Текст книги "Баллада о книжных детях (СИ)"

Автор книги: Salagar

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 24 страниц)

Да и Уизли стал уже порядком раздражать. Пусть он сам не особо любил слизеринцев, но и беспричинно нападать на них тоже не видел смысла: зачем трогать тех, кто сам никого не трогает? А вот для Рона нападки на змеиный факультет были наилюбимейшим делом – ни дня не проходило без обзываний или пустопорожних переливаний на тему “какие все слизни гады”. Плюс абсолютное неумение вести себя за столом: иной раз и самому приходилось сдерживать рвотные позывы, вызванные видом разлетающейся еды изо рта неумолкающего рыжего.

Вот и сейчас мальчик из последних сил держал себя в руках, разрываясь между желанием встать и уйти, не в силах вынести изощренных издевательств над едой и собственными глазами, вынужденных видеть подобное, и просто влепить тяжелую затрещину Уизли, окуная того лицом в содержимое тарелки.

“Если ты уж настолько любишь еду, почему бы вам обоим не познакомиться друг с другом поближе?”

– Марк! – Рон пребольно ткнул его локтем под ребра, – Ты слышал, что я тебе сейчас рассказывал?

– Нет, Рон, – злость на отвратительное поведение того, кого он привык называть другом, перевесила нежелание разбираться с последствиями своего решения, – Не слышал. Да и чего такого нового ты мне можешь рассказать? М? Как ты в очередной раз обозвал девчонку-первокурсницу со Слизерина? Или учебники ей порвал? Надоело, Рон. Просто надоело!

Первый курс Гриффиндора недоуменно косил глаза на подорвавшегося со своего места одноклассника, гадая про себя, что такого произошло между национальным героем и его тенью-Уизли. И хотя многие задавались вопросом, как вообще началась и на чем держится эта странная во всех отношениях дружба, на деле они просто воспринимали ее как данность, вполне здраво рассудив, что настоящую причину этих отношений они не узнают, возможно, никогда.

С преподавательского стола за маневрами гриффиндорцев пристально наблюдали несколько пар внимательных глаз: Лили, провожая взглядом напряженную спину сына, покидающего зал, думала о том, что неплохо было бы навестить миссис Уизли, узнать, как там младший сын с дочкой, Джеймс мрачно перебирал темы для обсуждения с сыном, пребывая в твердой уверенности, что только что появилась еще одна, Северус в очередной раз убедился, что для его ребенка то судьбоносное решение четы Поттер было исключительно правильным, пусть Даниэль и прошел сложный путь ради себя и их семьи.

А Дамблдор был недоволен: Марк должен дружить с правильными детьми, тщательно подобранными им самим, и младший сын Уизли подходил на эту роль как нельзя лучше. Эту, многим наверняка непонятную, дружбу нужно сохранить. Тем более, что на роль невесты младшего Поттера после долгих раздумий Альбус решил выбрать Джиневру Уизли. А что? Девочка неплохая, хваткая, своего не упустит.

Да и интересно посмотреть, в конце концов, во что выльется их брак: ходят слухи среди сведущих, что брак между сильным чистокровным и предателем крови может разрушить Печать предательства. Да, это был бы прекрасный опыт. Просто прекрасный.

***

Когда его одноклассники подтянулись к кабинету зельеварения, где у первокурсников была единственная на сегодня послеобеденная пара по зельям, Марк уже довольно давно подпирал собой стену, поджидая своих и параллельно нехотя почитывая учебник по зельям. Напрочь игнорируя метнувшегося к нему рыжего, Поттер демонстративно уткнулся в совершенно неинтересные ему страницы, не желая разговаривать с Роном.

