Текст книги "А отличники сдохли первыми... 5 (СИ)"

Автор книги: R. Renton

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 18 страниц)

32.

Несса

Сегодня канун Рождества.

Моя мама любит Рождество. Обычно она устраивает огромную вечеринку. Или, если это только наша семья, мы соблюдаем все маленькие ирландские традиции, например, делаем кольцо из остролиста для двери и ставим свечу в окно. Затем мы сами готовим помадку, поджариваем попкорн в камине и открываем каждому по одному подарку, которым всегда является пижама.

Сегодня вечером я делаю кое-что другое.

Я еду в северную часть города, в дом Миколаша.

Я вернусь утром, чтобы испечь блины и открыть подарки вместе с родителями.

Но сегодня мы с Мико останемся одни, впервые за долгое время.

Я была удивлена, что родители согласились на это. Думаю, после балета они поняли, что это реальность, и никуда от этого не деться.

В конце концов, Мико спас мне жизнь. Он заметил Кристоффа раньше всех. Он заблокировал пулю, направленную прямо мне в лицо. Затем он защитил меня своим телом. Это дало моему отцу время выстрелить Кристоффу в спину.

Думаю, Братве снова понадобится новый босс.

Надеюсь, новый не будет держать на меня такую же злобу. Русские не очень-то жалуют разрушенные союзы.

Но все же это стоило того, чтобы доказать моим родителям, что Миколаш любит меня. По-настоящему, безоговорочно любит меня.

Я еду к нему на новом джипе, на этот раз армейского зеленого цвета, а не белого. Это был ранний рождественский подарок от Галло. Аида выбрала его, а Неро сотворил над ним свою магию. Теперь он ревет как реактивный двигатель, не говоря уже о гигантских шинах A/T, подъемнике, лифте и рок-слайдерах, которые он добавил. Кажется, что я могу переехать на нем через гору.

Правда, большую часть времени я просто езжу в студию. Я уже работаю над другим балетом.

Шины отлично ведут себя на снегу. Ветер дует с озера, свирепый и влажный.

Но мне все равно. Даже снежная буря не сможет удержать меня сегодня дома.

Мико следит за мной. Он автоматически открывает ворота, когда я приближаюсь. Я подъезжаю к дому, который кажется выше и темнее, чем когда-либо, под белым покрывалом крыши.

Входная дверь открыта. Я оставляю джип у входа и вбегаю внутрь.

Я вступаю в сияние сотен свечей. Весь вестибюль заставлен ими — все разной высоты и размера, мерцающие в темноте. Свечи белые, а свет от них золотой, наполняющий пространство ароматом дыма и сладкого пчелиного воска. Миколаш приветствует меня дома.

Я иду по дорожке из свечей, пересекаю первый этаж и выхожу в зимний сад.

Здесь всегда лето. Растения такие же густые и зеленые, как всегда. Миколаш ждет меня на скамейке, как я и предполагала. Он встает, когда видит меня. Он одет более официально, чем обычно, в рубашку на пуговицах и брюки, его волосы тщательно причесаны. Я чувствую запах его одеколона, а под ним — волнующий сердце аромат его кожи.

Я бросаюсь в его объятия и целую его. Поцелуй продолжается и продолжается, и никто из нас не хочет, чтобы он заканчивался. Я так счастлива, что снова здесь. Я не знаю, как такое странное место могло так хорошо мне подойти, но это так. Оно было создано для меня, за сто лет до моего рождения. А Мико купил его для нас, еще до того, как узнал о моем существовании.

Когда мы наконец отрываемся друг от друга, он смахивает последнюю тающую снежинку с моих волос.

— Боже, я так скучал по тебе, — говорит он.

— У меня есть кое-что для тебя, — говорю я. — Небольшой подарок.

Я достаю из сумки книгу, завернутую в бумагу, хотя её невозможно замаскировать.

Миколаш отрывает бумагу. Он улыбается, когда видит, что внутри.

Это первое издание «Сквозь зазеркалье», взамен той, которую я испортила. Обложка насыщенного красного цвета, с золотым тиснением и изображением Королевы Червей.

Он открывает первую страницу — иллюстрация рыцаря на коне.

