Текст книги "Сказки Малышки Жюли (СИ)"

Автор книги: Mr. Sharfick

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 17 страниц)

– Мне вот интересно, как Доктор познакомился с Элен! – подняла руку Сова, устраиваясь поудобнее среди подушек и одеяла.

– Хорошо, расскажу об этом, – кивнула Жюли, села на край кровати и начала новую сказку:

Эта история произошла в одном далёком городе с обыкновенной семьёй, в которой долго не появлялись дети. Много лет супруги надеялись на чудо, и наконец их желание исполнилось: у счастливых родителей родилась дочь, которую они назвали Элен. Она росла красавицей и умницей, весёлой и талантливой девочкой. Родители гордились дочкой и называли её своим счастьем.

У Элен была особенность: с малых лет она обожала спать и видеть сны. В своих сновидениях она могла путешествовать по волшебным мирам, которые сама и придумывала во время дневной игры, заводить новые знакомства со сказочными существами, летать, словно птица, быть принцессой далёкого королевства, доброй волшебницей, маленькой русалочкой – кем только пожелает. Стоило только ей, укладываясь спать, подумать о чём-нибудь чудесном, как оно тут же начинало ей сниться.

Каждое утро девочка, захлёбываясь от восторга, рассказывала маме и папе свои сны, а они только диву давались: до чего же богатая фантазия у их дочки! Ни одному взрослому не приснится огромное розовое облако из сладкой ваты, на котором можно летать по небу и отщипывать лакомые кусочки; или путешествие по Стране Оз вместе с Тотошкой, Страшилой, Железным Дровосеком и Трусливым Львом (это была любимая книга маленькой Элен, и она много раз просила маму почитать её перед сном); или добрый и симпатичный министюк. Родители, конечно же, не знали, кто такой министюк, но Элен с удовольствием рассказала, что он немного похож на дракончика, немного – на лошадку, только он очень маленький, фиолетовый, с мягкой и пушистой шёрсткой, пятью длиннющими красивыми хвостами и разговаривать умеет.

Что может быть опасного в том, что ребёнок спит до обеда и видит прекрасные сны? «Конечно же, ничего», – думали родители и лишь шутя журили свою соню за то, что она постоянно пропускает семейные завтраки.

А тем временем Элен подрастала и всё сильнее увлекалась миром сновидений. Когда родители спрашивали, не нашла ли она себе друзей в детском саду, на площадке перед домом, а потом и в школе, та в ответ только пожимала плечами: зачем нужны скучные друзья в реальности, если куда интереснее заводить фантастичных друзей во сне – супергероя, персонажей книг или фильмов, кумира, чьи плакаты висят у неё в комнате?

Когда Элен исполнилось пятнадцать, ей приснился невероятной красоты паренёк, чьи карие глаза сразу же свели девушку с ума. Но сон быстро закончился, а на утро она только и делала, что отчаянно пыталась найти этого юношу среди простых прохожих, сравнивала всех с образом, в который успела влюбиться.

Вечером она поскорее легла спать, надеясь, что снова увидит во сне запавшего в душу паренька. Так и случилось, и с тех пор он приходил в её сны каждую ночь. Они подолгу гуляли и разговаривали, и каждая их встреча была полна романтики: они то катались на лодке по ночному озеру, освещённому луной, то гуляли по старинному городу, то отправлялись в кругосветное путешествие, – а наутро их свидание заканчивалось, и Элен, едва только проснувшись, уже ждала новую ночь и новую встречу.

Это был единственный сон, о котором девушка не рассказала своим родителям, побоявшись, что они поднимут панику или сочтут её помешавшейся, и они ни о чём не подозревали. Они считали, что она повзрослела и позабыла о своих детских фантазиях.

Но с каждым новым сном ей было всё труднее расстаться с юношей и всё труднее проснуться, а он всячески умолял её остаться с ним навсегда и клялся в вечной любви.