Но Уизли и не замечал подобного настроения своего звездного приятеля, активно размахивая руками и понося на чем свет стоит “поганых слизней”, которые посмели испортить настроение его лучшему другу. На скривившееся в отвращении лицо “лучшего друга” Рон никак не отреагировал, продолжая гнуть свою линию, не видя, как испугано вытянулись лица первокурсников его факультета и Хаффплафа. В чувство его привел только вкрадчивый голос слизеринского декана, мирно и внимательно слушавшего безостановочный поток слов, изрыгаемый Роном:

– Минус двадцать баллов Гриффиндор, мистер Уизли, – Рон позорно подпрыгнул, не ожидая подобного, так как совершенно забыл где находится, – А так же неделя отработок с мистером Филчем. Специально для вас попрошу его придумать что-нибудь омерзительное. Может быть хотя бы это приведет вас в чувство и напомнит, что оскорблять окружающих нельзя никому, даже верным оруженосцам национальных героев. В класс!

Открывать рот и спорить с этим человеком среди одиннадцатилетних ребят не решился никто, справедливо опасаясь очередной резкой отповеди. Стараясь не разводить суету на ровном месте, первокурсники организованной стайкой втекли в класс, оперативно рассаживаясь на свои места и стараясь все делать быстро, аккуратно и молча, не провоцируя вспыльчивого учителя.

Марк заползал в класс последним, под пристальным взглядом профессора Снейпа.

Сам Северус за спиной нелюбимого им ученика только закатил глаза: как бы он не относился к младшему Поттеру, но разбираться он с ним даже не собирается – у мальчишки есть родители, вот пусть они голову и ломают. А вот если Джеймс сам подойдет к нему с просьбой повлиять на сына или просто за советом, тут уж деваться будет некуда – поможет и подскажет. Не станет отказывать в помощи тому, у кого только-только начинает работать в нужном направлении голова, тем более, что и Джеймс смог его сегодня удивить – далеко не каждый человек найдет в себе силы просто по-человечески попросить прощения у того, кого он презирал, и кто оказался выше его самого в итоге по положению. Как раз для этого шага и необходима львиная доля той самой гриффиндорской отваги, которой с лихвой было в старшем Поттере.

Что ж, ему не сложно.

Гораздо сложнее будет найти нужные слова для Альбуса Дамблдора, если тот окончательно переступит черту.

С одной стороны, был бы неплохо предотвратить дальнейшие действия великого светлого волшебника, не давая тому ни единого шанса на сохранение того положения, которое Дамблдор занимает в магическом обществе. Например, вывести его на откровенный разговор и уже по ходу беседы показать, что Магическому миру нужен иной путь, нежели наметил для него Альбус, намекнуть, что притеснение аристократии в подобных масштабах просто недопустимо.

А с другой стороны, Принцу абсолютно не хотелось демонстрировать свое настоящее лицо и роль, которую он играет в судьбе Англии. Особенно в свете последних событий. Его неосторожные действия могли навредить его семье, а этого Северус не имел права допустить.

========== Воронье ==========

“Когда-то люди думали, что когда кто-то умирает, его душу в страну мертвых уносит ворон. Но иногда… лишь иногда… Ворон приносит эту душу обратно, чтобы восстановить порядок вещей.”

Цитата из фильма The Crow

***

– Останьтесь, мистер Поттер! – Марка остановил ненавистный голос, – А вот остальные могут быть свободны! Мистер Уизли, вам требуется особое приглашение? Нет? В таком случае, выход там! – бледная рука пренебрежительно махнула в сторону двери.

Рон Уизли, по вине которого Гриффиндор постоянно терял баллы, скрипя зубами от досады, поплелся в указанном направлении.

– И дверь за собой закрыть не забудьте!

Искренне не переносящий слизеринцев Рон со всей силы грохнул тяжелым дубовым полотном о косяк, заставив Марка недовольно скривить губы, а язвительного взрослого – нехорошо усмехнуться.

– Что, Поттер, у вас за друзья такие, что своим поведением только топят вас? – на удивление не злобно уколол мальчика Принц, взмахом руки приводя класс в порядок для следующей пары.

– Это вас не касается, сэр! – не понимающий, ради чего его вдруг оставили после урока, подросток не собирался так просто сдавать позиции, выбирая уже знакомую и привычную ему линию поведения.

