Текст книги "В тишине космоса нам не рады (СИ)"

Автор книги: Нкаритош

сообщить о нарушении

Текущая страница: 32 (всего у книги 47 страниц)

Да, я заменила одержимой-лисе одну руку на очевидный протез, для маскировки. Опять же, вы не ожидаете, что у синтетика будет протез руки. Психология – страшная вещь.

Рано или поздно наши враги, а также друзья, начнут догадываться, что их водят за нос, как говорят люди. Но кто и как, вопрос обсуждаемый. Потому и голограмма для разговора с Посредником была скорректирована, для соответствия легенде. Я просто раненый органик с протезом, вам не на что смотреть.

А пока моя пушистая одержимая скачет по всем поверхностям, уворачиваясь от серий атак колдуна. Томоко, Вульпера, и множество разных, не имеющих значения имен. Все это не поможет против кулаков «Мьельнира» и сфер колдовства. И мне не важно, что расы Цитадели называют это биотикой, колдовство для людей понятнее.

Одержимая изогнулась так, что у человека сломался бы позвоночник, уклоняясь от фиолетовой сферы. Тут же пришлось уклонться от кулака в металлической перчатке, и используя его как опору, делать рывок, переходящий в перекат, разрывая дистанцию и уходя от пинка. Я метнула гранату, на ходу делая сальто, так как граната была отправлена колдунством обратно. Молодец, хороший мальчик.

Но гигант в броне продолжил напирать. Он выстрелил собой, но судя по долям секунды дезориентации, к рывку еще не привык. Благодаря этому одержимая, находясь под моим прямым контролем и видя десятки вариантов развития событий, серий ударов и последовательностей движений и комбинаций, сделала сальто вперед, перепрыгивая через летящего на крыльях колдовства солдата. Который поднял руку и схватил одержимую за протез, срывая весь маневр. Увидел возможность и воспользовался. Молодец, увидел одно из трех окон возможностей.

Правда, от обратного рывка одержимой заметно поплохело, и на время стабилизации систем она мешком осела в руках Сусликова. Парень от этого испугался и выпустил мою платформу, явно не зная, что делать. Которая так же мешком упала на пол арены, не реагируя. Парень откровенно запаниковал:

– Я не хотел! – пораженно заявил он.

Ну да, резкий рывок в обратную сторону со скоростью грузовика мог бы крайне серьезно навредить человеку. Не смертельно, но неприятно. Одержимая же, восстановив контроль, ушла перекатом, оставляя под ногами гранату с краской, от которой парень уже не увернулся.

– Неплохой маневр. Растешь, парень. Хотя нагрузка была неприятная, тут ты прав.

Похоже, Сусликова куда больше волновало, что он чуть не убил спарринг-партнера, чем проигрыш.

– Я не хотел! Не подумал! – уже спокойнее, но все еще явно удивленно повторил он.

Одержимая встала, потянулась, проводя общую диагностику. Отряхнула с одежды песок, и произнесла:

– Растяжения связок, сотрясение, возможно оторванная рука. Тебе повезло, что в этом теле столько кибернетики, – в отличие от стоящего у ринга Желтого, Куколдун и понятия не имеет, – тебя спасает только то, что обычный человек не смог бы так уворачиваться. Ты был переведен в такой уровень боя мной, так как я куда быстрее обычного человека. Но все же слудующий раз будь немного осторожнее, не все вокруг – я.

Из зрителей тут только Желтый. Я не солгала.

– Ну как тебе, Томоко? – поинтересовался Желтый.

Уж он то знает, кто я.

– Растет парень, – хмыкнула одержимая, – при такой подготовке онее-сан бы их не раскидала так легко тогда, в академии. Семь побед из десяти. Еще не совсем, но движется куда нужно.

Видеть реакцию парня под броней невозможно, но предположу что он доволен.

– Но? – тут же вставил Желтый.

– Но нужно помнить, что мы оба не люди. Тебя усиливают импланты, Куколдуна тоже импланты, колдовство и броня. Меня многочисленная кибернетика, в некотором смысле даже предвидение имеется. Это дает меньший эффект, чем броня «Мьёльнир», конечно, но мы люди только условно, – я обернулась к парню, показывая, что говорю ему, – ты уверенно победил более слабого противника, более медленного. Это хорошо. Но все еще недостаточно. Хочешь совет?

