Текст книги "ИГРА ДРАКОНОВ (СИ)"

Автор книги: Snow ball

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 24 страниц)

“Что ты скажешь теперь, Джон Сноу?” подумала Дени и почувствовала себя невероятно одинокой и слабой среди обвешанных оружием мужчин.

Люди заполонили бесчисленные улочки, переулки и дворы от Железных ворот до холма Висеньи. Рыбак Броуди смог пробраться только до угла Грязной и Хлебной улиц. Он посчитал, что лезть дальше, рискуя задохнуться в толпе, нет смысла: Королева Из-за Моря (если это действительно была она, во что Броуди никак не мог до конца поверить) наверняка захочет проехать в замок по широкой и просторной Хлебной улице, а не через кривые проезды под холмом Эйгона.

Ждать пришлось долго, а народа вокруг становилось все больше и больше. Отовсюду несло потом, элем и дешевым пойлом, которое продавалось в Блошином конце под видом рома. Броуди уже начал злиться на себя за то, что притащился сюда. Он огляделся по сторонам. Неподалеку возвышался вход в гильдию алхимиков, мрачное приземистое здание. Поговаривали, что подземелья под ним уходят в глубину намного глубже, чем возвышаются стены над землей. Броуди никогда бы не решился приблизиться к входу в это место, пользовавшееся в городе дурной славой. Но теперь он решился и поднялся по широкой закругленной лестнице. Отсюда он точно увидит загадочную королеву Дейнерис из дома Таргариен. Его примеру сразу же последовали еще с десяток горожан.

Броуди начал замерзать, ноги затекали. Он прислонился к холодной стене, когда людское море заволновалось.

– Идут! – пронеслось над головами, и многотысячная толпа подалась вперед.

Рыбак Броуди вытянул шею.

Возглавляла кавалькаду дюжина всадников из Золотой роты. Они разгоняли толпу, плетками охаживая слишком наглых или нерасторопных. Следом маршировали темнокожие пехотинцы в остроконечных шлемах с круглыми щитами. “Безупречные, воины-евнухи из Эссоса”, догадался Броуди. Он много раз слышал рассказы моряков об этих бойцах, совершенно бесстрашных и совершенно безжалостных. Они окружали белую лошадь, на которой сидела миниатюрная девушка. Роскошная красная мантия мозолила глаза.

Два дикого вида воина вели ее лошадь под уздцы.

“Вот значит, какая она!” подумал Броуди.

За королевой ехали несколько всадников, потом колонна солдат с красными драконами на кирасах. Необычно длинные пики колыхались над головами. Ими командовал рыцарь в богатых доспехах, его шлем украшал невероятно пышный плюмаж.

Временами раздавались приветственные крики, но на лицах большинства горожан было написано скорее любопытство вперемешку с настороженностью.

Кавалькада почти поравнялась с лестницей, на которой обосновался Броуди. Можно было разглядеть лицо королевы, удивительные серебристые волосы, в которых серебрился тонкий ободок. Она и вправду была очень красива, как о ней и говорили.

– Чисто кукла! И она летала на драконе? – недоверчиво и слегка насмешливо проговорил кто-то у Броуди за спиной.

Броуди невольно оглянулся на говорившего, но в этот момент толпа вновь пришла в движение. Оборванная женщина выбежала на мостовую, упала на колени и закричала:

– Добрая королева! Смилостивись, добрая королева! Дети голодают! Яви милость, добрая королева!

Броуди увидел, как Дейнерис посмотрела на женщину. В ее взгляде мелькнула сочувствие. Она остановилась; вся кавалькада, и без того продвигавшаяся со скоростью черепахи, остановилась тоже.

Дейнерис подозвала всадника из своей свиты, молодого мужчину в наряде как у богатого браавосийца. Он передал королеве кошель. Дейнерис, не сходя с лошади, кинула оборванке монету, которую та поймала на лету.

– Золотой дракон! – завизжала женщина. – Целый золотой! Да помогут тебе боги, добрая королева!

Толпа вокруг восхищенно выдохнула. Золотой дракон в нищем городе был целым состоянием. Еще несколько человек вырвались из толпы и упали на колени, протягивая руки к Дейнерис и прославляя ее.

