Текст книги "ИГРА ДРАКОНОВ (СИ)"

Автор книги: Snow ball

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 24 страниц)

Варис поморщился. Глава гильдии алхимиков явно был не знаком с конспирацией. А пироманты, оказывается, уже записались в сторонники реставрации Таргариенов.

– Должен разочаровать вас, мой друг. Я попал в плен к железнорожденным, когда Эурон напал на флот Ее Величества. Они и привезли меня в столицу. Потом мне чудом удалось освободиться. Но я ничего не знаю о дальнейшей судьбе Ее Величества. Может быть в Королевской Гавани что-то известно?

– Что вы! Столица полностью отрезана от мира! С того дня, как умерла королева Серсея Ланнистер, все становится только хуже и хуже!

– А как она умерла? – напрягся Варис.

– О, это странная история! У нее случился выкидыш, от чего она сильно заболела. А самонадеянный выскочка Квиберн не смог ее вылечить! Я всегда, всегда говорил, что он проходимец и шарлатан! Недаром он сбежал сразу же после смерти Ее Величества!

Галлин, дрожа от негодования, начал жаловаться Варису на Квиберна. Что тот забрал абсолютно все запасы Дикого Огня и, якобы, попытался производить субстанцию в своей лаборатории. И нанес, тем самым, смертельное оскорбление древнему ордену пиромантов, с которым теперь ещё и не считаются. Считают, что субстанции больше нет.

– Чем же заболела Серсея? – переспросил Паук.

– Бездарность Квиберн допустил заражение крови, – пояснил Галлин. – Она скончалась через четыре дня после выкидыша. А пототом её тело покрылось язвами.

“Четыре дня… Тело покрылось язвами… Этот яд называется “Серебрянка”, уважаемый мэтр Галлин. Квиберн не мог спасти свою королеву, как бы не старался. Противоядия не существует.”

Варис печально вздохнул. Он добился всего в жизни тем, что умел узнавать тайны. Он знал, как они дорого стоят. Сейчас он близок к разгадке тайны, которая может изменить расклад в Большой Игре. А значит, время для спокойной и размеренной жизни в Пентосе ещё не пришло.

Восстание в городе закончилось. Горожанам не удалось захватить замок, но городской совет решил предоставить больше провизии голодающим.

Через три дня в гавань вошли корабли с пурпурными парусами.

Варис наблюдал, как к пристани причалила лодка, с которой сошел человек в огромной шляпе, вроде той, что носил Тихо Несторис. Его сопровождали несколько рыцарей с золотыми черепами на сюрко.

Прямо на пристани представителей Браавоса встречали Кэттлблэк и четверо городских старшин. Переговоры длились недолго. Уже через час первые корабли швартовались у причалов Королевской Гавани. Сапоги солдат загрохотали по мостовым.

– Коммуна вольного города Гавань заключила вечный союз с вольным городом Браавос! Отныне и навсегда вольные города будут вместе бороться против всякой тирании! Никогда больше мы не склонимся перед угнетателями! В ознаменование союза доблестная армия вольного города Браавос разместится в Гавани и будет защищать нас от от тиранов и всех, кто покусится на нашу свободу! – кричали глашатаи.

Комментарий к МАСТЕР

Правильнее было бы разместить эту главу после “СВАДЬБЫ ДРАКОНОВ”. Надеюсь, читатели простят меня за некоторое нарушение хронологии.

========== БОГИ ВОЙНЫ ==========

Утро битвы выдалось сумрачным. Тяжелые тучи цеплялись за вершины Лунных гор, висели над предгорьем. Снег сменился ледяным дождем.

Джон стоял на вершине холма и наблюдал, как две армии разворачиваются к бою. Несмотря на пасмурную погоду, войско Долины впечатляло: ветер раскачивал огромные плюмажи на шлемах рыцарей, колыхал значки на увитых лентами копьях. Могучие лошади в тяжелых попонах, с устрашающими налобниками рыли копытами землю.

По сравнению с ними армия Джона выглядела уныло. Ровные коробки пехоты чернели на белоснежном снегу. Впереди расположились немногочисленные дотракийские всадники на малорослых лошадках. Драконьи крылья им велели убрать, чтобы они не мешали стрельбе из лука.

