоуэн, восемь Сар, – значит, если это окажется не те Сары и на букву “С” тоже не те, обзвонив этих двадцать восемь Макгоуэнов, придется взяться за супругами.

Первая Сара. Трубку сразу уже подняла.

– Здравствуйте, могу я поговорить с Сарой Макгоуэн?

– Это я.

– Меня зовут Кэтрин Логан, я представляю журнал “Etcetera”.

Китти сделала паузу, выжидая: вдруг название журнала знакомо её собеседнице.

– Я не стану участвовать в опросах. Извините.

– Нет-нет, это не опрос. Я звоню по поручению нашего главного редактора, Констанс Дюбуа. Кажется, она разговаривала с вами по поводу статьи.

Нет, не разговаривала. Ни с этой Сарой, ни с семью другими. Ещё две “С. Макгоуэн” не взяли трубку, а двум Китти оставила сообщения на автоответчике. Тогда она взялась за другой столбец в списке в надежде, что Сара обозначена как миссис Макгоуэн. Десять звонков без ответа – сделала пометку перезвонить вечером, – потом восемь миссис Макгоуэн, но среди них не была Сары, на девятый раз Сара Макгоуэн обнаружилась, однако трех месяцев от роду, уж никак не героиня сюжета. Оставались ещё десятки Макгоуэнов и девяносто девять фамилий в списке, и по сотне, а то и более абонентов на каждую фамилию, – разве что проявить сообразительность и начать с самых редких имен. Да, так и надо поступить.И все же – десять тысяч телефонных звонков? Нет, Китти и с этим справилась бы, ей никакая, самая рутинная скучной, но на десять тысяч звонков не хватит ни денег, ни времени. Вот в чем загвоздка.

Китти отказалось от мысли работать дома и к ланчу вернулась в редакцию. Все с головой ушли в работу, спешили закончить к сроку раздел, посвященный Констанс, писали новые статьи для следующего выпуска.

Из кабинета Пита вышла Ребекка, арт-директор, скорчила гримасу.

– Он нынче не в настроении. Желаю удачи, она тебе понадобиться.

За столом Китти сидела как-то женщина. Обычное дело, авторы – фрилансеры то и дело наведывались в редакцию, присаживались за свободной стол решить какой-то вопрос. Китти остановилась посреди комнаты, высматривая незанятый стол – ничего не нашла, – а телефон свободный имеется? В этот момент Пит взглянул из кабинета и пригласил её к себе.

– Что ты делаешь? – спросил он.

– Ищу свободный стол. Мне нужно сделать миллион звонков. Ты не мог бы предоставить мне телефон на сегодня? А кто эта дама за моим столом?

– Ты что-то нащупала?

– Я хочу обзвонить людей из списка и узнать, говорила с ними Констанс. Так кто сидит за моим столом?

– А где ты наша их телефоны?

– В справочнике, – призналась Китти, стараясь не показать, что сама понимает, насколько глупа её затея.

– Вот так, в лоб?

– Ага.

– Сколько человек в списке, напомни, пожалуйста?

– Ровно сто. Кто сидит за моим столом?

– Сто? Господи, Китти, это же понадобится вечность, пока всех обзвонишь.

– Я уже почти всех Макгоуэнов проверила это первое имя в списке.

– И как? Что-нибудь вытянула?

– Пока пусто.

Пит нервно уставился на неё.

– Макгоуэн, Пит! Их у нас почти столько же, сколько Смитов. Я уже почти сто звонков сделала. А что ты предлагаешь, Пит? Нет другого пути. Сначала я всех погуглила, нашла Арчи Гамильтонов – клоуна для детских праздников, биржевого брокера из “Дэви”, Арчи, умершего десять лет назад, и Арчи вот уже пять лет сидящего за вооруженное ограбление. Как я угадаю, который из них?

Пит вздохнул:

– Послушай, в редакции тебе работать негде.

– Это ещё почему? – Она выразительно оглянулась через окошко в двери на свой стол.

– Это Лора Маллиген. Я поручил ей подготовить твою рубрику для ближайшего номера. Звонили из “Братьев Кокс” и ещё кое-кто из ключевых рекламодателей. Они сомневаются, размещать ли и впредь у нас рекламу.

