Текст книги "Я никому тебя не отдам (СИ)"

Автор книги: Мурзель

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 19 страниц)

Присутствующие захихикали, бесцеремонно разглядывая лицо Эвелины. Обычно она с легкостью парировала шпильки и колкости в свой адрес, но в присутствии давнего врага, она внезапно как будто вернулась в детство, вновь став изгоем, которого травили сверстники. Как и тогда, на нее напал ступор, и она не нашлась, что ответить. Эвелина почувствовала, что заливается краской, но ей ничего не оставалось делать, как смущенно улыбнуться.

– Да… забавно…

– Моя дорогая, вы так и не смогли избавиться от этого ужасного пятна? – елейно поинтересовалась Изабелла. – Хотите, я попрошу свою бабушку порекомендовать вам врача, который лечит ее геморрой? Его мази творят чудеса!

Из толпы послышалось сдавленное хихиканье.

– Спасибо, не надо! – выдавила из себя Эвелина под насмешливыми взглядами окружающих.

– Я так рада вас встретить! Я как будто вернулась в счастливое детство! Помните, как мы вместе играли? Вы были такой очаровательно неуклюжей! – блондинка продолжала свои издевки.

Проклятье! Все, как раньше!

– Выйду на воздух! Здесь душно! – пробормотала Эвелина и понеслась к двери в сад, ловя спиной смешки и перешептывания в свой адрес.

В парке было малолюдно. Вдали слышались приглушенные голоса, но их обладатели скрывались в густом полумраке. В тусклом свете окон, Эвелина разглядела знакомую фигуру. Курт ждал ее, прислонившись к колонне в конце небольшой аллеи. Она подошла к нему.

– Ну как? – спросил он.

Она тяжело вздохнула:

– Все как в детстве! Эта стерва и сейчас не дает мне покоя.

– Ну так оттаскай ее за патлы! – предложил он.

– Так она же сестра Васко!

– И что с того?

Эвелина не успела ничего ответить, как сзади раздался насмешливый голос.

– Куда же вы пропали, мой цветик? Вы так быстро сбежали, мы даже не успели с вами как следует поболтать.

Изабелла вошла в прямоугольник света, падающего из окна. Вдруг она увидела Курта, и на ее лице появилась обворожительная улыбка.

– Курт? Вот уж не ожидала тебя здесь увидеть!

Она протянула ему руку для поцелуя.

– Здравствуйте, леди Д’Арси! – он слегка кивнул, демонстративно не замечая ее жест.

Блондинка, так и не дождавшись лобзаний, неловко подняла руку к волосам, делая вид, что поправляет прическу. Ее глаза недовольно прищурились.

– А ты ничуть не изменился! Такой же дерзкий, как и раньше!

– Как вам будет угодно, миледи, – сухо ответил он.

– Мне будет много чего угодно… от тебя, – она призывно обвела языком верхнюю губу.

– Госпожа, вы можете желать чего угодно… от своих слуг. А я охраняю леди де Сарде и выполняю только ее распоряжения, – холодно процедил тот.

– Да брось! Леди Клякса не будет возражать, если я одолжу тебя у нее на пару вечеров! Не так ли, моя дорогая? – блондинка, мило улыбаясь, повернулась к Эвелине.

Та растерянно хлопала глазами в полном смятении от происходящего. Это что за спектакль здесь сейчас происходит? Почему эта гадина обращается к нему так, как будто их что-то связывало в прошлом? Неужели у них что-то было?

Эвелина вспомнила, что во время ее тренировок с Куртом, Изабелла постоянно ошивалась рядом, насмехалась и бросала колкие замечания в ее адрес. Раньше она думала, что та просто пытается из вредности досадить ей, но лишь сейчас до нее дошло, что противная девчонка пыталась выставить ее в дурном свете именно перед наставником. Он нравился ей? А она ему?

Изабелла была старше на три года, и когда Эвелина еще была угловатым подростком, и не знала, куда девать внезапно вытянувшиеся руки и ноги, блондинка уже превратилась в красивую девушку. Так что, Курт вполне мог ею тогда увлечься.

– Изабелла, ты сбрендила? – наконец, выдавила она из себя.

Блондинка снисходительно улыбнулась.

– Отнюдь нет. Какая тебе разница, как твой слуга проводит свободное время? Или ты не даешь ему ни минуты свободы? Даже по ночам?

