Текст книги "Как жить в обмане (СИ)"

Автор книги: niddy

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 29 страниц)

– Какой тип охраны предпочитаете? – когда вопрос с распределением имущества по сейфам был разрешён, спросил гоблин.

– Я хочу, как у Гарри, медальоном, – сказал Рон.

– Я тоже, – кивнул Невилл.

– Тогда я тоже, – усмехнулся Сириус.

Все почему-то выжидательно посмотрели на Гарри. Парень вздохнул и обернулся к гоблину:

– Лорду Блэку – в виде кота из янтаря, – «Как раз идеально для огня», – Лорду Лонгботтому, – Гарри задумался: рог единорога у друга уже есть, нужно было что-нибудь особенное, – Лягушка из рога сумеречного оленя.

– Но почему?! – удивились друзья.

– Будет всегда напоминать о Тревеле, он же опять куда-то удрал, – усмехнулся Гарри, – Не волнуйся, Нев, Лишша его не трогала.

– Надеюсь, – сглотнул парень, – Но всё же, почему рог оленя?

– И земля, и растительность – отлично подойдёт тебе,– подросток посмотрел на мужчину, – Сириусу – в виде волка из … – Гарри задумался, – Бродяга, можно твою палочку?

Чёрное дерево или ребро волка? Гарри не был уверен в том, какой материал выбрать для последнего ключа-амулета.

Сириус недоумённо протянул мальчику свою палочку. Гоблин внимательно наблюдал за манипуляциями подростка.

Гарри закрыл глаза, стараясь сосредоточиться. А у Сириуса, оказывается, довольно древняя палочка. Он в роду не первый, кто пользуется ею. Бук и волос чёрного единорога. Сильная, экономит энергию хозяина. Бродяге можно и не менять эту палочку.

Вот парень увидел самого Сириуса. О, как интересно! Ветер, притом совсем другой, нежели у Герми. Быстрый, но как будто поверхностный. И искры. Именно не огонь, не молнии, а просто искры. Вообще удивительно, что он стал именно псом, ему бы быть угрём или скатом. А что в сердце? Гарри удивлённо уставился на магическую сердцевину Бродяги – это была красивая бабочка: зелёный переливающийся цвет передних крыльев переходил в тёмно-синий задних. Гарри видел такую в одном из фильмов о жизни насекомых, что им показывали в магловской школе.

– Нет, нужен не волк, – как только вышел из транса, посмотрел на мужчину подросток.

– А кто? – первым спросил Рон.

– Синий махаон! Из лазурита!

– Почему бабочка? – Бродяга сделал обиженную рожицу, ребята засмеялись.

– Поверь, тебе самое то, заодно камень и твоё здоровье восстановить поможет, – настаивал Гарри.

– Да я здоров!

– После Азкабана? – в голосе появилась ирония, – Да ладно тебе, Сириус. Это очень красивая бабочка, и лазурит как нельзя лучше для неё подходит. Будет, как живая, – он отдал мужчине палочку.

– Как ты вообще определяешь, что кому нужно?

– Я вижу это, – просто ответил подросток, – Это не сложно, если понимать, что именно хочешь узнать и как это сделать.

– Просто поверь ему на слово, – посоветовал Рон, – Он не ошибается.

Глава 30. Почувствуй, кто ты есть

В Хогвартс ребята вернулись без трёх минут пять. Филч недовольно посмотрел на «к сожалению успевших» студентов. Что-то пробурчав под нос, он их пропустил, после чего закрыл главные двери замка.

Друзья, забежав в башню, оставили верхние мантии, и отправились в покои Бинса. Только теперь они поняли, как проголодались. Ещё бы! Шестой час, а они завтракали в девятом. До ужина полтора часа. Подумав, они решили, что бой сейчас не осилят, а с медитациями и ужин немудрено пропустить, значит, надо заняться чем-то ещё.

Гермиона, пройдясь по гостиной апартаментов профессора, нашла несколько книг, названия которых ей показались интересными: «Мифы и легенды Средневековья» и «Истинные причины магических войн». Начали со второй. Читали все по очереди, вслух, но слог был довольно сложным – Гермионе то и дело приходилось разъяснять тот или иной абзац. Однако сама информация оказалась очень интересной.

