Текст книги "Still Delicate (ЛП)"

– Вот же засранец, – прямо говорит Глэдис после того, как я рассказываю ей все.

– Просто бесполезное дерьмо, – соглашается Хейзел.

Я рада, что Линды сегодня нет. Не думаю, что смогла бы принять ее оптимистичный настрой «всегда ищи хорошие стороны». Потому что здесь нет хороших сторон. Вещи сегодня не выглядят лучше. На самом деле выглядят еще хуже. Ничто не может скрасить мой день. Но весьма вероятно, что все может стать еще хуже. Это ведь моя жизнь, в конце концов.

– Уизли, мне нужна карта Ричарда Симпсона, – рявкает целитель Уортон, оплёвывая меня. Как бы мне хотелось врезать боссу пером сию же минуту.

– Пожалуйста, – шиплю я.

– Прошу прощения? – огрызается он.

– Пожалуйста, дайте мне карту Ричарда Симпсона, – рычу я, хмуро смотря на него. Сначала я думаю, что он наорет на меня плюс оплюет, как обычно. Может быть, даже уволит меня. В данный момент мне на все наплевать.

– Э-э, да. Верно. Будь добра.

Я беру карту и отдаю ему. Он кивает мне, а затем уходит по коридору.

– Ну, ничего себе заявочки! Прекрасная работа! – удивленно тянет Хейзел.

– Да, отличная работа, дорогуша! – соглашается Глэдис.

Ладно, вот мой день и стал чуть светлее.

Хейзел и Глэдис приносят сегодня чай. Обычно, они заставляют меня это делать, мотивируя тем, что я младше, а их суставы уже не те, что были раньше и им тяжело подниматься и спускаться по такому множеству ступенек. Они даже отдают мне последнее шоколадное печенье. А в четверть первого целитель Кеннеди проходит мимо и, как обычно, улыбается нам. И вот жизнь уже и не кажется столь мрачной.

У Эйдана сегодня нет занятий в школе, поэтому я оставила его с Тедди. После работы я отправляюсь туда, чтобы хорошенько пострадать и наконец-то забыть об этой дерьмовой насмешке судьбы. Тедди и Виктуар живут в сельской местности. Их дом довольно маленький, но не слишком мал. Со дня его постройки он всегда выглядит отлично. Поездка на автобусе занимает около получаса. Мне и правда стоит научиться аппарировать или хотя бы получить водительские права. Папа однажды попытался научить меня, но мы тогда поспорили, и я просто бросила машину посередине автомагистрали. И больше мы попыток не предпринимали.

Ремус открывает дверь прежде, чем я даже стучу. Сегодня его волосы фиолетовые, а глаза привычные серо-голубые, как у Виктуар. Ему четыре и, если не считать моего сына, он самый нахальный мальчишка, которого я когда-либо знала.

– Привет, тетя Роза! – усмехается он.

– Привет, Проблема, – ерошу я его волосы. – Ждешь прихода Санты?

– Да! – восклицает он, ведя меня по коридору на кухню, где, как я полагаю, расположились остальные:

– У меня будет новая метла, снитч и щенок!

– Щенок? Мама разрешила тебе завести щенка? – это не слишком похоже на Виктуар Люпин, которую я знаю. К ее ужасу, у них уже есть собака. И я не могу представить причину, по которой они решили обзавестись еще одной.

Тедди, Виктуар, Дори и Эйдан сидят за обеденным столом, словно идеальная семья. Дори восседает на своем высоком стульчике, бросая еду собаке Ронни (названной Ремусом в честь моего папы – папа был даже более горд, чем когда я дала второе имя Эйдану), и хлопает в ладоши своими пухлыми ручками. Тедди, Виктуар, Ремус и Дори – идеальная семья. Я завидую им. Ведь у них такая обычная, совершенно нормальная жизнь.

Дори – годик, и она самая милая девочка из всех моих знакомых детей. С девочками намного проще, чем с мальчиками. Ну, по крайней мере, с Дори. Она практически постоянно улыбается. Дядя Билл буквально светится, когда она рядом. Даже бабуля Молли и та забывает о своем артрите, когда Дори улыбается. А еще бабуля называет Эйдана и Ремуса «Ужасающей парочкой», думаю, именно они – та причина, по которой прогрессирует ее артрит. Но я бы не променяла Эйдана ни на что в мире, пусть мальчик и ходячая катастрофа.

