Текст книги "Наследие (СИ)"
Автор книги: Сиреневый Кот
Жанры:
Прочие детективы
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 23 страниц)
А может, и не было вовсе никакого убийцы-Бессмертного? Тогда что это – устранение конкурентов? Но конкурентом Шапиро можно было счесть разве что Ли. Остальные – друзья и союзники…
Нет, не вяжется.
Да, и чрезвычайное положение! С момента его объявления все властные полномочия должны перейти к Верховному Координатору, а его даже не поставили в известность о происходящем! И шеф Службы безопасности молчит, хотя знает, что при разбирательстве его голова полетит первой.
– Месье Антуан? – На веранду тихо вышел Дэниел. – Какие будут распоряжения?
– А какие могут быть распоряжения, – усмехнулся Лафонтен. – Это черт знает что такое… Подготовьте все к возвращению в Париж.
– Известить Шапиро?
– Ни в коем случае. Пока не узнаем на месте, что именно случилось, под подозрением все, кто остался жив.
– И Жан Дюмар тоже? Его в Париже не было десять дней…
– Но сейчас он в Париже. И молчит, хотя вот эти сведения я должен был получить от него, вместе с решением о чрезвычайном положении. Нужно подключать к делу спецгруппу. Бэйкеру отправьте сообщение, встречу нам пусть организует он. Дюмара взять под арест, как только мы прибудем в Париж, и сразу ко мне. Живым и способным отвечать на вопросы.
Дэниел кивнул.
*
Тем же вечером, перед закатом, Лафонтен сидел на пляже, снова наблюдая за Даной – как она выходит из воды, путаясь ногами в пене прибоя и рукой откидывая со лба мокрые волосы.
Пенорожденная…
Она подошла и с удовольствием бухнулась на песок рядом с его шезлонгом.
– Ах! Как хорошо. Люблю купаться по вечерам.
– Вы как будто были здесь только вчера? – заметил он. – Разве у вас бывает два выходных подряд?
– У меня больше нет выходных, – безмятежно откликнулась она, вытягиваясь и закрывая глаза. – Как и рабочих дней. Я уволилась.
– В чем дело?
– Да ну его… Свихнулся окончательно. Нарвался как-то на проблемы в казино и вообразил, что за ним охотится вся игорная мафия. Кого когда пара телохранителей от мафии спасала? Да еще и рукам воли дает слишком много. Ну и поругалась я с ним по-настоящему. Он меня ударил, то есть попытался ударить. А я не люблю, когда на меня замахиваются. Приложила его. Лбом в стену. Вы, конечно, были правы насчет битья морды работодателю… Ладно, как-нибудь обойдусь и без этого параноика.
Она умолкла. Лафонтен некоторое время тоже молчал, потом сказал задумчиво:
– Я думаю, что было бы, будь я помоложе лет на двадцать.
Она, снова развеселившись, села и обняла руками колени.
– О, я знаю, что бы было! – сказала с комичной серьезностью. – Вы бы увезли меня в Париж, устроили работать секретаршей в своем офисе, а потом сделали своей любовницей… А где же бедной невинной девушке устоять перед таким блеском?
Он не улыбнулся в ответ, и она, разом отбросив игривый тон, придвинулась ближе:
– Простите, я не хотела вас обидеть.
– Вы меня не обидели. Тем более что ваша догадка не так уж далека от истины.
– Тогда… Что-то случилось?
– Да. Мне придется вернуться в Париж.
– Как, уже?! – выпалила она и, смутившись, покраснела. – То есть, я хотела сказать… Вы же собирались пробыть здесь до осени!
– Обстоятельства изменились. – Он вздохнул. – Дана, если серьезно… Что, если я предложу вам работу?
– Работу? Мне? – удивилась она. – Но какую? Вряд ли я могу составить конкуренцию вашим телохранителям.
– Верно. Хотя стреляете вы не хуже… Мне нужен секретарь.
– А Дэн?
– Он напьется до чертиков от радости, что ему наконец нашлась замена. Ему обещано повышение по службе.
– Ну… Я работала при штабе… но недолго и не знаю, получится ли у меня сейчас. А где мне придется работать? При вас?
– Почти. Скажите, Дана, вы умеете хранить тайны?
