Текст книги "Пушистая магия (СИ)"

Автор книги: Neichan

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 29 страниц)

Драко надеялся, что с Гарри все в порядке. Он слышал о том, что Троя забрали братья Уизли. И о том, как плакал Гарри, приняв слишком близко к сердцу тоску своего любовника. Наверное, до него дошло, что Люциус не берет случайных любовников в свою постель, что Люциус любил другого котенка, и, оставив его, испытал настоящую боль.

Ему хотелось, чтобы Гарри испытал хоть что-нибудь, что не причиняло бы ему боли. Прайд пытался показать Гарри свою любовь, но для парня, казалось, этого было не достаточно. Драко подумал, что впредь надо пытаться лучше. Гарри был слишком важен для прайда, и требовалось убедить Поттера, насколько он нужен всем им, почувствовал заботу, не только Люциуса – всех. Фактически, ему хотелось сделать хоть что-то, чтобы увидеть Гарри счастливым. Блондин прикусил губу.

Ликантропы приняли Танит своей королевой. Женщины прайда были довольны. Жизнь в прайде текла своим чередом, но смогли ли они показать Гарри, что приняли его? Безусловно, они называли его Избранным, но для мальчика, как Гарри, выросшего в нелюбви и тоске по настоящей семье, этого было мало. Тут необходимо было нечто большее.

У Гарри должна быть собственная семья. И своя свадьба. Драко дернулся в руках Мансера, пораженный внезапной идеей. Он нашел. Он устроит Гарри свадьбу. Даже если она будет законна только в пределах прайда. Но Драко уже видел это. Как Люциус встанет рядом с ним, принося клятву. Для Гарри это значило бы многое. Это подтвердит чувства отца, которые тот испытывает к другу сына. Его лучший друг. Драко прижался лицом к шее телохранителя, спрятав шальную улыбку.

– Мэни? Мне нужна твоя помощь, – тихо начал он.

* Глава 88*

Гарри сглотнул. Мальчик был взбудоражен. Он все еще пребывал в шоке оттого, что Люциус позволил его крестному и Ремусу Люпину аппарировать в поместье для встречи с Гарри. В конце концов, последняя встреча Люциуса и Сириуса закончилась не особенно хорошо. Блондин до сих пор не мог простить крестному попытки забрать у него и у прайда мальчика. Поэтому король настоял на своем присутствии на встрече с волками.

Люциус все еще не доверял волкам. Особенно, когда те могли нарушить безопасность его Избранного. И все равно, крестный или кто-то другой. Гарри же весь буквально светился от счастья, чувствуя рядом своего любовника, ожидая появления в Имении Сириуса. И даже Люциус готов был признать, хоть и с неохотой, что ему нравится видеть своего мальчика таким счастливым, поэтому он был согласен терпеть присутствие волка. Волка, который, заручившись поддержкой своего короля, пытался забрать

крестника. А Тамбин пошел еще дальше, захотев обратить Гарри в вервольфа, даже обратился за этим в Совет Провидцев. Оборотни должны были прибыть с минуты на минуту.

И Люциус не собирался оставлять их с мальчиком наедине, на тот случай, если волки решатся на что-то большее, чем просто визит. Грэйм предложил свою помощь, но Люциус отказался, опасаясь собирать в одном помещении с волками слишком много котов, могла бы начаться драка. А так, если он будет один, то вероятность мирного завершения этого визита повышается. Во всяком случае, он надеялся на это. Переменчивый характер Блэка был слишком уж трудно предсказуемым. А если Грэйм будет рядом и сорвется на

любую оплошность Сириуса… Нет, лучше уж он будет один. Он и сам успеет среагировать, если что.

Гарри вышагивал по малому залу для приемов просителей. Руки немного подрагивали от волнения и ожидания. Ему безмерно хотелось увидеться и с Сириусом, и с Ремусом. Мальчик безумно тосковал без них, еще с тех пор, как жил в Хогвартсе. Ведь Сириуса довольно долго не было в стране, и вернувшись, крестный узнал, что Гарри стал ликантропом, но не волком. Животное из семейства кошачьих. Не удивительно, что этот факт привел крестного в бешенство, ведь он надеялся, что мальчика примут в его

собственную стаю. Но к тому времени, когда Гарри дорос до допустимого для обращения возраста, стало слишком поздно. Он стал вер-леопардом. Изменить это можно было только с помощью мощных заклинаний, но это прошение было отклонено. По словам Провидца, Гарри оказался именно там, где был нужен, и должен там и остаться.

