Текст книги "Мифы и магия: карта Фемиды (СИ)"

Автор книги: saving_grace

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 23 страниц)

Уилл на секунду замер и посмотрел на Перси, вопросительно выгнув бровь.

– Потому что хочу облегчить твои страдания, – ответил он так, словно объяснял ребенку элементарные вещи.

Перси помолчал с минуту, обдумывая, стоит ли ему говорить это или нет. Ему ведь все равно нечего терять, да и Джейсон прав. Ему нужно облегчить душу. Уилл знал, что Нико прогнал его из-за Перси, но он не знал, почему ди Анджело на это пошел.

Солас сосредоточенно возился с его раной, чем-то ее смачивал, аккуратно вытирал, а потом мазал каким-то белым кремом.

– Ты спрашивал, было ли что-то между мной и Нико на острове, – начал Перси.

Уилл на секунду напрягся и замер, но потом продолжил чем-то обрабатывать рану. Он достал иголку с ниткой и предупредил:

– Сейчас будет немного неприятно, но мне надо зашить рану.

Джейсон выразительно кашлянул, кинув на Джексона вопросительный взгляд, но тот его проигнорировал.

– Два поцелуя.

Уилл замер, но головы не поднял. Он сел, продолжая пялиться в пол, и терпеливо ждал, пока Перси продолжит.

– В первый раз поцеловал он. Но это только потому, что он хотел быстрей избавиться от меня. Думал, что меня это оттолкнет.

Уилл не шевелился, а Джейсон закрыл рукою глаза и тихо выругался. Хотел бы он прямо сейчас заткнуть Перси и сказать, что совсем не вовремя ему приспичило правду матку резать, но пару минут назад он сам пытался вывести его на честный разговор. Что ж, он получил, что хотел.

– Во второй раз поцеловал его я.

Джейсон встал и принялся расхаживать из стороны в сторону, нервно взлохмачивая свои волосы. Уилл продолжал молчать. Перси не видел его лица из-за длинных прядей, его злость выдавали только крепко сжатые кулаки.

– Ты не стоишь Нико, – сказал он ледяным голосом. – У него хотя бы хватило смелости признаться в своих чувствах, ты же предпочел насилие правде.

Каждое слово Уилла било больнее, чем стрелы Купидона в стократ. А все потому, что они были правдой. Перси отвернулся, не в силах смотреть на сына Аполлона. Солас помолчал с минуту, а потом продолжил, так же не поднимая взгляда.

– Знаешь, он плохо разбирается в человеческих эмоциях, и ему важно говорить о своих чувствах, иначе он начинает додумывать, а это никогда ничем хорошим не заканчивается. А ты трус, Перси. Ты бы не смог с ним быть.

Джейсон внимательно смотрел на Перси. Тот сморщился, то ли от боли, то ли от стыда, но и слова не сказал в ответ Уиллу. И это было странно. Он не ответил, когда получил две оплеухи от него, отказался принять амброзию, чтобы перестало болеть лицо, и сейчас молчал, будто набрал в рот воды. Он словно хотел себя за что-то наказать.

Уилл тряхнул головой, расправил плечи и прочистил горло. Он снова принялся зашивать рану.

Джейсон остановился и смерил лекаря удивленным взглядом, даже Джексон, онемев, посмотрел на Соласа.

В их первую встречу Уилл отвесил пару хороших пощечин только за подозрения, сейчас же Перси сам признался в двух поцелуях, но вместо того, чтобы надавать ему, сын Аполлона пытался ему помочь.

– Что ты делаешь? – спросил Перси, искренне не понимая, почему он все еще не получил от Уилла.

– Пытаюсь облегчить твои страдания. Яд уже добрался до твоих ушей, что с первого раза плохо слышно? – холодно отозвался Солас, все еще не поднимая взгляда на раненого.

– Зачем?

Уилл замахнулся, и Перси даже зажмурился, ожидая удара, но его не последовало. Рядом послышался глухой стук, и когда Джексон открыл глаза, то увидел кулак лекаря у своего лица.

– Я тебя ненавижу, – процедил Уилл. Он впервые за несколько минут посмотрел на Перси, и взгляд его холодных голубых глаз пугал до мурашек. – Но я сильный человек. А сильные люди совершают сильные поступки. И правильные. А сейчас правильно попробовать сделать хоть что-то, чтобы ты тут не загибался зигзагом от агонии. Так что закрой свой рот и доживай последние дни.

