Текст книги "Как приручить человека. (О доверии, верности, вере...) (СИ)"

Автор книги: Рал

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 17 страниц)

– Лем, я хотел сказать тебе. Мой брат Зо Сахаал действительно сильно изменился, получив двойственную природу… – легионер запнулся, но так и не пожелал называть демона – демоном. – И это изменение сильно печалит его. Ты продемонстрировал ему полное доверие, несмотря ни на что, но если бы кхорнитская сущность всё же взяла верх… Речь не только о твоей жизни, речь о том, что в этот раз он мог бы не вернуться к себе, а вернувшись – не простить себе срыва и твоей гибели. Я прошу тебя за брата, человек. Не подвергай его больше подобным испытаниям.

Унус без запинки произнес это «я прошу». А Лем в очередной раз понял, что сходит с ума, игнорирует очевидное, и похоже, стал уже откровенно опасен для окружающих. Ун говорит простые вещи, о которых стоило подумать раньше, чем затевать такую горячую игру с демоном внутри капитана.

– Признаю твою правоту, досточтимый. Это было безумием. Могу только сказать, что если бы я был в здравом уме, то помощь капитана мне бы и не потребовалась.

– Хорошо, что ты не споришь. Если понадобится, обращайся ко мне.

– В данном случае мне нужно было соблюсти букву закона, и эта мысль затмила все прочие. Но наверняка можно было бы найти какое-то решение.

– О чем ты?

Лем приподнял свежезабинтованную руку.

– О моём человеке и исключительном праве капитана вершить правосудие надо мной.

– Эта «буква» не стоила упоминания.

– Неужели?

– Капитан согласился бы, если бы ты просто отдал ему виновного.

– И чего тогда стоит моё ручательство?

– Тебе обещана неприкосновенность. Твое предложение многое упростило, и брату Сахаалу не пришлось искать объяснения для Митриха и остальных. Но это не было необходимым, – Унус кивнул на бинты.

– Неужели? – повторил Лем. Встретился со спокойным взглядом легионера, и без зазрения совести выпустил жало. – Твоя… личный пилот когда-то сильно побила одного дурака, почти покалечила, насколько я слышал. Потому что дурак позволил себе непочтительное высказывание о славном легионере – капитане «Иеронима», и её личном работодателе. Ей следовало донести в службу собственной безопасности, а она распустила руки. Что ей было за драку?

– Плети, – бесцветно отозвался Унус. – Согласно корабельному уложению о наказаниях.

– Потому что на корабле Повелителей ночи за проступком следует расплата, – кивнул Лем. – И ты не обещал ей неприкосновенности. Но я не хочу заставлять чтимого Сахаала выбирать между словом, данным мне, и словом, записанным в Уставе. Или между обещанной мне неприкосновенностью и вполне обоснованными требованиями его собратьев по легиону.

Унус посмотрел осуждающе:

– Несмотря на прошедшие годы, ты всё еще ждёшь, что однажды мы придем за тобой?

– У меня нет причин для уверенности в обратном, – холодно улыбнулся Лем. – Это всё еще корабль Повелителей Ночи, а я всё еще человек.

Этот разговор дал возможность сделать еще один небольшой информационный вброс. Лем думал о нём и раньше, но боялся опровержения от кругов, близких к Сахаалу, ну а теперь, раз Унус сам упомянул… Несколько слов мимоходом, вежливый ответ на чьё-то ехидное сочувствие: «Кожа нарастет. Она не стоила жизни моего человека»; потом еще один ответ – на прямой вопрос одного из воспитанников. Да, можно было признать, что людей в заповеднике уже слишком много, и брать на себя ответственность за всех – просто глупо. Отдать Тапарко на обычный корабельный суд и отменить иммунитет для своей свиты. Капитан был готов отнестись с пониманием, если бы Мастер Лем пожелал разрешить проблему таким образом. Мастер не пожелал, предпочел отдать кусок кожи и сохранить белые комнаты неприкосновенными.

Ореол защитника смертных теперь сиял так, что аж в зеркало смотреть больно. Впрочем, после повторного рождения на крейсере, Лем вообще плохо ладил со своим отражением.