Однажды в школе кто-то из одноклассников решил сыграть злую шутку: когда Элен открыла свою школьную сумку, оттуда прямо ей в лицо брызнули чернила, а все одноклассники смеялись и подшучивали над растерянной и почти плачущей девушкой. Схватив свою сумку, залитую чернилами, и закрывая грязное лицо руками, она выбежала из класса прочь. Оказавшись дома, Элен долго-долго тёрла мылом синее лицо и плакала от горькой обиды, но чернила отмывались на редкость плохо, а обида не смывалась вовсе – и Элен в конце концов опустила руки и сдалась.

– Не хочу оставаться здесь! – в сердцах крикнула она, падая на свою кровать. – Лучше навсегда вернуться в сон!

Слёзы утомили девушку, и вскоре она уснула, желая поскорее оказаться рядом со своим любимым, который, она знала, никогда не обидит её.

Он появился почти моментально и обнял девушку.

– Не плачь, милая, мы теперь всегда будем рядом, – сказал он, и Элен благодарно прижалась к его груди.

Чуть погодя, когда она успокоилась, он повёл её за собой, и она, привыкшая доверять ему, покорно пошла следом. Но вдруг, как это часто бывает во сне, местность изменилась до неузнаваемости: вместо солнечной поляны они очутились в мрачном замке, полуразрушенном и страшном, как в фильмах ужасов. С потолка свисали клетки, в которых кто-то гремел цепями, паутина заполонила все углы и оконные проёмы, а единственным источником света были крошечные свечки на стенах этого зала, но их было так мало, а огоньки были такими слабыми, и их света не хватало, чтобы разогнать сгущающийся мрак.

– Где мы? – испуганно прошептала Элен.

– О, дорогая… Мы у меня дома! – парень повернулся к ней, и девушка вскрикнула от ужаса: на неё смотрело уродливое старческое лицо, покрытое шрамами и язвами, костлявые пальцы вцепились в её запястье, лишая возможности освободиться. – Теперь мы вечно будем вместе! Вечно будем вместе! – голос этого чудовища разрастался и усиливался, превращаясь в крик, и сам он становился всё больше и больше, заполняя всё пространство вокруг. – Вместе!

Тот, кого она считала своей мечтой и настоящей любовью, обернулся самым страшным её кошмаром. Взмахнув гигантскими крыльями за спиной, чудовище взлетело, хохоча, и в этот миг всё вокруг пришло в движение: со всех сторон к Элен ползли уродливые чудища с огромными пастями и свирепыми, налитыми кровью глазами. Элен, испуганная и беспомощная, пыталась сбежать, дёргала то одну, то другую дверь замка, но они не поддавались. Девушка знала, что это лишь сон, и всё, что ей нужно – это проснуться. Дрожа как осиновый лист, Элен пыталась проснуться, щипала себя за руку и ощущала эту боль, но не просыпалась.

***

Родители Элен в тот вечер вернулись поздно и потому не удивились, что дочка уже спит, и не стали её будить. Но когда её не удалось разбудить и утром, когда родители увидели непонятные синие пятна на лице дочери, они забили тревогу и помчались в больницу. Врачи, обследовавшие девушку, только недоуменно разводили руками: пятна оказались простыми чернилами, а сама пациентка полностью здорова – вот только она крепко спит, и никто ничего не может поделать. Её оставили в больнице под присмотром врачей, которые неусыпно следили за состоянием своей необычной пациентки.

А кошмар Элен продолжался. Она кричала и рыдала от ужаса, когда монстры схватили её и потащили вверх по винтовой лестнице, мрачной и жуткой, украшенной мерзкими мордами, гримасы которых порой менялись и пугали её до полуобморока. Девушку втащили в другой зал, и она увидела того самого крылатого монстра, коим обернулся её возлюбленный. Теперь он сидел на троне с высокой спинкой, а его уродливую голову венчала корона.

– А, это ты, моя ненаглядная, – ухмыльнулся он. – Я вижу, мои слуги подготовили тебя к нашей свадьбе.

Элен с ужасом осознала, что вместо обычного её наряда на неё надето длинное чёрное платье, жёсткое и колючее, точно проволока или крапива.

– Кто ты такой? – её голос дрожал, как осиновый лист.

– Меня зовут Мираж, и я король страны Кошмаров, – ответил тот и обвёл рукой чудищ, стоящих позади Элен. – И с моими кошмарами ты уже познакомилась. Не правда ли, они душки?

