Текст книги "Нелюбовь (СИ)"

Автор книги: outlines

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 20 страниц)

Ей было страшно.

И ему было страшно.

Их жизни так запутались за последние дни, что Глеб уже с трудом отличал реальность от его надуманных опасений. Ему было жутко при мысли, что он может потерять свою свободу, только начавшую налаживаться жизнь и Таню. Бывший некромаг уже не сомневался в её любви, и тяжелее всего оказалось осознавать, что девушка не бросит его и будет бороться до конца за их счастье, чего бы ей это ни стоило.

Как отвоевать это самое счастье, не пролив при этом крови?

Как защитить отвоёванное?

Но когда наступивший новый день, опять встретивший всех дождём, ознаменовал начало матча сборной Тибидохса и сборной Магфорда, Бейбарсов, сидевший на трибуне рядом с преподавателями, получил, наконец, ответ на свой вопрос. Пока Ягун, вопивший, как взбесившаяся мартышка, представлял игроков команд, Глеб поймал взгляд Тани, зависнувшей перед ним на контрабасе.

Всё, что он читал в этом взгляде, стало силой, наполнившей Бейбарсова до краёв. Таня говорила ему, что он мужчина её жизни, и что она безоговорочно верит в него – верит в них.

И тогда Глеб осознал:

если столько лет спустя у него получилось, наконец, завоевать сердце великой Тани Гроттер, он сумеет справиться со всем, что готовит ему судьба.

========== 17. Любовь ==========

Комментарий к 17. Любовь

Написать эту историю было непросто. Так быстро я ещё никогда не работала: будто не могла удержать всё в себе. Сколько бессонных ночей, сколько пролитых над неудачными главами слёз, сколько попыток понять, куда же идут герои, узнать их желания, проследить их путь… Соединить концы всех историй, закрыть все вопросы. Это было действительно трудно. Но ещё сложнее прощаться.

Я не попрошу вас быть помягче: нет, судите строго. Только помните, что эта история – часть чьей-то души. Не пораньте её:) Вполне возможно, я многое упустила, но спустя время, передохнув, я собираюсь вернуться к работе и полностью её отредактировать.

Спасибо, что вы были здесь до конца. Спасибо тем, кто пришёл с самого начала, и тем, кто натолкнётся на фанфик в будущем. Спасибо, что комментировали, поддерживали, подбадривали – без этого работа двигалась бы гораздо медленней.

Что ж, мы все здесь собрались ради того, чтобы увидеть, как два прекрасных героя обретают счастье за пределами книги. Но фанфик обрывается, так и не показав главного – того, что будет после преодоления всех препятствий. Потому что сладкую развязку я оставила для другой работы. Собственно, всех желающих увидеть, как развивалась жизнь Тани и Глеба дальше, прошу проследовать по ссылке: https://ficbook.net/readfic/8833467/22566894

Спасибо вам ещё раз, друзья. Спасибо.

***

***

А и всё тебе пьётся-воется

Ты же слабая, сводит икры ведь, в сердце острое сверлецо;

сколько можно терять, проигрывать и пытаться держать лицо.

Как в тюрьме: отпускают влёгкую, если видят, что ты мертва.

Но глаза у тебя с издевкою, и поэтому черта с два.

В целом, ты уже точно смертница, с решетом-то таким в груди.

Но внутри еще что-то сердится. Значит, все еще впереди.

(Вера Полозкова. А и всё тебе пьётся-воется)

Наутилус Помпилиус – Матерь богов

Таня зависла над полем, слушая, как Ягун пулемётной очередью выстреливает имена сборной Тибидохса. Невидимок он уже представил, и те тоже свободно парили в воздухе, вглядываясь в трибуны. Пару раз мимо Тани, как будто случайно, пролетал Гурий: он мягко улыбался, дождь заливал его фирменные заклеенные очки.

Ливень, шедший с вечера, так и не утих – песок на поле превратился в грязное месиво. Защитный купол не пропускал лишь магию, способную причинить вред зрителям – в остальном же что они, что игроки были вынуждены терпеть не самые приятные погодные условия. Но Таня знала, что, как только начнётся матч, противный озноб, колотивший её сейчас, исчезнет, азарт игры воспламенит кровь, и она перестанет замечать косые струи, бившие её по лицу.