От парня раздалось:

– Да, учитель, – причем явно издевательским тоном.

Ну и ладно, главное, что слушает. Одержимая уселась в позу лотоса прямо посреди ринга, подняла палец, и произнесла:

– Тренировки, это твоя жизнь. Движение вперед – это твой путь. Оступишься – умрешь, таковы реалии этой войны. Я ненавижу истории культиваторов, они как правило не показывают реального роста разума, показывая только физический. Очищение души, которого не происходит, нечеловек, который им остается, скука. Больше мышц и магия, но при этом познание, не влияющее на разум. Это так не работает, знание определяет личность. Но что показано хорошо: весь процесс – это путь, длиной в жизнь. Карп, который прошел через испытания бурной реки, став драконом. У тебя есть все шансы, курсант Сусликов. Если не остановишься.

На этом одержимая рывком вскочила, развернулась и покинула помещение, не обращая внимание на откровенно веселящегося (я уже научилась это различать даже через броню) Желтого, и кажется удивленного курсанта.

Смена приоритета внимания.

Еще одна одержимая в паре с Джейкобом Райесом выгружают из «пеликана» материал. Пилот косится на обклеенный знаками опасности контейнер, на возбужденных ученых, и держится за крестик на груди. Одержимая Дана вежливо улыбнулась и сообщила:

– Не нужно беспокоиться. Мы знаем, что делаем.

Пилот от этого заявления сделал шаг назад.

Все разговоры пришлось отложить до момента, когда контейнер был установлен в тестовой зоне. Что и произошло еще через два часа, когда «пеликан» с явно выдохнувшим пилотом улетел.

– Сработало? – спросил Джейкоб, манипуляторами извлекая из ящика брусок материала. При том, что он должен весить пять килограмм, он весит одиннадцать, – сам факт того, что мы смогли воспринять нулевой элемент в чистом пространстве скольжения, это потрясающе! Моя теория была верна, аномальные свойства материала – следствие его многомерности! Да, мы не можем видеть более трех измерений, но они есть!

Одержимая улыбнулась.

– Ну, теперь это уже не совсем теория, раз мы её доказали.

Мужчина широко улыбнулся.

– Не прибедняйтесь, Дана. Ваша идея превратить старый корабль с двигателем скольжения в лабораторию по взаимодействию с одиннадцатимерным пространством и обнаруженные закономерности дали нашему проекту ничуть не меньше. Говоря простым языком, вы сделали микроскоп, а уже я начал класть под него всё подряд, рассматривая, что получится.

Просто использовала наработки собственного прошлого командования. Хотя успех приятен, не спорю. Создание аномальных по нынешним меркам материалов было доступно и Предтечам, и людям прошлого. Я просто подсказала как, дала условную удочку. Тем более, что по мере замены кораблей на более новые часть из их можно переоборудовать, для лаборатории скорость корабля значение не имеет, нужна только возможность входить в пространство скольжения.

Тем временем образец был извлечен. И температура в помещении резко начала падать, а манипулятор – покрываться инеем. Джейкоб улыбнулся. Датчики температуры так же пошли вниз очень быстро.

– Как интересно. Образец, прореагировав в пространстве скольжения, теперь поглощает тепло из окружающего четырехмерного пространства. Я ожидал, что со временем процесс остановится, но похоже это не следствие реакции, а новое состояние вещества. Оно извлекает энергию для существования из окружающего мира и постоянно охлаждает материю вокруг до абсолютного нуля.

Взвыла система предупреждения, когда помещение с образцом охладилось до минус пятидесяти, дверь блокировалась, чтобы никто не вошел.

– Отлично, – улыбнулась одержимая, – теперь проведем общие тесты, нужно больше информации. Я хочу знать всё.

* * *

Макс О́тто фон Шти́рлиц брел по коридорам внутренних комплексов Омеги, маскируясь под кварианца. За ним с мерным стуком по металлической решетке коридоров вышагивало двое штурмботов. Коридоры после налета коллекционеров и войны всех против всех все еще небезопасны. На станции – анархия.