Люциус незаметно наблюдал за своим Избранным. Черноволосый мальчик ужасно нервничал, щеки порозовели. Он пытался успокоиться, присев рядом с Люциусом на кушетку и пристроившись в объятиях мужчины, но волноваться все равно не перестал. Приблизительно минуты две он просидел спокойно, а потом начал постукивать ногой по полу, в то время, как его руки мяли и

разглаживали подол туники.

Люциус же углубился в чтение свитков, на всякий случай захваченных с собой. Разговор с Гарри все равно его не успокоит, для этого требовалось кое-что другое. Но заняться прямо сейчас сексом было бы не совсем удачной идеей. Гарри наверняка расстроился бы, если бы его крестный застал мальчика как раз в этот момент. Поэтому Люциус молчал, позволяя Гарри избавиться от лишней нервозности собственными методами. Молодого человека буквально распирало от энергии, которой он не мог дать выхода.

Наконец, Гарри надоел сидеть на месте, и мальчик вскочил на ноги и снова принялся расхаживать по залу. От возбуждения он не мог контролировать свое тело, отращивая то длинные коготки, то усы. Свободные брюки и туника развевались за ним, а он все шагал и шагал, ни в силах остановиться. Чтобы чем-то занять руки, мальчик начал нервно грызть ногти.

Прошло меньше десяти минут ожидания, когда Люциус почувствовал слабые изменения в воздухе и огляделся. Гарри все так же вышагивал перед мужчиной, подергивая кончиком отросшего хвоста. Неучтенная конечность подрагивала, билась о бедра, но мальчик совершенно не обращал на это внимания. Люциус даже готов был спорить, что его Избранный и понятия не имеет, что у него вырос хвост. Люциус вздохнул. Он прекрасно знал, что Гарри не хотел бы встретить волков в облике кота. Но для молодых котят

было достаточно сложно остановить начавшуюся трансформацию, поэтому пока он полностью не перетечет в тело кота, в человеческий облик не вернется.

Оставалось только надеяться, что Сириус не появится именно в это время. Опустив свитки на пол, Люциус внимательно смотрел на беспокойно вышагивающего юношу. Соблазнительный хвост и восхитительно дерзкая задница, обтянутая тонким шелком, делали его наблюдения приятными. Гарри же что-то тихонько бормотал, сжимал в замок пальцы, в общем, ждал. Мальчик прикусил губу, и Люциусу с трудом удалось справиться с желанием тут же ее зализать.

Уши вдруг стали кошачьими. Юноше всегда было сложно удержать именно эту часть тела от изменений, когда те начинались. И сейчас Люциус видел, как два аккуратненьких человеческих ушка вдруг удлинились и вытянулись в кошачьи – треугольные, подвижные и пушистые. Которые тоже постоянно дергались, прижимались к голове, вставали торчком, наклонялись вперед. И снова Гарри не заметил трансформации.

Пощелкивание и царапанье когтей заставили Люциуса опустить взгляд вниз, где тут же обнаружились черные пушистые лапы, заменившие босые ноги Гарри. Полувыпущенные когти стучали по полу при каждом шаге, причем все быстрее и быстрее, потому что Гарри все наращивал темп.

Забыв на время про свитки, Люциус заворожено наблюдал, как на лице мальчика начинают пробиваться черные жесткие бакенбарды, как они буквально растекаются по скулам, приближаясь к очень даже человеческому носу.

Наконец, Гарри заметил все это и поднял руки к глазам. Ткнул себя в нос острым когтем. Руки взлетели к ушам, ощупали. Помахав хвостом, Гарри вытянул и изогнул шею, заглядывая себе за спину. Затем вытянул заднюю лапу, пошевелил кошачьими пальчиками. Обиженно надулся. Потом, вздохнув, набрал в легкие воздуха и попробовал что-нибудь сказать, но изо рта донеслось только урчание. Снова вздохнул, нервно облизал губы… шершавым извилистым кошачьим языком.

