Текст книги "Мифы и магия: карта Фемиды (СИ)"

Автор книги: saving_grace

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 23 страниц)

Чейз тяжело вздохнула. Она отправила Перси в римский лагерь в надежде на помощь, а оказывается, что прямо в лапы врагам. Он, конечно, сильный полубог и все такое, но против римлян ему одному не выстоять. Понятное дело, она нервничала, не зная, что с ним.

И да, ей было трудно собраться. За те две минуты разговора с Рейной насчет переговоров, претор была неприступна, и Аннабет не смогла уловить ни единой эмоции в ее тоне и каменном выражении лица. А сказала бы она, если бы римляне поймали Перси? Могла бы использовать это, шантажировать, но нет. Сухой разговор, легкое перетягивание одеял, и они согласились хотя бы на эти переговоры. Осталось определить место.

– Через час мы снова свяжемся с помощью радуги Ириды с римскими преторами и будем договариваться насчет места переговоров. Будем настаивать на Флориде. А пока…

– Пока мы постараемся успокоиться и придумать, что будем говорить, – Рейчел мягко коснулась плеча Аннабет, словно пытаясь успокоить.

Девушка напряглась, замерла на секунду, а потом выдохнула. Рейчел права. Сейчас они ничего не могут сделать, а это значит, что нужно собраться с мыслями и обдумать дальнейший план действий. Ей просто нужно отвлечься.

Аннабет хотела предложить ребятам прогуляться немного, подышать свежим воздухом и заодно обсудить переговоры, когда Рейчел удивленно вскрикнула, привлекая к себе внимание. Перед ней возникла радуга Ириды, а в ней…

– Боги, Пайпер! – с Аннабет словно скинули тяжелый груз.

Девушка выглядела взъерошенной и взволнованной, но после всего пережитого с ней Аннабет почувствовала облегчение. С первого взгляда ее ярких голубых глаз дочь Афины поняла, что чары Аида ее подругу не коснулись, а значит не все потеряно. Среди римлян у них есть друзья.

– Что с Перси? – в первую очередь спросила она.

– У меня к тебе тот же вопрос, подруга, – Пайпер скрестила руки на груди. – Он случайно в Тартар не головой вниз падал?

– Нет, безрассудство – неотъемлемая часть его прекрасного характера, он в порядке?

– Меня тоже интересует ответ на этот вопрос. Он похитил Джейсона на глазах у всего лагеря.

Аннабет замерла. Гроувер рядом подпрыгнул от радости и весело заблеял:

– Это мой мальчик!

Рейчел облегченно выдохнула.

– Перси сделал что…? – Аннабет ушам своим не верила.

Нет, Джексон, конечно, сообразительный малый и может выкрутиться практически из любой ситуации, благодаря чему и оставался до сих пор жив. Но похитить Джейсона?

– Он украл у Фрэнка деревяшку, шантажировал им на глазах всего легиона и похитил Джейсона.

Аннабет страшно хотелось узнать подробности. У них был план, но учитывая, как срабатывали другие их планы, он был очень гибким, с кучей оговорок, дополнительных планов Б и далее по алфавиту. В общем она изначально допускала импровизацию, но, как всегда, Боги решили, что все будет совсем по-другому, и в итоге от плана выполненным остался только пункт: отправиться в Новый Рим. В данном случае, “спасибо” следовало сказать Аиду.

– Я допускаю, что он мог похитить Джейсона, но…

– Не важно, об этом потом. Фрэнк взбешен. И если он найдет Перси, то от него ничего не останется, но, думаю, он сам об этом знает. Рейна скоро свяжется с тобой насчет переговоров. Я сделаю все, чтобы постараться оттянуть военные действия, но… Кстати, на что их уговорить? Где будут переговоры?

– Флорида, Орландо, – ответила Рейчел.

– Ух ты! – оживилась Пайпер. – Там очень милый ресторанчик у Джо!

– Самые вкусные сэндвичи у дяди Джо! – подмигнула Рейчел.

Аннабет тяжело вздохнула. Девчонки!

– Давайте вернемся к переговорам.

– А если мы скажем правду? —предложила Рейчел. – Что случится, если мы скажем, что Аид натравил два лагеря друг на друга?