Джейсон даже пожалел Перси, настолько тот выглядел разбитым и даже немного униженным. Он отвернулся, насколько мог, учитывая, что Уилл все еще возился с его раной, и закрыл глаза.

Утром Перси стало еще хуже. Рана начала гноиться, а сознание стало спутанным. Он не понимал, где находится, не мог связать и двух слов, но ему стало немного легче, когда Уилл сменил повязку и снова смазал какой-то мазью. Джейсон почти силой впихнул ему немного амброзии, и взгляд Перси немного прояснился.

– Перси ведь живет в Нью-Йорке? – спросил Уилл.

Джейсон лишь молча кивнул. Он держал Перси, пока Соласу пришлось распороть шов, чтобы очистить рану от гноя, а потом снова зашить. Раненый полубог в его руках тихо постанывал, иногда срываясь на всхлипы. И каждый был словно удар ножа по сердцу Джейсона.

– У него с мамой хорошие отношения? – продолжил расспрашивать Уилл.

Он все еще злился, но взгляд его голубых глаз стал мягче и грустней. Уиллу тоже было тяжело, не важно, как сильно он ненавидел Перси, смотреть, как умирает твой товарищ – всегда страшная пытка. В разы легче умирать самому.

– Да, – ответил Джейсон, не понимая, к чему ведет Солас.

– Думаю, его стоит отвезти к ней. Все равно недалеко отсюда. Пару часов езды.

– Думаешь, его матери стоит видеть его в таком виде?

– Думаю, ей стоит с ним проститься.

Путешествие с вентусами впервые было таким медленным: Перси был не в состоянии держаться, а потому приходилось быть слишком осторожными. Джейсон все еще сомневался в правильности принятого решения, но деваться им было некуда. Не оставлять же его умирать в парке, а потом сообщить обо всем постфактум.

А может, он это сделал, потому что испугался. Не важно, через что они прошли, не важно, скольких монстров они там победили, в глубине души в каждом из них все еще жил подросток, нуждающийся в защите, внимании и любви. И сейчас, когда его друг умирал на его руках, подросток в Джейсоне брал вверх. Ему было страшно, он нуждался в помощи и поддержке. И держать себя в руках становилось труднее с каждым стоном Перси, повисшим на его плечах тяжелейшим грузом.

Уилл испытывал похожие чувства. Он был мрачнее тучи, старался не смотреть на Перси, но его ненависть сошла на нет, уступив место жалости.

Вентусы остановились в том же парке, где пару дней назад сидели Перси и Джейсон. До квартиры его матери было недалеко, но Джексон уже не мог идти сам и не понимал, где он находится.

– Тише, старик, – сказал Грейс, помогая другу спуститься. Уилл рядом помог ему устоять на ногах. – Придется отсюда идти пешком. Хорошо, что недалеко.

– Никуда вы не пойдете.

Уилл и Джейсон обернулись. Перед ними стояли трое воинов в римских доспехах. Горделиво вздернув подбородки, они наставили на них копья, и один из них, сделав шаг вперед, сказал:

– Нам велено арестовать Перси Джексона и привести в Новый Рим для суда.

Джейсон оценил ситуацию. Перси за себя постоять не мог, Уилл или он должны были быть рядом, чтобы его защитить. Но воинов было всего трое, с ними Джейсон справиться. Вот только у него совсем не было желания вступать в схватку с бывшими товарищами.

– Уилл? Уилл Солас?

Джейсон вытащил меч, но поворачиваться спиной к римлянам не стал. Лекарь взял на себя весь вес тела Перси и повернулся с ним к другим трем воинам. К грекам.

– У нас нет времени с вами драться, – сказал Джейсон, жалея, что рядом нет Пайпер с ее волшебным голосом. Меньше всего им нужна была очередная стычка и больше всего – поддержка. – Вы сами видите, что Перси умирает. Мы собираемся отвести его домой. Все кончено. Передайте это в лагеря и заключайте мир.

– Ни за что, – прорычал римлянин. – Перси Джексон должен…

– Перси Джексона к вечеру не станет! – прервал их Джейсон жестче. – Дайте ему умереть спокойно.

