Текст книги "Ангел мой"
Автор книги: Proba Pera
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 31 страниц)
– Девочка моя, – ласково обращался Стайлз к лошади, гладя и целуя ее между больших лиловых глаз.
Мигель, приводя в порядок своего жеребца, с замиранием сердца, тихо испуская вздох сексуального желания, смотрел на перекатывающиеся под кожей поджарые мускулы парня, на его изящные руки с выступавшими от натуги венами и длинные пальцы.
Плоть Вардоса сладко ныла и дергалась от приливов крови при виде Стайлзовых ягодиц, слегка выглядывающих из темно-зеленой речной глади. Он не мог насмотреться на его аккуратный чуть подрагивающий от резких движений член, до боли желая целовать его, обнажить крайнюю плоть и лизать головку языком, а потом глубоко заглотнуть себе в рот и сосать, пока парень не изольется горячим семенем.
Мигель знал, что Стайлз невинен, как дитя и ему страстно хотелось быть у него первым. Подарить ему первый поцелуй, первым прикоснуться к его члену руками и ртом, первым увлажнить и растянуть его розовую трепетную дырочку и первым вогнать в нее свой пенис. Молодой мужчина грезил о том дне, когда станет его проводником и учителем на тропе сладкого греха и сексуального вожделения.
Вардос, делая частые вдохи своей мощной грудью, стал глубже заходить в прохладную воду, чтобы скрыть свое возбуждение и унять терзания плоти. Они оба не слышали, как к ним подъехал еще один всадник.
– Стайлз, Мигель, вот вы где! – сказал Джон Стилински, владелец фермы, хозяин Мигеля и многодетный отец семейства. На плечах этого некогда молодого и сильного мужчины лежал большой груз ответственности. Для него его ферма и лошади были смыслом жизни. Он со своей женой Клаудией вырастил и воспитал четверых детей, младшим из которых был Стайлз.
– Отец, что ты здесь делаешь? – беззаботно спросил его сын.
– Ты забыл, что у твоего кузена Джексона Уиттмора сегодня день рождения? К тому же мне нужно потолковать с его отцом по поводу ссуды под проценты. Прошлый год был неурожайным, фуража не хватает, боюсь, наша ферма на грани банкротства, бедные мои лошади! – разорялся отец. – Вот что, парни! Вылезайте из воды, доставьте лошадей в их стойла и накормите. Потом, Стайлз, мы с тобой поедем к Уиттморам.
Развернув свою лошадь, Джон Стилински поскакал в сторону дома. Нехотя выйдя из воды, Стайлз и Мигель быстро обтерлись одним полотенцем и, насухо вытерев лошадей, повели их к конюшням.
Зайдя в свою комнату, Стайлз наскоро принял душ и вымыл голову. Одев свои самые приличные вещи, состоявшие из синих джинсов, кроссовок и неизменной клетчатой рубашки, которую он просто любил и чувствовал в ней себя удобно и комфортно, Стилински-младший спустился вниз во двор, где сидя в джипе, его уже поджидал серьезно задумавшийся отец.
– Ну что, готов? – спросил Джон.
– Когда я уже сам буду водить свой собственный джип? – надув губы спросил Стайлз, хлопаясь на пассажирское сидение.
– Походи на вождение, получи права, тогда и будешь, а пока у тебя лучше всего получается управляться с лошадьми, – ответил отец, заводя двигатель и выезжая со двора.
Через минут сорок они подъехали к шикарному особняку с огромным бассейном, цветущими садами и зелеными лужайками для гольфа.
– Пойди, найди Джексона и поздравь его с днем рождения. Скажи, что в подарок он может получить любого жеребенка, приехав на нашу ферму, – молвил отец, выходя из машины, – а я пойду, найду Дэвида.
Стайлз стал подниматься по парадной лестнице, идя на звук людского смеха, крика и музыкальных битов, от мощности которых содрогалась земля.
Ему на встречу, глотнуть свежего воздуха из задымленного помещения, где гремела дискотека, вырвалась толпа молодых парней и девушек во главе с виновником торжества Джексоном Уиттмором.