После того, как все отряды армии Долины объединились, их стало вчетверо больше.

Арч Андервуд называл штандарты знатнейших домов Долины, развевающиеся на ветру.

– Уэйнвуды, Редфорты, Графтоны… Штандарт Лина Корбея во главе первой баталии… Штандарт Бронзового Ройса во главе главной баталии… Линдерли…

– Андервуды? – Джон исподлобья посмотрел на юношу.

– Ваша милость! Отец принес присягу короне! Отец верен присяге! – с жаром ответил стюард. – Но я вижу герб Ваксли… Дом моей матери…

Арч замолчал.

– Поздно жевать сопли, дружок! – стукнул его по спине Бронн. – Тут у нас сраная война! А на войне не выбирают, кого убивать!

Бронн пошел в первые ряды пехоты, громыхая железом. Бывший наемник, некогда презрительно отзывавшийся о тяжелых доспехах высокородных господ, обзавелся в Белой Гавани полными латами. Сегодня он напялил на себя всю броню, какую только было можно.

– Как называется это место? – спросил Джон у помрачневшего Арча.

– Айзинкурт, Ваша милость.

– Что за название?

– На языке Первых людей – скотный двор Айзы, только и всего. Видите те развалины? – он указал на древние строения за позициями долинщиков, среди которых развевался флаг Арренов. – Они и есть остатки фермы какого-то Айзы.

– Значит, наша судьба решится при Айзинкурте. При скотном дворе, – подытожил Джон. – Да будет так!

Кинвара при помощи Тиметта и его подручных расставила перед войском жаровни со священным огнем. Она встала рядом с одной из них, воздела руки к небу и запела молитву.

– О, Владыка! Даруй нам мужество сокрушить неверных, что вышли против воинов твоих! Даруй нам силу, чтобы без устали разить врагов твоих! Победите свой страх, о воины света! Вы идете на священную битву во имя Владыки, и он будет сражаться рядом с каждым из вас! Ибо нет бога, кроме Владыки, и обещанный принц – десница его!

Воины Джона один за другим вставали на колени. Не все успели уверовать в бога огня. Но в эту минуту, глядя на надвигающуюся огромную армию, каждому хотелось верить в слова красной жрицы. Каждому хотелось надеяться на высшую силу, которая поддержит их в смертельном бою. Больше им надеяться было не на что: впереди был враг, позади – неприступные горные хребты.

Джон дождался окончания молитвы.

– Начинай! – повернулся принц к кхалу Арпаду.

Четыре сотни дотракийцев с гиканьем рванулись вниз по склону. Не доезжая двухсот шагов до стройных рядов войска Долины, степняки повернули вдоль фронта и начали обстрел из луков. Перед долинцами завертелась смертоносная карусель. Стрелы по большей части отскакивали от панцирей рыцарей, но некоторые достигали цели. Не успев обнажить мечи, армия Долины понесла первые потери.

Протрубил горн. Первая баталия долинцев двинулась с места и покатилась на дотракийцев, постепенно набирая ход. Железная лавина, три тысячи закованных в броню рыцарей. Обгоняя друг друга, они спешили расправиться с обнаглевшими дикарями.

Джон кивнул.

– Спасибо за науку, Рамси Болтон, – процедил он сквозь зубы.

Дотракийцы прекратили обстрел и начали уходить. Их лошадки были быстрее и легче могучих рыцарских коней. Перед позициями пехоты они резко отвернули в сторону и скрылись в роще на левом фланге.

Рыцари Долины уже не могли остановиться. Они катились вперед, хотя глубокий снег и не давал им набрать полный ход. К тому же из-за дождя снег покрылся ледяной коркой. Она тоже мешала лошадям.

– Пускай! – Бронн махнул мечом.

До атакующих было не больше трехсот шагов. Две шеренги арбалетчиков, выстроившихся впереди армии Джона, разом выпустили болты.

– Улитка! – скомандовал Бронн.

Следующие две шеренги вышли вперед, наскоро прицелились и дали залп по плотной массе конницы.

Арбалетчики сменяли друг друга. Пока задние ряды перезаряжали оружие, передние стреляли. Не слишком точно, но это и не требовалось. Железные болты находили своих жертв.