– Меньше всего он заслужил спокойной смерти, – сказал один из греков. – Уилл, ты нас предал.

– Проваливайте.

Джейсон сжал кулаки. Неужели они не понимали, что все кончено? Неужели злость и ненависть настолько затуманили им разум, что в них не проснулось ничего человеческого, когда они увидели Перси в таком жалком состоянии?

И если придется с ними бороться, чтобы защитить умирающего друга и дать ему умереть в кругу близких, что ж. Он это сделает.

– Джейсон, отдай нам предателя по-хорошему, – предупредил его один из римлян.

Джейсон его не знал, это был один из новых центурионов, назначенных Рейной после войны, и он не успел познакомиться с новыми доверенными лицами претора. И Грейс, честно говоря, был этому рад: знакомое лицо бить труднее.

Джейсон вскинул руку, призвав ветер, и сильной волной всех шестерых воинов откинуло на пару метров. Он схватил свой меч и кинулся на своих, яростно атакуя и рубя. В порыве своей злости он не замечал, кто на него нападает и что он сам делает: он просто бил и защищался, действуя на автомате.

– Джейсон! – заорал Уилл.

Грейс убедился, что римляне пока не представляют для него никакой опасности, и повернулся к Уиллу. Тот отставил бессознательного Перси на земле и отбивался от двух греков. А третий пытался поднять Джексона.

– Не смей трогать моего друга! – закричал Джейсон и бросился на грека.

Тот бросил Перси и начал отступать назад, пытаясь увернуться от ударов Джейсона. Этот был крепким противником, а может, ярость просто ослепила сына Юпитера, и он потерял хватку, но сполна компенсировал это своей силой. Грек увернулся от очередного удара, сделал ложный выпад и ударил Джейсона в правый бок шестом. Тот в ответ плашмя ударил мечом по его ногам, заехал кулаком в живот и, когда его противник согнулся пополам, добил его эфесом меча по спине.

Бок Джейсона если и болел после удара, то он это не чувствовал. Он навис над своим поверженным противником с мечом в руках, злой, как сам дьявол.

Этот подлый грек хотел схватить Перси, накинулся на беззащитного изнеможенного полубога и без тени сомнения убил бы его за предательство, которого он не совершал. Неужели Перси умрет, так и не очистив свое имя от позора? Неужели его будут продолжать ненавидеть за то, чего он не делал, забыв обо всех подвигах и лишениях, через которые ему пришлось пройти ради этих же лагерей?

Джейсона переполняла бессильная ярость. У него дрожали руки, и он сжал свой меч до боли в пальцах. Ему не хотелось видеть ни римлян, ни греков. Они и так получили, что хотели – Перси умирал.

– Держитесь от нас подальше, – зарычал Джейсон. – Если я еще раз увижу хоть кого-нибудь поблизости, я убью. Понял?

Воин, смотря на сына Юпитера снизу вверх, сглотнул, лихорадочно пытаясь отползти подальше.

– Я спрашиваю: понял?!

– Джейсон!

Уилл схватил Грейса за плечо, заставляя его обратить на себя внимание. Весь взъерошенный, он один поднял Перси и с беспокойством смотрел на сына Юпитера. Джейсону понадобилось пару секунд, чтобы прийти в себя.

– У нас мало времени, – тихо сказал он, стараясь говорить спокойно. – Они не смогут нормально двигаться еще пару часов. У нас есть фора. Пошли.

Перед тем, как постучать в дверь квартиры, Джейсон и Уилл скормили Перси еще немного амброзии, чтобы он ненадолго смог прийти в себя. Тот еле прожевал, но взгляд его зеленых глаз немного прояснился.

– Где мы? – спросил он, оглядываясь вокруг.

– Мы у квартиры твоей мамы, – ответил Джейсон.

Перси задышал чаще. Он попробовал избавиться от поддержки мальчишек, но у него это не получилось. Боль в боку дала о себе знать, и он со стоном повис на них.

– Она не должна меня видеть в таком состоянии, – пропыхтел он.

– Перси, мы не можем оставить тебя умирать на улице, – Джейсон изо всех сил старался скрыть дрожь в своем голосе. Он пытался говорить спокойно, уверенно, чтобы убедить друга. – И ты должен с ней попрощаться.