– Я не думаю, что римляне на это купятся, – Пайпер сокрушенно покачала головой. – Рейна и Фрэнк даже слушать не станут, обвинят вас в заговоре, попытке развести смуту или что они еще могут придумать… Пусть Лагерь Полукровок готовится к атаке.

– Уже, – Аннабет нахмурилась и кивнула головой. – Но состояние лагеря не самое лучшее, а потому лучше сказать, что Перси на нашей стороне и у нас Джейсон.

– А где сейчас Перси? – нахмурилась Пайпер.

– Я не знаю, но надеюсь, что с ним и Джейсоном все в порядке и они еще не успели друг друга поубивать.

– А давайте обсудим, что мы будем говорить на переговорах? – вмешался Гроувер.

Пайпер в двух словах пересказала свой разговор с Афродитой. Рейчел внимательно слушала, Гроувер достал из кармана жестяную банку от колы и принялся ее задумчиво жевать, а Аннабет хмурилась все больше. Ей была не по душе Богиня любви, и Пайпер не могла ее винить. Афродита обещала ей интересную личную жизнь, Афродита выполнила свое слово и сделала это сполна. И Богиня любви, затевающая новые скандалы и интриги, не предвещала ничего хорошего.

– То есть, Афродита думает, что мы что-то придумаем, чтобы свершить правосудие, – сказала Аннабет, лихорадочно соображая, что могло бы это значить.

С каждой минутой ей все больше хотелось кого-нибудь ударить. Как же ей надоели все эти загадки и Боги!

– Я думала, что это могло бы значить, но…

– Сейчас важнее придумать, за что ухватиться, чтобы от… – Пайпер повернула голову, словно ее что-то отвлекло, и испуганно вздохнула. Но в следующую секунду она стала серьезной и собранной. – Рейна тут. Не могу говорить. Вырулим все в процессе.

И сообщение Ириды исчезло.

***

Это выглядело странно, но Аннабет прекрасно знала, что смертные и глазом не поведут, увидев очень подозрительную компанию из шести человек: двое в доспехах и в красных тогах, одна с коротким кинжалом на поясе и в полном боевом снаряжении, блондинка с мечом из кости дракена и в доспехах и темненький парнишка с козлиными мохнатыми ножками со свирелью наготове. И только Рейчел в обычной белой футболке (она решила, что это будет меньше нервировать римлян, нежели привычная ей оранжевая футболка с надписью «Лагерь Полукровок») и джинсах, с завязанными в два пушистых хвоста рыжими кудрями выглядела нормальной.

Римлян сопровождали пятеро воинов. Рейна и Фрэнк стояли на шаг впереди других, суровые и неприступные. И если лицо Рейны выражало каменное спокойствие, то Фрэнк разве что пар из ноздрей не выпускал, настолько он был зол. Аннабет сжала руки и выдержала его тяжелый взгляд.

Рейна обвела троих полубогов оценивающим взглядом и приподняла бровь, в глазах читался насмешливый вопрос: «И это все?». Аннабет расправила плечи. Она не позволит никому, тем более Рейне, себя запугать.

– Оружия на место переговоров проносить нельзя, – сказала претор, нарочито медленно вытащила оружие и отдала одному из воинов. Фрэнк последовал ее примеру, и Пайпер вслед за ними отдала свой кинжал. – Ждать здесь, никаких действий без нашего прямого приказа, – сказала воинам претор.

– Мы сложим наше в гардеробной ресторана, – сказала Аннабет и, заметив, что Рейна собирается ей ответить, быстро продолжила. – С нами нет подкрепления, а оставлять наше оружие у ваших воинов мы не станем.

Рейна нахмурилась, но кивнула.

Аннабет не знала, что именно видят люди, но миловидная девушка, еще подросток, улыбнулась, принимая верхнюю одежду, рюкзак, меч и свирель. Отдавая свои вещи и оружие, Чейз чувствовала себя так, словно вышла на поле боя в чем мать родила, и от этого ощущения ее передернуло. Ей претило оставаться без оружия, хоть Рейна и Фрэнк тоже оставили свое. Но Аннабет не могла забыть о том, что при желании вместо Фрэнка может оказаться огромный медведь или того хуже. А Рейна… Рейна опасна без любого оружия и умения превращаться в кого угодно, и меньше всего Аннабет хотела бы видеть ее в качестве своего врага.