Коридоры забрызганы засохшей, подгнившей кровью, из технического тоннеля тянет гнилью. Гнилым мясом, если точно. Ремонтом и уборкой после боев никто не занимается, так что станция выглядит даже более засранной, чем обычно. Хотите работать? Идете на верхние уровни, к ковенанту, там лучше и чище. Как вы будете выживать против всего того добра, что бегает по нижним уровням, волнует примерно никого.

И тут с каждым разом все опаснее. Культ модификантов, которые обещают избавление от боли и лишений, голодные ворка. Еще есть твари, которых Кхаэла назвала ягами, дикие звери, которые носятся по тоннелям, убивают, жрут и насилуют. Банды. Процветающий каннибализм, при том, что снабжение станции прекратилось. Хаос и смерть.

Редкие грибные фермы защищают ценой своей жизни, так как ковенант не выпускает никого со станции. Попытки формирования крупных сил и банд пресекаются дреллами.

Они появились на станции не так давно. Нет точной информации, сколько. Просто лидеров крупных банд убивают зеленые рептильные личности. Они в этом неприлично хороши.

Ступающий по решетке пола Макс остановился. Что-то не так? Да вроде ничего, просто показалось, словно ступающих ног стало немного больше, мерных стуков стало не три, а четыре. Посмотрев назад, «кварианец» никого не увидел. Как и впереди. Под ногами…

В этот момент блок решетки, на которой стоял агент, упал вниз, заставляя мужчину потерять равновесие. Чертовы кварианцы с их ходьбой на носках! Агент сгруппировался, но все равно упал на спину. Тут же пришлось принимать на наруч костюма удар ножа существа, покрытого зеленой чешуей и пустыми рептильными глазами. Дрелл. Кинжал рассек руку и застрял в ней, вызывая вспышку боли.

Нападавший, увидев, что только ранил цель, сделал шаг назад, выхватывая пистолет. Внезапно он замер, когда через его череп сверху вниз прошел металлический штырь. Агенту понадобились доли секунды, чтобы узнать конечность робота. Если бы он применил излучатель, погибли бы все, но робот с силой всадил одну из своих ног, чтобы раздвинуть решетку и нанести удар. И проломил череп нападавшему.

– Спасибо, железка, – усмехнулся агент, – нам следует вернуться. И остановить кровь, – он поднял здоровой рукой нож и передал роботу, – острые ножички у этого парня. Похоже, мы привлекли внимание.

Штурмовой робот не ответил, но пошел впереди мужчины. В наушнике раздался голос напарника.

– Прости, Макс, я его не заметил. Гад двигался так, чтобы не попадать на камеры в коридоре.

Зажимая руку, на которую робот накладывал жгут (оказывается, они это умеют, а не только окружающих плавить и резать), мужчина ответил.

– Виктор, не парься. Если бы эти уроды не были так хороши, их бы не использовали. Если бы не мой железный друг, мы бы не разговаривали. Ты же ничего не видел?

– Нет, – ответил оператор, – когда платформа провалилась, ты пропал из кадра. Я ничего не увидел.

Хитрые сволочи. А чтобы понять, кто убил, пришлось бы идти лично. Тааааааак.

– Заблокируй отсек, мы сами войдем.

– Блокировка начала. Готово, – отчитался напарник, – думаешь, нас нашли?

Мужчина пожал плечами, двигаясь по коридору в сторону базы.

– А шут их знает. Обратили внимание точно. Что мы вообще знаем об этих дреллах? Вик?

Оператор сделал запрос.

– Интересные ребята. Обитатели пустынной планеты Рахана, которую успешно загадили до разрушения экосистемы, спасены ханарами от полного вымирания. Живут на планете Кахье, применяются ханарами в качестве агентов и убийц.

– А ханары явно договариваются с ковенантом… – задумчиво произнес агент, – у нас проблемы. Эти поганцы хороши.

– Хотя и излишне стремятся к ближнему бою, – заметил оператор.