Броуди мог поклясться, что королева обрадовалась. Она развязала кошель и швырнула просящим целую горсть золотых монет.

Десятки людей, расталкивая друг друга, бросились к сокровищам. “Добрая королева!” вопили все вокруг. Кто-то упал; люди полезли вперед по лежащему телу. Кто-то хватал монету, но на него сразу набрасывались трое или четверо, валили на землю. Раздавались звонкие оплеухи и затрещины.

– Добрая королева! – заорал какой-то бродяга и бросился прямо к ней. И возбужденная толпа последовала его примеру.

Безупречные сомкнули щиты. Короткие копья мгновенно опустились, воины разом сделали выпад. Пролилась первая кровь. Еще одна группа солдат встала за первой шеренгой. Копья начали колоть всех без разбора.

Началась давка. Люди из задних рядов ломились вперед, те, кто оказался впереди, пытались отступить. Они кричали от ужаса и погибали под ударами копий.

“Королева в опасности!” услышал Броуди крик рыцаря с плюмажем. “Пики к бою!”

Колонна пехоты мгновенно перестроилась, развернувшись на две стороны. Они опустили пики и пошли на толпившихся на обочине людей.

Теперь побежали все. Вот только бежать было некуда. Самым ловким удавалось вскарабкаться на заборы или повиснуть на ставнях окон. Большинство же давили и топтали друг друга.

Броуди увидел, как рыцарь с плюмажем скачет по улице, раздавая удары мечом направо и налево. Пространство перед Безупречными уже покрылось телами убитых и раненых, но теперь напирали не только сзади, но и с боку, напирали те, кто пытался увернуться от пик солдат с красными драконами.

Броуди, оцепеневший от страха, так и прижимался к стене, пока кто-то не ударил его в живот. Торговец потерял равновесие, его тут же свалили, другой мужик споткнулся о его ноги, упал сверху, стал подниматься, локтем уперевшись Броуди в лицо. Подняться не получилось, мужик всем телом навалился на Броуди. Рыбак Броуди пытался сопротивляться, но ему стало нечем дышать, он ослабел, сполз вниз. Последнее, что он услышал, был хруст его собственных позвонков.

Кортеж королевы миновал внутренний двор Красного Замка. У парадного крыльца Дейнерис слезла с лошади. Резким движением избавилась от накидки, на которой темнели пятна еще не высохшей крови. Поднялась на несколько ступенек и смотрела, сцепив руки на животе, как ее советники выстроились перед лестницей.

– Ваша милость! Мы предприняли все меры предосторожности, – заговорил растерянный Гарри Стрикленд. – Все главари так называемой “Коммуны” схвачены. Но на свободе могли остаться их сообщники…

– Могли? – ноздри королевы раздувались от ярости. – Что значит могли? Вы не выявили всех бунтовщиков?

Стрикленд опустил голову.

– Против королевы готовился заговор! Мы требуем найти и наказать заговорщиков! – крикнула Дейнерис, уставившись на Стрикленда. В ее взгляде было нетрудно прочитать, кого она сама считает виновным в случившемся на улицах.

– Ваша милость, – заговорил Квиберн. – По моим сведениям, которые подтверждает лорд Стрикленд, ваша столица наводнена служителями Р’Глора. Я не побоюсь предположить, что их проповеди возбудили толпу.

– Зачем? – спросила Дейнерис с некоторым разочарованием в голосе.

– Как вы знаете, Ваша милость, служители бога огня поддерживают принца Джона…

– Джона Сноу, вы хотите сказать? – перебила его Дейнерис.

– Да, конечно, Ваша милость, – продолжил Квиберн. – Они заинтересованы в том, чтобы в столице начались беспорядки. Чем хуже – тем лучше, таков их подход.

– Разберитесь во всем, как следует, – фыркнула Дейнерис.

Все молчали, пряча глаза друг от королевы и друг от друга. Бронн нашелся первым.

– Желаете пройти в тронный зал, Ваше Величество? – спросил он.

– Да, Лорд-Командующий. Сегодня вы подтвердили свою храбрость. Мы даруем вам право сопровождать свою королеву в эту торжественную минуту, – Дейнерис протянула ему руку.