Гарри протестующе застонал, ударив лапой по полу. Теперь он даже не может говорить! Боже, с минуты на минуту появится крестный, для которого с таким трудом удалось добиться разрешения на визит, и они не смогут поговорить! Разгневанно мяукнув, он обратил взгляд желтых глаз на Люциуса, безмолвно прося помощи.

Король с интересом смотрел на Избранного, ожидая, что же предпримет его прекрасный котенок. Выражение лица Гарри стало грозным, губы дрогнули, и мальчик завыл. Люциус приготовился к тому, что, как он был уверен, сейчас произойдет.

Гарри прыгнул. Он легко перемахнул несколько метров, разделявших их. Приземлившись на колени Люциуса, мальчик завыл снова, умоляя о помощи. Люциус не удержался оттого, чтобы не погладить его роскошный мех. Зарывшись пальцами в пушистый загривок, он видел, как мальчик пытался бороться с трансформацией, но был не в силах ее прекратить. Изумрудные глаза заблестели, наполненные ужасом и отчаяньем, и Люциус начал мурлыкать ему, тереться о кошачью морду, успокаивая молодого котенка.

Кажется, Сириусу и Ремусу придется научиться общаться с котенком, во всяком случае, какое-то время.

* Глава 89*

Два резких хлопка возвестили об аппарации волков. Гарри быстро повернул голову в их сторону, не оставляя коленей Люциуса. Блондин все так же продолжал зарываться пальцами в мех котенка, и теперь был вынужден отпустить его, чтобы тот, резко дернувшись, не оставил в руках мужчины клок своей шерсти. Гарри тихо мяукнул. Он прижался к ногам Люциуса, глядя на то, как в облаке грязи и песка появились двое мужчин. Он подождал, прикрыв морду лапой, пока Сириус с Ремусом отряхнулись. Чувствительный нос кота задергался, бакенбарды ощетинились.

Ремус первым осмотрелся по сторонам. Его доброжелательный взгляд зацепился за Гарри, и мужчина с улыбкой шагнул вперед.

– Привет, Гарри. Похоже, ты немного переволновался. Приятно видеть тебя снова, – на мгновение он замер, оглянувшись через плечо на второго волка. – Давай уже, Сириус, поторопись. Ты в порядке. Немного пыли не повредит Гарри, – и снова улыбнулся ждущему котенку.

Его слова приободрили Гарри. Тот перестал жаться к королю и уже свободнее уселся на кушетке. Не совсем уверенный, что ему делать дальше, он побоялся спрыгнуть и броситься навстречу крестному, человеку, которого воспринимал как единственного родственника. В конце концов, он ведь был котом, а волки котов не особенно жалуют. Но, кажется, Ремус чувствовал себя рядом с ним вполне нормально, и его не напрягало то, что Гарри в данный момент был в кошачьей форме. Мальчик осторожнопередвинулся к краю кушетки.

Наконец-то Сириус закончил вытряхивать плащ и тоже шагнул к кушетке.

– Чувствую себя так, словно мы не аппарировали, а пересекли пустыню Сахара, – проворчал он, привычный хмурый взгляд был сегодня почти приветливым. Гарри беспокойно заерзал на сиденье и подался вперед. Хвост возбужденно подрагивал, ударяя о пол. И только сильная рука Люциуса не позволила котенку кувыркнуться мордой вниз. Темные глаза Сириуса встретились с зелеными глазами его крестника.

– Ты и правда ужасно пахнешь, – буркнул он. – Как кот, или что-то вроде.

Ремус закатил глаза, но прокомментировать слова друга не успел. В это время Гарри моргнул и стыдливо прикрылся хвостом. А затем сильные руки Сириуса сомкнулись вокруг мальчика-котенка и прижали к себе. Гарри попытался тоже обнять крестного лапами, но не сумел. В конце концов, он довольствовался тем, что поставил лапы на плечи Сириуса и принялся с энтузиазмом облизывать его лицо.

