Текст книги "Возрождение (СИ)"

Автор книги: Robert Hagen

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 18 страниц)

– Что ж, спасибо, что дали шанс на… как это там называется? – Юи обернулся на Хагу. – Вторую жизнь. Или какую-то там еще.

«Ты, главное, не забывай, зачем ты тут.»

Странным образом, голос в голове совсем не пугал, вытащивший его из Хаоса, теперь он словно стал чем-то близким и родным… Юи попытался понять, осознать, но человеческий мозг просто не способен был ухватывать такие объемы информации за столь краткие сроки. Он пообещал дать себе время на обдумывание всего, что произошло. Через пару дней или больше, он уйдет от всех и постарается разобраться, а пока что…

– Эм… Не хотелось бы показаться странным, – улыбнулся итальянец. – но… мое клеточное физическое тело хочет есть…

Тут уже не выдержал Хагу, а через секунду уже оба человека смеялись, ухватив друг друга за плечи, под недоуменным взглядом Ррила – пришельца, возродившего их из праха.

========== 7. Мелочи жизни ==========

В один из первых дней после пробуждения Хагу он обсуждал с Ррилом обустройство своего быта и тот принял все меры для обеспечения наилучших условий для существования человека на корабле. Ррил заранее настроил искусственную гравитацию в лаборатории, создал идеально подходящую для дыхания своего подопечного атмосферу, позаботился о температуре и многом другом – словом, сделал все, чтобы в пределах лаборатории человеку были обеспечены идеально подходящие условия.

В последующие дни соседнее помещение, прежде служившее подсобным, было переоборудовано в жилой отсек с учетом пожеланий Хагу. Хозяева корабля спали в невесомости, прицепившись автоматическими тросами скафандра к специальным перилам или скобам, если собирались отдохнуть просто подремав, а глубокий сон, длившийся по нескольку суток, у них служил отдыхом после долгой и тяжелой работы, болезни или травмы либо чрезвычайного нервного напряжения. Через два дня после пробуждения человека Ррил уснул почти на трое суток, сказалось огромное напряжение предшествующих дней. Три дня Хагу наблюдал за спящим в прозрачном розоватом коконе пришельцем. Кокон пропускал свет, не мешая фотосинтезу, но надежно защищал от внешних воздействий, прежде всего физических. Это была забавная инопланетная вариация на тему спального мешка, но для человека совершенно непригодная – основным свойством кокона была абсолютная герметичность, без этого он не функционировал в принципе, а человеку нужно было дышать атмосферным воздухом.

Вместо того, чтобы по совету инженеров вмонтировать в стандартный кокон аппарат очистки воздуха с замкнутым циклом, Хагу попросил соорудить кровать. Правда, она была воплощенным компромиссом между традициями вымершего человечества и инженерного гения Серебряной расы. Кровать была очень удобной, ортопедической и при этом вполне себе мягкой – не поймешь, матрас на ней лежит или перина – но при этом круглой и с прозрачным куполом вместо одеяла. На взгляд инженеров, это было очень удачное решение. Хагу спорить не стал, в конце концов, ему доводилось спать и на свежем выпуске уважаемой газеты, им же и укрывшись. У пришельцев как таковой ткани не существовало, были лишь пологи, занавеси или накидки из тонкого как паутинка и прочного как проволока материала, того же, из которого были одежды-скафандры. Эта «ткань» состояла из бесчисленного множества наномашин, повинующихся командам и меняющих свою структуру сообразно пожеланиям хозяина. Понадобился тебе скафандр высокой защиты для выхода в открытый космос или праздничный камзол – просто детально представь его себе и он уже тут как тут. Простое и изящное решение, вполне в духе расы Ррила. Но настроить наномашины на подчинение человеку не получилось. Пришлось инженерам корабля поднимать древние записи об изготовлении различных материалов, о старинных способах защиты живых организмов от неблагоприятных условий окружающей среды и изготавливать для человека настоящий скафандр в земном понимании этого слова. Разумеется, он был прочнее, легче и изящнее тех скафандров, которые помнил Хагу, в нем было очень удобно в невесомости, но он все же был далек от совершенства. И уж конечно он был снабжен тем самым дыхательным прибором замкнутого цикла, обеспечивал стопроцентную защиту от космических излучений и обладал прочностью хорошей кольчуги. В нем были предусмотрено даже отправление естественных надобностей, хотя катетер доставлял немало неудобств, прежде всего психологических. И все же в нем Хагу чувствовал себя как водолаз древности. Привыкший к подвижности, делавший основную ставку на ловкость и отточенные рефлексы бывший наемник остро переживал вынужденную неуклюжесть и медлительность. К пробуждению Юлия был изготовлен второй скафандр, но Хагу не надеялся, что друг встретит обновку с восторгом. Хорошо бы придумать что-нибудь… Ведь так обидно уступать пришельцам не только в знаниях и мудрости, опыте космических путешествий и приспособленности к любым условиям, но даже в силе и ловкости. Хрупкие пришельцы за счет своих наномашин могли мгновенно облечь свои тела броней и вооружиться любым оружием, от когтей до самострела, заряженного шипами. Хагу же в своем скафандре даже толком увернуться не сможет, случись что… Но пока никаких возможностей улучшить ситуацию Хагу не видел.

