Текст книги "Как жить в обмане (СИ)"

Автор книги: niddy

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 29 страниц)

Невилл с восхищением и болью коснулся подарка. Палочка отозвалась на прикосновение серебряными искрами. Взяв палочку в руку, подросток ощутил тепло, словно палочка его успокаивала.

Достав из кармана палочку отца, он положил её в футляр от своей новой палочки и убрал в коробку.

Следующим Невилл извлёк из коробки перстень и надел его на руку. Гарри обратил внимание, что герб Лонгботтомов – вставший на дыбы белый единорог в окружении зелени. Ещё в коробке было несколько книг: одна – по придворному этикету, вторая – по истории древних родов, а третья – словарь латинских слов и выражений. Последним Невилл вытащил письмо. По мере чтения письма, парень менялся в лице, слёзы давно высохли, уступив место решимости. Дочитав, гриффиндорец протянул письмо друзьям, разрешая прочесть.

«Невилл, дорогой, я очень рада, что у тебя появились такие друзья! У твоего отца всегда были порядочные знакомые, все его друзья были в Ордене, как и подруги твоей матери. Я очень рада, что вы с друзьями решили сами заняться своим воспитанием и образованием. Молодые люди редко принимают такие решения, и я горжусь тобой. Посылаю тебе те книги, о которых ты просил. Думаю, вам также будет не лишним узнать об истории возникновения магических родов, так что посылаю вам и её.

Что касается твоей новой палочки: надеюсь, она будет работать. Не потеряй палочку отца. И хорошо, что ты, наконец, решил надеть кольцо своего рода. Я верю, что ты защитишь честь нашей семьи. Не забудь написать, подошла ли тебе палочка. За меня не беспокойся, со мной всё хорошо, вот только сильная слабость. Но ничего, отдохну несколько дней, и полегче станет. На Рождество сходим в Мунго, навестим твоих родителей, заодно и с Оливией проконсультируюсь. Боюсь лекарство, которое она выписала в последний раз, мне больше не помогает. Я верю в тебя, Невилл. Буду ждать твоего письма, твоя бабушка»

– Она редко меня хвалила, и не любила обращаться к целителям, – отстранённо произнёс Невилл, когда друзья молча отдали ему бабушкино письмо, – Я стану настоящим лордом, все ещё увидят, что значит род Лонгботтомов.

– Пойдёмте на обед, – предложил Рон, – Сделаем вид, что всё нормально.

– Рон! – возмутилась Гермиона такой бессердечности.

– Нет, Герми, он прав, – встал Невилл, – Никто не должен видеть наших чувств. Что бы ни случилось, мы не должны сломаться или показывать другим, что нам плохо.

– Начинаем новую жизнь, – решительно поднялся Гарри, подавая руку девушке, – Моя леди, позвольте сопроводить вас до трапезной.

– Откуда ты… – девушка зарделась, вложив свою руку в ладонь юноши.

– Тётя Петуния любит смотреть сериалы, – усмехнулся Гарри, помогая ей встать.

Вместе они с неприступным видом и вошли в Большой зал. Такое их появление вызвало удивление не столько в стане учеников, сколько у профессоров, ведь последние были в курсе трагедии Невилла. Однако Лонгботтом спокойно обедал, о чём-то переговариваясь со своими друзьями.

После обеда Гарри с Гермионой ушли на руны, Невилл же с Роном отправились на крышу башни. Парни тренировались в заклинаниях весь урок, пока не было друзей. А потом все четверо стали изучать книгу по этикету. Удивительно, но она оказалась даже очень интересной. Там было и много примеров, иллюстрирующих то или иное правило, рассказывалось, как устраиваются балы, живые картинки наглядно демонстрировали принятые в высших кругах жесты, приветствия. А, судя по оглавлению, в книге были и техника фехтования, и уроки вальса.

Однако времени хватило лишь чтобы мельком просмотреть книгу и прочесть пару глав. После ужина Невилл ушёл на встречу с родственниками, а троица отправилась к профессору Люпину.

– Проходите, – разрешил мужчина, когда в дверь его кабинета постучали.

– Профессор, мы пришли за заданием, – робко произнесла Гермиона.

– Только после того, как расскажете мне правду, – Люпин жестом указал на первые парты, – Мадам Помфри сказала, что в больничном крыле вас сегодня не было.

