Текст книги "Пробуждение: магическая печать (СИ)"

Автор книги: Скорпианна

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 30 страниц)

– Tua madre! – выругался он на своем родном языке.

Демиен остановился. Через три пары от него танцевали Виктор и Эмма.

– Чудно! – мрачно просипел он под нос, и решил дождаться конца мелодии.

Ожидая, он подметил пару бесполезных, на его взгляд, но очевидных факта. Во-первых, наблюдая за Керн, он понял, что она неплохо двигается, чего нельзя было сказать о Громове. Во-вторых, одеваться она совершенно не умеет. "Хотя, – пронеслось у него в голове, – ей, видимо, и не во что". Усмехнувшись, он направился к ней, но не успел – прямо из рук Громова его цель перехватил Эмиль.

Музыка поменялась, вместо медленной заиграла ритмичная и быстрая композиция в исполнении Кристин Карлсон Романо.

– Демиен, – позвал кто-то рядом.

Он обернулся и увидел однокурсницу Керн. Ту, которая вопреки общим тенденциям получила место в группе поддержки его команды, будучи студенткой социального факультета.

– Ты не танцуешь? – спросила она, смущаясь, и он понял, как поговорит с Керн.

– Пошли, – схватив её за руку, Демиен потащил Яну туда, где кружились Эмма и Эмиль.

Счастливая, от того, что он прикоснулся к ней, девушка покорно побежала следом. Ей было все равно, что после его захвата наверняка останется синяк. Поравнявшись с Керн и поймав её взгляд, Демиен сделал движение бровями, которое вместе с взглядом как бы говорили: "Пойдем, выйдем отсюда". В ответ её брови взметнулись вверх, глаза расширились, а губы слегка приоткрылись. Он наслаждался этим удивлением всего пару секунд, затем взгляд девушки сменился на недоверие и, усмехнувшись, она отвернулась. Демиен подошел ближе, так близко, что расстояние между танцующими парами едва ли превышало двадцати сантиметров. Изловчившись, он толкнул её локтем в спину.

Эмма чувствовала – здесь что-то не чисто. Альгадо подошел к ней и играет глазами... Или она сошла с ума, или ему что-то нужно. В любом случае, ей не было до него никакого дела. Но это не значило, что "дело" так просто её отпустит. Отвернувшись, она уже не могла расслабиться и правильно, потому что парой мгновений после в её спину нещадно ткнули.

– Что тебе? – прошипела она через плечо.

– Нужно поговорить.

– Психологическая помощь этажом выше, – ответила девушка и потянула Эмиля за собой, подальше от Альгадо.

"Ну, уж нет! – решил он и двинулся следом, волоча за собой, ничего не понимающую Яну".

– Что ты делаешь? – возмутилась Эмма, когда на очередном куплете он ловко выхватил её из рук Эмиля, вручив ему взамен оторопевшую партнершу.

Сделав это, он поспешил отойти подальше.

– Потанцуем, мисс Керн? – лукаво улыбаясь, сказал Демиен, и её снова потянуло в туалет.

– Меня тошнит от тебя!

Суженные в гневе глаза девушки и её сморщенный носик вызвали в нем лишь очередную усмешку. Сделав попытку вырваться, она убедилась, что его хватка с последней их встречи ничуть не ослабла.

– Это взаимно, – сухо ответил он, – и все же, нам надо поговорить!

– Отпусти, Альгадо! – Эмма рванула, но бесполезно. – Нам не о чем говорить!

– Серьезно? – с ложным изумление спросил он. – Подумай еще раз! Или мне снова продемонстрировать тебе область моего...

И тут до неё дошло. Глупо было думать, что инцидент исчерпан?

– Черт!

– Вот теперь в точку! – заметил Демиен и, оторвав её от себя, сделал виток вокруг руки.

Затем, вновь прижав девушку всем телом, он начал движение под музыку. Они образовали небольшое пространство вокруг себя и, к большому неудовольствию, она увидела, что все танцующие вокруг пары смотрят на них с нескрываемым интересом.

– Что тебе надо от меня, Альгадо? – процедила Эмма сквозь зубы, когда он опрокинул её назад, придерживая за спину.