Раненые лошади долинщиков валились в снег. На них налетали следующие, ломали ноги и тоже падали. На равнине рыцари проскочили бы зону обстрела. Но пехота Джона стояла на холме. Из-за подъема и из-за тяжелого снега лошади замедляли свой бег и всадники попадали под очередной залп арбалетчиков.

Потери в рядах атакующих были ужасающие. Лин Корбей пал в числе первых. Однако храбрые рыцари упорно шли вперед.

– Пикинеры, к бою! – дал команду Бронн.

Арбалетчики отошли назад. Пикинеры сомкнули ряды. Пики длиной в три человеческих роста, изобретение сира Бронна Черноводного, опустились перед всадниками.

Рыцари давно потеряли строй, налетали на стену из наконечников чуть ли не поодиночке. Падали лошади, падали всадники. Пики находили новых жертв.

Первая баталия армии Долины полегла целиком. Стоны сотен раненых, хрипы умирающих лошадей сливались в один тягостный гул.

К Джону подъехали командиры пехоты.

– Славное начало! – возбужденный Берен Толхардт поклонился принцу. – Но лорд Ройс тертый калач, он не полезет снова на наши пики.

Действительно, рыцари Долины оставались на месте. Их по-прежнему было намного больше. Внизу началось движение: судя по всему, Бронзовый Джон Ройс решил обойти принца и перестраивал свое войско.

– Отойти на вторую позицию! – приказал Джон. – Тиметт, займись ранеными.

Командиры вернулись в первые ряды. Пехотные коробки начали разворачиваться и подниматься вверх по холму.

Отряд из Обгорелых и самых отъявленных громил, которых специально отбирал Тиметт, выбежал вперед. Они начали добивать раненых рыцарей Долины. Их поднимали, срывали шлемы и резали глотки. Сам Тиметт снес головы нескольким долинцам, которых его подручные ставили перед ним на колени.

Возмущенный рев прокатился по рядам рыцарей Долины. Им было отлично видно все, что творили люди Тиметта. Из рядов конницы выезжали всадники с пышными плюмажами и что-то кричали остальным, указывая на происходящее у подножия холма.

Рыцари не выдержали. Знамя за знаменем срывались с места и шли вперед. Кажется, лорд Ройс пытался их остановить. Но зов чести оказался сильнее. И вот уже вся конница Долины неслась на врага. Они атаковали в узком промежутке между лесом и оврагом и не могли воспользоваться превосходством в числе.

Тиметт увел своих. Пехота Черного Принца отошла выше по холму. Теперь перед ними высился заранее подготовленный частокол из заостренных кольев. Он и остановил первые ряды рыцарей. Возникла давка, которой воспользовались арбалетчики Джона. Они опять обрушили на атакующих тучу металла.

Но рыцарей было слишком много. Тяжелые лошади проломили частокол. Не считаясь с потерями, долинцы врубились в ряды пикинеров. Всадники застревали в массе пехоты, пропускали удары пик, падали вместе с ранеными лошадьми. Их добивали топорами и алебардами.

Однако рыцари продолжали давить. Одна волна всадников откатывалась от черных коробок пехоты, но вслед за ней тут же приходила другая.

– Держать строй! – то и дело орал Бронн.

Он метался между рядами, поддерживал своих бойцов, отправлял подкрепления туда, где положение становилось особенно тяжелым.

В тот момент, когда казалось, что строй пехоты Джона вот-вот посыплется, из оврага на правом фланге вышел отряд лучников из Сероводья. Они прокрались незамеченными и начали ураганный обстрел долинцев сбоку. Жители Сероводья были превосходными стрелками: каждый мог выпустить дюжину стрел за минуту. Они целились в бока и в крупы лошадей.

Часть рыцарей повернула на лучников, но их лошади только зря переломали ноги в заснеженном овраге. Общая атака захлебнулась. Рыцари откатились к подножию холма.

Джон вновь отдал приказ отойти, теперь к последнему рубежу – за ряды возов и телег. Солдаты начали перестраиваться. Они еле волочили ноги от усталости. Джон отправил головорезов Тиметта и своих оруженосцев в переднюю линию. Это был его последний резерв.

Принц подъехал к Бронну. Тот сидел на камне и безумными глазами смотрел прямо перед собой. Доспехи были забрызганы кровью так, как будто его поливали из ведра. Лорд-Капитан с трудом поднялся на ноги.