За чтением друзья чуть не пропустили время ужина.

– Явились! – пронеслось по столу Слизерина, когда четвёрка гриффиндорцев проследовала к своему столу.

– Где вы были? – налетели на них близнецы, – Мы вас везде искали! В «Зонко» столько новых приколов появилось!

– Смотрели Визжащую хижину, были в книжном…

– Ясно, – было очевидно, что в книжном близнецы поискать не подумали.

– Вы что, в Хогсмиде не ели? – Алисия с удивлением смотрела, как третьекурсники накладывают себе всё подряд, особо и не присматриваясь.

– Было некогда, – с набитым ртом ответил Рон, за что получил тычок от Гермионы. Вспомнив про манеры, он заставил себя быстро проглотить всё, что успел запихать в рот, и ответил уже «как подобает лорду», – Прошу прощения за мой неуёмный аппетит, но просто мы действительно не нашли времени отобедать в деревне. Чтение так увлекает, а уж выбор новой книги – это целое искусство, которое спешки не терпит.

Близнецы вытаращили глаза на брата. Алисия же одобрительно кивнула:

– Я тоже иногда часами смотрю книги по зельеварению и травологии.

– Тебе тоже нравиться возиться с растениями? – оживился Невилл.

– Честно говоря, травология меня интересует исключительно в плане выращивания необходимых ингредиентов для зелий – не больше. Просто когда готовишь ингредиенты сам, ты уверен в их качестве, да и зелья обычно получаются лучше.

– Ну да, – чуть разочарованно ответил Невилл: он-то именно обожал следить за ростом, ухаживать за растениями, а не расчленять их на ингредиенты.

После ужина ребята тренировались сначала в беспалочковой магии, а потом – в древних атакующих и защитных заклинаниях уже с использованием своих палочек. Благодаря двум мантиям-невидимкам, они, придя за несколько минут до отбоя, ушли сразу после него. С одной мантией они ни разу так не рисковали: вчетвером под одну всё равно не поместишься, а открывать сто раз проход, когда в гостиной полно народу – не самая лучшая идея – приходилось дожидаться, пока все разойдутся.

– Кстати, всё забываю сказать, – убрав мантию в сумку, Гарри развалился на диване у камина, – МакГонагалл одну идею подкинула. В общем, что если вам тоже стать анимагами?

– Класс! А это возможно? Когда начинаем? – мгновенно отозвались друзья.

– Давайте сегодня, – парень извлёк из сумки книгу по анимагии, которую читал летом и с тех пор постоянно таскал с собою, – Здесь говорится, что самое главное – осознать, какое именно животное твоё, на какое ты сам больше всего походишь. Кстати, дельный совет – я обратился, когда понял, что я – Змей.

– И каким же образом мы…

– А давайте попробуем с помощью медитации. Мы же смогли увидеть свою магию, почему бы не попробовать понять таким способом свою сущность? – предложила Гермиона.

– Думаю, это именно то, что вам нужно, – кивнул Гарри.

– А как мистер Блэк стал анимагом? Он ведь вряд ли медитировал, – спросил Невилл.

– Помните, на уроке я рассказал про мага, который, изучая вопрос анимагии, стал орлом? Остин Браз. Это он написал эту книгу, – парень с улыбкой посмотрел на обложку, где среди прочих животных был и орёл, – Без медитации поиск можно продолжать месяцами. Необходимо хотя бы примерно знать, чего ты ожидаешь от превращения. Потом очень важна концентрация и желание слиться со своей анимагической формой. Ну и, если всё получится, в теле животного ещё надо освоиться, чтобы оно было не чужеродной оболочкой, а твоей сущностью.

– Как всё непросто, – вздохнул Рон, усаживаясь поудобнее в своё любимое кресло.

– Удачи вам, меня не будить, – Гарри закрыл глаза, собираясь тоже войти в транс – мало ли что интересного ещё он узнает.

* Гермиона*

Она опять парит над водой. Это чувство свободы её опьяняет. Не всегда медитация приводит её на это место, намного чаще она видит себя на берегу. А в таком положении она не знает, как выглядит – ей просто приятно, хорошо, спокойно.