Вообще, за минувшие дни хозяева корабля и их вынужденный гость решили множество казалось бы банальных, но весьма утомительных вопросов, из которых самым простым оказалось решение вопроса о здоровье. Воссоздавая людей, Ррил обратил внимание на некоторые проблемы со здоровьем этих существ и исправил эти проблемы, полагая, что не зная причины их гибели, должен исключить все факторы, способные привести к повторению трагической судьбы. Проживавшие в организме людей микроорганизмы, необходимые для его полноценного функционирования, были заменены искусственно выращенными аналогами, причем эти продукты генной инженерии были гарантированно безопасными и надежными. Так же Ррил позаботился о создании искусственного иммунитета против известных заболеваний, вызываемых микроорганизмами различных планет. Этот процесс продолжался и после пробуждения, впрочем, уколы невероятно тонких игл были едва ощутимы, так что Хагу не возражал. Но настоял, чтобы Юлий получил этот искусственный иммунитет в готовом виде, поэтому его пробуждение состоялось на сутки позже изначально запланированного.

Что касается спального места, тут Хагу счел возможным облегчить жизнь пришельцам, которым и так пришлось здорово потрудиться на благо человека, и решил просто потесниться. Кровать, хоть и непривычной круглой формы, была просторна. А вот вопрос с питанием здорово беспокоил его. Сам он не имел ничего против густой жидкости цвета слоновой кости, лишенной вкуса и запаха, которая содержала, по уверениям Ррила, все необходимые человеку вещества и элементы, но с точки зрения кулинарной ценности была кошмарна. Хотя Хагу был лакомкой, он понимал, что блюда пришельцев для него совершенно не подходят, а готовить сам он не мог – не было ни где, ни из чего готовить. Да и за свою не особенно долгую, но весьма беспокойную жизнь он, кажется, успел попробовать многое и далеко не всегда питался, как пристало человеку. Хотя ему было все же далеко до того бывшего соратника, что служил некогда на военной базе США на Окинаве и хвастался, будто ел все, что бегает, прыгает, плавает, летает и ползает. Ну, раз этот тип выжил после всех своих трапез, то и Хагу переживет эту питательную жидкость. Уж как-нибудь. Но угощая Юи, он испытал большую неловкость. Все же, друзей принято угощать едой, а не питательной жидкостью.