– О, да это мой кузен Стайлз в своей несменной унылой рубашке пожаловал. В каком бутике ты откопал это сокровище? Я бы прикупил парочку! – слегка хмельно, то ли от алкоголя, то ли от травки или экстази, под общий смех гостей спросил Джексон. – Друзья мои, поведаю вам по секрету, что вот эта вот рубашка, – сказал он окружающим, тыча в родственника пальцем, – мать вашу, волшебная. Она может менять цвет и размер клетки, не так ли Стайлз? Твоя унылая рубашка для тебя чуть не вторая кожа.
– Мне в ней просто удобно и она мне действительно нравиться! – с вызовом ответил парень, немного смутившись присутствующих, особенно девочек с интересом его разглядывающих.
– Ладно, приятель, шучу, – добродушно ответил Джексон, – так, где мой подарок?
– Можешь приехать на ферму и выбрать любого жеребенка из молодняка, – ответил Стайлз, глядя ему в глаза.
– Да ты что?! Небывалая щедрость от дядюшки Джона! Дай-ка я тебя поцелую!
Схватив Стилински за отворот рубахи, Джексон впился в его губы и прошелся по ним своим языком, украв у парня первый его поцелуй.
Отстранившись от Стайлза и недовольно скривив губы, Джексон вынес неутешительный вердикт:
– Девочки, мой неискушенный кузен абсолютно не умеет целоваться! Покажите этому деревенскому парню, что такое настоящий французский поцелуй!
Барышень и просить не нужно было. Стайкой шумных юрких птичек они обступили Стайлза, привлекая его к себе и беря в плен его сочные губы, заставляя языком раскрыть рот и лаская его нёбо.
Его, задыхающегося и покрасневшего, словно победный трофей передавали из рук в руки, оставляя на его губах смесь помад и блесков, а во рту вкус, варьирующийся от алкоголя и никотина до мороженого и мятной жвачки.
С трудом и долей остервенения, оторвав Стайлза от одной присосавшейся к нему, как пиявка девчонки и кинув фразу:
– Ну хватит, а то зацелуете парня до смерти! – Джексон вручил кузену стаканчик с чем-то алкогольным и повел его в помещение, где вовсю грохотала музыка.
Через какое-то время, от перенесенных эмоций, частой смены лиц, громкой музыки, выпитого спиртного и спертого воздуха, Стайлз почувствовал, что его сейчас вырвет. Отделившись от толпы танцующих и, зажав рот ладонью, он побежал вглубь дома, ища свободное помещение желательно с уборной. Вскочив в первую, оказавшуюся открытой комнату, он быстро побежал в туалет и, наклонившись над унитазом, стал очищать желудок.
Вытерев рот ладонью и, смочив водой из-под крана пылающее лицо, он хотел было покинуть уборную, как в комнату быстро вошла мать Джексона, заводя за собой и страстно целуя мужчину, оказавшегося вовсе не ее супругом.
– Обожаю тебя трахать, прямо под носом у мужа, – сказал мужчина, одной рукой жадно шаря у тетушки под юбкой, а другой, сжимая ее грудь в вырезе кофточки, вызывая у той сдавленный стон.
– Мы встретимся, Джерард? – сладко стонала она, прижимаясь к мужчине.
«Господи, да ведь он почти в отцы ей годится» – с брезгливостью и долей обиды за дядю глупца, думал Стайлз.
– Да, дорогая, но дела прежде всего. Иди к себе, с минуты на минуту ко мне должен прийти твой муж рогоносец, – шептал он женщине на ухо, провожая к двери.
Не успел он ее проводить, как через несколько минут в его комнату вошли двое. Дядя Дэвид и еще один жуткий громила, которого Стайлз никогда в жизни не видел.
С безысходностью поняв, что ему не удастся выйти из туалета и этой комнаты незамеченным, и в надежде, что его никто не обнаружит, Стайлз затаился и стал внимательно слушать.
– Арджент, я достал то, что вы просили, – сказал Дэвид, вытаскивая из шкафа кейс и кладя его на стол, – очень дорогой и редкий вид желтого аконита, – добавил мужчина, извлекая из кейса прозрачный стеклянный контейнер, – одна его капля при точном нанесении способна убить целое семейство оборотней.
– Даже его? – спросил Арджент, глядя на верзилу.
– Он что, оборотень? – в испуге спросил Дэвид Уиттмор, пятясь назад.