Она прекрасно понимала, что стояло на кону, и как непросто им придётся в этом матче: сыгранная команда невидимок, где не было ни одной замены, и их – разномастная, состоящая из совсем ещё юных магов, не успевших до конца притереться друг к другу. Потенциал у обновлённой сборной Тибидохса был немалый, однако в этом матче им придётся выгрызать победу буквально зубами.

Но эти мысли, крутящиеся вокруг любимого драконбола, перебивала другая – пчелиным жалом она засела в голове, не отпуская ни на минуту: Таня боялась за Глеба. Она не раз уже кидала взгляд на трибуну, где сидели преподаватели – бывший некромаг устроился в самом низу, с краю лавки. А из соседнего сектора на него коршуном смотрел Бессмертник Кощеев. А ещё полувампиры Франциск и Вацлав, которых Таня помнила по истории с зеркалом Тантала, и парочка боевых магов. Ощущение чего-то гнетущего повисло в воздухе, и Таня чувствовала, как начинает задыхаться.

Рядом пролетел Ягун, чей усиленный в несколько раз голос громогласно объявил:

– Итак, друзья, как здорово, что все мы здесь, а все они – не здесь! Игроков вы теперь знаете, новых просим жаловать, старых любить! Так что, ребятки, быстро забрасываем мячики и расходимся по домам, мне ещё нужно успеть на ночь прочесть сыну сказку о том, как великолепные, отважные русские драконболисты разбомбили любителей прозрачных плащиков. О, я уже ощущаю, как трещит моя жилетка от сглазов! Ладно, пожалуй, не буду накалять обстановку, она сама сейчас накалится, потому что на поле выпускают драконов. Позвольте представить вам нашу красавицу Раду! Не смотрите, что она девочка – эта крошка свирепей Гоярына и злее Кенг-Кинга, который поднимается с противоположного конца поля! Кто ещё не знаком, Рада – наш новый дракон, играла в матче против сборной вечности, который истинные любители драконбола точно не забыли, – поймав страшный взгляд Тани, играющий комментатор опомнился и зачастил: – Ну да это всё лирика! А теперь переходим к мясу!

Вверх, тяжело взмахивая кожистым крыльями, взлетела Рада, хрипя и выдыхая из ноздрей облака пара и дыма. Из запертых ангаров донёсся рёв – напутствие Гоярына и его сыновей.

– Арбитры выпускают мячи, сигнальная искра, и… началось! Игроки рванулись вперёд! Танька Леопольдовна на своём контрабасе почти сразу завладевает пламягасительным – талант, как говорится, не пропьёшь! И всё же, на правах друга, я настоятельно советовал бы тебе, Танька, закодироваться. А вот прожигать меня глазами не стоит, так недолго мяч упустить!… Что и случается, друзья – пламягасительный перехватывает Шейх Спиря, материализовавшийся из-под своей невидимой накидки.

Таня поднялась вверх, почти под купол, где обзор лучше, и посмотрела оттуда на развернувшуюся игру. Все тревожные мысли вымело у неё из головы, как бывало всегда, когда вверх взмывала красная искра, означавшая то, что девушка любила больше всего на свете: драконбол. Всё прочее перестало быть важным – лишь она, Таня, её верный контрабас и свистящий в ушах ветер. Правда, сейчас к ветру добавлялись мерзкие капли дождя – он заливал глаза, закладывал уши. Заметив, как капитан Глинт сел на хвост летевшей с чихательным мячом Маше Феклищевой, девушка скользнула вниз.

– Десятый игрок нашей сборной ринулся на помощь Маше – Танька, на кой бес тебе это надо ради одноочкового, когда на другом конце поля идёт борьба за перцовый! Ха, однако девчонки не промах – вдвоём они зажимают Глинта, и ему приходится уйти в крен. Тем временем перцовый мяч оказывается в руках Гурия Пуппера – золото английской сборной устремляется с ним к дракону! Его пытается подрезать Сара Цойфер на своей золотой арфе, но безуспешно. Кстати, друзья, на арфе выбиты строки из Торы, если кому интересно. Никому? Ну и ладно, я всё равно не знаю перевод, тем более что у нас тут кое-что поинтереснее! Пурий Гуппер вырывается вперёд, ринувшись к Раде, легко обходит Рому Рыжего, к которому у меня есть парочка вопросов. И самый главный: родной, ты полузащитник или как? Кто-нибудь собирается защищать дракона? Где те, кто должен выполнять эту работу? Упс, неловко вышло – мне тут напоминают, что я один из них! Простите, господа, я временно затыкаюсь!