– Отпусти меня! – взмолилась девушка.

– Глупости какие! – фыркнул король. Поднявшись, он схватил её за руку и с силой дёрнул на себя, так что Элен едва не упала к подножию трона. – Ты же поклялась навсегда остаться со мной! Подданные мои, приветствуйте новую королеву! – вскричал он, и от жуткого торжествующего рёва, огласившего своды замка, по спине Элен пробежал холодок, и она едва не потеряла сознание.

«Пожалуйста, кто-нибудь, помогите!» – мысленно взмолилась она, всё ещё не осознавая до конца, что происходящее реально, несмотря на то, что происходит во сне.

Уродливая хромая старуха с кривым носом и бородавками на лице уже почти возложила корону на голову оцепеневшей Элен, как вдруг яркий луч света озарил этот мрачный зал, заставляя чудищ с визгом разбегаться в разные стороны и прятаться по самым тёмным углам, лишь бы только свет, несущий боль и страдание, не касался их. Тем, кто не успел убежать, повезло меньше: под этим серебристым лучом один за другим чудовища начали застывать, превращаясь в камень, а сам Мираж, забившись под трон, съёжился и жалобно скулил, как побитая собака.

– Ненавижу! Ненавижу свет! Уберите, уберите! – визжал он, закрываясь своей чёрной мантией.

Страх отступал, и сердце Элен наполнилось радостью. Она подставила ладони свету, и он мягко струился по её пальцам, точно серебристый водопад из крохотных искорок. Искорки эти плясали вокруг девушки, и луч света будто обнимал её, согревая своим теплом, а потом вдруг подхватил и стремительно понёс ввысь, и через пару мгновений Элен проснулась.

Танцующая перед глазами комната всё никак не хотела возвращаться в своё обычное состояние, а напротив Элен померещился чей-то силуэт, который вырисовывался всё чётче и чётче и, наконец, обрел очертания седовласого мужчины в шляпе.

– Кто вы? Что вы здесь делаете? – испуганно спросила Элен, вдруг понимая, что находится вовсе не дома, и вокруг чужие стены и незнакомая обстановка. – Где я?

Мужчина поднялся из кресла и присел у изголовья кровати.

– Ты в больнице, моя дорогая. Меня зовут Доктор Тондресс, – улыбнулся Док, слегка приподняв шляпу. – И я очень рад, что ты проснулась, – он легко дотронулся до лба девушки, провёл рукой по её волосам, и пережитый во сне ужас начал постепенно стираться из её памяти.

– Я не понимаю, – проговорила Элен, доверившись Доктору и интуитивно понимая, что он поверит ей, – как возможно, чтобы кошмар был таким реальным? Я действительно могла навсегда остаться в нём?

– Увы, милая, – Доктор грустно, но нежно улыбнулся ей. – Ты спала почти неделю…

– Что? – Элен запаниковала, но Доктор Тондресс ласково коснулся её лба, и она успокоилась. – А мне казалось, что несколько часов прошло всего… Почему так?

– Ты помнишь, что время во сне течёт иначе, чем в реальности? – спросил Доктор, и девушка кивнула. – Иногда всю ночь можно смотреть один сон длиною в полчаса, а можно и за пять минут прожить во сне целую жизнь. В этом кошмаре тебе казалось, что прошло всего несколько часов, а на самом деле – целая неделя.

– Какой ужас, – нервно вздохнула Элен и, ища поддержки, сжала руку Доктора. Пальцы его были тёплыми, а ответное рукопожатие – ободряющим и придающим сил.

– Уже всё закончилось, – Доктор улыбнулся ей, и Элен окончательно поверила, что всё страшное и плохое осталось позади. – Но не стоит больше отдаваться мечтам и снам целиком и полностью, помни, что в реальной жизни есть люди, которые любят тебя. Попробуй отвечать взаимностью на добрые чувства окружающих тебя людей, и ты поймёшь, что реальный мир не менее прекрасен, чем мир снов, – Доктор ещё раз погладил девушку по голове, и она робко улыбнулась ему.

– Спасибо вам, – выдохнула девушка, глядя в зелёные лучезарные глаза Доктора.

