Текст книги "Сказки Малышки Жюли (СИ)"

Автор книги: Mr. Sharfick

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 17 страниц)

Доктор тем временем открыл котелок, осторожно высыпал в него содержимое хрустального флакона и размешал длинной ложкой, и чудесный эликсир засверкал, словно бриллиант на солнце.

– Ну что ж, попробуем… – проговорил Доктор и ободряюще улыбнулся мальчику, который от переживаний больше походил на белую простыню.

Было решено для начала проверить эликсир на дереве. Доктор осторожно распылил на каменный обелиск немного эликсира и сделал шаг назад, наблюдая за последствиями. И они не заставили себя ждать: мох у подножия обелиска становился всё меньше и наконец исчез совсем; каменные трещины затягивались, камень истончался, становился прозрачнее, сквозь него проступила неровная древесная кора, устремились к небу живые веточки, окутались облаком зелёных листьев. Брюно на мгновение показалось, что ожившее дерево ловит каждое дуновение ветра, дышит и никак не может надышаться новой жизнью.

Радостно переглянувшись, Доктор Тондресс и Брюно помчались к каменным статуям, и через пять минут молодая женщина глубоко вздохнула, сделала шаг вперёд и пошатнулась.

– Мамочка! – кинулся к ней Брюно, и она обняла сына.

– Что случилось, милый? – спросила она. – Мне кажется, будто я долго-долго спала…

– Вы были заколдованы, мадам, – вместо Брюно ответил Доктор Тондресс, – как и вот эти бедняги. И нам стоит им помочь.

И Доктор Тондресс продолжил распылять эликсир на каменные статуи, и возвращенные к жизни люди счастливо приветствовали своих спасителей и друг друга, обнимались и смеялись.

Доктор вместе с Брюно и его мамой прошли вдоль всего ручья, находя статуи людей и животных, и по всей деревне, и какова же была радость, когда одна статуя превратилась в отца мальчика!

Люди возвращались в свои дома, встречали своих родных и близких, повсюду слышался смех и слёзы счастья, и почти каждый считал своим долгом подойти к Доктору Тондрессу и поблагодарить его за своё избавление, и даже женщина, бывшая мачехой Брюно, сердечно благодарила его – её первый муж тоже был жертвой каменной воды, но сейчас он снова вернулся к ней. Доктор же передал жителям остатки чудесного эликсира, чтобы они смогли полить им окаменевшие деревья.

Когда он собрался уезжать, к нему подбежал Брюно, а за ним следом подошли и его родители.

– Мы вечные ваши должники, Доктор Тондресс, – сказал отец мальчика, обнимая жену и сына.

– Вы должны благодарить вашего сына даже больше, чем меня, – улыбнулся Док и ласково потрепал волосы Брюно.

– А вы возьмёте меня с собой? – спросил он.

– Когда ты подрастёшь, я снова приеду, – ответил ему Доктор Тондресс, – и если твоё желание не изменится к тому времени, я обязательно возьму тебя с собой!

Друзья крепко обнялись, и Доктор забрался на козлы, взял в руки вожжи и, приветственно приподняв шляпу, поднял пегасов в воздух, а Брюно и его родители махали вслед улетающему дилижансу.

– Вот так, девочки, – сказала Малышка Жю. – Конечно, Доктор сдержал своё обещание: через несколько лет он снова прилетел в ту деревню, к которой вернулось прежнее название «Золотой колос», разыскал семью Брюно, и юноша с большой радостью отправился с ним.

– Как же здорово, что Доктор смог вернуть Брюно его семью, – вздохнула Сова и уютно сползла на подушки, зарываясь в одеяло по самый нос.

– Спокойной ночи, девочки, – шёпотом сказала Помощница и погасила свет.

Убаюканные сказкой девочки мирно спали в своих постелях.

Кабинет Доктора по-прежнему пустовал.