Бой с конвоем Ковенанта Х всё же стоил флоту Зо Сахаала слишком дорого, и нынешний союз со Скитальцами не решал основных проблем: острая нехватка людей и чуть менее острая потребность в стационарном ремонте. «Мир» Скитальцев не обладал космическими доками, а люди с него были бы бесполезны на хаоситских кораблях. А значит, предстояло искать другие ресурсы и источники.

Зато информацией о мирах Царства Трогг, особенно той, что касалась их богатств и уязвимостей, Скитальцы делились очень щедро. Они не могли давать координаты в приемлемой системе счисления, но могли на своих кораблях – тех из них, что были оборудованы спаренной телепорт-установкой – появляться возле оговоренного мира, выкидывать варп-маяк с механизмом отсроченной активации и тут же исчезать, даже не успев толком засветиться на радарах.

Первые несколько планет подвергались стремительной атаке и столь же стремительному грабежу. Эти налеты помогли пополнить запасы продовольствия и немного обновить кислород, но массовый захват рабочей силы был невозможен из за жесткого ограничения во времени. Технология телепортации позволяла троггским боевым кораблям появляться возле атакованного мира в считанные часы после получения сигнала о нападении, а сил на полноценное сражение у хаоситов, объективно, не было. Правда, особенности той же телепортации Сахаал обратил к собственной пользе: точка появления противника была известна, и это давало возможность изначально расположить свои корабли так, чтобы укрыться за планетой и успеть уйти до контратаки. Только поэтому мелкий грабеж пока оставался рентабельным, не принося потрепанному флоту новых повреждений.

Сам же капитан использовал эти пиратские рейды для того, чтобы окончательно определить свою дальнейшую судьбу. Равно очевидно было, и что демоническая кхорнитская сущность будет наиболее сильна в условиях боя, и что навсегда отказаться от участия в сражениях Зо Сахаал не готов даже ради сохранения собственной души. Он советовался с колдунами, демонологами и псайкерами, узнал о десятках практикуемых ими методов контроля над собственной волей и разумом, и не получил ни одной гарантии, что эти методы способны помочь демону избежать утраты прежней личности и окончательного ухода в Варп.

Оставалось лишь испытать себя и узнать, сможет ли он вступить в битву и вернуться из нее самим собой.

========== Глава 9. ==========

И летел я дальше, выбившись из сил,

Не надеясь больше на подмогу.

А ему я ничего не говорил,

Только Богу.

Ты же знаешь: я старался, как мог…

Сахаалу и раньше казалось, что он проснулся окончательно. Сначала от вязкого неизбывного кошмара Терранских катакомб он – через боль трансформации – пробудился к жизни бессмертного воина. Потом, вместе со всем Легионом, очнулся от летаргического ожидания в рутине войны чтобы приветствовать обретенного Отца, который, впрочем, так и не признал себя Отцом. Потом – от дурманных грез о славном Императоре и его верных Ангелах – проснулся и прозрел, чтобы увидеть гниющий труп предателя на Троне.

Сейчас Зо Сахаал пробудился снова, от сомнамбулической вялости материального существования – к безбрежной мощи обретенного мета-тела, когда не духи машин, мертвая сталь и слабая плоть, а самая душа, воплощенная суть совершенного воина, получила, наконец, возможность действовать.

«Брат?»

И весь мир кругом тоже будто очнулся и ожил, стал подвижным, изменчивым, ярким, перестал скрывать истинную суть предметов и людей. Пустое ныне виделось пустым – едва различимым контуром, легким облачком праха, бесплотными тенями. Добыча была добычей – трепетные сосуды из живой плоти, что удерживает в себе дыхание и кровь в ожидании, пока жаждущий приникнет к горловине и выпьет эту кровь и это дыхание.

«Брат мой Зо Сахаал!»

Каждый глоток разливался огнем по телу, по новому, не стесненному материей телу. Каждый глоток наполнял его бытием и преумножал его силу. И с каждым глотком жажда становилась сильнее. Не утолить и не притупить её, можно лишь снова и снова распечатывать хрупкие сосуды и пить из них кровь и дыхание. Во всей Вселенной, во всей жалкой, ограниченной Вселенной не хватит крови, чтобы насытиться…

«ЗО САХААЛ ИЗ ЛЕГИОНА ПОВЕЛИТЕЛЕЙ НОЧИ!»