– Раненых не сосчитать… Пики поломаны… У арбалетчиков заканчиваются болты… – осипшим голосом докладывал Бронн.

Джон спрыгнул с коня. Встал перед рядами пехотинцев.

– Вы все уже покрыли себя славой на этом поле! Если мы умрём сегодня здесь, мы станем легендой! – обратился Джон к солдатам.

– Я не хочу становиться сраной легендой, – негромко сказал Бронн.

– Тогда сражайся как в последний раз, Лорд-Капитан! – в полный голос ответил ему Джон.

Он выхватил меч и занял место в первой шеренге.

– Сражайтесь вместе со мной и вы станете мне как братья! – прокричал Джон и опустил забрало на драконьем шлеме.

Арч Андервуд воткнул в землю за спиной принца чёрное знамя Арколе.

“Принц здесь! Принц будет драться вместе с нами!” прокатилась по рядам.

– Если мы выживем сегодня, я буду молиться тебе как богу войны, Чёрный Джон, – проговорил Тиметт, взвешивая в руке секиру.

Черное знамя принца, появившееся прямо перед ними, стало вызовом для рыцарей Долины. Они пошли в новую атаку, не дав толком отдохнуть ни себе, ни лошадям.

Бой быстро превратился в свалку между телегами. Пехота Джона не могла удержать строй, а рыцари Долины не могли обратить ее в бегство.

Самая ожесточенная схватка развернулась вокруг знамени.

Джон рубился среди своих бойцов. Тиметт прикрывал ему спину. Они вместе взобрались на крепкую телегу рядом со знаменем и валили долинцев направо и налево. Скоро вокруг телеги образовался небольшой вал из тел.

Во время короткой передышки Джон осмотрелся. Все воины Долины, остававшиеся в строю, участвовали в сражении. Последний отряд, охранявший ставку Роберта Аррена, влился в общую схватку.

– Пора! – обернулся Джон к Тиметту.

Гигант подозвал Андервуда. Тот высек огнивом пламя. Тиметт поджег фитиль свечи Квиберна и швырнул ее в задние ряды наступавших.

Грохнул взрыв.

Он произвел ужасающее действие в рядах долинцев. Три десятка рыцарей вместе с лошадьми в один миг испарились в зеленом пламени. Не меньше сотни разметало в разные стороны от образовавшейся воронки. По всему полю брани разлетелись куски людей и лошадей. Рядом с Джоном упала обугленная конская нога.

Лошади долинщиков, которые были рядом с горящей воронкой, взбесились и понесли. Они врезались и опрокидывали других коней, сбрасывали седоков. Рыцари, кто был дальше от воронки, разворачивались и уходили в стороны или в тыл. Армия Долины в беспорядке откатывалась назад.

– Демоны! Крылатые демоны! – послышались крики долинщиков.

Из рощи, набирая ход, катились ряды крылатых хуссар. Их вел рыцарь с красным плюмажем на шлеме.

– Джейме мать его Ланнистер! – выдохнул Бронн.

Хуссары, полные сил, на свежих лошадях, врезались в массу врагов. Их было всего пять сотен, но их атака стала последним толчком, сломавшим ход сражения. Армия Долины побежала, избиваемая преследователями.

Тем временем отряд лёгкой конницы во главе с Арпадом обошёл поле битвы и окружил ставку Роберта Аррена.

Штандарт с белым соколом на синем фоне пал.

Кхал Арпад не отказал себе в удовольствии лично связать лорда Аррена и провезти его через ряды победителей, перекинув через круп своей лошади.

“Наша цель не победить в битве. Наша цель победить в войне”, сказал Джон накануне на военном совете. “Победить в войне мы сможем, если полностью уничтожим армию Долины и захватим Роберта Аррена”.

Когда Джон вошел в свой шатер, Лорд Долины уже дожидался принца. Долговязый нескладный юноша пытался размять кисти. Держался он вполне уверенно.

– Я готов обсуждать размеры выкупа, – начал он. – Долина даст вам столько, сколько вы потребуете. И развяжите мне руки, если вы не дикари!

