Текст книги "Путь к тишине. Часть 1 (СИ)"
Автор книги: Сиреневый Кот
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 18 страниц)
– Что ты говоришь? – Доусон недоуменно уставился на него. – Ты думаешь, что он может…
– Когда рядом с ним Кассандра, он может все, – жестко сказал Митос. – Вспомни его видение. Ему просто так пригрезилось, что он меня убивает? Так что, пожалуйста, Джо, без лишней самодеятельности. Слишком долго объяснять, но поверь мне на слово. Все очень серьезно. До скорого.
*
Митос вышел из бара, не очень представляя, куда отправится и что будет делать. Разговор с Джо оставил у него на душе очень неприятный осадок. Особенно последняя новость – о МакЛауде и Кассандре. Горец сейчас не в лучшей форме, если Джо сделал правильные выводы из сообщений о его передвижениях. Не так уж трудно было предположить, что Кассандра сумеет этим его состоянием воспользоваться. И даже не хотелось предполагать, как именно…
Митос решил поехать в тот же парк, где накануне гулял с Кедвин. Захотелось побродить по тем же дорожкам… Он оставил машину на ближайшей стоянке и пошел по ставшей уже знакомой дорожке к маленькой речке и мостику.
Уединения не получилось. Едва он остановился у перил мостика, по нервам ударил Зов. Этого еще не хватало!
По другую сторону речки дорожка круто поворачивала, и разглядеть кого-то сквозь кусты и деревья было очень трудно. Митос на всякий случай сошел с мостика и с показательно небрежностью прислонился к дереву у дорожки. Укрытие так себе, но он мог увидеть противника первым.
Его хитрость не пригодилась. На дорожке появились двое: мужчина и женщина. Женщину он узнал сразу. Это была Аманда. А мужчина рядом с ней – ни кто иной, как Ник Вольф.
*
Париж, полгода назад
В баре было спокойно и тихо; Митос любил эти часы – краткое затишье до того, как соберется толпа посетителей. Вот и сейчас он сидел за столиком, ближайшим к стене и самом дальнем от стойки, и нянчил кружку пива. День выдался совершенно обыкновенный – даже вспомнить особо нечего. Такие дни Митос тоже любил. Приключений и опасностей в его жизни хватало. Тем более что Джо собирался составить ему компанию…
Из благодушной задумчивости его вывел ударивший по нервам Зов. Митос закатил глаза. Ну неужели ему нельзя просто спокойно выпить кружку пива? Кого там еще несет?..
Дверь хлопнула, и в бар вихрем ворвалась Аманда. Несколько мгновений она осматривала помещение. Разглядев Митоса, с не то радостным, не то отчаянным возгласом кинулась к нему.
Встревожившись, Митос поднялся с места. Аманда буквально упала в его объятия и бурно зарыдала.
Митос осторожно обнял ее и посмотрел на появившегося из-за стойки Джо. Тот пожал плечами. Потом взял со стойки бутылку и пару стаканов и направился к их столику.
– Аманда, – Митос похлопал ее по спине и попытался отстраниться. – Аманда… Я тоже рад тебя видеть, но…
Она ответила протяжным всхлипом, но затем притихла. Митос, несколько ободренный достигнутым результатом, продолжил:
– Послушай, давай сядем за стол? И ты спокойно все расскажешь…
Она снова начала всхлипывать, закивала и, отпустив его свитер, за который цеплялась, как за спасательный круг, позволила усадить себя на стул. Джо между тем налил в стакан немного содержимого бутылки и красноречиво придвинул стакан Аманде.
Кое-как, объединенными усилиями, ее удалось немного успокоить. Митос уже забыл о своей досаде по поводу испорченного отдыха: что-то случилось, что-то очень серьезное, или он совсем не знал Аманду.
– В чем дело, Аманда? – осторожно начал он, решив что она уже сможет говорить. – Что случилось? Кто-то умер?
– Н-нет… то есть да… – нетвердым голосом произнесла она. Потом достала из сумочки зеркало и наскоро осмотрела свою зареванную физиономию.
– Как это? – спросил Джо. – Ник? Что-то с ним?
– Да… он… в общем… он Бессмертный, Джо…
– Не вижу здесь повода для слез, – заметил Доусон. – Ты недовольна этим обстоятельством?