– Он не в состоянии здраво рассуждать, а тащить обратно, если не согласится, я не собираюсь. Звони в дверь, – сказал Уилл не столько раздраженно, сколько отчаянно пытаясь скрыть за злостью нарастающую панику.

Джейсон лишь кивнул в знак согласия.

Перси выглядел ужасно. Он за последние сутки осунулся и побледнел. Длинные пряди волос падали на лицо, глаза покраснели, синяки еще были фиолетовыми, а губа снова кровоточила. Грязная футболка на Перси висела и в некоторых местах была уже порванная. Бинты на пояснице покраснели из-за вновь открывшейся раны на боку.

Он понимал, почему Перси не хотел, чтобы мама видела его таким, но он просто не знал, что еще можно сделать.

Уилл нажал на кнопку, раздался короткий звонок, и через пару секунд послышались шаги.

– Салли, я открою, – раздался мужской голос, и перед тремя мальчишками открылась дверь.

Высокий, статный, он был похож на доброго простого мужика, который любит посидеть у моря и половить рыбку. Он был одет в ярко раскрашенную рубашку и темные джинсы. Его темные лохматые волосы торчали во все стороны, зеленые глаза с недоумением осмотрели полубогов, но потом его выражение лица приняло обеспокоенный вид.

– Перси? – мужчина не верящим взглядом уставился на Джексона, повисшего на своих товарищах.

Перси, услышав знакомый голос, поднял голову и посмотрел на того, кто открыл им дверь.

– Папа? – спросил он, уставившись на мужчину.

– Посейдон? – удивился Джейсон.

– Джейсон? Перси? Уилл? Закончили перекличку? Давайте скорее заносите его домой!

========== Боги-Олимпийцы ==========

Мальчики занесли Перси в его комнату и уложили на кровать. Уилл попросил тазик с водой, чистые тряпки и бинты. Когда он озвучил эту просьбу, Посейдон смерил его строгим взглядом, словно думал, в качестве чего он хочет видеть наглого полубожка в своем подводном дворце: декоративных водорослей или радужного цвета кораллов. Но Перси на кровати протяжно застонал, и Посейдон, хмуро кивнув, принес из ванной комнаты все, что попросил Уилл.

– Пять минут сидите тихо, дайте поговорить с его матерью, – сказал Посейдон и вышел из комнаты.

– Ну, кто там пришел? – спросила Салли с кухни.

Посейдон не ответил. Он вошел в комнату, где Салли готовила ужин. В приталенном платье с широкой юбкой светло-фиолетового цвета с нежной цветочной расцветкой, а поверх него был синий фартук с разными рыбками, уже немного перепачканный. От Салли пахло свежей выпечкой и домашней едой: она почти весь день что-то пекла и готовила, то, что было лишнее, она раздавала нищим на улице. Это ее успокаивало и отвлекало от всех неприятностей, которые произошли за последние дни.

– Слушай, я тут поэкспериментировала, – Салли что-то помешала в большой кастрюле деревянной ложкой и зачерпнула немного супа. Она аккуратно подняла ложку и, поддерживая её ладонью, чтобы не вылилось содержимое на пол, поднесла к Посейдону. – Попробуешь?

Посейдон позволил Салли накормить себя ложкой густого супа, распробовал, тщательно смакуя на вкус, и сказал, пытаясь улыбнуться непринужденно:

– Бесподобно, как и все, что ты делаешь.

Это было то, что Посейдон говорил всегда, и никогда в этой фразе не было и намека на ложь или лесть: он говорил это так, словно верил в это всем сердцем. Но в этот раз ему не совсем удалось скрыть свою тревогу, и Салли это заметила. Но спрашивать ничего не стала. Она быстро улыбнулась и снова вернулась к готовке.

– Кто приходил? – спросила она, доставая какие-то новые продукты.

Всякий раз, когда она нервничала, на столе появлялось еще одно блюдо. Она достала пачку муки – значит, новая порция синей выпечки.

Посейдон подошел к ней, обняв сзади, и перехватил ее руки, когда она почти открыла пачку.

– Салли, мне нужно кое-что тебе сказать.