Другая его рука мягко прошлась по внешней стороне бедра, и вновь соединившись с её, крутанула девушку от себя и обратно. Теперь они танцевали более плавно, и не поднимая глаз, она услышала над ухом его ответ:

– Мне нужна твоя помощь, – от него пахло малиной и корицей – её любимое сочетание, но даже приятный аромат не смягчил мощную волну раздражения, которую он вызывал в ней при каждом прикосновении.

– Почему я? – пытливо спросила она.

Решив, что не позволит ему управлять собой, Эмма вошла в танец и уже сама, сжимая его руку, положа вторую на грудь парня.

– Вокруг столько девушек – выбирай любую! Почти каждая пойдет с тобой, даже не спрашивая куда.

Количество глаз, устремивших взор в их сторону, увеличивалось в геометрической прогрессии. Наблюдающие сверху замерли. Единственное, что могло сейчас взволновать Эмму больше этого, был взгляд еще одного Альгадо, напряженно стучащего пальцами по перилам, но его она сейчас не замечала. Ей хотелось поскорее избавиться от "золотого мальчика", а он тем временем ответил:

– Я же сказал, – тон его прозвучал так, словно она ребенок или недоразвитая, которой нужно повторять по несколько раз,– мне нужна твоя, подчеркиваю Керн, – твоя помощь! И я её получу!

Она подняла глаза и утонула в водопаде его самоуверенности.

– Мне лестно, – сказала Эмма и вдруг передумала, – нет вообще-то: мне все равно! Ничем не могу помочь! – попытка вырваться потерпела неудачу.

– Идиотка! – рука на талии еще сильнее вжала её в него.

– Придурок! – она закинула правую ногу за его бедро и отклонилась назад.

– Неврастеничка! – он закружил её и на полном обороте плавно, но быстро, вернул в вертикальное положение.

– Заткнись, Альгадо! – прошипела она, отталкивая его от себя.

– Сама заткнись!

Он приблизился к ней сзади и, прижавшись к спине, наклонился так, что его дыхание обжигало шею.

– Заткнись, и слушай сюда! – сказал он, медленно проводя руками от шеи к плечам, спускаясь по рукам до талии, и уверенно обнимая её.

– У меня есть подозрения по поводу того, кто есть "крот" в совете попечителей. Тебя это тоже касается, и я хочу, чтобы ты пошла со мной в кабинет ректора сейчас. Там есть доказательства его причастности, которые, если мы их найдем, помогут мне доказать свои подозрения и возможно, через шантаж, выведать все, что мы хотим знать о ритуале.

– Если мы найдем, если мы найдем! – передразнила Эмма.

Развернувшись, она провела руками по его груди и, плавно обогнув шею, закончила их движение в волосах. "Мягкие, – подумала Эмма, и ей сразу же захотелось придушить себя".

– А если нас самих найдут? И, давай вернемся к ответу на вопрос: "почему я?"

– Я уже объяснял! – прошипел Демиен, крепко сжав её талию, от чего она чуть не вскрикнула.

– Возьми свою девушку!

– Которую из них, Керн? – издевательская усмешка.

– Я говорю о Соболевой, критин!

– Она не пойдет, – невозмутимо ответил парень. – Ректор её отец.

– А с чего ты взял, что пойду я?

– Ты в этом дерьме по самые уши, – заметил он отстраняясь.

– А мне плевать! – зло прошептала она ему в ухо, когда лицо парня оказалось слишком близко, в очередной раз. – Я никуда с тобой не пойду!

– Неужели тебе не любопытно? – спросил Демиен.

– Нет!

Как же! Этот вопрос только обозначил её интерес. Эмма была достаточно честна с собой, чтобы признать – любопытство скоро прожжет дыру в её голове. Но идти на поводу Альгадо? Ни за что!

– Уверена?

– Да!

– Что же, в таком случае, когда меня там поймают, я совершенно случайно проболтаюсь, о том, что ты и твои друзья в курсе делишек охотников за сокровищами, которые порешили Ганну.

Секундный шок сменился недоверием.

– Ты не посмеешь! – голос дрогнул. – Ты сам – обозначенный!

– Посмею Керн, еще как посмею! Меня-то до июня не тронут, а вот ваша шайка отправится прямиком за Эстер!

Мелодия заканчивалась, а вместе с ней иссякало по крупицам и её безграничная некогда выдержка – они смотрели в глаза друг другу слишком долго.