– Да не в этом дело! – снова всхлипнула Аманда. – Это я сделала его Бессмертным! И он ушел! Он рассердился!..
– Стоп-стоп-стоп, – Митос остановил ее движением руки. – Ну-ка, давай по порядку… Кто такой этот Ник, зачем ты сделала его Бессмертным и почему это его рассердило? И почему тебя этот факт так расстроил? Он тебе угрожает?
– Нет же, – Аманда замотала головой. – Но… в общем… он думает, что я отняла у него нормальную жизнь… Этот Ник, он…
Она поведала историю своих отношений с Ником Вольфом. Рассказ получился несколько путаным, но составить себе представление о случившемся Митос смог. Дело действительно выглядело неприятным.
– Ну вот, а потом, – говорила Аманда, – у меня просто не осталось выбора… если бы этот яд убил его…
– А противоядия не было? – уточнил Митос.
– Не было, – покачала головой Аманда.
– Хорошо, а с чего ты взяла, что этот яд может убить его навсегда?
Она вскинула глаза:
– Но как же… мне еще Ребекка рассказывала… если создать полное подобие естественного процесса старения… То есть я, конечно, не могла быть уверена, но если бы это оказалось правдой?
– И он решил, что ты вмешалась в его судьбу?
– Да, – снова всхлипнула Аманда. – Он решил, что наша жизнь – это сплошная череда потерь и убийств. Что он не хочет так жить… И не слушал ничего, что я ему говорила…
Митос задумался.
– Да, дело неприятное, – сказал он немного погодя. – А зачем ты пришла сюда?
Она глянула на него с внезапной надеждой:
– Вообще-то я шла к Джо. Думала, он поможет мне найти Ника… Хотя бы убедиться, что с ним все в порядке… Но раз ты тоже здесь, может быть, ты мне поможешь?
– Я? – удивился Митос. – Каким образом?
– Поговори с ним. Объясни, что ничего страшного не произошло! Что я не хотела ему ничего плохого… Ты же умеешь убеждать!
– По-моему, ты и сама это умеешь, – заметил Митос.
– Да, но меня он не будет слушать… А с тобой поговорит! Пожалуйста, Митос! Я знаю, у тебя получится.
Он с сомнением покачал головой:
– Не знаю… впрочем, попробовать можно… только скажи мне еще кое-что.
– Что именно?
– Ты говоришь, что застрелила его, когда он уже умирал от яда? Почему ты не сделала этого раньше?
– Я не была уверена, Митос! Ты ведь знаешь, это не всегда очевидно.
– Но почему ты ему ничего не объяснила?
– Что? – вспыхнула Аманда, ее взгляд стал сердитым. – С каких пор стало обязательным рассказывать пред-Бессмертным, кто они такие? Если бы он знал…
– Я не об этом, Аманда, – терпеливо возразил Митос. – Почему ты ничего не рассказала перед тем, как отправиться сражаться с Пейтоном? Что стало бы с ним, если бы ты погибла? При условии, что твое предположение насчет действия этого яда верно.
Аманда раскрыла рот – и осеклась. На лице ее появилось выражение беспомощности, как всегда, когда она сталкивалась с последствиями собственных промахов.
– Это и есть твоя ошибка, – закончил Митос. – И он наверняка это понял. Так в чем было дело?
– Я… не знаю, – печально проговорила Аманда. – Все это так выбило меня из колеи… Я совсем запуталась… Что же теперь делать?
– Для начала, – вмешался Джо, – найти его. Он хорошо знает Париж? Куда он мог направиться?
Аманда задумалась.
– Нет, Париж он знает не очень… – сказала она. – Пойти мог, скорее всего, только туда, где мы бывали вместе… Самое вероятное место – церковь Дария.
– Хорошо, – сказал Джо, вставая. – Ждите здесь. Попробую что-нибудь узнать.
Он зашагал к дверям офиса. Аманда и Митос остались вдвоем.
– Как ты думаешь, он согласится вернуться? – спросила Аманда.
– Не знаю. Ты сделала большую глупость. Он наверняка решил, что тебе важна не его жизнь, а только то, чтобы он был рядом с тобой. Это не самый лучший способ укрепить отношения.
– Все случилось так неожиданно, – вздохнула Аманда.