Таня видела, что Гурий прорвался вперёд – резко взмахнув смычком, она заложила петлю, надеясь, что успеет. Уже на подлёте к дракону девушка увидела, что Пуппер скромненько, как будто даже нехотя забросил мяч в глотку Рады. Перед глазами полыхнула вспышка. Трибуны взревели. Гурий виновато посмотрел на Таню и вихрем понёсся к середине поля.

– Пять-один в пользу невидимок, – мрачно провозгласил Ягун. – Но не будем отчаиваться! Тем более я вижу, что Карим Амирхан, Аладдин тибидохского разлива, устремился в погоню за обездвиживающим мячом. Однако! Карим успевает обойти Гулькинд-Носа, заложив пике, и одновременно охмурить с десяток девчонок своим томным взглядом. Думаю, ему пора открывать курсы по прицельному влюблению в себя без амурных заклинаний и любовных зелий! Итак, одурительный мяч у Амирхана, он несётся прямо к воротам невидимок – Кенг-Кингу!… Но что это? На пути у Карима вырастает О-Фея-Ли-Я со своей многозарядной дудочкой. Ковёр-самолёт проваливается в воздушную яму и переворачивается! Кажется, нашему мачо придётся немного отдохнуть на песочке! К нему бегут санитары, и я уже сейчас могу сказать, что самое главное не пострадало! Я про лицо, если вдруг вы подумали о другом, кхе-кхе… Ну что, фраера и… фраерихи, наша драконбольная разборка продолжается! Вижу Кэрилин Курло, которая мчит за чихательным мячом, ей на хвост садится Коля Кирьянов! Два КК летят ноздря в ноздрю, но вот Коля вырывается вперёд! Молодец, Коля, я всегда верил в тебя – даже когда, будучи зелёным первокурсником, ты чуть не угробил меня своим смехом! Предупреждаю: если сейчас забьешь, не смейся на радостях!

Коля летел с неимоверной скоростью, вытянув руку – Таня поняла, что ему осталась до мяча всего пара сантиметров, как вдруг сверху на него спикировал Адмирал Жульсон. Древком метлы он зацепил трубу пылесоса Коли, резко рванув, и юношу закружило в воздушном потоке. Дочь Леопольда Гроттера с тоской увидела, как Коля упал на песок, не успев подстраховаться даже Ойойойсом – его нога неестественно вывернулась, и лицо мальчика искривила гримаса боли. Минус два игрока, плюс заброшенный мяч. Так плохо сборная Тибидохса не стартовала уже давно.

Разозлившись, Таня рванула вперёд, надеясь успеть за чихательным, но Кэрилин Курло опередила её. Аня Лебедева метнулась ей наперерез, пытаясь перехватить мяч до того, как он попадёт в глотку дракона, но Кэрилин что-то прошептала, и Аня на своём крошечном красном пылесосике дёрнулась вниз и в сторону. Лиловая вспышка – и Рада, широко разинув пасть, с оглушительным чихом выпустила короткую струю пламени. Попав под дождь, она, окутанная паром, не погасла, зато над полем клочьями повис туман.

– Да уж, друзья, у меня плохие новости: этот мяч забили не мы. И даже первый забили не мы. Казалось бы, куда хуже – а вот сюда. Но русские не сдаются! Мимо меня промчалась Вика Рыжова на новеньком пылесосе «Лопух-дизель» – кстати, это такая ненавязчивая реклама моего магвазина, адрес: Лысая Гора, четвёртый дом от кладбища номер два. Пылесос Вики я лично с утра заправил перхотью барашки и ногтями хмыря! На этой гремучей смеси он носится, как выпущенный из пращи! Я вижу, что Вика отпустила крышку пылесоса и самыми кончиками пальцев сумела схватить одурительный мяч! Она мчится к Кенг-Кингу, однако с разных концов поля уже летят, набирая высоту, Принц Омлет и Адмирал Жульсон, намереваясь спикировать сверху и отнять мяч. Вика пытается снизиться, видимо, чтобы затем подлететь к дракону сбоку. Рыжова, звонил здравый смысл, и сказал, что ты не права! Но не переживай, супергерой Ягунчик уже мчится тебе навстречу.