Эвелина почувствовала, как краска заливает ей лицо.

– Разумеется, у него есть свободное время! – выдавила она.

– Вот и прекрасно! Так что, Курт, заходи вечерком на огонек! Вспомним былые деньки! Вот мой адрес!

Она вырвала страницу из висящей на поясе записной книжечки, и вывела несколько строк позолоченным карандашиком.

– Возьми! – она протянула записку ему.

– Мадам, вы так любезны! – Курт взял листок из ее рук. – Благодарю за столь великодушное приглашение! Принимать я его, конечно, не буду!

С этими словами он порвал бумажку на мелкие клочки, насмешливо глядя ей в лицо.

Лицо Изабеллы исказилось от ярости.

– Нахал!

– Так точно, сударыня! – язвительно ответил Курт.

Блондинка вздернула подбородок, развернулась на каблуках и гордо удалилась.

Эвелина проводила ее долгим взором и резко повернулась к нему, уперев руки в бока. Ее взгляд не предвещал ничего хорошего. Курт поспешно вскинул руки.

– Гринблад, пока ты не вообразила себе невесть что, я официально заявляю – между нами ничего не было!

Глаза Эвелины блеснули недоверием.

– Ну да, так я и поверила! Почему же тогда она себя так вела?

– Потому, что она дура!

– Это не ответ!

– Тогда я не знаю, что тебе ответить.

– Правду!

Курт тяжело вздохнул.

– Хорошо! Она, скажем так, постоянно делала мне недвусмысленные намеки…

– И ты, конечно же, не поддался! – саркастично заметила Эвелина.

– Представь себе – нет!

– И почему же?

– Во-первых, она не в моем вкусе…

– Ну да! А эта страшила Гретхен, значит, в твоем! – съязвила Эвелина.

Курт страдальчески закатил глаза.

– А во-вторых, мне не хотелось болтаться из-за нее на виселице. Хоть и поговаривали, что она уже успела с кое-кем покувыркаться на конюшне, но проверять это не было особого желания.

– А почему же ты не боишься виселицы сейчас? – с вызовом спросила Эвелина.

– Кто сказал, что не боюсь? – он ласково посмотрел на нее. – Боюсь. Сейчас как-то особенно не хочется умирать!

Глаза Эвелины засветились нежностью.

– Я не дам им этого сделать!

Он погладил ее по щеке.

– Я знаю, Гринблад. Ты вытащишь меня из любой передряги!

– Но если увижу тебя с другой бабой, то сама надену петлю на твою шею! Только сперва отрежу тебе…

– Да-да, я понял! Избавь меня от кровожадных подробностей!

– Смотри у меня!

– Слушаюсь, Ваша Светлость!

Эвелина повернулась, чтобы вернуться в зал, но Курт схватил ее за локоть, притянул к себе и страстно поцеловал. Она обвила руками его шею, с жаром отвечая на движения его губ и задыхаясь от вспыхнувшего желания. Через несколько восхитительных секунд он оторвался от нее и легонько подтолкнул по направлению к дворцу.

– Иди!

Она зашагала по тропинке, с трудом преодолевая появившуюся слабость в ногах, как вдруг до нее донесся его голос:

– И помни, Гринблад – ты во всем лучше нее!

Она обернулась, послала Курту воздушный поцелуй, и почти вприпрыжку понеслась ко входу.

Эвелина вошла в зал и наткнулась взглядом на кружок богато разодетых дам, которые что-то увлеченно обсуждали. Подойдя поближе, она услышала насмешливый голос Изабеллы:

– А я ей и говорю: «Попробуй вывести свое пятно мазью от геморроя…»

Женщины дружно прыснули от смеха.

– Из-за этой метки мы в детстве дразнили ее «Леди Клякса»!

– Ха-ха-ха!

– А я такая: «Ах, вы были такой неуклюжей!»

– Хи-хи-хи!

Кровь вскипела в жилах Эвелины. Она увидела пробегающего мимо официанта и схватила с его подноса тарелку с заливной рыбой, а затем бесцеремонно растолкала хихикающих сплетниц и ворвалась в середину толпы. Изабелла удивленно уставилась на нее.

– А тебя называли «шалава подзаборная», потому что, ты трахалась с конюхами и приставала ко всем мужикам подряд! И мазью от геморроя намажь свою морду, потому что она ничем не отличается от задницы! И… ах да, какая я неуклюжая!