– Мерзавец! – яростно выдавила она, оцарапав его шею острым ногтем.

– Оборванка! – с презрением прошептал он ей на ухо и до боли сжал предплечье.

Девушка тихо вскрикнула. Внутри неё клокотала дикая злость, а взгляд его наглых глаз только подбавлял жару. И, чего стоило Эмме сдержаться, чтоб не пнуть парня, знала лишь её стальная сила воли. На последнем аккорде он сказал:

– Все, Керн, обмен любезностями завершен! Жду тебя на втором этаже через десять минут.

Демиен последний раз прижал её к себе и выдохнул, обжигая губы:

– Постарайся не привлекать к себе внимание. Мой декан и так пялится на нас весь танец.

Эмма подняла голову и аккуратно глянула на балкон в сторону дежурных. Он не смотрел, но ей хотелось быстрее освободиться из "душащего" её самолюбие кольца рук. Когда же Демиен отпустил её, девушка быстро нашла подруг и попыталась сделать вид, что этого танца никогда не было. Но, видя одинаковое любопытство на лицах девочек, она поняла – это не достижимо. После серии расспросов Эмма сказала им, что её необходимо найти одногруппницу, которая вышла в туалет. Натянуто улыбнувшись, они отпустили ей, и девушка поспешно двинулась к выходу.

На выходе из бального зала ей открылась при неприятнейшая истина – пройти на второй этаж незамеченной не удастся. Кучка студентов, сидящая на ступенях, быстро разнесет сплетню о том, что Керн и Альгадо тайком бегают на свидание. И танец, который многие лицезрели ранее станет тому подтверждением. "А что еще они подумают... – Эмму передернуло" Нет, она не могла этого допустить! Был еще один способ попасть на второй этаж, минуя лестницы и, выйдя на улицу, Эмма побежала так быстро, что ветер засвистел в ушах. Но, думать, что она доберется до корпуса не промокнув, было глупо. Дежурная с удивлением наблюдала, как девушка отжимала волосы. Зато теперь у неё есть повод, чтобы подняться. Эмма сообщила, что ей нужно переодеться, и быстро скрылась за лестничной дверью.

В холе второго этажа никого не было. Эмма прислушалась – тишина. "Наверное, еще не пришел, – подумала она, подходя к лестнице вглядываясь в полутень ступеней". И угораздило же её влипнуть во все это с Альгадо. А что ей оставалось делать? Если эта сволочь откроет рот, им всем конец. И не важно, кто твои родители, где они живут, сколько зарабатывают, и есть ли они вообще, – эти люди уберут любого, кого сочтут угрозой своим планам. Так поступили с Эстер, чей отец, после произошедшей с его дочерью трагедии, вышел из совета попечителей, забрав отсюда сестру Ганны. И тут её словно холодной водой окатило: а вдруг они примутся за её семью? Что, если она ставит под удар своих маму и сестренку?

– Боже, – прошептала она, прижимая руки к губам.

– Ты уж определись! – съязвил голос за спиной.

– Черт, Альгадо! – зло прошипела она, после того как скинула его руки с плеч.

Он напугал её.

– Говорю же, – тихо сказал он, – никакой определенности.

– Почему ты... такой мокрый? – спросила она, и догадка пробила мощную дыру в мозг. – О, нет! Ты зашел через корпуса...

– Как и ты, – сухо ответил он.

– Чем ты думал? – почти закричала она. – Нас видели?

– Боишься за мою репутацию?

– За свою! – зло бросила она, и пошла в сторону ректората.

Тихо посмеиваясь, он последовал за ней. У кабинета, Эмма резко остановилась.

– Что?

– Как мы попадем внутрь? – спросила она, не поворачиваясь. – Он же не оставляет эту дверь открытой, верно? Или у тебя есть волшебная палочка?

Из-за спины появилась связка ключей, которой Демиен позвенел над её ухом.

– Есть кое-что лучше! – заметил он.

Выразительно поведя бровями, он нашел ключ, и вставил его в замочную скважину. После пары оборотов он дернул за ручку – без изменений.

– Старый параноик! – шепотом выругался он, и сделал еще один.

Дверь открылась.

– Как мило с твоей стороны! – насмешливо проговорила Эмма, когда прошла внутрь, опередив парня.

