Текст книги "Как приручить человека. (О доверии, верности, вере...) (СИ)"

Автор книги: Рал

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 17 страниц)

– Оно того стоило? – задумчиво поинтересовался Лем. – Уходить, чтобы вот так вернуться?

– Я бы сдох, Мастер, – очень уверенно ответил Джелл, тут же виновато уронил взгляд и затараторил, оправдываясь: – Ты был добр к нам, и к Телл, и ко мне, но если бы… Я просто не знал, насколько… Знал бы – сбежал бы сразу, хоть в Трюмы, хоть в штрафную команду! Потому что там, в кадетском блоке я как снял мешок с головы: до этого думал, что дышу, а оказалось – умирал от удушья слишком медленно, чтобы это заметить. У меня нет объяснений этому, но я бы сдох, без вариантов. Я был такой, что даже не чувствовал, что умираю… Только когда ушел – понял, это как отходняк после близкой пули, или нет, как вот от переохлаждения, когда просто засыпаешь в сугробе, и только потом, если откачали…

– Всё, всё уже! – перегнувшись через стол, Лем резко тряхнул парня за плечо. Джелл словно вынырнул из кошмара, невидящим взглядом зашарил по комнате, остановился на бутылке в руках Мастера. Стаканом Лем заморачиваться не стал, протянул так. – Пей.

Джелл машинально послушался и после первого же глотка растерянно уставился на бутылку в своих руках, а потом возмущенно – на Лема. Тот в ответ прохладно улыбнулся и нарочито жестко «успокоил»:

– А тебе уже можно, Джелл. Ты больше не кандидат.

Джелл заторможено, словно бы в тяжком недоумении перевел взгляд на бутылку, потом обратно на Мастера. Потребовалось несколько секунд, прежде чем на лице его обозначилось понимание, он зло хмыкнул и присосался к горлышку всерьез. Лем одобрительно кивнул.

– Тебе сейчас вообще всё можно, кроме откровенного саботажа. В данный момент ты свободен, как никогда, если вдуматься, у тебя ни начальства, ни обязательств сейчас нет. И убежище на несколько дней я тебе предоставлю просто по старой дружбе, чтобы ты неспеша подумал, куда теперь податься.

Щедрое предложение осталось без внимания.

– К Тасвию, – Джелл отставил бутылку и опять виновато спрятал глаза. – Он меня и сразу брал, а сейчас у меня подготовка – дай боги… Ты позволишь мне вернуться, Мастер? – голос бывшего кадета сполз на просительное бормотание.

– Я-то всё позволю, я вообще безотказный как сервитор. Ты мне тут полчаса распинался, как чуть не сдох у меня под крылом. И что с тех пор изменилось?

– Ну, возмо-ожно, я стал старше и умнее, – криво улыбнулся Джелл. Беспощадная самоирония, которой он щедро приправил слово «возможно», уже показывала, что парень вполне вменяем и годен к дальнейшей эксплуатации. – Сейчас-то я по своей воле прошусь, Мастер! Пожалуйста!

– С Тасвием сам пойдешь объясняться, – предупредил Лем. – Потому что он тебя помнит и захочет внятных объяснений, будь уверен. И если вдруг опять почуешь духоту – скажи сразу, или молча вали в абордажную. Удавленник мне здесь совсем без надобности.

Джелл благодарно кивнул и ушел объясняться с Тасвием. А Лем остался в рабочем кресле, устало массируя виски кончиками пальцев.

Подростковый гонор и сентиментальные бредни, «умирал от удушья слишком медленно, чтобы это заметить» Что-то в этом есть знакомое, да, братишка?