– Грубим, Поттер, – сам себе кивнул зельевар, усаживаясь за свой рабочий стол, – А зря! Не стоит настолько заносчиво относиться к окружающим, тем более к профессорам.

– А как мне стоит, по-вашему, относиться к Пожирателям Смерти? – сам того от себя не ожидая, выпалил ребенок и тут же зажал себе рот ладонью, подняв испуганные глаза на преподавателя.

Тот смотрел на школьника тяжелым не читаемым взглядом, от которого Марку становилось еще более неуютно. Хотя куда уж больше-то? Ляпнуть такое при Мастере зелий, который, по весьма убедительным словам крестного, может и травануть, не глядя, за один только косой взгляд в сторону его персоны. А тут прямое оскорбление!

– Мда, Поттер, – Марк вздрогнул от неожиданных ноток разочарования, проскользнувших в усталом голосе взрослого, – Вот тратишь-тратишь на этих бестолочей свои силы и время, а они вот такое выдают. Я так понимаю, что ваш батюшка с вами еще не беседовал?

Младший Поттер, уже убравший руки от лица, испугавшись собственного невольного порыва, только недоуменно помотал головой. Он был готов к несдержанным воплям профессора, потому, что мама рассказывала о неуравновешенности своего одногодки, с которым они учились на одном курсе, но на разных факультетах, а тут спокойствие и терпение.

– Значит так. Сейчас идете к отцу, он с вами поговорит. А после – вы оба идете ко мне. Понятно?

– А с чего мы должны слушать вас? – взвился Марк, не привыкший к такому. Он знал исключительно иное отношение окружающих – теплое, заискивающее. А профессор Снейп демонстрирует совершенно непривычное, странное… – Кто вы вообще? Да мой отец – известный мракоборец, он таких, как вы, пачками в Азкабан упекал! Ясно вам?

– Еще как ясно, Поттер. Только вы сперва разберитесь в устройстве магического мира, а потом уже выдавайте столь опрометчивые фразы. Вон, Поттер! И без отца чтобы даже на глаза мне не появлялся! А ему передайте, что мне надоело ваше неразумное поведение на моих уроках! И к Малфою больше не цепляться!

***

Молли в последний раз поправила волосы и одернула юбку, проверила, нет ли на руках и на одежде следов муки и, зачерпнув минимальную горсть летучего пороха, шагнула в камин.

Она уже давно хотела навестить Альбуса, пересказать ему последние новости, но вот как признаться мистеру Дамблдору, что они с Артуром проворонили мелких Поттеров, и теперь опекунство принадлежит некому Шарпу, весьма, кстати, сомнительной личности, уж больно сильно смахивающего на аристократа. Однако более точной информации женщина не знала.

Но, немного посоветовавшись с мужем, так же озадаченным их нынешним шатким положением, чета Уизли пришла к выводу, что лучше уж Альбусу правду рассказать, но сделать акцент на отвратительном поведении их маленькой невольной гостьи, которая слишком многого хотела от приветливых гостеприимных людей, которые относились к ней и ее младшему брату, как к родным деткам. Так что с них с Артуром спрос минимальный – они сделали все, что могли.

Только вот то, что эта противная девчонка умудрилась украсть своего брата и сбежать от людей, которым она, фактически, принадлежит, – проблема. И ее нужно решать. Наверняка этот Шарп переоформил опекунство не так, как того требует закон, и детей смогут вернуть им с мужем обратно, а его самого вообще осудить за воровство чужих детей. Ведь вместе с детьми вернутся в их семью и те суммы, которые начислялись им, как опекунам младших отпрысков четы Поттер. Тем более, что похитителя могут обязать штраф выплатить, в пользу Молли и Артура Уизли разумеется!

Альбус встретил Молли спокойно, без особой радости, однако любезно, как и полагается гостеприимному хозяину, предложил присесть и выставил на стол чайный сервиз, морально приготовившись к очередным словоизлияниям нежданной гостьи.