— У тебя еще нет такой татуировки, — говорю я, поддразнивая его. — У тебя осталось свободное место? Может быть, на ступне?

Он снова целует меня, крепко прижимая к себе.

— Спасибо, Несса. Это прекрасный подарок.

— Ну что, — говорю я, — пойдем наверх? Я также скучала по твоей комнате...

— Разве ты не хочешь получить свой подарок? — говорит Мико.

Я безуспешно пытаюсь скрыть ухмылку. Я всегда любила подарки. Даже самые маленькие делают меня счастливой. Я люблю удивляться.

Я думаю, что Миколаш, наверное, подарит мне новую пластинку. Он позволил мне оставить старый проигрыватель и коробку с винтажным винилом. Он знает, что я использую его для нового балета. Так что я думаю, что у него есть пополнение для моей коллекции.

Но Мико действительно удивляет меня, опустившись на одно колено.

— Это не совсем подарок, — говорит он, — поскольку я за него не платил...

Он достает из кармана маленькую коробочку и открывает ее. Внутри я вижу последнюю вещь в мире, которую я ожидала увидеть: кольцо моей бабушки.

— Что? — я задыхаюсь. — Как ты...

— Я был трупом, когда встретил тебя, Несса, — говорит он. — Без дыхания. Без сердца. Без жизни. Я ничего не чувствовал. Меня ничто не волновало. Но потом я увидел тебя, и ты разбудила меня изнутри. Сначала я был таким дураком. Я был так ошеломлен, что подумал, что эта искра, должно быть, ненависть. Если бы я был нормальным человеком, я бы понял, что это любовь. Любовь с первого взгляда. С той секунды, как я тебя увидел.

Он достает кольцо из коробки и поднимает его. Бриллиант сверкает так же ярко, как и раньше, в своей старинной оправе.

— Я хотел тебя ненавидеть, потому что так было проще. Но когда я наблюдал за тобой, было невозможно игнорировать твою доброту, твой ум, твою креативность. Ты хорошая Несса, по-настоящему и по своей сути хорошая, о чем большинство людей и мечтать не могли. Но ты гораздо больше, чем только это. Ты талантливая, и красивая, и чертовски сексуальная девушка в мире. Чёрт, я не собирался ругаться во время этого.

Я смеюсь, а также немного всхлипываю, потому что я так, так счастлива. Мне хочется говорить, но я не хочу прерывать Миколая. Я хочу услышать все, что он хочет сказать.

— Я ненавидел разлуку с тобой последние несколько недель, — говорит он. — Но когда я узнал тебя, Несса, я понял, насколько важна для тебя твоя семья. Я украл тебя в первый раз. В этот раз мне нужно было их благословение.

Его пальцы сжались на кольце.

— Твоя мама дала мне его. Она знает, что я люблю тебя. Я люблю тебя больше, чем деньги, власть или собственную жизнь. Я украл тебя, Несса. А ты украла мое сердце. Оно твое навсегда. Я не смогу вернуть его назад, даже если захочу. Выйдешь ли ты за меня замуж?

— Да! — плачу я. — Конечно, да!

Он надевает кольцо мне на палец.

На моей руке оно выглядит по-другому. Оно выглядит так, будто принадлежит мне. Как будто оно было сделано для меня.

— Они действительно отдали его тебе? — спрашиваю я его в изумлении.

— Неохотно, — говорит он.

Я смеюсь.

— Это все равно считается, — говорю я.

Он подхватывает меня на руки и целует снова и снова.

Потом он несет меня в свою комнату.

В камине полыхает огонь. Он усаживает меня перед ним на толстый ковер.

— Позволь мне раздеть тебя, — говорю я Миколашу.

Он стоит спокойно, позволяя мне расстегнуть пуговицы на его рубашке.

Дюйм за дюймом я обнажаю его широкую, плоскую грудь, твердую от мышц и темную от татуировок. Я провожу кончиками пальцев по его груди, вниз по центральной линии пупка. Кожа Миколаша невероятно гладкая как для мужчины. Это одна из тех обманчивых черт в нем. То, как он выглядит, и то, что он чувствует, никогда не совпадает. Он выглядит бледным, как вампир, но на ощупь он всегда теплый. Он такой худой, что каждый мускул выглядит так, будто может порезать вас, но его кожа мягкая, как сливочное масло. Его глаза похожи на осколки стекла, но они не просто зеркало, отражающее всю боль в мире. Они видят меня изнутри, до самой глубины моей души.