– Моё присутствие здесь пока не требуется, – привычно начал Лем и Сахаал привычно же кивнул в ответ. Лем осекся и покачал головой. – Полагаю, следует начать с другого. Царство Трогг выполнило свою часть договоренности, но очевидно, что для Владыки это вынужденная мера. Как только он разберется с более масштабными и давними проблемами своей империи, он обратит взор на нас, и будет заново решать, насколько наше даже мирное присутствие нежелательно для Трогг. А у нас здесь долгосрочные проекты, которые не получится быстро затолкать на корабль и удрать в Варп. А значит, надо сместить баланс таким образом, чтобы, с одной стороны, Трогг опасались будить лихо, а с другой – чтобы у нас были плацдармы, не так полно зависящие от амбиций Владыки. Я смотрел расклад политическим сил в регионе – все окрестные рыбы слишком велики, с ними Трогг едва управляется. Но есть так называемые Вольные Баронства, нечто вроде пиратствующего приграничья. Они не представляют собой единой силы, но, скажем так, приняв некоторую их часть в зону нашего влияния, мы уже не будем полностью привязаны к территории Царства Трогг. Да и грабительские рейды на Царство тамошний народ вполне практикует, в случае чего можно будет использовать их, чтобы не дать Царству сконцентрировать на нас всю ударную мощь. Так вот, мое присутствие здесь более не является необходимым, а хотя бы прощупать почву для новых союзов я считаю делом наиважнейшим.

– Какими силами?

– Теми же, что ты позволял мне использовать раньше. Я по-прежнему не собираюсь ничего брать с бою.

– Сейчас речь не о присяге формально принадлежащих нам миров. Ты собираешься на чужую территорию.

– На ничейную территорию. Тамошние домены часто ограничены одной планетой, редко – масштабами системы. Это не империя, по умолчанию владеющая всем безвоздушным пространством между своими мирами. И еще одно соображение, чтимый капитан: ты же понимаешь, что за нами весьма пристально наблюдают? Если стр-рашный хаоситский флот куда-нибудь отправится – Трогг увидит, что мы отнюдь не намерены смирно возделывать пожалованные нам земли, и это может спровоцировать нежелательную реакцию. А мои корабли то и дело мельтешат по Сиерусу, не думаю, что их передвижение кого-либо сильно заинтересует, да и отследить их сложнее, чем варп-драйв. В любом случае, мой капитан, это довольно масштабный проект, который следует тщательно взвесить, прежде чем принимать окончательное решение, – Лем заметил, как тяжелеет взгляд легионера и поспешил закруглить дискуссию.

Как и предполагалось, Сахаал хорошо покатал в голове сказанное, и в целом проект одобрил. Демоны, традиционно, затаились в мелочах.

– Взвод легионеров возьмешь. Это не обсуждается. Ты сам сказал: Баронства – пиратская вотчина, а значит язык силы там понимают лучше прочих.

– Взвод? – вежливо удивился Лем. – Какой именно? Гафара с кхорнитами, Сиеха, про которого, чтимый капитан, я сам в прошлой жизни предупреждал тебя неоднократно, или Митриха? Лично я предпочел бы кхорнитов – с ним мои шансы выжить наиболее велики.

– Значит – кхорнитов! – не принял шутки Сахаал. А Кват примотрит, чтобы Гафар всё понимал правильно.

– Чтимый Зо Сахаал, это бессмысленн…

Легионер резко оборвал его:

– Я сказал: не обсуждается!

Лем склонил голову, показывая, что услышал и понял. Дождался негромкого снисходительного вздоха: Сахаал доволен понятливостью советника. Снова поднял глаза и сообщил очень спокойно:

– Со мной не полетит никто из чтимых легионеров. Даже Кватуор. Только мои личные люди и команды кораблей.

Больше Лем не добавил ничего, просто смотрел в черные глаза без зрачков, терпеливо дожидаясь ответа. И Сахаал молча смотрел в ответ, полыхнувший было гнев мгновенно сменился в его взгляде задумчивостью, а потом пониманием – всё большим и всё более горьким. Наконец он словно бы с усилием разжал бескровные губы.

– Хорошо. Скажи мне, что возьмешь.

Лем знал, что Сахаал говорит уже не об экспедиции, но отрицательно покачал головой.

– Как и раньше, чтимый капитан. Корабли полностью укомплектованы, в дополнительном оборудовании не нуждаются. На каждый корабль по Фиррентису – будет просто отлично, но это уже только если от твоих щедрот. Больше не потребуется ничего.

– Ты скромен, – уронил легионер, отворачиваясь.

– Я беру только то, что мне действительно необходимо, – пожал плечами Лем. – И именно поэтому я не беру легионеров.