– Шутите? – фыркнула она. – Охранник, не умеющий держать язык за зубами, теряет работу очень быстро.
– За разглашение тайны, о которой говорю я, можно потерять голову. Буквально.
Она слушала очень внимательно, не перебивая, и когда он замолчал, еще некоторое время молча смотрела на море. Потом спросила:
– И вы хотите, чтобы я вступила в этот ваш… Орден?
– Если вы хотите работать со мной, это обязательно.
– И одной вашей рекомендации будет достаточно? Чин у вас, должно быть, не маленький.
– Я – Гроссмейстер, – произнес он, поднимая руку так, чтобы Дана смогла разглядеть перстень.
Она кивнула:
– Я подумаю. Хорошо?
– Я улетаю в Париж послезавтра, Дана. Если надумаете – приходите завтра утром на мою виллу.
– Хорошо. – Она снова кивнула и улыбнулась. – Точно, никогда не знаешь, где найдешь, где потеряешь!
*
Она пришла утром, одетая в строгий светлый костюм и аккуратно причесанная. Лафонтен даже не сразу ее узнал – настолько разительной была перемена, не только в одежде, но и в выражении лица, и манере держаться.
– Как я понимаю, вы решили принять мое предложение, – заметил он после приветствий.
– Да, – кивнула она. – Конечно, если вы проявите немного снисходительности… Все-таки такая работа для меня не очень привычна, потребуется время.
– Может быть, да, а может, нет, – мельком улыбнулся он. – Судя по тому, как легко вы сменили свой имидж…
– Имидж – внешность, – покачала она головой. – Шелуха. Ее я могу менять каждый день. Сейчас речь о другом. Но я постараюсь.
– Я уверен, что у вас получится, – кивнул он. – У меня есть срочная работа… Дэниел пока введет вас в курс дел. И да, вам лучше сразу перебраться сюда – чтобы завтра не тратить лишнее время на сборы.
– Хорошо, – пожала она плечами. – Тогда я схожу, заберу свои вещи.
– Мы сходим вместе, – предложил Дэниел. – По дороге и поговорим.
Они ушли.
Лафонтен вернулся к работе, еще раз про себя подивившись стремительному перевоплощению Даны из девчонки-сорвиголовы в строгую деловую даму. Нет, она очень даже не проста!
Вечером ему не спалось – не давали успокоиться полученные известия и предстоящее завтра путешествие. Около полуночи он встал и вышел на веранду, немного освежиться и отвлечься от мрачных раздумий. И услышал голоса – совсем рядом, возле окон веранды.
Дэниел и Дана.
Лафонтен хотел вернуться в дом, но, уловив в какой-то фразе свое имя, не удержался – остановился на пороге и прислушался.
– …Он не похож ни на кого из тех, с кем мне приходилось работать раньше, – говорила Дана. – Может, расскажешь еще что-нибудь о нем?
– Он сильный человек, – после короткой паузы отозвался Дэниел. – Очень сильный… и очень сильный лидер. Я знаю достаточно людей, которые пойдут за ним всюду. Буквально в огонь и в воду.
– И ты? Извини, это просто догадка, но… Ты чем-то ему обязан?
– Как тебе сказать… Моя мать рассказывала мне… Она ведь давно в Ордене, с молодости, и сейчас уже Региональный Координатор… Так вот, она говорила, что попала тогда, в самом начале, в одну неприятную историю. И встретила человека, который ей помог. Она считает, что эта встреча очень многое изменила в ее жизни. Хотя она никогда не называла его имени, я думаю, это был месье Антуан.
– Если она хранила это в тайне… Может, он твой настоящий отец?
– Было бы здорово, но увы. Хотя мой отец не сделал для меня и трети того, что он. Да, собственно, ничего не сделал, кроме того, что произвел меня на свет. Я даже фамилию матери взял, чтобы поменьше было напоминаний о нем.
– Вот ведь! А я и не помню своего отца толком… А месье Антуан… как с ним работается?
– Хорошо работается. Не пытайся его обманывать, это самое главное… Даже если вляпаешься во что-нибудь по глупости, лучше расскажи сразу. Будешь ему верна – поддержка и защита тебе обеспечены. Попытаешься обмануть или предать… Лучше и не пытаться.