Я снимаю с него рубашку. Я осторожно прикасаюсь к шрамам на его животе, плечах и руках. Они уже почти зажили, но белые бугры выделяются на фоне темных татуировок. Каждый из этих шрамов — это порез, который он сделал ради меня.

Я расстегиваю его брюки и спускаю их вниз. Его боксеры тоже. Теперь он стоит голый перед огнем. Свет пляшет по его коже. Он оживляет его татуировки, заставляя их как будто ожить, двигаясь по его коже.

Его глаза сверкают в мерцающем свете. Они блуждают по моему лицу, по моему телу. На его лице выражение голода. Взгляд, который не перестает заставлять мое сердце биться втрое быстрее обычного. Мы еще даже не поцеловались, а у меня уже дрожит кожа, напряглись соски, сквозь нижнее белье просочилась влага.

Я не могу оторвать от него глаз. Никогда еще не было мужчины, который выглядел бы так властно без единого лоскутка одежды. Сила в каждой унции этих напряженных мышц. В его взгляде — свирепость.

Миколаш сделает все что угодно для меня все. У него нет предела, нет черты, которую он не переступит. Это пугает и невероятно возбуждает.

Его член упирается в бедро. Как только мой взгляд падает на него, он начинает утолщаться и напрягаться.

Как и все в Миколаше, его член безумно эстетичен. Толстый, белый, гладкий, идеально пропорциональный. Чем тверже он становится, тем более гладкой и плотной становится кожа. Я знаю, какая у него нежная кожа — самая нежная на всем его теле. Я хочу прикоснуться к ней своими самыми чувствительными частями. Начиная с губ и языка.

Я опускаюсь перед ним на колени. Я позволяю головке его члена лечь на мой язык. Я провожу кончиком языка по выступу между головкой и стволом. На кончике его члена образуется капелька прозрачной жидкости, и я слизываю ее, пробуя его на вкус. Вкус почти такой же, как у него во рту — чистый, насыщенный и чуть солоноватый.

Я закрываю ртом всю головку, посасывая сильнее. Еще больше жидкости просачивается в мой рот, как награда. Миколаш стонет.

Я двигаюсь вверх-вниз по его члену, до упора, покрывая его своей слюной. Затем я глажу рукой его член, одновременно облизывая и посасывая головку.

Я делала это всего пару раз, но уже чувствую, что у меня получается гораздо лучше. Я учусь расслаблять челюсти, использовать рот и руки в тандеме. Миколаш стонет. По его дыханию и движениям бедер я могу определить, что ему больше нравится.

Через минуту он останавливает меня.

— Разве тебе это не нравится? — говорю я.

— Конечно, нравится, — рычит он.

Он снимает с меня одежду, так что мы оба обнажены, затем тянет меня вниз на ковер перед камином. Он тянет меня на себя, так что мы смотрим в разные стороны, мои бедра обхватывают его лицо, а его член снова у меня во рту.

Это немного сложнее, чем обычно, но я думаю, что справлюсь. Пока он не вводит свой язык в меня.

Черт возьми, из-за этого трудно сосредоточиться. Пока я сосу его член, он проникает в меня языком, и пальцами теребит мой клитор. Угол наклона отличается от обычного, и ощущения тоже. Есть что-то невероятно приятное в том, что его рот на мне и мой рот на нем одновременно. Это делает ощущение его члена на моем языке еще более приятным.

Мое сердце бьется все быстрее и быстрее. Прошло столько времени с тех пор, как мы в последний раз были вместе наедине. Я тревожно, болезненно возбуждена. Я ласкала себя в постели по ночам, думая о нем, но это не то же самое, что вкус, запах и ощущения самого Миколаша. Ничто не может сравниться с ним. Ничто не может удовлетворить, кроме него.

Я покачиваю бедрами, тереблю свою киску о его язык. Это так приятно, что, должно быть, незаконно. Я стону вокруг его члена, отвлекаясь настолько, что больше не могу выполнять свою часть работы.