– Ох, боги! Твое. Дыхание. Ужасно. Гарри, – Сириус изо всех сил уворачивался от влажного языка, стремясь избежать облизывания. Ремус довольно ощутимо шлепнул его ладонью по макушке.

– Мы уже говорили об этом. Достаточно. Он – кот. И ты знаешь, тут уже ничего не поделаешь, – предупредил он друга. – Так что не морщись. И вообще, веди себя прилично, Сири, – Ремус перевел взгляд на Люциуса, который не отрывал глаз от Гарри и затянувшегося приветствия. Очевидно, мальчик действительно любил этого человека. Ну, вообще-то, их обоих, но темноволосого котенок облизывал с особым энтузиазмом.

Люциус с интересом смотрел, как крестный позволил Гарри облизывать его, громко мурлыча и помахивая хвостом. И Сириус, наконец, сдался, рассмеявшись и уже не так явно морщась от запаха вер-леопарда. Гарри отодвинулся, на секунду задержав дыхание, а потом прыгнул на крестного, повалив того на пол. И уже через секунду у ног Ремуса и Люциуса катался шумный клубок переплетенных рук, ног и лап, из середины которого торчал ощетинившийся хвост.

Ремус обменялся взглядом с Люциусом и, не сдержавшись, улыбнулся во весь рот, обнажив чуть удлинившиеся клыки. Люциус, в конечном счете, проиграл сражение с собственным достоинством, зайдясь в громком хохоте. Гарри мгновенно вскинул голову и уставился на своего короля, который в изнеможении прижимал руки к животу, не в силах перестать смеяться. Мгновением позже голову поднял и Сириус, и выглядел он так, словно не мог решить, оскорбиться ему или не стоит. Одного взгляда на Ремуса хватило, чтобы тоже усмехнуться.

– Почему бы нам не присесть? – предложил Люциус, как только все успокоились. Поманив Гарри к себе, он усадил его на кушетку и потерся носом о холку котенка. Лично он считал, что Гарри пахнет просто изумительно. Указав жестом на два стула напротив диванчика, он дождался, пока оба оборотня усядутся. – Он уже скоро сможет трансформироваться обратно. А пока этого не случилось, может, вы не откажетесь от чая?

Ремус первым принял чашку. Его примеру последовал Сириус. Он внимательно рассмотрел жидкость.

– Можно было бы предложить и чего-нибудь покрепче, – крестный Гарри фыркнул, вдохнув горячий пар. – Ну, по крайней мере, сливочного пива.

Гарри согласно заурчал, бросая на Люциуса умоляющие взгляды. Блондин закусил губу, чтобы не рассмеяться, наблюдая за своим Избранным.

– Я тоже был бы не против. Но котята в форме животных не пьют спиртное. Для этого тебе придется измениться обратно, любовь моя, – светлые сине-серые глаза с нежностью смотрели на котенка, одна бровь вызывающе взметнулась вверх. Гарри обнажил внушительные зубы.

– Пожалуйста, принеси нам три порции сливочного пива, – попросил Люциус, вызвав одного из охранников. Высокий мужчины молча исчез за дверью. – Давай же, Гарри. Сосредоточься. Дыши глубже. Расслабься.

Прикрыв глаза, Гарри последовал совету. Сначала он начал медленно и глубоко дышать, стараясь успокоиться. Он хочет стать человеком. Он хочет иметь возможность говорить. Он хочет попить сливочного пива с Сириусом, Ремусом и Люциусом. Он обожает сливочное пиво. Он не пробовал его уже несколько месяцев. Этот шанс нельзя упускать.

Мех начал медленно исчезать с лица мальчика. Затем исчезли и бакенбарды. Юноша постепенно трансформировался из котенка в человека. Еще через минуту рядом с королем вер-леопардов сидел голый мальчик. Люциус подал ему брюки, до сих пор лежавшие за кушеткой. Гарри благодарно улыбнулся и надел их как раз к тому моменту, как внесли поднос с пивом. Парень внимательно следил за высокой бутылкой, нетерпеливо облизывая губы. Он внезапно почувствовал сильную жажду.