Бронн неуклюже поклонился и повел королеву по переходам дворца. Безупречные шли впереди и позади них, прикрываясь заляпанными кровью щитами.

Квиберн чуть подотстал. Стрикленд также замедлил шаг.

– Вы же понимаете, что произошла трагическая случайность, – зашептал он.

– За порядок в городе отвечали вы, – бесстрастно ответил Квиберн.

Стрикленд помолчал.

– Кажется, я вам обязан, – выговорил он.

– Надеюсь, вы будете об этом помнить, – сказал Квиберн.

Он ускорил шаг. В проеме раскрытых дверей было видно, как Дейнерис Бурерожденная, первая своего имени, в гордом одиночестве поднимается на Железный трон.

========== КАК ПРАВИЛЬНО МЕЧТАТЬ ==========

“Что за странная фантазия пришла в голову моему предку?” думала Дейнерис, ерзая на Железном троне. Сидеть на нем было той еще пыткой. Когда Дейнерис забралась на трон впервые, она не обратила внимания на такую ерунду. Теперь криво сплавленные старые железки давили ей на поясницу, больно впивались в “толстую жопу” (Дени утром долго смотрелась в зеркала, в изобилии оставшиеся ей от Серсеи Ланнистер, и сочла себя безнадежно подурневшей). А ведь и Тирион, и Квиберн ее предупреждали. Но она только смеялась. Зря.

Королева с трудом дотерпела, пока сир Бронн закончит рапорт о расстановке катапульт на стенах, защищавших город со стороны залива и реки. Корабли браавосийской эскадры маячили у входа в гавань, и королева распорядилась преподать им урок, если приблизятся на расстоянии полета снаряда катапульты.

– Милорды! – Дейнерис встала. – Продолжим в Палате совета.

Лорд-Командующий подал ей руку, помог спуститься с дурацкого сооружения.

В Палате ей понравилось. Королевское кресло, стоявшее за этим столом много десятков лет, за время правления Коммуны куда-то делось. Но и простой стул, на который ей положили подушечку, показался Дени наиудобнейшим сиденьем на свете. И яркие гобелены на стенах и прекрасные статуи у входа радовали глаз. Не то что мрачный тронный зал, огромный, как логово дракона.

Она смотрела, как ее советники рассаживаются за столом. “Совет предателей и подлецов. Вариса только не хватает. Он бы отлично вписался в такую компанию. Чем каждый из них лучше Тириона Ланнистера? Разве что собственного отца не убивали. Хотя, в случае сира Бронна родился-на-помойке Черноводного, за это нельзя поручиться. Челюсти, как у бойцового пса”, оценивала Дени своего нового Лорда-Командующего. “Говорят, он любит шлюх. Неудивительно: подобное тянется к подобному. Он сам – шлюха. Всю жизнь продаёт себя. Или Стрикленд. Пытается скрыть лысину редкими волосенками. Стыдобище! Вялая физиономия, и член наверняка такой же вялый”, Дени была безжалостна. “Всё, что этому нужно – стабильность и уважение. Я подарю ему какой-нибудь титул. Звучный, как барабан,” усмехнулась она.

“И Квиберн, мой новый десница. Сама преданность, величайший ум. Конечно, ему не стоило большого труда обыграть Тириона, который сыграл сам против себя. Интересно, он еще мужчина?” задалась она вопросом, который никогда не приходил ей в голову. “Скорее всего, уже нет. Иначе он не был бы так умен. Варис как-то обмолвился, что свобода от плотских вожделений весьма помогла ему на пути наверх. Напрасно Тирион не слушал своего друга.”

Она вернула Железный Трон, но её власть ещё слишком слаба. Она не ее отец. Она должна передать своему сыну трон, а не воспоминания о нем. Что напишут о ней мейстеры? Дейнерис Бурерожденная, королева подлецов? Нет, они напишут о королеве, которая превзошла своего великого предка, пожертвовала драконами ради спасения людей. А потом смогла вернуть трон, отнятый у её семьи. Даже без драконов.

Но для того, чтобы удержать трон, нужны люди. Особые люди. “Наука власти состоит в том, чтобы привлекать к себе циничных ублюдков без чести и совести. От них больше проку, чем от благородных дураков вроде Джораха. И стравливать их между собой, чтобы они следили друг за другом и раскрывали заговоры друг друга,” сделала она невеселый вывод.

