Текст книги "От конца до начала (СИ)"
Автор книги: niki123
Жанры:
Слеш
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 19 страниц)
Альфе казалось, что он снова там. Что Чезаре, его муж, Дакар, Шало ему пригрезились в бреду из-за яда какой-то змеи, что нет и ничего не будет, кроме красноглазого человека, нескончаемой агонии и пыток. А иногда мужчине казалось, что его душит огромная змея, которая обвила его десятком колец, а последнее, самое толстое, было на его шее и сжималось с каждым мгновением все сильнее. Пандар пытался закричать, но вырывался только змеиный свист, и мужчина чувствовал, как дрожит собственный раздвоенный язык. Но иногда альфа выныривал из этого кошмара и тогда старался найти поймать взгляд темных карих глаз, чтобы уцепиться за него и остаться на этой стороне разума как можно дольше.
А Шало… он никогда не видео подобного. Не думал, что это возможно. Пандар истекал кровью, проваливаясь в бессознательный бред, но не умирал. А когда же возвращался из тайн своего подсознания… бета ни в чьих глазах не видел такого ужаса. Он вообще не знал, что люди могут испытывать такой всепоглощающий страх, который отражался в глазах мужчины, которые стали почти… человеческими. Карими. Только зрачок был все еще вертикальным, но к рассвету на полчаса он стал круглым. Пандар провалился в забытье, и Шало смог рассмотреть альфу в серо-розовых лучах солнца.
Из-за их света мужчина казался почти трупом. Чешуя вся была на матрасе, под ней оказалась белая, тонкая кожа,под которой были видны все кровеносные сосуды. Раны стремительно затягивались, но стоило Пандару сделать малейшее движение, как кожа тут же рвалась как пергамент от лезвия топора.
А через час все началось сначала. Пандар вздрагивал, дергался и открывал рот в беззвучном крике. Шало видел, как из-под тончайшей кожи пробивается чешуя, и тошнота подкатывала к его горлу. Чешуя покрывала все тело мужчины, не оставляя и крошечного пятнышка человеческой кожи. Альфа хрипел, будто раненый зверь, бете казалось, что Пандар вот-вот задохнется. Испарина выступила на лбу альфы, он царапал матрас, и Шало отшатнулся, не желая стать жертвой острейших когтей. Только когда солнце ярко засияло на небе, Пандар затих. Его дыхание стало ровным, а Шало, не помня себя от усталости, уснул прямо на полу.
*
– Проснись, – кто-то осторожно провел по плечу беты, и тот мгновенно открыл глаза.
Глаза Пандара снова стали серебряными. Он насторожено, словно загнанный в угол зверь, смотрел на бету. Увидев, что он проснулся, мужчина тяжело, откинулся на спину.
– Тебе нельзя спать здесь, – хрипло сказал он, глядя куда-то наверх. – Потом все будет болеть.
– Пить хочешь? – вместо ответа спросил Шало, поднимаясь на ноги.
– Да.
Бета налил из кувшина воды, Пандар хотел приподняться, но Шало покачал головой, и сам осторожно приподнял его голову, а затем приставил кубок к губам альфы. Тот жадно его осушил, после чего глубоко вздохнул. Шало, не говоря ни слова, ушел к себе, чтобы сменить рубашку и умыться, после чего вернулся к Пандару, чем заслужил удивленный взгляд. Проигнорировав его, бета намочил полотенце в прохладной воде, затем подошел к мужчине, который внимательно следил за каждым его движением. Шало хотел немного стереть кровь со спутавшихся волос, но Пандар вдруг дернулся в сторону, будто… испугался. Мужчина попытался сесть, но бета не дал ему этого сделать, ухватив за плечи и потянув назад. Дыхание Пандар сразу же сбилось, он рухнул всем весом на Шало и закрыл глаза. Наплевав на состояния матраса, Шало сел на него и осторожно положил голову Пандара себе на колени.
– Это только я, – тихо проговорил бета, принявшись осторожно стирать засохшую кровь с белых волос альфы. – Что бы тебе ни привиделось, я здесь. С тобой. И никто не войдет сюда и не заберет тебя.