Комментарий к Вечер шестой. Сказка про Алмазную пыльцу

“… живую воду добавляют в эликсиры, чтобы соединить несоединимое, смешать несмешиваемое…” – шутки про объять необъятное и впихнуть невпихуемое принимаются =)

========== Вечер седьмой. История Малышки Жюли ==========

За целый день Жюли так и не смогла решить, какую историю о Докторе Тондрессе сегодня расскажет подопечным. Мысли её были совершенно рассеянными, запутанными, словно клубок ниток, с которыми хорошенько поиграл котёнок Тофик, живущий с недавних пор в «Приюте» и засовывающий свой любопытный розовый нос в каждую кастрюльку в кухне.

«О, если бы только Доктор Тондресс видел, какими счастливыми девочки становятся, когда слушают эти сказки, если бы только сам мог рассказать им хотя бы одну!.. Где же вы, наш Доктор, где нам вас найти?» – с этими мыслями Жю вошла в палату, где её уже ждали.

– Я даже и не знаю, что вам рассказать. Вы бы какую сказку хотели услышать? – с улыбкой спросила она.

– Расскажи, как Доктор Тондресс помог тебе! – попросила Кло, заплетая тёмные волосы в толстую косу. – Ты обещала!

– Да! Обещала-обещала! – юлой завертелась вокруг Жюли Дракошка.

– Ну хорошо! Слушайте!

***

Я тогда была совсем маленькой девочкой, даже младше Дракошки. Изредка мне доводилось оставаться дома одной, когда и папе, и маме выпадало работать во вторую смену – в такие дни они приходили совсем поздно. Чтобы мне не было страшно и чтобы никто чужой не проник в дом, мама всегда запирала входную дверь своим ключом и оставляла включённым верхний свет во всех комнатах – крошка Жюли ещё не могла дотянуться до выключателя самостоятельно.

Так вот. Дело было зимним вечером, на улице валил густой снег, который мягко ложился под ноги прохожим. Мама и папа опять ушли на работу, а, надо сказать, что нет ничего на свете прекрасней, чем работа на фабрике мороженого. Я, вновь оставшись одна, вскоре проголодалась и нашла в морозильной камере восхитительный сливочный пломбир, который всегда водился в нашем доме, но не слишком часто попадал мне в рот. Я наелась холодного лакомства, совершенно забыв про ужин, который оставила мне мама.

Потом я переделала все свои дела: поиграла в мяч, нарисовала на стене большую добрую кракозябру, покормила кукол из ложечки и уложила их спать. Тут случилось страшное: выключили свет – хлопья снега прилипли к проводам, они отяжелели и оборвались, оставив без света всю округу. Такого никогда прежде не случалось, и я ужасно испугалась: мне повсюду мерещились страшные монстры, вылезавшие из-под кровати! Пулей я понеслась в гостиную, забилась в угол и укрылась с головой пледом, боясь даже ногу высунуть наружу.

Вскоре съеденное мороженое дало о себе знать: у меня поднялась высокая температура и начался сильнейший озноб. Я дрожала от страха и от жара, хоть и сидела под тёплым пледом. Охрипшим голосом, словно в бреду, я звала маму, но она была на работе и не могла услышать свою дочку.

Тут дверь палаты открылась, и к ним заглянул Люк.

– Привет, девчонки! Мандарины хотите? – спросил он, широко улыбаясь и заходя в комнату. Помощник раздал фрукты, а сам тем временем присел рядом с Жюли:

– Чем вы тут занимаетесь? – поинтересовался он, с весёлым прищуром глядя на девчонок, уплетающих гостинцы.

– Фкафку флуфаем! – жуя дольку, ответила за всех Джулай. – Пво Довтова Тондвесса!

– Полезное дело, – одобрил Люк. – И о чём сказка сегодня?

– Жюли рассказывает, как Доктор ей помог! – ответила ему Печенька.

– Помню-помню, очень занимательная вышла история! Тогда не буду вам мешать, – Люк подмигнул девочкам и что-то шепнул Жюли на ухо. На её лице на мгновение мелькнула тревога, и она быстро кивнула другу.