– Добрый день! – Рейчел широко улыбнулась администратору ресторанчика, который подошел к ним с папкой в руках. – У нас заказан столик на шестерых.

Администратор брезгливо посмотрел на ребят, словно оценивал, стоит ли вообще пускать шайку непонятно во что одетых мальчишек и девчонок в дорогой тихий ресторан. На его месте Чейз даже пускать за порог не стала бы такую компашку, но ласковый голос Пайпер и улыбчивая Рейчел его, видимо, убедили. Он провел их внутрь к огражденному темными шторами столику, и ребята сели: римляне по одну сторону, греки по другую.

Злость Рейны и Фрэнка куда-то улетучилась. Да и остальные почувствовали себя совсем не уютно в такой обстановке. Свет был приглушен, по всему заведению тихо играла классическая музыка, там, где они сидели, было не особо много пространства, но зато они были скрыты от лишних глаз. На столе из темного дерева лежали шесть меню, выдержанные в классическом элегантном стиле. Все здесь было таким… дорогим. Ребята чувствовали себя явно неловко, даже преторы как-то сжались, явно смущенные обстановкой ресторана, и только Рейчел свободно откинулась на диване, сложив ногу на ногу, и принялась рассматривать меню.

Штора приоткрылась, и за ней показался высокий официант во фраке. Он держался прямо, с расправленными плечами и подбородком вперед. Официант оглядел всех свысока с таким лицом, словно явно не понимал, что они тут делают, но тем не менее монотонным голосом он сказал:

– Добрый день, меня зовут Жан Луи и сегодня я ваш официант. Вы готовы сделать заказ?

– А что предложите? – робко спросил Гроувер, опасливо смотря на официанта. Тот даже не пытался скрыть своего раздражения и закатил глаза.

– Сегодняшнее блюдо дня «Киш» с грибами, мясом или овощами на выбор, круассаны с омлетом а-ля Аньес Сорель, Кордон-бле и фирменное блюдо от шеф-повара «Семифрэдо». В качестве напитков могу предложить «Ласси» с фруктами или освежающий «Ристретто».

Гроувер, кажется, пожалел, что спросил.

– Не думаю, что нам это придется по вкусу, – вмешалась Пайпер, одарив официанта улыбкой. – Нам шесть порций сэндвича с картошкой фри.

Официант выглядел оскорбленным.

– Смею заявить, что наш ресторан…

– Не справитесь с шестью сэндвичами? – Рейчел посмотрела на официанта снисходительно, невинно похлопав глазками.

– А пить будете колу? – спросил он, сделав какие-то заметки в своей записной книжке.

– Добавьте фирменного льда от шеф повара, – пожала плечами Пайпер, возвращая меню официанту.

– И можно пару дополнительных столовых приборов? – деловито спросил Гроувер, едва сдержавшись, чтобы не заблеять.

Официант недоуменно посмотрел на сатира, тяжело кивнул головой и пробормотал что-то вроде «конечно, как угодно нашим клиентам». Он окинул всю компанию брезгливым взглядом, забрал меню с таким видом, словно они все недостойны его внимания, и ушел.

– Можно было провести переговоры в любой другой забегаловке, – Рейна вперила суровый взгляд на Аннабет, словно она виновата во всех бедах человечества.

– Слишком много глаз, – ответила девушка. – Здесь спокойней.

– И обстановка располагает к общению, – Рейчел положила руки на стол и улыбнулась как можно дружелюбней.

– Я бы мог сыграть что-то на свирели, но оставил ее…

– Не надо! – хором произнесли Рейна и Аннабет.

Девушки посмотрели друг на друга и нахмурились. В любой другой ситуации они бы рассмеялись этому, но сейчас это добавило неловкости в общее положение. Пайпер не сводила взгляда с греков, словно пыталась общаться с ними мысленно; Фрэнк передернул плечами и снова стал хмур и суров.

– Ну, ладно, – Гроувер смутился, переводя хмурый взгляд с Рейны на Аннабет и обратно. – Хотя моя версия «Heal the World» официально одобрена советом козлоногих, – обиженно буркнул он.