– Молли, девочка моя, рад тебя видеть! – искривил тонкие старческие губы в деланно приветливой улыбке директор, – Как твои дела? Как там Артур? Как дети? Все ли у вас в порядке?

Молли тут же потупила глаза и, вдохнув поглубже, начала заранее заготовленную и старательно отрепетированную речь:

– Альбус, у нас небольшая проблема возникла, – на этих словах Дамблдор перестал сахарно улыбаться и уже серьезно опустил подбородок на скрещенные руки, пристально наблюдая за женщиной, отчего ей стало еще более неуютно, однако она нашла в себе силы продолжить, – Флора оказалась настолько невоспитанной девочкой, что мы с Артуром подобного даже не ожидали! Непослушная, постоянно дерзит, хамит, с моей доченькой никак ужиться не может! Не делится, а ведь моей Джинничке интересно и платья посмотреть, и картинки эти ее!

– Девочка моя, а что же все-таки произошло? – не особо заботясь о душевном волнении миссис Уизли, довольно резко оборвал ее Альбус, желая услышать истинную причину ее визита, а не прелюдию, – Если ты мне не расскажешь, я не смогу вам помочь.

– Конечно-конечно, Альбус! – спешно вернула разговор в русло Молли, – Дело в том, что Флора, уж не знаю, по своему желанию или сама того не подозревая, применила кровную магию в моем доме! Понимаешь, Альбус? В моем доме! В доме светлых магов, которые всю жизнь сражались на стороне Добра и Света, применили темную кровную магию! И кто? Дочь таких же светлых!

– И как это произошло, Молли? – успокоился директор, а то он уже себе понапридумывал себе разного, – Может, девочка просто ошиблась? Или сама не поняла, что произошло? Или же произошедшее и вовсе случайность, а ругать маленькую девочку за случайное происшествие не нужно.

– Альбус, она похитила брата и сбежала.

– Что? – разом растерял весь свой благожелательный образ директор Хогвартса, – Что ты сказала?

– Она сбежала вместе со своим младшим братом, Альбус, – прошептала Молли, – А вчера к нам в дом посмел заявиться некий молодой человек, который сказал, что отныне права на воспитание обоих Поттеров принадлежат ему, и забрал все вещи этих детей. И я ничего не смогла сделать, Альбус! Дома были только мы с Джинни!

В кабинете повисла тишина. Каждый из присутствующих чувствовал, что накалившаяся вдруг атмосфера попросту не даст по-нормальному разобраться в этой истории, а потому Альбус, как хозяин, первым предложил наилучшее для него, разумеется, решение:

– Молли, опиши мне этого человека и дай воспоминания о нем и об инциденте с кровной магией и иди домой. Я с тобой свяжусь.

Довольная таким благоприятным для нее развитием событий миссис Уизли, старавшаяся, однако, не сильно активно выражать радость, уже было направилась к нему, протягивавшему ей пару флаконов для воспоминаний, когда ее остановил холодный голос, никак не вязавшийся в умах большинства знающих Альбуса Дамблдора с его внешним видом:

– Только имей ввиду, Молли, мое доверие к вам с Артуром подорвано: вы вдвоем не сумели уследить за маленькими детьми, что странно, учитывая вашу репутацию дружной многодетной семьи. Я, разумеется, сделаю все, чтобы эти дети вернулись под ваше с мужем покровительство, однако отныне я буду лично следить за воспитанием младших Поттеров. Вы оба меня подвели, Молли.

Женщина похолодела и невольно передернула плечами: она достаточно редко видела такого Альбуса, и ей бы хотелось, чтобы происходило это как можно реже. Ей ничего не оставалось, кроме как интенсивно закивать, давая понять грозному магу, что она его очень даже поняла и приняла к сведению то, что он тут ей пытается донести.

Дамблдор сурово проводил взглядом Молли Уизли, пугливо сиганувшую в полыхнувший изумрудным пламенем камин, и раздраженно запустил коллекционной чашкой в стену.