Демиен запер дверь изнутри на все те же три полных оборота, объяснив девушке, что не хочет вызывать сомнений у ректора, если тот надумает вернуться.

– А для нас у тебя план имеется? – Эмма стояла и смотрела, как он начал проверять, один за другим, ящики стола Соболева. – Куда мы денемся, чтобы не вызывать его сомнений?

– Ты что-то говорила про волшебную палочку, кажется? – он аккуратно закрыл очередной ящик. – Так вот, предлагаю тебе использовать её, а я, пожалуй, спрячусь в конференц-зале.

Выйдя из-за стола, он подошел к стеллажам и стал внимательно рассматривать их содержимое.

– Зачем ты вообще взял меня с собой? – злилась Эмма.

– Мне было скучно.

– Скучно?

– Да расслабься ты, Керн! – Демиен пошарил рукой на верхних полках.

Для этого, не смотря на его рост, ему пришлось встать на цыпочки.

– Я же говорил, что не хочу быть пойманным здесь в одиночку. Ты – мое алиби! Ясно?

– Нет! – ответила она. – Как я могу быть твоим алиби? Что это вообще за алиби такое, которое может объяснить, зачем два студента вломились в кабинет ректора?

– Любовь, – медленно произнес он, наблюдая, как глаза девушки расширяются под действием распирающей её злости. – Жажда острых ощущений... Да ладно, Керн, мы же подростки – он купится!

Его взгляд и издевательская усмешка, говорящая о том, что он наслаждается ситуацией, взорвали её терпение:

– Не знаю, кто здесь подросток, но ты – полный придурок! – вскричала Эмма. – Ты всерьез думаешь, кто поверит, что мы... что я с тобой...

– Выключи сирену и помогай искать! – бросил Демиен, не удостаивая её ответа и тихо усмехнулся.

За дверью послышались голоса и звуки приближающихся шагов. Застыв на долю секунды, парень сорвался с места и до того, как дверь отворили, он схватил Эмму и впихнул её в конференц-зал. В отличие от кабинета, в нем было темно. На ощупь он провел их от входа до другой, перпендикулярной к нему, стены.

– Залезай, живо! – прошептал он и снова пихнул её куда-то.

Оказавшись под чем-то вроде плотной завесы, они сделали несколько шагов вдоль стены.

– Что это? – прошептала Эмма, когда нащупала дверцы.

– Шкаф, – ответил он и быстро открыл их. – Забирайся!

– В шкаф?

– Лезь! Или я сам засуну, предварительно свернув тебе шею!

Едва они забрались внутрь, где на их счастье было практически пусто, и закрыли дверцы, в конференц-зале зажегся свет. Следом послышался звук открывающейся двери, шаги и голоса.

– Ни слова! – тихо прошептал он ей на ухо. – Что бы ни случилось!

Демиен не увидел, но почувствовал её молчаливый кивок. Они стояли в темноте, и лишь маленький лучик света пробивался в дверную щель сквозь скрывающую их завесу.

Гл. 11 . "Завеса тайны"

Если секрет знают больше, чем двое, это уже не секрет.

Агата Кристи

***

ХVIII век...

" Многие решили бы, что после подобного фиаско попыток больше не будет, но я – не многие, и поэтому просто сделал пометку в своем дневнике: «При несоблюдении всех элементов ритуала в точности, возможны жертвы. Замок останется закрыт»

(Александр Стеланов-Фортис)

– Мама! – радостно закричала Эмма, спускаясь со второго этажа.

Она подбежала к женщине и крепко обняла её.

– Наконец-то!

С момента их отъезда прошла неделя. Эмма вздохнула и посмотрела в довольные, светящиеся счастьем глаза Джессики. Если бы она только могла рассказать, поделиться с ней тем, что так беспокоит её. Она обязательно расскажет ей о том, как провела эту неделю. И, конечно, она никогда не расскажет ей, как она провела её на самом деле.

– Где Макс? – спросила Эмма.

Ей нужно было поделиться с ним – она ждала так долго. И, не смотря на то, что рядом всегда были члены "Созвездия" и Феликс, девушка не решилась говорить с ними прежде, чем расскажет обо всем тому, кому доверяла больше всех. Поэтому, первым делом после того, как обнять мать, она спросила её о своем друге.