Миколаша это не волнует. Он переключается на проникновение в меня пальцами и лижет мой клитор языком. Он вводит в меня один палец, затем два. Я стону и скачу на его лице, волны удовольствия накатывают на меня все ближе и ближе, пока между ними не остается перерыва, пока это не превращается в один длинный порыв...

Оргазм заканчивается, но я жадно хочу еще. Я не могу насытиться им. Мы слишком долго были в разлуке.

Я переворачиваюсь и забираюсь на него сверху, его член плотно входит в меня. Тепло огня ласкает мою кожу. Он обжигает мое лицо, мою голую грудь, мой живот. Я невероятно чувствительна после этой кульминации. Каждое движение вверх и вниз по члену Миколаша, кажется, пробуждает сотни новых рецепторов, о существовании которых я даже не подозревала.

Не успеваю я опомниться, как снова набираю обороты. На пути к другому оргазму, еще до того, как первый закончился. На этот раз ощущения глубже, они сосредоточены внутри меня, а не на моем клиторе. Головка его члена бьет по второму центру удовольствия. Каждый удар подобен удару кремня о сталь, высекающему искры.

В один момент искры загораются, и внутри меня разгорается адское наслаждение. Я вскрикиваю, как будто я действительно горю, задыхаюсь. Все мое тело напрягается. Затем я падаю на Мико, обмякшая и выжатая.

Он переворачивает меня так, что я оказываюсь на четвереньках, и входит в меня сзади. Я стону, когда он проникает внутрь. Его член слишком большой — под таким углом он упирается в шейку матки.

Я выгибаю спину, и это немного помогает. Он берет мои бедра в свои руки, погружая пальцы в мою кожу. Я чувствую, какой он сильный. Сколько энергии он еще не выплеснул на меня.

Он не собирается больше ждать. Он начинает жестко трахать меня, врезаясь в меня снова и снова. Это удовольствие на грани боли, но мне это нравится. Мне нравится чувствовать, насколько он силен. Мне нравится, когда он берет все в свои руки. Мне нравится, как он берет из меня все, что ему нужно.

Он рычит с каждым толчком, его голос глубокий и звериный. Огонь такой жаркий, что мы начинаем потеть. Я чувствую, как капли падают с его лица и волос на мою спину. Он входит в меня все сильнее и сильнее, а я не могу насытиться.

— Да, — задыхаюсь я. — Продолжай...

Он ни за что не собирался останавливаться. Его тело прижимается к моему, его член входит так глубоко, как только может. Затем он делает последний толчок, удерживая член в самом глубоком положении, и кончает внутрь меня. Я чувствую, как сперма вырывается наружу, не оставляя места для заполнения. Когда он вытаскивает член, сперма вытекает, и стекает по моим бедрам.

Я опускаюсь на ковер, ложась на бок, а Миколаш ложится позади меня, обнимая меня. Я идеально вписываюсь в ложбинку его тела. Его руки обхватывают меня, худые и сильные.

— Когда мы должны пожениться? — спрашиваю я его.

— Немедленно, — отвечает он.

— Ты хочешь подождать до лета?

— Нет, — рычит он. — Я не хочу ждать ни минуты.

 

33.

Мико

Я встречаюсь с Гео Руссо у входа в «The Brass Pole», чтобы передать ключи. Его платеж поступил на мой банковский счет сегодня утром — он станет новым владельцем обоих моих стрип-клубов (за исключением того, который сжег Неро Галло).

Руссо подъезжает на своем Бентли. Это невысокий, коренастый мужчина — совершенно лысый, с пухлыми, как будто мультяшными руками. Он выглядит довольным и подозрительным по поводу нашей сделки.

— Теперь, когда все улажено, — говорит он, засовывая ключи в карман, — почему бы тебе не рассказать мне настоящую причину, по которой ты захотел продать их? В чем дело? Неужели мужчины потеряли вкус к сиськам?

Он хрипло смеется.

— Нет, — жестко отвечаю я. — Я просто двигаюсь в другом направлении.

— Боже мой, — качает он головой в изумлении. — Они говорили, что ты сошел с ума из-за какой-то девушки, но я...