– Самый настоящий, – ответил Джерард, хищно улыбнувшись, – ну, Кинкейд, покажи нашему деловому партнеру на что ты способен, – скомандовал Арджент.
У огромного, как гора мужчины стали быстро расти когти на руках и острые клыки во рту. Глаза его, глянув на оторопевшего Уиттмора, полыхнули свирепым голубым пламенем. Схватив вскрикнувшего мужчину за горло, оборотень, оторвав его от земли, стал смотреть на своего теперешнего хозяина, ожидая дальнейших распоряжений.
Стайлз, видя все это своими глазами лихорадочно подумал, не воспользоваться ли опять услугами унитаза?
– Отпусти его, приятель, – мирно сказал Арджен, – негоже обижать хозяина в его собственном доме. Так какова цена за товар? – с нажимом спросил Джерард.
– В половину меньше, – задыхаясь и потирая чуть неоторванную шею, прохрипел мужчина.
– Это уже другое дело, – довольно сказал Арджент, – а как проходит вербовка в армию охотников? Что там с Джексоном?
– Только не мой сын, умоляю! – надрывно вскричал Дэвид. – Я что-нибудь придумаю!
– Пусть кейс пока полежит здесь, – холодно сказал Джерард, – пошли, Уиттмор, пора возвращаться к гостям, праздник все-таки!
Дождавшись, пока все трое покинули помещение, Стайлз подошел к кейсу, пытаясь переварить услышанную и увиденную информацию. О том, что существуют оборотни и охотники на них он где-то слышал. Так же он знал о перемирии между их кланами. Выходит, этот Арджент нечисто играл, пополняя армию охотников во время прекращения распри. Сам оборотень произвел на парня жуткое и душераздирающее впечатление.
Желая насолить дядиному обидчику, с фразой «сделка не состоится, старый козел!», Стилински, взяв стеклянный контейнер со смертельным для оборотней ядом, вышел из комнаты. Затем под общий шум гостей вынес его из дома и положил в багажник своего джипа, предварительно завернув в кусок брезента. Вернувшись в дом, он стал искать отца.
– К сожалению, твой дядя не даст нам денег, – расстроено говорил слегка нетрезвый Джон, пытаясь перекричать аплодисменты гостей, в то время как в гостиную начали заносить именинный торт.
Проходя мимо Стилински-старшего, Джексон Уиттмор, сделав глубокий вдох, брезгливо заткнул ноздри и наигранно закатил глаза. Желая повеселить всех своей очередной колкостью, именинник произнес:
– Боже, дядюшка, в твоем доме хоть что-нибудь не пахнет навозом?
Видя, как под общий хохот гостей, отец осунулся и помрачнел, Стайлз вышел вперед и, сжимая руки в кулаки, гневно произнес:
– Зато в нашем доме не трахают чужих жен! В нашем доме не пытаются вербовать в частную секретную армию! – повышал голос Стилински-младший, не обращая внимания на то, что в зале вдруг стало тихо. – Не плетут интриги и не пытаются никого отравить уникальным и дорогостоящим ядом!
Услышав пламенную речь молодого парнишки, Джерард Арджент, переглянувшись с Дэвидом Уиттмором, подошел ближе.
– Чей это юноша?! – спросил Арджент добродушно. – Он, кажется, слегка пьян!
– Это мой племянник Стайлз Стилински, мистер Арджент. Сын моей сестры, – подал голос Уиттмор-старший, – а это его отец Джон, он разводит породистых лошадей.
Мельком глянув на Джона Стилински, Джерард опять перевел свой взгляд на Стайлза.
– Так тебя интересуют армия и яды? – улыбнувшись, спросил Арджент, заглядывая парню в глаза. Этот взгляд словно говорил Стайлзу: «Щенок, ты даже не представляешь на кого вякнул!»
Расценив молчание парня как знак согласия, Джерард опять обратился к Уиттмору, а заодно и Джону Стилински.
– Что вы скажете, джентльмены, если я предложу этому молодому человеку учебу в частной военной школе. Все расходы, разумеется, я беру на себя.
– Я не против, – быстро сказал Джон, не глядя на возмущенного сына, – если вы подкинете немного средств на поддержание моей фермы.
– Договорились, – сказал Джерард, протягивая Джону руку, – ехать нужно не позднее завтрашнего дня, учебный год уже начался.