Внизу блеснуло серебро, и она камнем устремилась к воде. Интересно, а Гари чувствует то же самое, когда летает на своей метле? Взмах крыльев, и резкий рывок вверх. В её лапах зажата маленькая рыбка.

Не может быть! Я птица! Но почему я раньше этого не понимала?

Летя над водой, она вглядывалась в своё отражение. Не разобрать! Однако девушка не теряла надежды, всматриваясь в воду. И вот гладь воды обратилась твёрдым зеркалом, и Гермиона отчётливо увидела своё отражение...

* Рон*

Кто я? Точно не змей, не насекомое, не птица, но кто?

Парень видел себя сидящим на нижней ветке дерева, прислонившись к стволу. Это было его место. Вдалеке виднелась деревушка, очень похожая на ту, что рядом с «Норой». Да и вообще это место напоминало то, куда он убегал в детстве из дома, когда старшие братья его обижали. Это было одно из деревьев на склоне горы, у которой находилась деревня. «Нору» отсюда не увидишь – но оно и к лучшему. Было приятно смотреть за жизнью маглов, когда тебя никто не видит.

Единственное, чем отличалось это место от его детского тайного убежища: здесь не было маглов, он был абсолютно один. И этим одиночеством он наслаждался, ему именно этого всю жизнь не хватало. Нет, не одиночества, чувства, что он свободен от обязательств. Он не должен больше слушаться братьев, делать работу по дому, считаться со всеми, отказываться от своих желаний в угоду «блага семьи». И почему мама, которая могла взмахом палочки помыть посуду или почистить картошку, просит их: его или близнецов, которым ещё запрещено пользоваться вне школы магией и приходится всё делать вручную? Хотя близнецы вечно находят повод отлынить от работы, и поэтому всё падает именно на его плечи. Нечестно! Джинни – девушка, это ей надо возиться на кухни, но мама её так любит, что сложней задания, чем принести столовые приборы, и не даёт. Но он-то вообще парень! Зачем ему-то уметь мыть посуду, когда он и так научится, но как все нормальные волшебники – заклинанием!

«Мы не можем позволить себе новую мантию», «Рон, подклей, наконец, свой учебник!». И плевать, что в руках рассыпающуюся книгу купили только утром, и он ещё не успел её осмотреть. «Рон, как ты мог сломать волшебную палочку?!». А то, что он целый год пользовался сломанной и совершенно негодной палочкой разве справедливо? Он же не специально. Они с Гарри тогда так перепугались, что не попадут в школу, что просто были на грани отчаяния. Автомобиль им казался единственным шансом попасть в Хогвартс. 12 лет, почему все забывают, что они только дети, что им может быть страшно? Гремучая ива, которая могла раздавить машину. Они чудом остались живы, а их чуть не исключили.

Никто из учителей и не подумал подарить несчастному мальчику новую палочку. МакГонагалл подарила Гарри ужасно дорогой «Нимбус», а палочку своему студенту приобрести всего за 7 галеонов не подумала. Конечно, у Гарри нет родителей, да и хорошая метла у ловца – преимущество, больше шансов выиграть кубок. Квиддич! Он обожает эту игру, но как обидно, что все учителя его ругали за то, в чём он был абсолютно не виноват. Он целыми вечерами тренировался в заклинаниях, но со сломанной палочкой все его старания проходили прахом.

Он был рад, что стал Блэком, а, особенно, лордом. По крайней мере, теперь он сам мог за себя отвечать, сам себе заказать всё, что необходимо, а не стоять в очереди, в которой он вечно оказывался последним. И Сириус ему понравился. Было как-то просто называть Блэка «папой», тот сам так радовался, с такой любовью смотрел на него, что невозможно было не отвечать взаимностью. С Сириусом было легко, уютно. Рон не сомневался в преданности мужчины, не сомневался, что может положиться на него, вот только не может раскрыть перед ним свою душу. Он слишком боится довериться кому-то ещё, кроме друзей, пусть и такому честному и самоотверженному человеку, как Бродяга. Гарри прав, Сириус именно бабочка – такой же непосредственный, открытый и ветреный. Не зря Блэк был мародёром!

Да и пёс, в которого превращается Бродяга, только на первый взгляд страшный, на самом деле абсолютно безобидный. Собачка… Рон всегда обожал собак, но, конечно, родители были категоричны.