– Простите, профессор, но мы бы в любом случае ушли с урока, – твёрдо сказал Гарри.

– Знаю, – к удивлению ребят кивнул мужчина, – Я в курсе того, что произошло. Вы ведь искали мистера Лонгботтома?

Ребята ничего не ответили, но, похоже, профессор и не ждал от них ответа.

– С ним всё нормально? – в голосе Люпина прозвучало сочувствие.

– Спасибо, сэр, Невилл в порядке, – ответил Гарри.

– Десять баллов каждому за поддержку однокурсника в трудную минуту, – на лице мужчины появилась лёгкая улыбка, – Думаю, в данном случае ваш обман можно простить. Но, тем не менее, вы должны знать, как действовать при встрече с гриндилоу, так что к пятнице жду от вас сочинение в два фута длиной. И не забудьте передать задание мистеру Лонгботтому. Учитывая, что сегодня он был официально освобождён от уроков, задание он может не выполнять. Но, думаю, дополнительные баллы вашему факультету будут не лишни.

– Спасибо, профессор.

Попрощавшись, друзья вернулись в гостиную. Через двадцать минут пришёл и Невилл. Он рассказал, что бабушка оставила почти всё ему, и что его тётя и дядя действительно теперь являются его опекунами.

– Я им сказал, что хочу провести Рождество с вами. Они не против, – закончил Невилл.

Вечер ребята посвятили урокам. Умудрились сделать задания практически по всем предметам, что им задали. Вуд ходил по гостиной мрачнее тучи: он хотел на завтра забронировать стадион, но оказалось, что слизеринцы успели раньше. Более того, Флинт и пятницу занял, а в выходные должны были тренироваться райвенкловцы и хаффлпаффцы.

Дождавшись, когда все уйдут, друзья не стали уходить из гостиной: Лишшу они забрали, когда были в башне с Невиллом, а прочитать книгу по истории родов они без опаски могли и здесь, в тепле у камина.

* * *

Ребята изменились. Неожиданная кончина Августы Лонгботтом придала им решимости и уверенности в правильности своих намерений. Невилл стал сосредоточенным и внимательным, чего ему раньше так не хватало. Теперь он не забывал ничего, да и вёл себя, как на войне: куда бы они ни пришли: в класс, в Большой зал, в теплицы, – он выбирал им всем места таким образом, чтобы легче было уйти в случае необходимости.

У Рона тоже появилась подобная фобия. В руках у него теперь постоянно была книга, в которой он прятал Карту мародёров. Прежде чем переходить из класса в класс, он сверялся с картой и выбирал маршрут подальше от слизеринцев, их декана и Филча. Почему было такое недоверие к студентам змеиного факультета? Так они теперь смотрели на них четверых волком после того, как друзья решили «вести себя подобающе своему положению». Да и Фред с Джорджем предупредили, что слизни что-то против них замышляют. Снейп по-прежнему старался их подловить на нарушении правил, порядка или субординации. Филча просто не хотелось видеть.

Гермиона нигде не ходила без сопровождения ребят, да и вообще, по возможности они старались не отходить друг от друга. Правда, немного разное расписание этому мешало, и в конце концов, Невилл и Рон перевелись с прорицаний на руны, а Гермиона бросила кабалистику. Конечно, у них с Гарри осталась ещё нумерология, но бросать её было неразумно, учитывая, что Совет Лордов явно помешан на ней, а требовать от Рона и Невилла взять ещё и этот предмет, когда им надо догонять их по рунам, было нечестно.

Теперь день делился на несколько частей: сначала ребята, как и все остальные студенты, ходили на уроки; после ужина в башне практиковались с древними заклинаниями; потом с отбоя и до того момента, пока гостиная не опустеет, делали уроки, дополнительно занимались зельями, трансфигурацией, чарами и защитой; а когда оставались одни, занимались этикетом и историей древних родов. С беспалочковой магией пришлось пока завязать: на крыше стало уже довольно холодно для медитаций, а в гостиной висели портреты, которые могли их выдать. Правда, все четверо приспособились медитировать перед сном, за задёрнутыми пологами тренируя самые простые из беспалочковых чар.