– Не волнуйтесь, сэр, Стайлз к завтрашнему утру будет собран и готов к отъезду, – заверил его довольный Джон.
Даже не попробовав именинного торта, оба Стилински покинули дом Уиттморов.
Ведя домой свой джип, Стайлз кипел от негодования. Зато Джон довольный словно ребенок, получивший заветную игрушку, улыбался во все свои родные и протезированные зубы.
– Не поеду! – бросал Стайлз.
– Поедешь, – уверенно говорил Джон, – смена обстановки пойдет тебе на пользу.
____________________
* Боже мой (исп.)
Глава 4
Направляясь в частную школу с военным уклоном, Стайлз испытывал двоякие чувства. С одной стороны, ему не хотелось покидать дом, ферму, лошадей. С другой, он ощущал трепет и волнение от того, что у него появилась возможность вырваться не только из дома, штата, но даже из страны, поскольку школа находилась в Канаде.
Он вообще не особенно приветствовал резкие кардинальные изменения в его жизни, но Стайлз отлично понимал, в тот вечер в поместье Уиттморов он, как говорится, «перешел Рубикон», назад пути нет. Ему придется подстраиваться под ритм современного мира и стойко принимать все удары и перипетии, которые возможно посыплются на его голову как из рога изобилия.
Три года. Три долбаных года он будет торчать здесь, не зная, какой херней ему будут забивать мозги и доводить до автоматизма реакцию тела и конечностей на те, или иные ситуации.
Когда Стайлз приехал на место, стояла глубокая ночь. Здание выглядело слегка мрачноватым и старинным с несколькими современными пристройками в правом и левом крыле.
– Все вопросы завтра, когда на месте будет директор школы мистер Харрис. Ваш сосед по комнате все вам расскажет и покажет, – сказал комендант, провожая Стилински в одну из комнат, рассчитанных на двух постояльцев.
Тихо войдя в комнату, чтобы не разбудить спящего соседа, Стайлз оставил возле пустой кровати свои вещи, быстро разделся до майки и трусов и юркнул под одеяло. Через полчаса он уже мирно посапывал, не видя, как его сосед тихонько встал, подошел к его кровати и, посветив в лицо маленьким карманным фонариком, стал его с интересом рассматривать. Потом прошелся взглядом по его скромной одежде и скудной сумке с вещами.
– Ну, здравствуй, сосед, кем бы ты ни был. Добро пожаловать в школу охотников на разную нечисть! – криво улыбнувшись, сказал он, гася фонарик и возвращаясь на свое место.
***
Стайлз не хотел просыпаться, но, тем не менее, стал продирать глаза, чувствуя, что уже утро и его кто-то тормошит.
– Просыпайся, новичок! На урок опоздаешь! Здесь с этим строго! – громко говорил парень крепкого телосложения с темно-русыми волосами и голубыми глазами.
– Ты кто? – все еще сонно спросил Стилински.
– Твой сосед по комнате, Тео Рэкен, – сказал парень, протягивая крепкую руку и помогая Стайлзу принять вертикальное положение.
– Стайлз Стилински, спасибо, – представился он, поблагодарив за своевременную помощь.
– Давай бегом в столовую, потом я тебе покажу кабинет Харриса, он тут главный, – сказал Тео, быстро одевая верхнюю одежду.
– Тут выдают форму? – взволнованно спросил Стайлз.
– Не-а, у нас тут форма номер восемь, что украли, то и носим, – улыбаясь, ответил Рэкен.
Видя, как остолбенел Стилински, парень расхохотался.
– Да шучу я, салага, одевай что хочешь, лишь бы тебе сматываться было удобно.
– От кого?
– Да мало ли от кого! Да хотя бы от меня! – ответил Тео, глядя на реакцию соседа.
– Уже боюсь! – саркастически сказал Стайлз, быстро направившись в уборную. После этого, вернувшись, он вытащил из сумки красную худи, быстро надел ее через голову, потом брюки цвета хаки и черные ботинки.
После того как Стайлз побывал в кабинете у Харриса, тот повел его в класс познакомиться с другими учащимися. Среди них был и Тео.
– Парни, это Стайлз Стилински. Он со своим отцом занимается разведением породистых лошадей в одном из штатов Америки. Теперь, он будет учиться вместе с вами, – сказал директор Харрис, показывая Стайлзу свободное место.