– Лорд-Десница, мы хотим, чтобы вы немедленно отправили послание… – Дейнерис запнулась, – моему супругу. Мы требуем, чтобы он немедленно явился в столицу! А если он ослушается, мы расторгнем брак и объявим его вне закона!

Она закончила с такой страстью, будто обращалась не к Квиберну, а к самому Джону.

– Да, Ваша милость. Тем более что происхождение лорда Джона очень туманно… – проскрипел Квиберн.

– Но Ваша милость, – сказал Гарри Стрикленд. – Если брак будет расторгнут, ваш ребёнок родится бастардом…

– Ни в коем случае! – запротестовал Квиберн. – Ребёнок был зачат в браке…

– Так все, кто был в Белой Гавани, знают… – перебил его Бронн, но сразу замолк, поймав испепеляющий взгляд королевы. – Все знают, что Джон обещал не принимать короны, пока не возьмёт столицу. И он её не взял!

– Вот именно,– поддакнул Квиберн.

Дейнерис поджала губы.

– Мы по-прежнему ждем ответа, кто устроил беспорядки в городе на нашем пути, – ледяным тоном обратилась королева к Совету.

Квиберн и Стрикленд переглянулись.

– Допросы братьев Кэттлблэков и их сообщников уже производятся, – заговорил Стрикленд. – Пока они запираются. Но скоро заговорят, обещаю вам, Ваша милость.

– Мы будем справедливы, но беспощадны к врагам государства, – объявила Дейнерис.

– Ваша милость, у меня в городе остались люди, которые слушают и смотрят за всем, что происходит, – заговорил Квиберн. – Они подтверждают мое предположение о крайней неблагонадежности служителей Р’Глора. В своих проповедях красные жрецы и жрицы прямо называют лорда Джона своим мессией, избранным, победителем самой смерти…

– И палачом своего родного дома! – продолжила Дейнерис.

Бронн закашлялся.

– Деятельность красных жрецов представляется мне опасной для короны, – закончил Квиберн.

Дени хотела что-то ответить, но вдруг почувствовала… Нет, не может быть… Хотя почему, время ведь уже пришло… Неужели она дождалась? Она боялась пошевелиться. Но вот еще раз…

Королева ощутила едва заметный толчок под сердцем. Ее ребенок дал о себе знать.

– Ваша милость? – прервал затянувшееся молчание Квиберн.

Дени вздрогнула. Она забыла обо всем, что только что говорилось за столом Малого Совета.

– Что? Ах, да. Что вы предлагаете, мессир?

– Немедленно истребить красную заразу, Ваша милость! Вы знаете, как они могут быть опасны!

Дейнерис ненадолго задумалась.

– Что из нас за королева, если мы будем менять веру каждые полгода? – неожиданно мирно спросила она.

– Они могут стать большой проблемой, – настаивал Квиберн.

Дейнерис подняла руку.

– Отловите служителей Владыки и вразумите их. Самых упертых казните для острастки. Но не всех! – Дейнерис выразительно посмотрела на Квиберна.

– Слушаюсь, Ваша милость, – неохотно согласился Лорд-Десница.

Совет был окончен.

“Как ты мог приставить ко мне свою сестру-отравительницу? Как ты мог устроить заговор против меня, Джон? Как ты мог спутаться с черномазой шлюшкой?” думала Дени, возвращаясь в королевские покои. “Почему ты сейчас не со мной, Джон? В этот счастливейший день?”

У Тириона Ланнистера появился товарищ – нахальный мышонок, который поселился в его камере. Мышонок быстро выучил скрежет открывающейся решетки, когда Тириону приносили миску с баландой. Он вылезал из норки и принимался настойчиво пищать. Тирион всегда оставлял кусочек своему сокамернику, единственному живому существу, с которым мог поговорить. Он назвал мышонка Варис.

– Ты молод и полон надежд. Ты думаешь, что жизнь – отличная штука. Когда-то я тоже так думал, – откровенничал Тирион перед мышонком. – Я любил повторять: “Жизнь полна возможностей, лишь смерть ставит точку.” Как я был самонадеян! Как мало я понимал… Нет никаких возможностей. Только повторения одного и того же дерьма. Наша жизнь – это круговорот дерьма.