Пандар вдруг открыл глаза, он смотрел на Шало так, будто хотел что-то сказать, но не решался. Бета видел еще не до конца отступивший ужас ночи, видел недоверие, непонимание.
Боги, неужели тебе никто не помогал?
Только сейчас Шало пришло в голову, что скорее всего, мужчина всегда переживал этот кошмар в одиночестве, никому не говоря. Это было страшно вдвойне.
– Почему ты это делаешь? – едва слышно спросил Пандар, смотря Шало прямо в глаза, будто ожидая, что он солжет.
– А ты думал, что я могу бросить тебя здесь в таком состоянии? – усмехнулся бета. – Мне еще нужен телохранитель.
Пандар позволил себе кривую усмешку в ответ. Шало кинул мокрое полотенце на пол, но вопреки ожиданиям альфы не ушел, а остался сидеть и держать голову Пандара на своих коленях. Это вдруг показалось мужчине ужасно личным, почти интимным. Давно забытые, затравленные ощущения подняли голову, защекотали нервы и измученную душу. Пандар не мог понять, что случилось, но внезапно он почувствовал ужасное смятение, словно он был мальчишкой, впервые оказавшимся наедине с обнаженной женщиной и не знавшим, что с ней делать. Потому что он не знал, что делать со всем этим. А Шало смотрел так, будто все видел и все знал, и от этого Пандар чувствовал себя еще более беспомощным.
– Успокойся, – тихо сказал бета, – успокойся и спи. Ты потерял очень много крови.
– Я всегда теряю столько крови, – хрипло ответил Пандар. Впервые за столько лет он первым опустил глаза. – Но выживаю.
Губы Шало дрогнули, но он ничего не сказал. Бета позволил себе осторожно гладить лоб и щеки альфы кончиками пальцев, и Пандар не хотел засыпать, чтобы чувствовать эти прикосновения, которые не могли сравниться ни с одной лаской опытнейшей шлюхи, как можно дольше. Они лечили его сильнее, чем все чудодейственные бальзамы мира, и впервые за много лет Пандару было наплевать на последствия происходящего.
Комментарий к Глава 13
========== Глава 14 ==========
– Ты не голоден? – Шало сел на кровать, заставив Пандара потесниться. Альфа с готовностью подвинулся, и бете показалось, что мужчина боится, как бы они ненароком не коснулись друг друга. Это внезапное глупое предположение удивило самого Шало и одновременно позабавило.
Уже подошло время обеда, солнце стояло все еще недосягаемо высоко, стараясь уничтожить все тени на земле, а Пандару с каждым часом становилось лучше, все-таки он восстанавливался куда скорее обычных людей, что совершенно поражало Шало. Но у мужчины по-прежнему болели суставы, сам себе он казался дряхлым, жалким и по-стариковски медлительным. Ощущать себя таким было совершенно омерзительно, и как ни странно, но неприкрытое сочувствие Шало только добавляло ощущения собственной беспомощности. Но ужас прошедших часов уже перестал казаться таким явным, воспоминания вновь были надежно заперты в самом дальнем уголке памяти, Пандар позволил себе полежать немного на чистых простынях, которые постелили слуги, предварительно заменив матрас. От них пахло мылом, и этот запах немного успокаивал нервы.
– Если бы я был голоден, я бы спустился сам или позвал слуг, – спокойно ответил Пандар, медленно сев на кровати. Ему не нравилось лежать перед Шало, когда тот находился так близко, что можно было протянуть руку и коснуться. Это было слишком… интимно. Боги, до чего он дошел! Ничего не значащие прикосновения казались мужчине важными, словно ему снова было шестнадцать, и он впервые влюбился.. Смешно и нелепо. – Тебе не нужно нянчиться со мной.
– Почему тебе можно, а мне нет? – усмехнулся Шало, глянув на мужчину.
– Потому что это моя обязанность, – пожал плечами Пандар. – За сохранение твоей жизни и здоровья мне платят кругленькую сумму.
– Которую ты не тратишь, – парировал бета. – Думаешь, я не знаю об этом? Так что не говори, что не дал мне умереть от тоски из-за денег. Скорее, я поверю, что ты сделал это из чувства долга.
– Ты считаешь меня настолько верным? – немного удивленно спросил Пандар.