Когда Стилински сел за парту, один из учащихся, глянув на новичка, издал громкое лошадиное ржание, вызвав тем самым дружный смех.
– Дэлер! – рявкнул директор. – Считаешь свою выходку смешной?
Нерастерявшийся Стайлз, посмотрев на шутника, саркастически заметил:
– Чувак, ты часом класс со стойлом не перепутал?
По помещению прокатился такой хохот, что даже хмурый Харрис позволил себе криво усмехнуться. Не ожидая от себя такой смелости, а уж тем более реакции класса, Стайлз посмотрел на покрасневшего Дэлера, встал и протянул ему руку.
– Я Стайлз, без обид, чувак?
– Мэтт, – ответил тот, глядя исподлобья и протягивая руку, – без обид.
Возвращаясь на место, он поймал довольный взгляд Тео Рэкена, говоривший о том, что Стайлз успешно прошел что-то на подобии боевого крещения. Попросив у него на переменке расписание занятий, Стилински несколько минут был в немом шоке и небывалом изумлении. Наряду с обыкновенными предметами из школьной программы и строевой подготовки, были такие, которые вызвали у него немалую долю подозрительности.
«Баллистика», «Яды и противоядия», «Стрельба из холодного и огнестрельного оружия», «Силки и капканы», «Пиротехника и взрывчатые вещества», «История и изучение мифических и сверхъестественных существ» – вот тот неполный список предметов, которые Стайлз должен был изучать в классах этого помещения.
– Послушай Тео, что это, к чертям собачьим, за заведение? – возбужденно спросил он того за обедом.
– Прочитай девиз нашей школы, – ответил Рэкен, указывая на одну из стен столовой.
– Мы охотимся на тех, кто охотится на нас! – прочел Стайлз.
«Твою ж мать! Арджент упек его сюда, чтобы сделать из него охотника на оборотней!» – с горечью подумал Стилински, ковыряя вилкой в ставшем вмиг несъедобным обеде.
***
Два года спустя.
Городской особняк семьи Хейл.
Доведя Кейт до очередного, третьего по счету оргазма, Питер Хейл, выскользнул из нее и, сняв с себя неиспользованный презерватив, бросил его в корзину для мусора.
– Что такое, мой зверь? – надула губки Кейт, перекатываясь на живот и сгибая в коленях стройные мускулистые ноги с изящными ступнями, словно она на пляже под жарким солнышком. – Сегодня ты не в духе или я тебя вчера высосала досуха?
– Какая разница? – сказал Питер, пожимая плечами. – Тебе ли жаловаться, после скольких, кажется, трех оргазмов подряд? – добавил он, подкуривая дорогую сигару и выдыхая клубы дыма в открытое окно.
Хейл не понимал, зачем он до сих пор позволяет этой женщине сюда приходить, раздвигать ноги, становиться на колени? Стоило признать, что секс между ними был высшего пилотажа. Кейт Арджент словно читала его эмоции, предугадывала все желания в их сексуальных играх. Она умело, словно жонглер в цирке играла с его огнем. Доводила почти до безумия и асфиксии легких, сдерживая у самого края оргазма, позволяя взамен делать с ней все, что он только не пожелает, от чего его разрядка становилась божественно крышесносной.
– Почему ты до сих пор одна? – спросил Питер, делая легкую затяжку. – Взгляни на Кристофера. У него семья, жена и замечательная дочь.
– Ты шутишь, Хейл? – криво усмехнувшись, спросила Кейт. – Муж, домашнее хозяйство, церковь и дети, это не мой стиль. Ты можешь меня представить с орущим свертком на руках, опалым животом и растянутой грудью?
«Нет, – подумал Питер, – для таких дерзких и хладнокровных убийц как эта женщина, материнство было бы кощунством».
Она с уверенностью обращается со всеми видами оружия и хороша в рукопашном бое. Он на собственной шкуре прочувствовал ее силу, изворотливость и выносливость. Она достойный противник, как в постели, так и вне ее. Какие уж тут дети. Но он устал от Кейт. Устал и морально и физически.