Он лишь слегка кивнул головой в ответ и, поднявшись, взялся за свой чемоданчик. Попрощавшись с девушкой, он направился к дверям.

– Доктор! – вдруг окликнула его Элен. – Но это же были вы, да? Тем светом в моём кошмаре…

Обернувшись, Доктор слегка поклонился, лукаво подмигнул ей, широко и радостно улыбнулся и растворился в воздухе. Кнопка над кроватью Элен сама по себе нажалась, и лампочка вызова медперсонала замигала – к проснувшейся пациентке со всех ног бежали доктора и медсёстры…

– А как же Элен стала здесь работать? – спросила Сова, когда Жюли закончила рассказ.

– Так же, как и я. Когда Доктору Тондрессу понадобились новые Помощники, он вспомнил историю Элен. Он прилетел к ней на одном из своих пегасов и предложил стать его Помощницей. Элен с радостью согласилась, и с тех пор она работает здесь, – объяснила Жюли.

– Жю! А Доктор ко всем вам прилетал, когда вы были детьми? – спросила Кло.

– Можно и так сказать. Патрику наш Доктор помог, как никому из нас, однако тот сам нашёл Доктора, когда был уже взрослым мужчиной.

– Расскажи! – с горящими глазами попросила её Даня.

– В следующий раз, – пообещала Жю. – Это ведь совсем другая история! – она пожелала девочкам спокойной ночи и вышла из Палаты.

На мгновение ей показалось, что она снова слышит голос Доктора.

Комментарий к Вечер девятый. Невеста короля Миража

В соавторстве с .ПечЕнька., конечная редакция – Mr. Sharfick

========== Вечер десятый. Сказка о солнечных искорках ==========

Жюли бежала в кабинет Брюно: только что из Заповедных Лесов и Великой пустыни вернулись Люк и Гару, и Помощница надеялась услышать от них добрую весть. Но те только развели руками: про Доктора Тондресса никто не слышал.

– Ничего, отрицательный результат – тоже результат, – чересчур бодро заявила Жю и торопливо вышла в коридор: не хотелось огорчать друзей своими слезами ещё сильнее.

В коридоре у окна стоял Патрик. Он смотрел на закат и бодал лбом стекло от отчаяния и собственного бессилия, и Жюли, приблизившись, ободряюще сжала его руку.

– Он найдётся! Обязательно найдётся, слышишь? – шепотом сказала она, убеждая больше себя, чем Пата.

Патрик повернулся к ней.

– Да, Малышка. Конечно, мы найдём его, – Пат аккуратно стёр слезинки с щеки Жю; в его глазах плескались ласковые искорки закатного солнца, а руки пахли землёй и розовыми саженцами – он только что возился в своём саду.

Пат улыбнулся, а потом внимательно и с тревогой всмотрелся в лицо Жюли.

– Ты когда спала в последний раз?

Жюли задумалась, но так и не смогла припомнить и потому только неопределённо пожала плечами.

– Не спорю, тот эликсир, что приготовили Элен и Брюно, действительно хорош и позволяет долго держаться без сна, но тебе всё-таки следует отдохнуть.

– Как и всем нам, – откликнулась Жюли, понимая правоту друга. – Выспимся вволю и отдохнём, когда Доктор вернётся, а сейчас на это просто нет времени.

Патрик должен был снова отправиться в путь уже следующим утром, и Помощница пожелала ему удачи, а потом направилась к палате: из дверей уже выглядывали любопытные мордашки девчонок.

– Жюли, ты вчера про Патрика обещала рассказать! – сразу же напомнила Даня, едва дверь за Малышкой закрылась.

– Да, я помню, – улыбнулась им та.

Когда все уселись, Жюли начала рассказывать:

Эта история произошла четверть века назад далеко-далеко отсюда, в самом сердце красивого острова, берега которого омывает тёплое ласковое море, а горы, кажется, подпирают небеса. Юноша по имени Эжен и девушка Лилиан дружили с самого детства, а потом поняли, что любят друг друга, и решили пожениться. Свадьбу они справили скромную, но для двоих любящих сердец и не нужно было никакого пышного торжества – лишь бы любимый человек был рядом.