Хотя бы за обустроенное жилье краснеть не приходится, думал Хагу, показывая Юлию небольшую комнату (или каюту? Все же помещение-то на борту звездного корабля). Посередине стояла большая круглая кровать с прозрачным зеленоватым куполом, вдоль одной стены маленький водоем с бьющим из стены фонтаном (понятие ванной пришельцы тоже интерпретировали по-своему), в дальней стене ниша с раздвижной ширмой – уборная. Хагу пришла как-то светлая мысль весьма рационально приспособить вместо привычного сантехнического оборудования, о котором не могло быть и речи, небольшой утилизатор, всего лишь немного изменив его корпус. Надежды со временем обзавестись туалетной бумагой не было, поэтому сей шедевр прикладной инженерии был просто гибридом унитаза и биде, причем весьма сурового инопланетного вида. Но Хагу признавал право агрегата иметь некоторые недостатки. В общем, неплохо он тут все устроил. Тем более что жилище это временное – даже сами пришельцы не считали корабли домами. Хотя экспедиции были весьма продолжительными и могли длиться сотни лет, рано ли поздно корабли прибывали на планету, швартовались к орбитальной станции и оставались там, а их экипажи спускались на планету. Корабли пришельцев на планеты не приземлялись, рожденные в космосе, они проводили там всю свою жизнь, ни разу не коснувшись земли. Но экспедиция в Солнечную систему обещала быть долгой, так что, скорее всего, Хагу придется обустраиваться где-то на Земле или Луне (пришельцы активно обсуждали проект постройки лунной базы), а не на одной из далеких планет, колонизированных Серебряной расой. Впрочем, может это и к лучшему. Два человечка в огромной галактике совсем затеряются, ослепленные великолепием удивительных миров, населенных иными существами. С одной стороны так заманчиво увидеть все это своими глазами, ведь этот шанс выпал лишь им одним из всего человечества. С другой – Ррил прав, говоря, что звезды не для людей, слишком уж слаб и несовершенен человек, чтобы постичь величие звездных просторов… Хагу не удержался и изложил все это Юлию. Принимать решение им в любом случае вместе.

========== 8. Шаги вперед ==========

День проходил за днем – хотя в космических рамках границы дня и ночи терялись, расплываясь, но Юи кое-как научился для себя отсчитывать время, обладая неким запасом астрономических знаний. По большей части дни проходили в шатании по кораблю вслед за Хагу, изучении механизмов здешней жизни, от которых волосы на голове шевелились. Нет, как и все мальчишки лет в 5-6, он мечтал быть космонавтом, но это желание прошло после смерти родителей, когда на его голову свалился младший брат. А затем и многое, многое другое. Странным же образом действовал на него и корабль. Периодически казалось, что он – живое существо, способное самостоятельно мыслить и чувствовать, улавливая ауры людей – пришельцев для него. Лежа иногда на кровати, Юи казалось, что корабль издает звуки, подобные пению китов в океане – протяжные и стонущие, то грустные, то веселые. Когда он высказал это Хагу, японец только пожал плечами, он такого не слышал, но по его взгляду Юи подумал, что и для него корабль является чем-то особенным.

Приспособление к новой жизни давалось легче, чем Юлий мог себе представить – толи его организм утратил всякую человечность, толи так действовал корабль, но человек все меньше думал о прошлом, оно словно было за пеленой завесы, тонкой, но весьма прочной. Он погоревал о брате и некоторых друзьях, но без слез, и вообще – с минимумом эмоций, отмечая эту странную перемену и поражаясь ей. Зато одного было не изменить – жажды физической близости. Несколько суток после пробуждения они даже не обсуждали с Хагу возможности, поглощенные – Юи в большей, Хагу в меньшей степени – изучением нового мира, ограниченного пока что кораблем, лабораторией, внутри которого были идеальные условия для их существования, но затем, с появлением отдельной каюты и кровати, на которой могло бы выспаться по меньшей мере человек пять, Юи, не спрашивая разрешений, повалил японца на ложе, сминая в объятиях, слушая учащенное биение знакомого сердца и вдыхая изменившийся, но все еще родной запах тела. Хагу посмеялся, пожурил Юи за неуместные желания, но долго не выдержал взгляда прищуренных глаз, повалил итальянца на лопатки и принялся восполнять упущенное за пару десятков миллионов лет. Взмыленные и разгоряченные, они еще раз пожалели об отсутствии душа, но выбирать не приходилось – полезли в фонтан (:D).