– Это всегда неожиданно.
Они еще некоторое время посидели молча; разговор не клеился.
Митос уже собрался спросить, не слышала ли Аманда чего-нибудь о МакЛауде, просто чтобы не молчать, когда вернулся Джо.
– Вам повезло, – заметил он, остановившись у стола. – Ник был в церкви Дария, а теперь бродит вдоль ближайшей набережной. Если поторопитесь, сможете застать его там.
Аманда подхватилась, но Митос жестом остановил ее.
– Не надо. Ты уже наломала достаточно дров. Отправляйся домой и жди там.
Он допил пиво, встал и пошел к двери, на ходу надевая плащ…
*
Разглядев Аманду и ее спутника, Митос сделал шаг в сторону дорожки и вышел из тени дерева.
Увидев его, Аманда издала радостный возглас и, перебежав мостик, бросилась здороваться. У нее этот процесс всегда получался намного более прочувствованным, чем простое рукопожатие. Выпутавшись из ее объятий, Митос переключил внимание на подошедшего Ника.
*
Снова полгода назад…
Ник Вольф бесцельно бродил по городу, пытаясь прийти в себя после свалившегося на него потрясения. В церковь он пришел без определенных намерений и обрадовался, не обнаружив преподобного Райли на месте. Действительно, что бы он мог сказать?
Он спустился к набережной и долго стоял у перил, глядя на реку. Потом пошел вдоль заграждения, вверх по течению. Снова остановился… Он не знал, сколько прошло времени, и не интересовался этим.
Теперь времени у него много. Но что с этим временем делать? Зачем ему эта «вечная жизнь»? Разве он этого хотел?
Странное чувство внезапно нахлынуло на него. Странное и неприятное, будто электрический ток прошел по нервам. В голове зашумело. Он схватился за виски, пытаясь унять боль, – и вдруг вспомнил, что это такое.
Зов. Рядом другой Бессмертный!
Ник поспешно оглянулся. До него внезапно дошло, что его «вечная» жизнь может кончиться прямо здесь и сейчас. Неизвестно ведь, кто этот Бессмертный и какие у него намерения. А Аманда предупреждала, что далеко не все из них склонны щадить неопытных новичков…
– Добрый день.
Ник резко крутанулся на месте. Возле перил, небрежно опираясь на них локтем, стоял человек. Ничем особо не примечательный – одного с Ником роста, хотя намного тоньше и изящнее, с бледной кожей и короткими темными волосами… И в длинном плаще, какие очень любят носить Бессмертные.
– Ник Вольф, если не ошибаюсь?
– Что тебе нужно? – не слишком вежливо спросил Ник. – И откуда ты меня знаешь?
– Мне ничего не нужно, и тебя я не знаю… Знаю Аманду.
– Ах!.. Милая Аманда, исчерпав свои аргументы, позвала на помощь старого друга.
– Я очень давно не видел ее настолько расстроенной, – не поддержал иронии незнакомец. – И решил узнать, в чем дело.
– Расстро-оенной, – досадливо протянул Ник. – Она-то чем расстроена?
– А мне непонятно, чем расстроен ты.
– Тебе какое дело? Кто ты такой?
Незнакомец усмехнулся.
– Для неоперившегося юнца ты слишком нахален. Возможно, это от испуга?
– Что ты сказал?!
– Я сказал, что ты нарываешься на неприятности, – внезапным резким тоном произнес незнакомец. – Так ты стремишься исправить ошибку Аманды? Смерть настолько привлекательнее жизни?
– Какая тебе разница?
– Я уже сказал, какая мне разница. Ты заставил страдать Аманду… Я хочу знать, почему.
– Я заставил ее страдать? Она не имела права распоряжаться моей жизнью!
– А Пейтон имел?
Этот вопрос сбил Ника с толку:
– В каком смысле?
– Я спрашиваю, какое право имел Пейтон распоряжаться твоей жизнью. Ты предпочитаешь уступать эту привилегию врагам, лишая ее своих друзей?
Не дождавшись ответа, незнакомец произнес мягче:
– Ник, она не распоряжалась твоей жизнью. Она вернула тебе то, что пытался отнять тот ублюдок. В чем ты ее обвиняешь?
– Но… – Ник споткнулся, почувствовав себя глупо. – Почему она ничего мне не рассказала?