– Мы не пришли обсуждать твои версии официально одобренных песен советом козлоногих, – оборвала его Рейна.

– Они обладают успокаивающим свойством! – встала на защиту сатира Рейчел. – Мне помогает после особо трудного дня.

Рейна даже не обратила на ее слова внимания.

– Перси Джексон поднял ваш лагерь на войну, похитил Джейсона Грейса и…

– О подвигах Перси поговорим потом, – Аннабет прервала претора, и в глазах Рейны сверкнул недобрый огонек. Ее рука дернулась, словно она хотела выхватить оружие, но вспомнила, что оставила его у своих воинов. Любого другого ее взгляд испугал бы, любой другой даже не рискнул бы ее прервать. Но не Аннабет. – Да, он на нашей стороне, но мы были против похищения Джейсона.

– И все же позволили ему сделать это, – сказала Рейна.

– Вы собрали войско против нашего лагеря, – чуть жестче парировала Аннабет.

– Потому что вы первые собрались уничтожить наш! А не потому, что зависть начала душить? – Рейна вздернула подбородок и расправила плечи, готовая защищать честь своего лагеря прямо здесь в ресторане. И если придется орудовать вилками и тупым столовым ножом – что ж, она прекрасно справиться.

– Вся римская империя построена на человеческих жертвах и страданиях! Ваши полукровки – просто безмолвные машины для убийств! И чему тут завидовать? – развела руками Аннабет.

– Мы захватили весь мир благодаря нашему порядку и законам!

– Вся ваша культура состоит из того, что было придумано греками. Вы лишь взяли, чуть добавили своего и назвали римским!

– Мы не просто улучшили то, что было создано греками, мы довели это до совершенства и смогли это использовать во благо.

– Через человеческие страдания и жизни! – напомнила Аннабет.

– Мы добились успеха! – настаивала на своем Рейна, даже привстав слегка.

– Вы прошлись по головам, – Аннабет последовала ее примеру. – Как делаете это сейчас. Ваша мания все разрушать доведет до того, что в итоге во всем мире не останется никого, кроме вас, и тогда вы начнете разрушать друг друга.

– Мы готовы были сотрудничать, пустили вас в лагерь, приняли, как своих друзей, но вы от жалкого чувства зависти решили пойти на нас войной и уничтожить Новый Рим.

Разгоряченная спором Аннабет давно перестала думать, что говорит. Впрочем, как и Рейна. И девушка готова была уже сказать, что не собирается лагерь атаковать, но она вспомнила, что этому римляне не поверят. Аннабет зло стукнула кулаком по столу, плотно сжав губы. Рейна вперилась в нее долгим соколиным взглядом, готовая спорить до победного, а Аннабет отвела глаза, ненавидя себя за то, что была вынуждена сдаться.

За столом повисло тяжелое молчание. Пайпер, затаив дыхание, смотрела то на Аннабет, то на Рейчел, то на Гроувера, лихорадочно соображая, что сказать и в какую сторону повести разговор. Фрэнк хмуро уставился на второго претора и ждал, что она скажет дальше. Гроувер методично тянул салфетки из подставки и жевал, с интересом наблюдая за перепалкой двух девушек. Рейчел была явно удивлена таким выпадом Чейз.

– Давай возьмем тайм-аут, – наконец сказала Аннабет уже спокойней.

– А что такое Чейз? Боишься, что мы вас разгромим? – съязвила Рейна.

Аннабет с трудом подавила желание с пеной у рта доказывать неправоту претора, просто потому, что это ее лагерь, а значит, он априори не может быть хуже другого. Но вот она прекрасно понимала, что Рейна права. Лагерь не в состоянии воевать с таким сильным войском, как римляне, но им ведь знать об этом не обязательно.

– Я бы не была в этом так уверена, – Аннабет взяла себя в руки и теперь говорила с полной уверенностью, без каких либо эмоций. – Мы бы не стали вас атаковать, не будучи полностью уверены в своей победе. И ты знаешь это.

– Тогда зачем вам тайм-аут? – насмешливо спросила Рейна.

Аннабет поджала губы. Что можно на это ответить, она не знала, но тут ей на помощь пришла Рейчел.