– Я так и понял, – ядовито откликнулся Сахаал. Он снова обернулся на советника, посмотрел с упреком, но так больше ничего и не сказал.

«Я не лгу тебе. Я обещал не убегать тайком. Я прошу только снять ошейник. Поверь мне, ну!» – Лем отвечал легионеру молча, требовательным взглядом в упор. Но капитан обреченно махнул рукой, отмахнулся от этого взгляда.

– Сообщи перед отбытием. Дела Уну передашь.

– Да, капитан.

Реальность – забавная штука, думал Лем, уходя из ставки. Если бы Сахаал всё же навязал своих легионеров «на всякий случай» – Лем обязательно организовал бы такой случай, смертельный для всех навязанных ему воинов. Если бы Сахаал бросил обвинение вслух – оно бы стало правдой. Если бы Сахаал не сомневался в верности своего человека – сама мысль о побеге не пришла бы человеку в голову. Но Сахаал молчит, взглядом обвиняет во лжи, но молчит. И реальность будет такова – недосказанная, пропитанная горечью обманутого доверия, но так и не прорвавшаяся язвой открытого бунта.

Я ведь обещал предупредить тебя, капитан, если соберусь уходит. И если сейчас ты уверен, что я тебя обманул – то зачем тебе такой лживый советник? Лучше уйти, действительно…

Через декаду малые корабли «Эгида» и «Аргенто» покинули пределы Империи Трогг.

В тот же день Сахаал исключил судьбу человека по имени Лем из списка постоянных тем для Грезящих.

========== Глава 13. ==========

…В голове гуляет ветер

Однова живем на свете

Эх, бутылочка с винтом! Эх,

Буты-ы-ылочка с винтом!

Тара-дара-да-та,

Тара-дара-да-та,

Тара-дара-да-та

Та-та-та!

Привычка глушить себя работой никуда не делась. С первого же дня Лем затеял небольшую реорганизацию на кораблях, а главное – вплотную занялся образом «хаоситской варбанды», которую должны были увидеть Баронства. Идея варбанды была, во-первых, совершенно во вкусе младшего брата, а во-вторых – одобрена Фиррентисом-логис и признана одной из самых работоспособных в имеющихся обстоятельствах. Так что тренировки начались незамедлительно.

Хаоситские будни.

Когда Лем впервые скинул Тасвию информационную сводку по торговой базе Дирангай, телохранитель просто взвыл. Свободное ношение любого оружия, свободное употребление чего угодно, ксенорас и биологических форм нон грата – нет. Единственное безусловно запрещенное деяние – нападать на местный персонал, зато за него – казнь на месте. Пребывание на такой территории глава лемовой охраны считал для своего подопечного вполне возможным – в лендрейдере, или, на худой конец – в тяжелой броне и качественном оцеплении. Но планы Мастера, кажется, были другими.

– Ты прав, жизнь там прямо кипит, и наша задача – хорошенько поучаствовать в этом кипеше. Но это будет не первая наша точка посещения, и у нас есть время серьезно подготовится к приятному и плодотворному отдыху. Мы ведь хаоситы, не забывай, и придётся не посрамить это высокое звание.

Готовиться к отдыху, действительно, начали сразу же и весьма основательно: следующую тренировку группа телохранителей в полном составе проводила в зале, густо увешанном курильницами с обскурой. На следующий день к курильницам добавилось по стакану амасека на бойца – строго в рамках тренировки и без снижения требований к уровню подготовки! Из явно неспособных на такие подвиги Лем собирал дублирующий отряд, который собственно и начал работать за остальную – постоянно теперь пьяную, обкуренную, или умирающую от антидотов к алкоголю и наркотикам группу. В ответ на очередной стон Тасвия, Мастер наставительно утешил:

– Считай, это многодневные учения в условиях, приближенных к реальным. Потому что, друг мой, реальные условия будут именно такими, если не хуже.