Передав напитки гостям, Люциус торжественно вручил одну бутылку мальчику. Гарри практически набросился на нее. Он сделал большой длинный глоток и блаженно зажмурился, чувствуя, как вожделенная влага скатывается по пищеводу. Прикрыв глаза от удовольствия, он сделал еще один глоток. Жажда была утолена прохладным вкусным сливочным пивом. Набрав полный рот, он снова сглотнул. И только выпив полбутылки, мальчик счастливо улыбнулся.

Трое мужчин уставились на него. Люциус с откровенным голодом во взгляде, Ремус – слегка покраснев, а Сириус – потрясенно. Гарри почувствовал, как румянец заливает щеки. Люциус протянул руку и успокаивающе погладил мальчика. Гарри моментально подался навстречу, желая найти поддержку у большого и сильного тела своего короля.

– Ты очень красивый, Гарри Поттер, – ничуть не стесняясь, заявил Люциус, открыто демонстрируя свою привязанность перед этими почти незнакомыми для него людьми. Они были дороги его мальчику, а поэтому Люциус хотел доказать им, что он действительно имеет искренние чувства к их крестнику. Гарри заглянул в лицо любовнику, и взгляда этих чистых полных обожания глаз оказалось достаточно, чтобы в груди блондина разлилось тепло.

Искрящиеся зеленые глаза, приоткрытые губы, розовеющие щеки, шелковистая гладкая кожа. Люциус понял, что пропал, и даже не сделал попытки остановить себя, наклонившись к лицу Гарри и запечатлев на его губах нежных любящий поцелуй. Его рот поглощал мягкие сладкие губы, которые, казалось, цеплялись за его собственные. Целомудренный поцелуй очень быстро перерос в нечто большее. Люциус с тихим стоном позволил своему языку нырнуть в сладкую глубину рта его Избранного. Рука сама потянулась к подбородку юноши, мягко обхватив его. Руки Гарри взметнулись вверх, ложась на плечи блондина, лаская пальцами твердые бицепсы, которыми он восхищался и которые так любил чувствовать. Мальчик ясно давал понять свое желание, которое будет воплощено в ближайшее время.

Люциус успел отстраниться до того, как тело потребовало бы опрокинуть его Избранного на кушетку и улечься сверху. Ему отчаянно хотелось немедленно сорвать с Гарри недавно надетые штаны и целовать, вылизывать, накрыть собой, шептать ему о своей любви, попробовать гладкое открытое горло, что так заманчиво выгибается под его ртом.

Наблюдая за этим чувственным действом, развернувшимся перед ними, Сириус с Ремусом представляли собой две застывшие статуи, оцепенелые пальцы чудом удерживали до сих пор бутылки со сливочным пивом. Наконец бутылка Сириуса выскользнула и ударилась об пол, опрокидываясь и заливая ботинки оборотня липкой жидкостью. Это так и осталось незамеченным и неоплаканным.

Сириус попытался вызвать в себе гнев и потрясение от увиденного. В конце концов, его крестника лапают на глазах у других. Волки никогда не были столь откровенными. Но он оказался не в состоянии отрицать завораживающую красоту этих двух вер-леопардов вместе. Они касались друг друга с любовью. Было что-то, похожее на откровение в этих руках, что ласкали лицо Гарри. И глаза короля вер-леопардов были заполнены любовью, нежность и… почитанием. Другого определение для этого взгляда Сириус не находил. Люциус Малфой любил его крестника. Любил Гарри. Сириус глубоко вздохнув. Ему хотелось рычать, кусать, рвать… но после увиденного он не мог.

– Гарри, – тихо позвал он и подождал, пока сияющее лицо его крестника обратится к нему. И в этом лицо он прочел все, что хотел спросить. – О. Гарри. Я так рад за тебя. Так… рад. Теперь у меня нет никаких возражений. Раньше я хотел, чтобы ты был рядом со мной. Хотел оберегать тебя, беспокоиться о тебе. Но если я должен был потерять тебя, чтобы ты нашел все это… Я благодарю Мерлина, что ты счастлив.

– В таком случае, – раздался голос Драко, который стоял в дверном проеме. За его спиной нависал его телохранитель – Яджи. – Предполагаю, мы можем ожидать вас обоих на свадьбе.

Гарри резко обернулся к своему другу и недоуменно уставился на него. Люциус придал лицу степенный вид.