Сам Гарри старался найти укромное место, куда легко было бы попасть после отбоя, и где их не стали бы искать. Он знал, что скоро они не смогут и обычные заклинания отрабатывать на крыше без тёплой одежды, а, значит, срочно надо было найти что-нибудь подходящее внутри замка. Рон и Невилл тоже были включены в поиски, но пока результата не было.

Гарри отослал свои книги Крюкохвату, решив, что оригиналы лучше хранить в банке (Гермиона для них всех сделала копии), Невилл также поступил с палочкой отца. Через полторы недели совы принесли палочку для Рона. В тот же день после ужина они все поспешили на крышу.

– Ну, давай, – Гарри было очень любопытно посмотреть на настоящего Гарри Поттера.

Рон неспеша открыл футляр и извлёк красивую довольно тонкую палочку. Берёзовая палочка отозвалась вихрем стихийной магии.

– Ну, я изменился? – нетерпеливо спросил Рон.

Гермиона молча протянула ему своё зеркальце. Мальчик в шоке уставился на своё отражение: немного тёмная кожа, веснушки пропали, лицо более выразительно, даже аристократично, яркие насыщенно-зелёные глаза (но это точно был не изумрудный, как у Гарри), невероятно чёрные немного волнистые волосы, обрамляющие лицо, прямой нос, довольно острый подбородок. Густая чёлка скрывала почти незаметный шрам в виде молнии.

– Да, приятель, обманываешь ты общественность, – как только вернулся дар речи, протянул Рон.

– Зато ты отлично подойдёшь под роль лорда Блэка, без прошлого Гарри Поттера. Ты Сириусу уже написал?

– Напишу сегодня, – пообещал друг.

– Смотри, чем раньше, тем лучше. Через неделю у нас вылазка в Хогсмид. Идеальным было бы встретиться там и, не откладывая, решить вопрос с усыновлением.

Гарри удовлетворённо оглядел друга. Да, фигура тоже немного изменилась. Рон уже не казался таким долговязым, просто довольно высокий парень спортивного телосложения. Антарес Капиан Блэк – именно это имя ему больше всего подходит. Хотя, Гарри Джеймс Поттер – тоже ничего.

Сириусу писали письмо все вместе. Вышло довольно кратко, но зато по сути:

«Сириус! Подменыш мне всё рассказал! Он сказал, что ты хочешь предложить мне свою опеку. Пожалуйста, забери меня из семьи! Но я не хочу быть Гарри. Понимаешь, всё это так странно, словно вся моя предыдущая жизнь была сном. Пожалуйста, ты можешь меня усыновить? Я хочу быть лордом Блеком, я больше не хочу жить в этом обмане! Твой крестник, Гарри Поттер.

P.S. давай встретимся в Хогсмиде, в субботу, через неделю. Я буду с друзьями»

Этим же вечером сова Рона унесла письмо. Оставалось лишь ждать ответа, да надеяться, что всё пройдёт гладко.

Глава 27. Новые неожиданности

Ответ от Сириуса пришёл на следующий же день, вместе с небольшой посылкой. Все четверо склонились над пергаментом:

«Гарри! Ты не представляешь, как я рад, что ты всё знаешь! Я думал, ты отвергнешь меня, боялся потерять то, что помогало мне в Азкабане не сойти с ума: мысль, что я нужен тебе; надежда, что когда-нибудь Петтигрю оплошает, меня выпустят, и мы будем жить вместе. Конечно, я буду счастлив стать твоим отцом! Я сделаю всё для тебя, что только смогу! Если хочешь новое имя, мы вместе подберём тебе самое подходящее. Я с радостью уступлю тебе свой титул и сделаю наследником рода Блэков! Я уже и не мечтал, что у меня будет сын! В коробке стеклянная модель нашей вселенной: надеюсь, тебе понравится! Передай огромное спасибо Подменышу! Буду ждать тебя и твоих друзей в Хогсмиде в 12 у книжной лавки. Твой крёстный»

– Ребят, мы ведь его просто используем, – произнесла Гермиона вслух общие мысли.

– Как-то это слишком уж по-слизерински, – Рон был обескуражен подобным ответом от своего крёстного и таким подарком.

– Давайте пока оставим всё, как есть, – шёпотом сказал друзьям Гарри, – А там посмотрим. Может быть, и признаемся во всём.