С этими словами Эвелина смачно влепила тарелку в лицо соперницы, с наслаждением размазывая жирные куски осетрины по ее волосам. Та визжала, как свинья, отчаянно размахивая руками, а окружающие дамы с разинутыми ртами наблюдали за сценой, жадно впитывая мельчайшие подробности. Какой восхитительный скандал! Будет о чем рассказать внукам!

***

– Васко, извини, конечно, что я так поступила с твоей сестрой, но она меня достала! – промолвила Эвелина, когда они втроем возвращались с приема.

– Я понимаю, де Сарде. Если честно, то с Бастьеном мне весь вечер хотелось сделать то же самое, – улыбнулся капитан.

– Серьезно?

– Да. Жалкий слюнтяй! Я бы ему даже палубу драить не доверил! Все разговоры о том, где достать денег, чтобы проиграть их в карты.

– Похоже, ты единственный бриллиант среди навоза, – хмыкнул Курт.

– Ты так и не признался, что ты его брат? – спросила Эвелина.

– Нет. Я не хочу иметь с этой семейкой ничего общего!

– Прости, Васко, мне очень жаль, что так получилось!

– Нет, де Сарде. Я был зол на судьбу за то, что еще мальчишкой мне пришлось карабкаться по вантам, а мог бы ходить в шелках. За то, что у меня не было счастливого детства и любящей матери. А знакомство с родственничками помогло мне понять, что я стал тем, кем всегда хотел быть. Навты и есть моя настоящая семья! В общем, я рад, что так вышло. Я живу той жизнью, которая мне по душе, и не хотел бы иной доли!

– Я рада за тебя, Васко, – улыбнулась Эвелина.

– Спасибо!

========== 28. Риск ==========

Полная луна заливала спальню серебристым светом. Эвелина и Курт лежали в объятиях друг друга, укрывшись тонким одеялом. Она уткнулась носом в его грудь и мирно посапывала, постепенно проваливаясь в сон. Вдруг сквозь дрему до нее донесся голос любимого:

– Гринблад!

– М-м?

– Ты спишь?

– Угу.

– Я тут подумал… А ты вообще в курсе, что можешь забеременеть?

Сон как рукой сняло. Она резко вскинула голову и уставилась на него широко раскрытыми глазами.

Ни мать, ни, тем более, де Курсийон не рассказывали ей, откуда берутся дети. Даже в академии на уроках медицины эту тему стыдливо обошли стороной. Разговоры о сексе и деторождении считалась в Содружестве крайне неприличными, и обычно матери просвещали дочерей только накануне первой брачной ночи. Конечно, Эвелина слышала обрывочные перешептывания сокурсниц, сопровождаемые смущенным хихиканьем, но лишь теперь до нее дошло, о чем там действительно шла речь.

Курт увидел реакцию возлюбленной и с волнением вгляделся в ее лицо.

– Черт! Я так и знал! То есть, ты ничего не предпринимаешь, чтобы этого избежать?

– Нет… Но… что? – в ее голосе послышались страх и непонимание.

– Если б я знал…

– Но Курт, мне нельзя иметь ребенка! Ведь тогда все узнают о нас!

Забеременеть без мужа было для женщины величайшим несчастьем. Это означало – навсегда покрыть себя позором и быть изгнанной из приличного общества. А понести от простолюдина – это еще хуже! Для дворянки – просто смерти подобно!

– Тогда нам нужно прекратить… то, чем мы занимаемся по ночам, – пробормотал Курт. – Надеюсь, еще не слишком поздно…

– Ты хочешь меня бросить? – дрожащим голосом спросила Эвелина.

– Я никогда тебя не брошу, Гринблад, но ты должна подумать, нужно ли тебе все это.

Она резко села на постели.

– Я не хочу думать! Я пять лет думала и была несчастна! Я хочу быть с тобой, и это все, что мне нужно!

– Ты же знаешь, что я не смогу на тебе жениться!

– Мне плевать на это!

– А мне не плевать! Я готов жизнь за тебя отдать, но я не могу предложить тебе то, что ты заслуживаешь!

– У меня есть ты, а большего мне и не надо!

Он взял ее руки в свои.

– Я рад это слышать! Но нам придется уехать туда, где нас никто не знает, и начать все с нуля. Готова ли ты к такой жизни, вдали от друзей и родных? Быть женой солдата незавидная участь, поверь мне.