Джон стащил латные перчатки, покрытые таким густым слоем крови, что под ним не было видно металла. Швырнул их в угол. Снял шлем, отбросил вслед за перчатками. Взял графин с вином, долго пил из горла, проливая вино себе за шиворот и на иссеченный мечами нагрудник. Подошел к чану с водой и начал умываться. Тем временем Арч Андервуд расстегивал пряжки на его доспехах.

Молодой Аррен презрительно кривил губы, глядя на Джона.

Стюард, долго провозившись с погнутыми и изрубленными застежками, в конце концов смог избавить принца от тяжелой кирасы. Джон сел, велел поставить стул для Аррена рядом с собой. Руки тому так и не развязали.

– Меня не интересует выкуп, – прохрипел он. Откашлялся и продолжил: – Мне нужно, чтобы вы сдали Гуллтаун.

– Тогда отпустите меня, – захихикал Роберт.

– Вы можете прийти к воротам и приказать открыть их, – заметил Джейме Ланнистер.

– Хотите повторить фокус, который вам удался в Риверране? – повернулся к нему Роберт. – Не на того напали! Я отправлю письмо с требованием собрать выкуп. Вы его заработали! Получите свое и отправляйтесь восвояси.

– Милорды. У меня с лордом Арреном будет личный разговор, – произнес Джон. – Прошу вас удалиться.

Офицеры Дозора вышли. Только Тиметт остался у входа. Роберт Аррен с интересом озирался по сторонам.

– О чем вы собираетесь говорить? – спросил он.

– Я требую, чтобы вы подписали отречение от всех прав на владение землями Долины Аррен и от всех всех вассальных обязательств перед вами в пользу короны, – ответил Джон.

Роберт Аррен делано расхохотался.

Джон кивнул Тиметту. Хранитель королевского меча отставил в сторону секиру. Снял с крюка у входа верёвку и подошёл к лорду Долины. Положил ему на плечо руку размером с голову Роберта.

– Вы навсегда потеряете свою честь, если тронете пленного! – дрожащим голосом сказал Роберт.

Тиметт ударил его поддых. Лорд Аррен сложился пополам, упал со стула. Он задыхался, глаза вылезли из орбит от боли.

Тиметт засунул ему в рот кляп. Поднял, как младенца, и усадил обратно. Привязал к стулу.

– Моя честь сгорела вместе с Винтерфеллом. Сейчас мне нужны Гуллтаун и Долина, – сказал Джон. – Госпожа Кинвара!

Из-за ширмы, перегораживавшей шатер, вышла красная жрица. Встала перед Робертом Арреном. Всматривалась в его глаза, наклоняя голову то в одну, то в другую сторону, как змея.

– Вы уверены? – спросил ее Джон.

– Никто не может выдержать пыток. Вы хотите смотреть, мой принц?

– Я же веду переговоры с лордом Арреном, – вздохнул Джон.

Кинвара развязала завязки на штанах пленника, достала его член и яйца. Вынула из волос заколку, оканчивавшуюся длинной иглой. Коснулась ей лица Аррена. На месте укола выступила капля крови.

– Валирийская сталь, очень острая. Вы уже познали женщину, милорд? – участливо спросила она.

Позеленевший от страха лорд Долины закивал головой.

– Тогда вам будет, что вспоминать, – улыбнулась Кинвара. – Тиметт, мне нужен огонь.

Великан принес одну из жаровен, обогревавших шатер. Кинвара бросила на угли щепотку порошка, отчего они разгорелись ярким пламенем. Опустила иглу в огонь.

– Чем дольше вы будете упорствовать, тем больнее вам будет, милорд, – прошептала она на ухо лорду Аррену.

Она сжала у основания мошонку Аррена, начала втыкать иглу в яичко. Пленник задергался, как в конвульсиях, но Тиметт прижал его к стулу могучими ручищами.

Голова лорда Долины упала на бок.

– Долго он не продержится, – сказала Кинвара, обернувшись к Джону. – Тиметт, приведи его в чувство.

Хранитель королевского меча плеснул в лицо Аррену холодной водой.

Джейме Ланнистер и Бронн стояли перед вереницей пленных.

– Я убил своего первого раньше, чем научился дрочить, – Бронн никак не мог прийти в себя после битвы, говорил, проглатывая буквы. – Я воюю всю жизнь. Но я никогда не видел такой мясорубки! Что у него за яйца?