– Нет, он все сделал правильно, – возразил Макс, разглядывая руку, – роботы бы отреагировали на выстрел, жгли бы по площади. Удар в сердце ножом не вызвал бы ненужной реакции и у убийцы было бы время сбежать. Хороши, как я и сказал.

Спустя еще несколько шагов мужчина услышал топот. Из бокового коридора выбежало четверо саларианцев и яг, направляя на раненого оружие.

– Стоять, приказ Цитадели. Ты арестован.

О, класс. Учитывая роботов, это неудивительно, конечно. Но все же.

– У меня ранение, рана, нужны антибиотики, инфекция… – сбивчивым тоном, подражая кварианцу произнес агент.

Яг все это время отстраненно пялился в пространство, словно тут никого и не было. Не похоже это на боевого маньяка, рвущего брутов один на один в рукопашную. Он словно укурен до полной потери мировосприятия. И это напрягает.

– Вам окажут медицинскую помощь на месте. Отключите роботов и пройдите с нами. Немедленно.

Агент, имитируя дрожь кивнул, произнося по внутреннему динамику.

– Уничтожить.

Роботы синхронно выпустили голубые лучи в саларианцев, ярко освещая полумрак покрытого засохшей кровью коридора. Их лидер успел скомандовать:

– Огонь!

Прежде чем лучи раскалили их броню, а затем те рассыпались горящими хлопьями. Счетчик Гейгера, который с некоторых пор носит с собой агент, тут же отреагировал на применение дезинтегратора. Как и яг, резко бросившийся в нашу сторону. Молча, большими прыжками. Учитывая, что эта туша как два крогана, мы имеем примерно полтонны яга, который что-то от вас хочет. Ну нахрен такие развлечения, про этих ребят нехорошие слухи ходят. Что они как наркоманы.

Дроны подняли лезвия, попытались достать яга лучом, одну руку гиганта отсекло голубым потоком, и та испарилась, так же расыпаясь на светяшиеся сине-фиолетовым хлопья.

Рыча, монстр бросился на робота и пробил обшивку второй, оставшейся конечностью.

– Назад! – заорал Виктор.

Но оперативник и сам знал, что сейчас произойдет. Он и второй робот бросились назад по коридору, перепрыгнув через лежащую внизу панель, а покореженный с ягом – вперед, туда, где погибли саларианцы. Монстр жив, хотя робот режет ему грудную клетку, пытается вырваться, и не лезет к агенту, давая шанс выжить.

Еще через семнадцать секунд коридор затопила вспышка голубого света. За это время Макс успел скрыться за угол. Робот удержал его от попытки выглянуть, более того, толкнул дальше.

– Не советую, мужик. Там сейчас ад, – ответил Виктор, – живее оттуда, пока не схватил слишком большую дозу. Авторы этой железяки – психи, я их теперь боюсь.

– Ага, – кивнул Макс, быстро ковыляя подальше от места взрыва. Коллега прав, живее будет. Да и с рукой разобраться нужно, конечность онемела.

Полюбоваться на творение рук своих (и кое-чьих манипуляторов) удалось только на базе. Когда агент посмотрел на записи с камеры робота разведчика, вводя в плечо шприц с радиопротектором, он присвистнул.

– Я думал, оно поскромнее будет.

В коридоре образовалось пустое, раскаленное добела сферичное пространство жидкого металла, диаметром метра четыре. Счетчик Гейгера робота-разведчика выл, как и температурные датчики, изображение зернилось и теряло четкость, его придется утилизировать на месте. Пробитые трубы коридоров станции выпускали газ и жидкость, которые закипали и испарялись, стекая на металл, воздух откровенно светится.

– Хорошо, что я там не задержался. А то бы сейчас кожа сползала и легкие выблевывал.

– С этими роботами надо поосторожнее, – согласился оператор.

Надо. Хороши они, конечно. Но когда видишь последствия взрыва такого, сфинктер сжимается. Этот коридор ближайшие годы лучше обходить по дуге. По очень длинной дуге.