– Потому что Перси похитил Джейсона.

Аннабет надеялась, что не показала своего удивления. Она терпеливо ждала, пока оракул продолжит.

Но тут вмешался официант, который принес заказ. Он удивленно посмотрел на Аннабет и Рейну, которые оперлись на стол и стояли друг против друга, и девушки, словно только это осознав, сели.

Этот официант своим появлением свободно смог смутить всю компанию и остудить их пыл. Он поставил перед ними напитки с белой пенкой и красивым узором из корицы, которые были налиты в элегантные высокие стаканы. Ребята в полной тишине ждали, пока официант донесет остальной заказ: шесть тарелок, на каждой из них по четыре идеально нарезанных сэндвича и рядом ровная золотистая картошка фри. Официант чопорно пожелал им приятного аппетита и ушел, раздраженно задернув за собой штору.

– Продолжим, – сказала Рейчел. – Да, мы собирались атаковать ваш лагерь.

Пайпер кинула на нее взгляд, в котором ясно читалось: «Что ты, Аид тебя подери, несешь?!».

– И Перси был тем, кто поднял весь лагерь на это, – уверенно продолжила Рейчел.

Аннабет под столом отдавила ей ногу, но оракул останавливаться не собиралась:

– А на тайм-ауте мы настаиваем потому, что Перси похитил Джейсона. Это не входило в план, это не то, что мы одобряем. Но он это сделал. И нам нужно время, чтобы разобраться с этим.

– Это ваши проблемы, и они никак нас не касаются, – сказал Фрэнк. – Вы сами это начали, а теперь хотите передышку, чтобы разобраться в своих проблемах. Так дело не пойдет.

– У нас Джейсон, – как бы невзначай напомнил Гроувер, откусив половину вилки.

Преторы от этой картины сморщились. Видимо, в рацион их фавнов алюминий не входил.

– Мы не можем рисковать его жизнью, – вступила Пайпер. Она осторожно вкладывала магию в свой голос, стараясь не переборщить, потому что Рейна и Фрэнк это бы заметили. – И должны попытаться спасти его жизнь. Он на нашей стороне.

– Мы дадим вам тайм-аут, только если вы вернете Джейсона, – твердо сказала Рейна.

– Мы не можем вам его вернуть, – нахмурилась Рейчел.

Гроувер уже добрался до столовых приборов рядом сидящей Чейз. Фрэнк закатил глаза, а Пайпер вопросительно посмотрела на Аннабет.

Дочь Афины даже и не знала, что сказать. Что Перси со своим пленным сейчас в лагере? Что делать с Джейсоном? Бред. Она видела единственный выход из этой ситуации, но очень вероятный исход мог сильно навредить Перси, где бы он ни был. «Не из такой передряги выбирались,» – подумала она.

– Потому что Перси не вернулся в лагерь, и Хирон с военным советом за его выходку поставили на обсуждение вопрос о его изгнании из лагеря. А раз это он настоял на войне, вполне возможно, мы отменим боевую готовность и не будем нападать на ваш лагерь.

Фрэнк и Рейна переглянулись, Пайпер нахмурилась, Рейчел водила картошкой в кетчупе, а Гроувер перестал, наконец, жевать столовые приборы.

В комнатке повисло тяжелое молчание, преторы обдумывали слова Аннабет, а Пайпер лихорадочно пыталась сообразить, что сказать, чтобы этот тайм-аут состоялся.

Рейна с минуту смотрела на Аннабет тяжелым изучающим взглядом, словно пыталась пробраться к ней под кожу, чтобы выяснить, что за мысли у нее, и Чейз молилась всем богам, чтобы претор не уловила ложь в ее словах. Хорошо, что она не взяла своих собак, иначе все пошло бы наперекосяк с самого начала.

– С чего мне тебе верить? – наконец спросила она.

– У вас нет выбора, если вам важна жизнь Джейсона.

Оба претора на краткую секунду разозлились, но Рейна тут же взяла себя в руки. Пайпер покачала головой. Что-то подсказывало Аннабет, что долго жизнью Джейсона шантажировать они не смогут. Рано или поздно они пожертвуют ею ради победы. Что вполне в духе римлян.