После свадьбы едва ли прошло несколько месяцев, как Лилиан объявила дорогому другу радостную весть: у них будет ребёнок! Эжен был на седьмом небе от счастья: не проходило и дня, чтобы он не баловал свою маленькую Лилиан пусть небольшими, но милыми и трогательными подарками. Он запрещал ей выполнять тяжёлую работу по дому, считая, что это может навредить малышу; каждый вечер перед сном прикладывался ухом к животу супруги и подолгу слушал, как бьётся маленькое сердечко. В такие моменты Лилиан с нежностью и любовью смотрела на мужа, представляя себе, каким сумасшедшим папочкой он станет, когда родится малыш, как сильно они будут любить друг друга и какой счастливой будет их семья.

Эжен и Лилиан вместе обсуждали приятные сердцу мелочи: куда лучше поставить колыбель для будущего крохи, какие книжки, игрушки и распашонки купить для него, каким именем назвать и на кого он будет похож – ни он, ни она ни на секунду не сомневались, что родится мальчик.

Однажды вечером Эжен вернулся с работы домой и застал Лилиан едва ли не у самого порога. Она была бледной, словно простыня, судорожно хваталась за стенку, тяжело дышала и держалась за живот, а её милое лицо было искривлено гримасой боли, на висках выступил пот. Эжен сразу же бросился к ней.

– Любимая, что с тобой? Что, скажи мне? – спрашивал он, подхватывая жену под руки.

– Не знаю… – обессиленно прошептала та. – Это ребёнок…

– Что? Но ещё же два месяца! – Эжен побледнел.

– О, как же больно! – Лилиан смогла только простонать сквозь зубы и лишилась чувств, и Эжен, запаниковавший в первые секунды, взял себя в руки и сразу же отвёз жену в больницу.

Врачи у дверей клиники забрали молодую женщину с рук мужа и уложили на каталку; кто-то спросил у него, что же случилось, но Эжен только развёл руками: что он мог им сказать, если сам ничего не знал?

Он не мог сказать, сколько времени – десять минут или целую вечность – метался по коридору, не находя себе места, и нервно кусал ногти и губы. Его не пускали к жене, и единственное, что оставалось бедному Эжену – это смотреть через узкое дверное окошко на врачей, окруживших Лилиан, и снова в ужасе отбегать к стене, в молитве взывая ко всем высшим силам: лишь бы удалось спасти жену и дитя!

В очередной раз заглянув в окошко, он увидел странную суету, и она напугала его еще больше. Не думая ни о чем другом, кроме как быть рядом с любимой, Эжен с силой толкнул дверь и ввалился в комнату.

– Сюда нельзя, нельзя! – воскликнул чей-то голос, но Эжен не обратил внимания на окрик.

На ватных ногах он подбежал к Лилиан: она словно спала невинным сном, и лишь ужасная, неправильная бледность говорила о том, что жизнь едва теплится в ней. Врачи ругались на Эжена и требовали, чтобы он не мешался под ногами, но тот лишь отступил немного назад, к дверям: он знал, что никто из докторов и медсестер, пока на них стерильная одежда, и пальцем к нему не прикоснётся. В этот момент тревожно запищали приборы, и про Эжена тут же забыли.

– Давление падает! – сообщил ассистент, наблюдая за экранами приборов, где то и дело менялись какие-то цифры и кривые линии. – Пульс нестабилен!

– Только не уходи, любимая, – прошептал Эжен, опускаясь на колени прямо на пол у дверей. – Ты так нужна мне! Пожалуйста, спасите их! – спазм сжал его горло, из которого рвались рыдания, и Эжен закрыл лицо ладонями, продолжая мысленно молить невесть кого о помощи и спасении жены и ребёнка.

Внезапно всё стихло. Не стало слышно ни гудения приборов, ни шагов врачей, ни звона металлических инструментов. Подняв голову, Эжен с изумлением обнаружил, что время будто остановилось, и вместе с ним замерло всё вокруг: кто-то занёс ногу для шага, но так и не опустил её, кто-то замершим взором уставился на экраны приборов, кто-то наклонился над Лилиан, поправляя капельницу, замерли стрелки часов, и даже вода в раковине, где мыл руки врач, застыла. Эжен огляделся, не понимая, что происходит, и вскрикнул, когда из окна в палату шагнул высокий мужчина в пальто и шляпе.