И слова, и говорящий их выглядели странно. Не пустота и не добыча. Противник?

«Брат Сахаал!»

Брат…

Слово из сна.

Это – брат. Кто ты, «брат» – пустота или добыча?

– Это бессмысленно. Он – демон.

– Кват, сейчас хреновое время для разборок, но если ты будешь настаивать – я всё же потрачу на тебя пару болтов.

– Брат Зо Сахаал. Это был славный бой, но сейчас нам надо вернуться к транспорту. Я прошу тебя, прекрати преследование этих людей, они уже не помешают работе трофейной команды.

– Ун, он частично в стене, ты заметил? НАШ брат игнорировал препятствия, но не таким образом, обычно.

– Кват, я предупредил!

– Молчать, это приказ. Капитан Сахаал, ты вернешься с нами на «Черный Ветер»?

И снова пришло пробуждение – от горячечного, яркого до рези в глазах сна – к реальности, где на шоссе, засыпанном обломками техники и телами людей, стоят полукольцом пятеро легионеров в монотонно-черной броне. И где он сам привалился к полуобрушенной стене какого-то придорожного строения. Просто привалился, Четвертому следует проверить оптику в шлеме.

В реальность, где на темно-синем наплечнике пульсирует бронзовый символ Кхорна, и эта пульсация синхронна с биением основного сердца.

– Да, Первый, я вернусь. Я – вернулся.

– То есть, это всегда некий баланс между демоном и легионером. Со значительным перевесом то в одну, то в другую сторону? – Лем залпом влил в себя больше трети бокала, и тут же снова потянулся к бутылке. Опьяняющие вещества – мерзкая привычка, но без них еще хуже.

Унус кивнул и тоже протянул свой кубок. Ему этот людской амасек – что вода, но вкус приятный. Долив бутылку, Лем прицельно запустил ею в замершего в углу уборочного сервитора и мрачно уставился в бокал.

– Извини, досточтимый, но тогда окончательный уход в Варп – это только вопрос времени. Если он не перестанет участвовать…

– Не перестанет.

– Чрезвычайно огорчительный факт! – произнес Лем самым светским тоном.

– Твои рассуждения верны, – Унус покачал в руке кубок. – Верны для человека. Позволяя демону набираться сил из поглощаемых душ, брат Сахаал каждый раз рискует не сдержать его и навсегда утратить себя. Но когда любой из нас вступает в бой – он точно так же каждый раз может погибнуть, и это не мешает нам искать битвы снова и снова. Хотя благоразумнее, конечно, не ходить туда, где могут убить! – легионер иронично усмехнулся.

– А то, что может сотворить капитан, будучи во власти демона, уже не будет иметь никакого значения, по крайней мере для самого капитана, – так же светски продолжил Лем. – Чтимому Зо Сахаалу, будут тогда уже равно безразличны и гекатомба в объеме всей команды «Черного Ветра», и Корона, которая будет венчать башку кхорнитской твари, и мечта о возрождении Восьмого Легиона. Разумеется, я понимаю.

– У меня нет достойного ответа. Ты прав во всём. Увы, ответа нет и у брата Зо Сахаала. А у тебя?

– При том, что он продолжит раздразнивать и питать тварь в себе? – ядовито уточнил Лем, но потом махнул рукой и продолжил уже нормальным тоном: – Пока нет. Но я же советник, так что буду думать дальше. Должно быть решение, приемлемое для Могучего Воина и Бесстрашного Вождя Нашего, Славного Адмирала Зо Сахаала! – под конец он опять свалился в злобный сарказм. – Скажу тебе так, чтимый Унус: любого из своих людей при таком раскладе и если бы он был мне дорог живым, я бы просто крепко запер в комнате без острых углов – пока не поумнеет.

– Это бессмысленно. Он будет в бешенстве, и этим напитает демона вернее, чем битвой.