Отлично понимая, что трахаясь с ней, потенциальным врагом и возможным инициатором пожара, случившимся двадцать два года назад, он предавал, прежде всего, самого себя и своих собратьев. Слава Богу, что он ее не любит, в отличии от нее. И если он с ней в ближайшее время не порвет, ее неуемная, на грани фанатизма любовь, может привести ее к сумасшествию. А обладая такой гремучей смесью, эта коварная женщина будет способна на что угодно.
– Меня не будет несколько дней, я должен сегодня уехать, – сказал Хейл, оборачиваясь, – в соседнем штате я договорился о покупке двух породистых лошадей. Ты свободна, если хочешь, мой шофер отвезет тебя, куда попросишь.
– Мы ведь встретимся после твоего приезда? – сказала она, подходя к нему и прижимаясь к его спине голой грудью.
– Все может быть, – неопределенно ответил Питер, в душе глубоко уверенный, что это был их последний секс.
После того, как Кейт Арджент покинула его дом, он быстро принял душ, чтобы избавиться от запаха ее похоти, надел чистое белье, простые джинсы, легкий свитер с V – образным вырезом, пиджак и кожаные мокасины. Взяв со стола мобильный телефон, он быстро набрал нужный номер.
– Мистер Стилински? Это Питер Хейл. Я хотел бы сегодня приехать к вам на ферму. Помните, мы договаривались с вами о продаже двух породистых лошадей? Замечательно! Я выезжаю!
Отключив телефон, Питер, взяв ключи от своего Рендж Ровера, покинул свой городской особняк.
Через четыре часа он уже подъезжал к дому Джона Стилински. Сам хозяин с женой вышли на крыльцо, чтобы встретить солидного гостя.
Один раз взглянув на его ожоги, они старались при своей деревенской простоте и скромности, больше не заострять на этом внимания и при разговоре смотрели куда угодно только не на правую часть лица Питера.
– Пойдемте в дом, мистер Хейл, выпьем чего-нибудь прохладного, или покрепче, – предложил гостеприимный хозяин, – потом я покажу вам лошадей.
Войдя в скромный по здешним меркам, но чистый и уютный дом, Питер огляделся по сторонам. Прежде чем усесться на диван, он заметил на журнальном столике фотографию в рамке. На снимке был запечатлен улыбающийся юноша, обнимающий лошадь за гриву.
Словно незримый кукловод, дергая за ниточки потянул Хейлову ладонь к фото. Притянув снимок ближе, Питер почувствовал странное волнение в груди. Его пальцы и дёсна стали болезненно пульсировать, из самого его нутра стало подниматься невиданной силы желание громко завыть, подкатившее к самому горлу.
« МОЙ! ОН МОЙ!» – стучало в голове у Хейла, принося дикую боль его глазам. Глянув в стеклянное отражение рамки, он на секунду увидел как его глаза из голубых стали желтыми.
– Кто это? – спросил Хейл, еле сдерживая доселе неведомые ему чувства.
– Это мой младший сын Стайлз, – гордо улыбаясь, сказал Джон Стилински, – здесь ему пятнадцать лет. А вот на этой фотографии ему уже семнадцать. Он здесь с двумя приятелями Тео и Мэттом, – продолжал мужчина, протягивая еще один снимок и абсолютно не замечая, как дрожат руки у Хейла, как заходится его сердце при виде улыбающегося кареглазого парня с россыпью родинок на щеке. «МОЙ!», опять услышал Питер голос похожий на звериный рык, сотрясавший все его естество.
«Да что за херня с ним творится?» – спрашивал себя Хейл, покрываясь бисеринками пота.
– Желаете что-нибудь выпить? – заботливо спросила Клаудия Стилински.
– Воды, пожалуйста, – прокаркал Питер, пересохшим голосом.
Когда Джон и Клаудия на несколько минут оставили его одного, он быстро, чуть не уронив рамку на пол, извлек фото пятнадцатилетнего парня и сунул его себе во внутренний карман пиджака.
Словно вся кровь, что была в его теле, прилила к месту соприкосновения кармана с фото и накачанной груди Питера, начав жарко пульсировать.
Чтобы как-то себя отвлечь, Хейл еще раз взглянул на троицу молодых парней. Обратив внимание на задний фон, Питер обомлел. Позади ребят на каменной стене висел штандарт с геральдической лилией и выбитым вокруг нее девизом.