– По-моему, он очень внимательный и деликатный.
– Верно. Он из тех, кто может убить, но не оскорбить и не унизить. Да, как говорят, ученики Торквемады все были такими…
– Ученики кого? – рассмеялась Дана.
– Торквемады. – Дэниел, похоже, улыбнулся в ответ. – Был у нас шеф Службы безопасности с таким прозвищем.
Дальше Лафонтен слушать не стал. Тихо вернулся в дом и ушел в спальню. Он привык к своей популярности, но временами это восторженное поклонение начинало его тяготить…
*
…Отвратительное чувство – знать, что рядом с тобой происходит нечто, очень неправильное и опасное, и знать в то же время, что ты не можешь исправить эту неправильность, и любое решение грозит обернуться трагедией.
Лафонтен вернулся к столу, сел и взялся еще раз изучать последние сведения. Он не может ошибиться. Нельзя ошибаться! Потому что сейчас все много хуже, чем три года назад. Тогда у него было время, которого сейчас нет. И уже не будет. Никогда.
Значит, в этот раз задача должна быть решена с первой попытки. Каким бы сложным это решение ни было…
========== Глава 9 ==========
«…Предварительное расследование показало, что обнаружен труп Иосифа Крамера, преступника, бывшего в розыске по подозрению в проведении незаконных опытов на людях. Есть мнение, что в особняке располагалась его тайная лаборатория. Какого рода исследования там проводились, установить пока не удалось. Полиция избегает официально оглашать какие-либо версии произошедшего, но нам удалось узнать, что рассматривается версия заказного убийства. Наша газета предполагает, что исследования, проводившиеся в подпольной лаборатории, и стали причиной этого преступления. В нем чувствуется рука профессионального киллера. Ждите новостей в следующих выпусках».
Он свернул и бросил на стол газету. Откинулся в кресле, поставил локти на подлокотники и сцепил пальцы мостиком. Посмотрел на сидящего напротив Криса Бэйкера.
– Итак, мы искали сбежавшего изобретателя месяц и в результате нашли его труп, потому что наши друзья-Бессмертные нашли изобретателя первыми.
Бэйкер поднял на него спокойный взгляд, явив истинно английскую невозмутимость.
– Мы в поисках двигались параллельно с ними. Непосредственно на укрытие Крамера они вышли случайно, предугадать такой поворот было невозможно. Если вы считаете это нашим промахом, я готов подать рапорт.
Лафонтен качнул головой:
– Не нужно, Крис. Вы сделали все возможное… Ни одного человека я не стал бы упрекать в том, что он проиграл Митосу. Значит, генератор уничтожен, восстановить его некому, и история становится историей.
– Не совсем, месье Лафонтен.
– То есть?
– Мы там нашли кое-что, кроме обломков машины и трупа изобретателя. Крамер прятал свои расчеты и записи, но кто-то снимал с них копию. Очевидно, в его окружении кто-то работал не на него.
– Значит, существует копия расчетов Крамера? И связь этих, гх-м, исследователей с Орденом все еще не вычислена… Что ж, продолжайте работать. В конце концов, мы занимаемся не поисками генератора, а расследуем дело об утечке информации. Что еще есть такого, о чем вы не упомянули в рапорте?
Бэйкер тяжело вздохнул:
– Камилл Розье хорошо скрывает свои отношения с Шапиро. Я ждал, что он воспользуется для прикрытия знакомством с Элен. Но нет. И она, похоже, ничего о делах отца не знает.
– Может быть, да, а может, и нет, – произнес Лафонтен. – Возможно, он и не посвящает ее ни во что, но дети бывают очень глазастыми. Присмотрите за ней, Крис. И выясните, не присматривает ли за ней кто-нибудь еще.
Бэйкер кивнул. Поднялся, и, коротко попрощавшись, удалился.
Оставшись один, Лафонтен взял газету и снова пробежал глазами статью о загадочном убийстве. Что ж, основные факты изложены верно, хоть и бульварная газетка. Только вот новостей по этому делу ждать не стоит. Не найдет никто ни улик в особняке, ни загадочного киллера.