– Я знаю, и не уговариваю, – Лем снова глотнул амасека. – Поправь меня, чтимый легионер, но главная проблема заключается в том, что наш капитан некоторым образом доволен успехами демона. Новая сила, новые возможности…

– Он отрицает это. Своё довольство. Но говорит, что если от демона нельзя избавиться, то можно использовать его на благо делу.

Лем снова опрокинул в себя все содержимое бокала.

– Ун, чтимый, ты ведь в курсе, да, что это самое типичное начало? Самая частая из ловушек? «Я поставлю силу Четверки на службу…» – идею вписать по вкусу. Это – начало, а конец тоже бывает самый типичный!

– Вероятно, ты снова прав.

Последовавшая за этими словами тишина договорила остальное. Первый понимает всё, но не видит выхода. Долбаный Восьмой Легион, однажды уже допустивший самоубийство собственного Примарха; стоит ли ожидать, что за своего брата они станут бороться более рьяно?

Лем ясноглазо улыбнулся чернецу и очень аккуратно поставил на стол давно опустевший бокал.

– Я буду думать, чтимый легионер. Всё равно ничего другого я сделать не могу.

Для раздумий нужна была не только голова, но и консультации Фиррентиса Децимус, специализирующегося на демонологии и демонических машинах, изыскания в трофейных книгах, и кране осторожное выяснение некоторых деталей у колдунов «Ищущего». Иначе говоря – требовалось время, и время невозвратно уходило.

Со своей стороны, Зо Сахаал тоже думал и исследовал. Порывы своей новой природы он осознал и научился смирять с большим или меньшим успехом, а теперь следовало разобраться с новыми возможностями. Уже совершенно ясно, что в демонической ипостаси он игнорирует материальные препятствия и они не мешают ему видеть и двигаться. Логично было предположить, что таким образом он может перемещаться к цели, сколь угодно далекой. Демоны проходят сквозь Варп, и это было бы очень полезным умением! Сахаал искренне собирался лишь обдумать свои ощущения, возможно – присмотреться совсем немного и оценить, что именно он сможет использовать в Имматериуме как ориентир; а затем, пожалуй, проконсультироваться с Ар-Хаором. Но, размышляя о тайных путях в Варпе, капитан устремился к ним всеми силами души. На этот раз разрыв открылся почти незаметно.

– Это просто варп-портал, открытый силой демона. Никаких дополнительных эффектов и осложнений, – гнусаво отчитался штатный колдун «Черного Ветра». – Да простит грозный воин мою самоуверенность, но полагаю, что и чтимый Ар-Хаор не скажет вам большего.

Первый взмахом руки отпустил консультанта. Лем лениво привалился к стене возле двери в капитанские покои.

– Это становится немного навязчивым. Ты опять скроешь информацию ото всех, кроме чернецов?

Унус постоял неподвижно, потом снял шлем и обратил к человеку совершенно убитый взгляд.

– Лем, если я сейчас расскажу братьям, Квата придется казнить. Он и так настроен… короче, я сам буду настаивать на его ликвидации.

– Вишенка на торте! – согласился Лем. – Ты же не ждешь от меня совета, правда? Вот внутренние разборки легионеров – это не ко мне.

По тону человека было понятно, что он уже примерно прикидывает методы, которые позволят радикально изменить Четвертому взгляды на жизнь. И эта воображаемая картина ему остро не нравится. Мрачную задумчивость прервал вызов из рубки.

– Сообщение персонально для чтимого капитана Зо Сахаала, или замещающих его лиц, закрытый канал.

Лем сперва подключился к ближайшему терминалу через нейроразъем, но потом просто вывел текст на экран, чтобы показать Унусу. Особо секретным данное послание он не счел.

Текст был передан с «Ищущего».

«Двое Грезящих единовременно увидели нечто, касающееся чтимого брата моего Зо Сахаала. Видения сии говорят, что могучий Сахаал вступит в многие сражения, однако же вернется на свой корабль невредимым и в самом скором будущем.