– Я бы не позвал тебя, думай я иначе, – негромко ответил Шало. Он немного помолчал. – И сомневаюсь, что ты стал бы обзаводиться шпионами по всему дворцу, если бы не был мне верен.
– Как ты узнал? – каменным голосом спросил Пандар. Меньше всего на свете он хотел, чтобы Шало узнал об этом. Альфа и сам не мог понять, почему именно.
– Почти случайно. Глухой паренек, не достучавшись до тебя, пришел ко мне тайком, думая, что я все знаю. Представь себе, каково же было мое удивление, когда я узнал, что мой телохранитель, ни слова мне не сказав, приказал детям шпионить за моими же подданными, – Шало говорил очень спокойно, но Пандар явственно уловил в его голосе холодок.
– Ты недоволен этим?
– Не знаю, – Шало немного помолчал, затем вдруг повернул лицо к Пандару. – Я желал бы, чтобы ты сказал об этом мне сам. Как давно это продолжается?
– Сразу после убийства северянина, – мгновенно ответил мужчина, не отпуская взгляда карих глаз. Вдруг вспомнилось, как только эти глаза удерживали его в сознании, будто были его маяком. – Реджис пришел ко мне сам. Я не сказал тебе, потому что ты был очень взвинчен.
– То есть ты решил не посвящать меня? Решил, что я не готов? – Шало отчетливо чувствовал, как внутри него поднимается ярость, хотя он и старался сдерживать себя.
– То есть ты злишься не потому, что я обзавелся шпионами, а потому что не сказал тебе?
– В меня никто не верит, Пандар, – вдруг тяжело сказал бета, прикрыв глаза. – Я думал, что в меня веришь ты.
Шало встал и, не глядя на альфу, вышел. Он тяжело опустился в кресло на террасе и откинулся на плетеную спинку. На душе было как-то гадко. Ведь он совсем не планировал говорить Пандару то, что сказал. Фактически обвинил мужчину. А в чем? В том, что он решился сделать то, что никому в голову не приходило? Шало вдруг почувствовал себя мальчишкой, который обиделся, что ему подарили не ту игрушку, которую он хотел. Премерзкое чувство.
– Я в тебя верю, – раздался голос прямо над ухом. Шало обернулся и увидел за своей спиной Пандара. Хотя тот и стоял на ногах, его будто слегка пошатывало от ветерка. – И не был до конца откровенен с тобой, поскольку ты и так был готов сорваться в любую минуту.
– Сядь, умоляю тебя, – негромко произнес Шало. – Если ты упадешь, я не смогу тебя поднять.
Пандар внял совету и осторожно сел в кресло напротив.
– Неужели мое состояние было так заметно? – спросил бета, взглянув мужчине прямо в глаза.
– Не для других.
– Только для тебя?
Альфа неопределенно пожал плечами. Шало помолчал с минуту.
– Галиус заключил со мной сделку, – устало начал бета. – Если в течение трех месяцев я не найду убийцу его подданного, то либо я должен буду выйти за него, и тогда кровный долг будет прощен, либо его придется выплачивать кровью тысяч моих людей.
– Однако, северянин не промах, – усмехнулся Пандар. – Поскольку замуж ты за него не хочешь, а воевать тоже не в твоих интересах…
– Остается только подать ему живого убийцу на блюдечке, – мрачно закончил Шало. – А время истекает. Галиус имел совесть пространно мне об этом напомнить, когда писал, как он сочувствует мне. Твои шпионы что-то обнаружили?
– Реджис сказал, что видел человека в плаще, который приходил в день перед смертью северянина. Но он не смог определить, мужчина это или женщина. Кстати, зачем он приходил к тебе?
– Сказать, что увидел незнакомца в плаще снова. Но он слишком поздно об этом сказал, а я не успел отдать приказ страже. С другой стороны… зачем-то он вернулся. Значит что-то его здесь держит, – Шало закрыл глаза и откинулся на спинку кресла. – Единственная примета – это странный шрам на щиколотке.
– Его держит то, что я все еще жив, – спокойно сказал Пандар, словно перспектива возможной скоропостижной кончины его ничуть не пугала. – Да и он ли это?
– Ты думаешь, это может быть женщина? – спросил бета, не размыкая глаз.