Бэйкер прав, охота за сумасшедшим изобретателем закончилась внезапно и случайно. Семеро Бессмертных под водительством все того же Митоса заметили в городе и выследили помощника Крамера, который и привел их к тайной лаборатории. В преследовании участвовали также парни из группы Доусона и помощники частного детектива Ника Вольфа, но вдруг Митос вывел из дела всех, кроме своих собратьев. После этого Наблюдатели их потеряли, а когда нашли, все было кончено. Лаборатория разгромлена, изобретатель убит (одним точным выстрелом в лоб, что и породило разговоры о профессиональном киллере), его наемники частью мертвы, частью заперты в разных помещениях особняка.
Митоса и компании след простыл.
Работы по этому делу еще будет немало – для исследователей. Для Лафонтена все это превратилось в свершившийся факт, не нуждающийся в трате сил и времени. Думать ему нужно было о другом.
Предательство Камилла Розье. Это было хуже всего. Потому что… Ну глупость же полнейшая! Нет мотива!
Он мог уверенно предположить, что движет Джеком Шапиро; у рядовых агентов – исполнителей воли старших – мотивы тоже находятся всегда. Но Розье?! Идеальный пример благополучной карьеры, за все время работы в Ордене – ни одного взыскания, только поощрения и повышения в званиях!
О его похождениях все еще ничего не знает Деннис Грант. Не то чтобы у Лафонтена появились основания для недоверия… но он решил сообщить Гранту все подробности дела в последний момент, чтобы у Гранта не осталось времени на раздумья и колебания. Возможно, это было жестоко, но иного выхода Верховный Координатор не видел. Нужно заставить Первого Трибуна разорвать эту их связь раньше, чем она его погубит. А рубить по живому нужно быстро.
Еще была неизвестная величина – генератор. Кто-то еще оказался посвящен в секрет доктора Иосифа Крамера. Кто? Шапиро?
Конечно, если бы Митос и его союзники-Бессмертные согласились искать этого сумасшедшего гения вместе с Наблюдателями, дело бы пошло на лад быстрее и вернее. Но Старейший, единожды решив, что в этом деле ему с Орденом не по пути, оказался упрямым в своем решении.
В довершение букета из поводов для расследований и проблем, в Ордене происходило то, что принято называть кризисом власти. Европейская группа, удерживавшая в руководстве Ордена безусловное лидерство четыре с половиной столетия, буквально за несколько последних лет сдала позиции. Азия активизировалась тут же.
Больше всего хлопот доставлял Лао Ченг – Региональный Координатор Северо-Восточной Азии и нынешний лидер всей азиатской группы. Эти господа так и не забыли, при каких обстоятельствах погиб предшественник Ченга, Чун Ли, и твердо считали виной кризиса не каких-то мифических врагов-Бессмертных, а бездарную политику Трибунала, состоявшего на тот момент из одних европейцев. Сейчас активный Ченг явно задался целью сменить место дислокации головной штаб-квартиры с Европы на Восточную Азию. Европейцам такой вариант был не по нраву, среди представителей других регионов мнения разнились…
Момент, когда этот конфликт можно было погасить в зародыше, Лафонтен упустил. Это его промах, от которого никуда ни деться. Теперь только разгребать последствия.
А Лао Ченг был серьезным противником. Очень серьезным…
*
…– Вот и все, – сказала Дана, убирая шприц и жгут. – Сегодня совсем хорошо, правда?
Лафонтен невесело усмехнулся, удобнее устраиваясь в кресле – дела или нет, а после инъекции несколько минут нужно было посидеть или полежать спокойно. Дана улыбнулась в ответ и начала собирать аптечку.
Она стала очень внимательной с тех пор, как узнала, почему он так болезненно реагирует на безобидные вроде бы процедуры. И как-то по-своему поняла, что одной осторожности здесь недостаточно. По прежнему опыту или по наитию, но решение нужное она нашла: заметила, что ее голос отвлекает его от страха и боли вернее, чем касания рук. И теперь старалась не молчать. Если не о чем было говорить, напевала что-нибудь себе под нос, даже иной раз без слов мурлыча простенькую мелодию. И он очень скоро заметил, что, слушая ее, может отгонять головокружение и тошноту. Нужно было просто слушать голос.
Дана ушла, и он позволил себе ненадолго расслабиться, закрыть глаза и погрузиться в приятную полудрему.