Фиррентисы химичили с антидотами, собирая универсальный состав «от всего и надолго», но пока, хвала богам, использовали для экспериментов только рабов. Зато Тасвию была внезапно вывешена задача подтянуть до приемлемой слаженности с телохранителями несколько десятков бойцов из имеющейся на борту «на всякий случай» штурмовой роты. Но сперва тоже отфильтровать подходящих, в смысле переносимости алкоголя и прочих излишеств.

– Мы высадимся на Дерангай, чтобы хорошенько отдохнуть, – упорно повторял Лем в ответ на протесты. – Суровая и трезвая банда мне там не нужна, но неадекватная бесполезная свита мне не нужна тем более. Значит, у меня будет пьяная и эффективная банда, правильно?

Тасвий обреченно кивал: если Мастеру что-то нужно, оно у него будет, без вариантов. А идею просто изобразить «укурков» Лем отмёл категорически.

– На нас будут смотреть очень внимательно. А среди бездны требований к твоим бойцам актерское мастерство мы как-то упустили.

Пришлось опытным путем вымерять для каждого в группе ту дозу и сочетание веществ, при которой он мог вносить максимальный боевой вклад и при этом не выглядеть слишком вменяемым. И отдельно – выделять и отбраковывать тех, кто не мог на этой дозе сознательно остановиться.

А потом к тренировкам присоединилась Тиамат: культ Гибельного Наслаждения учил своих адептов не только изысканным ласкам, но и тысячам способов убить, в том числе – и в открытом бою. Лемова свита уже была с Тиамат знакома поголовно, а вот штурмовики сперва дружно замирали при её появлении, а потом почти так же дружно летали головой в стену, забывая спарринговать в полную силу. И при этом Прекраснейшая не стеснялась поощрять наиболее приглянувшихся бойцов прямо в зале, а Лем ей всячески в этом потворствовал.

Но Тиамат хотя бы не первый день общалась с Тасвием и в командной работе с его группой могла дать фору большинству штурмовиков. А вот позже в многострадальном тренировочном зале стали появляться совершенно бордельного вида девицы, и их тоже требовалось по-быстрому натаскать – чтоб не лезли под выстрел и удар, смывались за спины силовиков, а в меру возможности – мешали противнику. И всё это – под непрерывные эксперименты с алкоголем и веществами, постоянно меняющимися. Более того, никогда не ясно было, чего же собственно захочет Мастер сегодня – пьяных тренировок на тактику и слаженность, или бездумной оргии до последнего держащегося на ногах.

***

Рассчитанных прямых переходов до большинства Баронств в принципе не существовало, а насиловать реакторы без веского повода было неразумно. Между прыжками выдержали восьмидневную паузу, которой хватило Лему на неспешное самокопание и печальный вывод: фантомный след от ошейника всё еще передавливет горло, мешая дышать. Идея с “хаоситской бандой” была удачной: веселье, воцарившееся в тренировочном зале, слегка освежило обстановку. Но этого было недостаточно. Лему срочно требовался рывок, нечто, навсегда стирающее этот след. Нечто такое, чего Сахаал никогда не допустил бы.

Система Прокруст

Харз Ора недобро щурился на приземляющийся маленький челнок. Невеликий у хаосита отряд, даже не интересно. Впрочем, может он считает, что его бойцы сильны искусством, а не количеством? Харз издевательски усмехнулся. Против четырех мельтаганов и десятка тяжелых лучевиков, на голой посадочной площадке без единого укрытия? С удовольствием на это посмотрю.

Опустилась рампа, и из транспорта вышли двое. Одного Харз узнал по вызывающе-белому костюму, хотя было бы, чем выпендриваться – обычный троггский армейский комплект, только отбеленный за каким-то хреном. Второй сидел на крохотной гравиплатформе, весь затерявшийся в уродском сером балахоне, и держал на коленях охапку невнятной писарской дряни: неактивный еще сервочереп с самописцем, датапланшеты, кажется даже несколько листов обычного писчего пластика.

Харз Ора ждал продолжения, однако челнок поднял рампу, и поспешно стартовал. И это вся хваленая мощь Хаоса?

– И это – вся хваленая мощь Хаоса? Или твои люди брезгуют нашим гостеприимством? – проорал Харз в усилитель, легко перекрыв голосом полсотни метров, отделяющих жалкое «посольство» от встречающей делегации.