– Люди склонны недооценивать тех, кто по их мнению слабее. А шрамы есть у всех.
Они замолчали. Шало подавил зевок. Он не спал эту ночь, состояние Пандара выбило его из колеи. Бета и представить себе не мог, что альфа может быть таким уязвимым. Нет, не просто, уязвимым… потерянным, запутавшимся, в паутине ужаса, тонущим в боли и ожившем кошмаре. Боги, чудовищно пережить подобное раз в жизни. А какого это жить, зная, что пытку придется пройти вновь? Шало не сомневался, что перерождение не было первым. Как часто это происходит? Можно ли прекратить страдания? Вопросы вертелись на языке, но бета чувствовал себя не в праве задавать их. А реакцию Пандара и вовсе предугадать невозможно.
– Тебе надо отдохнуть, – вдруг сказал мужчина. Шало резко открыл глаза. – Ты выглядишь еще хуже, чем я. Дакару не нужен мертвый король.
– Ты прав. Но я отдохну, когда флот будет спущен на воду. Сие знаменательное событие состоится через неделю. Тогда у меня будет немного времени.
– Дакару не нужен мертвый король. Помни об этом, – повторил Пандар. Он осторожно откинулся на спинку кресла, с удовольствием чувствуя, как солнце светит прямо в лицо. После таких ночей как предыдущая альфа начинал по-особенному относиться к дневному свету.
Видя, что мужчина больше ничего не скажет, Шало встал со своего места и тихо удалился с террасы. Пандар слышал, как закрылась входная дверь. Альфа не шевелился целый час, заставляя себя очистить голову от всех мыслей разом, а затем встал с места и, отметив, что двигаться становится все легче с каждым часом, отправился приводить себя в порядок. В комнате Пандар отчистил волосы от остатков крови, та же участь постигла и настрадавшееся тело, затем переоделся, заплел волосы в тугую косу и вышел в коридор. Надо было показаться на публике, чтоб никто не усомнился в присутствии и добром здравии телохранителя короля.
Дакару нужен живой король.
*
Когда Пандар вошел без стука в кабинет, Шало бросил на него мимолетный взгляд, но ничего не сказал, вновь углубившись в дела. Альфа опустился в кресло у двери и сложил руки в привычном жесте. Мужчина, не отрываясь смотрел на бету, пользуясь тем, что тот слишком занят. Пандар смотрел, как быстро бегают по строчкам глаза цвета черного кофе, как пальцы живо перебирают бумаги, в поиске нужных, и перстни играют на солнце, отбрасывая едва заметные цветные блики на темную столешницу. Шало был красивым. По-настоящему красивым. Глядя на него сейчас, Пандар вдруг отчетливо понял, что бета ему… нравится. Мужчина первый раз в жизни позволил себе подумать об этом. Подумать о гладких ровных плечах, гибкой спине, длинных ногах, невыносимо-темных глазах… Подумать о том, каково было бы касаться теплой кожи своими руками и слышать исступленно бьющееся сердце. Наверное, это было бы… словами не описать как.
– Что ты так смотришь? – вдруг резко спросил Шало, вырвав Пандара из омута обрушившихся мыслей. Но альфа остался невозмутимым.
– Как?
– Как будто либо убьешь меня… – Шало запнулся.
– Либо? – подтолкнул его Пандар.
– Либо сделаешь что-то, что я не могу даже представить, – выкрутился бета. Альфа посмотрел ему прямо в глаза и усмехнулся.
У Шало мороз прошел по коже, он отвел взгляд и уткнулся в бумаги, пытаясь заставить себя читать ровные строчки, а не думать о том, что чуть не сказал. Просто у Пандара был такой взгляд… Будто действительно убьет, либо…
*
На следующий день прибыли вещи Валенсионы. Шало приказал слугам внести их наверх, в бывшую спальню матери. Бета рассчитывал, что выберет один вечер и посвятит его разбору этих вещей. Но дел все не убавлялось, а когда оставалась свободная минутка… Шало не хватало духу зайти в комнату матери и начать разбирать ее сундуки. Бета просто не мог туда войти. Это был бы конец. Умом Шало понимал, что конец уже давно наступил, и красиво разложенные безделушки не повернут время вспять, но… но убрать их… Это значит поставить точку. Была бы воля Шало, он бы оставил все, как было при матери. Но тогда его заподозрят в мягкотелости и слабости. А он не мог себе этого позволить. Только не сейчас.