Он устремился наперерез, уже понимая, что не успевает, и делая Вике сигнальный жест. Девушка поняла его и метнула мяч, шепнув заговор. Принц Омлет, оказавшийся быстрее Жульсона, уже протянул руку, одарив Вику снисходительной улыбочкой – чтобы обучиться заговорённому пасу, нужны долгие годы тренировок, а для половины игроков сборной Тибидохса это был первый серьёзный матч. Однако случилось непредвиденное – когда одурительный мяч уже почти лёг ему в руку, Вика мило улыбнулась и что-то прошептала. В ту же минуту мощный удар сшиб Омлета с метлы. Во время падения в его глазах читался шок – он так и не смог понять, как это произошло. Ягун, назвав правильное контрзаклятие, поймал мяч, красиво обошёл Адмирала Жульсона, рванув вперёд, но на подлёте к дракону его уже поджидала О-Фея-Ли-Я. Она вскинула свою флейту, однако страховавшая Ягуна Вика была начеку: она вновь шевельнула губами, и англичанка, вскрикнув, выронила инструмент. Внук Ягге, развернувшись, красиво забросил одурительный мяч в пасть Кенг-Кинга. Вспышка – и трибуны с болельщиками Тибидохса взорвались криком.

– Ну что, семь-один в пользу невидимок! Однако один гол у нас уже есть, хотя не помню, когда я последний раз хвастался подобным! Но не будем о плохом, ведь наш неутомимый второй тренер – кстати, это правда, если кто не верил, – наша Татьяна Леопольдовна только что поймала пламягасительный мяч! Я вижу, как Глеб Бейбарсов томными глазками посматривает на неё – здесь я согласным с последним, Танька в полёте прекрасна! Она обходит Бэд-Фэт-Рэта, закладывает вираж и несётся к воротам невидимок. Дорогу ей преграждает внезапно вынырнувший из своего плащика Пуппер. Не удивлюсь, если он прямо сейчас начнёт признаваться ей в любви! Танька, отвлеки его, подыграй, ну! Ха, это не требуется – она бочкой уходит вверх, почти под купол, и там её уже теснит Трумэн Душ!

Чтобы не разбиться о барьер и избежать столкновения, Тане пришлось поднырнуть под метлу американца, и он этим воспользовался, нагнувшись и сдёрнув мяч с крепления на плече. Девушка взмахнула смычком, немного сбрасывая скорость, и резко развернула контрабас, так, что её прижало к скользкой полировке. Однако время было уже упущено – Трумэн прорвался к Раде и атаковал. Дорогу ему загородил Рома Рыжий – он летел ему наперерез. В последний момент американец, поняв, что от столкновения не уйти, выпрямил древко метлы, направляя его в сторону, так, чтобы оказаться под удачным углом, и метнул мяч. Рома не успел сориентироваться, и метла с пылесосом встретились в воздухе с оглушительным «хрясь!». Спустя пол-минуты обоих игроков уносили с поля санитары, а Рада недоуменно трясла головой, не понимая, почему больше не может выдыхать привычным пламенем.

– Пламягасительный мяч отыгран, друзья, у нас десять-один, ведут невидимки! Да, вынужден признать, подготовились ребята серьёзно, тактику явно не из носа выковыряли. Но я всё же считаю, что повыщёлкивать молодых игроков магией и нахрапом – не такое уж большое дело. Однако я отвлёкся! В игре остался один-единственный мяч, именно он решит исход игры! И прямо сейчас за него уже развернулась борьба посреди поля – Сара Цойфер, которую теснит Гулькинд-Нос, отдаёт пас Вике Рыжовой, та устремляется к воротам противника! Кажется, её нужно подстраховать.