Когда королева предъявила Тириону обвинение в заговоре, он даже не пытался защищаться. Дейнерис ведь давно искала повода, чтобы от него избавиться. Теперь повод представился, и повод железный.

Потянулись унылые дни заточении. Сначала Волчье Логово, потом корабельный трюм, где он быстро потерял счет дням…

Тирион пережил сильнейшее потрясение, когда его вновь вывели на палубу и он увидел перед собой квадратную цитадель Сумеречного Дола. С пришвартованных кораблей на берег сходили пехотинцы. Дотракийцы выводили измученных плаванием коней. На причале распоряжался Бронн, которого нельзя было не узнать по бессовестно-пышному плюмажу на шлеме.

“Сумеречный Дол? Но как? Она решила захватить столицу сама? Без Джона? Даже если Квиберн произвел столько же Дикого Огня, сколько было взорвано в Винтрефелле, этого недостаточно. А он сделал меньше. Дейнерис решила покончить жизнь самоубийством?”

Тирион терзался неизвестностью несколько дней, пока кувыркался и гремел кандалами в закрытой повозке. Ему просовывали еду, приоткрыв полог. В один момент, Тириону показалось, что в просвете мелькнули очертания Красного Замка. Но такого не могло быть!

Однако, ему не показалось.

Темницы замка он узнал бы даже в темноте и с завязанными глазами. Нигде в мире не пахло гнилью и плесенью так мерзко. Королева Дейнерис обошлась с ним милосерднее, чем королева Серсея: Тириона посадили не в каменный мешок, а в просторную камеру, где имелось даже оконце. Человек обычного телосложения смог бы даже выглянуть наружу. Тириону приходилось довольствоваться возможностью ловить свежий ветерок.

Он мог слушать, как во внутреннем дворе оглашают приговоры бунтовщикам и изменникам. На тот свет отправились знакомые ему братья Кеттлблэки (“туда им и дорога!”) и многие городские старшины. Среди приговоренных оказалось немало людей с эссосскими именами, что весьма удивило Тириона. Но ему уже не хотелось размышлять, кто эти люди. Ему вообще мало чего хотелось.

“Дейнерис решила посостязаться с Джоном в жестокости?” думал он. “Бедная девочка… Она озлобилась на весь мир и дала волю душегубу Квиберну… Кажется, во время похорон леди Болтон на нем красовался знак Десницы. Каким же ослом я был, что не понял очевидного: он тоже хотел обратно. На место, которое он тоже считал своим.”

Сколько сил Тирион приложил, чтобы вернуться в столицу Семи Королевств! Джейме однажды сказал, что он даже устроил войну ради этого. Не он один, конечно, устроил войну… Дейнерис мечтала добраться сюда не меньше… Но брат был прав. Он бы не остановился перед тем, чтобы начать войну. И вот он здесь.

– Как странно выглядят наши мечты, когда становятся действительностью, – посетовал Тирион, обращаясь к мышонку.

“Хорошо сказано”, похвалил он сам себя.

Тирион понимал, почему до сих пор жив. Он заложник, способ давления на Джейме. Но раз на Джейме надо давить, значит, Джон и его брат не сдались? А значит, надежда, пусть и совсем призрачная, ещё есть?

– Откуда? Даже если Джейме попытается, меня успеют прикончить… Да и Вариса больше нет, чтобы найти выход из подземных лабиринтов. Я говорю не о тебе, юноша, – сказал он мышонку, который сосредоточенно подъедал крошки у его ног. – Когда-то я решил, что у меня есть друг… Но друг меня предал, моя королева от меня отвернулась … Когда наступит мой последний час, я уйду налегке.

Мышонок Варис закончил свою трапезу, пискнул и убежал.

Тирион хмыкнул.