Он прерывается, увидев мое выражение лица. Он тяжело сглатывает, его кадык подпрыгивает вверх-вниз.

— Ты собираешься закончить это предложение? — холодно спрашиваю я его.

— Нет, — бормочет он, глядя вниз на мои туфли. — Мои извинения, Миколаш.

— Ты можешь поблагодарить «ту девушку» за то, что она подарила мне такое хорошее настроение, — говорю я ему. — Иначе я бы свернул тебе твою гребаную шею.

Я возвращаюсь к машине, где ждет Оли, чтобы отвезти меня в «Jungle».

— Проблемы, Босс? — спрашивает он, когда я забираюсь на заднее сиденье.

— Нет, — говорю я. — Просто люди забывают о своем месте в мире. Возможно, мне придется сделать из кого-то пример.

— Руссо будет хорошим началом , — ворчит Оли. — Он слишком умничает.

— Я заметил.

Я не жалею, что продал стрип-клубы. В этом мире слишком много других вещей, которые можно продать — у меня нет желания торговать женщинами словно товаром.

Но от «Jungle» я не избавлюсь. Это было первое место, где я увидел Нессу. И я не настолько изменился, чтобы отказаться от продажи спиртного. На самом деле, у меня есть планы открыть еще шесть клубов — здесь и в Сент-Луисе. Также есть возможность расшириться в Чикаго и в соседних городах, пока невостребованных.

Я также планирую отремонтировать дом. Несса не хочет, чтобы я его менял, но я говорю ей, что нам нужно хотя бы сделать нормальное отопление.

— Зачем? — говорит она. — Мне все равно, если будет холодно. Мы сможем постоянно прижиматься друг к другу.

— Для нас это будет хорошо. Но как насчет детей?

Она смотрит на меня широко раскрытыми зелеными глазами.

— Ты хочешь детей? — тихо спросила она.

Раньше я никогда не хотел. Но с Нессой я хочу всего. Я хочу получить любой опыт, который может предложить жизнь, лишь бы это было с ней.

— Я могу подождать, — говорю я ей. — Но да, в конце концов я хочу их.

— Я тоже этого хочу, — говорит она.

— Ты уверена? — я улыбаюсь. — Ты же знаешь, что близнецы — это наследственное.

Она смеется.

— С тобой никогда ничего не бывает просто, да?

— Нет, — говорю я. — Совсем нет.

В наш медовый месяц я планировал отвезти ее в Агру, посмотреть Тадж-Махал. Но Несса хочет поехать в Варшаву.

— Я хочу увидеть место, где ты вырос.

— Оно уродливо, — говорю я ей. — И там опасно.

— Весь город не может быть уродливым! — протестует Несса. — Там есть дворцы, и парки, и музеи...

— Откуда ты знаешь?

— Я посмотрела на сайте Trip Adviser!!!

Я качаю головой, улыбаясь бесконечному оптимизму Нессы. Она всегда находит прекрасные стороны во всем. Почему Варшава должна быть другой?

— Давай! — уговаривает она меня. — Я действительно хочу её увидеть. И я теперь говорю по-польски...

— В некоторой степени.

— Что значит «в некоторой степени»?

— Нууу... — я пожимаю плечами.

Она кладет руки на бедра, хмуро глядя на меня.

— Насколько хорош мой польский? Скажи мне правду.

Я не хочу ранить ее чувства, но и врать ей тоже не хочу.

— Примерно так же хорош, как у ребенка в четвертом классе, — говорю я ей.

— Что! — вскрикивает она.

— Умного ребенка в четвертом классе, — поспешно добавляю я.

— Это ничуть не лучше!

— Это немного лучше, — говорю я. — Это очень трудный язык.

— Сколько времени тебе понадобилось, чтобы выучить английский?

— Может быть, неделя, — говорю я. Это совсем не так, но она знает, что я ее дразню.

Она пытается игриво шлепнуть меня. Я слишком быстро хватаю ее руку и целую ее ладонь.

— Мы едем в Польшу или нет? — требует она.

Я снова целую ее, на этот раз в губы.

— Ты же знаешь, что я отвезу тебя куда захочешь, Несса.