Еще пару дней ушло на обсуждение рациона. Белесая жидкость была отвратна, она утоляла голод в несколько раз лучше, чем привычная пища, но при этом вызывала ряд ассоциаций, от которых было то смешно до коликов, то печально. Особенно с учетом, что накануне Юи успел наглотаться подобной жидкости, и теперь бросал на Хагу смешливые взгляды, чем вызывал недоумение Ррила. Странным было еще и то, что каким-то чудесным образом Юи научился частично блокировать мысли от пришельцев. Хагу, который почти сразу предупредил его об этой супер-возможности инопланетных друзей и посетовал, мол, никакой личной жизни! был теперь в легком недоумении. Как и сам Юи, но ему это казалось проще простого – думаешь о сексе, представляешь овцу в голове, и вот уже пушистая овечка затмевает собой эротические картины прошедшей полу-ночи, пока недоуменные инопланетяне расспрашивают о умершим давно животном. Юлий и сам не понимал, каким образом он может мыслить параллельно, словно в голове запущено сразу два приложения, скажем, музыка и альбом. Музыка играет на заднем фоне, а картинки прикрывают перевод песни, так, то смысл слов не улавливается, пока рассматриваешь картинку.

Вскоре Юи уже бродил след за сереброкрылым пришельцем, допытываясь у него о свойствах чудесной материи, из которой были сделаны костюмы и большинство вещей Серебряной расы. Увы, но служить людям эти нанотехнологии не хотели. Тогда Юи начал допытываться о иным формах технологий, способных создавать костюмы. Ррил, непонимающе глядя на человека, задал какой-то вопрос, судя по тону, рассерженно.

– Что? Показать тебе? Что я имею ввиду? Но как?

«Представь это в своей голове.»

«А что… Тоже мысль.»

А вот перестать думать об овце и открыть «песню» получилось хуже, чем суметь научиться держать «овцу» постоянно в мозгу. И вот Юи уже так и эдак крутил воображаемый костюм, раскрывал его и снова закрывал, показывал, как и где размещается человек, систему дыхания, куда можно присоединить баллончик с жидкостью (той самой, противной), чтобы не останавливаться, и главное – как именно эта штука может преодолевать силу притяжения, давление… О больших деталях и характеристиках он попросил подумать Ррила, ведь, кто, как не пришелец, смог бы подумать о всех тонкостях нахождения в космосе.

«Мысль… Это мысль!» – и Ррил унесся куда-то к себе, легко скользя над поверхностью пола и только изредка задевая его для толчка, оставив Юи в одиночестве смотреть ему вслед.

Пришельца не было несколько часов, пока Юи и Хагу обсуждали дальнейшие шаги. Юи, на удивление, отказался от возможности отсидки на Луне, высказав желание наоборот, познать как можно больше для себя в пространстве. Хагу недоверчиво качал головой, но не прерывал, пока в дверях, тактично известив звуковым сигналом о своем прибытии, не появился Ррил.

«Я закончил анализ данной тобой информации. Увы, реализация такого проекта невозможна в условиях сверхдальней космической экспедиции и только нашими силами, но…» – выдержал он эффектную паузу. – «Одна из обитающих ныне в этой галактике рас способна выполнить данный проект в полной мере и надлежащим образом»

– Чт эт ты задумал, а? – глядя с любопытством на обоих, переспросил Хагу.

Юлий вдруг смутился, поняв, что ни разу еще не говорил Хагу о костюме, о своем видении, ну или системном глюке, как выразился сам глюк. Он кратко обрисовал свое видение, описал костюм, умолчав, конечно же, о том, что не без участия этих технологий была погублена Земля. О том, зачем он это делает, он подумает позже.