– Привет, Роззи, – машет мне Тедди. – Проголодалась?

– Нет, спасибо, – отзываюсь я и целую Дори в щеку. Она улыбается мне, и я на мгновение забываю, насколько дерьмова моя жизнь. У нее совершенно волшебная улыбка.

– Вик, как дела? – спрашиваю я, чтобы заполнить паузу. Мне все равно, как идут дела в ее магазине одежды в Косом переулке.

– Отлично! – отвечает она. – Подумываю открыть магазинчик в Хогсмиде. Сейчас такой наплыв посетителей…

Тедди легко может сказать, что со мной что-то не так. Тедди всегда понимал меня, как открытую книгу. У него дьявольское шестое чувство. Именно он был первым, кто узнал, что я беременна Эйданом. Просто он знает о многом. Несмотря на то, что Виктуар моя кузина, я всегда чувствовала, что гораздо лучше понимаю Тедди. А еще я когда-то была сумасшедше-влюблена в него, к счастью, он так и не узнал об этом.

Эйдан и Ремус выбегают на задний двор, стоит им только закончить с обедом, а Виктуар уходит, чтобы убаюкать Дори. И Дори даже не протестует. Иногда я сомневаюсь, настоящая ли она.

– Так что случилось? – спрашивает Тедди, пока я помогаю ему убираться.

– Ничего не случилось, – пожимаю я плечами, – с чего ты взял, что что-то случилось?

– Потому что я знаю тебя двадцать два года, Роза Уизли, – говорит он. – И я вижу, когда что-то случается.

Я вздыхаю. От Тедди ничего не удается скрыть.

– Скорпиус женился.

Тедди роняет тарелку, которую до этого протирал, и смотрит на меня:

– Ты серьезно?

– Да, – отвечаю я. – Я еще не рассказала Эйдану.

– Погоди секунду… он женился? Когда? На ком? Я думал, что он только сегодня возвращается из Штатов?

– Он вернулся на день раньше с Дэйзи в придачу.

И я рассказываю обо всем Тедди. Он внимательно слушает и ругается там, где это необходимо. Вот, почему я люблю разговаривать с Тедди. Кажется, он всегда знает, что сказать.

– Значит, он женился в Вегасе… никогда не думал, что люди так поступают на самом деле?

– И я сказала так же!

– Вот же идиот. Мне никогда не нравился этот парень, – говорит Тедди. Но это не приносит облегчения. Как бы ни хотелось поливать Скорпиуса грязью, мне неприятно слышать, когда это делают другие. Я так запуталась. И отчаянно ненавижу себя за то, что пытаюсь его защищать. – Так ты собираешься в Нору на Рождество?

– Конечно, – мы приходим к бабуле и дедуле на каждое Рождество. Обычно, Скорпиус приезжает на день, но уверена, что в этот раз он предпочтет отметить с Дэйзи. Меня тошнит каждый раз, как я думаю о них. В моей голове уже сложился образ коровообразной женщины, фута на три выше Скорпиуса и в четыре раза шире.

Мы с Эйданом отправляемся домой около семи. Мысли о приближающемся Рождестве не дают ему покоя, а вот я никак не могу прогнать из головы мысли о молодой чете Малфоев. Я ненавижу Скорпиуса за это. Почему именно я должна рассказывать обо всем Эйдану? Мне вечно приходится разгребать дерьмо, в то время, как Скорпиус всегда кажется идеальным, принося подарки и угощая шоколадом в десять вечера.

– Мама, а почему меня зовут Эйдан Уизли, тогда как папу не зовут Скорпиус Уизли? – спрашивает у меня Эйдан, когда мы заходим в квартиру. – Ведь Ремуса зовут Ремус Люпин, а дядю Тедди – Тедди Люпин. И у папы моего друга Генри та же фамилия, что и у него.

Вот видите, именно мне приходится разбираться с подобными вопросами.