Бронн кивнул в сторону шатра принца.

– Драконьи, надо думать, – задумчиво ответил Джейме.

Один из пленников, рыцарь в разодранном сюрко с гербом в виде сломанного колеса, остановился перед ними. Он начал всматриваться в лицо капитана Рассветных стрелков.

– Что вылупился? – Бронн поймал на себе его взгляд.

– Я помню, как ты вышел биться за Беса Ланнистера в Орлином Гнезде. Поменял хозяина, продажная тварь? – ответил рыцарь.

Бронн подошел к нему и ударил кулаком в лицо. Рыцарь устоял на ногах и плюнул в Бронна кровавой слюной.

– Развяжи мне руки, наемник, и посмотрим, кто чего стоит! – проговорил он.

– Хочешь убить меня? У тебя был целый день для этого! Но ты меня не убил! – заревел Бронн.

Лорд-Капитан снял с пояса латную рукавицу, натянул на правую руку. Ударил рыцаря в челюсть. Тот упал. Бронн прижал его коленями к земле и начал методично наносить удары по голове. Скоро рыцарь перестал шевелиться.

– Ты его прикончил, – сказал Джейме Ланнистер. – Нет поступка более бесчестного, чем убить пленного. Да еще связанного.

– Насрать, – ответил Бронн.

Он нагреб снег левой рукой и начал очищать рукавицу от прилипшей крови.

Кинвара обработала раны лорда Аррена и Тиметт его отвязал. Роберт пополз к Джону в ноги. Он целовал обувь принца и умолял простить его. Тиметт хотел поднять Роберта, но тот еще сильнее вцепился в грязные сапоги. Наконец, дрожащего и плачущего лорда удалось оттащить. Кинвара влила ему в рот успокаивающей настойки и юноша затих.

– Я буду с ним, пока он не сможет написать бумагу, – сказала Кинвара.

Джон вышел из шатра. Вокруг лежали раненые. Помощники мейстера из Белой Гавани обходили их, врачевали самых тяжелых. Им помогала Миссандея.

Джон взял ее за руку и повел, вернее, потащил в шатер Кинвары. Джейме Ланнистер увидел, как Джон начал целовать девушку, даже не задернув за собой полог. Джейме покачал головой и печально вздохнул.

Вечером в лагере победителей началось празднование. В стане долинцев нашли огромный запас вина. Никто из свиты принца не обратил внимания на отсутствие Арча Андервуда. Юноша долго бродил с факелом по полю битвы. Вдруг он вскрикнул и опустился на колени. Поднял голову рыцаря, одного из тех раненых, кого обезглавил Тиметт. Бережно поставил перед собой.

– Дядя Гарри, – прошептал Арч и прижался к отрубленной голове.

========== СЕСТРЫ ==========

Короткие северные дни сменяли один другой. Метели, бушующее море – Дейнерис выходила на прогулки и видела одно и тоже.

От Джона не было никаких известий.

Королева тосковала. Чтобы как-то разнообразить течение дней, неотличимых друг от друга, мейстер замка предложил устроить поэтический турнир.

Каждый бард или менестрель мог пожаловать в Чертог Водяного в установленное время и прочесть, а лучше спеть стихи о любви. Дейнерис идея понравилась. “Пусть высокие порывы вдохновения послужат возвышению наших сердец!” говорилось в приглашении для поэтов, которое продиктовала сама королева.

Турнир начался. Весь двор с увлечением обсуждал стихи и песни, представленные на суд Ее Величества.

Особенное признание снискал поэт Мартин, сын замкового виночерпия, на протяжении нескольких дней читавший свою поэму “Грезы о “Весне”. “Весной” называлась прекрасная госпожа, богатая и знатная, в которую влюблен молодой рыцарь. Он понимает всю безнадежность своих чувств, но клянется вечно служить даме своего сердца и совершить великие подвиги в ее честь. В финале герой отправлялся в гибельное путешествие в дальние страны, и исполнял под окнами своей возлюбленной прощальную песню:

Не мигают, слезятся от ветра

Безнадежные карие вишни

Возвращаться – плохая примета

Я тебя никогда не увижу

И качнутся бессмысленной высью

Пара фраз залетевших отсюда

Я тебя никогда не увижу

Я тебя никогда не забуду

Мартин пел проникновенным низким голосом, аккомпанируя себе на лютне. У него были грустные темные глаза и длинные вьющиеся волосы до плеч. Его можно было бы счесть похожим на принца Джона, если бы не печальный взгляд и плаксивое выражение лица. Барду не приходилось отправлять людей на смерть и сжигать замки, как принцу.