Преторы снова переглянулись, и Аннабет на секунду показалось, что они обсуждают свое решение мысленно.

– Я готов дать им тайм-аут, – сказал Фрэнк, глядя прямо в глаза Рейне. – Но не слишком долго. Перси должен ответить за все свои преступления.

Рейна кивнула.

– Мы даем вам тайм-аут, но с условием, что вы объявите Перси Джексона предателем. И скажу больше, мы даже поможем вам поймать его. Принимайте наши условия, иначе мы нападем уже сегодня.

– Если объявить Перси предателем, он рано или поздно узнает и станет беглецом, – сказала Пайпер. – Проще ничего этого не говорить и ждать, пока он сам объявится. А там греки его и схватят.

Во взглядах Рейны и Фрэнка появилась легкая дымка, а на лицах – чуть заметная сонливость. Так бывало всякий раз, когда магия Пайпер действовала. Они часто заморгали, словно думать им вдруг стало тяжело.

Рейна протерла виски, передернула плечами, словно пыталась высвободиться из липких пут, и сказала:

– Я не доверю поимку предателя грекам, – голос Рейны звучал не очень уверенно, но магия Пайпер с каждой секундой шла на убыль. – Мы объявляем охоту на Перси Джексона, иначе война.

Пайпер испуганно посмотрела на Аннабет, и та поняла, что у дочери Афродиты закончились все идеи. Да и сама Чейз сейчас не смогла бы выбить чего получше. Она допускала такой исход, хотела его избежать, но у нее это не особо получилось. Гроувер и Рейчел тоже пожали плечами и терпеливо ждали, оставляя последнее слово за Аннабет.

Девушка готова была возненавидеть себя за эти слова, но у нее не оставалось выбора:

– Мы принимаем эти условия.

***

Маленькая комната в богами забытом мотеле была совсем неуютной. Маленькая кровать с жестким матрасом, старое постельное белье и тонкое покрывало, старенький шкаф со сломанной дверцой, прикроватный облезлый столик, небольшое кресло и телевизор на тумбе. Скудная обстановка, но Аннабет не замечала этого. Рейчел и Гроувер провели с ней весь вечер за разговорами о произошедшем. Они пытались приободрить Аннабет, но та слишком сильно ушла в свои мысли о Перси и думать о чем-либо еще просто не могла. И обсуждать это с друзьями сейчас бы она не стала, потому что пока и говорить было нечего. Сначала ей нужно все хорошо обдумать самой.

Гроувер и Рейчел ушли спать в свои номера, Аннабет тоже пыталась заснуть, но она была слишком встревожена. Девушка принялась мерить шагами комнату, рассматривая каждый угол, добралась до тумбы под телевизором и принялась разглядывать диски. Большинство из них – старые фильмы в черно-белом стиле, пара дисков с клипами и всего два диска с фильмами не из прошлого столетия – «Форест Гамп» и «В поисках Немо». Аннабет усмехнулась. Вот ведь ирония.

Она начала складывать диски обратно на полку, когда услышала быстрые шаги. То, что случилось дальше, произошло всего в несколько секунд. Дверь распахнулась, и в комнату влетела Рейна с мечом наголо. Аннабет не успела среагировать. Она не успела даже положить диск с мультиком о рыбке обратно на полку, как претор прижала ее к стене, надавив на шею.

– Пусть мы и заключили временный мир, но твой Перси похитил нашего Джейсона, а значит, за вами должок.

– Мы же решили эту проблему, – прохрипела Аннабет, пытаясь вырваться, но претор сильнее тряхнула девушку, больно ударив о стену.

– Нет. Перси оскорбил весь Рим, шантажировал жизнью претора и похитил сына Юпитера, Великого Понтифика. Конечно, одной тебя за Джейсона мало, но, за неимением лучшего, сойдет. А чтобы не нарушать временный мир, мы не скажем твоим друзьям, где ты.

Последнее, что запомнила Аннабет, – занесенную руку Рейны. И тут же получила удар эфесом меча по голове. И прежде чем отключиться, она успела взмолиться всем Богам – пусть диск с мультиком «В поисках Немо» натолкнет их на мысль найти и предостеречь Перси.