Два месяца назад Роше сообщил ему диагноз. Два месяца на таблетках, уколах и капельницах. Ему удавалось скрывать все это от посторонних глаз, но себя-то не обманешь. Издерганные нервы и тело требовали отдыха все чаще и настойчивее, грозя подвести в сложный момент, и все ощутимее становился страх не выдержать и сорваться…
Нельзя поддаваться этому страху. И нельзя пренебрегать минутами отдыха и тишины.
Через полчаса придет с докладом Крис Бэйкер. Интересно, что им удалось выяснить за прошедшие три дня?
Лафонтен очень долго сам не занимался сбором и анализом сведений о жизни Бессмертных и теперь следил за приключениями своих подопечных с живым интересом. Вот только смысл происходящего порой понимать решительно отказывался, слишком явно это происходящее отдавало чертовщиной. Махнув рукой на попытки хоть что-то понять в отношениях Митоса, МакЛауда, Кассандры и Кедвин, Лафонтен решил сосредоточиться на том, что впрямую касалось Наблюдателей – на поиске таинственного генератора. Теперь генератор найден и уничтожен… Значит ли это, что Митоса и компанию нужно оставить в покое, восстановив обычное наблюдение – без привлечения сил спецгруппы? Или еще не время?
Вопросы, одни вопросы!
Электронный будильник начал вызванивать легкую мелодию, обозначая конец недолгого перерыва. Нужно было возвращаться к работе.
Бэйкер явился точно в назначенное время. Лафонтен сразу разглядел охотничий блеск в его глазах.
– Мы их зацепили, – без долгих предисловий сказал Бэйкер. – Теперь будет проще.
– Кого конкретно? И как?
– Доусон оказался отличной наживкой. За ним решили присмотреть, как и мы… Одного такого мы заметили и опознали. Парень немного поработал в группе Доусона, потом перешел под начало Камилла Розье.
– И снова Розье, – задумчиво произнес Верховный, откинувшись в кресле и постукивая пальцами по столу. – Черт возьми, всюду он! Хотя прямо предъявить ему все еще нечего.
– Разумеется, – согласился Бэйкер. – Но, думаю, это только начало. Мы поймали очень интересный телефонный звонок на номер Джека Шапиро. Есть основания полагать, что без Розье не обошлось и тут.
– Очень интересно.
– Здесь все подробно. – Бэйкер выложил на стол тонкую папку с несколькими листами бумаги. – И есть еще один очень любопытный момент. По поводу наводки якобы Наблюдателями Бессмертного на поместье, где была на отдыхе Мишель Уэбстер. По сумме сведений, я бы счел, что это не случайность.
– А кто-то считал это случайностью?
– Сама наводка, безусловно, неслучайна. Но и то, что нам стало о ней известно, – с очень большой вероятностью рассчитанный ход.
– Действительно, очень интересно, – задумчиво произнес Верховный. – Хорошо, ваш рапорт я изучу. Возвращайтесь к работе.
Бэйкер ушел. Почти сразу на пороге кабинета возникла Дана:
– Прошу прощения, месье Антуан.
– Да?
– Срочное донесение. Джозеф Доусон в больнице. Автокатастрофа.
Автокатастрофа?
Лафонтен застыл. Потом коротко спросил:
– Какая больница? – И, не дожидаясь ответа, поднялся с места. – Вызовите машину. Немедленно!
– Мне поехать с вами?
– Нет, оставайтесь здесь.
Почему его враги так любят прикрывать свои удары автомобильными авариями?
Он не хотел, чтобы на его совести была еще одна смерть.
…Доусон все время дергал больничную рубаху в свободном вороте, выглядел очень недовольным, но, похоже, отделался парой синяков и ссадин. Он пребывал в убеждении, что все происшествие – обычный несчастный случай, какие в любом большом городе происходят каждый день. Лафонтену же вся эта история пришлась очень не по душе. Случайности, конечно, возможны, как и то, что Доусон нажил себе врага иным путем – постоянно влезая в запутанные отношения подопечных Бессмертных. Но…
Он вернулся в штаб-квартиру именно с этими мыслями – как проверить догадки? На обычный вопрос о посетителях, являвшихся в его отсутствие, Дана ответила бесцветно:
– Приходил Камилл Розье.