Шли дни, Шало так и не вошел в спальню Валенсионы, даже не смотрел на дверь. Пандар снова стал молчаливым и тихим. Он ходил за бетой по пятам, честно исполняя свои обязанности. Альфа знал, что вещи Валенсионы уже давно привезли. Знал и то, что Шало к ним так и не притронулся. Шало это нервировало, ему казалось, что Пандар осуждает его за слабость. Что весь дворец считает его мягкотелым юнцом. Но потом бета одернул себя, решив не поддаваться паранойе как один из его предков, который к концу жизни обезумел настолько, что его так и прозвали Безумным и увековечили этим именем в истории.
Поздно вечером, когда все уже спали, Шало взял одну-единственную свечу, накинул шелковый халат поверх рубашки и вышел в коридор. Здесь было пусто и тихо, только изредка доносились доносился стрекот цикад и ветерок скользил по лодыжкам. Вдруг Шало остановился, прислушиваясь. Ему показалось, что за ним кто-то крадется. Но ни звука не раздалось, бета в который раз подумал, что безумных королей в истории Дакара вскоре станет двое, и двинулся дальше. Через несколько минут шаги послышались вновь. Шало резко развернулся, но коридор за его спиной был пуст. Только вот преследователь не учел, что тень от его руки отражается на стене пересекающей коридор галереи. Шало спокойно вздохнул, потянулся к кинжалу за поясом, без которого уже давно никуда не ходил, и отошел в нишу, скрытую цветами. Преследователь двинулся вперед, бета слышал его едва различимые шаги. Когда этот некто оказался предельно близко, Шало выскочил вперед, намереваясь одним ударом в грудь прикончить незваного спутника. Но рука с кинжалом была перехвачена в дюйме от тонкой ткани рубашки.
– Это всего лишь я, – спокойно сказал Пандар, отпуская Шало. Бета резко отступил на шаг.
– Я не звал тебя, – раздраженно сказал Шало. Он досадовал, что так оплошал. Вряд ли он убил бы Пандара… но все-таки.
– Мог бы предупредить, – пожал плечами мужчина. – Я услышал, как закрылась твоя дверь. Пришел проверить, а тебя нет. Нет ничего такого, что ты решился разобрать вещи Валенсионы.
– Откуда ты знаешь? – устало спросил Шало, потерев переносицу.
– А куда ты еще мог отправиться посреди ночи, не сказав ни слова мне? Вряд ли к любовнику. У тебя его нет.
– Ты так в этом уверен, – вдруг усмехнулся бета.
– Хочешь убедить меня в обратном? – в ответ усмехнулся альфа. – Пойдем, я доведу тебя.
Шало ничего не сказал, только развернулся и пошел вперед. Всего через несколько минут они оказались у цели. Бета сразу положил руку на холодную дверную ручку и опустил ее вниз, распахивая дверь. Будто боялся передумать. Шало вошел в темноту нежилой спальни, обернулся и понял, что Пандар так и остался на пороге.
– Проходи, – качнул головой бета. – Лучше сиди здесь, чем под дверью.
Пандар слегка кивнул. Он все понял. Понял, что мальчишке не хочется остаться одному. Он не может быть сейчас один. А что Пандару? Ему нетрудно, он слишком хорошо знал, что это такое, когда ужас утрат приходится переживать в одиночестве. Ты закапываешь все как можно глубже, запрещаешь себе думать, вспоминать, делаешь вид, убеждаешь себя, что все прошло, что все в прошлом. Но сам же знаешь, что это неправда, а от того с еще большим усердием забиваешь все в себе. И в какой-то момент забивать уже как-будто нечего. И ты не можешь понять, то ли это счастье, что ничего не помнишь, то ли ты умираешь. Но страх боли столь велик, что чувствовать ее ты боишься сильнее, чем не чувствовать ничего и никогда.