– Курт, я и так провожу больше времени в палатке, чем во дворце. Я готова к любой жизни, если в ней будешь ты.

Он притянул ее к себе и крепко обнял.

– Я что-нибудь придумаю, Гринблад, обещаю! Но пока нам нужно поостеречься, – Курт тяжело вздохнул. – Мы не должны больше встречаться по ночам!

На глаза навернулись слезы. Эти слова рвали ей сердце. Как прекратить то, что приносит величайшее наслаждение? То, что заставляет отчаянно впиваться зубами в подушку, чтобы не перебудить весь дом своими криками. То, что ночью наполняет блаженством тело, а днем окрыляет душу, в предвкушении следующей ночи.

– Может быть, есть другой способ? – спросила она.

– Наверняка, но я его не знаю… Поговори с Альфрой, она все-таки ученая, может что-нибудь посоветует!

– Да я со стыда сгорю, говорить с ней о таком! И она сразу же догадается о нас!

Он задумчиво почесал в затылке.

– Тогда, может, я… да нет, плохая идея…

– Что «ты»?

– Ничего!

– Говори!

– Ну… я мог бы спросить у… нет, забудь…

Эвелина сердито уставилась на него.

– У кого? У Гретхен, что ли?

– Да… не бей меня!

Она уткнулась носом ему в грудь и неожиданно разрыдалась.

– Гринблад, только не реви! – он ласково погладил ее по волосам. – Ну что с тобой, моя маленькая?

Она и сама не знала что с ней. Весь этот странный разговор, риск забеременеть, необходимость отказаться от занятий любовью… А тут еще и напоминание об этой шлюхе… А чем она, Эвелина, собственно, лучше нее?

– У тебя с ней… было так же? – пролепетала она, шмыгая носом.

– Что? Нет, конечно! Забудь! Все, что было до тебя… считай, что ничего не было!

Эвелина продолжала всхлипывать.

– Я никого раньше не любил, и вообще не думал, что когда-нибудь полюблю… – он поцеловал ее в макушку, обнимая за вздрагивающие плечи. – Ну все, пожалуйста не плачь! Вот я идиот, зачем вообще затеял этот разговор?

Эвелина подняла на него заплаканный взгляд.

– Хорошо. Я поговорю с Альфрой, – прошептала она.

– Ну, вот и славненько! – он легонько чмокнул ее в губы, и почувствовал, как напрягся член, упершись ей в живот.

Она заметила это и запустила руку под одеяло.

– Не надо! – предостерег он ее. – Нам же нельзя, ты забыла?

– Да плевать! Один раз все равно ничего не решит! Иди сюда!

***

Альфра занимала самую большую комнату на первом этаже, превратив ее в свою лабораторию. Повсюду на полках и в шкафах стояли разноцветные склянки, с потолка свисали пучки сушеных трав, а в стеклянной витрине красовались колбы с жуткими кусками заспиртованной плоти неизвестного происхождения. Эвелина приоткрыла дверь и нерешительно просунула голову в образовавшуюся щель.

Натуралистка сидела за огромным столом, заставленным хитроумными приборами, и что-то торопливо записывала в толстую тетрадь. Она увидела посетительницу и воткнула перо в чернильницу.

– Де Сарде? Чем могу быть полезна?

Эвелина с самого утра пыталась продумать разговор. «Я же не могу просто подойти к ней и спросить: Эй, Альфра, а что надо делать, чтобы не забеременеть? А зачем тебе? Да так, из праздного любопытства!» Так ничего и не придумав, она решила действовать экспромтом.

– Да вот, зашла поболтать!

– Хм, с чего это вдруг?

– А что тут такого?

– Леди посол же у нас всегда так занята? Вон, какие круги под глазами! Не высыпаешься, что ли, по ночам?

Эвелина смутилась. Разговор явно пошел не в то русло.

– Представляешь, я вдруг поняла, как мало знаю о твоей стране…

– Так ты же три года у нас училась! – удивилась Альфра.

– Да, но мы были все время под присмотром. Нас не выпускали за территорию кампуса без сопровождения.

– Ах да, благородные девицы из Содружества должны остаться девицами и после учебы! – хихикнула Альфра.

– Так ты расскажешь мне об Альянсе?

– Спрашивай! – натуралистка откинулась на спинку стула.

Эвелина опустилась в кресло, смущенно теребя рукав.