– Да? – Лафонтен остановился, уже взявшись за ручку двери кабинета. – И чего он хотел?
Она посмотрела на него, сжав в точку губы и крепко, до белых костяшек, стиснув руки.
– Камилл приходил ко мне. Ну, или хотел, чтобы я так думала. Но спросил и о вас.
– И?
– Я сказала, что вы уехали в больницу… потому что Джозеф Доусон попал в аварию. Он удивился.
Лафонтен кратко обдумал ее слова, потом улыбнулся:
– А вы молодец. Вы знаете, что именно сейчас мне сказали?
– Знаю, – вздохнула она. – Но это так… неприятно.
– Это всегда неприятно. Но ничего не поделаешь.
Он прошел в кабинет и сел за стол. Провел ладонью по лицу, отгоняя волнение последних двух часов.
«Он удивился».
Бедный наивный мальчик… Удивляться там было совсем нечему.
*
Следующие два дня принесли четкое ощущение – события ускоряются. Даже Розье утратил прежнюю осторожность, попав на глаза ребятам Бэйкера прямо возле дома Шапиро. Похоже было, что разгром Бессмертными логова Крамера дал толчок каким-то событиям или ускорил исполнение чьих-то планов.
А была еще версия Бэйкера о том, что сведения о наводке охотника на Мишель Уэбстер Стражам подбросили намеренно. Но значит ли это, что среди заговорщиков есть неведомый союзник? Проявит ли он себя снова?
Вопросов по-прежнему было больше, чем ответов.
Среди текущих дел значились вопросы, связанные с работой Академии. Лафонтен всегда предпочитал разговор глаза в глаза вместо переписки или телефонных звонков. Переговорив лично с ректором Академии, он направлялся к выходу… но, проходя мимо открытой двери пустой аудитории, остановился, приметив краем глаза знакомый силуэт.
Он приблизился к двери, он остановился на пороге.
За длинным столом худенькая пожилая женщина в темно-синем костюме перелистывала тетрадь с конспектами.
– Преподавательская работа не из легких, Джессика?
Она вздрогнула, вскинулась и, вставая, уронила со стола тетрадь. Поймала ее в воздухе ловким движением, вернула на стол. Покачала головой с тугим узлом каштановых волос, вздохнула с облегчением:
– Тебе нравится меня пугать?
Он прошел в аудиторию.
– Не могу удержаться. Ты так очаровательно смущаешься!
– Ты невозможен.
– Все двадцать лет. – Он пожал, потом поцеловал ей руку. – Здравствуй, дорогая. Я не ожидал тебя здесь увидеть.
Джессика Кери, Региональный Координатор Северо-Востока США, подняла на него глаза – такие же ясные и лучисты– е, как в юности – и легко улыбнулась:
– Среди великих дел трудно обращать внимание на такую мелочь, как расписание лекций в Академии. Я читаю курс истории американского права.
– И как студенты?
– По-всякому. Но полных дураков, сам понимаешь, в Академию не берут.
– Хотелось бы на это надеяться, – сказал он больше самому себе, чем ей.
– Как мой Дэниел? – спросила она. – Справляется?
– Жалоб я не слышал, – ответил он с улыбкой. – У тебя хороший сын, Джессика.
– Не без твоей помощи. Знаешь, если бы я вздумала сказать ему, что его отец – ты, он бы воспринял это как должное.
– Да, – вздохнул он, присаживаясь на край стола в переднем ряду. – Чудесная получилась бы сказка. Палач, несостоявшаяся жертва, неожиданная встреча спустя несколько лет и внезапная страсть!
– Или банальный служебный роман уставшей от одиночества женщины и мужчины, которому просто хотелось отвлечься от забот, – качнула головой Джессика.
– Скорее уж, извиниться за излишнюю резкость в служебной обстановке.
– Но роман от этого не стал менее банальным.
Он хмыкнул:
– Ты всегда оставляешь последнее слово за собой.
– Когда этим грешат обе стороны, споры могут длиться вечно.
Ее глаза улыбались знакомой улыбкой азартной спорщицы, и он промедлил с ответом, засмотревшись на нее.
«Особое дело».