Важным считаю напомнить, что непрерывные Грёзы моих слуг обращены к единственной задаче: узнавать то, что судьбоносно для чтимого брата моего Зо Сахаала, и прозревать пути, наиболее благоприятствующие его делам. Оба Грезящих утверждают, что ответом на сей неизменный запрос было не только само видение, но и указание незамедлительно оповестить о нем боевых братьев на «Черном Ветре». Что и исполняю, не дерзая истолковать замысел Архитектора.

Союзу и клятвам верный

Ар-Хаор»

– В курсе колдуны, Фиррентис, ты, я, – прервал затянувшееся молчание Унус. – Фиррентиса предупредить, и всё. Капитану не впервой запираться в своей келье на несколько дней, и вряд ли кто захочет к нему лезть. Надеюсь, он действительно вернется быстро.

Пути в Океане Душ были столь же яркими и столь же изменчивыми, как и всё остальное не-пространство вокруг. Легко увидеть дорогу, сложнее узнать, куда она приведет, еще сложнее удержаться на ней, ибо всегда есть более заманчивая цель. Воля демона устремлялась к поискам добычи, воля же легионера была слишком тяжела, и тропы Имматериума рассыпались под его шагами, повергая в непрерывное падение. И приходилось снова выпускать на свободу демона. А здесь водились твари, не похожие на сосуды из плоти, они были – как капля нектара в невесомости, полностью лишенные оболочки, только поймай и проглоти. Суть их была сладкой и наполняла демона новыми возможностями. Но потом пришли другие твари, они были больше и плотнее, суть их была – битва, и пожрать их было победой, а Океан Душ расцветал диковинными узорами вокруг сражающихся. Но на это цветение приходили всё новые твари, они были еще больше, и тела их закрывали сталь и хитин, а в их мыслях Зо Сахаал был добычей.

Были охота и сражения, и бегство сквозь сполохи вероятностей, и снова сражение, утрата и обретение, и снова охота, и снова бегство. Был и канул в небытие миг прозрения, но принесенные им образы снова пробудили сознание легионера. Сахаал замер в неподвижности среди многоцветных потоков, и узрел путь. Крупная тварь попыталась назвать его добычей, но он сразил а затем пожрал ее, не теряя своей цели. Открывшаяся дверь потянула, словно за нею был разгерметизированный шлюз, и Зо Сахаал вошел в свои покои. За ним вслед упали несколько тварей, одна из них была достаточно велика. Демон убил их, но легионер позволил их сути расточиться в материи. Питать демона он более не пожелал.

– Уважаемый Зо Сахаал только что уединился в своих покоях, – дипломатично сообщил Фиррентис. Даже внутрикорабельной связи не стоит доверять лишнего.

– Уну сказал?

– Да.

Лем закончил фразу, обращенную к дежурному пилоту и развернулся к выходу из рубки.

– Тебе следует подождать, человек. Сначала я посмотрю, что там.

– Там наш капитан. Один. Фиррентис выразился достаточно четко.

Недовольный взгляд Первого был очевиден даже сквозь шлем, но развивать спор Унус не стал. Дверь капитанской каюты приглашающе отъехала, и легионер просто воспользовался учтивостью человека, чтобы войти первым.

Зо Сахаал мрачно рассматривал быстро истаивающие ошметки на полу.

– Сколько меня не было? – на вошедших он не взглянул.

– Шестьдесят четыре часа.

– Лем, доклад.

– Поскольку иных распоряжений не поступало, «Черный Ветер» завершил маневр ухода с высокой орбиты мира Отрис и теперь в составе остального флота чтимого адмирала Зо Сахаала удаляется от планеты к точке безопасного варп-прыжка. Флот противника появился в расчётной зоне телепортации, но вероятность контакта уже отсутствует. Нештатных ситуаций на борту не зафиксировано.

Лем докладывал автоматически, думая о проблеме, которая прямо сейчас вызревала рядом с его плечом. Двух произнесенных капитаном фраз Унусу хватило, чтобы сделать совсем не те выводы, каких хотел бы от него человек. Первый только что понял, что его брат действительно сживается с демоном в себе. Сахаал вернулся усталый, раздраженный, но без очередного приступа яростного самобичевания, и вот этого Унус ему не простит.