– Да, мы должны сначала лучше узнать Блэка, – поддержал Невилл.

– Хорошо, – кивнул Рон, пряча коробочку в сумку.

* * *

Последним уроком стоял уход. Хагрид уже третью неделю замещал профессора Грабли-Дёрг. Он показал им забавных нюхлеров, довольно необычных на вид фиолетовых жаб, и вот сегодня они были у загона с какими-то полулошадями-полуптицами.

– Это гиппогрифы, – гордо представил существ Хагрид.

– А попонятней можно? – раздался насмешливо-ленивый голос Малфоя, – Зачем нужны эти чучела?

– Э.. м.. ну, они могут вас покатать, – ответил лесничий, – Только, это, не грубите им.

– Не грубить?! – слизеринцы рассмеялись, – Они что, короли какие-нибудь?

– Это гордые звери, – рассердился Хагрид, смех мгновенно утих, – Гиппогрифа нельзя заставлять, он всё делает только по своему разумению, – он остыл, с любовью смотря на полуконей, – Здесь нужна специальная церемония. Чтобы к нему подойти, надо поклониться и ждать. Если он поклонится в ответ, то можете подходить без опаски, и даже оседлать его. А не поклонится – лучше не приближаться, когти у него, как сталь, да и клюв острый. Кто хочет попробовать первым?

Многие в страхе отпрянули. Лишь неразлучная четвёрка с интересом продолжала следить за необычными созданиями.

– Ну и кто из вас первый? – обрадовался великан, заметив, что у него аж четверо желающих.

Недоумённо переглянувшись, друзья обернулись и поняли, что просто оказались впереди всех.

– Давайте я, – вызвался Невилл.

Парень уверенно прошёл в загон: такая импровизированная тренировочка по этикету.

– Посмотри ему в глаза, – подсказывал Хагрид, – Спокойно, главное, не бойся его. Сохраняй контакт, старайся поменьше моргать.

Невилл смотрел на сизого гиппогрифа, тот воззрился в ответ немигающим оранжевым глазом. И тут произошло такое, чего никто не ожидал: гиппогриф первым поклонился мальчику.

Хагрид, не веря своим глазам, смотрел на это чудо. А Невилл, поклонившись в ответ, подошёл к животному и стал гладить его по перьям на голове. Гиппогриф зажмурился и заурчал от удовольствия. Гриффиндорцы захлопали, у слизеринцев был вид, как будто каждый из них проглотил лимон.

– Думаю, он не откажется покатать тебя, – великан сгрёб в охапку Невилла и посадил его между крыльев, – Только не дёргай за перья! Вперёд, Клювокрыл!

Хагрид хлопнул гиппогрифа повыше хвоста. Полуконь понёсся вперёд, раскрывая крылья. Один взмах, и они уже в воздухе. Невилл уцепился за ошейник, который был у Клювокрыла на шее. Смотрелись в воздухе они великолепно! Облетев загон, гиппогриф стал снижаться, и вот уже Невилл снова на земле.

– 20 баллов Гриффиндору! – радостно пророкотал Хагрид, – Невилл, ты прирождённый наездник!

Приветствовали храброго гриффиндорца, выходящего из загона, как героя. Невилл широко улыбался друзьям и однокурсникам.

– Ну как? – спросил Гарри.

– Класс! – восхищённо ответил друг.

Все выстроились в очередь. Гиппогрифов было лишь пять, так что на всех явно не хватало.

Хагрид с удивлением смотрел на происходящее: он никогда раньше не слышал, чтобы гиппогрифы кланялись первыми. И, тем не менее, и Гарри, и Рону, и Гермионе животные первые выражали почтение, тем самым ставя себя ниже людей. Это было невероятно! До этого они только его самого подпускали без поклона.

Вот настала очередь Малфоя. Слизеринский принц по-королевски подошёл к вороному красавцу, на котором летал Гарри. Блондин свысока смотрел на животное, ожидая его поклона, но гиппогриф не кланялся, надменно глядя в ответ.

– Драко, не глупи! – крикнула Паркинсон, – Поклонись ты этой скотине!