========== 9. О пользе разговоров по душам ==========

Хагу был очень рад, что столь нежданно нашелся путь к решению мучившей его проблемы. Если бы и правда удалось создать такой универсальный костюм, одновременно являвшийся и мощнейшим оружием, и отличной защитой, люди перестали бы быть обузой для своих спасителей и обрели бы полную свободу в простиравшихся ныне перед ними необозримых глубинах космоса. Бывший наемник всю свою жизнь больше всего не любил оказываться самым слабым, фактически – грузом, что замедляет движение товарищей, обузой, которая тяготит окружающих. Он слишком хорошо знал, как часто более сильные, более достойные погибали только потому, что вынуждены были отвлекаться на защиту слабых и никчемных. Нет ничего хуже, чем чувствовать свою бесполезность и знать, что этого никак не изменить! Теперь же появился шанс, вполне реальный шанс избавиться от этого гнетущего чувства собственной слабости. Вот почему Хагу внимательнейшим образом прислушивался к рассказу Ррила о расе искусных инженеров – тивиритах, к которым им следовало обратиться за помощью.

Тивириты обитали на трех планетах системы звезды, известной землянам под именем Эпсилон Тукана. Ближайшая к звезде планета фактически была просто огромной шахтой, поставлявшей редкие минералы и элементы, третья – своего рода оранжереей, сплошь покрытой искусственно насаженными джунглями и служившей чем-то вроде фабрики органических соединений, вторая же планета была древней родиной расы непревзойденных мастеров, одинаково искусных в тяжелой металлургии и в тонких технологиях. Этот народ технократов и скептиков так давно отринул свое природное начало, что ныне представлял собой расу киборгов, внешний вид которых и сами социальные функции подчинялись строгой логике рационализма и прагматизма. Когда на огромном голографическом экране проносились образы каменистой планеты, покрытой гигантскими железными пластинами-крышами, не слитыми воедино, но разделенными лишь узкими полосами свободного пространства, Ррил пояснил, что таким образом жители планеты укрылись от беспощадных лучей своего исполинского фиолетового солнца. А Хагу вдруг так живо представил себе этот мир городов, похожих на лес огромных стальных грибов, полный бесчисленных механизмов и лишенный всякой жизни (ибо тивириты извели на своей планете даже плесень, чтобы она не нарушала заведенный порядок), что сразу понял – это место не для него. “Стальные пещеры”, – вспомнилось Хагу название какой-то старой фантастической книги о Земле будущего.

К немалому удивлению человека, он услышал отчетливый мысленный ответ. «Да. Да. Мир людей-машин. Плохое место» Хагу украдкой осмотрелся. Ну конечно, это Юза. Инженер пилотных устройств устроился в дальнем углу, где он не попадался на глаза Ррилу. “Над думать, ты там был”, – мысленно спросил Хагу. «Да, однажды. Давно. Одного раза достаточно. Хуже планет темной звезды.» – в ответ были вплетены ощущения, переживания, чувства, и это были отвращение, непонимание… и страх. О мирах темных звезд, светивших в непривычном человеческому глазу диапазоне, Хагу уже слышал от пришельцев. Это были пожалуй самые страшные из существующих планет, ибо в этих мрачных мирах зарождалась порой жизнь столь причудливая и зловещая, что даже бесстрастные ученые Серебряной расы стали после ряда трагических случаев избегать этих мест. Если родина тивиритов еще хуже… Хагу ощутил волну недовольства, пожалуй, даже гнева, и оглянулся. Ррил был рассержен, то ли тем, что Юза отвлек человека, помешал восприятию важной информации, то ли самим фактом, что тот пришел на эту импровизированную лекцию, хотя в присутствии инженера пилотных устройств не было никакой необходимости. Юза склонил голову и удалился, дабы назревающий конфликт не разросся до недопустимых в приличном обществе масштабов. И Хагу даже немного пожалел спокойных и вежливых пришельцев, у которых даже не возникает мысли, что вызывающего раздражение оппонента можно просто ударить или хотя бы от души наорать на него…