– Ну… мама и папа Ремуса женаты, поэтому у них одинаковые фамилии. Когда люди женятся, мама обычно берет фамилию мужа. А потом они передают эту фамилию своим детям.

– Но ты и папа не женаты, – подмечает Эйдан.

– Верно, – говорю я, – поэтому мы решили дать тебе мою фамилию.

– Почему?

Тот, из-за кого мне надо отвечать на это «почему», должен гореть в аду.

– Потому что… а тебе нравится быть Уизли? – вместо этого спрашиваю я.

– Ага, нравится, – отвечает Эйдан, даже не задумываясь.

– Вот и мы знали, что ты предпочел бы быть Уизли. Никто не захотел бы быть Малфоем.

Ну, кроме Дэйзи, видимо. Я никогда даже не встречала эту женщину, но не думаю, что в моей жизни встречались люди, которых я ненавидела бы с такой силой.

– Я рад, что ты дала мне свою фамилию, – говорит Эйдан.

Теперь, когда он сидит, я ощущаю, что сейчас самое лучшее время все ему рассказать.

– Эйдан, твой папа женился, – говорю я ему прямо. Он хмурится.

– Но… я думал, что папа и мама поженятся, – делает он закономерный вывод. – Он женился на тебе?

– Нет. Он женился на женщине по имени Дэйзи, – говорю я, и он морщит нос при этом имени.

– Значит… если мама и папа поженятся… значит, теперь она моя мама?

Какой сокрушительный удар.

– Она никогда не будет твоей мамой, – яростно говорю я, – я всегда буду твоей мамой.

Только в случае, если бы она выносила его в течение девяти месяцев в своей матке, только тогда бы она имела право называть себя его матерью.

– Почему он женился? – спрашивает Эйдан. – Я… я хотел, чтобы ты стала его женой.

– Знаю, – обнимаю я его, – прости, дорогой. Мне так жаль.

Это моя вина. Я все испортила. Почему я тогда просто не могла сказать «да»?

– Знаешь что, Эйдан? – говорю я ему, продолжая обнимать. – Твой папа собирается забрать тебя завтра, чтобы провести с тобой Сочельник. Я заеду за тобой завтра вечером, и мы будем дожидаться прихода Санты, как делали это в прошлом году. У нас будет самое лучшее Рождество, обещаю.

– Как думаешь, я получу щенка, как Ремус? – взволновано спрашивает он.

– Э-э… я… – он смотрит на меня с такой надеждой в глазах. – Да. Непременно.

Вот же дерьмо.

========== 3. Шишуга и корова ==========

– Мне нужен щенок, – задыхаюсь я, вбежав в магазин во время обеденного перерыва. Маггловский зоомагазин полон людей, совершающих свои последние предрождественские покупки. Женщина передо мной купила красно-белое пальто, которое, как я понимаю, предназначено для ее миниатюрной собачки. Почему люди чувствуют необходимость покупать подарки своим домашним любимцам?

– Привет! Добро пожаловать в «Лучезарный питомник»! С Рождеством, чем я могу вам помочь? – очень веселый парень добродушно усмехается мне из-за стойки. Мне все равно, что сейчас канун Рождества, я готова устроить ему мучительную смерть. На нем шляпа Санты, и это именно то, что мне требуется в «Лучезарном питомнике».

– Мне нужен щенок! – сердито повторяю я.

– Конечно же! Но прежде чем вы примете решение о том, какого щенка вы хотите купить, я обязан, как сотрудник «Лучезарного питомника» и как любитель собак, – подмигивает он мне, – сообщить вам, что щенки они не только на Рождество, а на всю жизнь. Это огромная ответственность. Они требуют постоянного ухода – это все равно, что завести ребенка! – о да, именно это-то мне и нужно.

– Верно…

– Вы уверены, что готовы взвалить на себя эту ношу?

– Да, уверена! – рычу я.

– Хорошо, – с радостным воодушевлением, он хлопает в ладоши. – У нас представлен обширный выбор пород – лабрадор, золотистый ретривер, эльзасец…

– Маленький, – перебиваю я его, – мне нужен очень маленький щенок, который сильно не вырастет и который, предпочтительно, сдохнет в течение ближайших нескольких недель. Скажите, какая у вас самая маленькая и самая больная собака?