Салли напряглась, судорожно выдохнув. Она облизнула пересохшие губы и сделала глубокий вдох, готовясь к тому, что скажет Посейдон. Одного ребенка она уже потеряла. А раз Владыка Подводного Царства выглядит встревоженным, значит, это из-за одного человека, который их связывает.

– Что случилось с Перси? – спросила она, стараясь скрыть дрожь в голосе.

Посейдон отпустил ее, чтобы она повернулась к нему лицом и посмотрела ему в глаза.

– С ним беда, – сказал он ровно. – Его друзья принесли его сюда. Он сейчас в комнате.

– Принесли? – взволнованно спросил она. Салли быстро смахнула слезы с глаз и прочистила горло. – Он…

– Он еще жив.

Салли дрожащими руками сняла фартук и чуть ли не бегом прошла в комнату своего сына. Посейдон молча шел за ней.

Джейсон придерживал Перси, пока Уилл мокрой тряпкой протирал его торс. Они раздели его по пояс, и Солас еще раз прочистил рану от гноя и наложил свежую повязку. Джейсон уложил раненого друга обратно на кровать, и Уилл положил мокрую тряпку на его лоб.

– Перси…

Услышав голос миссис Джексон, парни повернулись к ней и подскочили с кровати, пробормотав слова приветствия. Им обоим было неловко и очень стыдно, и они не имели понятия, что можно сказать в такой ситуации и как себя вести.

– Здравствуйте, мальчики, – поздоровалась она в ответ, и губы ее дрогнули в слабой улыбке. В ее взгляде мальчики увидели глубокую скорбь и грусть, от которой им стало не по себе. И теперь решение привести его сюда казалось не таким уж и правильным. – Вы, наверно, устали с дороги, – сказала она. – Посейдон, угостишь мальчишек?

– Думаю, они сами справятся, – пробормотал Бог.

Салли посмотрела на него долгим взглядом, и Посейдон, что-то бормоча под нос, рявкнул «за мной» полубогам, и те, не рискуя ослушаться Бога, пошли за ним.

Салли села у кровати, вглядываясь в лицо Перси. С подбитым глазом и разбитой губой, исхудавший и болезненно бледный, он все равно для нее оставался самым прекрасным, смелым и храбрым героем.

– Перси, – позвала она мягко, коснувшись его здоровой части лица. Она осторожно ее погладила, чувствуя, как он инстинктивно ластится к ней.

Юноша открыл глаза, растерянно ее рассматривая. Он сначала ее не узнал, но когда его зеленые глаза прояснились, он попытался встать, но Салли удержала его на месте.

– Тише, – сказала она, робко улыбаясь. – Все в порядке, Перси.

– Мама, – прошептал он. – Прости меня. Мне так жаль. Я тебя подвел.

Перси сморщился, из глаз брызнули слезы, и он протяжно замычал, едва не сорвавшись на стон.

– Неправда, – мягко возразила Салли, гладя его по голове. – Ты меня не подвел. Ты мой герой, Перси.

Юноша, казалось, хотел возразить, но он тяжело задышал, прижимая руку к боку. Салли хотела было уже позвать того светловолосого мальчика, который возился с раной, но в комнате появился Посейдон. Он сел на кровати с другой стороны и накрыл своей огромной рукой руку Перси на боку.

Перси распахнул свои зеленые глаза и часто задышал. Ему заметно полегчало, он расслабился и перестал дрожать. Боль отступила, и мир вновь приобрел четкость и яркие краски. Полубог оглянулся вокруг, приходя в себя, и недоуменно уставился на Посейдона, словно только осознал, что перед ним сидит его божественный отец. Он только собрался спросить, что все это значит, как мужчина, словно прочитав его мысли, сказал:

– Я лишь ненадолго забрал твою боль. Яд слишком сильный, не в моих силах тебя вылечить, – хмуро объяснил Посейдон. Перси не выглядел слишком удивленным, скорее, он чувствовал неловкость и вину за то, что это приходится наблюдать его маме, а потому смотреть на нее он не решался. Бог прочистил горло и продолжил, сменив немного тему. – Джейсон и Уилл рассказали, что случилось.

Перси посмотрел отцу в глаза и не мог понять, что он чувствовал. Расстроен или рад, что наконец избавится от своего нерадивого потомка? Что он вообще делал в квартире его матери,

и где Пол? Боль отступила на второй план, и он впервые за долгое время мог здраво рассуждать.