Хаоситы проигнорировали вопрос, невозмутимо двинувшись навстречу хозяевам базы.

– Оглохли? – Харз начал злиться по-настоящему.

В ответ придурок в белом помахал руками, укалывая на своё горло, а потом на уши. Орать, значит, отказывается. Он понимает же, да, что его и так жалкие шансы на союз слабеют с каждой секундой?

Когда между хозяевами и гостями осталось метров пятнадцать, Харз решительно скомандовал:

– Стоять! Теперь говори, «посол»! Это что, вся свита, которую тебе удалось наскрести?

Пусть их всего двое, пусть теперь четко видно, что не только цвет одежды, но и морда лица соответствуют тому, что говорило с Харзом по видеосвязи, но под балахоном второго запросто может быть спрятана какая-нибудь взрывоопасная дрянь. Сканер, правда, ничего подозрительного не показал, но доверять хаоситам варлорд Ора не собирался ни при каких обстоятельствах.

– Слава о тебе разносится далеко, Харз Бессердечный. Мой советник-логис предположил, что в знак приветствия ты перестреляешь мою охрану, просто ради эффектного жеста. Я экономлю твои патроны.

– А этого тебе не жалко, да? – Харз ткнул пальцем в серую хламиду. Вблизи стало видно, что человек на гравиплатформе то и дело беспокойно ерзает и вздрагивает. Не нравится ему, видать.

– Это мой делопроизводитель. Писарь, если тебе так понятнее. Не думаю, что его убийство покажется тебе эффектным…

– Не угадал! – сладко улыбнулся Харз.

Посол явно держал его за идиота. «Писарь», значит! Вот теперь подпускать урода в балахоне ближе расхотелось совсем. Повинуясь жесту командира, из-за рокритовых блоков, преграждающих путь к выходу, появились стволы лучевиков.

– Это неразумно, у него нужные данные… – хаосит протестующе вскинул руки, однако тревога, явно проскользнувшая в деланно-ровном голосе, убедила Харза, что он полностью прав.

– Белого не заденьте, – бросил он в вокс. Впрочем, белый и сам, бормоча свои отговорки, бочком-бочком отползал от обреченного слуги.

Полупрозрачные лучи единым снопом вонзились в едва успевшего дернуться «писаря». Он рухнул со своего насеста и забился в предсмертных конвульсиях.

– Ты такой предусмотрительный, посол. Я просто должен был подтвердить, что твой логис прав! Надеюсь, ты умеешь записывать сам?

Из-за баррикады на шутку вождя отозвались сдержанным гоготом. Посол нервно стрельнул глазами на агонизирующего спутника и снова уставился на Харза.

– Ну, разумеется, я не буду оспаривать твое решение… Собственно говоря, я с самого начала и рассчитывал, что мой логис прав, – к концу фразы сбивчивая речь резко выровнялась, а тревога на лице плавно сменилась предвкушением.

– В укры…! – среагировал опытный варлорд Ора.

Но взрыва не последовало. Просто с так и не затихшего писаря слетел балахон, открывая нагое истерзанное тело, сплошь покрытое рунами и символами. С очередным глухим хрипом «убитый» выгнулся хребтоломной дугой, а потом прямо из нее встал – как распрямляется воткнутая в землю, а потом согнутая палка. И рванул к стрелкам, перемахнув трехметровую баррикаду.

Первому бойцу он пробил грудину кулаком насквозь, все еще сохраняя человеческую внешность. В ответ на выстрел в упор развернулся, выгибая над спиной костлявый оранжевый горб, ухватил стрелка зубами за горло и тряхнул. Через секунду изо лба твари начали пробиваться рога, а в зубах осталась вырванная трахея, которую тварь тут же заглотила, дернув острым кадыком. На тощей руке выдвинулись, словно из ножен, темно-багровые когти, и тут же вонзились в бок недостаточно резвому человеку.

Харз Ора, стоявший чуть впереди и без укрытия, внезапно оказался единственным, не вовлеченным в кровавый водоворот, центром которого была тварь. Он встречал гостей без оружия в руках, но небольшой лазерный пистолет имелся на поясе и теперь мгновенно прыгнул в ладонь.