– Будь снисходителен, Ник. На нее столько всего сразу свалилось… Она ведь ни в чем не была уверена – ни в твоем Бессмертии, ни в настоящей природе проклятой отравы… Мудрено ли в такой ситуации ошибиться? Главное, что ты жив.
– Почему она не рассказала раньше?.. Я имел право решить все сам!
Незнакомец улыбнулся. Это была сложная улыбка, полная какого-то древнего лукавства, на совсем молодом лице.
– Люди, люди… Всюду вам мерещится выбор. Не мог ты ничего решить сам. Не дано это человеку. Не валяй дурака – ты такой, какой есть, и никому не интересно, кем бы ты предпочел родиться. Перестань мучить ее и себя. Она перед тобой не виновата ни в чем.
Ник помолчал, отвернувшись к реке, потом снова глянул на странного собеседника:
– И что мне делать теперь? Я не думаю, что смогу жить вашей жизнью.
– Вот как? И в чем же, по-твоему, заключается жизнь, которой ты не сможешь жить?
– Я… всегда думал… С тех пор, как узнал Аманду. Все эти ритуальные убийства, потери, смерти…
– Ты наивный ребенок, – покачал головой незнакомец. – А как ты жил до сих пор? Тебе не приходилось убивать? Ты не терял близких и друзей?
– Все это было, но… знать, что все близкие мне люди рано или поздно умрут…
– Будут другие. Друзья, подруги… Жизнь есть жизнь, в ней находится место всему – в том числе и любви, и привязанностям. Ник, я не хочу толковать тебе прописные истины, ты ведь не вчера родился. Я просто хочу, чтобы ты вернулся к Аманде и спокойно с ней поговорил.
Ник молча смотрел на проплывавший по реке катер.
– Мне придется учиться, – сказал он.
– И очень многому, – подтвердил незнакомец, выпрямляясь и явно собираясь уйти. – Но с этим проблем, я думаю, не будет.
– Подожди, – окликнул его Ник. – Ты не сказал, кто ты сам? Вроде бы у вас принято представляться?
– У НАС принято представляться. Это хороший тон. Но я никогда не отличался воспитанностью. Впрочем… Меня зовут Адам Пирсон. Если для тебя это имя что-нибудь значит.
Он повернулся и пошел прочь от набережной, быстро потерявшись среди прохожих…
*
Они втроем шли по парковой дорожке. Митос слушал щебет Аманды, рассказывавшей о том, как именно ей пришла на ум светлая идея побывать сейчас в Париже, и думал совсем о другом. Ник почти все время молчал, иногда улыбаясь на какие-то слова Аманды.
Наконец Митос решил прервать ее:
– Аманда, послушай. Это очень важно. Сколько времени вы в Париже?
– Второй день, а что?
– С вами не происходило ничего подозрительного?
Беспечную веселость с Аманды как будто сдуло ветром.
– Адам, что случилось?
– Не знаю, – он покачал головой. – При странных обстоятельствах исчезли трое Бессмертных. Нужно быть осторожными… Вот что. Дайте мне номера ваших телефонов. Я сообщу, когда буду знать больше. А до тех пор – будьте бдительны!
– Ты меня пугаешь, – сказала Аманда. – Но твое чутье до сих пор не подводило. Хорошо, мы будем осторожны. Но и ты не тяни со сведениями.
На этом они расстались.
*
Придя домой, Митос повалился в кресло в гостиной. Плюнув на осторожность, достал сигареты и закурил.
Зачем сейчас сюда занесло Аманду? Если с ней что-то случится… Или это удача? Такого союзника, как Аманда, никак не сочтешь лишним. Но ее и беречь нужно будет больше всего – ей известно настоящее имя Адама Пирсона. Которое всплыть не должно нигде.
Нужно было позаботиться еще кое о чем. Необходимо место, где они могли бы встречаться, не боясь, что их выследят или подслушают.
Не вставая с кресла, он дотянулся до столика, взял телефон и набрал номер:
– Рене?.. Рад тебя слышать… Да, Адам Пирсон. Да, есть дело… Помнишь тот домик в пригороде, куда ты нас приглашал на одну вечеринку?.. Да, хочу воспользоваться… Н-не совсем… Не беспокойся, общество самое приличное… Очень хорошо. Спасибо. Ты меня очень обяжешь… До встречи.