Выпустив из трубы реактивную струю, играющий комментатор ринулся навстречу Вике, краем глаза отмечая, что капитан Глинт направил метлу в их же сторону. Прикинув, что он вряд ли успеет, Ягун приготовился ловить заговорённый пас. Мяч уже почти коснулся его руки, и внук Ягге прошептал блокирующее заклинание. Уже в следующий миг он понял, что это было ошибкой, поскольку его чуть не смело с пылесоса мощным порывом воздуха – пронёсшийся мимо Глинт с глумливой ухмылкой отдал ему салют, будто благодаря за подаренный мяч. Ягун с трудом удержался от того, чтобы не хлопнуть себя пол лбу от досады – их приём раскусили! Пролетевшая мимо Таня бросила на него испепеляющий взгляд, точно таким же играющего комментатора наградила Вика. Он поёжился:

– Мамочка моя бабуся, ребята, я не могу разочаровывать всех сразу! Становитесь в очередь. Каюсь, грешен, упустил! Однако наш второй тренер уже щемит Глинта к магическому барьеру, и, честно сказать, я не завидую капитану невидимок! Таня Гроттер бросает контрабас в вертикальный полёт, и Глинту приходится дёрнуться в сторону, чем Таня не преминула воспользоваться! Обездвиживающий мяч в руках у десятого игрока сборной Тибидохса! Давай, Танька, давай!

Таня не слышала его. Звуки вязли в душном, тяжёлом воздухе. Порывистый ветер бросал в лицо мелкую морось дождя, и девушка не сразу различила странный силуэт, мелькнувший впереди. Доли секунды потребовались ей на то, чтобы понять – капли обтекают фигуру! В такую погоду плащ невидимок не всегда их спасал, поэтому в последний момент девушка затормозила, поводя смычком, волос которого отсырел. Однако на манёвренности это никак не сказалось, и контрабас лихо нырнул вниз, уходя с линии столкновения, но девушка успела заметить, как под распахнувшимся плащом показался Гурий Пуппер. Девушка летела вперёд, не видя, но зная, что знаменитый очкарик у неё на хвосте. Закусив губу, она пыталась просчитать возможные комбинации. Если лететь напролом, то Пуппер нагонит её в последний момент, а там и помощь к нему подтянется.

Поэтому Таня сделала единственное, что пришло ей в голову – уйдя в крутой крен, она устремилась в противоположную сторону, прямо навстречу Пупперу. Он не не замедлял скорости, и Таня понимала – такой профессионал спокойно раскусит её тактику, он знает, что она не пойдёт на прямое столкновение в такой ответственный момент. И девушка пришла к выводу, что нужно делать ставку на внезапность, и на былые чувства Гурия, которые, пусть и остыли, но не прошли бесследно. Когда до него оставались считанные метры, Таня набрала полную грудь воздуха и резко направила контрабас вверх, закладывая мёртвую петлю. Инструмент закружило в воздушном потоке, который увлёк за собой и метлу Пуппера. Мгновение Таня думала, что она сорвётся в штопор и рухнет, однако ей удалось выровнять инструмент. Мяч по-прежнему был пристегнут к её предплечью. Она не стала проверять, что там с Гурием, потому что знала – он переживал заварушки и покруче.

Пот и дождь заливали девушке лицо, когда она на полной скорости устремилась к Кенг-Кингу. О-Фея-Ли-Я больше не могла защищать ворота, а Гулькинд-Нос успешно устранился, когда перед ним невесть откуда выросла девчушка с толстыми, как у хомяка, щеками. Она что-то шепнула: древко метлы Носа покрылось изморозью, и он, страхуя себя заклинаниями, аккуратно опустился на мокрый песочек.

Но Таня всего этого не видела. Лишь цель. Пульс частил у неё в ушах. Она была твёрдо намерена любыми способами отвоевать победу, запрыгнуть в пасть дракона вместе с мячом, если это принесёт её команде победу. Однако этого не потребовалось. Поднырнув под массивную голову Кенг-Кинга, девушка быстро развернула контрабас, повернулась спиной вперёд и забросила обездвиживающий мяч в приоткрытую пасть.

Быстро сменив положение, она ощутила, как сзади полыхнула вспышка, и трибуны взорвались криком и стонами.

– Одиннадцать-десять! Сборная Тибидохса победила!

Таня уже не обращала внимания на произошедшее. Её глаза устремились к преподавательской трибуне, туда, где Сарданапал с Меди что-то втолковывали Бессмертнику Кощееву, стараясь перекричать гвалт толпы, и где Глеба Бейбарсова взяли в плотное кольцо боевые маги.

***

Будь, пожалуйста, послабее. Будь, пожалуйста.

И тогда подарю тебе я чудо запросто.