Похоже, гиппогрифы вполне разбирали человеческую речь. Встав на дыбы, полуконь-полуптица, перемахнув через остолбеневшего и смертельно побледневшего от страха слизеринца, понесся к завизжавшей от ужаса девушке. К оглушительному визгу Паркинсон, прибавились и визги остальных девчонок. Гермиона, ахнув, закрыла рот: было ясно, сто слизеринке конец.

Однако, когда зверь перемахнул через ограду, между ним и испуганной девушкой возник темноволосый юноша. Гарри вытянул правую руку в жесте «Стой», властно смотря на Демона. Гиппогриф издал птичий крик, вскинулся и остановился, покорно смотря на юношу. Сделав несколько шагов, Демон аккуратно задел клювом ладонь парня, словно прося прощение за своё недостойное поведение.

Хагрид, очнувшись, причитая прикрепил к ошейнику на шее животного цепь. Паркинсон вся тряслась, у Малфоя выражение испуга быстро сменялось гневом:

– Эту бешенную тварь надо усыпить! Он ненормальный!

Однако слизеринец мгновенно замолчал и поспешил покинуть загон, когда Демон стал рваться с цепи, намереваясь на этот раз отомстить лично ему.

– Тише, мальчик, – пытался успокоить его лесничий, но оскорблённое животное было не усмирить.

– Я всё расскажу своему отцу! – Малфой обнял рыдающую Паркинсон, – Это кровожадное чучело и его монстров давно пора выгнать из школы!

– Не надо было оскорблять гиппогрифа, – прошипел Гарри, а потом с укором посмотрел на девушку, – Могла бы хоть спасибо сказать. Я, как-никак, тебе жизнь спас, – и, оставив шокированных слизеринцев, отправился в загон успокаивать Демона.

Когда не осталось никого, кроме их четверых и Хагрида, великан пригласил их на чашечку чая. Демон лежал на земле, обиженно положив голову на сложенные лапы.

– Чой-то давно вы не заходили ко мне, – попенял им великан, ставя на огонь огромный чайник.

– Прости, у нас очень много уроков в этом году, – чуть виновато ответил Рон.

– А почему гиппогрифы поклонились нам? – спросил Невилл, посмотрев в окно.

– Да они, видать, увидели что-то в вас, – пожал плечами лесничий, – Я вообще не знал, что они первые людям кланяться могут. Не было ещё такого на моей памяти.

До самого ужина друзья просидели у Хагрида, который делился своими планами на их последний совместный урок. Вскоре должна была вернуться профессор Грабли-Дёрг, а, значит, больше столь интересных уроков им не предвидится.

* * *

В субботу днём был матч с Хаффлпаффом. Слизеринцы в последний момент отказались от игры в связи с «тяжёлой психологической травмой, полученной ловцом на уроке ухода за магическими существами». На самом же деле всем гриффиндорцам было ясно, что змеи испугались дождя.

Но матчем насладиться никто не успел. Гарри, движимый мыслью о том, что после матча они с друзьями устроят настоящий бой на крыше астрономической башни, поймал снитч уже на третьей минуте игры. По стадиону пронёсся одновременно восхищённый и раздосадованный вздох – ни одного гола охотники не успели забить. И вот, со счётом 150-0 Гриффиндор одержал первую победу в этом сезоне.

– Ну ты даёшь, приятель! – хлопнул ловца по спине Джордж в раздевалке.

– Я даже до бладжера добраться не успел, – явно в шутку «обиделся» Фред.

– У нас 150 очков в запасе! – радовался Вуд, – Мы просто обязаны победить в этом году!

Гарри же, быстро переодевшись, выскользнул из раздевалки, пока никто его не поволок на вечеринку в честь победы.

До самого вечера друзья занимались заклинаниями. После ужина Рон показал несколько комнат, которые нашёл по карте, и в которые, вроде, никто не ходил. Проверив их, ребята остановились на апартаментах, находящихся в заброшенном крыле шестого этажа. Осмотрев их, они поняли, что некогда комнаты принадлежали профессору Бинсу, который уже сотню лет курсировал лишь между учительской и классом.

В небольшой гостиной с камином было уютно, на полках стояло множество книг по истории. Диван, несколько кресел, кофейный столик, стеллажи с книгами – больше в комнате ничего и не было. В спальне профессора тоже было полно книг, каких-то карт и расчётов. Небольшая ванная и, очевидно, что-то вроде гостевой, служившей профессору кабинетом. Здесь была удобная софа, рабочий стол, кресло и полуразвалившийся диван. Пароль от комнат ребята узнали благодаря своей карте.