Внезапно рядом с ним появился щенок. Забавный рыжевато-чёрный малыш с торчащими ушками и скрученным бубликом пушистым хвостом. Рон как со стороны видел, как спускается с дерева, как неверяще гладит это лохматое чудо. А потом… Он просто увидел, почувствовал, что он и этот щёнок составляют одно целое. Это и есть он, именно это его настоящая форма.

* Невилл*

Он на своей любимой полянке в лесу. Здесь тихо, только листва шелестит и где-то журчит ручеёк. Что там говорил Гарри? Надо захотеть слиться со своей формой? Да, он хочет, хочет этого больше всего на свете!

Он ложится под дерево и закрывает глаза, но солнце светит и сквозь веки. Он мечтает, как будет по желанию превращаться. В любого зверя, он просто хочет узнать себя, понять. Ведь это так важно: знать, кто ты есть на самом деле.

И вот он уже куда-то идёт. Мягкие лапы пружинят, чувствуют почву, вибрации, звуки. Нос улавливает еле заметные запахи, взгляд замечает малейшее шевеление травы. Но кто он? Ему комфортно, он знает, что в таком обличие его никто не тронет. Он гибок, мягкая густая шерсть служит прекрасной защитой от любой непогоды.

Неужели рысь? Он всегда восхищался этими грациозными кошками. Но нет, он определённо слишком лёгок для рыси. Он кто-то поменьше, но наверняка из семейства кошачьих. Он постарался увидеть себя со стороны, но не смог. В темноте проступили лишь глаза и слабые очертания кошачьей морды. Глаза горят, но это именно его глаза. На морду животного попадает свет, зверь щурится, но зрачок не сужается в полоску, как у всех кошек, а уменьшается, оставаясь круглым.

Манул! Больше не у кого из кошачьих так не устроены глаза!

* Гарри*

И где его луг? Что он делает в этой пещере, да ещё и в своём анимагическом обличье? Какое-то беспокойство закрадывается в его душу. Он в лабиринте, но что он здесь забыл?

Он один, друзья где-то очень далеко, он их почти не чувствует. Но умение брать себя в руки победило зарождающуюся панику. Медленно дыша, он вернул привычный себе мир: поле, а на холме одинокое дерево. Но неприятный осадок остался – как будто ему что-то грозило, что-то ещё далёкое, но неуклонно приближающееся. Он не мог определить, что это, и такое положение его нервировало. Он опять был дичью, и кто-то объявил на него охоту.

Надо держаться друзей, только это поможет не потеряться, не сойти с ума от всего, что он собирается сделать, что они все собираются сделать. Если они будут вместе, ему нечего будет бояться, он больше никогда не окажется в той пещере...

* * *

Гарри очнулся от транса и потерянно огляделся. Наличие в комнате друзей принесло огромное облегчение: подсознательно он боялся, что не увидит их. Никогда ещё медитация не приносила с собой чувства тревоги. На руке часы чуть нагрелись, стрелки возвращались к нормальному бегу. Всё ясно – часы Судьбы хотят о чём-то предупредить: о чём-то, что только будет, но он не может понять, о чём именно.

– Гарри! С тобой всё в порядке? – взволнованно спросила Гермиона, тоже пришедшая в себя.

– Герми, дай мне руку, – попросил парень. Его голос почему-то был хриплым.

Девушка подошла и потрогала лоб чересчур бледного друга. Гарри судорожно схватил её за руку.

– Гарри, точно всё хорошо? Ты весь холодный!

– Герми, я не хочу остаться один, не оставляйте меня.

– Что за глупости, дружище, мы вместе, – появился в поле зрения Рон.

Сзади замаячил и Невилл, очнувшийся практически одновременно с Роном.

– Не обращайте внимания, просто видение было странным, – обеспокоенные лица друзей его успокоили, – Что у вас?

– Я манул, – гордо произнёс Невилл.

– Пёс, – усмехнулся Рон.

– Белая чайка, – чуть улыбнулась девушка, сильнее сжав его руку, – Не волнуйся, мы не оставим тебя, что бы с тобой ни случилось.

– Даже если надумаешь стать маглом, – кивнул Невилл, – Тебе никуда не деться от нас.