– Это так пошло и фальшиво, что ты не захотел меня слушать? Что ж, ты прав, – Тирион замолчал. Потом негромко добавил: – Вся моя дерьмовая жизнь состояла из пошлости и фальши…

Поздней ночью, закончив с текущими делами (а их у десницы Её Величества было ой как много) и уложив свою царственную подопечную спать, Квиберн принимался за красных жрецов. В сопровождении четверых Безупречных, которых королева отрядила для охраны Лорда-Десницы, он приходил в заброшенный трактир в переулке у подножия Красного замка. Здесь “вразумляли” служителей Владыки Света.

Днём солдаты (королева не желала пока создавать заново городскую стражу) хватали на улицах проповедников или просто рьяных последователей новой веры. Их выслеживали “пташки” Квиберна. Задержанных сгоняли в этот самый трактир.

После полуночи приходил Лорд-Десница и начиналась простая процедура. Задержанных по одному заводили в комнату на верхнем этаже, где их ждали сам Квиберн и жрец Владыки по имени Аврелио. Он был в первой партии пойманных и приглянулся Деснице беззаветным сребролюбием и готовностью пойти на что угодно ради звонкой монеты. Аврелио задавал один вопрос: “Признаешь ли ты Дейнерис Бурерожденную матерью веры и воплощением огня?” Символ веры придумал сам Квиберн, немного покопавшись в книгах о разных верованиях. Если вопрошаемый соглашался, ему предлагалось принести клятву перед священным огнём на общем и валирийском языках. После чего его (или её) выпроваживали на улицу.

Если у Квиберна возникали хоть какие-то сомнения в искренности говорившего, того выводили через чёрный ход и волокли в темницы. И на следующий день топор палача ставил точку в религиозном споре. Эсосские имена, которые слышал Тирион Ланнистер из своей темницы, как раз и принадлежали этим несчастным.

Тем, кто признали Дейнерис “матерью веры”, Квиберн тоже не верил. Пташки получили указание присматривать и за ними.

Очередной задержанный назвался Латифом из Мира. В глаза бросалась неестественная бледность лица, словно никогда не знавшего солнца. Мужчина явно волновался; произнося клятву, он несколько раз сбился.

– Ты говоришь по-валирийски с акцентом. Ты не из Мира, – прервал его Квиберн.

– Вы ошибаетесь, милорд, – Латиф даже стал заикаться от волнения.

Квиберн хотел уже позвать солдат, чтобы Латифа увели, но ему стало интересно. “Он явно не из огнепоклонников. Зачем он рискнул жизнью и пробрался сюда?” Квиберн пригляделся.

– Мне знакомо твое лицо. Где я тебя видел? – спросил он с нажимом.

Латиф замотал было головой, но тут Квиберн хлопнул ладонью по столу.

– Я вспомнил. Я видел тебя в квартале пиромантов. Ты был учеником того старого осла… Как его… Галлин его звали…

Человек, назвавшийся Латифом, горбился все время допроса. Вдруг он выпрямился и сбросил бордовый плащ. На его груди висела склянка с зелёной жидкостью.

– За честь нашего ордена, над которой ты надругался! – крикнул он и бросился на жаровню со священным огнём.

Один из Безупречных метнул копье. Стальной наконечник вонзился в тело пироманта в тот момент, когда он уже опрокинул жаровню.

Зелёное пламя мгновенно распространилось по комнате, поглотило всех, кто был внутри. Раздался взрыв, гнилые перекрытия обвалились и старый трактир рухнул, объятый огнём.

Гигантские торосы из голубоватого льда казались непроходимыми. Колоссальные глыбы покрывали берег, уходили в глубину Крабьего залива на несколько лиг. На горизонте виднелась открытая вода. Со стороны моря дул холодный, пронизывающий до костей ветер. Иногда лед потрескивал под напором воды. От этого скрежета становилось не по себе самым отважным.

– Разведчики дошли до того берега и вернулись обратно, Черный Принц! – доложил Гальба, сын Гальбы, проводник из племени Короткоухих. Они, как и остальные племена Лунных Гор, получили дорогие подарки и поклялись служить Джону Таргариену.

Джон молча осмотрел войско, растянувшееся по берегу. Крылатая конница, плотные колонны пехоты. Поодаль стояли лошади, навьюченные мешками с Диким огнем.

– Если мы перейдем залив, я буду считать себя бессмертным, – Берен Толхардт попробовал пошутить. Но никто не засмеялся.