– Он пошел к ребятам, – ответила Джессика, вешая пальто.

Она взяла куртку Алека, и отпустила его к прыгающей от радости дочери. Мальчик и девочка расположились на диване и начали делиться новостями.

– Прямо как вы! – заметила женщина, кивая на детей. – Солнышко, налей мне чаю, пожалуйста!

Она подошла к столу и присела.

Быстро вскипятив и разлив воду по чашкам, Эмма растворила в ней любимый жасминовый чай матери и села напротив.

– Мам, – продолжила она,– так почему Макс не пришел сразу сюда? Что-то срочное?

– Да нет, просто я попросила его позвать к нам ваших друзей и, еще кое-кого, чтобы вместе отметить нашу победу! – она перевела взгляд на Алека. – Теперь у вас с Кари, официально, есть братишка. А это значит – вы с Максом теперь тоже брат и сестра.

– Здорово! – улыбнулась девушка и добавила: – Всегда хотела иметь брата, а кандидатура Сваровского меня вполне устраивает!

Несколькими часами позже, когда в их доме собралось много народа, Эмма углубилась в воспоминания. Она сидела на диване между Феликсом и Лилиан, которая рассказывала Ричарду Сион о том, почему он должен посетить Мадрид на осенних каникулах. Она, во что бы то ни стало, решила показать её и Вивиен дом, в котором родилась и город, где провела первые пять лет своей жизни.

Попросив Феликса сделать ей кофе, Эмма оглядела собравшихся. Сэм, Артур и мистер Леони говорили о делах академии. При этом Мартин энергично жестикулировал руками, что, по мнению её крестного, придавало его речи дополнительные баллы на слушании дела, но неимоверно раздражало при дружеской беседе.

На ковре, вместе с Алеком, играли Виктор и Ванесса. Изловчившись, мальчик прыгнул на Громова и тот, шутливо, повалился на спину, изобразив свое поражение. Несси от всей души посмеялась, когда тыча в неё пальцем, Алек заявил, что король Виктор проиграл турнир и теперь королева Ванесса достается ему. Уоррен, пытаясь успокоить закатившегося Эмиля, посмел возразить, сказав, что Несси – его королева, а не Виктора, на что Ал выдал такое, от чего вся четверка пятикурсников схватилась за животы:

– Что ж, – с серьезным видом произнес мальчик, подходя к Лему, – придется и тебе надрать задницу!

Эмма улыбалась, глядя на то, как светятся глаза её друга при виде брата. Макс действительно был счастлив, и ей так не хотелось омрачать это чувство. Поэтому, она не стала говорить ни о том, чем закончилась еще одна её тайная вылазка с Альгадо, ни о том, что она вообще была.

– Мы отлично добрались до Мюнхена! – сказала Джессика, обнимая Кари. – Мистер Альгадо был очень любезен. Не понимаю, вашего общего предубеждения и страха касаемо этой фамилии!

– Думаю, дело не в фамилии, – заметил Артур. – Мой брат властен и бывает резок по отношению к людям.

– Точно! – поддержал Феликс, садясь рядом с Эммой. – С корицей – как ты любишь! – сказал он ей, передавая большой бокал, и продолжил. – Я согласен, с мистером Шорсом: дело не в фамилии.

Он обнял девушку, и Эмма почувствовала себя под защитой.

– Декан ведь тоже – Альгадо, – пояснил он свою мысль, – но мы его совершенно не боимся!

Эмма спрятала свое лицо в чашке с кофе. Похоже, Феликс все еще злился на Артура за субботнюю отработку.

– Он отличный преподаватель и наставник! Правда, Эмм?

– Вам не вогнать меня в краску, Штандаль! – заметил Артур и улыбнулся. – Но я думаю, вы преувеличили мои достоинства.

– Вовсе нет! – решилась Эмма, и он сразу же перевел взгляд на неё. – Вы действительно отличный преподаватель, мистер Шорс, и я благодарна вам за то, что вы взялись готовить меня к экзаменам на физмат.

– Так это правда? – спросил Эмиль. – Она сможет перейти?

– Да, если сдаст экзамены хорошо, – ответил Артур. – А она сдаст!

Эмма испытывала искреннюю благодарность к декану. С тех пор, как он сообщил, что будет индивидуально учить её, она с нетерпением ждала начала занятий. И дождалась.