* * *

Экипаж «Духа Огня» пребывал в приподнятом настроении. И висящий позади корабля корабль ксенов, напоминающий покрытую шипами швабру, почти не напрягал. «Дух Огня» после операции в том странном мире, после вспышки болезни… Никто особенно не ожидал, что они смогут вернуться. Что их найдут. Надеялись, это правда. Но понимали, что могут и не преуспеть. Особенно после инфекции, убившей половину экипажа. Очень агрессивной инфекции.

Тем большим поводом для радости стало то, что вернувшийся лейтенант подтвердил:

– Есть связь с Землей. Нам помогут.

Встречала их в ангаре если не вся, то точно вся не занятая часть экипажа. Просто, чтобы услышать это. Обрести надежду.

За связь с галактическими новостями пришлось отпустить двух синих солдат, но это тоже открыло доступ к информации, которую скучающий экипаж начал поглощать. Они читали всё, что предлагают, даже откровенную желтуху, узнавая, что вокруг творится, а потом часами обсуждали между собой услышанное, переваривая и обдумывая информацию.

Галактические новости, война с ковенантом, Совет и Цитадель. Люди тоже были, как правило проделки разведки то там, то здесь. Революция в батарианской Гегемонии, которая уже захлестнула семь миров, стала предметом обсуждения.

Огромная гражданская война между низшими и высшими кастами их общества, армии работорговцев, знати против тех, кто их снабжает.

Причем низшие касты не стеснялись освещать весь конфликт в СМИ Цитадели, получая поддержку в том числе и таким вот образом. Каждое возвращение попавших в рабство граждан превратилось в шоу, освещалось максимально широко. И быстро кроме ручейка возвращенных из Гегемонии на ту сторону потекли добровольцы.

Обиженные, недовольные, желающие сражаться или зарабатывать войной, наемники. Или разделяющие ценности бунтующих, не важно. Важно то, что у них появились добровольцы, появилось больше оружия. Они превращались в армию, в волну, которая уже не подтачивала порядки в Гегемонии, но грозила захлестнуть государство.

По крайней мере в СМИ говорили именно так. И это рождало споры среди экипажа, насколько сильно СМИ преувеличивают.

С другой стороны, в лабораториях корабля профессор Эллен Андерс и азарийская ученая доктор Н’Лари нашли друг друга. Доктор прибыла на борт, убалтывая экипаж продать записи об инфекции. В конечном итоге они согласились обменять информацию на то, что смогла выяснить Н’Лари, плюс некоторые вещи и удобства для экипажа, необычные продукты (да мало, но по кусочку, интересно же), а ученые двух рас заперлись в лаборатории. Капитан Каттер через системы корабля честно пытался слушать их разговоры, но быстро передал работу компетентным подчиненным.

Две ученые быстро оказались поглощены вопросами сначала паразита, потом же культурой и психологией. Доктор Андерс, опытный психолог, нашла в собеседнице во-первых, похожее на человека существо. Во-вторых существо крайне одинокое и поддающееся некоторым психологическим манипуляциям. И не очень эмоционально стабильное временами. А еще крайне разговорчивое, если правильно задавать вопросы и вовремя показывать, что слушаешь. О археологии и культуре родного вида Н’Лари рассказывала с огромным удовольствием, явно отрабатывая жажду общения. О галактике она явно знала куда меньше, и откровенно путалась местами. Синела, смущалась, извинялась, что не знает. Но общую сводку по расам так называемой Цитадели дала.

– Знаешь, ты ведешь себя как человеческий подросток временами. Не обижайся.

На что синяя ответила:

– Ну, это нормально. Мне меньше двухсот стандартных лет.

На это доктор Андерс удивленно спросила:

– Меньше двухсот? Но сколько тебе тогда?

Синяя слегка смутилась.

– Вообще, спрашивать у девушек возраст невежливо, хотя мой вид и не имеет полового диморфизма. Но технически мне больше ста лет, так что я достаточно взрослая, чтобы быть здесь.

Ученая кивнула.

– Верю. Расскажи немного больше о себе, ладно?

Синяя сложила руки на груди, и слегка недовольно бросила:

– Эй! Мы не настолько знакомы!

Эллен засмеялась.