В комнате было довольно просторно, немного безлико и как-то по-дорожному из-за неразобранных сундуков. Шало тяжело сел на прохладный пол, поставил свечу и придвинул к себе небольшой сундук с затейливой росписью. Пандар сел у стены, оперевшись на нее спиной. Шало будет проще не видеть его сейчас, навязчивое присутствие лишь спугнет прощание с матерью. А это было именно оно, потому что погребальную церемонию никак нельзя считать таковой. Там было слишком много холодности и официальности, а так же совершенно лишних людей. Прощание – дело ужасно личное. Как можно прощаться у всех на виду? Но не поставив точку, жить нормально вряд ли получится. Этот сценарий уже известен.
Шало тихо перебирал безделушки, Пандар почти не шевелился, не мешая ему. Альфа прикрыл глаза, ему не хотелось вспоминать, как он… как ему…
Вдруг у Шало выпало что-то из рук, и мужчина услышал характерный звук битого стекла. Бета в немом отупении рассматривал осколки непонятной вещи, потом закрыл глаза, и Пандар увидел, как мальчишка почти что физически сворачивается внутрь. Он даже сгорбился. Альфа встал со своего места, а потом сел рядом с бетой. И Шало по-детски уткнулся ему в плечо. Мужчина замер на какое-то мгновение. Он чувствовал теплую влагу на своем плече, частое дыхание, чувствовал, как Шало с силой сжал его руку в перчатке. Почти до боли. Вдруг бета замер, опомнившись, но Пандар обхватил его за плечи и придержал, не дав отстраниться.
– Я не представляю, как буду без нее, – тихо и без надрыва сказал Шало. Сказал так просто, будто сообщил о погоде за окном. – Раньше, я всегда хотел вернуться к ней. Она была… домом. А теперь дома нет.
– Это пройдет, – тихо сказал Пандар, слегка наклонившись к темноволосой макушке. Происходящее казалось ему нереальным, невозможным, а от того мужчина, сам того не замечая, впитывал каждое мгновение, пил до капли. – Все проходит.
– А у тебя была мать? То есть, я хотел сказать…
– Я понял, – спокойно сказал Пандар. Он помолчал какое-то мгновение. – Была. А может и есть. Я не знаю.
– Она… оставила тебя? – осторожно спросил бета, отстранившись. Он внимательно посмотрел в лицо мужчине.
– Нет, – усмехнулся Пандар. – Она растила меня. Потом я ушел на войну и не вернулся. Она уже давно похоронила меня, наверняка. Я не смог к ней вернуться… таким.
– Она твоя мать. Она примет тебя любого, – тихо сказал Шало. – И… ты не так ужасен, как думаешь. Это вопрос привычки, не более того.
– Я опасен, Шало, – пожал плечами Пандар. – Я не смог бы жить в деревне. Если бы люди не пошли на меня с виллами сразу после возвращения и не обвинили бы во всех бедах мироздания, то непременно сделали бы это потом. Мне все равно пришлось бы уйти. А она.. она пошла бы со мной. Стала бы скиталицей, лишилась бы дома. Это жестоко, не находишь?
– Ты не дал ей шанса решить самой. Мне кажется, это не менее жестоко.
Пандар снова пожал плечами. Он давно все решил.
– У тебя чешуя сейчас ярче, чем обычно, – вдруг сказал бета, посмотрев альфе в лицо.
– Так всегда сначала. Потом потускнеет, – спокойно сказал Пандар. Он видел, что у мальчишки вертится следующий закономерный вопрос на языке, но он медлит, не решаясь его задать. А мужчина не желал торопить его, потому что еще не принял решение по поводу ответа. Пожалуй, это все-таки слишком для него.
– Можно мне… прикоснуться к тебе?
Нет.
– Да, – рот сам сказал это. Отдельно о разума.
Шало чуть склонил голову набок, затем осторожно и очень медленно, будто боясь, что Пандар в последнюю секунду отшатнется, словно неприрученный зверек, приблизил ладонь к щеке с мелкими-мелкими чешуйками. Но альфа, наоборот, замер ледяным изваянием, кажется, даже перестал дышать, когда теплые пальцы робко прошлись от щеки к скуле.