– О какой свадьбе ты говоришь, сын мой?

– О твоей с Гарри, – довольно ответил Драко, вздернув подбородок. – И даже не думай отказываться, мой король. Сейчас самое время прояснить до конца отношения с твоим Избранным.

Люциус довольно долго переваривал слова сына, и Гарри ждал, затаив дыхание, пока король думал. Наконец, Люциус кивнул.

– Да, сейчас /самое/ время.

Гарри тихо пискнул, уронив бутылку со сливочным пивом.

* Глава 90*

Позволив Яджи унести его со встречи между Сириусом, Ремусом, Люциусом и Гарри, Драко улыбался от уха до уха. Он очень вовремя вмешался в эту встречу, объявив о своем плане всем сразу.

Ну, возможно, не стоило вламываться туда посреди поцелуя Гарри и Люциуса… Драко все еще чувствовал покалывание возбуждения в крови от этого зрелища. А Сириус, услышав о запланированной свадьбе… это стоило видеть. Ему даже удалось заставить Гарри пищать, что тоже не так уж просто. Но главное… главное, отец согласился на свадьбу.

Ладно, не совсем свадьба. Церемония. Доказательство чувств между этими двумя станет для них якорем, подтверждением обязательств друг перед другом. В глазах прайда Люциус уже был женат. На Танит. Женщине-провидце прайда. но их брак был основан больше на взаимном уважении и признании. Женщины прайда нуждались в соблюдении традиций и передачи власти

Королеве. Их брак был доказательством дружбы, а не страсти.

А церемония, задуманная Драко, будет иметь значение только для мужчин. Она ни в коем разе не угрожает Королеве и ее положению. У Гарри появится шанс увидеть, как его любят и ценят люди, частью которых стал и он. Прайд. И после окончания ритуала никто не усомнится в любви и уважении короля к своему Избранному. Гарри должен узнать, что он любим. Плюс ко всему, Сириус и Ремус тоже согласились участвовать в церемонии. В общем, Драко был доволен собой и счастлив за друга.

Единственный опасный момент возник, когда Ремус поднялся с места и подошел к Драко, чтобы обнять его и поприветствовать, а Яджи схватил мальчика, заслоняя собой, и зарычал на оборотня. Ремус дипломатично отошел в сторону, в конце концов, глупым он не был.

– Яджи, – Драко был весьма раздражен, – нам необходимо поговорить. Тебе, мне и Мансеру, – горящие глаза Яджи встретились с глазами мальчика, и телохранитель оскалил клыки. Не совсем то, чего хотел Драко.

Парень понимал, что ему постоянно придется иметь дело с чрезмерной опекой телохранителей. Конечно, теперь они немного успокоились, даже выпускают его из комнаты, но этого было мало. Даже выходя из своих покоев, он никогда не оставался в одиночестве. Ему это, конечно, нравились, и оба леопарда отлично справлялись с детьми. Но он жаждал вернуть обратно свою независимость, хотя бы немного. Улыбнувшись, парень уткнулся щекой в плечо Яджи, окунаясь в тепло и чувство полной

безопасности и принадлежности. Ладонь скользнула по руке телохранителя, поглаживая литые мускулы.

– Ремус не представляет для меня угрозы, – пробормотал Драко. – Я в курсе, что он оборотень, но ведь он несколько лет был моим

преподавателем. К тому же, я не вер-леопард. Он для меня не опасен. И у него нет никаких причин вредить мне.

В ответ Яджи только заворчал. Опустив голову, он зарылся лицом в светлые шелковистые пряди волос Драко. Единственные запахи, исходившие от них, принадлежали самому Драко, близнецам, Яджи и Мансеру. Ничего незнакомого. Аромат, похоже, успокаивал его, расслаблял, объятия перестали быть жесткими и напряженными. Драко перевел дух. Так намного лучше. Хорошо, когда тебя обнимают и носят на руках, но не в железной же хватке.

Как только Яджи внес парня в комнату, которую он делил с близнецами и телохранителями, Драко ожидал, что тот поставит его на землю, позволив заняться своими делами. Вместо этого Яджи пересек комнату и опустил блондина поперек огромной кровати.