– Тебе не стоит вмешиваться, варлорд Ора, – ласково сообщили ему прямо в ухо.

Проклиная себя за то, что совсем забыл про посла, Харз резко развернулся. Белый стоял в шаге от него, по-прежнему безоружный.

– Ты! – ствол пистолета замер напротив уродского кителя.

Посол тут же поднял ладони в жесте полной капитуляции, но через секунду предупреждающе выставил вверх указательный палец. Затем очень медленно опустил одну руку на собственный ворот и оттянул его вниз, показывая ключицу и часть груди. Два луча хаоситской звезды и невнятные символы – Харз не знал, что это такое, но родство с каракулями на одержимом, рвавшем сейчас его людей, было несомненным.

– Стреляй, варлорд. Тебе ведь интересно посмотреть, что из этого выйдет? – на слове «этого» посол постучал пальцем по символу возле шеи, и «выйдет» после этого жеста прозвучало излишне буквально.

Возможно, Харз всё-таки выстрелил бы. Но хуже нечестивых рун на теле было выражение лица посла. Предвкушение, еще большее, чем перед манифестацией его одержимого. Широкая, радостная, плотоядная улыбка. У Харза Бессердечного был любимый гладиатор – Шака Кишкожор. Жрал он, правда, не кишки, а печень, вырезая её, к ликованию публики, у еще живых поверженных врагов. Так вот, когда Шака после победы не спеша откладывал свою дубину и доставал маленький «разделочный» нож – у него было именно такое лицо.

– Ведь интересно же?

Умиротворяющий лязг сменной батареи лучевика вернул Харза в реальность. Рядом с ним, тоже держа хаосита на прицеле, стояли двое. Только. Двое. Харз коротко оглянулся, и тут же пожалел об этом. Твари не было, но были последствия её пребывания, раскиданные невероятно широко.

– Не переживай, он просто вернулся в Имматериум, развоплотился. Младшим демонам тяжело долго оставаться в реальности в своем истинном виде. Но когда тело носителя необратимо повреждено, у демона не остается вариантов. Либо стреляйте, либо уберите оружие, а то сцена затягивается.

– Ммыладшим? – не вовремя осознал сказанное стрелок справа от Харза.

– А кого еще я могу припахать себе писарем? Тебе знакомо слово «иерархия»? – посланник теперь явно гнал с лица неуместное разочарование.

Лучевик в руках правого бойца начал неудержимо трястись. «Пальнет, просто дрогнув пальцем» – нервно подумал Харз. Вероятно, хаосит подумал также, и его губы снова вздернулись в заинтересованно-предвкушающей улыбке.

– Стволы в землю! – скомандовал Ора, и только дождавшись исполнения этого короткого движения, развил мысль: – Оружие убрать.

– Ну, раз вы определились, варлорд Ора, то давайте вернёмся к официальной части приветствия. Моё имя Лем. Можно обращаться “милорд Лем” или “посланник Лем”. Я представляю здесь интересы моего господина, Зо Сахаала из Легиона Повелителей Ночи. Вероятно, эти слова ничего вам не говорят, но я принес с собой ознакомительные материалы. И так как у меня теперь нет секретаря, не будете ли вы любезны отправить за ними кого-нибудь из своих людей? Они вон там, – Лем небрежно указал на разлетевшиеся с гравиплатформы предметы.

Прямо поверх посольского барахла во время схватки приземлилась четверть одного из сопровождавших Ору стрелков. Боец справа проследил взглядом за указующим пальцем хаосита, и рванулся в противоположную сторону – блевать. Харз подавил желание пристрелить козла на месте, только выматерился и вызвал еще людей. Останки по-любому предстоит собрать и передать желающим – традиции воинского братства, чтоб их, последний долг. Лучше бы тут всё залить прометием, спокойней было бы… Второй стрелок оказался покрепче, и, повинуясь взгляду Харза, отправился собирать разбросанные вещи.