Единственная женщина, ради которой он отступил от своего правила – никаких романов с подчиненными. Хотя, разве можно считать романом короткие встречи после собраний и совещаний? Она всегда останавливалась в одном и том же отеле, и в одно и то же время спускалась в ресторан ужинать. А возвращались в номер они уже вместе…
Он поздно понял, что молчит слишком долго – такие паузы из приятных становятся тревожащими. Улыбка Джессики погасла; она придвинулась ближе и мягко дотронулась до его руки:
– Что-то не так?
Он быстро улыбнулся и поймал ее руку:
– В нашем беспокойном хозяйстве все время что-нибудь не так.
– Я не об этом. Что-то случилось у тебя? Ты изменился. У тебя лицо…
– Увы, годы не прибавляют молодости даже Бессмертным.
– Ты выглядишь усталым.
– И такое случается, – сказал он, и, отвернувшись, увидел девушку.
Она стояла в дверях аудитории, в бордовом брючном костюме, совсем молоденькая, невысокая, с темными вьющимися волосами до плеч. Чем-то неуловимо знакомая… Наткнувшись на его взгляд, она беззвучно ахнула, прикрыв рот ладонью, и почти бегом удалилась.
– Джесси, это ведь была?..
– Да, Элен Шапиро, – ответила Джессика спокойно.
– Она учится у тебя?
– Способная девочка… Чем ты ее так напугал?
– Я бы тоже не отказался это узнать, – задумчиво произнес он. Снова посмотрел на Джессику, пожал ей руку. – Ну что ж, мне пора. Удачи.
– До свидания, – вернула она пожатие, но не улыбнулась.
Уже сев в машину и скомандовав возвращение в штаб-квартиру, он достал телефон и набрал номер Криса Бэйкера.
– Крис, наблюдение за Элен Шапиро дало результаты?
– Пока нет. Но есть другие новости. Я буду в штаб-квартире через полчаса.
– Очень хорошо. Дождитесь меня.
Он убрал телефон, откинулся на спинку сиденья и прикрыл глаза. Дорога долгая, можно немного расслабиться и поразмыслить в тишине…
Нет, появление дочери Джека Шапиро его не удивило. Ни появление, ни непонятный испуг. Наоборот, как будто встала на место еще одна часть головоломки. Чего ей пугаться, если, как считал Бэйкер, она ничего не знает от делах отца? Знает, с его ведома или нет, но знает. И знает, что там есть, от чего тревожиться и пугаться…
*
…Самолет из Сиднея приземлился в аэропорту Шарль-де-Голль вечером. Два автомобиля уже ждали на стоянке; в первом – «Бентли» Лафонтена – поместились он сам, Дана и Дэниел, во втором – остальные трое бывших с ним в Австралии помощников-телохранителей.
В условленном месте, на относительно тихом участке шоссе Нор, их ждал начальник спецгруппы Крис Бэйкер и двое его помощников.
– Добрый вечер, господа, – произнес Лафонтен, выходя из машины. – Итак?
– Дела не очень хороши, – произнес Бэйкер.
– Вам приказано было взять под стражу Жана Дюмара, где он?
– Мы не успели, – напряженно ответил Бэйкер. – Дюмар погиб. Еще до того, как мы получили ваш приказ.
– И не сообщили мне?
– Все смерти Стражей после атаки на штаб-квартиру содержались в стогом секрете. Я сам узнал только вчера.
Лафонтен коротко вздохнул и сжал губы, пережидая накатившее бешенство. Разумеется, и это тоже происки врагов-Бессмертных – то, что очень вовремя погиб человек, обязанный сообщить Гроссмейстеру о творящемся безобразии!
– Кто его заменил?
– Молери. Но он все время при Шапиро, да он и не был в курсе всех дел Дюмара. Он ничего не знает о вашем приезде.
– Что происходит сейчас?
– Убийцу нашли.
– Дункана МакЛауда, вы хотите сказать?
– Нет, это был не МакЛауд. Это Джейкоб Галати.
– Галати?!
– Подробностей не знаю, об этом объявили буквально сегодня утром.
– Хорошо, разберемся… Его досье у вас есть?
– Есть. Но, месье Лафонтен. Галати мертв.
Верховный, потянувшийся было в карман за портсигаром, остановился:
– Мертв? Каким образом?