Он отложил телефон и снова задумался.
Итак, их четверо. Сомневаться в Нике Вольфе у него оснований не было. Да и парень подает кое-какие надежды. Уже хорошо то, что он профессиональный сыщик и телохранитель, вполне способный вовремя заметить слежку.
Пожалуй, стоит кое-что сообщить Джо…
========== Глава 6. Предсказание ==========
У Кассандры были дела в Глазго, и МакЛауд решил составить ей компанию в поездке. Сопровождать ее всюду он не собирался, потому отправился на прогулку в одиночестве. Так вышло, что праздные блуждания привели его в небольшое кафе в старой части города. Здесь он решил немного посидеть. И подумать.
В последнее время он в основном этим и занимался. Думал. Вспоминал. Пытался что-то анализировать… Увы, без большого успеха. Все это напоминало бесконечное хождение по замкнутому кругу.
После того разговора к теме его отношений с Митосом Кассандра больше не возвращалась. Видимо, считала, что сказала достаточно, а остальное он сможет додумать и сам. И он додумывал.
Чем дальше, тем больше на него наваливался страх. Если он все время ошибался, если Митос именно таков, каким его описала Кассандра… При всем разнообразии своего опыта, с подобными личностями Горец дела еще не имел и не знал, как подступиться к этой проблеме. Просто оставить все как есть он не мог – мысль о том, что кто-то из его друзей сейчас в такой же опасности, не давала ему покоя. Ведь и Джо, и Аманда считают Митоса другом! Как знать, чем это грозит им? Возможно, ничем. А если не так?
Чем больше МакЛауд вспоминал и пытался собрать воедино то, что знал о Митосе, тем меньше это у него получалось. Человек с тысячью лиц, говорили о нем легенды. Нет, все было страшнее. Не лицо – маска. Зеркальная маска, в которой каждый взглянувший видит отражение самого себя. Надежный, мудрый и внимательный друг с Джо; хладнокровный интриган и убийца с Кроносом; пресыщенный искатель удовольствий с Байроном; застенчивый и незаметный историк-исследователь со своим коллегой-Наблюдателем Доном Зальцером. А с самим МакЛаудом – кто? Сколько еще их было, не лиц, но отражений? И если все это не более чем маски, то что под ними?
Он сидел в кафе за самым дальним от входа столиком и смотрел в окно. С его места была видна часть улицы, и довольно долго он просто глядел на проходящих мимо людей и проезжающие автомобили. В какой-то момент ему показалось, что на улице мелькнула знакомая фигура.
И почти сразу он почувствовал Зов.
*
МакЛауд выпрямился и повернулся лицом к дверям. Немного погодя вошли двое. Мужчина, на вид не старше лет тридцати пяти, высокий, темноволосый, в длинном темно-зеленом плаще. И совсем юная девушка тоже в длинном пальто – миниатюрная, стройная, с гривой роскошных темно-каштановых волос, небрежно собранных на затылке. По тому, как напряженно они осматривали зал, легко было понять, что Бессмертные – оба. Приглядевшись, МакЛауд понял, что не ошибся.
Девушка была ни кто иная, как Мишель Уэбстер. Спутника ее МакЛауд не знал. То, как она придвинулась к нему, ища глазами неведомого врага, яснее слов говорило – это не случайный попутчик.
Мишель еще раз прошлась взглядом по небольшому залу – и заметила МакЛауда. Тревога на ее лице мгновенно сменилась радостью, она что-то сказала спутнику и почти бегом кинулась через зал. МакЛауд успел только встать из-за столика, когда она со счастливым возгласом: «Дункан!», схватила его за руки и приподнялась на цыпочки поцеловать в щеку. Он несколько смущенно ответил на полное энтузиазма приветствие, пожав ей руку, и посмотрел поверх ее головы на подошедшего мужчину. Тот неодобрения поведению своей дамы не выказал.
– Добрый день, – сказал он. – Если я все правильно понял, передо мной Дункан МакЛауд. Я много слышал о тебе от Мишель. И не только от нее… Я Ричард Бертон. Наше появление ничему не помешало?