– Хорошо, – капитан еще раз ковырнул когтистой аугментической лапой не распавшийся окончательно кусок чьей-то плоти на полу, потом ушел к креслу и тяжело опустился на сиденье. Только теперь он наконец-то снял лицевой щиток, чтобы обвести мрачным взглядом неподвижных подчиненных.

– Что говорят на корабле?

– Что капитан уединился для медитации.

– Ун?

– Никто из братьев не знает! – ответ прозвучал очень резко. – Я решил, что так будет лучше.

– Правильно.

– Не уверен.

Это был прямо-таки слышимый лязг металла о металл, когда скрестились взгляды: копия и оригинал, мутант и незапятнанный, командир и самый доверенный его боец.

– Сомневаешься в моём решении?

– Какое из решений ты имеешь в виду, брат Зо Сахаал?

– Значит, в каком-то сомневаешься… – угроза в голосе прозвучала очень явно и Лем молча взмолился, чтобы Ун не счел её доказательством вины и достаточным поводом для вызова остальных братьев. Тогда резни будет уже не избежать. – Мне следует отчитаться тебе о моих делах, мой Первый?

– Только если таково будет твоё решение, чтимый капитан, – от человека реплик не ждал ни один из схлестнувшихся бессмертных, и оба обратили на Лема одинаково взбешенные взгляды. – Если ты полагаешь разумным держать своих ближайших помощников в неведении относительно причин и результатов твоих уединенных отлучек, никто не посмеет оспорить твое решение. Но я буду умолять тебя о пересмотре штатного расписания корабля в той части, что касается оперативного управления. Утратить главнокомандующего флота за несколько минут до сообщения о приходе троггскогских сил и еще не зная, что все наши корабли ушли на безопасную дистанцию, было… тревожной неожиданностью.

Сахаал раздраженно фыркнул и снова перевел взгляд на Унуса. Но клону хватило полученной паузы, чтобы взять себя в руки, и ответить капитану коротким кивком.

– Лем выразил и мою тревогу, чтимый брат мой. Мне нечего добавить к его словам.

Это окончательно укротило вспыхнувший было гнев Сахаала.

– Твое предложение разумно, человек. Я обдумаю его. И мы еще обсудим… причины и результаты моей отлучки, но чуть позже, – Зо Сахаал вяло ухмыльнулся Унусу. – Надеюсь на понимание и терпение.

– Как будет угодно моему капитану.

– Идите. Лем, держи меня в курсе, я полностью доступен в плане оперативного управления, – не понятно было, веселится ли капитан, копируя фразы старшего помощника, или же подбор слов дается ему с трудом, и он машинально использует те, что недавно услышал.

Дружно отсалютовав, человек и легионер покинули капитанскую каюту. Через несколько шагов Лем негромко окликнул:

– Первый! Ты заметил, что чтимый капитан был очень зол, но не впал в ярость, я имею в виду – в ярость, свойственную адептам Кровавого Бога? Квинкве выходит из себя куда быстрее. Я умоляю тебя, не будоражь пока братьев!

– Я услышал тебя, человек. Надеюсь, что я пока еще достаточно в разуме, чтобы не наделать глупостей.

Лем плюнул на видимость приличий и попросил Фиррентисов посигналить, если Унус, один или с братьями, пойдет приватно общаться с капитаном. За следующие двое суток беседы так и не случилось, и это было плохо. Равно плохо и что Ун варится в собственных сомнениях, и что Зо не спешит разрешить очевидную проблему, а значит – тоже сомневается. Чем именно могут быть вызваны сомнения чтимого Сахаала в данных обстоятельствах, Лем думать боялся, но приходилось.

Наконец поступил официальный отчет от Скитальцев. Их корабли-скауты вернулись с очередного разведрейда, и теперь адмиралу Зо Сахаалу предлагалось выбрать из полудесятка подходящих миров (краткая сводка по ресурсам прилагается) цель следующей атаки и отдать приказ на заброску маяка.

Это был подходящий повод напомнить легионеру об обещанном «обсуждении»: Лем очень категорично заявил, что считает неразумным влезать в боевую операцию, если есть вероятность внезапного исчезновения главнокомандующего.