– Что-то случилось? – навострила уши Даня.

– Ох, нет, что ты! – Люк беспечно махнул рукой. – Я всего лишь предупредил, что в кладовой завелась крохотная мышка-полёвка! Но мы её вмиг поймаем! – он схлопнул ладоши, словно мышеловку, и поспешил добавить: – Не расстраивайтесь, мы выпустим её на луг, там она найдёт себе друзей.

Помощник вышел из палаты, а Малышка Жю продолжила рассказ:

Я звала маму, но некому было прийти на помощь маленькой девочке. И тут я услышала, как скрипнула, отворившись, дверь, и очень обрадовалась, ведь это значило, что мама и папа вернулись домой. Я тут же осмелела и выглянула из-под пледа: уж теперь-то подкроватные монстры сами испугаются моего сильного и смелого папу и убегут прочь! Будут знать, как пугать маленькую Жюли!

Однако в комнату вошёл не папа, а совершенно незнакомый мужчина. В тот момент я даже не успела сообразить, как он справился с запертой дверью, и не успела испугаться незнакомого дядьку – так мне было плохо. Он держал в руке зажжённую свечу, и огонёк танцевал, словно живой. Оглядевшись и покачав головой, незнакомец тут же направился ко мне.

– Не бойся, дитя, – сказал он. – Монстры действительно разбежались, вот этот огонёк прогнал всех, – он улыбнулся, а огонёк свечи качнулся раз и другой, будто бы соглашаясь. – Теперь давай-ка разберёмся с твоей простудой.

– Вы доктор? – спросила я, зная, что простуду лечат доктора горькими микстурами и таблетками.

– Доктор, – улыбнулся незнакомец.

Голос его был мягким и заботливым, очень похожим на голос моего дедушки. Дедушку я очень любила, но редко видела – они с бабушкой жили в другом городе, и мы приезжали к ним только на Рождество. Доктор говорил что-то ещё, а я слушала его голос и успокаивалась. Глядя по сторонам, я больше не видела тех ужасных монстров: значит, Доктор не соврал, и огонёк действительно прогнал их.

Но вот высокая температура и боль в горле никуда не исчезли. Доктор уложил меня на диван и укрыл пледом, а сам отошёл к столу и выставил из своей дорожной сумки несколько флакончиков. Я видела, как он добавлял содержимое пузырьков в чашку, и до моего носа доносились чудесные ароматы: я различала запахи шоколада, нежных цветов, мёда и чего-то ещё – очень знакомого и любимого, – что у меня никак не получалось угадать.

Небольшой ложкой он помешал в чашке, потом достал из сумки шкатулку, а из неё – кусочек радуги и золотые ножницы. Доктор ножницами аккуратно отрезал небольшую часть от радуги и добавил её в чашку, а остальное убрал на место – в этот момент мне показалось, что я уже сплю и просто вижу сон, ведь даже ребёнку сложно вообразить такое наяву! Хотя, быть может, ребёнку с живой фантазией как раз и проще.

Напоследок он отделил немного пламени от свечи, добавил и его в чашку, быстро перемешал и поднёс мне эту чудесную микстуру. Боясь обжечься о пламя, я осторожно попробовала питьё, но оказалось, страх мой был напрасным: микстура не обжигала, а мягко разливала своё тепло, мне даже начало казаться, будто вернулась мама и укрыла меня в своих объятиях.

Я пила и смотрела, как радужные блики переливаются внутри чашки, освещают мой нос и закручиваются в причудливые узоры. Вскоре я почувствовала себя намного лучше и начала засыпать. Но даже сквозь сон я чувствовала, как Доктор сидит рядом, гладит меня по голове, а болезнь отступает. Я слышала его тихую песню:

– Баю-бай, баю-бай,

Засыпай поскорей.

Об одном не забывай:

В чудный мир сны откроют дверь.

Поспеши, поспеши,

Ты навстречу скорей.