И тогда я вымахну – вырасту, стану особенным.

Из горящего дома вынесу тебя, сонную.

Я решусь на все неизвестное, на все безрассудное —

в море брошусь, густое, зловещее, и спасу тебя!

Это будет сердцем велено мне, сердцем велено…

Но ведь ты же сильнее меня, сильней и уверенней!

Ты сама готова спасти других от уныния тяжкого,

ты сама не боишься ни свиста пурги, ни огня хрустящего.

Не заблудишься, не утонешь, зла не накопишь

Не заплачешь и не застонешь, если захочешь.

Станешь плавной и станешь ветреной, если захочешь…

Мне с тобою – такой уверенной – трудно очень.

Хоть нарочно, хоть на мгновенье – я прошу, робея, —

помоги мне в себя поверить, стань слабее.

(Роберт Рождественский. Будь, пожалуйста, послабее)

Кипелов – Я свободен

Небо распорола кривая молния. Потонули в громовом раскате крики болельщиков.

Все происходило стремительно и как будто во сне: боевые маги несколькими сдвоенными искрами смогли пробить дыру в силовой защите поля, которая пошла трещинами, и в образовавшееся пространство, со сглаздаматами наперевес, ринулись магнетизеры. Со стороны океана небо загородила сразу дюжина каменных склепов с маготворцами вуду на борту.

Глеб уже видел, как его окружают противники во главе с Франциском и Вацлавом. Он бросил быстрый взгляд на академика, который с напряжённым лицом пытался что-то объяснить Бессмертнику. Однако тот смотрел в упор на Глеба, и в его пустых глазницах тлели, как угли, две алые точки. Поняв, что дело дрянь, бывший некромаг вскинул руку с кольцом, намереваясь призвать свою ступу, но в тот момент, когда она материализовалась перед ним, стоявший в нескольких метрах магнетизер уничтожил её боевой искрой.

– Вы хотите развязать бой? – кричал Сарданапал.

– Нет, академик, – отвечал глава Магщества, – но я не люблю, когда из меня делают дурака. Мы покинем Буян только при одном условии: с Бейбарсовым и Амулетом сотни магов.

Поняв, что их худшие опасения подтвердились, Сарданапал развернулся в сторону поля, сделав Глебу условный знак. Этот план они отрабатывали сотни раз, и бывший некромаг всё понял ещё до того, как с уст главы Тибидохса сорвалось заклинание:

– Ящерос финалис капутос!

Рада, всё ещё парящая над полем, повернула массивную голову, и в её узких зрачках полыхнуло пламя. Она широко взмахнула крыльями, воздушным вихрем отбрасывая уже подступавших к ней боевых магов на несколько десятков метров, и подлетела к Глебу, зависнув перед ним.

В теории Бейбарсов знал, что делать, однако на практике… Он замешкался буквально на секунду, но помощь пришла неожиданно: кинув случайный взгляд на нижний ряд трибун, Глеб заметил, что к нему пытается прорваться Валялкин. Он пытался что-то сказать, перекрикивая громовые раскаты, шум дождя и вопли.

– Прыгай на спину и цепляйся рукой за чешую! За чешую, говорю, держись! Ну, давай же!

И Глеб прыгнул, неуклюже, но довольно метко приземлившись в том месте, где тело дракона переходило в шею. Игнорируя резкую боль от удара, он сразу вцепился в шершавую чешую Рады. Вовремя, потому что в следующий миг она резко набрала высоту, уходя от залпов пепеломета.

Бейбарсов краем глаза видел, что Медузия во главе с другими преподавателями спешно пытались выстроить защиту вокруг болельщиков, в числе которых были и дети-подростки, но потом перед ним возникла Таня – бледная, но решительная, она летела прямо над головой Рады.

– Что мне делать? – крикнула она.

– Таня, снижайся, пожалуйста! Их слишком много! Пока я верхом на драконе, им не так просто достать меня, а ты уязвима!

Девушка усмехнулась и упрямо мотнула кучерявой головой:

– Мы, вроде как, собираемся дать друг другу клятву быть вместе в счастье и горести, Бейбарсов! Чёрта с два я тебя брошу!