– Я тоже слышал о тебе, – сказал МакЛауд. – Вы ничему не помешаете… Садитесь. Позавтракаем вместе?
Ему показалось, что Бертон заколебался. Мишель смотрела почти умоляюще. Оба выглядели так, будто проделали трудный путь, да еще и впроголодь.
– Будьте моими гостями, – сказал МакЛауд, делая приглашающий жест. – Позавтракаем, а заодно вы расскажете, что с вами случилось. Если, конечно, это не тайна.
– Не тайна, – ответил Бертон, отодвигая стул для Мишель.
Она уселась и принялась изучать меню. Хозяин кафе заметил новых посетителей и махнул рукой официанту. Мишель, прежде чем сделать заказ, вопросительно глянула на МакЛауда.
Тот улыбнулся:
– Не стесняйся.
Приняв заказ у всех троих, официант удалился. МакЛауд оценил список того, что попало в заказ Мишель, и решил, что его гости проделали очень трудный и долгий путь.
Мишель, извинившись, убежала в дамскую комнату. Воспользовавшись ее отсутствием, Бертон заговорил напрямик:
– Не вижу смысла скрывать, МакЛауд. Мы не можем сейчас позволить себе шикарные обеды. Мне не хотелось бы чувствовать себя должником, но…
– Никаких долгов, – прервал его МакЛауд. – Я вижу, что у вас что-то стряслось. Мишель мне не совсем посторонняя. Так что порадуй свою подругу.
– Жену, – тихо поправил Бертон.
– Тогда тем более. Что у вас за проблема? Скрываетесь?
– Это долгая история. Нам нужно как можно скорее покинуть эту страну. Вечером наш самолет, и хорошо бы до вечера где-нибудь спокойно отдохнуть. Но нам нельзя нигде называть своих имен.
– Не беда. Отправимся в какой-нибудь тихий отель, я сниму номер на свое имя. Но услышать, что с вами такое произошло, я все-таки хочу.
– Услышишь. Это не тайна, просто долго рассказывать. Ты, наверно, догадался, мы не слишком комфортно путешествовали.
– Догадался. А вот и ваш заказ!
– Спасибо. И еще… мне не хотелось бы ничего обсуждать при Мишель.
– Как пожелаешь.
*
После завтрака, размерами больше походившего на обед, МакЛауд отвез своих гостей в небольшой отель. По дороге Мишель, которая съела и выпила за троих, задремала. У гостиницы ее пришлось будить и вести в номер едва ли не под руки. Там она, увидев туалетную комнату с душем, проснулась окончательно, но, едва вымывшись, повалилась на кровать и заснула как убитая.
Бертон тоже привел себя в порядок, но спать не собирался. Они с МакЛаудом расположились в другой половине номера, где было устроено нечто вроде маленькой гостиной – мягкая мебель и журнальный столик.
– Она нисколько не изменилась, – произнес МакЛауд, откупоривая бутылку виски и наливая по нескольку глотков в два пузатых бокала.
– Не знаю, – отозвался Бертон, усаживаясь в кресло напротив. – Удивительно, она такая… невинная. Хотя при нашей жизни это, наверно, признак слабости.
– Слабости? – нахмурился МакЛауд. – Ты что, не учил ее драться?
– Видишь во мне второго Акселя Виттаккера? – хмыкнул Бертон. – Не волнуйся. Она училась – и у Аманды, и у меня, и у других мастеров. Для своего возраста и опыта она очень хорошо владеет оружием. Но ей еще не приходилось убивать… Возможно, это недостаток, но чем дольше ей не придется этого делать, тем лучше.
– Понимаю.
МакЛауд не смог бы объяснить, почему так доверительно беседует с Бессмертным, которого впервые видит. Хотя ничего плохого о Ричарде Бертоне он не слышал. И с ним была Мишель. Жена… надо же!..
Но надо заметить, Бертон тоже чересчур легко ударился в задушевные разговоры. Возможно, у него есть какая-то цель.
– Она всегда так себя ведет?
– Как?.. Ты имеешь в виду кафе? – Бертон улыбнулся. – Нет. Только когда чувствует себя в безопасности. А сегодня сам Бог велел расслабиться.
– А почему ты не хотел обсуждать дела при ней? Ей не все известно?
– Ей известно все. Почти все. Но ты сам поймешь, когда узнаешь, в чем дело.