– Спасибо, – улыбнулся мальчик, – Рон, твоя вторая палочка – орех и шерсть оборотня. Можешь попросить у Люпина, – хмыкнул он, – Невилл, для твоей – дуб, шерсть манула и перо сфинкса. Герми, у тебя интересная форма, она относится к твоей светлой стороне.

– Но почему, Гарри?

– Не знаю. Я подумал, может, и с МакГонагалл ошибся, и кошка – её светлая сторона.

– А твоя теория про оборотней?

– Действует. Просто у анимагов-женщин именно активная светлая сущность оберегает тёмную, не давая ей измениться.

– Джейсон, а что является моей тёмной стороной? Почему для палочки мне нужна шерсть оборотня? – Рон видел в себе лишь огонь, и никак не мог определиться.

– Настоящие оборотни независимы, сильны, они вожаки, – смотря на него, произнёс юноша, – Твоя вторая сущность – борьба: упорство, преданность, воля. Поэтому ты и не видишь её. Это как со мной: у меня ночь, но она тёмная, и я смог определить, а ты свою можешь только почувствовать.

– А как ты определяешь?

– Не знаю, просто чувствую, – честно ответил Гарри, – Кстати, у Сириуса ветер и веселье. Я видел искры, как ток. Держу пари, он обожает риск, именно поэтому искры, а не что-то яркое и разноцветное, что больше соответствует представлению о веселье.

С этого дня они теперь учились и анимагии. Зная свою форму, ребята превратились уже на следующий день, но вот удержать форму было проблемой. Гарри, прошедший через всё это ещё летом, давал подсказки, помогал, как мог. Все вместе они прочли в библиотеке многое о птицах, собаках и кошках – это очень помогало при освоении своей формы. Рон с Невиллом заказали себе вторые палочки. Вместе с их заказом пришли и ключи-амулеты.

Они уже сейчас были готовы. Готовы к той жизни, которую сами и выбрали. Они не лелеяли мысль, что хоть кто-то поймёт и примет их решение, они смирились с тем, что будут одни, но они не намерены были сдаваться или уступать.

Часть 2. Выстоять

Глава 1. Дементоры

Матч с Райвенкло прошёл, как во сне. Всю игру ловец соперников – милая бойкая китаяночка Чжоу, – кружила около него, строя глазки. Однако девушке это не помогло: перед глазами парня в такие моменты появлялся образ белой чайки, отрезвляя его от чар Чжоу. Гарри обожал наблюдать за тренировками друзей – их формы были просто восхитительны! Но больше всего парня завораживал полёт Гермионы. Это было так красиво! Он даже завидовал её форме, хотя и не стал бы менять свою форму змеи на птицу – ему хватало метлы. Снитч появился прямо перед носом, и подросток, всё ещё пребывая где-то далеко, просто автоматически схватил мешающий мячик, только потом сообразив, что только что сделал.

Команда была в восторге, а Гарри вдруг понял, что к квиддичу равнодушен. Просто это было первое, чего он смог достичь, поэтому он так и держался за магический спорт. Но теперь у него было нечто большее, то, ради чего он был готов больше никогда не садиться на метлу. Друзья, их общие занятия, разговоры, планы… Сейчас начало декабря, уже через несколько недель необходимо будет навсегда проститься с прошлой жизнью, но он не жалел об этом. Он ждал Рождества всем сердцем. Он устал от притворства, от того обмана, которым они себя окружили.

«Да, мы притворяемся лордами, чтобы достать слизеринцев» – но это неправда! Им очень нравилось следовать этикету, нравилось быть «невозможными снобами», как называли их близнецы. Они устали оправдываться перед всеми, придумывать новые отговорки. Они пробовали сказать, что такие и есть, но над ними лишь посмеялись…

Им не верили, никто не понимал, не хотел увидеть, насколько они изменились с начала года, как повзрослели. Самообман. Он затмевает глаза, создаёт иллюзию привычного мира даже там, где от прошлого остался лишь пепел. Но если никто не желает принимать правду, они и не будут настаивать. Они не собирались играть в «всё по-прежнему». После Рождества они больше не будут скрывать свои возможности. Им было противно на уроках вслух произносить заклинания, большинство из которых понемногу калечило мир, делало их магию более грубой. Намного приятней было думать о заклинании, о том, как оно должно действовать, и творить магию без слов, просто своим желанием, мысленной просьбой палочке, своей созидающей силой.