В мире снов повстречаешь

Много добрых друзей¹…

И все мои тревоги и страхи уходили прочь.

– А можно мне немного радуги? – пробормотала я сонно.

– Ну конечно, милая, – услышала я в ответ и тут же крепко уснула.

Я проснулась через несколько часов совершенно здоровой и увидела свою маму: она зашла ко мне в комнату, чтобы поцеловать перед сном. Когда она наклонилась надо мной, я вдруг вновь почувствовала тот же самый запах, который привиделся мне, когда Доктор готовил снадобье: то был запах топлёного молока и ванили – так всегда пахли руки мамы, когда она возвращалась с работы.

– Жюли! А маме ты рассказала, что Доктор Тондресс приходил к тебе? – спросила Совушка.

Жюли кивнула.

– Конечно, и даже призналась, что слопала почти целый брикет пломбира – я была удивительно правдивым ребёнком. Вот только, мне кажется, она не очень-то мне поверила, хоть и удивилась, что после внушительной порции мороженого я не слегла с ангиной. Всё-таки сложно поверить ребенку-фантазёру, который рассказывает про волшебника с необычным именем, не так ли? – улыбнулась она. – Мама сказала мне, что Доктор мне всего лишь приснился, и я сама было поверила в это, но на своём столе я обнаружила вот это.

Малышка Жю сняла с шеи простенький кулон и открыла. Девочки сгрудились вокруг неё и восхищенно рассматривали кусочек радуги величиной с монетку.

– Удивительно, но с тех пор, если мне становилось страшно, или тоскливо, или хотелось, чтобы мама с папой поскорее вернулись домой, я напевала песенку Доктора, которую запомнила наизусть, и любовалась переливающимися цветами радуги. Это всегда успокаивало меня и придавало смелости и уверенности, что я сильнее любых страхов. И что всегда есть кто-то, кто присматривает за мной и оберегает. И мне очень, очень хотелось хотя бы раз снова встретиться с ним.

– Но ты же как-то оказалась здесь, в «Приюте»? Значит, Доктор всё-таки пришёл к тебе снова? – спросила Печенька, когда девочки вдоволь налюбовались подарком Дока и Помощница закрыла свой кулон.

– Так и было, верно. Это случилось пару лет назад, я уже была совсем взрослой. Около моего дома остановился дилижанс, запряжённый четырьмя пегасами, и из него вышел Доктор. Увидев его снова, я едва не потеряла дар речи, а он рассказал мне о «Приюте» и о том, что нуждается в Помощниках.

«Жюли! – сказал он мне. – Если хочешь, ты тоже можешь стать моей Помощницей».

– Доктор Тондресс с улыбкой протянул мне руку, и я не раздумывая отправилась с ним. Вот так я и оказалась здесь, – поддавшись воспоминаниям, Жюли смахнула с ресниц слезинку.

– А к нам Доктор Тондресс ещё придёт? – спросила Джулай с дрожью в голосе.

– Конечно! – кивнула Жю.

– Может, он про нас забыл? – Даня задала вопрос, который уже давно волновал всех шестерых.

– Ну что ты! Он вас очень любит, иначе бы не оставил с вами нас, своих Помощников. Но сейчас у Доктора много дел, поэтому нужно немного подождать… – Жюли вздохнула, надеясь, что девочки не распознали неправду в её словах. – Что ж, мои дорогие, вам пора спать, а мне – вернуться к незаконченной работе. Спокойной ночи! – и она, выйдя из палаты, поспешила в кабинет Брюно, где вновь собрались все Помощники.

«Доктор, милый Доктор!»

Комментарий к Вечер седьмой. История Малышки Жюли

¹Альбом: “Le bébé dragon” (1996 г.)

Песня: “Fais dodo”

Вокал: Daniel Lavoie

Музыка и слова: Daniel Lavoie, Louise Dubuc.