 

34.

Несса

Сегодня день моей свадьбы.

Ты представляешь этот день с самого детства. Представляешь, какие цвета ты будешь использовать, как будут выглядеть ваши подарки. Ты планируешь все до мельчайших деталей.

Теперь, когда он наступил, мне на все это наплевать.

Единственное, что я представляю, это мужчину, который ждет меня у алтаря.

Я уже связана с ним душой, телом и разумом. Осталось только произнести слова вслух.

Мама помогает мне собираться утром. Она старается выглядеть веселой, но я вижу, что она все еще переживает из-за всего этого.

— Ты еще так молода, — говорит она не раз.

— Бабушка была моложе меня, когда вышла замуж, — напоминаю я ей, поднимая левую руку с прекрасным старинным кольцом.

— Я знаю, — вздыхает мама.

Моя бабушка была ребенком в своей семье, как и я. Она была богата, избалована и негласно обручена с банкиром, который был старше ее на двадцать лет. Потом у нее спустило колесо на велосипеде, когда она каталась по набережной. Она докатила его до ближайшего гаража. Из-под машины высунулся молодой человек — грязный, потный, одетый в комбинезон и перемазанный машинным маслом.

Это был мой дедушка. Они тайком встречались друг с другом при каждом удобном случае. Она сказала, что когда они впервые встретились в парке, она даже не была уверена, что это он, потому что с трудом узнала его чисто вымытым.

В конце концов их поймали, и ее отец поклялся, что не даст ей ни цента, если она еще хоть раз увидит этого парня. На следующую ночь они сбежали вместе. Кольцо, которое она надела в день свадьбы, было просто дешевым никелированным кольцом. Мой дедушка купил ей бриллиант десять лет спустя, после того как стал наемным убийцей у Каллаханов.

Моя бабушка больше никогда не разговаривала со своими родителями.

Моя мать знает об этом. Поэтому она и отдала мне кольцо. Она не хочет, чтобы с нами случилось то же самое.

Она нежно целует меня в лоб.

— Ты прекрасно выглядишь, Несса, — говорит она.

Риона приносит мне мой букет белых роз. Я не стала беспокоиться о том, во что одеты подружки невесты, поэтому она одета в свое обычное платье-футляр — облегающее и гладкое, словно её вторая кожа. Ее рыжие волосы распущены и ярко рассыпаны по плечам.

— Мне нравится, когда ты так укладываешь волосы, — говорю я ей.

— Я ненавижу, когда они лезут мне в лицо, — говорит она. — Но сегодня я хотела выглядеть хорошо.

Она кладет розы рядом со мной на туалетный столик.

— Когда будет готов твой новый балет? — спрашивает она меня.

— Через несколько месяцев, — отвечаю я.

— Это еще одна сказка?

— Я не знаю, — смеюсь я. — Я еще не знаю, что это будет. Я экспериментирую.

— Это хорошо, — говорит Риона, кивая. — Я восхищаюсь этим.

— Правда? — говорю я, удивляясь.

— Да — говорит она. — Ты находишь свой собственный путь. Это хорошо.

— Риона, — говорю я, чувствуя укол вины. — Разве ты не хотела бабушкино кольцо?

— Нет, — хмурится она. — Я же сказала тебе — я никогда не выйду замуж.

— Как ты можешь быть уверена?

Она вскидывает голову.

— Я знаю, какая я. Я не романтик. И я едва могу ужиться с собственной семьей.

— Никогда не знаешь наверняка, — говорю я ей. — Ты можешь быть удивлена, кто однажды сможет привлечь твое внимание.

Риона качает головой.

— Ты так думаешь, потому что ты романтик, — говорит она.

Аида приходит навестить меня последней и приносит пару своих туфель — те, которые она надевала на собственную свадьбу, не прошло и года. Кажется, что это было в прошлый жизни.

— Вот так, — говорит она. Она смотрит на мое кольцо, мой букет и туфли. — Теперь у тебя есть что-то старое и что-то новое, что-то позаимствованное и... есть ли у тебя что-нибудь голубое?

Я краснею.

— Мое нижнее белье голубое, — говорю я ей.

Она смеется.