– Эй, Гарри, да что опять с тобой?! Ты где? – помахали перед его лицом близнецы.

– Явно не здесь, – усмехнулась Алисия.

– Я что-то пропустил?

– Совсем малость, – усмехнулся Джордж.

– Только то, как Вуд говорил о нашей стопроцентной победе, – подхватил Фред.

– А где он?

– Уже вышел, – рассмеялась Анджелина, – Ты такой из-за Чанг? Она ничего.

У девушек был понимающий и, кажется, немного сочувствующий вид. Близнецы же откровенно заржали:

– Ты влюбился?

– Ну и как оно?

– Ты успел пригласить её на свидание?

– Она ведь не в обиде, что снитч поймал ты?

– Да хватит вам! – недовольно прикрикнул на загонщиков Гарри, – Я просто… В общем, Чжоу здесь не причём.

– Ага, и поэтому ты так покраснел, – с притворным пониманием сказал Фред.

– И по имени её называешь, – добавил Джордж.

– Хватит! Я НЕ ВЛЮБЛЁН В ЧАНГ! – по слогам произнёс парень.

– Ещё скажи, что она уродина, что она тебе ничуть не нравится, – не унимались близнецы.

– Она красивая, – признал Гарри, – Очень, но это не моё.

– У тебя уже кто-то есть?

– НЕТ! – навязчивость загонщиков начинала уже раздражать, – И если вы сейчас не прекратите, я уйду из команды!

– Ты не можешь! – испугался Фред.

– Вуд убьёт нас! – побледнел Джордж, представив реакцию капитана.

– Гарри, да не слушай ты их, – недобро зыркнула на близнецов Кэтти.

– Ты лучший ловец, а эти бездари, – близнецы громко запротестовали, но Анджелина не обратила на них внимания, – Просто завидуют: на них-то девушки внимания не обращают.

– Меня она не интересует, – повторил Гарри, уставший от этой темы. Забрав метлу, он покинул раздевалку.

Друзья его ждали в апартаментах Бинса, но дойти до них парень не смог – его в холле замка перехватила Джинни:

– Гарри, можно с тобой поговорить?

– Конечно, – его насторожил слишком решительный вид девушки. Она до сих пор общалась преимущественно со странной райвенкловкой, хотя иногда её можно было увидеть и в компании других девчонок её курса. Замкнута, задумчива, молчалива, но по сравнению с началом года – небо и земля. Сейчас она уже напоминала ту Джинни, что была до встречи с дневником Реддла. Но более рассудительна, более волевая. История с дневником заставила эту скромную и тихую девочку резко повзрослеть, лишило её нормального беспечного детства. – Где ты хочешь разговаривать? Здесь, или пойдём в гостиную?

– Нет, – Джинни схватила его за руку и потянула в направлении одной из тайных лестниц замка.

Гарри послушно шёл за рыжей гриффиндоркой. Они поднялись на четвёртый этаж, и Джинни затащила его в один из пустующих кабинетов. Гарри чисто автоматически бросил на дверь чары.

– Ну? Я тебя внимательно слушаю, – сел парень на парту, указав девушке на соседнюю.

– Я хотела тебе рассказать, – закусив губу, Джинни отважно и с какой-то болью посмотрела ему в глаза, – Полумна считает, что ты давно всё знаешь…

– Прости, кто считает?

– Полумна, – повторила Джинни, – Ну Луна Лавгуд, моя подруга.

– Понятно. Так что я должен знать?

– Гарри, я старалась, я хотела забыть, хотела всё тебе рассказать…

– Подожди, давай сначала: что случилось?

– Ты мне можешь не поверить, но я говорю правду, – в голосе появилось отчаяние, – Гарри, ты… родители… они… вас с Роном…

– Понятно, – вздохнул парень, – Ты тоже это слышала, – он спрыгнул со стола и взял её за плечи, заставляя смотреть в глаза, – Не волнуйся, Джинни, я прекрасно знаю, что я не Поттер, что я твой брат. И Рон знает.