Автор эквиритмического перевода: Mr. Sharfick

Полная версия перевода будет опубликована когда-нибудь потом =)

========== Вечер восьмой. Последний гарусси ==========

Поиски Доктора Тондресса велись ежечасно, но безуспешно. Порой ночами, сквозь полудрему, Жюли казалось, что она слышит голос – такой знакомый, такой родной. Но когда Малышка вскакивала, её видение исчезало, и она уже не могла уснуть до самого утра. Она хотела поговорить об этом с остальными Помощниками, но друзья были мрачными, словно тучи, переживая за Дока, и разговор не состоялся.

Грустно вздыхая, Жю пошла в палату, чтобы хоть как-то отвлечься от тяжких мыслей, которые преследовали её вот уже который день. Поприветствовав девочек, она спросила, стараясь, чтобы голос звучал весело:

– Какую сказку вы хотите услышать сегодня?

– Про Гару! – предложила Печенька, обнимая подушку.

Жюли кивнула и начала рассказ.

Эта история произошла через пару лет после того, как Брюно отправился путешествовать с Доктором Тондрессом. Однажды им снова случилось вернуться в родные края Брюно; Док, как обычно, сидел на козлах дилижанса, а юноша, страдая от скуки, смотрел в окошко. Внезапно что-то привлекло внимание юноши.

– Док! Док! Смотрите! – закричал он, указывая на чёрную точку в небе, которая стремительно приближалась, принимая очертания огромной птицы.

Прикрыв глаза от солнца, Доктор Тондресс ахнул, узнав в птице Тёмного Грифа – мерзкое существо, создание самой тьмы, верного прислужника ужаса и хаоса. Плохие помыслы, злоба, ненависть и отчаяние людей служили пищей Грифам и делали их очень сильными, и тогда Грифы разрушали всё на своём пути – ничто не могло остановить их.

Гриф, летящий навстречу дилижансу, держал кого-то в своих огромных когтистых лапищах. До ушей Доктора Тондресса донеслись жалобный плач и слабые крики, и он, щелчком пальцев освободив пегаса из упряжки, поспешил на выручку.

– Сиди здесь! Никуда не выходи из дилижанса! – крикнул он своему молодому Помощнику, и пегас взлетел, оставив за собой след радуги.

Приблизившись к опасной птице, Доктор Тондресс понял, что Гриф пленил ребёнка: совсем крохотный мальчишка, которому вряд ли исполнилось два года, из последних сил вырывался и пытался освободиться.

Гриф же, увидев пегаса и сидящего на его спине всадника, издал леденящий душу вопль, от которого у обычного человека непременно затряслись бы поджилки. Угрожающе раскинув свои крылья и выгнув шею, Гриф бросил свою жертву и направил страшные когти прямо на крылатого коня. К удивлению Дока, ручки малыша, оказавшегося на свободе, превратились в едва оперившиеся красные крылья: он сделал пару неловких взмахов, но, обессиленный, камнем рухнул вниз.

Опомнившись, Доктор Тондресс увернулся от когтей Грифа, бросился следом за падающим мальчиком и успел подхватить его в последний момент, у самых древесных крон. Пегас свечкой взмыл в небо, а вот преследующий их Гриф оказался не настолько проворным и ударился о деревья, да так, что перья полетели во все стороны. Прижимая к себе едва дышащего мальчика, Док обернулся, опасаясь погони, но её не было: Гриф, запутавшись в ветвях, так и не смог взлететь.

Через несколько секунд пегас мягко опустился возле дилижанса, где Брюно в нетерпении подпрыгивал на месте. Удивлённо уставившись на крылатого мальчишку, которого Доктор Тондресс осторожно уложил на мягкое сиденье дилижанса, Брюно зажмурился и потряс головой, точно не веря своим глазам.

– Док! Да это же гарусси! – воскликнул он, когда крылья спасённого мальчика вновь стали самыми что ни на есть человеческими руками. – Не может этого быть!

– Кто? – удивился Доктор. – Впрочем, об этом чуть позже, давай-ка сначала поможем ему.