– Мы идти вперед. Воины не знать страх, – сказал кхал Арпад, белый как полотно от ужаса. Никто из дотракийцев никогда не ходил по мертвой воде.

– Госпожа Кинвара! Разожгите священный огонь! Мы попросим Владыку о помощи и отдадим свои жизни его попечению, – распорядился Джон.

Кинвара, которой предстояло идти через залив, как и всем остальным, послушно слезла с лошади. Ее подручные из людей Тиметта, объявившие себя воинами Владыки после гибели своего вождя, уже устанавливали жаровни.

– Разрешите переговорить с вами один на один, – обратился к Джону сир Джейме.

Они отъехали в сторону.

– Вы собираетесь возглавить колонну, как я понимаю? – спросил Лорд-Комиссар.

– Да, я поведу своих людей за собой, – твердо ответил Джон.

– А если лед не выдержит?

– Все в руках Владыки, – упрямо ответил принц.

Джейме огляделся по сторонам. Кинвара как раз разжигала огни в жаровнях.

– Мой принц, жизнь всех этих людей зависит от вас, – Джейме показал рукой на тысячи черных фигурок, покрывавших берег. – Я предлагаю вам не полагаться лишь на божественный промысел.

– Успех всего дела зависит от того, сможет ли авангард удерживать позиции, пока идет переправа, – серьезно ответил Джон. – Если нас накроют на льду… Не выживет никто.

– Я поведу авангард, – сказал Джейме. – Мои хуссары собъют дозоры Золотых мечей и не дадут им подтянуть подкрепления. А вы пойдете с пехотой.

Кинвара затянула молитвенную песню. Джон спрыгнул с коня и подошел к священному огню. Перед тем как опуститься на колени, он обернулся к Джейме и тихо сказал:

– Спасибо, милорд.

========== КОРОЛЕВА И ДРАКОН ==========

Крылатые хуссары построились для смотра на левом фланге войска. Джейме Ланнистер и кхал Арпад расположились перед шеренгами всадников. Их стало намного больше, после того как Арпад привел в стан принца Джона кхаласары, ушедшие за Кваго-полукровкой. Арпад в одиночку поехал к мятежникам и победил Кваго в поединке. Он привязал тело полукровки к своей лошади и протащил его среди шатров. Дотракийцы признали Черного кхала. Правда, каждого десятого все равно повесили за предательство.

– Что говорят люди? Они будут сражаться против своей кхалиси? – спросил Джейме.

– Хох! – взъярился дотракиец и его конь заходил под ним, почуяв настроение хозяина. – Кхалиси жена Черного кхала. Жена идти за мужем. Так устроен мир. Кхалиси нарушила закон. Воины верить Черному кхалу. Черный кхал – победа и слава!

– А как же те, кто в ее войске? – продолжал Джейме.

– Они сами женщины! – презрительно ответил Арпад.

Джейме помолчал, искоса поглядывая на молодого кхала. Тот придерживал рукой саблю в позолоченных ножнах – подарок Джона. Арпад стал для своих соплеменников великим героем. Почти как сам Черный кхал. Наверняка остальные думают также.

– Завтра нас встретит стена Дикого огня… – задумчиво произнес Джейме. – Многие погибнут…

– Это честь для воина! – запальчиво ответил дотракиец.

В отдалении послышались крики: “Черный принц! Черный принц!” Уже через несколько минут крики слились в могучий рев. Армия приветствовала своего вождя.

Джон скакал вдоль строя в сопровождении одного Арча Андервуда. Тот держал черное знамя Дозора, личный штандарт принца.

Со времени битвы при Айзинкурте войско заметно увеличилось. В Долине набрали и вымуштровали восемь рот пехоты. В Королевских землях к принцу присоединились десятки “лесных капитанов” со своими командами. Отовсюду стекались обнищавшие рыцари и мелкие лорды, привлечённые слухами о щедром жаловании в войске Молодого Дракона. Димас Диамантис, полномочный посол нового Морского властелина Браавоса, прибыл к Джону с предложением вечного мира, подкрепленным льготным кредитом. Предложение было принято.

Принц остановился перед рядами Рассветных стрелков. Он снова отпустил бороду, стал похож на Джона времен Ледяного похода. Знамя Арколе развивалось за его спиной.