Человек, имя которого «Привет, я Джастин, и я здесь, чтобы вам помочь!» смотрит на меня так, словно я только что сбила его мать на грузовике.

– Простите? – заикается он. – Вы хотите умирающую собаку?

– Нет, – шиплю я, чтобы он только не расплакался, ведь его нижняя губа уже дрожит. – Мне просто нужна маленькая собака, ладно?

Он все еще с подозрением разглядывает меня. Похоже, думает, что я какая-то ненавистница собак. Я не ненавижу собак. У меня была собака, и я любила его. Я просто не хочу воспитывать собаку и пятилетнего сына в маленькой и грязной квартире.

– Видите ли, Джастин, – подгоняю я его, – я тороплюсь. Мне нужна маленькая собака, ладно? Вы сможете мне помочь?

Все еще настороженно косясь на меня, Джастин продолжает пояснять отличия той или иной породы. Мне уже надо быть через пятнадцать минут в больнице, поэтому я поторапливаю его и практически не слушаю лекцию о том, что собаке нужны любовь и общение, и что с ними нужно ежедневно гулять, а еще их регулярно надо кормить и дальше в том же духе.

– Да, мне все это известно, – уверяю я его. – Могу я просто посмотреть на щенков, пожалуйста?

Джастин выводит меня к уличным вольерам, где они держат собак. Все поделено на секции по породам, а в саду копошатся в траве маленькие щенята. На самом деле они весьма милые. И маленькие.

– Это Кавалер-кинг-чарльз-спаниели, – поясняет Джастин, – очень милые собаки, и они не вырастают большими, и цена на них всего лишь 250 фунтов.

Я сбиваюсь с шага и смотрю на Джастина, который и сам выглядит, как щенок со своими длинными волосами, падающими на лицо, словно уши.

– 250 фунтов? – восклицаю я.

– Это щенки с родословной, – говорит он мне, словно подразумевает, что если я хочу найти что-то подешевле, то мне стоит обратиться в центр спасения животных…

Он смотрит на меня так, словно я нищая. Я бедная, но все равно не хочу, чтобы люди на меня смотрели так. Словно я не достойна породистых собак, и все, чего я заслуживаю – это какую-то потрепанную жизнью дворнягу из приюта. Тем не менее я не готова отдать 250 фунтов за чертову собаку.

– А у вас есть что-нибудь подешевле? – спрашиваю я.

– У нас все собаки породистые и с родословной, – напыщенно отвечает мне Джастин.

Даже здесь приходится сталкиваться с чистокровными заморочками. Если бы я хотела чистокровную собаку, я бы взяла себе Драко Малфоя. Я ухожу из «Лучезарного питомника» без собаки, и несусь со всех ног в Мунго, делая зарубку в памяти, что надо непременно записаться на занятия по аппарации, как только появится свободное время. К тому моменту, как я добираюсь до работы, обеденный перерыв закончился вот уже минут как с десять, и, к сожалению, целительница Сатана стоит перед стойкой администратора. Несмотря на то, что она фактически не моя начальница, она не упускает возможности ткнуть меня носом в мои косяки.

– Уизли! Ты должна была вернуться пятнадцать минут назад, – рычит она мне.

– На самом деле, десять, – поправляю я ее. И зачем я только рот открыла? Почему я отвечаю на риторические вопросы?

– Не думаю, что целитель Уортон станет терпеть твою вопиющую наглость, – тихо говорит она, – а судя по твоему виду, тебе нужна эта работа, – она окидывает меня взглядом: от влажных густых волос до кончиков изношенных черных туфель, которые потерты и выглядят просто ужасно. – Поэтому на твоем месте, я бы держала рот на замке, – она резко разворачивается, едва не задев меня волосами по лицу, и уходит по коридору.

– Нам так жаль, Роза! – кричит Линда, когда я сажусь за стол: – Мы пытались ее отвлечь, но ей было срочно необходимо найти карту…

– Все хорошо, Линда, – отвечаю я ей, – правда.