– Ну-ну, вовсе не следует кричать, – тихо сказал неведомый гость, и лицо его озарилось ласковой улыбкой, поселившей в сердце Эжена надежду. – Я пришёл, чтобы помочь.

– Но кто вы? И это вы сделали всё это? – спросил Эжен, указывая на застывших врачей.

– Именно, – кивнул незнакомец и поставил на стул свою дорожную сумку. – Небольшой трюк со временем: ты никогда не слышал об Улиточном эликсире? – ничего не понимая, Эжен замотал головой, а незнакомец пояснил: – Улиток в нём, конечно, нет, но стоит выпить хотя бы глоток, и десять минут времени будут ползти, словно улитка.

– Но кто вы такой? – снова спросил Эжен.

– Меня зовут Доктор Тондресс, я помогаю тем, кто нуждается в моей помощи столь же сильно, как ты сейчас.

– И вы можете спасти мою Лилиан и нашего малыша? – с надеждой спросил Эжен.

Доктор кивнул и, не отвлекаясь больше на разговоры, принялся за дело. Он достал из сумки зеркало, подошёл к окну и, открыв плотные жалюзи, поймал солнечные лучи.

– Ну-ка, подсоби мне, дорогой папочка, – обратился он к Эжену, и тот послушно подошёл к нему и взял зеркальце в руки. – Подержи вот так немного.

Доктор ловил солнечные лучи, отражённые зеркальцем, и сплетал их причудливым образом. Он надел их на руки, словно перчатки и коснулся большого живота Лилиан. Эжен подошёл ближе, оставляя зеркальце рядом с сумкой. Он понимал, что сейчас происходит нечто важное, и от этого зависит жизнь его жены и сына, потому не вмешивался и, кажется, даже затаил дыхание, пока яркий свет перетекал с рук Доктора Тондресса на Лилиан и будто растворялся в ней.

– Ох и солнечный же получится мальчишка! – усмехнулся Доктор себе под нос.

Когда солнечные перчатки на его руках полностью исчезли, он бросился к сумке и принялся торопливо смешивать в кувшине содержимое множества пузырьков, и сквозь прозрачные стенки Эжен видел, как смесь переливается всеми цветами радуги.

– Что это такое? – спросил он, когда Доктор, закончив, вернулся к Лилиан.

– Это волшебное лекарство, друг мой, – ответил Доктор Тондресс и осторожно влил его в рот молодой женщины. – В основе живая вода, немного экстракта цветка Златоглазки, которая растёт только на дне одного-единственного озера и расцветает один раз в году, когда солнце в зените напоит её своими лучами – сложно найти более мощное средство для таких… хм… случаев. И выжимка из Пустынного корня – он придаёт сил и укрепляет здоровье. И ещё кое-что, по мелочи.

– И это поможет? – Эжен всё ещё сомневался в волшебной силе эликсира и самого Доктора – может, думал, что спит и видит сон.

– Смотри сам, – Доктор улыбнулся и указал рукой на Лилиан.

С изумлением и радостью Эжен увидел, как краска возвращается в лицо Лилиан и оно приобретает привычные мягкие черты, наполненные спокойствием и умиротворением. Эжен положил ладонь на живот жены и в тот же момент почувствовал, как малыш толкнулся изнутри.

Тут же всё вокруг снова пришло в движение: зашумела вода, запищали приборы, затикали часы, один из врачей завершил начатый шаг, а другой вскрикнул изумлённо, когда в одно мгновение показатели на приборах пришли в норму, а сама Лилиан глубоко вздохнула и открыла глаза, счастливо улыбнувшись мужу. Эжен хотел поблагодарить Доктора Тондресса, но тот исчез бесследно.

Конечно, врачи в больнице не знали и не могли знать о визите Доктора Тондресса, но отпустить просто так пациентку, исцелившуюся столь чудесным образом, они не могли. Поэтому Лилиан осталась там до самого момента, когда малышу предстояло самостоятельно появиться на свет. Её перевели в удобную отдельную палату, и Эжен, навещавший её каждый день, конечно же рассказал, кто на самом деле помог им. Лилиан, к его удивлению, поверила сразу же и кивнула.