Бэйкер покачал головой:
– Его вычислили и взяли сегодня же. Похоже, все нераскрытые убийства Наблюдателей на его совести.
– Что значит «похоже»? Его не допросили?
– Нет. Шапиро собственноручно отсек ему голову. Дункан МакЛауд тоже был там. Витано Галати досталось ему. Они были друзьями, и как он теперь себя поведет…
– Хорошо известно, как ведут себя Бессмертные, у которых на глазах убивают друзей! – перебил его Лафонтен. – Шапиро что, совсем выжил из ума?!
Бэйкер помолчал, затем негромко сказал:
– Перед нападением на штаб-квартиру Ордена Галати убил Дэвида Шапиро.
Лафонтен коротко вздохнул, отвернулся и долго смотрел в темноту. То, что пришло ему в голову, не годилось для ушей подчиненных… Потом, повернувшись к остальным, сказал:
– Мы отправляемся в штаб-квартиру. Немедленно. – Он взглянул на стоящую возле машины Дану. – Дана, вам лучше ехать в отель.
– Нет, – тихо ответила она, покачав головой. – Я согласилась работать на вас не для того, чтобы прятаться. Я пойду с вами.
На споры времени не было.
– Хорошо. При одном условии – только смотреть и слушать, не высовываться и ни во что не вмешиваться. Иначе вы потеряете работу раньше, чем успеете к ней приступить.
– Да, – кивнула она, решительно сузив глаза.
– Тогда отправляемся. Крис, сядете в машину со мной. По пути расскажете, что вам известно.
…Они оставили машины у поворота улицы перед зданием, в котором теперь помещалась резиденция руководства Ордена. Там их уже ждали – еще двое парней из спецгруппы. Мрачное здание, обнесенное глухим высоким забором, казалось неприступным, но Бэйкер молча жестом позвал всех за собой и первым подошел к двери, почти сливающейся с оградой. Охраны у двери видно не было.
– Дьявольщина, – прошептал Бэйкер, толкнув дверь. Лафонтен глянул туда, куда был направлен его взгляд. Там, за дверью, возле забора лежал оглушенный охранник.
– Значит, дело неладно, – тихо произнес Бэйкер. – Через парадный вход лучше не ходить.
– Вы знаете другой? – вполголоса спросил Лафонтен.
– Конечно. Следуйте за мной.
Они незамеченными добрались до черного хода, прошли внутрь и, миновав несколько коридоров и поворотов, оказались в той части здания, окна которой выходили на фасад. Судя по звуку голосов, донесшихся из-за закрытого плотным занавесом проема, там был большой зал.
Лафонтен поднял руку, приказывая остановиться, подошел к дверному проему и прислушался. Потом приоткрыл занавес и осторожно глянул в щель.
Зал был длинный – метров двадцать до дальней стены, с высокими, закрытыми темными шторами окнами, уставленный пустыми гробами. До сих пор у Лафонтена не было повода оценить выбор их прикрытия.
Похоронное бюро!
Какая мрачная ирония.
Зал был пуст, голоса звучали за входной аркой – большим открытым проемом с несколькими ступенями посередине длинной стены. Но почти сразу вслед за голосами в сумрачном зале появились люди.
– …Пожалуйста, хватит, МакЛауд, – выделился из общего гомона один голос. – Пусть все закончится!
Лафонтен передвинулся, чтобы лучше рассмотреть происходящее в зале. И понял, что Дункан МакЛауд держит Шапиро за воротник и галстук, направляя ему в лицо пистолет. А уговаривает его, примирительно подняв руку, ни кто иной, как Джозеф Доусон.
– Слушай меня, Джек, – зловеще прошипел МакЛауд. – Слушай очень внимательно. Как скажешь, так и будет. Хочешь войны? Хочешь хоронить своих друзей ради дела Хортона? Или хочешь мира?!
– Мира… мира!
Лафонтен с трудом узнал голос Шапиро. Да, не так он говорил во время выступлений на собраниях и совещаниях!
Может быть, это было жестоко и цинично, но в этот момент ни малейшего сочувствия к Шапиро Верховный не испытывал.
МакЛауд шагнул вперед, швырнул взвизгнувшего Шапиро в пустой гроб:
– Убийства закончатся сейчас или, клянусь, это будет только начало!!!