Комментарий к Аннабет

Ребят, я устала вымаливать отзывы. Это последний раз. Я тут пишу, стараюсь закончить работу и выкладываю главы в срок, а отдачи почти никакой. Каждый ваш отзыв меня вдохновляет, и я сажусь писать новую главу, но отсутствие их меня печалит. Я, конечно, допишу работу, но мне будет в разы легче с вашей отдачей.

Спасибо за понимание.

========== Боги-Олимпийцы ==========

Афродита решила, что в своем нежном наряде, в котором появилась перед Пайпер, в Царство Мертвых заходить не стоит. Тем более, такой стиль не нравится Аиду.

Богиня облачилась в совершенно обычное хлопковое черное платье с легкими рукавами с рюшами, но открытыми плечами. Оно плотно облегало ее до самой талии, подчеркивая нежную хрупкую фигуру, а затем струилось свободной, слегка пышной юбкой. На шее нежный кулон с черным камнем на тонкой серебряной цепочке. Афродита собрала свои темные волосы в объемную косу, украшенную маленькими, отливающими всеми оттенками серебра камнями, и перекинула ее на один бок. С макияжем она решила не перебарщивать: немного румян на молочную кожу и лишь легкое смоки на ярко-голубых глазах. Афродита с довольной улыбкой рассматривала себя в большом зеркале, обрамленном золотой рамой. Она покрутилась, осматривая со всех сторон, поправила пряди в косе и решила, что выглядит идеально для визита к Повелителю Царства Мертвых.

Вообще, она не стала бы спускаться туда, где мало света, в котором окружающие могли бы любоваться ее красотой, но тут просто не было выхода. Огромный дворец Аида в любом вызывал чувства страха и близкой смерти, но Афродита передернула плечами от брезгливости: слишком темно, слишком мрачно и дурно пахнет. И как Персефона терпит такой пейзаж каждый день своей жизни вот уже сколько веков? Хотя… Многие Боги жалели Персефону, но не Афродита. Та как-то отвергла ее советы насчет ее нарядов и общего стиля, отнеслась с пренебрежением к ее замечаниям, и с тех пор Богиня любви даже и не думала жалеть эту грубую девчонку с дурным вкусом.

Тяжелые двери дворца распахнулись перед Афродитой, и та легкой походкой, совершенно не обращая внимания на удивленные взгляды порождений Царства Мертвых, прошла по темным коридорам. Черные стены были освещены тусклым светом факелов, поддерживаемых руками скелетов. На месте Персефоны, Афродита давно подумала бы о перепланировке этого места. И плевать, что Аиду важно сохранять имидж опасного парня.

Афродита дошла до огромного тронного зала. Стены были такими высокими, что потолок терялся где-то наверху, под темнотой, и оттого огромная черная люстра, сделанная из черного стекла, висела, казалось бы, без всякой поддержки. На стенах висели большие картины с подвижным рисунком, и почти все изображали страшные пытки, мучительную смерть, природные катастрофы, унесшие жизни многих людей. Остальные показывали муки душ, попавших в реки Подземного Царства. Огромные окна, обрамленные темными узорами по бокам, не показывали вид сверху на весь мир, как это было на Олимпе, и обстановку вокруг замка. По совершенно разным пейзажам, отражающимся в окнах, Афродита поняла, что это скорее выходы в разные части всего Подземного Царства. Зрелище не лучше картин. Скелеты со скрещенными руками держали по два факела, освещавших весь зал. Сам трон, сделанный из костей и кое-где обтянутый кожей, возвышался в центре, как огромная гора посреди пустыни. За ним был огромный камин, в котором жарились грешные души, хватающиеся за прутья, удерживающие их там. Повсюду слышался чей-то вой и рычание тварей и монстров, крики и мольбы, стук молотка о стол, когда провозглашался очередной приговор, и все это под мощный лай Цербера, сотрясающий стены замка. И почему здесь все так хорошо слышно? Афродита нахмурилась. Уж лучше Боб Марли, песни которого постоянно играют на Олимпе, когда Зевс там.

– Аид! – позвала она, когда оглянулась по сторонам и поняла, что хозяина замка тут нет.

– Сама Афродита в моем замке!