Мансер оторвался от созерцания младенцев и обернулся к вошедшим. Блондин заметил взгляды, которыми обменялись мужчины, и понял, что у них на него сейчас совсем другие планы. Дыхание вдруг замерло в груди. Наконец-то время пришло.

Устроив Драко в центре кровати, Яджи заполз на матрас и улегся рядом. Драко почувствовал, как в атмосфере что-то неуловимо изменилось от этого простого действия. Движения телохранителя стали немного другими, глаза были все такие же бесстрашные, взгляд мягкий, но в нем читались явные намерения, которые Драко не мог игнорировать. Яджи собирался сделать

это. Действительно сделать. Заняться с ним любовью. Сейчас. Сегодня. Драко пробила дрожь. Подняв руку, он положил ладонь на гладкую щеку мужчины, наклонился над ним, зарылся пальцами в густые каштановые волосы.

– Яджи, – выдохнул он, почувствовав на коже чужое дыхание. Мужчина лизнул ладонь парня, прошелся языком от пальцев к запястью длинным влажным движением. Драко заскулил от желания, почувствовав, как Яджи начал посасывать жилку на запястье. Нежно прикусил зубами.

– Мой, – рыкнул Яджи. – Мой, – Драко зажмурился, соглашаясь с настойчивым требованием.

– Мой, – повторил Мансер с другого конца комнаты. Не вызов Яджи, подтверждение действительности. Голос его был еще глубже и не менее притягательным.

Мужская красота и сила вер-леопардов в который раз поразили Драко. Ни Яджи, ни Мансер не были красивыми в классическом понимании, но оба были в высшей степени мужественными, уверенными, сильными, буквально источали страсть, покорив сердце и тело Драко. Они брали его так, как не мог никто другой: ни Амрис, ни какая бы то ни была женщина. Он принадлежал этим мужчинам. Они метили его, нуждались в нем.

И только сейчас до него дошла правда: чрезмерная опека – демонстрация собственности. И это был их ответ на нежелание Драко этой опеки. Словно он отказывался признать публично кому на самом деле принадлежит. Он знал, знал всем сердцем, что в самом ближайшем будущем примет этих двоих как своих возлюбленных. Необходимых. Но все никак не мог на это решиться. Поэтому они и держали его взаперти, ревностно оберегая от других. Прятали от остальных возможных желающих.

Эти двое даже к королю относились с подозрением, когда тот оказывался рядом. Драко даже подумал, что Амриса они подпускают не потому что тот Родитель, а потому что у него есть возлюбленный – Северус. А Снейп не отпускал Амриса от себя практически ни на шаг, брюнету не нравилось даже, когда тот просто общался с другими. И все это видели и принимали. Северус Снейп не обладал склонностью делиться. Сам же Снейп был необходим детям. Яджи и Мансер охраняли безопасность детей, но Драко они охраняли как возлюбленного, еще не определившегося в выборе. Серьезная причина.

До этого Драко брал только один человек. Родитель близнецов. Амрис. И до сих пор парень считал, что ему удобнее с женщинами, чем с мужчинами. До этого самого времени. Пока он не почувствовал связь между собой и двумя вер-леопардами, которые обеспечивали его безопасность и любили его всю жизнь.

Любовь, которая развилась и окрепла после его беременности. Время, когда он начал влюбляться в них. Видеть их по-другому. Желать, чтобы они касались его постоянно. И те острые ощущения, что он испытывал, когда они держали его вместе, не имела никакого отношения к безопасности. Это было сексуально. Драко не знал, как заниматься сексом с мужчиной. Не говоря уже о двух. Естественно, однажды он уже имел контакт с мужчиной, даже понял механику, но тот раз не имел ничего общего с сексом по

обоюдному желанию. Парень судорожно вздохнул.

Амрис был нежен и осторожен, и с ним Драко испытал удовольствие. И все же это было совсем не так, как в тех случаях, когда парень позволял себе пофантазировать, как это будет с Мансером или Яджи… Он задрожал он восторга, когда почувствовал руки на своем теле. Уже только одно это было гораздо сильнее того, что он чувствовал, зачиная детей. О, да, он хотел этого. Мозолистые руки, огромные тела, перекатывание упругих мышц, власть их обоих, способных привести его к экстазу. Мужчины, которые руководили его телом, его ласками, его оргазмом. И они обращались с ним очень бережно. Они никогда бы не приченили ему вреда. Драко не должен волноваться или бояться их.