Ну вот как они могли потерять этих детей?! Они же были так ему нужны! А теперь нужно искать этого Шарпа, выяснять, чего он хочет за этих двоих, если он маг, или просто обойтись обливиэйтом, если он простой маггл. Однако директор тут же одернул сам себя: не сможет маггл найти Нору семьи Уизли – Альбус сам, лично, накладывал чары отвлечения внимания и магглоотталкивающее на прилегающую к Норе территорию. Так что неожиданная фигура, вот так стремительно появившаяся на его шахматной доске, кто угодно, но только не маггл. Впрочем, идею с обливиэйтом можно оставить на тот случай, если парень не захочет пойти им навстречу и добровольно отдать похищенных им детей.

Да, так будет лучше всего.

После неоднократного просмотра воспоминаний миссис Уизли директор задумался еще сильнее: Шарп не казался продажным, даже в этом коротком воспоминании. Так что шансы на то, что младших Поттеров удастся выкупить без потерь, оказались и вовсе более ничтожными, чем виделось до этого.

Надо бы озадачить Грюма с Блэком, пусть поищут информацию на этого человека, может, и нароют какой-никакой компромат, который можно будет пустить потом в дело, если Шарп сопротивляться будет. Но добытую информацию, если таковая будет, он станет использовать только в самом крайнем случае – все еще есть вероятность, что этого юнца можно вовлечь в борьбу за правое дело, обвешать клятвами и обетами и принять в Орден. И, на самом деле, этот вариант был бы самым наилучшим. Тогда и за младших Поттеров волноваться не нужно будет – коли уж опекун на стороне Добра и Света, то и бесправные подопечные будут его с потрохами.

***

Едва Молли вышла из камина в своем доме, все ее силы и боевой настрой самым нелепым образом куда-то испарились: женщина тяжело осела в так удачно стоящее рядом кресло. Кто бы мог знать, как сильно она волновалась за исход этой беседы, будь она проклята! Если уж кто и догадывался о довольно крутом и непримиримом нраве благообразного старика, так это заядлая сплетница. Это внешне Молли Анабель Уизли, в девичестве Пруэтт, может и не демонстрировала наличие должного для аристократки, пусть и бывшей, интеллекта, но на деле дурой не была.

Да и как, позвольте, может быть столь невнимательной многодетная мать? Пусть она и оступилась однажды, почему-то обратив свое внимание на Артура Уизли, который абсолютно ничем не блистал в школе, будучи самой обыкновенной серой посредственностью, однако что-то в нем ее тогда зацепило. И это странное влечение к Предателю крови даже не насторожило ее.

Да и потом, когда на ее руке уже мерцала ритуальная вязь брачного браслета, не давая ей путей к отступлению, новоиспеченная миссис Уизли не переживала: в ее представлении замужество за моральным, с точки зрения магической аристократии, отступником было не столь страшным, как семейная жизнь с Пожирателем Смерти, имя которого она даже сейчас вспоминать не хочет. Убежав от навязанного ей родителями ненавистного будущего жениха, она обрекла себя на всю оставшуюся жизнь жить на грани нищеты со статусом “Предательница крови”.

Тихое шевеление рядом заставило впавшую в странную, не свойственную ей, задумчивость женщину сбросить с себя некое опустошающее оцепенение и повернуть голову в сторону дочери, явно желавшей узнать последние новости из первых уст.

Ну да, а то потом ей подслушивать приходится, а это далеко не так удобно, как честно выложенная уставшей матерью информация.

– Мам? Что-то не так? – Джинни тихонько подошла к креслу и тихонько устроилась на подлокотнике.

– Нет-нет, дорогая, все в порядке! Просто устала, вот и все, – как можно более искренне улыбнулась дочери Молли, не желая, чтобы ее взвинченное в подспудном ожидании наказания от злопамятного Альбуса Дамблдора состояние не заметила дочь.

И, можно сказать, ей это в целом удалось.