— Отлично!

Она помогает мне надеть туфли и застегнуть их. Мне трудно наклониться в платье. Оно ярко-белое, с приталенными рукавами из прозрачного кружева, открытой спиной и пышной фатиновой юбкой. Когда я смотрю на себя в зеркало, я впервые вижу взрослую женщину. Я вижу ту, кем мне суждено быть.

— Мои родители не очень счастливы, — говорю я Аиде.

Она пожимает плечами.

— Они не были счастливы и в день моей свадьбы.

— По крайней мере, это была их идея.

— Это не имеет значения, — яростно говорит Аида. — Мы с Кэлом ненавидели друг друга. Вы с Мико без ума друг от друга. Все, что имеет значение, это страсть. Брак задыхается и умирает от апатии. Страсть поддерживает в нем жизнь.

— Так ты не думаешь, что они были блестящими свахами? — поддразниваю я ее.

— Нет, черт возьми! — Аида смеется. — Это была чистая удача, что мы не убили друг друга. Не стоит слишком доверять своим родителям.

Я улыбаюсь.

— Я не струсила. Я никогда ни в чем не была так уверена, как сейчас.

— Я знаю, — говорит Аида, обнимая меня. — Пойдем. Кэл принес твое пальто.

Я иду через первый этаж к задней двери.

Мы в доме Миколаша. Мы собираемся пожениться в его саду. Неважно, что сейчас февраль, я не могла бы выйти за него замуж нигде, кроме как здесь, под темными, голыми ветвями, под открытым небом.

Мой брат набрасывает мне на плечи толстый белый плащ. Он тянется за мной, как шлейф моего платья.

Я выхожу в сад и иду по траве.

Я совсем не чувствую холода. Снег падает вниз, густой и мягкий. Он делает сад абсолютно тихим, заглушая любые звуки, доносящиеся из-за высоких каменных стен.

Моя семья ждет меня, вместе с дюжиной людей Миколаша. Я вижу Клару, которая стоит рядом с Марселем и взволнованно улыбается. На ней черное платье с чердака под длинным плащом, и она выглядит просто великолепно.

Миколаш ждет меня под аркой пустого трельяжа. На нем простой черный костюм, волосы зачесаны назад. Он выглядит стройным, строгим и невероятно красивым. Мое сердце трепещет, как птица, при виде его.

Как только я подхожу к нему, он берет мои руки в свои.

Мы не приглашали ни священника, ни служителя. Моим родителям не нравится, что мы делаем это не в католической церкви, но Мико не религиозен, и я не хочу, чтобы кто-то произносил наши клятвы, кроме нас. Мы с Миколашем женимся друг на друге, потому что хотим этого, ни по какой другой причине и ни под чьей властью.

Мико крепко держит мои руки и смотрит в мои глаза.

— Несса, я буду любить тебя каждую секунду своей жизни. Я буду любить тебя такой, какая ты есть, и такой, какой ты станешь. Все, что ты захочешь, я сделаю для тебя. Я никогда не буду тебя удерживать. Я всегда буду говорить тебе правду. Я сохраню твою безопасность и счастье любой ценой.

Я тяжело сглатываю, не зная, смогу ли заставить себя говорить. Мое горло сжалось от переизбытка эмоций.

— Миколаш, я люблю тебя всем сердцем. Я обещаю, что ты будешь для меня единственным мужчиной в мире. Я буду твоей любовницей и лучшим другом. Мы будем вместе преодолевать все трудности, и наслаждаться счастливыми моментами. Мы будем делать выбор вместе, на благо нас обоих. Я всегда буду ставить тебя превыше всего, чтобы ничто не могло встать между нами.

Я бросаю последний быстрый взгляд на своих родителей. Я отпускаю их одобрение, их влияние. Я говорила то, что говорила — Миколаш теперь мой приоритет.

Тем не менее, я рада видеть, что они улыбаются мне, хотя бы немного. Они хотят, чтобы я была счастлива.

Я оглядываюсь на Миколаша и я счастлива. Целиком и полностью.

Он притягивает меня к себе в поцелуе, и весь остальной мир исчезает.

Теперь мы создаем новый мир, в центре которого находимся мы.

Конец