В этот понедельник он нашел её на "Психологии труда" и вызвал в коридор.

Эмма тихо беседовала с Яной, когда дверь открылась, и Артур вошел в кабинет.

– Добрый день, мисс Френч! – приветствовал он преподавателя. – Могу я забрать мисс Керн на минутку?

– Что ему от тебя нужно? – прошептала Яна.

– Расскажу потом, – пообещала она и вышла за дверь.

В коридоре Артур сразу перешел к делу. Он достал из папки листок и передал его девушке.

– Это ваше новое расписание, Эмма, – пояснил он. – Я все уладил в вашем деканате, и завтра жду вас на первый урок.

Эмма с интересом разглядывала листок. Как он и говорил ранее, они будут занимать три раза в неделю.

– Какие учебники мне нужно взять в библиотеке? – поинтересовалась она, перестав изучать расписание.

Артур посмотрел на неё и покачал головой.

– Нет, – ответил он, закрывая папку, – я уже обо всем позаботился. Вся необходимая на данный момент литература у меня на кафедре. Вы получите некоторые учебники завтра, а сейчас, возвращайтесь в аудиторию.

– Спасибо, мистер Шорс, – улыбнулась она. – Всего хорошего!

– До свидания, Эмма! – ответил он и ушел.

С того дня они провели уже три занятия: вторник, четверг и вчера. Феликс был крайне расстроен, что она не смогла пойти погулять с ним в субботу, но он понимал, как важны для Эммы эти занятия. При этом, он, как и в предыдущие дни встретил её и проводил до дома. Эмма потерлась волосами о щеку парня и почувствовала, как он улыбнулся. Его мягкая ладонь нежно поглаживала её плечо.

Вчера Артур устроил ей пробное тестирование. Все время, от начала, до конца занятий, она сидела за его личным ноутбуком и отвечала на вопросы.

– Что это за программа? – спросила она, закончив тест нажатием кнопки "подсчет". Программа запустила процесс обработки данных.

– Это – специально разработанная система оценки знаний студентов нашего факультета, – ответил Артур, присаживаясь за её парту. – Мы пока не получили официального разрешения на использование её в рамках оценки знаний студентов академии, но Роман, точнее – ректор, обещал Демиену помочь в её продвижении.

– Вашему племяннику? – переспросила Эмма. – А он здесь причем?

– Он – разработчик и правообладатель.

– Что? – сказать, что это удивило её, значило бы в разы приуменьшить эффект.

Вообще-то она была в шоке. Её удивление позабавило Артура, и он улыбнулся.

– Я и не думала, что...

– Что он хорош не только в танцах? – закончил мужчина, поднимаясь, и ей стало неловко.

Значит, он все-таки видел их на танцполе неделю назад. После непродолжительной паузы мужчина сказал:

– А вот и результаты!

Эмма отхлебнула еще кофе и втянула ноздрями пары корицы. На душе было легко от того, что все они сейчас вместе. А еще, она чувствовала вкус победы, своей победы.

– Ээ... Эмма, – нерешительно заговорил Артур, когда появились результаты теста.

– Что?

Волнение охватило её, и страх взглянуть на экран только подпитывался ошарашенным выражением на его лице.

– Я провалилась, да? – надрывно спросила она, кусая ногти. – Провалилась?

– Знаешь, – начал он, поправляя воротник рубашки. – Я бы сказал, что "да".

Эмма замерла.

– На сколько? – спросила она, осилив страх.

Уж лучше было знать все сразу, чем томиться в неведении.

Артур повернул монитор и ткнул пальцем в цифру "три" на экране.

– Ровно на столько, – ответил он, не веря, – чтобы не попасть на четвертый курс физико-математического факультета.

– Простите, что? – не поняла она, и Артур, все еще немного ошарашенный, произнес:

– Тест показал, что уровень твоих знаний соответствует "твердой четверке" третьего курса и "тройке" четвертого.

– И, что это значит?

– А то и значит, что теперь мы будем готовить тебя по программе на третий курс!