Перси приподнялся на локтях и немного придвинулся к маме, словно защищая ее от Посейдона. Тот, заметив хмурый взгляд полубога, снисходительно на него посмотрел с немым вопросом: «Серьезно?».

– Отец, а что ты сделал с Полом? – спросил Перси, подозрительно покосившись на Бога.

– Скормил своим морским конькам в Подводном Дворце, а ты что подумал? – съязвил Посейдон.

Салли коротко засмеялась, взъерошив темные волосы сына. Но в следующую секунду ее лицо омрачилось и глаза стали стеклянными: она вспомнила, как много изменилось с тех пор, как она встретила Зевса.

Посейдон отвел взгляд. Ему не хотелось думать, что именно он – причина ее грусти и скорби по мертвому ребенку, которого он не сумел защитить. А из-за этого, как следствие, она не смогла дальше жить с этим Блофисом. А теперь еще и Перси умирал, а Посейдон был не в силах помочь.

– Мы с Полом решили расстаться, дорогой, – ответила Салли.

Перси нахмурился, но ничего не сказал. Он с раннего детства, когда не знал своего настоящего отца, мечтал, как папа вернется из своего плавания домой и они заживут втроем счастливо, у него наконец появится отец, а у мамы муж, который ее поддержит. И что ж, вот он, Посейдон, сидит рядом с Салли, и Перси, конечно, не эксперт, но между ними, кажется, что-то есть. И он не мог понять, это ему нравится или скорее настораживает?

– От темы не уходи, – вмешался Посейдон, смерив юношу строгим взглядом.

– Джейсон и Уилл все-все рассказали? – спросил Перси, нахмурившись.

– Все-все, – кивнул Бог.

Перси лег обратно, хмуро уставившись в потолок. Ему так хорошо было сейчас, рана почти совсем не беспокоила, и он точно не хотел тратить отведенное ему время на обсуждение своей роковой ошибки.

– Расскажешь, что произошло? – спросила Салли, приглаживая непослушные пряди.

– Ну, я подрался с Купидоном, – ответил Перси.

– Это который толстенький малыш в подгузниках и со стрелами с сердечком на конце?

– Ну, почти. Только этот был здоровым мужиком с ядовитыми стрелами.

– От которого ты мог бы отделаться всего лишь правдой, – закончил за него Посейдон. – Что такого ты от него скрыл?

– Предпочел подраться вместо того, чтобы рассказать правду? – уточнила Салли, мягко улыбнувшись.

Странно, но в ее голосе не было осуждения. Лишь теплота и легкая грусть, которую она тщательно старалась скрыть. Но в ее взгляде было столько жалости и совсем немного усталости: так она смотрела на Перси, когда он попадал в очередную передрягу не по своей вине.

Салли его не осуждала, но Перси вдруг стало по-настоящему стыдно. До него, казалось, только сейчас начало доходить, что он умирал. И это не чья-то дурацкая шутка, это реальность, с которой он столкнулся и от которой ему, увы, не сбежать. Аид не станет больше делать для него исключений, и он предстанет перед судом, а потом… Потом Перси и думать не хотел, что его ждет.

– Я не специально, – только и ответил он, желая провалиться к Аиду в Царство прямо сейчас, потому что отговорка звучала так по-детски глупо. – Ты же не злишься на меня?

– Ты сделал то, что посчитал нужным, Перси, – ответила Салли. – Как я могу на тебя злиться?

Посейдон удивленно на нее посмотрел, но решил ничего не говорить, хотя выходка Перси его изрядно разозлила и, признаться, разочаровала. Он-то рассчитывал, что его сын погибнет смертью героя, вновь спасая Олимп от гибели, а он умирал, потому что струсил. И перед кем? Перед Купидоном.

Будь это другой сын, он бы превратил его в декоративные водоросли даже не задумываясь, в добавок к тем, что уже у него были. Но это был Перси…

– Я поступил неправильно, – признался юноша. – У меня был выбор, и я… я ошибся.

– Мы все ошибаемся, – пожала плечами Салли, быстро смахнув непрошеные слезы. Сейчас она нужна сыну сильной, и она будет ради него держаться. – Но это не отменяет того факта, что ты мой сын. И мой герой.