Он помолчал, взял со столика бокал и немного отпил; потом заговорил, покачивая бокал в руке и следя, как стекает по стенкам темная жидкость:
– Позволь, я сначала расскажу немного о себе. Сейчас мне почти восемьсот пятьдесят лет. Подробности моей биографии нам ни к чему. Кроме одной. Около четырехсот лет назад мне пришлось столкнуться с одной ясновидящей. Она была смертной и ничего не знала о нас. Но ее предсказание, сделанное в провидческом трансе, меня ошеломило и слегка напугало. Суть его сводилась к тому, что жизнь моя – это лестница длиной в десять раз по восемьдесят пять ступеней. Лестница эта ведет в никуда, но путь откроется, если последние четыре ступени со мной пройдет женщина, которой еще только предстоит родиться. В предсказании было еще кое-что, но главное я изложил. Как ты понимаешь, восемьсот пятьдесят ступеней – это восемьсот пятьдесят лет. Я не слишком ломал голову над этими загадками. Но, когда мой возраст стал приближаться к этой цифре, предсказание стало занимать мои мысли все чаще. Мне не давали покоя слова о том, что путь ведет в никуда. Если это предсказание смерти, то разве не всякая жизнь – путь в никуда? Или дело в чем-то другом?
Мало-помалу я привык к мысли, что восемьсот пятьдесят первый день рождения мне встретить не придется. Это не очень меня пугало – один раз умирать приходится всем. Но кое-что беспокоило меня в предсказании, особенно насчет женщины. Сначала я решил на этом деле не зацикливаться. И вот чуть больше четырех лет назад я встретил Мишель… Она тогда была ученицей Аманды. Кстати, если хочешь, можешь расспросить Аманду – мы с ней старые знакомые… Чем-то она привлекла мое внимание сразу. Потом мы познакомились получше, я узнал ее историю… Нет большого смысла описывать наш роман во всех подробностях. Я любил ее, она любила меня. Мы решили вступить в официальный брак. День венчания был назначен, но из-за обстоятельств его пришлось перенести. Я испугался по-настоящему, когда понял, на какой день перенесена наша свадьба. Это был мой день рождения. Восемьсот сорок шестой. До даты, названной для меня роковой, оставалось ровно четыре года. Я не очень суеверен, но такое совпадение произвело на меня сильное впечатление. Мишель я ничего говорить не стал. Если мне суждено умереть, пусть это будет неожиданностью, как всегда бывает у нас…
Бертон вздохнул и замолчал. МакЛауд, которого рассказ тоже впечатлил (главным образом из-за собственного знакомства с мрачными пророчествами), молча ждал продолжения.
– Теперь о событиях недавних, – более легким тоном заговорил Бертон. – Последние два с половиной года мы жили в Лондоне. Мишель нужно было учиться. Ты знаешь, она очень способная, но в своей прежней жизни пренебрегала учебой… А теперь, особенно при том, что память Бессмертных намного лучше, чем у людей, она показала на что способна. Боевые искусства – вещь для нас необходимая, но ограничиваться только этим было бы неразумно. Последнее время она занималась с одним профессором, он мой давний знакомый. Изучала японский язык и культуру. Азиатские языки давались ей труднее, чем европейские… Тогда ее и заметил этот мерзавец…
– Кто? – напрягшись, спросил МакЛауд.
– Его зовут Берт Робинсон. Не знаю, американец он или англичанин. Живет в Лондоне, служит в полиции.
– Никогда о таком не слышал.
– Не мудрено, – усмехнулся Бертон. – Этот червяк старается не попадаться на глаза сильным. Промышляет охотой на таких, как Мишель. Он к ней и прицепился… Счел, очевидно, легкой добычей. Я попытался его отогнать, но оказалось, что сукин сын не зря служит в полиции. Он начал угрожать мне тем, что вытащит наружу старые факты…
– А такие есть?
– Факты всегда найдутся. Он придумал способ повесить на меня несколько нераскрытых убийств. Из которых действительно мной совершено только одно. Беда в том, что все перечисленные им убийства идентичны по характеру и вполне сойдут за подвиги серийного маньяка. Ты ведь понял, о чем идет речь…
МакЛауд, нахмурившись, кивнул.