– Мне для работы. Я ксенопсихолог, а тут такой интересный представитель другой расы, которая не пытается нас убить. Я же не прошу рассказывать твои тайны, верно? Только то, что ты сама хочешь.

Азари пожала плечами.

– Ладно, но только то, что я сама захочу, – и на кивок она начала рассказ…

42. Море, солнце, огненный дождь

Кхаэла.

Стелс-фрегат «Фул Хаус» выпрыгнул из пространства скольжения на безопасной дистанции от Кахье, столицы ханаров. Через ретранслятор напрямую лететь было слишком рискованно, так что корабль достиг ближайшей к планете точки у ближайшего вторичного ретранслятора, а потом был двухнедельный перелет через пространство скольжения. И как оказалось, не зря.

– В системе есть корабли ковенанта. Минимум три. Один у ретранслятора, два у планеты, – сообщил нам оператор, – хорошо, что мы здесь, а не там.

Корабли не самые крупные, но их три, и один висит близко к ретранслятору, над ним. И корабли рас Цитадели, если пройдут через ретранслятор, не смогут сходу атаковать, сначала нужно развернуться. А корабль ковенанта может, хоть из пушек, хоть торпедой. Не скажу, что мы и сами так не делаем, в системе Контакта у планеты, прозванной Шелезяка (там ничего, кроме роботов, нет. И это была не моя идея) линии обороны людей расположены перед ретранслятором, выше и ниже, так что вам нужно будет развернуться под плотным перекрестным обстрелом, и боеголовкой достать боевые станции в той точке практически нереально. Да, командование сделало выводы из крупного сражения, которое мы тогда проиграли. Ковенант, очевидно, тоже выводы сделал.

– Зато курорт, поплавать можно, – хихикнула, взмахнув хвостом Ньялла, – сканирую систему. Вижу большой трафик кораблей, вроде бы местные. А вы плавать умеете, кстати? Я вот умела, и знаю, как это.

Ньялла – корабельный ИИ, которой выдали одержимую. Та «из солидарности с автором идеи» запросила телу хвост и уши, тоже лисьи, но ярко-оранжевого, химически чистого цвета. Волосы на голове заплела в многочисленные косички, и вообще потратила на выбор внешности кучу времени, чтобы выглядеть как пушистая дочь севера. Кожа, мех и ботфорты. И температура на корабле её не волнует, всё равно одержимая не потеет.

– Курорт, хах. Так себе курорт, там же дожди круглосуточно. Вода испаряется, планета океаническая, процентов шестьдесят территории постоянно скрыты тучами, – ответила аватара, пока без шлема, но в броне.

Атмосферные станции держат окна над космопортами, чтобы стабилизировать погоду над конкретными точками пространства.

– Курорт или нет, командование хочет, чтобы мы решили проблему с дреллами. Есть идеи, как именно? – спросил капитан корабля, – потому что кроме «всё тут разнести», я особенно вариантов не вижу. Плавучие города и нет пространства для маневра.

Вопрос интересный, тем более что кроме плавучих городов, есть еще и подводные. Населенные как раз ханарами. Плавучие – они для дреллов и гостей, которые не живут под водой. И системы защиты там явно рассчитаны на дреллов.

Когда вы держите в подчинении армию ассасинов, вам нужно убедиться, что в спину не ударят и не лазят, где не нужно.

– А если сыграть от обратного? – поинтересовался Картер-А259, Спартанец серии три, – планета Рахана, может найдем там проводника? Ньялла, какова вероятность, что у полюсов не осталось потенциально живых дреллов? Токсичный постапокалипсис, но шансы же есть?

Я подняла руку.

– Напомимаю, дрелл городской и дрелл с планеты-постапокалипсиса, это два разных дрелла. И не факт, что второй заменит первого.

– Нам и не нужна замена, – возразил капитан корабля, – нам нужен кто-то, чтобы пробраться на корабль ковенанта.

– Или можно поступить проще, – сказала Ньялла, улыбаясь треугольными зубами, – взять штурмом патрульник кови, влезть в их систему, и таким образом сделать себе вход. Или выход, посмотрим по ситуации. А еще я вижу станцию контроля трафика. Тоже возможная цель, она в стороне от транспортных линий. Можно подойти незаметно.