В тот вечер она поделилась этой новостью с Феликсом. Он был так рад, что схватил её, поднял на руки и нес всю дорогу до дома. Он был рад, ведь если все получится – в следующем году Эмма будет учиться в его группе. Он уже строил планы, как выгонит своего соседа по парте, для того, чтобы освободить ей место рядом с собой. Как и сейчас, обнимая её, он стремился быть рядом постоянно. Это могло показаться давлением с его стороны, но ничего подобного она не чувствовала. Феликс никогда не навязывал ей себя, он не настаивал на чем-либо, если она была против. При этом, она знала – он искренен с ней. Феликс не боялся выражать свое мнение прямо и открыто. В тоже время ему было не безразлично, что по тому или иному поводу думает сама Эмма. Это было приятно. Вспоминая свои предыдущие отношения, она видела, что уважение и доверие в них были односторонними. С Феликсом все было иначе. И она ничего не имела против того, чтобы быть рядом с ним еще чаще.

– Что ты делаешь? – Макс подсел к Эмме и Феликсу, который дул на её кофе.

– А ты не видишь? – отозвался парень.

– Работаешь холодильником?

– Скорее – вентилятором! – она прикрыла рот парня своей ладонью. – Хватит уже Фел. Я же сказала – он не горячий.

– Смотря, о чем ты говоришь, – вставила Лилиан. – Или о ком.

Её тон и красноречивый взгляд дополняли фразу словами: "я-то знаю, о чем говорю, а вот догадываешься ли ты? ". И, о да, она догадывалась. Как можно было не понять, когда подруга доставала её одним и тем же вот уже более недели?

– Господи! Что это было? – воскликнули в один голос Лилиан и Мориса.

Коллективный психоз – верный признак – что-то, правда, не в порядке. Глядя на расширенные зрачки и ощущая волну безудержного любопытства, Эмма мечтала испариться на месте, подобно каплям воды на асфальте в сорокоградусную жару.

– Просто танец, – ответила она, оглядываясь по сторонам в поисках путей отступления.

Ну почему? Почему она сразу не пошла к выходу? Конечно, побег не уменьшил бы эту рвущуюся вперед "жажду знаний", он бы даже подогрел сплетни, но сейчас, сейчас ей бы не пришлось чувствовать себя насекомым под увеличительным стеклом. Господи помоги!

– Ну, допустим, что и "просто", – с выражение произнесла Мориса. – Но, что ему было надо?

В одном она была права: Альгадо ничего не делает просто так. Поверить в то, что он пригласил её ради собственного удовольствия, было глупо. Все знали – "золотой мальчик" не обращает внимание на девочек её сорта.

– Он хотел поговорить о Ганне и той ситуации на допросе, о которой я говорила вам на первом после случившегося собрании.

– Ему что, психологическая помощь понадобилась?

Лилиан взяла новый бокал с коктейлем. Её аккуратные длинные пальчики с идеальным маникюром зацепили трубочку и сделали пару медленных витков в мутно-зеленой жидкости. Эмма улыбнулась, ей нравилось то, как одинаково они мыслили. Брейн была раскованной и веселой, она всегда излучала мощные волны уверенности и буквально заражала окружающих своим оптимизмом. Про таких обычно говорят: "палец в рот не клади" или "за словом в карман не полезет".

– Если бы так! – ответила Эмма. – Он интересовался, не проболталась ли я о Ганне. Вы обе знаете, что это – секрет. Я обещала ему, что никому не расскажу. А он догадывается, что вы в курсе – вот и бесится. Но, – Эмма передала свой бокал Морисе, – мы поговорили и все выяснил, так что забудем об этом. А сейчас, я отойду ненадолго – мне необходимо найти одногруппницу, которая вышла в туалет.

После этих слов, она мгновенно смылась из зала, а когда вернулась – их уже не было видно. Однако, пред уходом, она заметила Лилиан, беседующую на балконе с Ричардом и Эмилем. Их взгляды встретились, и Эмма поняла – так просто ей не отделаться!

Опасения подтвердились на четвертый день после танцев. Все это время ей удавалось избегать расспросов, но в этот день Лилиан поймала её на прогулке в саду. Освободившиеся пораньше, они начали разговор именно с этой темы.

– Ты хоть понимаешь, как шикарно вы двое танцевали? – спросила она, уводя её к озеру.

– Ничего особенного, – отмахнулась Эмма.

– Ни чего себе – не особенно! Судя по тому, что вся академия жужжит как пчелиный рой, задаваясь тем же вопросом, это было нечто большее, чем ничего особенного!