– Меня бы эта угроза не остановила, но Мишель, случайно подслушав наш разговор, испугалась. Она решила, что из-за нее у меня неприятности. И заявила, что должна сама справиться с этой проблемой.
– И решила принять вызов?
– Да. И ушла. Оставила мне записку, с извинениями за доставленные проблемы и прощанием.
МакЛауд молча смотрел в свой бокал с остатками виски. Ему ясно припомнилось, как сбежал на свой первый поединок Ричи…
– В первый момент я растерялся, – продолжал Бертон. – Куда идти, где ее искать… Я не думал, что Робинсон ее легко одолеет. Но где гарантия, что он будет драться честно? И действительно ли он планирует именно убить ее? Если бы я там присутствовал, мог бы за этим проследить… Я пытался звонить ей, но она отключила телефон. В полицию заявить тоже было нельзя, сам понимаешь, почему. Она ушла в шестом часу вечера. Я просидел как на иголках до полуночи. Потом она вернулась…
К тому времени я уже не знал, чего хочу больше – обнять ее и успокоить или придушить собственными руками. Она бросилась мне на грудь и зарыдала. Я ни разу не видел ее в таком состоянии. Потом мне удалось успокоить ее и расспросить, что произошло. Она действительно сразилась с этим типом. Возможно, ей просто повезло, но он сделал ошибку, и она сумела взять верх. Но она не смогла сделать главного – убить его.
Бертон замолчал. МакЛауд решил, что понимает, к чему идет рассказ, и не ошибся.
– Спустя всего час к нам заявились полицейские, – сказал Бертон. – Мне предъявили обвинение в десяти убийствах. В другое время я не стал бы усложнять ситуацию и устраивать конфликт с властями, но сейчас даже речи не шло о том, чтобы сдаться. Пришлось бежать…
Он помолчал, потом добавил негромко:
– Я действительно не знаю, как этому негодяю удалось так много узнать обо мне. Я не мог ничего. Мои кредитные карты взяли на контроль. Все пять моих запасных личностей, для которых я имел документы и деньги, раскрыли… Мы понадеялись на то, что я припрятал на черный день – паспорта и немного наличных. Этого должно было хватить, чтобы покинуть страну, но нам пришлось скрываться дольше, чем планировалось.
– Понятно, – произнес МакЛауд. – Но почему ты не хотел говорить об этом при Мишель?
– А ты не догадываешься? Она же считает виноватой во всем себя.
– Куда вы направитесь теперь?
– В Париж, – не задумываясь ответил Бертон. – Там у меня есть и деньги, и документы, и связи… Только бы выбраться отсюда.
МакЛауд аккуратно поставил пустой бокал на стол. Что ж, история была вполне обыкновенной и правдоподобной.
– Извини, – сказал он осторожно. – Я не хочу говорить, что не верю тебе. Но почему ты мне все это рассказываешь?
– Что тебя удивляет? – усмехнулся Бертон. – Тебе кажется, что я распахиваю душу перед первым встречным? Поверь, я достаточно знаю о тебе. Я не зря рассказал о пророчестве. Меньше чем через две недели мне исполнится восемьсот пятьдесят лет. А тут все эти дела… Мне будет легче, если я буду знать, что есть кто-то, кому все известно, и кто, в случае чего, сможет позаботиться о Мишель.
– Об этом не беспокойся, – сказал МакЛауд, вставая. – Но мне не нравится твое настроение. Ты сам так можешь накликать свою беду.
*
Они проговорили еще долго, в основном о Мишель. МакЛауду было приятно узнать, что непутевая девчонка, к которой он не знал как подступиться, сумела столь многого добиться всего за несколько лет. Она была очень талантлива. Нужно было только пробудить в ней интерес к чему-то, кроме пустого прожигания жизни.
Бертон тоже был ему симпатичен. Только его фатализм производил дурное впечатление. МакЛауд никак не мог привыкнуть к тому, что этот человек постоянно говорит о себе, будто жизнь его уже закончена. Но что поделаешь, пророчества – вещь упрямая.
Ближе к вечеру МакЛауд отвез обоих в аэропорт. Мишель грустно притихла. Прощаясь с МакЛаудом, она посмотрела ему в глаза долгим печальным взглядом, как будто тоже ожидала беды.