– Станция?

Ньялла улыбнулась, увеличивая изображение.

– Вот, смотрите. Станция автоматического контроля трафика. Сканирует ретранслятор и отслеживает входящие и исходящие корабли.

Знакомая вещь, да. Даже стелс-корабли можно засечь в момент прохода через ретранслятор, который очень характерно реагирует в процессе прохода корабля. Мы получили массу документации со станции контроля на Омеге. Ваш корабль может быть сколько угодно незаметным, но в момент перехода тебя все равно видно. Причем даже визуально. Простейшая станция фото-фиксации, снимающая ретранслятор в моменты перехода. Развернутая в сторону ретранслятора. Да-да.

– Шесть Спартанцев, включая нашу хвостатую подругу, Восемь штурмовых дронов, и геты. Залетим в гости на «пеликанах», – согласился Картер, – Кхаэла, у нас есть вопрос субординации. Ты не часть моего отряда.

Аватара пожала плечами.

– Моя вообще глупый и не соображаю. У тебя голова большой, твоя умный, твоя шапка вождя, твоя думай.

– Я серьезно, – ответил мужчина, даже не пытаясь улыбаться. Зануда.

Аватара фыркнула.

– Я тоже. Если вы общались с Желтым то знаете, что эта голова, – я постучала себя металлической перчаткой по виску, – и то, что в ней, отлично подстраивается под стиль боя Спартанцев. Опыт. Так что веди, я буду следовать за тобой, командир.

Ноубл-один, Спартанец в синей броне с достаточно узким визором и большим количеством навесного оборудования (отчего его броня ощущается более округлой, чем у Желтого, например), но позволяет иметь и щит, и систему маскировки. Или другой съемный модуль для брони. Удобно, я так не могу, нужно модуль под броню врезать. Мужчина кивнул, приглашающе махнув рукой.

– Надеюсь, это так. На время операции, ты Ноубл-шесть. Часть команды. За мной. И молоток покрась в нормальный цвет, мечта снайпера.

Аватара пошла за командиром, поднимая стоящий у стены розовый гравимолот. Далее последовало знакомство с командой из пяти Спартанцев текущего состава команды Ноубл. И работа с краской.

Ну как текущего состава, после общего усиления экипировки «троек» начали разбивать на команды, как и «двоек» (ранее они действовали ротами). И команду Ноубл сформировали не так давно. До этого она была частью роты «Бета», состоящей из спартанцев 3-го поколения.

Вправление мозгов моим дражайшим начальством из-за больших потерь среди «троек» в целом улучшило им жизнь. Тройки до этого ходили кто в чем, мало кто имел полноценный «Мьёльнир». Вопрос «с какого перепугу мы выдаем нормальную броню десанту, а Спартанцы даже щитов не имеют», был признан логичным. И, вот так магия, смертность у них после получения личных щитов, снизилась на порядок.

– Командование согласовало план атаки, Ньялла, покажи нам, – приказал Ноубл-1 голограмме корабельного ИИ.

Ньялла вывела голограмму.

– Мы немного подумали и решили, что это лучший вариант. Станция слежения на внешней орбите. Насколько я могу судить, предназначена для наблюдения за трафиком, идущим через ретранслятор. Постройка стандартна, состоит из двух блоков, технического и жилого. Вооружения не имеет, только ангар на два транспортных средства типа «шаттл». Стандартный персонал – до двадцати разумных плюс экипажи кораблей, итого двадцать четыре в максимальной комплектации. Но ковенант или местные могли изменить численность. В любом случае, первичное сканирование не показывает дополнительных модулей, а значит, пространство внутри ограничено. Как и количество противника.

Разумно.

– Значит, подлетаем на «пеликанах», высаживаемся, зачищаем, взламываем, – сделала вывод заместитель командира, Кэтрин Б320, – жестянки с нами?