Перси посмотрел на нее с благодарностью и сжал ее руку.

– Мама, а у тебя есть мои любимые синие печенья? – спросил он.

– Конечно, – улыбнулась мама, взъерошив его темные волосы. Смерть смертью, а еда по расписанию. – Сейчас принесу.

Салли ушла, оставив Перси и Посейдона вдвоем.

– Ты идиот, – заявил Бог.

– Ты не первый, кто мне это говорит. А я все еще от тебя не услышал, что ты тут делаешь?

– Для умирающего ты стал слишком много дерзить, – заметил Бог, и его взгляд помутнел.

В другой ситуации это насторожило бы Перси и он, вероятно, промолчал бы, но сейчас ему уже было все равно.

– Я… Я и так накосячил, – Перси тяжело вздохнул. – И мне совсем не нравится, что Джейсон и Уилл притащили меня сюда в таком виде, и я буду сниться им в кошмарах, а может, буду навещать в качестве приведения за это, но… Я не хочу, чтобы мама страдала, – признался он совсем тихо.

Посейдон понимающе кивнул.

– Я тоже не хочу, чтобы твоя мама страдала.

Перси хмуро на него посмотрел.

– Ты ведь не сможешь с ней быть, – сказал он с сожалением. – Ты снова оставишь ее, и на этот раз она останется одна.

Между ними повисло неловкое молчание, Перси задумался, потом на его лице проскочило удивление, а за ним – шок.

– Одна ведь? Или ты… вы… – юноша, покраснев, нервно размахивал руками, а потом, шумно вздохнув, выпалил: – У меня же не планируется братик или сестричка?

Посейдон, к своему стыду, тоже покраснел.

– Она только рассталась с Полом, – пробормотал он. И судя по тому, как он произнес имя несостоявшегося отчима Перси, Бог его не очень жаловал.

– Просто хочу убедиться, что она будет в порядке, – смущенно буркнул юноша.

Посейдон ничего не ответил, лишь кивнул. Он подумал, стоит ли говорить о том, что у него планировался братик или сестричка, но решил, что лишние плохие новости сейчас ни к чему.

– Нет, к таким разговорам отца и сына я еще не готов, – пробормотал Перси. Он взял подушку и обнял ее, словно хотел спрятаться.

– Да, я тоже, – согласился с ним Посейдон, чувствуя себя неуклюжим тюленем.

От дальнейших неловких моментов их спасла Салли, вошедшая с подносом синих печенюшек. Следом за ней вошли смущенные Джейсон и Уилл.

– Ты как? – спросил Джейсон, заметив, что Перси стал выглядеть не таким уж… умирающим.

– Не смотри на меня так, – ухмыльнулся тот, заметив в глазах Грейса жалость. – Я все еще могу надрать тебе задницу.

Джейсон не смог сдержать улыбки. Он хотел было ответить, но все, что бы он ни сказал, напомнило бы о состоянии Перси, поэтому после шутки снова повисло молчание.

Тяжелая скорбь повисла над всеми Дамокловым мечом, и говорить было трудно. Так часто видеть смерть, но не знать, как вести себя правильно и что говорить.

Перси прочистил горло и, смущаясь, сказал:

– Мама, п-папа, не оставите меня с Джейсоном и Уиллом?

– Конечно, Перси, – сказала Салли и встала, но Посейдон остался сидеть как ни в чем не бывало. Но после ее многозначительного взгляда, он с недовольным видом все же встал и пошел за ней.

За дверью Салли выдохнула и чуть ли не согнулась пополам. Она оперлась о стену, закрыв лицо руками; ее била мелкая дрожь. Посейдон кинулся к ней, но она выскользнула из его объятий и расправила плечи, незаметно вытирая слезы.

– Я в порядке, – сказала она хриплым голосом. – Надо найти одежду мальчишкам и приготовить им еды.

– Салли…

– Правда, Посейдон, я в порядке, – настойчиво повторила она, не поднимая глаз на Бога.

Посейдон ничего не сказал. Салли никогда не любила показывать своих слабостей. Она всегда была храброй и собранной. Упорная и иногда слишком упрямая, только благодаря своей недюжинной силе она смогла воспитать из Перси истинного героя одна. Как и Перси, она не терпела жалость к себе и не любила, когда ее видели в момент слабости.