– Почему?

Молчание.

– О! Из-за меня.

– Они давно уже подвергаются давлению, но теперь, когда приговор вынесен, понимают, что не могут и впредь оказывать поддержку нашему журналу, если мы оставим тебя безнаказанной.

– Но ведь меня уволили с канала. Какое отношение эта история имеет к “Etcetera?

– Кто-то не дает рекламодателям покое.

– Фанаты Колина Мёрфи, – пробормотала она. – Ни перед чем не остановиться, только бы меня уничтожить.

– Мы не можем утверждать наверное, что это они, – вяло, без малейшей убежденности возразил Пит. Он провел рукой по волосам, таким пышным, идеальным,что потревоженные пряди тут же опускались на месте, словно в рекламе “Хэд энд Шолдерс”. Впервые Китти заметила что её начальник пожалуй что красив.

– Значить, и ты решил отстранить меня.

– Нет. Я лишь всего прощу тебя не работать в редакции ближайшие три недели, пока я веду переговоры.

– Но как же с историей Констанс?

Пит устало потер глаза.

– Вот почему ты не хотел поручать её мне! Поэтому ты обратился к Черил?

– Китти, у меня связаны руки. Это наш главный рекламодатель. Рвать с ним – самоубийство, я не могу этого допустить.

– Боб в курсе?

– Нет, и к нему тыс этим не пойдешь. Ему и без того несладко, потому-то мы с Черил и лезем из кожи вон.

– Я должна работать над этим сюжетом, – сказала Китти. У неё больше ничего не осталось в жизни, она изо всех сил цеплялась за это.

– Если рекламодатели настоят на своем, мы не сможем опубликовать материал под твоим именем. – Голос его тоже звучал устал. – Не вижу выхода.

Сейчас Пит казался Китти даже привлекательным. Похож на человека, а не на бульдога, как обычно.

– Я думала отныне подписываться Китти Логан, а не Кэтрин. Все равно меня так никто не называет, только мама. – Китти сглотнула. “Кэтрин Логан” – это имя сделалось жупелом, ей неловко было произносить его вслух, неловко представляться так Макгоуэном, которых она обзванивала, она панически опасалась узнавания, их редакции и того, что из вежливости не произнесут вслух, но подумают. Она стыдилась собственного имени. Теперь она будет “Китти”, начнет все заново. Пит с жалостью смотрел на неё.

– Или ещё лучше. – Она отмахнулась от его сочувствия и просветлела, ей пришла в голову отличная идея. – Пусть стоить имя Констанс. Это будет её последняя публикация.

– Это невозможно, Китти. Нельзя поставить её под твоей статьей. – Он удивился, но был, пожалуй, даже тронут её готовностью опубликовать плоды собственного нелегкого труда анонимно. Это его смягчило. – Мы что-нибудь придумаем. Ты, главное, работай. Можешь занимается этим дома?

– Не могу… Столько звонков мне не по карману.

Пит вздохнул склонился над столом уперся в него руками. На спине заиграли мускули и Китти вдруг – вот уж сюрприз! – ощутила влечение, желание помассировать его широкие плечи, прогнать скованность.

– Ладно, – тихо произнес Пит. – Звони из дома, счет передашь мне.

– Спасибо.

– Только подумай что-нибудь проще, чем обзванивать весь справочник.

– Да, конечно.

Спускаясь по лестнице на первый этаж, Китти заметила скворечнике перед домом надпись “ДЛЯ РЕКЛАМЫ”. Каталоги и глянцевые брошюры лезли через край. Ей припомнилось, как Глен прятал часы под её бельем. Где только не хранили свои вещи Боб и Констанс – наверняка в самом неожиданном уголке квартиры отыщется и ключ к этой истории. С этой мыслью она постучалась в дверь.

Открыла Тереза.

– Он прилег, дорогуша.

– Я хочу поработать в кабинете Констанс. И мне нужна ваша помощь: нужно найти телефонный справочник.

Тереза расхохоталась:

– Могу только пожелать вам удачи. Телефон я вчера нашла в ванной, в корзине для белья. Боб сказал, он слишком громко звонит.