Принц поднял руку. Все стихло.

– Мы идем на битву, чтобы восстановить справедливость! – прокричал он. – Мы не хотели этой войны; нас принудили к ней. Мы идем на битву, чтобы войну закончить. Правда на нашей стороне. В ней наша сила! Победа будет за нами!

Мощное и дружное “Ура!” стало ему ответом. Пешие и конные воины потрясали оружием, их глаза и лица были полны веры и решимости.

Джейме же показалось, что принц словно сомневается в своих словах. Не было в них обычной страсти. Недоставало напора. “Как будто он говорит… по необходимости,” заметил Джейме.

Смотр был окончен. Принц пришпорил коня и поскакал прочь. Джейме дождался, когда он скроется из виду, и поехал за ним.

Военный совет королевы Дейнерис Бурерожденной подходил к концу. Франклин Флауэрс и Дирк Боггз наперебой уверяли, что позиция превосходна и завтра воинство самозванца будет разбито. Капитан Флауэрс командовал центром – Золотыми мечами, самой сильной частью армии Дейнерис. Под началом Боггза состоял арьергард, городское ополчение из Королевской Гавани и немногочисленные отряды лордов из Королевских и Штормовых земель, которые принесли присягу новой королеве. Гарри Стрикленд отмалчивался. Лорд-Командующий Бронн смотрел на храбрившихся командиров с плохо скрываемым раздражением.

Совет проходил под просторным навесом. Королева сидела в кресле перед столом, на котором были расставлены фигурки всадников и пехотинцев. Рядом с ней стоял столик с фруктами, привезенными для нее из Эссоса. Королева слушала генералов, отщипывая по ягодке от грозди винограда. Сегодня ей хотелось именно кислого винограда. Весь вчерашний день она ела персики, а сегодня поглядывала на прекрасные, сочные плоды с отвращением.

“Мой Лорд-Командующий с самого начала был против сражения”, подумала Дейнерис, наблюдая за Бронном. “Будет ли он верен мне до конца?” Когда Джон уничтожил замок Девичий Пруд вместе с гарнизоном и стало понятно, что он тоже обзавелся Диким огнем (“как? откуда? кто меня предал?” бушевала Дени), Бронн настаивал на обороне в столице. “Сколько бы у них не было субстанции, у нас будет преимущество – крепостные стены. У нас есть флот и деньги Пентоса, чтобы не страдать от голода. Они будут атаковать, а мы будем их закидывать Диким огнем с катапульт и требушетов. Они понесут такие потери, что сами уберутся восвояси!” убеждал он. Но Дейнерис не согласилась. “Джон подчинит себе Речные Земли, Запад и Простор, пока мы будем сидеть, запертые в городе. Мы не позволим ему хозяйничать в наших землях!” объявила королева.

Она слишком хорошо помнила ужасы осады Миэрина. К тому же она очень сомневалась в верности столичной черни. Они могли взбунтоваться в любой момент. А ей скоро рожать. Что может произойти, пока она будет беспомощна? Квиберна больше нет, а больше она никому не доверяла. Разве что Джеку Карру, но он слишком неопытен, чтобы держать в узде город и армию. Дейнерис настояла, что нужно выйти против самозванца всеми силами и разбить его в одном сражении.

Поскорее бы… Пусть к ней приведут Джона. Связанного. Чтобы она влепила ему пощечину. И не одну!

– Милорды, мы уверены в вашей доблести и ждем, что завтра каждый с честью исполнит свой долг! – королева хотела подняться, чтобы закончить совет, но передумала вставать. Живот был уже слишком большой и каждое движение давалось ей с трудом. – Идите к своим людям, милорды.

Кланяясь, члены совета стали расходиться.

– Сир Бронн, присядьте, – Дейнерис указала на стул рядом со своим креслом.

Бронн уселся, широко расставив ноги и настороженно глядя на королеву.

– Мне показалось, или вы не уверены в завтрашней победе? – спросила она.

– Самоуверенность – вредная штука, – ответил Бронн.

– Вы боитесь? – Дейнерис сделала вид, что удивлена.

– Я всю жизнь боюсь, Ваша милость. Поэтому и остался жив до сих пор.