Некогда красивая рубашечка с вышитыми шелковыми символами-оберегами висела лохмотьями, а самого малыша с ног до головы покрывали страшные царапины от ядовитых когтей Грифа – малейшее промедление могло стоить ему жизни. Док налил в кувшин немного воды с лунным светом, добавил настойку Энергичности, капнул несколько капель слёз единорога – противоядия лучше вы нигде не сыщете, – хорошенько взболтал и нанёс готовый эликсир на каждую рану и царапину, которые сразу же начали заживать.

– Папа? – очнувшись, мальчик потёр кулачками свои голубые, словно луговые васильки, глазки, посмотрел вокруг и заревел, роняя слёзы размером с крупный горох. – Па-а-а-па-а-а!

– Ну-ка, кроха, тебе больше нечего бояться, – Доктор Тондресс осторожно провёл ладонью по лбу и макушке ребёнка, убирая серые путы страха и минувшей боли – их было так много, что Доку пришлось хорошенько повозиться, прежде чем малыш успокоился. – Вот, так гораздо лучше, мы тебя не обидим. Как твоё имя, дружок?

Вместо ответа мальчишка сорвался с места и несколько раз облетел вокруг дилижанса, подняв сильный ветер и пыль с дороги. Пёрышки на его неокрепших крыльях теперь были синéе самого океана.

– Теперь его жизнь вне опасности, но, кажется, я немного переборщил с энергичностью, – пробормотал Доктор Тондресс, чихнув – пыль попала ему в нос.

Док подпрыгнул и схватил пролетающего мимо мальчика за пятку. Тот снова попытался удрать, но Док держал крепко: эликсир с лунной водой вот-вот должен был навеять сон, и не хватало ещё, чтобы ребёнок упал и расквасил себе нос.

– Тише, дружок, успеешь ещё полетать. Скоро ты хорошенько выспишься и будешь совсем здоровым, – приговаривал Док, похлопывая кроху по спинке. – Что ты хотел рассказать, Брюно?

– Ох… Я, признаться, считал это всё выдумкой, но, кажется, ошибался. – Доктор Тондресс не знал историю этих мест, и потому Брюно начал издалека: – Дело в том, что наши легенды рассказывают о поселении гарусси, некогда жившем на склоне западных гор. Что это были за люди! Их руки превращались в крылья – вот в точности как у этого мальца! – и гарусси летали по небу, как мы с вами ходим по земле. Только, вроде бы… – он нахмурился, задумавшись. – Вместе с крыльями у гарусси появлялись перья на ушах… По крайней мере, я видел такие рисунки в книжках со сказками.

Осмотрев ушки малыша, они обнаружили на них едва заметный пушок, похожий на синюю дымку.

– Наверное, он ещё маленький, – предположил Доктор Тондресс. – Пёрышки появятся потом, вместо пуха.

– Тогда это точно гарусси, – уверенно кивнул Брюно, пальцем касаясь пушка. Ой! – мальчишке стало щекотно, и он схватил палец Брюно так крепко, что тот едва смог освободиться. – Какой сильный!

– Значит, будем звать его Гару, в честь предков, – сразу же придумал Доктор Тондресс и напомнил: – Но о чём ещё говорят ваши легенды?

– Тёмные Грифы были злейшими врагами гарусси, их вражда началась из-за какого-то Изумрудного камня… – припомнил юноша. – Будто бы воины гарусси испокон веков были его хранителями, а Грифы стремились его отнять. Чтобы раз и навсегда покончить с бессмысленными распрями, гарусси то ли где-то спрятали, то ли передали кому-то Изумруд. Но Грифы прознали об этом и потребовали сказать, где камень.

Тогда случилась страшная битва, гарусси храбро сражались с грифами, но тех было больше, они были сильнее и злее… И род гарусси перестал существовать. Откуда же взялся этот малыш? Неужели кто-то уцелел в той битве, а этот гарусёнок – их потомок?