– Гарантий обратного нет, – согласился Сахаал. – И вряд ли они появятся, по крайней мере в ближайшем будущем.

– Это неприятное положение вещей. Есть ли возможность стабилизировать ситуацию? В противном случае я просил бы вернуться к вопросу о пересмотре штатного расписания.

– В тактических вопросах меня и так замещает Унус. И вы – штаб, я имею ввиду – вполне справлялись с ситуацией, когда я был внизу и оперативная связь отсутствовала. Проблема кажется мне надуманной.

– Тот факт, что ты в любой момент можешь исчезнуть, непредсказуемо ни для окружающих, ни для себя, отнюдь не кажется мне надуманной проблемой. А то, как и куда ты исчезаешь, заметно усугубляет мою обеспокоенность. Возможно, у тебя есть причины считать ситуацию удовлетворительной, тогда я умоляю тебя поделиться этими сведениями. Пока я знаю только, что у нас на корабле уже дважды, вернее – уже четырежды, спонтанно открывались варп-разломы, появление которых связано с чтимым легионером Зо Сахаалом, но при этом Зо Сахаалом никак не контролируется. Мне это кажется достаточным поводом для беспокойства.

Сахаал недовольно заворчал, но потом вздохнул, смиряясь с необходимостью разговора.

– Я не до конца понимаю процесс, но второй …уход был не совсем внезапным, а возвращение – моим целенаправленным действием. Но время там течет иначе, я даже близко не могу соотнести его с реальным. Думаю, скоро я освоюсь там и «неожиданностей» больше не будет.

– То есть, ты будешь и дальше уходить в Варп. И ты знаешь, как возвращаться?

– Разберусь. В основном все понятно.

– Капитан, мы не об уборочном дроне говорим! Ты намерен уходить в Варп, в обличии демона, вероятно, но возвращение – вопрос малоизученный? И демона ты контролируешь только иногда…

– Если бы я его не контролировал ежесекундно, ТЫ БЫЛ БЫ МЕРТВ! – это было уже откровенное рычание, с отчетливой примесью инфразвука.

– Возможно. Я недостаточно посвящен в твои внутренние проблемы, мне трудно судить – где чья воля в твоих действиях. Скажи мне, что я глуп и заблуждаюсь. Скажи мне, что твердо уверен во власти легионера Зо Сахаала над кхорнитской тварью.

– ТЫ СОМНЕВАЕШЬСЯ В ЭТОМ, ЧЕЛОВЕК?

– Сомневаюсь лишь в собственных суждениях, мой господин, – Лем плавно опустился на колени и рабски склонил голову. Смотреть на разъярённого Сахаала было дополнительной нагрузкой, а нервы и так уже звенели, как перетянутая струна. Горло сдавило, и голос стал звучать ниже и глуше. – Прикажи, и я назову себя глупцом, несведущим в делах великих. Раньше я был уверен, что Мастер Когтя Зо Сахаал не станет рисковать наследием своего Примарха, таская его в Океан Душ с возможностью затеряться там навсегда. И предположил бы, что такой исход желанен для создания Варпа.

– Обвиняешь меня в потакании демону, – инфразвук пропал, уступив место вкрадчивому хриплому полушепоту.

– На хаоситском корабле «обвинять» в потакании демону воистину глупо, – Лем по-прежнему обращался к полу прямо перед собой. – Я только хочу сказать, что Четверка может отметить каждого, но не всякий будет рад принять её дары. Я полагал, что ты лишь терпишь происходящее, а не спешишь навстречу открывшимся возможностям. Прости моё заблуждение, господин.

Железная длань подчеркнуто медленно миновала лицо человека, чтобы намертво сомкнуться на ткани кителя прямо под воротом. Потом было такое же медленное движение вверх, сперва заставившее подняться на ноги, но на этом не остановившееся. Следовало признать, что капитан был действительно крайне аккуратен, не позволив себе резкого рывка. Лем повис, упираясь подбородком в холодный металлический кулак, и полностью сконцентрировавшись на том, чтобы не позволить собственным рукам судорожно хвататься за наруч легионера.