Когда он вернулся, посланник взял из его рук один планшет, проигнорировав остальное. Харз смирился, и боец так и тащил хаоситское барахло до комнаты совета, где облегчённо свалил всё на стол перед одним из кресел. Посланник без возражений занял предложенное таким образом место и с интересом осмотрел запачканные о планшет пальцы. Харзу показалось, что сейчас хаосит примется их облизывать, и он даже успел подумать, что вот это будет выглядеть откровенно по-дурацки. Но посланник Лем вместо этого снова оттянул ворот и мазнул кровью по одному из знаков. Довольно улыбнулся и мазнул еще раз – точно очерчивая кровью контур неизвестной загогулины. И вот этот жест – когда рисунок на ключице пальцы безошибочно обводят без зеркала, а на лице появляется тихое сытое умиротворение – окончательно добил Харза. Всё остальное – пикты, иллюстрирующие традиции Повелителей Ночи, пикты с Илимана и из космоса над ним, портрет самого Зо Сахаала: «Это физическое тело моего господина. В демоническом его плохо фиксирует пикт-камера, искажения, знаете ли» – было уже лишним, нужным только для ближайших советников, не присутствовавших при встрече челнока. Варлорд Харз Бессердечный уже понял, что противостоять этим силам он не рискнет. Тем более, что требовал посланник не мало, но и не разорительно много.

А когда зашла речь о военном союзе, и хаосит с фальшивой скорбью произнес, что далеко не все окрестные владетели столь же благоразумны и понятливы, как варлорд Ора, Харз решил, что дела идут даже и неплохо. Сходить в гости к соседям, выступая на одной стороне с тварями, подобными сегодняшней – это будет очень, очень весело!

***

Лему было хорошо. Было хорошо стоять под дулами лучевиков рядом с неумело скованным одержимым и слышать за спиной рев стартующего челнока. Хорошо было, когда освободившийся демон рвал вооруженных бандитов, и остывающие в полете алые брызги липкой моросью сыпались на лицо и пятнали белый китель. Хорошо было рассматривать окровавленные пальцы и краем глаза замечать, как бледнеет и сглатывает мелкий варлордик, возомнивший себя Бессердечным. Хорошо, до искреннего счастливого хохота было, когда увидевшая его по возвращении чопорная мистресс Байона всплеснула руками и нецензурно высказалась об испорченном кровью костюме. И просто отлично было потом, наскоро умывшись, завалиться в многострадальный тренировочный зал к своим вусмерть пьяным «хаоситам», спиртом и спермой вымыть из тела колкий адреналин, сделать голову пустой-пустой, отрубиться с тлеющей самокруткой в руке, сидя на матах где-то между оружейной стойкой и парой трахающихся мутанток.

Наконец-то стало легко дышать.

Похоже, быть главарём шайки буйных хаоситов – это по-настоящему весело! Останавливаться на достигнутом Лем точно не собирался.

Содружество торговцев Эшша.

Создавшаяся ситуация представлялась господину Лагснашу вполне благоприятной. Он, в отличие от большинства Представительствующих, уже имел некоторый опыт работы с хаосопоклонниками, и теперь получил серьезный шанс укрепить свой весьма шаткий еще статус Верховного Поручителя Содружества мирных торговцев Эшша, полностью взяв на себя столь пугающие для остальных переговоры.

Само хаоситское посольство не произвело на Поручителя Лагснаша особого впечатления. Чудесно, что это не последователи Бога Крови, а всё остальное – рабочие моменты, не более. Господин посол выглядел достаточно молодо, а сопровождавшая его свита, хоть и включала нескольких достойных бойцов, но в целом была всего лишь распущенной бандой откровенных проходимцев. Иного и не следовало ожидать от тех, кто был достаточно безумен для служения Губительным Силам: ничего, кроме вульгарной склонности к самым низменным соблазнам, слегка сдерживаемой расчётливостью. И, хотя предварительное обращение посланника Лема к Содружеству выглядело очень взвешенным и обдуманным, Лагснаш уверенно предполагал, что повлиять на настроение и, следовательно, финальные требования хаосита будет несложно.