– А вы уверены, что профессор сюда не зайдёт? – Гермиона несколькими чистящими заклинаниями привела комнату в порядок.

– Если и зайдёт, то нас не заметит, – усмехнулся Рон, прекрасно знающий, что кроме лекций призрака никто и ничто не интересует – хоть голышом пляши перед ним. Да и Бинс никогда не запоминал ни лица, ни фамилии.

Комнаты профессора идеально подходили для их занятий. Только, возможно, придётся освободить гостиную, чтобы практиковаться в заклинаниях, но вот для беспалочковой магии и этикета всё было и так идеально. Самым приятным было то, что до апартаментов Бинса можно было добраться из их гостиной по нескольким тайным коридорчикам, не привлекая к себе внимание профессоров и Филча.

* * *

– Поттер, что вы делаете со своим Перечным зельем?! – прикрикнул на нерадивого студента Снейп.

– Простите, сэр. Просто скоро зима, и я решил, что личный запас такого важного зелья не будет лишним, – Гарри как ни в чём не бывало продолжил разливать зелье по бутылькам: образец готового зелья он уже отнёс на стол профессора.

– Это не запрещено правилами, – поддакнула Гермиона, – Запрещается выносить из класса только опасные и помеченные в учебнике звёздочкой зелья. Ну и сваренные неправильно. Вы сами это говорили на первом курсе.

После начала их «холодной войны» с профессором, Снейп ни разу ни за одну их работу не поставил выше, чем «Удовлетворительно», хотя и сочинения и зелья были как минимум на «Выше ожидаемого» по рамкам того же Снейпа. Но, несмотря на это, друзья так и продолжали с завидным упорством изводить профессора своими знаниями.

– Да неужели? – сузил глаза мастер зелий, смотря на студентку, – Вы, мисс Грейнджер, как всегда в курсе всех правил. А знаете ли вы, кто и когда изобрёл Перцовое зелье?

– Конечно, – самодовольно вздёрнула носик девушка, – Перцовое зелье изобрёл Себастиан де Вайс – потомок знаменитого Уриана Смелого, в 164… – Гермиона замолчала, в ужасе поняв, что забыла точную дату.

– Неужели вы хоть чего-то не знаете? – вид у Снейпа был победный, а язвительная улыбка и ядовитый голос не предвещали ничего хорошего, – Итак, мисс Грейнджер, я жду.

– Я… – как хотелось сказать: «Знаю, но не помню», но это был не тот профессор, который будет слушать подобное оправдание.

– 17 октября 1647 года, – прозвучал негромкий голос.

Все студенты в шоке уставились на говорившего.

– Что вы сказали, мистер Лонгботтом? – резко развернулся к нему Снейп. Однако Невилл не испугался грозного профессора и, посмотрев тому в глаза, чётко повторил:

– Себастиан создал зелье 17 октября 1647 года за 3 часа до нападения на его замок и почти за 4 часа до своей смерти. Себастиан потратил полгода на поиски наиболее действенного зелья после того, как его молодая жена из-за обычной простуды лишилась ребёнка. По одной из версий, Амелии де Вайс удалось уйти из замка, по другой – при нападении погибли все члены семьи. В книге родов дата её смерти стоит на день позже, чем у остальных, что и вызвало слухи о смене рода и о том, что, возможно, Амалия была в положении и род де Вайс не прервался. Но никаких подтверждений этому, кроме даты смерти, нет.

Профессор долго смотрел на так изменившегося за последний месяц подростка и вдруг, к изумлению всех присутствующих, выдал:

– 5 баллов Гриффиндору за знание истории, – после этого уже обычным недовольным тоном, – Все вон!

Дважды повторять не пришлось: ничего не понимающие студенты обоих факультетов буквально вылетели из класса зелий. И слизеринцы, и гриффиндорцы были одинаково шокированы. Не было ни радости, ни издевательств, только шок. Так, негромко переговариваясь между собой, они отправились к Большому залу. Четвёрка отстала от остальных, чтобы переговорить без свидетелей.