Он сжал зубы, когда она, накренив контрабас, ушла в сторону, пропадая из поля его зрения. Но возможности следить за ней у него уже не осталось – мощный залп, состоящий сразу из нескольких искр размером в кулак, обручился на них с Радой. Наугад крепко сжав бока дракона и наклонившись вправо, Глеб понял, что угадал – Рада мгновенно сменила курс, уходя от столкновения с заклинаниями. Однако он не успел обрадоваться – одна красная искра всё же попала в цель, пробив кожистую перепонку крыла. Дракон взревел от боли, полёт стал неровным, но, заложив крен, Бейбарсов понял, что на манёвренности это не сказалось.

Бросив взгляд вниз, он заметил, что Ленка и Жанна, неизвестно когда и как оказавшиеся на поле, бомбардировали магнетизеров заклинаниями. Рядом с ними, спина к спине, стоял Валялкин. Сверху их страховал Ягун на своём реактивном пылесосе и сидящий за ним Шурасик. В этой каше мелькнули даже несколько невидимок, в том числе Гурий.

На самом верху трибун Сарданапал спорил о чём-то с Бессмертником Кощеевым, который хладнокровно наблюдал за разворачивающейся бойней. Графин Калиостров трусливо жался за его спиной, а маг Тиштря вообще умудрился заползти под скамейку, предварительно спрятав там всех своих жён.

– Чего вы хотите добиться? – в ярости воскликнул Сарданапал.

– Ничего, дорогой мой академик, кроме того, на что имею законное право. Вы укрываете у себя преступника и противодействуете его аресту! Более того, вы скрыли от Магщества то, что вами был обнаружен древнейший и ценнейший артефакт – а подобные находки, как вы знаете, всегда должны быть в сфере нашего руководства!

– Вы хотите получить Амулет? – спокойно спросил академик, запуская руку в просторный карман. – Пожалуйста!

Всё происходящее запечатлевали операторы под руководством Гробыни Склеповой и Грызианы Припятской: первая отдавала команды, вторая комментировала. Сарданапал понимал, как нужна будет им огласка, если дело запахнет жареным.

Глеб, пролетая над полем на спине Рады, обстреливал боевых магов сдвоенными искрами. Его кольцо накалилось и больно жгло руку, но он не обращал на это внимания. Сила – мощная, тёмная, обжигающая внутренности, – текла по его венам, оставляя густой осадок. Его манера боя – яростная, безрассудная – на какое-то время, видимо, обескуражила противника, но затем залпы удвоились, атакуя дракона и наездника. Заметив очередную искру, усиленную столько раз, что она была размером почти с его голову, Глеб развернул Раду, решив не уходить от удара далеко, а только увернуться, лишив противника преимущества угадать его дальнейшее движение. Однако в этот раз дракон не послушался, вильнув вниз.

В тот же момент тело Бейбарсова прострелила боль. Он не заметил искры, не почувствовал удара, но боль расходилась по его телу волнами. Свесив голову, Глеб прищурился от дыма, разглядывая поле боя, и, наконец, заметил его: огромный боевой маг с пегой бородой, глумливо ухмыляясь, вертел в руках большой хрустальный шар. С такого расстояния бывший некромаг не мог понять, что там, но догадался, что внутри шара мечется его собственное отражение. Маг провёл по шару остро заложенным коротким ножом, и тело Бейбарсова снова скрутило от боли.

Стиснув зубы, он увёл дракона в глубокий крен, чтобы атаковать под другим углом, когда сверху на него внезапно обрушился целый залп искр. Понимая, что его загнали в ловушку, Глеб, полуослепший от боли, заблокировал её заклинанием и, стиснув бока Рады, заложил бочку, надеясь лишь на то, что его не сбросит с шипастой спины. Едва вынырнув из виража, он пошёл в лоб на склепы Магщества, а потом открыл кулак и сжал его, отдавая команду дракону. Он видел, как пепеломётчик разворачивает орудие, целясь в них, но уже знал, что тот опоздает.