– Пока это самое разумное объяснение, – Доктор Тондресс лучезарно улыбнулся спасённому малышу и ласково взъерошил его светлые волосы, тоже больше похожие на пух одуванчика. Волшебный эликсир делал свою работу: вскоре взгляд мальчика осоловел, и он уснул, уронив головку на плечо Дока.

Брюно вызвался переодеть уснувшего Гару в новую рубашечку и уложить его спать в дилижансе, а Доктор Тондресс тем временем погрузился в размышления. Изумрудный камень, о котором упомянул Брюно, уже много веков хранится у Фантазии, царицы страны Мечты в мире Грёз. Доктору уже доводилось встречаться с этой удивительной волшебницей, и камень он видел своими глазами, вот только Фантазия не рассказывала, как он оказался у неё, а Доктор Тондресс и не подумал спрашивать.

Однако Фантазия говорила, что Изумруд этот обладает большой силой: когда люди ложатся спать, камень очищает их мысли от дневной суеты, от скверных мыслей, а иногда и навевает вещие сны, посылает человеку знак, предупреждает. Но если Изумруд попадёт в дурные руки, сила его обернётся во зло, и все дурные помыслы, всю злость, обиду и отчаяние, что накопятся за день, камень усилит во сто крат. Доктору стало не по себе от мысли, что было бы, если бы Грифы заполучили Изумрудный камень: они превратили бы людей в злобных существ и, питаясь чужой злостью и ненавистью, стали всемогущими.

Его размышления прервал Брюно.

– Смотрите, что я нашёл, – юноша протянул Доктору небольшой ромб на порванном шнурке. – Лежал во внутреннем кармашке его рубашки.

В самом центре ромба сиял топаз такой пронзительной голубизны, что небо на его фоне меркло. В каждый угол амулета были посажен хризолит, а на обратной стороне всё было с точностью до наоборот: хризолит в центре и топазы по углам. Все четыре стороны ромба и каждый камень обрамляла настолько хитрая вязь, что даже Доктор Тондресс не смог в ней разобраться.

– Вот это да! – вдруг воскликнул он, присмотревшись внимательнее, и спешно извлёк из своей сумки книгу со знаком солнца на малахитовом корешке. Пролистав до нужной страницы, Доктор Тондресс ткнул пальцем в изображением того самого амулета, что был сейчас в его руках.

– Что? Док, что? – видя волнение учителя, заволновался и ученик.

– Мой мальчик! – торжественно произнёс Доктор Тондресс. – Это не просто амулет… Это «Дар времени»!

– Звучит красиво, но понятнее не стало, – Брюно потёр нос пальцем.

– Владелец амулета может прыгнуть во времени и оказаться хоть в прошлом, хоть в будущем, но…

Доктор Тондресс случайно коснулся центрального топаза и умолк на полуслове, а его глаза застил сияющий туман.

– Док, что с вами? – перепугался Брюно.

Но Доктор Тондресс не услышал своего Помощника: страшная битва, оставшаяся в далёком прошлом, восставала пред его взором. Храбрые гарусси бились в поднебесье с целым полчищем Тёмных Грифов – в небе не было видно ни единого чистого клочка, лишь сплошные острые клювы и ядовитые когти. Грифы были жестоки: они налетали на людей, ломали их крылья и сбрасывали с небес на землю – немногим удавалось подняться снова. Грохотали пушки, лязгало оружие, кричали раненые воины и торжествующе клокотали Грифы.

Один из воинов гарусси бежал прямо на Доктора: он был ранен и тяжело дышал, но бежал так быстро, как только мог. Левое крыло было сломано и безжизненно волочилось по земле, оставляя за собой след из угольно-чёрных перьев; правой рукой воин прижимал к себе ребёнка, в котором Док узнал Гару.