– Вы оба знаете?! Но почему вы никому не сказали? Я места себе не нахожу. Боюсь и не знаю, как сказать правду, – её глаза наполнились слезами, – Луна меня утешала, я нечаянно ей всё рассказала, просто не могла всё держать в себе…

– Джинни, не плачь, – он обнял сотрясающуюся от рыданий девушку, – Так ты из-за этого так переживала? Мы думали, что ты из-за истории с Тайной комнатой. Почему ты раньше не рассказала всё мне?

– Как?! Меня никто теперь всерьёз не воспринимает, думают, что я умом тронулась из-за этого проклятого дневника.

– Я так не думаю.

– Но это не всё, – с несчастным видом посмотрела она на парня.

– Что я ещё должен знать?

Джинни вывернулась из его объятий и подошла к окну, её плечики опять стали дёргаться. Почти шёпотом она произнесла:

– Я люблю тебя. Я пыталась забыть, заставить себя разлюбить, но не смогла, – она резко развернулись, слёзы мгновенно высохли, а тонкий голосок стал решительным, – Гарри, мне мало любить тебя просто как брата, я ничего не могу с этим поделать, – она подошла и, прежде чем парень хоть что-то сообразил, легко поцеловала его в губы, – Прости. Я знаю, что нам нельзя быть вместе, – и с этими словами она выбежала из класса.

Гарри просто прирос к земле. Он не ожидал ничего подобного! На губах остался чуть солоноватый привкус её мягких губ, он ощущал ещё лёгкий аромат её волос. А в груди… Это был его первый поцелуй, он не мог сопротивляться нахлынувшим на него чувствам. Но все чувства перебивала горечь от того, что он никогда не сможет оправдать надежды своей сестры. Джинни права, им никогда не быть вместе. Один отчаянный поцелуй, и на этом всё должно закончиться, но откуда тогда в груди это чувство, раздирающее его душу?

* * *

Несколько дней Джинни избегала его. Гарри не смог рассказать друзьям о том, что произошло. Нет, он сказал, что Джинни и её подруга в курсе их с Роном ситуации, но вот о поцелуе… Это было что-то личное, запретное, что должно было остаться только с ним.

Сегодня Джинни впервые с того дня за завтраком села на своё привычное место недалеко от них. Гарри видел вопросительный взгляд Гермионы, понял, что она о чём-то догадывается, но лишь отрицательно качнул головой. Подруга кивнула, показывая, что доверяет и не будет вмешиваться. Рон с Невиллом в это время о чём-то спорили с близнецами, и не заметили этого немого разговора.

Сейчас был обед. Гарри задумчиво смотрел на стол преподавателей: профессора Люпина опять не было. Иногда отлучки оборотня были незаметны, как в том месяце, когда он пропустил только ужин, иногда Люпин отсутствовал почти неделю, как в октябре. Гарри не знал, с чем это связано. Сам профессор говорил, что иногда болеет после луны, если она была уж сильно активной. Сегодня был второй день, как профессор не появлялся и не вёл уроки.

А если он ошибся? Если сущность оборотня не заменяет, а всего лишь подавляет тёмную сторону волшебника? Если оборотень может стать анимагом? Никто ведь не пробовал. А если получится, тогда анимагическая сущность вытеснит сущность оборотня и…

– Ребят, прикроете меня на истории?

– Что хочешь?

– Мне надо кое-что проверить. Если вдруг не успею к травологии, то ищите меня на нашем месте.

– Хорошо.

Гарри встал и быстрым шагом вышел из зала. Многие студенты проводили его заинтересованным взглядом: редко можно было увидеть кого-то из этой гриффиндорской четвёрки, разгуливающего в одиночку. Неужели поссорились?

А Гарри шёл в сторону комнат профессора Бинса. Он знал, что, если повезёт, найдёт ответ на свой вопрос с помощью медитации и часов Судьбы. Внезапно парень остановился посреди коридора. Подумав, он направился к апартаментам профессора Люпина.

– Гарри, рад тебя видеть, – мужчина, выглядевший немного болезненно, пропустил его внутрь.

– Как себя чувствуете, профессор? – первым делом поинтересовался подросток.

– Значительно лучше, чем вчера, – горько усмехнулся Люпин, – Раз на раз не приходится. Но, думаю, завтра уже смогу вернуться к своим обязанностям.