– Вот скажи, у вас обычно большие семьи?

– Да нет, такие же, как у вас. Двое-трое детей. Ну, это у образованных, конечно. Беднота – те плодятся, как кролики.

– А от чего это зависит? Если женщина имеет уже достаточно детей, что она делает, чтобы больше их не иметь?

– Перестает давать своему муженьку, что ж еще?

– А-а-а… – расстроено протянула Эвелина.

Альфра с подозрением прищурилась.

– Де Сарде! К чему эти разговоры? Ты хочешь у меня что-что спросить?

– Э-э-э… ну…

– Выкладывай!

– Что нужно делать, чтобы…

– Чтобы что?

Эвелина почувствовала, как вспыхнули ее щеки.

– Не забеременеть… – еле слышно выдохнула она.

Натуралистка уставилась на нее большими блестящими глазами.

– А ты не знаешь?

– Нет!

– И твой не знает?

– Нет… то есть… какой еще «мой»?

– Значит, ты спрашиваешь из праздного любопытства?

– Ну да!

Альфра окинула Эвелину насмешливым взглядом.

– Ну, так слушай! В вашем отсталом Содружестве надежных способов нет!

– Но… как же тогда эти… женщины в таверне. У них должна быть куча детей!

– Думаю, они просто вытравливают плод. Есть разные травы, зелья и другие способы. А после двух-трех раз у них внутри выжженная пустыня, где ничего уже не растет, понимаешь?

– Ага, – разочарованно протянула Эвелина. Заполучить внутри себя выжженную пустыню ей совсем не хотелось.

– Но, пока ваши торговцы набивают карманы, а телемские фанатики расшибают лбы в молитвах воображаемому другу, наши ученые времени зря не теряли, – не без гордости продолжила натуралистка. – В общем, могу тебе достать специальные пилюли. У них нет побочных эффектов, но их нужно принимать строго по календарю. Так что? Заказать их для тебя, или твой вопрос был чисто риторическим?

– Конечно, закажи! – воскликнула Эвелина и тут же спохватилась. – Так, на всякий случай.

– Ага! – скептически хмыкнул Альфра. – На всякий случай!

========== 29. Выборы ==========

– Боже, эти выборы меня доконают, – простонала Эвелина лежа без сил на тюфяке в утлой хижине аборигенов.

Сиора, сидящая у очага, сочувственно взглянула на нее.

– Прости Carrants. Я знаю, что наши обычаи кажутся Renaigse слишком странными. Но ты сама понимаешь, что от того, кто станет верховным королем, зависит судьба всех нас.

Уже несколько недель Эвелина таскалась по туземным деревням, во множестве раскиданных по всему острову. Верховный король аборигенов Винбарр недавно скончался, а на его место претендовали три самых почитаемых вождя местных племен – Дердре, Данкас и Уллан.

Сиора была права. От выбора верховного короля действительно зависело очень многое. Каждый из претендентов имел свой взгляд на будущее отношений колонистов и островитян.

Воинственная Дердре, например, считала Renaigse абсолютным злом и собиралась изгнать их с Тир-Фради, если ее изберут королевой. Эвелине уже приходилось иметь с ней дело, и она понимала, что это не пустые угрозы.

Уллан же, напротив, всячески льстил поселенцам и, якобы, страстно желал с ними сотрудничать. Но что-то в его поведении вызывало подозрение. Слишком уж приторные речи лились из его уст.

Больше всего Эвелине импонировал Данкас. Он производил впечатление мудрого и рассудительного человека, который стремился наладить с колонистами взаимовыгодное сотрудничество, не забывая при этом и об интересах своих соплеменников.

Результаты выборов были слишком важны, чтобы пускать их на самотек. Поэтому эмиссар Содружества была вынуждена посещать туземные деревни и выполнять мелкие услуги для их вождей, чтобы убедить Doneigad и Màl отдать свои голоса именно за Данкаса.

Она оценила дальновидность князя Орсея. Туземцы, завидев метку у нее на щеке, тут же проникались к ней благоговением. Эвелина стала почетным гостем на празднествах и обрядах. Ее приглашали на свадьбы и похороны, на пиры и ритуальные поединки. В каждой деревне ей выделяли самые удобные хижины, а вожди любезно приглашали ее разделить с ними трапезу.