– Ну, и что это было? – недоумённо спросил Рон.

– Мы победили! – Гермиона счастливо улыбнулась.

– Невилл, откуда вообще ты так много знаешь? – посмотрел рыжий парень на друга.

– Мы же вместе читали про нападение Поттеров на замок Уриана Смелого, – удивился гриффиндорец, – Там говорилось, что Себастиан за три часа до нападения закончил зелье, которое потом назвали Перцовым. Это было в 47-м году.

– А я не обратил внимания на это, – признал Гарри, – Круто ты Снейпа историей завалил.

– А что мне оставалось? – недовольно произнёс Невилл, – Дату я повторил, а он смотрит, будто ещё чего-то ждёт, ну я и сказал всё, что знал.

– Классно вышло! – положил руку ему на плечо Гарри, – Спорим, в среду он нас не спросит.

Так и вышло. А за свои Перцовые зелья четвёрка получила «Выше ожидаемого».

Глава 28. Встреча в Хогсмиде

– Мистер Поттер, задержитесь на минуту, – со звонком сказала МакГонагалл, отпуская класс.

Гарри, недоумённо переглянувшись с друзьями, остался в кабинете.

– Я заметила, что в последний месяц вы всё чаще ходите без очков. Они вам неудобны?

– Нет, профессор, просто я в них не сильно нуждаюсь, – подросток снял очки и кинул в боковое отделение сумки.

– Не нуждаетесь? – чуть сузила глаза женщина, – Сядьте за последнюю парту, – дождавшись, когда студент сядет, МакГонагалл взмахнула палочкой. На доске появилась строчка, – Прочтите, мистер Поттер.

– «Зайдите ко мне в понедельник после ужина», – прочёл парень, после чего вопросительно посмотрел на декана, – Мне правда прийти?

– А вы считаете, я буду шутить?

Профессор кивнула на дверь, отпуская своего студента. Но когда Гарри взялся за ручку, окликнула:

– И, мистер Поттер, прихватите с собою мистера Лонгботтома, мистера Уизли и мисс Грейнджер.

– Конечно, профессор.

Гадая, зачем они могли понадобиться, да ещё и все четверо, Гарри выскользнул в коридор, где его дожидались друзья.

* * *

Выходные наступили незаметно. Ребята, немного волнуюсь перед встречей с Сириусом, шли в толпе своих однокурсников. Сопровождали студентов в деревню Филч, МакГонагалл и Люпин.

– Где он нас ждёт? – еле слышно спросил Рон, наклонившись к друзьям.

– Через 10 минут он должен быть возле книжной лавки, – так же тихо отозвался Гарри.

Как только профессора их отпустили, неразлучная четвёрка пошла по главной улице, высматривая название нужного магазина. Однако чёрный громадный пёс нашёл их раньше и потянул за собой.

– Ты уверен, что это он? – спросил Невилл, когда они свернули на неприметную улочку.

– Он, – кивнул Гарри, настороженно оглядываясь по сторонам.

Они подошли к заброшенному с виду дому. Пёс скрылся за полуоткрытой дверью, ребята последовали за ним.

Дом и правда был нежилой. В комнате, некогда служившей гостиной, были полуразрушенный камин, стол, лишившийся одной ножки; несколько шатких стульев, старый продавленный диван и изъеденный молью грязный ковёр.

– И где мы? – первым делом спросил Гарри, как только пёс обернулся человеком.

За два месяца с их встречи в Косом переулке, Сириус сильно изменился: теперь он не казался таким тощим и изнеможённым, не выглядел загнанным и уставшим. В дорогой красивой мантии, с распущенными волнистыми волосами, улыбающийся, он был настоящим лордом, а не беглым преступником.

– Здесь жил один из членов Ордена, – обвёл рукой пространство мужчина, – Пожиратели смогли пробиться сквозь защиту. С тех пор дом и пустует.

– Они убили его? – прижала ладони ко рту Гермиона.

– Нет, он успел уйти. Дедалус Дингл. Возможно, вы слышали о нём, – Сириус посмотрел на камин, – Кстати, его так и не отключили от сети.

Рон пристально следил за мужчиной, который вскоре должен был стать его отцом. Жесты, тембр голоса, мимика… неожиданно парень понял, что Блэк ему нравиться. Мужчина был открыл, прост в общении, не смотрел на них свысока или со «взрослым» превосходством, не скрывал эмоций. В общем, был с ними на равных.