А в последнее время таких моментов становилось все больше.

Его порядком уже раздражало, что все, что он любит, неумолимо разрушается, и все из-за перепалки Зевса и Аида. До последнего он пытался держать нейтралитет, давая братьям самим решить эту ситуацию, но в эту вражду стало вмешиваться слишком много других Богов. И раз уж на то пошло, он не будет их примирять. Аид хочет гражданскую войну – Аид ее получит. Посейдону все равно нечего терять. Уже.

В кухню зашли Джейсон и Уилл, постояли, неловко переминаясь с ноги на ногу, и прокашлялись, привлекая к себе внимание.

Салли обернулась к ним.

– Как раз вы мне и нужны, – сказала она. – Я приготовила вам чистой одежды, нашла, что было в шкафу, вам должно подойти. А еще положила еды и…

– Миссис Джексон, – мягко прервал ее Джейсон, – нам жаль, что все так случилось.

– Спасибо, мальчики, – Салли попыталась ободряюще улыбнуться.

Оба выглядели как два потерянных подростка, и, по-хорошему, им тоже совсем не помешала бы помощь и поддержка. Даже Посейдон готов был сжалиться над ними, настолько убитыми выглядели оба. Джейсон совсем не походил на сына своего отца, сражавшегося совсем недавно с ним на равных против монстров Геи. А Уилла он знал плохо, но у него было такое вымученно-задумчивое выражение лица, словно он не знал, что ему чувствовать: ненавидеть или скорбеть.

– Я рада, что у него такие верные друзья. И спасибо, что вы все же привели его сюда.

Салли выдавила вымученную улыбку и скрылась в комнате Перси.

– Что вы собираетесь делать? – спросил Посейдон.

Джейсон чуть оживился, тряхнул головой и прочистил горло.

– Думаем, расскажем в лагерях и сможем таким образом остановить войну, раз Перси…

– Даже и не думай, – в голосе Бога сквозила холодная злость. – Закончите то, что начал Перси, и верните Фемиду. Я не позволю никому так опорочить имя моего сына и оставить это безнаказанным.

Джейсон почувствовал укол вины и опустил глаза, кивнув.

– Мы сделаем это, – сказал он. – Мы сделаем это ради Перси.

– Салли приготовила вам чистую одежду и еды. Возьмете с собой в дорогу.

С этими словами Посейдон тоже вошел в спальню Перси.

Салли лежала рядом с сыном, голова которого мирно покоилась у нее на плече. Ему снова стало плохо, тело била сильная дрожь не смотря на то, что его укрыли теплым одеялом.

Джейсон и Уилл зашли следом.

– Перси, мы пойдем, наверное, – сказал смущенно Джейсон, переминаясь с ноги на ногу. Он понятия не имел, что можно сказать сейчас, подошли бы даже самые примитивные шаблоны, только не молчать вот так, подбирая слова, заранее неправильные. – Прости, что было не так и…

– Мы все в итоге попадем туда, старик, – перебил его Перси со своей фирменной бандитской усмешкой. – Так что не прощай, а до новых встреч.

Джейсон не сдержал улыбки.

– До встречи, дружище.

– Мне жаль, – сказал Уилл, смотря Перси прямо в глаза. – Мне правда жаль, что так все случилось.

– Я знаю. Ты сильный человек, Уилл, – в словах юноши не было ни лести, ни лжи. Он со всей добротой и даже благодарностью смотрел на Соласа. – Мне было приятно иметь с тобой дело.

Лекарь криво усмехнулся и кивнул.

– Мы пойдем, – сказал Джейсон. – Спасибо за вашу помощь.

– Берегите себя, – улыбнулась миссис Джексон.

– Встретимся в аду! – весело добавил Перси, заговорщицки подмигнув.

– Я тебя узнаю, – сказал Джейсон, перефразируя слова Перси, когда он, Аннабет и Пайпер пошли в древние земли через подземелья. – Ты будешь убивать монстров.

Посейдон уже не мог облегчить Перси боль. Тот лежал в полубессознательном состоянии, сдавленно стонал, все чаще срываясь на всхлипы.

Салли тоже не могла сдержать слез, глаза покраснели, но она постоянно вытирала их платком и не позволяла себе плакать. Посейдон сидел, держа сына за руку.