«Силы небесные, да ведь этот мальчишка, на фото которого у Питера чуть ли не столбняк, учится на охотника в гребаной школе Джерарда Арджента! А что с ним будет, если они с парнем встретятся?»
Поблагодарив хозяйку дома за вкусную и прохладную воду, которую Питер с жадностью выпил, буквально двумя глотками, он последовал за Джоном Стилински в загон, где держали породистых лошадей. Войдя в помещение, Питер заметил молодого мужчину, с виду мексиканца, чистившего стойло одной из лошадей.
– Мигель, позволь тебе представить нашего гостя и потенциального покупателя мистера Хейла, – сказал Джон.
Реакция у всех людей впервые его видевших была одинаковой, поэтому Питер лишь улыбнулся широко открытым глазам и рту Мигеля. Тот, спохватившись, закрыл рот и поприветствовал гостя.
– Добрый день, синьор, каких лошадей вам показать?
Оглядевшись, Питер остановил свой взгляд на кобыле и жеребце шоколадной масти.
– Покажите вот этих.
– «Гром» и «Молния», – подал голос Джон Стилински, взглядом велев Мигелю подвести лошадей поближе, – отличный выбор, сэр!
– Я их покупаю, – восхищенно сказал Питер, почувствовав как лошади стали тихонько фыркать, прясть ушами, переминаясь с копыта на копыто, интуитивно чувствуя рядом с собой опасного хищника.
– Но «Молния» принадлежит Стайлзу! – возмущенно начал Мигель.
– Плачу вдвойне! – возбужденно перебил его Питер, желая обладать всем, что дорого этому парню, взволновавшему его душу и волчью кровь. Не для того, чтобы отобрать и обездолить, тем самым нанеся огромную обиду, лишь для того, чтобы, по непонятной ему самому причине, быть ближе к Стайлзу, узнать чем он дорожит, грезит, дышит, о чем думает и мечтает.
– По рукам, – ответил Стилински, пожимая руку Хейлу, презрев возмущенный взгляд Мигеля.
– Я выпишу вам чек, а за лошадьми вернусь через несколько дней, – взволновано сказал Питер, доставая из кармана пиджака чековую книжку и ручку.
Заключив с Джоном Стилински сделку, Питер не поехал к себе в городской особняк. Он решил навестить Талию с Девкалионом, свою племянницу Лору и советника семьи Алана Дитона, живших теперь в бывшей усадьбе Арджентов. А заодно потолковать с ними о внезапно возникшем сумасшедшем желании Хейла единолично обладать семнадцатилетним юным охотником на оборотней, запечатленном на украденной Питером фотографии.
Глава 5
Лора Хейл, складывала в большую коробку все свои старые вещи, игрушки и детские рисунки, оставляя у себя только один, где она нарисовала себя, маму, отца и двух братьев. Глядя на свои детские каракули она улыбнулась, ловя себя на мысли, что уже порядком соскучилась за Эйданом и Итаном, которые были младше ее на два года и учились в Англии.
Она часто задавалась вопросом, почему все ее родственники оборотни, способны превращаться в волков, а она нет. Как-то раз, увидев, как впервые обернулись ее братья, она обратилась с этим вопросом к родителям. Те, переглянувшись, ответили, что в семье оборотней не всегда рождались волки. Глядя на себя уже взрослую, она втайне радовалась, что это так.
С трудом подняв тяжелую коробку и периодически подпихивая ее коленом, девушка направилась в сторону чердака. По дороге она встретила самого замечательного из людей, живших с ее семьей под одной крышей. Зная его с самого рождения, она еще в детстве решила, что выйдет за него замуж и до сих пор не теряла надежды, что он, рано или поздно, поймет и ответит на ее чувства взаимностью.
– Лора, малышка, зачем ты тащишь сама эту тяжесть? – спросил Алан Дитон. – Куда ты направляешься? Давай я тебе помогу.
– Привет, Алан! Да вот решила навести порядок в своей комнате, собрала старые вещи и игрушки. Поможешь мне отнести эту коробку на чердак?
– Конечно, давай сюда.
Передавая коробку, Лора как бы случайно задержала свои руки на руках Дитона и совсем близко наклонилась к его лицу, чувствуя кожей его вдруг сбившееся жаркое дыхание.