– Гарри, ты правда хочешь, чтобы я был твоим отцом? – Сириус повернулся к рыжеволосому мальчику.

И столько надежды было в голосе мужчины, что Рон, больше не сомневаясь, заворожено кивнул. Он почувствовал то, чего всегда был лишён: он был один у этого мужчины, ему больше не придётся делить с кем-то любовь взрослого, не придётся чего-то доказывать, добиваться успеха, чтобы тебя заметили. Крёстный принадлежит только ему. Ему, и больше никому.

И всё же, несмотря на такие мысли, парень смутился, когда широко улыбающийся лорд Блэк крепко обнял его, взлохматив волосы.

– Ты не представляешь, что это для меня значит! – он присел и внимательно вгляделся в лицо мальчика, – Как бы я хотел увидеть настоящую твою внешность…

– А это запросто, – Гарри опустился на жалобно скрипнувший диван.

– То есть? – удивился мужчина.

Ребята переглянулись, но промолчали. Сириус, нахмурившись, посмотрел на Подменыша:

– Ты писал, что ты теперь не Уизли. Может, всё-таки объяснишь, что ты этим хотел сказать?

– Ну в общем-то, я им никогда и не являлся, – пожал плечом парень, – В смысле, я же рос отдельно, меня воспитывали маглы. Вот я и создал свой род.

– Что ты сделал?! – в шоке спросил мужчина.

– Вышел из рода Уизли и создал свой, – повторил парень.

– И кто же ты теперь?

– Можешь звать меня Кристианом, – представился подросток своим вторым именем, решив, что пока лучше не выдавать своего рода. Хотя, конечно, стоит лишь заглянуть в книгу родов, и Бродяга сразу всё поймёт. Оставалось надеяться, что мужчина до этого не додумается.

– Хорошо, Кристиан, – кивнул Сириус, не настаивая на полном ответе, – И всё же, что вы имеете в виду, говоря о внешности? – он переводил взгляд с одного на другого, ожидая хоть каких-то пояснений.

– Во-первых, есть мы сами, – усмехнулся Гарри, – А во-вторых, – он незаметно отключил иллюзорный камень и лёгким движением извлёк змеиную палочку.

Сириус застыл столбом, смотря на юношу, как на восьмое чудо света. Рон задел крёстного, привлекая его внимание, и тоже достал свою истинную палочку.

– Гарри, – прохрипел мужчина, жадно всматриваясь в его лицо, – Ты не…

– Не так похож на своего отца? – усмехнулся Рон: его друга-то буквально каждый встречный взрослый сравнивал с Джеймсом Поттером, – И мои глаза не совсем такие, как у мамы.

– Это неважно, – опять сжал его в объятиях Блэк, – Я хотел сказать, что ты не такой, как я себе представлял.

– Хуже?

– Что ты! Ты лучше! – мужчина посмотрел мальчику в глаза, – У меня очень красивый сын.

– А когда мы всё оформим? – нерешительно спросил парень.

– Я всё подготовил – нам надо только зайти на каникулах в банк и…

– А можно сегодня? – Рон сам не знал, почему это важно, но какое-то нехорошее предчувствие, словно они могут не успеть, вдруг заставило произнести эти слова.

– Камин ведь работает, – поддержала Гермиона.

– Что ж, – улыбка на лице Сириуса стала озорной, – Так нас не выследят.

– Давайте мы с Герми подождём вас, – предложил Невилл, – Тогда вы можете пойти и так, – красноречиво посмотрел он на друзей.

– Нам нужна Гермиона, а одного тебя здесь мы не оставим, – возразил Гарри, после чего, посмотрев на девушку, улыбнулся, – Ты ведь думала? Прошу, скажи, что согласна.

– О чём вы? Что между вами происходит? – у мужчины появилось стойкое чувство, что он чего-то не понимает.

– Я написала родителям, – чуть покраснела девушка, – Они сказали, что главное, чтобы я была счастлива, чтобы поступила так, как сама считаю нужным. Они сказали, что даже если я решу остаться навсегда в своём мире и больше им не напишу, чтобы знала, что они меня любят и всегда ждут.