Сахаал поднял добычу ровно на уровень глаз и зашипел тихо-тихо, вцепившись угольно-черным взглядом в лицо человека.

– Смертный, ты думаешь, я не знаю, как низко пал, связавшись с Хаосом?

Мне нет оправдания и нет прощения. Я лишь тешусь надеждой, что однажды найдется достойный легионер, верный доктрине Повелителей Ночи, которому я смогу передать наследие моего Примарха. И тогда я смогу унести свой позор, умереть вдали от братьев и от своей брони. Но сейчас у меня нет выбора, смертный. Я могу признать свое падение и уйти, и тогда всё, что мне удалось сохранить, растащат падальщики, куда более гнусные, чем был я сам со своими рапторами. Я не могу допустить этого. И не могу избежать риска, обращаясь к силе демона.

– Демона… можно… сковать…

Легионер по-птичьи наклонил голову вбок, пытаясь разобрать ответ, еще более тихий и хриплый, чем его собственная речь.

– Демонаможносковать, – на этот раз скороговоркой выдавил Лем. Тяжело говорить, когда в гортань упирается железный кулак, а ребра стиснула ткань, принявшая вес всего тела. Похоже, Зо Сахаал тоже это понял. Он разжал пальцы, и Лем приземлился, с некоторым трудом устояв на ногах. Конечности вообще взбунтовались: колени стали ватными, и требовали массы усилий, чтобы удерживать тело, а руки, намертво припечатанные волевым приказом «не хвататься», теперь так и висели парализовано вдоль тела, не в силах хотя бы одернуть безобразно сбитый китель.

– Демона можно сковать, – произнес Лем в третий раз, теперь уже вполне внятно. Хорошо хоть голос не попытался его предать, оставаясь глухим, но ровным. – Есть разные ритуалы, сохраняющие разную степень свободы для скованного существа. Но если ты однажды утратишь контроль, демон не завладеет твоим телом, и тем, что ты хранишь при себе. И если ты заблудишься в Имматериуме, будет способ призвать тебя, даже если ты… не пожелаешь вернуться добровольно.

Зо Сахаал так и сохранял позу хищной птицы, рассматривающей добычу: сверху вниз, склонив голову набок, заметно сутулясь.

– Ты предлагаешь сковать меня? – голос его оставался таким же вкрадчиво-хриплым, а тонкие губы сложились в издевательскую улыбку.

Лем только чуть прикрыл глаза в ответ. На жесты, даже на движение головы совершенно не было сил. Ну что ж, ключевая проверка – кто именно говорит сейчас и принимает решения вообще. Зато ее результат будет известен сразу!

– После слов Ар-Хаора о демоне мы опасались, что кто-то из твоих врагов мог намеренно организовать… то, что произошло, чтобы потом заточить новорожденного демона, пользуясь его слабостью. Колдун же утверждал, что замыслившего такое ждал бы после победы над демоном второй бой – с тобою самим, чтимый легионер. Колдун уподобил демона в тебе аугментике. Если перехватить контроль или отключить механизмы, остается сила самого тела, в которое они вживлены. Если адепт Омниссии прошел далеко по пути Машины – он погибнет. Если же речь идет о единственной серворуке, то ее бессилие будет неудобным, возможно – болезненным, но не помешает остальному телу действовать. Если это тело здорово, разумеется. Колдун полагал, что едва проявившаяся демоническая сущность не будет достаточно значимой частью тебя, мой капитан, и ее пленение не помещает тебе уничтожить посягнувшего…

Паралич прошел как-то внезапно, Лема повело и Сахаал сопроводил взглядом те несколько ломких шагов, которые отделяли человека от стены. Обретя опору и порадовавшись, что снова удалось устоять на ногах, Лем начал неспешно приводить в порядок свою одежду. На капитана он больше не смотрел, продолжая, словно незначащий разговор:

– Сковать демона – это было бы неприятно для тебя, чтимый легионер. А если бы пришлось воспользоваться твоими оковами, как способом призыва – это было бы еще хуже. Но это бы позволило обращаться к силам демона, точно зная, что в любой момент его можно укротить.