Эмма закатила глаза и отвернулась. Этого ей еще не хватало! Она, конечно не слепая, и заметила, что во время танца очень многие пялились на них, но где-то в глубине жила надежда – "завтра никто и не вспомнит". "Ага, как же! Не вспомнят они! Одна Рудова чего стоит, – девушка вздохнула". От Эммы не скрылось то, как косится на неё соседка по парте и вроде бы – её подруга. Хотя в последнем она уже не была так уверена, и это было грустно. Плюс к тому – это была вина Альгадо и Эмма в очередной раз убедилась в том, что желание придушить его не исчезнет никогда!

Эмма злилась, а тем временем Лилиан продолжала:

– Вы с ним были словно единое целое! Если бы это был не Альгадо, я бы подумала...

Под тяжелым Эмминым взглядом она осеклась и не закончила фразу.

– В ваших движениях было столько эмоций, столько страсти...

– Единственная эмоция, которая присутствовала там – это ярость! – перебила Эмма.

Они стояли меж двух сосен у самой воды. Прислонившись к стволу одной из них, девушка посмотрела в глаза подруги.

– Этот гад шантажировал меня. Он пригрозил, что если я не помогу ему, не пойду с ним на рейд ректорского кабинета, он сдаст нас всех совету!

Лилиан застыла на месте. Она даже рот открыла от удивления и заикаясь, пыталась сформировать мысли в слова.

– Ну вот, отлично! – Эмма поняла, что проговорилась.

– И, что теперь? – Лилиан начала бледнеть. – Он же не... Стоп!

На лице подруги заиграла дьявольская улыбка, и она не предвещала ничего хорошего.

– Ты что, согласилась?

Взгляд, брошенный Эммой, убедил её окончательно, и от испуга не осталось следа. На его место пришел азарт. Теперь Лилиан от неё точно не отстанет!

– Господи, вы что, пробрались в кабинет ректора, пока шли танцы?

– Да, – только и сказала она.

Эта дурацкая ситуация стала выводить её из себя. Лилиан откровенно рассмеялась. Было ясно – все это забавляет её, в то время как Эмма никак не может побороть свои внутренние страхи и сомнения. "Что же, прекрасная идея! – злилась она. – Давайте добьем Эмму Керн окончательно! "

– Так, Демиен теперь – "одногруппница, вышедшая в туалет"?!

– А что я должна была сказать? Что у меня союз с врагом? – "к черту тормоза и остатки терпения, гори все синим пламенем! " – Может быть, нужно было предупредить вас или, еще лучше – взять с собой? Хотя, нет! Думаю, я могла бы просто сказать вам, что не только я, а все мы связаны с Альгадо, ведь он – один из восьми ключей! И да, рискуя тем, что его угрозы могли оказаться правдой, я могла бы наплевать на это и просто разболтать всем эту тайну, которую, кстати, поклялась хранить! А еще, нас чуть не поймал ректор! – Эмма задыхалась. – Что я должна была сказать, Лил?

Эмма уставилась на подругу с широко разведенными в стороны руками. Дыхание было тяжелым, а от долгого монолога пересохло во рту.

– Мне надо присесть, – тихо сказала мулатка.

Лилиан опустилась на массивный корень дерева, возвышающийся над землей словно скамейка. Спустя минуту Эмма присоединилась к ней, она заправила за уши растрепанные волосы и посмотрела на подругу. Эмоциональный пик прошел, и теперь ей было жаль, что она взорвалась.

– Расскажи мне все, Эм, – почти шепотом попросила она. – Ты должна поделиться с кем-нибудь. И, раз уж мне довелось знать больше остальных, раз ты сама доверила мне все это, будь добра – дай мне детали!

Эмма развернулась и облокотилась о спину подруги.

– Боюсь, ничего большего мне не остается.

Да, теперь она знала все. Даже Макс, которому она безгранично доверяла – не знал, и это, пожалуй, было к лучшему, ведь знай он все – непременно свернул бы Альгадо шею. Эмма положила голову на плечо Феликса. Нет, она не переживала за Альгадо, – ей самой не раз представлялась картина, где она душит его, – но Эмма не хотела, чтобы Макс получил очередную отработку. Прознай об этом О'Рой – она из шкуры вылезет, но оторвется на нем по полной.