Первый раунд переговоров Поручитель Лагснаш провел в самой дружественной и соглашательской манере, но потом попросил несколько дней на детальный анализ экономических и политических последствий уже практически готового договора. И предложил господину послу провести эти дни на планете, дабы скрасить его ожидание всеми доступными в анклаве скромных торговцев увеселениями. Посланник Лем не отказался от предложенного гостеприимства, и Лагснаш окончательно утвердился в собственных выводах. Хаоситы могут быть сколь угодно убедительны, но благоразумие и сдержанность им не свойственны. Следует лишь подобрать нужный тон и нужную развлекательную программу.

Дальнейшее поведение посольства только укрепило уверенность Лагснаша. Свита посланника Лема, узнав о решении своего господина некоторое время погостить в Анклаве Эшш, сперва несколько подобралась, и даже сумела качественно очистить от следящих устройств отведенную господину послу опочивальню… но на этом всё. Остальные помещения проверялись уже с явной небрежностью, после чего посольская челядь с чистой совестью ударилась в разгул, правда не позволяя себе разбредаться и покидать назначенные посты. Можно было уверенно предположить, что нетвердо стоящая на ногах, или млеющая в объятиях местных красавиц охрана не сможет в случае необходимости оказать заметного сопротивления. Впрочем, это были соображения на самый крайний случай, ссориться с хаоситами Лагснаш не планировал, напротив! Просто следовало выждать достаточное время, чтобы посланник растратил целеустремленность, стал менее категоричен в своих притязаниях и более внимателен к ответным просьбам мирных торговцев.

Чтобы скрасить дни ожидания, господину Лему были представлены лучшие девушки и юноши из дворца самого Верховного Поручителя, и дворцовые же повара поставляли блюда к каждой трапезе. Самый изысканные смеси для курильниц обеспечивали гостю неизменное доброе расположение духа, а напитки, созданные личным медоваром Лагснаша, превосходили любые вина как утонченностью вкуса, так и мягким приятным воздействием на разум. Танцовщики, акробаты, певцы, дрессировщики с удивительными и забавными животными – господин посол не любил жестоких зрелищ, поэтому укротители со свирепыми тварями, как и гладиаторские бои, были срочно вычеркнуты из программы – сменяли друг друга при первых признаках скуки дорогого гостя.

Тем не менее, на следующей встрече посланник Лем продолжал жестко отстаивать свою первоначальную позицию. Но и Верховный Поручитель Лагснаш не собирался сдаваться. Потратив несколько часов на скучное обсуждение мелких нюансов, хаосит согласился отдать эти чисто технические правки на откуп секретарям, и встретиться еще через двое суток, а пока продолжать пользоваться гостеприимством анклава Эшш.

Дозу улучшающих настроения веществ в напитках и курениях, поставляемых господину послу и его свите, Лагснаш поднял совсем немного. Не опаивать же он гостей собрался, в самом деле! Начал постепенно увеличивать количество и разнообразие увеселяющих хаоситов людей, но тут посланник Лем сам сделал выбор: перебрав всех представленных красавиц и красавцев, оставил при себе одну единственную девицу, а остальных отправил развлекать свою свиту. Верховный Поручитель не возражал, только лишний раз строго предупредил новоявленную хаоситскую фаворитку, что дело ей поручено крайне серьезное, и если господин посол останется напряжен и недоволен, то не миновать ей плетей – как минимум. Девка дрожала и клялась сделать всё возможное, и невозможное тоже.

В следующую встречу обсужденные ранее правки были согласованы и утверждены, однако всплыл целый ряд столь же мелочных вопросов. Посланник Лем иронично улыбался, уточняя, сколько времени секретарям потребуется на этот раз, и в его голосе Лагснашу явственно послышалась угроза. Однако тот факт, что выбранная посланником фаворитка на протяжении всей беседы стояла возле его кресла, а под конец встречи откровенно заскучавший (и приговоривший уже третий кубок хмельного мёда) хаосит и вовсе усадил ее к себе на колени, убеждал господина Поручителя, что медленно, но верно переговоры движутся в правильном направлении. Так же полагали и все прочие Представительствующие, чьё присутствие в Зале было скорее формальностью, но чрезвычайно полезной для репутации Лагснаша. Очередной раунд переговоров был назначен через пять дней.