Перехватив на себя коробку и взглянув на девушку своими темными оливковыми глазами, Алан пошел вместе с ней к чердаку. Поднявшись по лестнице и открыв в потолке большой квадратный люк, они потихоньку забрались на слегка запыленный и покрытый паутиной чердак, куда скорее всего, никто не заходил, после того как Ардженты съехали. Здесь практически ничего не было кроме кучи старых газет, парочки предметов домашнего обихода, торшера и нескольких сломанных стульев.
Поставив коробку рядом со стопкой газет, Дитон задел верхний ряд и газеты, слегка съехав, обнажили фотографию в рамке.
Взяв ее в руки, мужчина стал пристально в нее всматриваться, досадуя на недостаточное количество света.
– Что там, Алан? – заинтересованно спросила Лора, подходя к нему ближе.
– Пойдем, спустимся вниз, там и посмотрим, – предложил Дитон, идя к выходу и спускаясь по ступенькам.
Оказавшись внизу, мужчина стал дожидаться, когда Лора закроет люк и спуститься. Буквально на трех последних ступеньках девушка спотыкается и летит прямо в объятия Дитона.
Тот естественно роняет рамку, стекло разбивается, зато он благополучно ловит Лору.
– Прости, Алан! Я такая неловкая, – сказала она, хлопая ресницами.
– Если бы я тебя не знал, – улыбнувшись, сказал Дитон, – то подумал бы, что ты это сделала не случайно.
Он чуть больше положенного задержал девушку в своих руках, пытаясь всеми силами не впиться губами в ее приоткрытый рот, чувствуя как трепещет ее сердце, совсем близко от его собственного.
Нехотя поставив ее на пол, он присел на корточки и стал аккуратно вынимать фотографию из разбитой рамки.
Перевернув снимок и увидев, кто на нем изображен, Алан на секунду задержал дыхание, потом приглядевшись, быстро встал и направился к лестнице, ведущей в общий холл.
– Алан, ты куда? Кто это на фотографии? – спрашивала взволнованная Лора, быстро следуя за ним.
– Мне нужно срочно поговорить с твоей матерью, – ответил Алан, спускаясь в общий холл и ища Талию глазами среди ее сородичей и слуг.
Найдя женщину, идущую в сторону выхода, он негромко ее позвал.
– Талия, я должен тебе кое-что показать!
–Что там, Алан? – спросила женщина, обернувшись.
– Я нашел на чердаке вот этот снимок.
Увидев его, женщина слегка опешила и побледнела.
– Кто это, мама?
– Это Кристофер Арджент в молодости, со своей сестрой Кейт. Эта семья жила здесь до нас. Они охотники и наши враги, – сказала Талия, глядя в глаза дочери, как две капли воды похожие на глаза ее настоящего отца, запечатленного на фото в восемнадцатилетнем возрасте.
– Я узнал ее, Талия! Это она! – взволнованно говорил Алан. – Это та девочка, которую я видел в ночь трагедии, перед тем как меня оглушили. Тот пожар ее рук дело!
– Будь ты проклят, Джерард Арджент! – взорвалась Талия. – Каким же надо быть гребаным мудаком, чтобы толкнуть малолетнюю дочь на преступление! Мы должны обо всем рассказать Питеру! А вот и он, – сказала Талия, видя, как его машина въехала на территорию усадьбы. – Лора, пойди, найди отца.
Питер не мог дождаться того мгновения, когда он все расскажет своим родным, а главное, услышит их вердикт по поводу происходящих с ним вещей. Заглушив двигатель, он нетерпеливо выскочил из автомобиля, громко хлопнув дверцей.
– Всем привет! Я должен вам кое-что поведать! – взволнованно начал Питер, видя как Талия, Алан, а за ними Девкалион с Лорой, быстро идут к нему на встречу. – Я был на ферме, где разводят породистых лошадей, договаривался о приобретении, – быстро продолжал он, – и, увидев у хозяев в доме фото их сына, со мной стало твориться что-то неладное. Меня что-то, словно, изнутри распирало, рвало на части, пытаясь вырваться. Мои глаза стали на миг желтыми, а зубы и ногти болезненно заныли. А в голове стучала одна единственная фраза «МОЙ». И все это из-за вот этого мальчишки! – рявкнул Питер, вытаскивая из внутреннего кармана фотографию и протягивая ее сестре.