Рада распахнула зубастую пасть и выдохнула струю огня. Огненный вал обрушился на те склепы, что не успели уйти из-под удара. Камень, из которого они были сделаны, мог выдержать всё: усиленные боевые искры, удары из магоносца «Крошка Цахес», обстрел из сдвоенных пепеломётов. Всё – но не драконий огонь, сильнее которого была лишь магия стражей. Склепы пошли трещинами, начали крошиться и один за другим рухнули вниз. Глеб на секунду прикрыл глаза, надеясь только, что там не оказалось никого из союзников, а когда открыл их, то увидел, как рядом с ним зависла Таня. В её взгляде читался испуг, возбуждение, ярость и азарт битвы. Почти вся правая половина её комбинезона оплавилась и свернулась – её явно лизнул язык пламени. И при этом она улыбалась ему. Улыбалась! Сумасшедшая, он всегда это знал. Глеб невольно улыбнулся ей в ответ…

А следом увидел, как оставшиеся склепы вновь пикируют на них сверху. Рада с шипением втягивала воздух, готовясь дать очередной залп, но Глеб знал, что она не успеет. Манёвренность гигантских склепов и огромного дракона примерно одинаковая, зато орудиям и боевым магам нужно больше времени, чтобы прицелиться. В одну секунду взвесив всё это, он крикнул Тане:

– Не лети за мной! Ты слышишь?

Но та упрямо мотнула головой, подлетая ещё ближе.

– Таня!

– Я буду с тобой до конца! – выкрикнула она.

Времени на споры больше не оставалось. На них уже смотрели духа пепеломётов. Тогда Глеб выдохнул, что есть силы обхватил шею Рады руками и, приказав:

– Держись прямо надо мной, слышишь? Прямо над моей спиной! – резко дернул дракона за чешую, заставляя вскинуть морду вверх.

Как ни странно, Рада поняла, чего от неё хотят: сложив крылья, она штопором ввинтилась в небо, уходя от обстрела пепеломёта. Внизу разворачивался ужас боя: дым, пот, кровь. На земле лежал обезвоженный заклинанием Кенг-Кинг, а на нём покоились обломки каменных склепов. Дракон был мёртв. Из закрытых ангаров вырывались клубы дыма, слышался рёв запертого Гоярына и его сыновей – они чуяли битву, чуяли смрад и смерть.

Косые капли дождя били Глебу в лицо. Он ощущал дёргающую боль в голове – скорее всего, парочка сглазов всё же угодила в него. Остановившись почти над завесой чёрных туч, там, где небо разрывали косые молнии, он крикнул Тане, наблюдая, как к ним приближаются склепы Магщества:

– Подлетай как можно ближе ко мне! За мою спину, давай! И ни в коем случае не высовывайся!

Бейбарсов видел, как девушка хочет что-то возразить, и резко перебил:

– Таня, хоть раз в жизни не спорь со мной и сделай, как я сказал!

Она кивнула, залетая за его спину и держась таким образом, чтобы мерно движущиеся крылья Рады не задели контрабас. Её бок саднило от залпа огня, под который она попала. Склепы подлетали всё ближе и ближе, до них оставалось уже несколько десятков метров. Таня не понимала, почему Глеб медлил. Она уже видела, как разворачиваются пустые дула пепеломётов.

– Глеб! – воскликнула она.

– Ещё немного, – он произнёс это так тихо, что она едва расслышала слова за шумом бури.

Десять метров.

– Глеб!!

Он быстро обернулся, проверив, на каком расстоянии находится Таня, а потом вскинул руку и сделал быстрое движение, прочерчивая кольцом в воздухе окружность:

– Гностис фатум!

Она узнала это заклинание, но не успела испугаться, лишь ощутила упругий толчок магии, как от ударной волны. Но прежде, чем каменные склепы осыпались песком, рассечённые ратным заклинанием, некоторые магнетизеры успели выпустить боевые искры.

Глеб попытался блокировать их, но кольцо, ослабленное после мощного колдовства, смогло лишь немного замедлить искры. Несколько попали в голову и крылья Рады, отскочив и опалив поверхность контрабаса, а одна из них ударила Глеба в грудь.

Крик Тани донёсся до него как будто издалека, а следом раздался рёв раненого дракона. Рада дёрнулась раз, другой, а затем перевернулась в воздухе, сбрасывая Глеба, и начала падать. Теряя сознание от боли, он видел, что контрабас, потерявший управление, опрокинулся, и вскинул руку, собирая последние силы. Бывший некромаг успел прошептать страховочное заклинание для Тани. Для неё – но не для себя, и хотя падение показалось ему бесконечным, уже в следующую секунду он ударился о мокрый песок, услышал пугающий хруст, и всё померкло.