В этом поселении Эвелина остановилась на ночлег в круглой лачуге, выложенной в виде купола из поросших мохом камней. Посередине находился очаг, а вдоль стен лежали подстилки для сна и была расставлена нехитрая утварь. Круглая дыра в потолке служила одновременно и окном, и дымоходом, но большая часть дыма все равно оставалась внутри. От его едкого запаха Эвелину постоянно мутило, и у нее слезились глаза.

Она бесконечно устала от мельтешащих перед глазами раскрашенных лиц и монотонных голосов. За эти дни она повстречала столь многих туземцев, что уже была не в состоянии запомнить ни их имен, ни клановой принадлежности. Хорошо, что рядом была Сиора. Она постоянно подсказывала Эвелина, кто из высокопоставленных аборигенов чей родственник и какое положение занимает в племени. Без ее помощи та постоянно бы попадала в неловкое положение, и результаты выборов могли бы оказаться под угрозой.

Но самым мучительным было то, то Эвелине никак не получалось побыть наедине с Куртом. Постоянно видеть любимого, но не иметь возможности даже обнять его – было для нее настоящей пыткой. Из-за подготовки к выборам у нее не оставалось ни капли свободного времени, и рядом с ней всегда находились посторонние. В те редкие секунды, когда они оставались наедине, ей лишь удавалось урвать мимолетный поцелуй, что еще больше распаляло ее желание и усугубляло страдания.

***

Утренний лес был наполнен густым туманом. Эвелина сидела на бревне у догорающего костра, обхватив руками себя за плечи. Ей было холодно, но она не хотела возвращаться в душную палатку.

Хорошо, что им хоть ненадолго удалось выбраться из шумной деревни. Жаль только, что уже завтра они окажутся в следующей. В последнее время ее дико раздражал неумолкающий гомон туземцев и постоянно мельтешащие вокруг размалеванные лица. В поселениях дикарей повсюду стоял дым от многочисленных очагов, и от запахов готовящейся на них пищи к горлу подступала тошнота.

Курт вышел из палатки, где он ночевал вместе с Петрусом и Васко. В его руках был плед, которым он накрыл Эвелину, от чего ей сразу стало теплее. Затем он заварил две кружки чая и сел рядом. Она положила голову ему на плечо.

– Гринблад, мне не нравится, как ты себя убиваешь из-за этих выборов, – сказал он. – Хватит уже лизать туземные задницы! Поехали домой! Ты сделала все, что могла!

– Обещаю – это последняя деревня на нашем пути! – заверила его она.

– Ты обещала это в прошлый раз! – Курта явно беспокоили тени под ее глазами, и нездоровый цвет лица. – Я не хочу тебя потерять!

– Не дождешься! – ответила она, отхлебнула согревающий напиток и вновь опустила голову ему на плечо.

Вдруг Эвелина увидела, как шевельнулся полог шатра, и резко отшатнулась от любимого, чтобы их не застали в обнимку. В образовавшейся прорези показалась взъерошенная голова Васко.

– Вам что, не спится? – недовольно пробурчал он.

– Вставай, лежебока, пора выдвигаться, если хотим до заката перевалить через горы, – заявил Курт.

Капитан широко зевнул.

– Де Сарде, и сдалась тебе та деревня! Это ж у черта на куличках!

– Представь себе, сдалась! – отрезала Эвелина.

– Не найти нам покою! С больной головою! Мы идем и идем! И куда-то придем! – нараспев продекламировал навт.

– Эй, поэт хренов, сегодня твоя очередь готовить завтрак! – перебил его Курт.

При слове «завтрак» Эвелина внезапно вскочила с бревна, и бросилась в ближайшие кусты.

Васко удивленно проводил ее взглядом.

– Что это с ней?

Курт обеспокоенно прислушался к малоприятным звукам, доносящимся из зарослей.

– Не знаю. Говорит, в прошлой деревне съела что-то не то.

– Наверное, человечинку в котелок добавили! – сострил капитан.

– Ну ты и придурок, Васко!

– От придурка слышу!

***

– Альфра, у тебя есть какое-нибудь зелье от тошноты? – простонала Эвелина. – Эта туземная еда меня доконает!

Натуралистка, стоящая посреди шатра у раскладного столика, с подозрением взглянула на нее.

– А тебя случайно не по утрам тошнит?

– Если бы только по утрам! Постоянно!

– А месячные когда в последний раз были?

– А это тут причем? – удивилась Эвелина. – Кажется, еще до того, как мы освободили Сиору.