Некоторое время спустя Хагу разыскал инженера пилотных устройств. Тот как раз собирался выйти из корабля через шлюз верхнего яруса, ведущий к наружу, к антеннам ретрансляторов. Узкий карниз с решетчатым ограждением, бежавший вдоль борта от антенны к антенне, был излюбленным местом отдыха Юзы в свободные от работы часы. Хагу давно обратил внимание на эту привычку красноволосого пришельца часами болтаться за бортом корабля, не двигаясь, в полном молчании. Да, Юза решительно был очень странным по меркам своего народа, некогда Ррил сказал Хагу, что среди Серебряной расы такие рождаются один на миллион или еще реже. Хагу приветливо кивнул инженеру пилотных устрйоств и неожиданно был приглашен последовать за пришельцем. Они вышли через небольшой шлюз, прошли с десяток метров по карнизу и очутились в тени, отбрасываемой одной из антенн. Здесь Юза прицепил трос своего скафандра к скобе одной из опор антенны и выразительно посмотрел на человека.

– Я хотел подробнее расспросить про тивиритов. Ты вродь знаешь больше, чем нам Ррил рассказал?

“Он видел этих. Говорил с ними. Работал с ними. Но не жил. Я был на их планете. Недолго” – Юза, по-видимому, всегда отвечал лаконично. Его мысли-фразы были краткими, резкими, и Хагу подумалось, что, говори пришелец вслух, собеседнику он показался бы грубым.

– Сказать по правде, мне не оч понравилось эт место. Не могу объяснить ..с точки зрения логики, – Хагу развел руками.

“Смутные опасения. У меня тоже были. Не сразу, но когда присмотрелся”

– Там опасно? В смысле, чувствуешь угрозу? Не чт тебе угрожают, а прост чт место эт не для тебя? – к счастью, Юза прочел больше, чем Хагу смог произнести вслух. Бывший наемник привык полагаться на чутье, а этот феномен нельзя было объяснить с научной точки зрения. Для пришельцев же наука практически была мерилом всех вещей.

“Это свойство – разновидность феномена биолокации. У тебя оно развито. Иногда оно полезнее приборов и зондов. У меня развито слабо. Поэтому я не сразу почувствовал … неправильность”

– Неправильность? Чью? Этих существ?

“Нет. Трудно объяснить. Их мира. Их общества. Их уклада жизни. Они – как штампованные изделия их производственных комплексов. Говорят, они были … человечными (понятие было неподходящее, но Хагу догадался – речь идет о внутреннем мире тивиритов), но я понял, что очень давно. Теперь они – часть своих машин. Обслуживают их, существуют для них. У нас нет необходимости выражать … эмоции. Они – вокруг нас, хотим мы или нет. Вокруг этих только пустота. Они … не живые”, – трудно было ожидать столь длинного “монолога” от Юзы, и Хагу ощутил, как много эмоций за этим скрывалось. “Аура” Юзы стала беспокойной, словно растрепанной, как море облаков внизу под кораблем.

– Мир машин, да. Людей как машины. Значт они стали продолжением собственных изобретений, целый народ технического персонала? И сами стали как их машины?

“Не только. Они думают, как машины. Хитроумные машины. Это опасное свойство. Я думаю”

– И чувствуют как машины? – не удержался Хагу.

“Не чувствуют эмоций. Отбросили их за ненадобностью. Поэтому это плохое место.”

– Да уж, да уж…, – Хагу вздохнул. – Но есть у нас выбор? Нам нужна их помощь…

“Выбор есть всегда. Ты ищешь силы, которой у тебя нет. Но ты спешишь. Будут другие варианты. Со временем”, – пришелец не утешал Хагу, его мысли были полны убежденности в собственной правоте.

– Да мы ж не такие долгожители! Даж с вашими технологиями мы не проживем так долго, как ты, например. Так чт я не уверен, чт могу сидеть и ждать… Да и тяжко эт…, – Хагу рискнул раскрыть все карты. В конце концов, Юза и так почувствует эти его переживания. А не он, так Ррил, просто пока тот был слишком занят.

“Лучше подожди”, – от души посоветовал Юза.

– Я-т может и подожду… А как убедить Юи(

“Тогда пусть он летит один. Так безопаснее. Если что-то случится, то хотя бы ты уцелеешь.” – Серебряной расе тоже было не занимать прагматизма.