И смотрит на Ньяллу. Ну да, не все обладают нужным уровнем осведомленности. Кэтрин постоянно видит только одного-двух активных гетов не понимая, что они экономят энергию и пространство. Они не люди, шататься по палубе им не нужно. Ньялла ответила:

– Геты подчиняются капитану корабля и вполне самостоятельны. Боты – мне. Но предупреждаю сразу, излучатели ботов до неприличия радиоактивны. Полагаю один такой бот при уничтожении сможет сделать пребывание на станции недолгим и очень мучительным для любого органика.

Ноубл-4 поинтересовался:

– Кто их создал такими опасными?

Я усмехнулась.

– Те же, кто создал вас. Ученые СВР. Мы просто можем не брать их в эту атаку, ограничившись гетами. Задача дронов – сеять хаос и разрушение, быть опасностью, которую нельзя игнорировать. Они просто не нужны в этом бою. Излишни.

Таков план. Два «пеликана» с дорогим маскировочным покрытием, одна станция, шесть Спартанцев и два десятка гетов. Черные-черные корабли летят сквозь черноту космоса к своей цели. Белой станции, расы Цитадели любят красить свои механизмы в белый.

– Кхаэла, ты с их оборудованием работала, как мне сказали, – поинтересовался Ноубл-3, – почему нас до сих пор не заметили? Через иллюминаторы, например. Или сенсоры.

Аватара, уже в маске, посмотрела на Спартанца и отметила общий интерес:

– Вся их техника работает на нулевом элементе. Если кто не знает, это многомерный материал, который при подаче электричества меняет вокруг себя гравитацию. Как наши панели, но круче. Самый простой способ засекать их корабли – по искажению времени и пространства, когда отклик приходит быстрее, чем нужно, или по активности ретранслятора при прибытии. Пеликан не создает такого отклика. Ну и он черный, не так заметен на фоне космоса.

Разумеется, освещения нет, мы движемся в полной темноте с выключенными сенсорами.

– Вижу цель.

Впереди белый силуэт станции сканирования. Два цилиндра, один с окнами, второй с антеннами. Около цилиндра с окнами прямоугольник ангара. Закрыто.

– Похоже, придется резать. Вперед, выгружай нас на крышу ангара.

Пилот подвел машину и аккуратно завис над ним. Выгрузились Спартанцы. Аватара подняла руку.

– Могу подключиться к системе отсюда, я думаю. Вон те антенны. Если кови не используют свою связь, тревоги не будет.

– Действуй, – разрешил Ноубл-1.

Ну вот и славно. Аккуратно, прыжком (не хватало еще, чтобы хозяева услышали над собой топот) добраться до антенн, пока «пеликан» висит рядом. Так, ищем нужные. Вот эти, с тарелками. Подключиться, эти провода обрезать, эти, хм. Снять небольшой генератор со спины, подделаем сигнал на планету, всё нормально.

– Готово. Теперь на планете будут уверены, что всё в норме, можем идти в гости.

Пока я этим занималась, наши подрывники с гетами заложили режущий шнур на крышу жилого блока. Нам атмосфера не нужна.

Лидер пальцами отсчитал три, два, одна. С короткой вспышкой шнур прорезал в потолке ангара дыру метр на метр, металлический блок упал вниз, показывая пленку атмосферного щита. Вниз полетели гранаты, а затем начали запрыгивать Спартанцы. Когда дошла моя очередь, внутри были только трупы двух шакалов и дрелла.

– Чисто. Вперед.

В ангаре стоит два «банши» космической модификации и место явно для чего-то еще. Пока народ чистит базу, я открыла шлюз ангара, впуская «пеликан» внутрь. И остальных гетов.

– Объект наш, занимайтесь.

Мы с Праймом гетов пошли в комнату с мониторами и графиками. В контрольную комнату. Тут уже лежит труп элита у стены, а у Ноубл-2 на поясе новый меч.

Потом скажу, что могу их заряжать, это вежливо. Пока же влезаем в систему.

– Как интересно.

– Что там? – раздался по связи голос начальника.

– Ханары, как я и предполагала, живут в океане и имеют очень развитую сенсорную сеть в тех регионах, в которые могут прилететь потенциальные нарушители. Не над надводными городами. Над подводными. Над надводными всё поскромнее. У ретранслятора тоже неплохая сеть.