Альфра сочувственно вздохнула.

– О-о-о, подруга, да ты у нас, кажется, беременна…

Эвелина в ужасе уставилась на нее. Неужели произошло то, чего она боялась? Ведь ниже пасть уже некуда! Теперь все узнают о ее позорной связи с телохранителем! Ей конец! Она вспомнила, как при дворе князя все шушукались об одной девице, которую застукали на сеновале с каким-то прощелыгой. Сколько грязи и презрения тогда на нее вылили! И это при том, что он был мелким дворянином, а не простолюдином, и она от него даже не забеременела. Девицу, кажется, сослали в телемский монастырь, а что стало с незадачливым кавалером – история умалчивает. Эвелина тогда еще подумала: «Вот дура! Ради какого-то болвана разрушила свою жизнь!» А теперь – она сама на месте той дуры, только в ее случае все гораздо, гораздо хуже! А что будет с Куртом? Ведь, кара для безродного за связь с дворянкой – смертная казнь!

Но может быть, еще есть шанс, все исправить?

– Альфра, – дрожащим голосом произнесла Эвелина. – Помнишь, ты говорила, что есть способы вытравить плод?

Ученая внимательно посмотрела на нее.

– Да, такое зелье есть. Но я тебе его не дам!

– Почему?

Альфра замялась.

– Помнишь, я рассказывала тебе о своем руководителе – докторе Асили?

– Да.

– Так вот, я от него ушла, потому что он проводил неэтичные эксперименты на людях. В частности, на аборигенах с метками – On ol menawí, как называет их Сиора.

– Да, я слышала об этом. И?

– В общем, кроме прочего, он тестировал на женщинах противозачаточные средства.

– Какие-какие средства?

– Те, что от детей.

– А-а-а, понятно…

– Кстати, те пилюли, что я тебе дала, и были получены в результате подобных опытов. Звучит бесчеловечно, но такова изнанка многих блестящих открытий… Да, а ты их вообще принимала? Они не сработали?

– Ты же сказала, что начать нужно после месячных…

–…а они не пришли… Понятно… Ну, так вот, мы выяснили, что у On ol menawí очень хорошее здоровье и иммунитет ко многим болезням. Но есть и обратная сторона. При беременности плод так крепко сидит в матке, что вытравить его значительно труднее, чем у обычных женщин. Нужны лошадиные дозы зелья, а кровотечение при этом такое сильное – что и помереть недолго.

– Вы что, ставили опыты на беременных женщинах? – ужаснулась Эвелина.

Альфра опустила глаза.

– Да, и мне очень стыдно за это, уж поверь. Но теперь ты понимаешь, чем рискуешь, если попытаешься прервать беременность.

– То есть, это никак невозможно?

Натуралистка задумалась.

– Теоретически, я могла бы подобрать кровоостанавливающие средства. Но, сама понимаешь, никаких гарантий… – она замялась и вопросительно посмотрела на подругу. – Неужели ты, так сильно этого хочешь?

– Я не хочу убивать ребенка, но, если о нас узнают, Курта могут повесить! Может все-таки попытаться?

– Ты думаешь, он захочет спасти свою шкуру ценой твоей жизни? Или жизни своего ребенка? Не глупи, подруга, иди и поговори с ним!

– Да, ты пожалуй, права, – тяжело вздохнула Эвелина.

***

Во время путешествия, Эвелине не удавалось побыть с Куртом наедине дольше нескольких минут. Вокруг нее всегда собиралась свита аборигенов, жаждущих высказать свое почтение «Renaigse, которая не такая, как все». По ночам вход в дома, где она останавливалась на ночлег, охраняла стража, не давая возможности тайком улизнуть за пределы деревни. А переходы между поселениями занимали обычно несколько часов, и путешественники не делали привалов, так что времени на свидания совсем не оставалось.

Но сегодня по пути в отдаленную деревню они быстро перевалили через горы и рано встали на привал. У влюбленных появилась возможность увидеться за пределами лагеря, вдали от любопытных глаз. Они договорились о встрече в лесу под огромным раскидистым дубом на лесной поляне, усеянной мелкими цветочками. Эвелине уже пора было отправляться на свидание, но она медлила, не зная, как сообщить любимому шокирующую новость.

Эвелина сидела на тюфяке в своей палатке, обхватив руками колени. «Что я скажу? Курт, я безответственная дура, и теперь тебя повесят?» – в отчаянии кусала губы она.