– Ты знаешь, любимый, а мне казалось, будто кто-то красивую колыбельную мне пел, – она на мгновение задумалась, а потом светло улыбнулась и напела: – Баю-бай, баю-бай, засыпай поскорей… Так хорошо стало, спокойно и умиротворённо…

В положенный срок у них родился здоровый малыш. Врачи в больнице продолжали удивляться этому случаю, а молодые родители смотрели на ласковое солнышко в глазках и улыбке сына и мысленно благодарили Доктора Тондресса за чудо, которое он сотворил для их семьи.

Малышка Жюли замолчала, и девочки, впечатлённые рассказом, тоже не нарушали тишины.

– Значит, если бы не Доктор, Патрик бы… – наконец заговорила Даня, но так и не смогла закончить фразу.

Жюли кивнула.

– И потому он относится к Доктору, как ко второму отцу, – она улыбнулась и поднялась. – А теперь ложитесь спать, дорогие.

– Подожди! – встрепенулась Кло. – Ты же сказала, что Патрик сам нашёл Доктора, когда стал взрослым. Расскажи нам, как он это сделал?

– Да, да, Жю! – поддержали её подруги. – Расскажи, ведь ещё светло совсем!

Жюли сдалась и села на место.

Пока Патрик был маленьким, Лилиан и Эжен рассказывали ему на ночь удивительные сказки про Доктора Тондресса, которые придумывали сами: им хотелось, чтобы малыш знал, что волшебник существует и помогает тем, кто нуждается в нём. Мальчику эти сказки очень нравились, и каждый вечер он, переодевшись в свою пижаму, умывшись и почистив зубы, бежал в спальню родителей, уютно устраивался между папой и мамой и слушал новую сказку.

Самой большой мечтой маленького Пата было встретить Доктора Тондресса и вместе с ним отправиться в далёкое и увлекательное путешествие. Когда он говорил о своей мечте родителям, в его глазах будто загорались солнечные искорки, а Лилиан и Эжен улыбались в ответ и говорили: «Когда ты вырастешь, быть может, Доктор возьмёт тебя с собой!»

Но время шло, Патрик рос, а Доктор Тондресс так и не появился, и мальчик поначалу обижался на удивительного волшебника, а потом начал забывать о нём. Лишь золотые солнечные искорки в открытом взгляде и искренней улыбке напоминали о вере в чудо, но и они загорались всё реже и реже. Другие дела становились важнее: друзья, школа, первая любовь, институт в новом городе, работа. Детским сказкам не нашлось места в его взрослой жизни – они так и остались где-то в далёком-далёком прошлом вместе с поломанным трехколёсным велосипедом, содранными коленками и старым плюшевым котом с колючими проволочными усами.

Но однажды Патрик приехал навестить отца и мать, и Лилиан сказала ему:

– Сынок, мы с отцом хотели разобрать старый книжный шкаф – в него уже не помещаются все наши книги. Старый разберём, новый на его место поставим, все книжки своё место займут – вот и славно будет! Поможешь нам?

Патрик, конечно же, не стал отказываться. Войдя вместе с отцом в комнату, где стоял большой книжный шкаф, он присвистнул: книг действительно было очень много, а те, что не влезли в шкаф, лежали сверху, и на полках возле телевизора, и в журнальном столике, и даже просто так, на полу.

– Что ж, дело мастера боится! – сказал Эжен – это была его любимая поговорка, и он частенько повторял её.

До самого вечера отец и сын разбирали и сортировали книги по названиям и авторам, чтобы потом, когда книжка вернётся в новый шкаф, её было легче найти. Старые и потрёпанные книги они складывали отдельно, чтобы потом отдать мастеру: тот выправит переплёт, вклеит выпавшие странички, нанесёт краской название – и книгу снова можно будет перечитывать, сколько пожелаешь.

Внезапно внимание Патрика привлекла небольшая книжка, покрытая пылью – это было удивительно само по себе, потому что в книжном шкафу родителей не водилось ни пыли, ни плесени. Пат легко подул, и из-под слоя пыли проступили позолоченные буквы.