– Не класть все яйца в одну корзину =) Ну, ты конечн прав, но… я так не могу. Не потому чт из всех людей тольк мы во всей вселенной и есть. Он ведь друг, понимаешь? Даже близкий друг, учитывая…

“Понимаю”, – неожиданно ответил Юза. – “Но я бы постарался уцелеть, чтобы придти на помощь”

– А как? Как помочь-т?! Чт я могу сделать?! – не выдержал Хагу. – Я могу тольк просить вас о помощи! А сам ничего не смогу сделать!

Юза надолго умолк. А потом ответил: “Ты жалеешь, что не можешь действовать эффективно. Но действовать эффективно могут роботы и механизмы. Эффективно думать – важнее. Скафандр не мешает тебе думать”

– Значт ты готов взять меня в полет к Юпитеру? – съязвил Хагу. Этот проект обсуждался в последнее время очень активно. Исследование спутников Юпитера разведзондами недавно завершилось, и теперь готовилась пилотируемая миссия к пятой планете. По ряду причин пришельцам было бы удобно построить там базу, но принятие подобного решения требовало более масштабных исследований, которые нельзя было доверить автоматам. Небольшая группа инженеров во главе с планетологом должна была отправится через несколько дней. Управлять их небольшим кораблем, аналогом земного шаттла, должен был Юза.

И снова установилось молчание. И вдруг Хагу услышал “Да”. Человек удивленно воззрился на инженера пилотных устройств. Потом Хагу проворчал:

– Не хочу быть обузой…

“Не будешь. Ты не будешь мешать. Возможно, будешь полезен”, – снова бесстрастный, уверенный ответ.

И Хагу вдруг подумал, что он обязательно полетит к старине Юпу. Просто нужно сделать что-то, чтобы доказать себе, что ты совершенно живой и остался самим собой. Что ты все так же готов рисковать, даже просто ради куража, не за награду. Что ты по-прежнему способен поступать как захочешь сам, не оглядываясь на других, пусть бы они крутили пальцем у виска или обещали оторвать тебе голову. Даже если он будет в тягость пришельцам – так что же? Зато он увидит Юпитер, вообще много чего увидит. Хагу покосился на пришельца. Что Юза думает по поводу этих его мыслей? Не слишком вежливых, надо сказать.

“Меня всегда тяготила необходимость быть вежливым.”

И рыжий землянин расхохотался:

– Вот почему у тя такие отношения с сородичами. И с Ррилом. Он считает соблюдение приличий оч важным, да? ^_^

“Да. К сожалению….”

Хагу понимающе вздохнул:

– Поэтому-т ты летишь на Юпитер. Есть и другие пилоты, а летишь ты.

“Нет причин сожалеть. Будет интересно”, – и красноволосый пришелец двинулся в сторону шлюза.

Чуть позже, уже прощаясь с человеком, Юза подтвердил, что попросит включить его в состав миссии на Юпитер. Хагу и не сомневался, что он добьется права участовать в этом полете. Но обоих людей вместе пришельцы вряд ли возьмут. Так что нужно было, во-первых, узнать планы Юи относительно посещения тивиритов, во-вторых, отпроситься в полет к Юпитеру так, чтобы друг не чувствовал себя брошенным и не обиделся. Ох-хо-хо…

========== 10. Сны и явь ==========

Пребывавший во сне человек пошевелился и застонал, не открывая глаз и не просыпаясь. Лежа в темном помещении, где серебрился на полу и стенах свет, отраженный луной, он видел сон, который видел уже несколько раз, и каждый раз, просыпаясь, не мог вспомнить точно, что же ему снилось. Несколько минут прошли в томительном ожидании, и вот человек дернулся, резко сел, так по-человечески отдернув полупрозрачную ткань, служившую одеялом – хоть здесь, на космическом звездолете, это слово было наименее уместно.

«Crimson and clover over and over…»

Несколько неровных вздохов – и пришелец на этом корабле отправился туда, куда запланировал пойти еще вчера вечером – или утром, смотря по какому времяисчислению считать.