Чешуйки оказались здесь мягкими, с неострыми краями. Это было куда приятнее, чем прикасаться к тем же змеям или рыбе. Наверное, потому что Пандар был теплым. Шало смотрел в его нечеловеческие глаза, будто подернутые серебряной дымкой, и видел, как едва заметно расширяются и суживаются вертикальные глаза. Бета глубоко вздохнул. В наступившей тишине он, кажется, слышал стук своего сердца, которое вдруг стало биться с такой силой, будто хотело покинуть грудную клетку и выпорхнуть на волю райской птичкой. Шало так же медленно отнял руку от лица мужчины. Бета вдруг ужасно смутился.
– Уже поздно, – пробормотал он, вставая на ноги.
Пандар даже не удостоил его ответом. Он просто встал и направился за бетой, петляя в коридорах. Шало невнятно пожелал ему спокойной ночи и отправился к себе, а Пандар к себе.
Альфа еще долго лежал на кровати без сна. Он слушал причудливые звуки ночи, которые изредка заглушались шагами за стеной. Шало, видимо, тоже не спалось. И альфа запрещал себе думать, почему. Но вот не думать, почему он разрешил бете касаться себя, мужчина не мог. Прикосновения – это табу для всех. Пандар не выносил, когда кто-то касался его чешуи, исключение составлял только быстрый и от того обезличенный секс с проститутками. Да и то, там прикосновений было немного, мягко говоря. Но Шало он позволил это сделать. И самое главное, что в тот момент альфа не чувствовал горечи, неловкости, стыда за свою внешность, не было ненависти к себе. Наверное, это потому что Шало касался его как… не так как другие. Поэтому его робкие прикосновения были… приятны. Это было приятнее, чем то многое, что Пандар испытал за последние несколько лет. Тепло на какой-то ослепительный миг заполнило его до краев, но потом быстро схлынуло, оставив пустоту, которая грызла альфу сейчас. Он вдруг поймал себя на мысли, что отчаянно хочет, чтоб Шало прикоснулся к нему еще хотя бы раз. И этого было бы достаточно. Хотя… нет. Боги, кого Пандар обманывает?
*
Следующий день стал одним из многих, которые Пандар провел во дворце. Завтрак, тренировка с Шало, на которой они оба делали вид, что ничего не было, затем бета занимался государственными делами, а мужчина ходил за ним как хвост. В коридоре он столкнулся с бледным и каким-то замученным Ратмиром. На вопрос о самочувствии альфа криво усмехнулся, сказав, что надо меньше пить на свой день рождения. Удовлетворившись этим ответом, Пандар больше не вспоминал о нем.
Следующие несколько дней шла бурная подготовка к спуску свежеотстроенного флота на воду. Событие собирались отметить с большим размахом. В конце концов, новый улучшенный флот колоссально меня позицию Дакара на мировой арене, что не могло не радовать Шало и его подданных. Пандар тщательно контролировал вопрос безопасности вместе с начальником дворцовой стражи. Альфа и стражники тщательно проверили верфи, огромную пристань, и корабль, на котором должен был состояться праздник, посвященный счастливому окончанию постройки флота. Шало лично распоряжался списком гостей и их рассадкой, а так же еще кучей всяких мелочей, о которых Пандар даже не подозревал. Так же бета разрешил слугам отнести сундуки матери туда, куда отправляли все вещи мертвых королей и королев. Пандар как раз проходил мимо, когда по коридору носили сундуки. Самым небольшим озаботили Реджиса.
Спустя час мужчина получил записку на клочке бумаги. Альфа отправился в оранжерею, проверив, нет ли слежки за ним. За каким-то деревом с ужасно широким стволом обнаружился Реджис. Паренек начал что-то быстро-быстро говорить мужчине знаками, но тот прервал его на очередном взмахе руки:
– Я ничего не понимаю. Говори медленнее, – предельно четко произнес альфа.
Реджис вздохнул и начал показывать спокойнее. Потом вытащил что-то из-за пазухи и протянул Пандару. Альфа взял прямоугольный предмет. Металлическая обложка имела застежку, мужчина нажал на замочек и предмет раскрылся книжечкой. Внутри оказался портрет двух девушек. В одной Пандар опознал Валенсиону в молодости. А кто была другая? Видно, что девушки еще совсем юные, на них были надеты платья, не прикрывающие лодыжки. Вот тут-то мужчина и заметил небольшой, но странный шрам, рваный какой-то.