– Главное, вернитесь к среде, – ответил Гарри, – Не скажу, что профессор Снейп плохо вас замещает, но слушать вас гораздо интереснее.

– Спасибо. Хочешь чаю?

– Не откажусь.

– Надеюсь, чтобы навестить меня, ты не стал прогуливать уроки? У вас что-то отменили? – подавая кружку, спросил мужчина.

– У нас сейчас история, но это неважно.

– Гарри, я бы не хотел…

– Профессор, это важнее уроков! – Гарри посмотрел в карие глаза Люпина, – Можете дать на несколько минут свою палочку?

– Палочку? Зачем?

– Пожалуйста, поверьте, – умоляюще смотрел на него юноша, – Это очень важно. Я всё объясню, но только после того, как взгляну на неё!

– Во что превратился у тебя боггарт на моём уроке в начале года?

– Дементор, а потом обернулся Роном, – недоумённо ответил подросток.

– Я хотел убедиться, что это действительно ты, – Ремус достал из кармана палочку и отдал мальчику.

– Я недолго, – Гарри закрыл глаза, гладя тёплое дерево.

Палочка не очень подходит мужчине. Ясень и волос единорога. А вот и сам профессор. Парень в ужасе увидел, как магию Люпина почти полностью охватило чёрной паутиной. Темнота, ночь, сущность оборотня. Но что-то сопротивляется, профессор не принял сторону ночного зверя, он изо всех сил отталкивает эту природу, поэтому и болеет. Он должен её принять или победить, иначе может совсем истощить себя.

Гарри приблизился, вглядываясь в то, что за паутиной. Ух ты! Да он – вода! В водном сердечке был красивый дельфин. А вторая сущность, практически порабощённая оборотнем, земля. Парень ещё внимательней всмотрелся и заметил, что у головы паутина более плотная, а за ней едва видна фигурка волка, а рядом с ней – конь. Весь израненный, но не сдающийся…

Так вот как определить тёмную сторону, своего защитника! Теперь мальчику стало понятным, почему у мужчин анимагическая форма определяется тёмной стороной – просто они более рассудительны и полагаются чаще на свой ум, а девушки больше доверяют суждениям сердца, вот и форма им даётся в прямом смысле из сердца.

– Профессор! – очнулся парень, – Я знаю, как вы можете избавиться от лекантропии!

– Если бы это было возможно, – грустно покачал головой мужчина, забирая протянутую мальчиком палочку, – Гарри, я всё испробовал, что только можно…

– Станьте анимагом!

– Прости?

– Анимагом! Вы конь, мустанг каштановой масти! Я видел это! Если у вас получится…

– Гарри…

– Вы ведь не сдались! Вы боретесь! Попробуйте. Вам только надо захотеть, всем сердцем, представить себя в виде лошади и, если вы сможете, волк отступит. Ваш защитник его победит, но только с вашей помощью. Вы не приняли волка, так примите своего защитника. Поверьте мне, профессор, это правда!

– Гарри, я не знаю, что именно ты видел, и зачем тебе нужна была моя палочка, но я точно знаю, что оборотень не может стать анимагом.

– Может! Я знаю! Если бы вы приняли природу оборотня, то не смогли бы, но вы не приняли её, вы сможете, профессор!

– Иди на урок, – вздохнул Люпин, – Мне давно надо было смириться с тем, что я оборотень, давай больше не будем об этом.

– Нет! Если вы смиритесь, он проиграет! Ваш защитник борется, пока боретесь вы, он не сдастся, если вы не опустите руки!

– Ты не знаешь, о чём говоришь, Гарри…

– Знаю!

– Гарри, ты не представляешь, какую боль причиняют мне твои слова. Я с тех самых пор, как меня обратили, надеялся на чудо. Я устал, Гарри, устал надеяться.

– Как хотите, – бросил парень, направляясь к двери, – Но вы ошибаетесь, профессор, – мальчик остановился и обернулся посмотреть мужчине в глаза, – Вам нужна другая палочка. Две. Первая – ива и волос русалки, вторая – клён и либо шерсть оборотня, либо перо пегаса – смотря что вы выберете, – с этими словами парень покинул комнату, оставив шокированного Люпина одного.