– Они вернутся сюда, да, мам? – но Джинни не собиралась сдаваться вот так просто и продолжала ненавязчиво, как ей казалось, выуживать из матери информацию.

– Не знаю, милая! – Молли с тяжелым вздохом, вполне ясно отражающем ее подлинное отношение ко всей сложившейся ситуации, поднялась с жалобно скрипнувшего старенького кресла с давно протертой обивкой, – Но я бы совершенно этого не хотела! Мне хватило того раза, когда эта мерзкая девчонка покалечила тебя!

Джинни довольно улыбнулась: она была более чем уверена, что даже если эта Флора, которую она в отместку звала так, а не как та ее просила – Лорой, и ее противный Амадей вернутся сюда, ей никто и ничто не помешает сделать жизнь этих двоих настоящим адом. В отместку, так сказать, гадкой девчонке, которая не захотела принимать красавицу Джиневру как свою лучшую подругу, да еще и кровную магию против хозяйской дочки применила.

То, что ее мать совершенно не против ее решения поставить Флору Поттер на место, было совершенно очевидно. А потому за практическую сторону вопроса милой девочке Джинни переживать и вовсе не стоило…

***

Карие глаза увлеченно следили за бабочкой, уверенно порхавшей по зимней оранжерее родового поместья Шарпов. Рядом с сестрой тихонько замер маленький мальчик, так же завороженно уставившийся на яркое живое насекомое. Лора и Дей вот уже второй час сидели под пышными кустами рододендрона в обнимку с огромной иллюстрированной энциклопедией, повествующей обо всем на свете, как было заявлено на первом же развороте книги, презентованной их новым опекуном. Тогда же девочка дала сама себе и братику задание: найти в зимнем саду поместья все-все растения и насекомых, которые есть в книге.

А потом – их можно будет и зарисовать! Она уже спрашивала у мистера Шарпа разрешение, и тот его дал. Бессрочно. И это – просто замечательно!

Позади детей, тихонько сравнивавших довольно крупный экземпляр “Парусника Маака”, с тихим хлопком появляется домовик и, нерешительно переступив тонкими нескладными ногами, все же на грани слышимости зовет маленьких подопечных хозяина:

– Маленькие госпожа и господин, хозяин желает видеть вас у себя в кабинете!

Амадей, прежде всего пару раз видевший домовиков, но уже попривыкший к их внешнему виду и больше не начинавший плакать, стоило только магическим созданиям появиться в поле его видимости, вполне уверенно поднялся на ноги и подошел к магику, умильно наблюдавшему за перемещениями ребенка. Лора решительно захлопнула энциклопедию и тоже выползла из-под густых ветвей, не желая заставлять ждать их опекуна. Не то, чтобы тот так уж сильно ругался на них из-за опозданий на завтраки, но и тревожить человека понапрасну девочка не хотела.

Ей нравилось жить здесь: спокойная, мирная обстановка, такие же спокойные люди, крепкая семья – все это казалось маленькой девочке, привыкшей к бездумному и безграничному почитанию ее старшего брата, сказкой.

Красивая леди Принц, всегда находившая силы и время на то, чтобы заглянуть к ним, посидеть рядышком, тепло обнять и выслушать ее, дать какой-либо совет, который могут дать только девочки, заплести красивую прическу, в конце концов. Нет, маму она не заменит, да и не стремится этого делать, понапрасну их с братом не жалеет, но в то же время находится рядом и готова помочь.

Строгий мистер Малфой, который просил звать его просто Абраксасом, всегда называл ее маленькой леди и обязательно начинал перечислять то, что от нее потребует высший свет, а потом, несмотря на все выше сказанное, легко мог посидеть с ними на ковре и рассматривать книги или рассказывать захватывающие дух истории, смеясь вместе с Матиасом.

И опекун девочке тоже нравился – хотя бы потому, что не кричал на них, не ругался понапрасну, давал возможность высказаться и отстоять свое мнение. А еще он разрешал им брать книги из своей библиотеки и объяснял им непонятные моменты. Кроме того, он обещал в скором времени нанять для них учителей, а пока с ней и Амадеем занималась леди Мара.