– Ты этот шрам видел? – спросил Пандар.
Реджис кивнул. Альфа еще раз внимательно посмотрел на портрет. Какова возможность ошибки?
– Ты уверен? Портрет мелкий, шрам плохо прорисован…
Реджис замахал руками потом обрисовал в воздухе огромный прямоугольник выше его собственной головы.
– Ты хочешь сказать, что это копия?
Реджис кивнул.
– А где оригинал?
Паренек пожал плечами. Затем сделал цепь знаков, которую Пандар опеределил как возможность узнать. Но мужчина покачал головой. Зачем заставлять мальчишку вызнавать все тайком, если мужчина сам может спросить, не боясь?
*
– Если оригинал сохранился, то он здесь, во дворце. А если он здесь, то находится в сокровищнице, – сказал Шало, когда Пандар закончил рассказывать о находке Реджиса. – Дай мне копию.
Мужчина послушно протянул металлическую “книжечку” бете. Тот взял ее осторожно, словно величайшую драгоценность, и открыл. Какую-то минуту Шало смотрел на портрет, а затем произнес:
– Это моя мать. А девушка рядом с ней, видимо, моя тетя. Я никогда ее не видел, – бета встал со своего места. – Пойдем.
Шало вышел из своей спальни и направился к лестнице. Они спустились до первого этажа, затем бета свернул куда-то вправо. Коридоры становились все уже, окна меньше, и у Пандара в голове стали всплывать непрошенные картинки прошлого. Эти сужающиеся коридоры напомнили ему катакомбы, в которых он провел почти три года. Альфа с силой сжал зубы. Странно… раньше воспоминания никогда не тревожили его…
Вдруг бета резко остановился и провел рукой по стене. Затем, словно найдя что-то, повернул кисть и приложил родовой перстень, он полыхнул на долю секунды, а затем капни исчезли и образовалась арка. Шало спокойно шагнул в нее, будто это было совершенно обычным делом.
За аркой оказалась лестница. Как только Пандар ступил на первую ступень, камни мгновенно сомкнулись за его спиной, мужчина заставил себя не обращать на это внимание. Но вскоре нечто другое заняло альфу: факелов в пределах глаз не было, но вот ступени были будто чем-то подсвечены, и чем дальше они спускались, тем сильнее был свет. Только оказавшись на последней ступени, мужчина увидел источник свечения.
Альфа никогда не видел столько золота и драгоценностей за всю свою жизнь. Оно было разложено по огромным стеллажам из хрусталя, картины висели на стенах, драгоценные камни лежали в огромных чашах, и все это великолепие было освещено солнцем, которое проникало в комнату через стеклянную крышу, находившуюся невероятно высоко.
– Вижу, ты потрясен, – улыбнулся Шало, которому доставило какое-то странное удовольствие удивление Пандара, столь явно отпечатавшееся на его лице. Так странно было смотреть, как альфа удивляется… – У каждого из моих предков есть свой стеллаж и свое место на стене в этой комнате. Все ценное, что не понадобится следующему монарху, относится сюда. Некоторым сокровищам около пятисот лет.
– Это впечатляет, – слегка кивнул Пандар. У него в глазах немного зарябило от такого блеска. – И войти сюда можешь только ты?
– Нет. Еще смотритель. Он следит, чтобы все это не утратило первозданный вид, – Шало развернулся к мужчине спиной. – Самыми первыми стоят стеллажи первых королей. Время было неспокойное, мягко говоря, поэтому основные ценности – это доспехи разного рода, амулеты, золотые кубки, мечи и копья с драгоценными камнями. Дакар расширялся, сокровищ становилось все больше, – тут бета на минуту остановился у небольшого стеллажа, на котором не было ничего, кроме различных безделушек. Маленьких, но зато они были сделаны из бриллиантов. – Мой четыре раза прадед-омега обожал бриллианты и коллекционировал их. – Его муж коллекционировал любовников и любовниц. В какой-то момент омеге это надоело, муж его опозорил, пьяным едва ли не отдав на утеху своему брату, и он заколол его ночью. Омегу казнили, естественно, но бриллианты были помещены сюда.