Мансер опустился на колени и скользнул к ним. Огромный. Хищный. Голодный. В глазах горела жажда. От тела исходил аромат возбуждения, пропитывающий воздух в комнате. Подняв лицо, он глубоко вдохнул и фыркнул. Клыки удлинились. Он зарычал.

– Мой, – повторил он, и на сей раз Драко знал правильный ответ.

– Ваш, – подтвердил парень, оборачиваясь к Яджи, в чьих волосах все еще находились его пальцы. – Ваш, – снова повторил он. Лишь для того, чтобы стало действительно понятно, что это относится к обоим.

И вздрогнул, когда руки Яджи скользнули за ворот его туники. Ожидание того, что сейчас должно было произойти, было таким острым, таким приятным. Яджи втянул в рот один палец блондина, и Драко, распахнув глаза, застонал от переполнявших его ощущений. Это было так… так… О, Боги! В венах, казалось, вспыхнул огонь, заструившись вниз к паху, жидкий, горячий. Долго, медленно, освобождая пальцы изо рта Яджи, обхватил его за запястье и опустил руку к своему паху, сжав болезненно напряженный член. Он уже был на самом краю оргазма, не в силах контролировать это. И все же он пытался бороться с собственным организмом, отодвигая этот момент как можно дальше.

В это время зубы Мансера прошлись по его горлу.

– Ооохххххх, – Мансер улыбнулся желанному звуку. Яджи чуть отодвинулся.

Устроив тело парня между коленей, Мансер навис над ним, удерживая свой вес на согнутых локтях. Светло-голубые глаза внимательно следили за лицом мужчины, пока тот расстегивал рубашку парня, медленно продвигаясь от пуговицы к пуговице. Кровать прогнулась, говоря о том, что Яджи снова придвинулся к ним. Он посмотрел на второго мужчину, и оба вернули свое

внимание Драко.

Тот казался статуэткой из слоновой кости на темном покрывале кровати, между мощными бедрами Мансера. Он смотрел на мужчин со страхом на красивом лице, приоткрытый рот, частое сбившееся дыхание. Мансер протянул руку и погладил волосы юноши. Такие же светлые, длинные, гладкие, яркие как у отца, их короля.

Полные губы, которые буквально молят о внимании, и Яджи тут же наклоняется и нежно целует Драко. Чуть заметная дрожь от переполняющих его ощущений. Поцелуй, сначала робкий и нерешительный, быстро становится глубоким и сладостным, позволяя встретиться языкам, попробовать друг друга. И стон, когда острые зубы чуть прикусывают сосок, это Мансер нашел себе занятие, обратив внимание на грудь парня. От неожиданности Драко вскрикнул и выгнулся.

Сильные руки подняли его, перекатили на крепкое тело. Яджи осторожно убрал с лица блондина упавшие на него прядки волос, сильнее прижал к себе, затем снова начал целовать, чувственно и сладко. Драко ответил на глубокое рычание стоном, звуки, издаваемые мужчиной, возбуждали до крайности. Его тело горело, плавилось воском, жаждало больших ощущений.

Мансер принялся ласкать языком заднюю часть бедра юноши. Язык – широкий и теплый, и влажный скользил по обнаженной коже. Он с упоением слизывал маленькие бисеринки пота с кожи Драко. Мужчина позволил зубам слегка пройтись по округлым ягодицам, зализывая слабые укусы, заставляя Драко вздрагивать и задыхаться.

Внезапно его бедра оказались раздвинуты, и Драко и вовсе забыл, как дышать, почувствовав прикосновение языка там. Без колебаний, со всей любовью, мужчина ласкал его так глубоко, как только мог, скользя в возбужденное тело. Оставляя влажные следы, делая тело юноши безвольным, разжигая его желание еще сильнее. Внезапно он почувствовал, как нечто гораздо больше и толще скользнуло под его мошонку и встретилось с языком Мансера.