Дамы вытирали слезы, когда он закончил.

– Подлинная любовь не знает преград, ей не страшны расстояния и время! – взволнованно проговорила леди Старк. – Подлинная любовь бескорыстна, она не требует ответа, не выставляет себя напоказ, не ищет своего удовольствия. Подлинная любовь проникнута отдаванием! Любящее сердце чувствует наслаждение не от удовлетворения низменных желаний, но от созерцания счастья своего предмета!

Королеве стихи поначалу показались скучноватыми, а история – надуманной. Но потом ей вспомнился Джорах Мормонт. Портрет героя как будто был списан с ее медведя. “Он был мне так предан, а я даже не попрощалась с ним… Но в тот момент все мои мысли были о драконах!” Дейнерис подумала про Мормонта впервые после того ужасного дня. Она растрогалась.

– Настоящая поэзия должна давать примеры для подражания и вдохновлять рыцарей на подвиги! – объявила королева и пожаловала поэту замок и должность придворного барда.

“Как-нибудь можно позвать его почитать стихи перед сном”, подумала Дени и покраснела. Мальчик ей понравился.

Вечерами двор собирался на службу. В отсутствие Кинвары молитвы читала жрица Аруна. Молодая служительница Владыки не обладала столь же красивым и проникновенным голосом, как наставница, но старалась искренностью восполнить недостаток певческих способностей.

Дени несколько раз приглашала девушку к себе, но общение не задавалось. Аруна оставалась закрытой и замкнутой, отвечала на любые вопросы односложными “Да”, “Нет” или “На все воля Владыки”. Как она проводила время помимо служб, никто не знал. Красная жрица буквально растворялась в проходах огромного замка.

Отчасти Дейнерис устраивало такое поведение молодой жрицы. Кинвара, пока была в городе, все время находилась рядом. Её чарующий голос как будто обволакивал разум Дени. Иногда королеве казалось, что она проваливается в сладкую дремоту. Ей не хотелось думать, волноваться, принимать решения… Только слушать и слушать жрицу. Квиберн точно заметил однажды, что жрица обладает магией завладевать умами.

Аруна не владела подобным искусством. По крайней мере, не использовала его в общении с королевой. Ввиду странных событий, произошедших после свадьбы, Дейнерис была рада, что снова может размышлять. Хотя подчас и хотела бы вновь вернуться в состояние блаженного неведения и думать лишь о том, как растёт малыш у неё под сердцем.

Очередная служба закончилась.

– Ваша милость, – услышала королева голос Квиберна. – Если вам будет угодно, я хотел бы показать вам результаты своих изысканий.

Дейнерис оглянулась. Тирион не явился, наверняка уже успел напиться, свинья. Леди Санса ушла к себе в самом начале богослужения, сославшись на нездоровье. Она действительно выглядела болезненно. С Дейнерис были только двое угрюмых дотракийцев, которых она выбрала в охранники вместо Коварро.

Квиберн привёл её в свою лабораторию. Дейнерис была поражена множеством диковинных приспособлений, миниатюрных весов, переплетений стеклянных трубок и огромными стеллажами, заставленными колбами с разноцветными порошками и жидкостями.

– Вот как выглядит ваш храм, мессир, – восторженно произнесла она.

– Да, Ваше Величество. Здесь я молюсь своим богам: опыту и эксперименту. И сейчас вы первая увидите, чего удалось достичь.

Он насыпал в чугунную чашку щепотку зелёного порошка из стоявшей на столе колбы. Заложил шнур, вроде того, которым были обмотаны его свечи, и накрыл камнем. Унес все это в дальний угол лаборатории. Поджег фитиль. Взял королеву за руку и спрятался с ней за углом.