Перед троном из ниоткуда собрался черный дым, он закружился черной воронкой и рассеялся, а на его месте появился высокий статный мужчина. То, как одевался Аид, напоминало Афродите Ареса: кожаные черные брюки, такого же цвета рубашка, расстегнутая на первые пуговицы. Только Аид еще предпочитал свой плащ, на котором, словно свора одичалых змей, беспокойно извивались души, моля о пощаде. На других это должно было наводить страх, но Афродита лишь поморщилась: пытки вышли из моды еще с рабовладельческого строя.

– И чему я обязан такой честью?

Аид вальяжной походкой подошел ближе, и Афродита смогла рассмотреть его лицо. В его глазах была большая черная бездна, и это не какое-то красивое описание бездонных глаз. И будь Афродита обычным человеком, она бы утонула в своих страданиях, сожалениях, упущенных возможностях, или из-за чего там страдают смертные. Но она могла спокойно смотреть ему в глаза, испытывая при этом легкое чувство жалости, потому что Аид выглядел слишком… человечным. Уставший и не выспавшийся, ему, видимо, уже досталось от войны, которую он сам же устроил. Под глазами были темные круги, обычно красиво уложенные шелковистые волосы висели грязными прядями, и его фирменная игриво-насмешливая усмешка выглядела кривой, словно ему было больно проявлять хоть какие-то эмоции. Интересно, каких ему сил стоило себя сейчас сохранять в таком виде?

Афродите на долю секунды стало по-настоящему его жаль. Он был изгнан под землю, его всегда недооценивали другие Олимпийцы, хотя ответственности на нем было больше, чем на ком-либо еще. Только находясь в этом живом аду, Афродита осознала, что это стоит очень больших усилий – контролировать худших из монстров, следить за тем, чтобы ничто, попавшее сюда, не выбралось обратно наверх. А когда две твои сущности борются, это сделать еще сложнее. Так насколько сильно можно любить своего сына, чтобы ради него рискнуть всем и обречь себя на безумие?

Во взгляде Афродиты мелькнуло нечто похожее на уважение и восхищение. К историям, в которых главная роль достается любви, Богиня питала слишком сильную слабость.

– Некоторые Боги очень недовольны твоим вмешательством в жизни лагерей, но уже не способны трезво мыслить, чтобы явиться самим и надрать тебе задницу, – заявила Богиня, ослепительно улыбнувшись.

Аид засмеялся, и его смех больше напоминал старческий кашель, нежели пробирающий ужасом злорадный смех.

– А когда они начнут уже войну, я закрою Врата, – заявил он. – И пусть глупые полубоги воюют вечно, раздирая сущности Богов дальше. Мне плевать. И Зевс, и Перси были предупреждены.

– Ты взбешен, – заметила Афродита, на что Аид хмыкнул. – Нет, ты много раз злился, и это редко заканчивалось хорошо, но сейчас ты по-настоящему взбешен.

– Афродита, там наверху полубоги решились на мирные переговоры. У тебя должен быть очень и очень интересный разговор, чтобы я остался тут, а иначе…

Афродита с минуту изучающе смотрела на него, словно думала, стоит ли он того, чтобы продолжать дальше беседу или нет. Ему и правда нужна хорошая причина, чтобы не прервать эти переговоры, и она готова была ему ее дать.

– А разве мое появление тут уже не причина остаться? – кокетничала Афродита.

– И как Арес тебя терпит?

– Мы с Аресом просто хорошо ладим. Любовь и война всегда идут рука об руку, – мягко сказала она, подойдя ближе. – Впрочем, любовь со смертью куда ближе.

Аид усмехнулся. Он смотрел на Богиню сверху вниз, рассматривая ее красивые черты лица, ее тонкую длинную шею и кулончик, удобно устроившийся в ложбинке. Для него она была темноволосой молодой девушкой с молочной кожей, с большими ярко-голубыми глазами, которые, казалось, видели всю его сущность, могли читать мысли, проникали в самую его суть. Он не сдержался от того, чтобы провести пальцем по ее маленькому вздернутому носу, спуститься к пухлым губам, очертить линию скул и заправить непослушную прядь за ухо.

– Я еще не услышал, почему мне стоит остаться здесь и разговаривать с тобой, – тихо прошептал Аид.