Но время не ждет – им пора в уютный кабинет на втором этаже в соседнем крыле, поэтому, мягко перехватив ладошку брата, уже тянувшегося к призывно торчащему уху домовика, девочка уверенно повела Дея за собой. Идти было не особо далеко – всего пара поворотов, одна лестница и несколько коридоров.

Конечно, по сравнению с родительским домом, особняк Аллердейл-Холла был просто огромным, не говоря уже о Норе семьи Уизли. Тем более, что их коттедж был построен относительно недавно, Лора сама спрашивала историю их дома у матери, а тут по вот этим самым пролетам ходило далеко не одно поколение Шарпов!

Кто бы мог подумать, что она будет когда-нибудь жить в подобном месте? Ведь еще несколько дней назад она ютилась в одной комнате с неприятной ей Джинни, пыталась выбить хоть пару минут на общение с братом и выслушивала бесконечные нотации и причитания миссис Уизли.

Нет, девочка скучала по родителям, очень скучала, но и не особо хотела возвращаться к прежней жизни. Постоянное почитание их старшего брата заставило девочку несколько раньше повзрослеть, понять, что ее дальнейшая жизнь зависит не только от ответственных за нее, но и от ее личного выбора. За Марка выбирали родители, и тот абсолютно никак не собирался менять придуманный ему путь – его все устраивало. А вот Лору, которую постоянно одергивали и поучали, выговаривая ей малейшие провинности и тыкая носом во все, сделанное ею не так, как виделось маме, бесило такое отношение. Девочке хотелось, чтобы ее желаниями тоже интересовались, а не просто бездумно покупали краски, карандаши и бумагу, а потом забывали спросить у дочки, получилось у нее нарисовать то, что она хотела, или нет.

И, положа руку на сердце, девочка, несмотря на годы, проведенные рядом с любимыми родителями, была готова выбрать пока не особо знакомых ей людей, среди которых ей было спокойно и комфортно. Потому что ей давали выбор потому что ее спрашивали, потому что ей отвечали на ее вопросы, потому что не забывали про нее.

Для мистера Шарпа она была именно подопечной, как бы приемной дочерью, и не только на бумаге. Он читал им с братом сказки, приходил к ней, когда она рисовала, сам спрашивал про то, как правильно выбирать цвет или ставить освещение для композиции, возился с Амадеем, когда не был занят своими документами.

А мама… А у мамы есть Марк.

========== Мясо с ножа ==========

В прошлом – наше настоящее.

***

Альбус довольно потирал руки: ему удалось через Грюма выйти на Матиаса Ричарда Шарпа. Уж неизвестно, за какие именно ниточки пришлось дергать заслуженному аврору, но информацию бравый вояка нарыл быстро и в достаточно большом объеме. Для того, кто жил на виду магического общества всего несколько лет, при этом будучи магом.

Сирота, рос со своей старшей сестрой, в магическом мире появился всего пару-тройку лет назад, до этого периода о нем в магическом мире даже не слышали. Получил магловское медицинское образование, прошел необходимую практику, имел право лечить, но сейчас занимался разведением собак.

Старшая сестра, Мара Констанция Шарп, вышла замуж и теперь носила иную фамилию, войдя в род мужа, так что парень двадцати трех лет отроду жил один в роскошном особняке на стыке двух миров. Хотя, честно говоря, стоило только мистеру Дамблдору увидеть фотографии того самого поместья до его ремонта, как в его умной и расчетливой голове, даром, что седой, тут же возникли варианты наведения мостов в сторону Шарпа.

Однако присутствовавший тут же, в кабинете директора Хогвартса, Аластор моментально свел отличный настрой своего негласного наставника на “нет”, поведав о том, что Аллердейл-Холл был отремонтирован, поэтому надавить на финансовую сторону жизни, мол, средств нет на воспитание двух маленьких подопечных у неработающего парня, не получится. Тем более, что частные клиенты и продажа породистых собак тоже приносила свои плоды.