…

Хагу не стал тянуть, и в тот же вечер рассказал о своих планах Юлию. К своему удивлению, не получил отказа, замешательства или неодобрения. Только четкий, лаконичный кивок и заверение, что ему, Юлию, есть чем заняться здесь, на борту корабля. Несколько удивленный, рыжий человек ушел, о чем-то раздумывая, обсуждать детали своего полета, в которые Юлий не стал ни вникать, ни слушать. Им овладело странное состояние, все вокруг перестало что-то значить, словно стерли все эмоции. Только одно, только то, что он вознамерился найти, имело значение. Подготовку к вылету Хагу Юи практически целиком пропустил, слоняясь вслед за Ррилом по звездолету, зато он нашел отличную каюту, с огромных размеров стеклом, открывающим изумительную космическую панораму. Возрождающаяся Земля. Нет, пока что – еще мертвая Земля, но однажды…

«Эх, жаль, не доживу.» – Подумал мужчина, откидывая со лба челку. В этой комнате возникли какие-то помехи с гравитационным фоном, поэтому Юи, как некогда Ррил, перемещался скачками, отталкиваясь от пола. Подлетев таким образом к стеклу, он замер на минут пятнадцать, скорее даже просто “завис”. Ему не верилось, что он видит все это своими глазами. Но тактичный пришелец все-таки оторвал его от созерцания картины, намекнув на то, что человек всегда сможет сюда вернуться, когда захочет.

«А ведь мне не помешала бы лаборатория!» – подумал тот, отрывая пальцы от стекла – десять кружочков остались матово блестеть на поверхности.

«Лаборатория? Зачем?» – задал безмолвный вопрос Ррил.

Юи удивленно поднял глаза – он и забыл, засмотревшись, прикрыть мысли, а потом смутился – ведь не собирается же он все-все прятать под «овцами» и прочими парнокопытными.

– Да так, гложет меня, понимаешь, мысль об экспериментах. – Посетовал человек, проходя через куполообразные двери, отделяющие коридоры от комнаты.

Ррил задал какой-то вопрос, но Юи не успел – или не сумел – ухватить его содержание, но, кажется, это было скорее неоформленное в вопрос удивление.

…

– Джулиан! – эхо голоса разнеслось среди скал, подхваченное волнами моря и вспененное брызгами волн. Черно-белый, инвертированный сон снова захватил человека в свои объятия. Инвертированные черные барашки волн, инвертированное белое море, белые скалы и черное небо. Инверсия.

Голос, только что звавший, тоже был искаженным, каким-то… компьютерным. Так обычно говорят, вернее воспроизводят речь, запрограммированные машины.

Юлий обернулся, ища источник звука. Но пляж вокруг был пуст. Пуст, словно вымерший: ни криков чаек, ни рачков, шмыгающих вдоль берега, ни ракушек под ногами – только ровный, мелкий и приятный, как мука, песок, легкие брызги волн и слабый, приглушенный свет. Голову поднимать не хотелось – не хотелось видеть инвертированное черное солнце.

Оклик повторился, Юи показалось, что зовут из-за скалы. Она странным образом изгибалась, как рыба выпрыгивает из морских волн, почти касаясь кромки воды хвостом и головой. На мгновение показалось, что под белой инвертированной скалой, в белой тени, кто-то есть…

Он пошел в сторону скал, все ускоряя шаг, словно его там ждут… не доходя нескольких метров, он остановился – под скалой и в самом деле кто-то был. Кто-то, чьи волосы были инвертировано-синими, в тонкой, облегающей тело одежде, с сетями синих узоров. Юи остановился в пятнадцати шагах, стоял, рассматривая, минут пять. Человек, чьего лица он не видел толком, не шевелился. Наконец, Юи сделал шаг – и тот, другой, тоже. Еще шаг – и снова его движение было повторено. Человек остановился, поднял руку, почти не удивившись, когда тот, инвертированный повторил его движение.