У меня такое ощущение, что мой рост составляет дюймов десять не больше. Или что я снова на первом курсе, а профессор Чанг отругала меня за то, что я превратила спичку в зубочистку вместо иголки. Мне еще никогда так сильно не хотелось, чтобы эта проклятая Сатана упала, разбив себе лицо. И, возможно, было бы чудесно, если бы через нее споткнулась Дэйзи.

Линда намекает на историю со Скорпиусом, но я вас заверяю, она сейчас очень рискует, затрагивая весьма щекотливую тему. Полагаю, Хейзел и Глэдис рассказали ей подробности, пока я ходила за покупками. Я рада этому, потому что мне бы не хотелось разрушать сказку, придуманную ею. Это было бы так же печально, как и в тот момент, когда я рассказала обо всем Эйдану.

– Где, черт возьми, я могу купить собаку? – жалуюсь я. – Приют животных уже закрыт и у меня нет 250 маггловских фунтов. И как только мне пришло в голову пообещать ему чертову собаку?

– Я как-то купила собаку для Нашего Лиама пару лет назад, – сообщает мне Линда. – Он обожал ее первые несколько недель, а потом устал от нее! Тебе лучше не дарить ему собаку!

Этот вариант не для меня. Не могу же я сначала пообещать собаку Эйдану, а потом сказать, что это Санта виноват в том, что он ее не получит. Даже целитель Кеннеди не может сегодня приободрить меня, хотя я вместе с остальными девочками пялюсь на его задницу, когда он проходит мимо. Я даже с нетерпением жду окончания рабочего дня, потому что мне нужно еще забрать Эйдана из дома Скорпиуса в семь, а еще мне предстоит встреча с коровой. Оказывается, что именно этот сочельник выигрывает приз в номинации «Самый худший сочельник в жизни», учитывая и тот, в который я рассказала родителям о своей беременности.

– Извините, – говорит голос, – меня укусил эрклинг, когда я был в Германии на прошлой недели, и место укуса начало напухать…

– Вам надо пройти в Травмы, нанесенные живыми существами, второй этаж, – скучающим тоном отвечаю я. Я знаю название отделений этой больницы, как свои пять пальцев, и со временем это становится утомительным.

– Верно, спасибо… Роза?!

Я поднимаю голову на звук своего имени, чтобы увидеть весьма знакомого светловолосого мужчину, которого я не видела пару лет, а может и больше.

– Лоркан?

– Э…нет, Лисандр, вообще-то.

Иметь брата-близнеца, должно быть, весьма утомительно, особенно, когда люди зовут тебя именем твоего брата. Но еще более неприятно в брате-близнеце – когда он крадет твою девушку, как это произошло в случае с Лорканом и Лисандром Скамандерами и моей кузиной Лили Поттер. Последнее, что я слышала о нем было о его путешествии по Европе в поисках странных и волшебных существ, в то время, как Лоркан учился на магозоолога, как его родители.

– Ох, прости, Лисандр, – слабо улыбаюсь я. – Как дела?

– Хорошо, на прошлой неделе меня правда укусил эрклинг, – повторяет он. – Ты знала, что эрклинги… – на этом месте я перестаю слушать. Я и позабыла, насколько тяжело выслушивать близнецов Скамандер. – … и вот так я с ним и столкнулся! А как Эйдан?

– С Эйданом все хорошо, – говорю я ему, – если не брать в расчет, что завтра утром он будет весьма расстроен, потому что я пообещала ему собаку, но так и не смогла ее купить, – лицо Лисандра светлеет при упоминании животного, пусть и не волшебного.

– У моей шишуги как раз есть малыши! – взволновано говорит он. – Всего три недели от роду! И я могу отдать тебе одного, если хочешь!

– Шишуги? Маленькие Джек-Рассел-терьеры с раздвоенными хвостиками? – спрашиваю я. Мне кажется, что я помню, как в свое время узнала о них из «Ухода за магическими существами». Полагаю, у нищих нет права выбора. – Лисандр, это было бы замечательно! Как думаешь, сможешь подвезти его ко мне домой около шести?

Я записываю свой адрес и отдаю его Лисандру, и он отправляется на второй этаж, чтобы проверить укус эрклинга. Да благословит Бог эрклинга и Лисандра Скамандера! Я могу понять, почему Лили изменила Лоркану с ним. В какой-то мере.

*