– «Волшебные сказки», – прочитал Патрик вслух. – Пап, что-то я не помню у вас этой книги. Откуда она?

Эжен посмотрел на корешок поверх очков и развёл руками: он не помнил тоже.

– Ничего, потом покажем её Лилиан, она уж наверняка знает, – сказал Эжен и вернулся к ещё не разобранным книгам.

Патрик кивнул, соглашаясь с отцом, и хотел положить книгу сказок обратно, но она то и дело притягивала его взгляд, дразнила блеском золотых букв и необычным узором переплёта: красивые буквицы и загадочные символы сплетались вместе, прятались друг за друга, выглядывали из-за крупных цветов – казалось, они вот-вот расскажут какую-то невероятную тайну.

Пат открыл книгу наугад и сразу же увидел знакомое имя: Доктор Тондресс. Он вспомнил истории, которые рассказывали родители перед сном, и улыбнулся: что ж, ничего особенного, сказки как сказки.

Но тут произошло невероятное: слова пришли в движение, сбились в кучу и вновь рассыпались по странице, складываясь в рисунок. Патрик зажмурился и мотнул головой, но удивительный рисунок никуда не исчез, напротив, стал ещё отчётливее: по дороге, уходящей к горизонту, четыре чудесных крылатых коня весело катили дилижанс, колёса скрипели и будто напевали незатейливую песенку. Возница, сидящий на козлах, обернулся, приподнял шляпу в знак приветствия и улыбнулся Патрику. Он чуть тронул вожжи, и кони, раскинув крылья, взлетели и скрылись с глаз, оставив за собой лишь чистый лист бумаги.

Пат захлопнул книгу и устало потёр пальцами глаза. Быть может, ему всё привиделось? Но почему же книжный лист теперь чист, будто и не было на нём никогда ни типографских чернил, ни странного рисунка?

– Сынок, что случилось? – Эжен обеспокоенно коснулся его плеча. – Ты вспомнил, о чём эта книга и откуда она?

– Всего лишь сказки о Докторе, которые вы рассказывали мне в детстве, – Патрик натянуто улыбнулся отцу. – Пустяк и выдумка, не переживай, пап.

Но Эжен не улыбнулся в ответ, напротив – нахмурился.

– Доктор Тондресс не выдумка, сынок… – опустившись в кресло, Эжен рассказал сыну всю правду о том, как Доктор помог их семье, как спас Лилиан и ребёнка, который только должен был родиться. – В ту пору ты был мал, и мы не стали рассказывать тебе об этом, а потом, спустя годы, ты повзрослел и – помнишь? – лишь отшучивался, не желая принимать сказки всерьёз.

Патрик был сбит с толку. Просыпающаяся где-то глубине души детская вера в чудо спорила со взрослым умом и практичностью. Ум упрямо твердил, что такого быть не может, потому что такого не может быть никогда, а вера смеялась наперекор: «Может! Всё может быть! Всё есть, открой глаза и увидишь!»

Несколько дней Пат был задумчив и рассеян, почти не разговаривал со своими близкими; он то перелистывал найденную книгу, вглядываясь в строки, то называл сказки чушью, но, забросив книгу в дальний угол, снова тянулся за ней. От родителей это, конечно, не укрылось, но они не вмешивались: чувствовали, что сын стоит на пороге решения, настолько важного, что принять его можно только самостоятельно, без чьей-либо подсказки.

– Я отправлюсь искать Доктора Тондресса, – объявил он наконец, и в его глазах вновь сияло солнце. – Я ещё не знаю, что скажу ему, когда найду…– Пат запнулся на секунду и добавил: – Если найду. Может быть, я вернусь домой ни с чем, но должен хотя бы попытаться.

Несмотря на то, что сын решил оставить прежнюю жизнь и отправиться в неведомые дали, Эжен и Лилиан благословили его в надежде, что Патрик отыщет свой путь и, самое главное, не позабудет дорогу домой.

***

Патрик искал Доктора Тондресса больше года. Он встречал на своем пути многих людей, которым Доктор когда-то помог, и его уверенность в том, что волшебник действительно существует, что сказки не выдумка, крепла с каждым днём. Патрик проделал длинный путь, но повстречать Доктора всё никак не удавалось.