Хм, вот еще одна мысль есть – можно поднять вопрос о технической стороне передачи полномочий опекуна. По официальным данным, Шарп – новичок в магическом мире, пусть он и баронет, причем потомственный, пусть у него сестра замужем за аристократом, но дать достойное во всех смыслах воспитание и образование двум потомкам древнего магического аристократического рода, не будучи при этом четко знакомым с реалиями жизни под Статутом, он физически не сможет.

А Уизли – могут, поколениями живут здесь, Артур вообще в министерстве работает, а Молли может и вспомнить, что происходит из старой семьи. Так что тут еще один плюсик в копилку Уизли. И уж если дело дойдет до суда, то он приложит абсолютно все усилия и сделает так, что опека над нужными ему детьми вернулась к нужным ему людям. Иначе все пойдет насмарку.

Разумеется, заставить суд передать опеку обратно семье Предателей крови будет очень и очень нелегко – но ему есть, чем надавить на несогласных с ним и его мнением людей. Компромат хорош тем, что хранится годами, и его можно при любой необходимости пустить в ход. И при этом можно давить на жертву только самим наличием компромата, тонко намекнув, что таковой имеется.

Теперь стоит написать Шарпу, предложить ему посетить Хогвартс и уже здесь постараться надавить. А можно вообще сразу ему сказать, чтобы тот пришел с детьми, мол, о них же речь и пойдет. И заявить, чтобы мистер Матиас Шарп передал детей их родителям, и тогда, уж так и быть, он упросит беспокоящихся родителей не поднимать скандал.

Да, так будет лучше всего.

Не откладывая столь необходимое дело в долгий ящик, господин директор чуть ли не ментальными пинками погнал из своего рабочего пространства собственного, наглого сверх меры, подчиненного, невзирая на все заверения упирающегося Аластора, что тот ему не все рассказал и что придержанная до лучших пор информация может полностью изменить его взгляды на ситуацию.

Он и сам прекрасно справится с этим юнцом на базе той информации, которая ему уже доступна.

***

– Так вы не хотите брать нас с собой в Хогвартс? – Лора понимала, что ей там лучше не появляться, но искреннее желание наконец-то увидеть тот самый замок не отпускало, поэтому она и попыталась убедить опекуна взять их с братом, ну или ее одну, в школу.

– Лора, ты понимаешь, что директор Хогвартса зовет меня на беседу не просто так, тема встречи будет касаться вас с Амадеем. И если ты появишься в школе вместе со мной, это даст мистеру Дамблдору возможность тебя украсть и вернуть в ту семью, от которой ты и бежала, – Матиас прошелся по кабинету, а затем подошел к девочке, мирно сидевшей в кресле, и присел перед ней на корточки, заглядывая ей в глаза, – Понимаешь? Твои родители и так будут рады возможности вернуть тебя, вот только хочешь ли ты сама туда возвращаться? Если да, то ты просто скажи – и я передам вас с братом вашим родителям.

Лора пристально всматривалась в лицо взрослого, который не побоялся взять на себя ответственность за них, и пыталась еще раз разобраться в своих чувствах.

Что для нее будет лучше? Вернуться домой? Туда, где она опять, пусть и через какое-то время, станет никому не нужной и незаметной в тени героического старшего брата, который абсолютно ничего выдающегося в своей жизни не сделал. Где на нее опять будут кричать, где легко могут подойти и отругать за то, что брат снова что-то испортил и теперь свалил на нее. Тем более, что их обоих уже отдали однажды совершенно чужим людям, не позаботившись о том, что будет лучше для них.

Нет, она не хочет назад. Она хочет остаться в этом роскошном особняке, где, несмотря на кажущуюся холодность всех его обитателей и частых гостей, ей было уютно и комфортно. Их не обижали, у них были свои комнаты, им разрешили обращаться к домовикам, если детям вдруг что-то понадобится, а взрослых рядом не будет.