Как он отреагирует? Конечно, вряд ли он бросит ее и сбежит, хотя это было бы для него наилучшим выходом. Хочет ли он вообще иметь детей? Они как-то говорили об этом, после того, как узнали о гибели Райнера. Тогда Курт ответил, что по себе знает, каково это – быть солдатским сыном, и не хотел бы такой участи для своего ребенка.

Она вспомнила их недавний ночной разговор. Он не хотел, чтобы она забеременела, а она – похотливая идиотка – продолжала к нему лезть. Она собиралась начать принимать пилюли после месячных, а до тех пор надеялась, что пронесет. На вопрос Курта о предохранении, она наврала, что уже обо всем позаботилась. Вот и доигралась, дура!

«Может все-таки попробовать зелье Альфры? Ведь я же не обязательно умру! Она ведь – ученая и сможет остановить кровь… Нет, это будет нечестно. Я должна с ним посоветоваться, ведь это и его ребенок тоже!»

Эвелина тяжело вздохнула, вышла из палатки и побрела по тропинке. «Я не знаю, что мне делать. Пусть он решает!»

Курт уже ждал ее на поляне, опершись о толстый ствол векового дуба.

– Гринблад! Я соскучился! Иди сюда! – он притянул ее к себе и нежно поцеловал в губы.

– Курт, я беременна, – тихо проговорила Эвелина.

Курт несколько секунд молча смотрел на нее, затем крепко обнял, глубоко зарывшись в ее волосы.

– Не бойся, моя девочка, – прошептал он, гладя ее по голове. – Все будет хорошо! Я говорил с Зиглиндой, меня переведут на материк, в Мостовой Альянс, туда, где нас никто не знает. Мы с тобой уедем и сможем пожениться.

Она высвободилась из объятий и удивленно взглянула на него.

– Правда? Почему ты мне раньше не сказал?

– Не хотел торопиться. Зиглинда обещала подыскать место получше. Но теперь придется уезжать поскорее. Да, ничего, прорвемся! – он погладил ее по щеке. – С ума сойти, я стану отцом!

В глазах любимого сверкнула такая радость, что Эвелине стало стыдно за то, что она собиралась убить его ребенка. Она уткнулась носом в его грудь и разрыдалась.

Курт обнял ее, гладя по волосам.

– Эй, Гринблад, пожалуйста, не реви…

Вдруг он резко отстранился и схватил ее за плечи.

– Стоп! Надеюсь, ты ничего с собой не сделала?

Она шмыгнула носом и покачала головой. Курт слегка встряхнул возлюбленную, неотрывно глядя ей в лицо.

– Не вздумай, слышишь? Я буду хорошим мужем и отцом! Обещаю!

***

Несколько минут они молча стояли в объятиях друг друга, слушая пение птиц и шелест листвы в ветвях старого дуба. Эвелина с наслаждением вдыхала родной запах любимого мужчины, смешанный с дымом костра. Его слова успокоили ее и подарили покой измученной душе. Тревога и страх постепенно улетучивались, уступая место вожделению – ведь они так долго не занимались любовью! Эвелина всем телом прижалась к возлюбленному, и почувствовала, что ее желание взаимно.

Эвелина отстранилась и посмотрела в его лицо. Курт заглянул в ее потемневшие глаза и понял все без слов.

– А тебе можно? – спросил он, намекая на ее положение.

– Мне нужно! – прошептала она и прильнула к его губам.

Курт страстно ответил на поцелуй, торопливо расстегивая ремешки ее кафтана. Он быстро стащил с нее всю одежду и развернул к себе задом, неистово целуя шею и плечи. Она прижалась к нему всем телом, ощущая, как грубое сукно стеганки трется о ее нежную спину.

Рука Курта заскользила по ее груди, сжимая между пальцев набухшие соски, а вторую он запустил ей между ног, лаская горячую влажную плоть. Эвелина громко стонала, и сладострастно терлась о ладонь, извиваясь в жарком экстазе. Напряженный член уперся ей в ягодицу. Она протянула руку назад и обхватила его через ткань. Он застонал и рванул вниз застежку штанов, выпуская его на свободу. Она сомкнула пальцы вокруг упругого твердого ствола и начала двигать ими вверх-вниз. Его стон перешел в глухое рычание, еще немного – и он кончит!