Раздался страшный грохот, зазвенели осколки разбившихся склянок. Дейнерис и Квиберн выглянули из своего укрытия. Вбежали напуганные дотракийцы, но королева велела им уйти.

Сквозь едкий дым, наполнивший помещение, было видно, что чугунный сосуд разлетелся на части. Осколки посекли стены, перебили несколько колб. Камень, который лежал сверху, впечатало в потолок.

– Простите, Ваша милость. Опыт оказался не совсем удачным, – проскрипел Квиберн, открывая окна.

– Очень впечатляет, – королева закашлялась.

Тирион засиделся с картами Севера и разрядными книгами. Он ломал голову над тем, какой замок можно отдать поэту Мартину, чтобы не обидеть северных баронов. После нашествия мертвых на Севере осталось полно опустевших замков. Но королева вряд ли хотела облагодетельствовать сына виночерпия пустыми стенами с трупами внутри. Лучшим вариантом Лорду-Деснице казался Дредфорт, владение Болтонов. Но, с формальной точки зрения, он должен принадлежать Сансе.

Мысли о бывшей жене неизменно вызывали у Тириона раздражение. Ему безумно надоела дерзость леди Болтон, которая высмеивала перед королевой любое его слово.

За размышлениям он позабыл о вечерней службе. Он опомнился только после того, как сигнальный колокол пробил девять часов.

Тирион почти бежал по коридору замка, когда перед ним мелькнула Санса, поспешно спускающаяся во внутренний двор. Хотя она и закуталась в плащ, а лицо закрывал капюшон, Тирион узнал ее по походке и росту. “Раз она не хочет, чтобы ее узнали, ей есть, что скрывать,” заключил он и решил за ней проследить. Вдруг откроется нечто, что поможет раз и навсегда поставить Сансу на место?

Она быстрым шагом направилась к псарне. Тирион пришлось постараться, чтобы не упустить ее из виду. У входа мелькнул фонарь. Сансу ждали.

Тирион выждал несколько минут, подошел к дверям и осторожно заглянул вовнутрь. В проходе никого не было, но в самом конце помещения был виден отсвет от фонаря. Собаки заходились от лая, можно было не опасаться, что его услышат.

Тирион прокрался мимо рядов клеток. Там, где горел свет, было заметно движение. Карлик на карачках пополз вперед.

Квиберн долго объяснял королеве, каков должен был быть результат опыта. Он несколько раз извинялся, но Дени видела, что мессир гордится собой.

– Производная от Дикого Огня, Ваша милость. В таком состоянии возможности его использования увеличиваются настолько, что случится подлинный переворот в военном деле. – говорил Квиберн. – Однажды именно разговор с вами, Ваша милость, натолкнул меня на мысль превратить субстанцию в порошок.

– Разговор со мной? – Дейнерис вскинула бровь.

– Да. Мы говорили о красных жрицах, Ваша милость.

Дейнерис удивилась созвучности своих мыслей с мыслями мессира.

– Забавно, я недавно вспоминала тот разговор… Я думала про молодую жрицу.

Квиберн подошёл ближе к королеве.

– Вам ничего не кажется в ней странным? – тихо спросил он.

Дейнерис растерялась.

– Вы можете описать её лицо, Ваше Величество?

– Конечно. У неё тёмные волосы, острые скулы… —Дейнерис запнулась.

– Хорошо. А цвет и разрез глаз? Форма носа? Губы?

Королева задумалась. Вроде бы она хорошо представляла себе лицо Аруны. Но она не могла ответить на простые вопросы, которые задал Квиберн.

– Не мучьте себя. Вы не можете. И я не могу. Она крайне редко снимает капюшон. Но всякий раз, когда она его снимает, молодая жрица встаёт так, чтобы свет бил в глаза собеседнику.

– Вы хотите сказать, что она скрывает свое лицо? – удивилась королева.

– Не просто скрывает. Она очень хорошо умеет это делать, – Квиберн сделал ударение на слове “умеет”.

– Но почему? – Дейнерис почувствовала тревогу.

– Я ломал голову над этим вопросом вплоть до сегодняшнего вечера. Во время молитвы что-то встревожило девушку и она стала торопиться…

– Вам тоже так показалось?

– Не показалось, Ваша милость. Она спешила и перестала выговаривать слова молитвы столь же тщательно, как обычно.