Мужчина постоянно оглядывался, и не зря: его преследовали три Грифа – они были близко, и казалось, что когти вот-вот пронзят воина, словно острые копья. Перехватив раненым крылом ребёнка и корчась от боли, мужчина сорвал с шеи шнурок: блеснул знакомый медальон, и в воздухе возникла брешь во времени – Док успел заметить цветущий луг и голубое небо по другую сторону. В последний раз обернувшись, воин торопливо шагнул во временной проход вместе с ребёнком, но прежде чем брешь исчезла, один из Грифов успел пролететь сквозь неё. Два других Грифа, с пронзительными криками покружив над этим местом, улетели прочь.

Доктор Тондресс, покачнувшись, ухватился за дверцу дилижанса.

– Док, вы как? Всё в порядке? – проморгавшись, он увидел взволнованное лицо Брюно. – Наконец-то вы очнулись! Я звал, звал вас… и этот туман ещё… Что это было, Док?

– Видимо, «Дар Времени» может показать любое событие из прошлого, – голос Доктора звучал хрипло, как бывает после долгого сна, а потом он поведал Помощнику увиденное.

Глаза Брюно округлились.

– Так, значит, наш Гару не потомок древних гарусси, а самый что ни на есть настоящий? А тот воин… Вдруг он ещё где-то неподалёку?

– Я полечу его искать, – отозвался Доктор Тондресс, в спешке собирая свою волшебную сумку. – В моем видении он был сильно ранен, ему нужна помощь. А ты побудь здесь, друг мой, присмотри за Гару, я скоро вернусь. Если вдруг Гриф появится, ты знаешь, как связаться со мной.

Доктор и впрямь вернулся быстро, как и обещал: Брюно успел обойти вокруг дилижанса всего-то пятьдесят четыре раза.

– Я искал луг из своего видения, – пояснил Док, спрыгивая со спины крылатого коня, – и нашёл его сразу за тем лесом. Там же я нашёл и воина: он лежал в высокой траве, усыпанной серыми перьями, совсем без движения. Я спустился и хотел помочь, но было слишком поздно: воин уже не дышал.

– И вы ничего не могли сделать?

– Сынок, – Доктор Тондресс печально улыбнулся, – иногда я борюсь со смертью, но не в моей власти возвращать утраченную жизнь.

– Как жаль, – Брюно тяжело вздохнул и через окошко дилижанса взглянул на спящего Гару. – Наверное, это и был его отец, которого он так звал. Док! – Брюно вдруг засиял, озарённый идеей. – А если использовать амулет и вернуться в прошлое, мы же сможем спасти воина? Или всех гарусси?

– Амулет переносит во времени лишь один раз, не больше: даже если нам как-то и удастся спасти народ гарусси, сами мы застрянем в прошлом навеки.

– Понятно, – Брюно снова вздохнул. – Но мы хотя бы не уедем вот так, оставив здесь воина и Тёмного Грифа?

– Конечно, нет, – ответил Доктор. – Теперь над местом, где погиб воин, возвышается памятный камень: я установил его, чтобы люди, которым доведётся ехать мимо, помнили о страшной битве и о всех павших воинах гарусси.

– А Гриф? Вы его видели?

– Увы, нет. Я облетел всю округу, но это создание словно в воду кануло, даже следа не осталось, – Док нахмурился, и по его лбу пролегла тревожная складка.

– Или он до сих пор где-то здесь, – медленно проговорил Брюно, поглядывая по сторонам.

– И такое, увы, возможно. Тёмный Гриф, конечно, опасен для людей, но если они будут жить в мире и согласии друг с другом, это существо не получит своей пищи и останется лишь тенью в лесу, пугающей случайных путников. Сейчас же с нами маленький гарусси, мы должны увезти подальше отсюда, чтобы Гриф не начал охотиться на него снова, – решил Доктор Тондресс.

Брюно кивнул, вернул пегаса в упряжку и занял своё место в экипаже, где всё так же мирно посапывал малыш Гару. Доктор Тондресс спрятал на самое дно своей сумки амулет, взобрался на козлы и тронул вожжи. Дилижанс плавно покатился по дороге, скрипя колесами и увозя путешественников навстречу новым приключениям.

– Амулет Доктор Тондресс вернул Батюшке Времени: именно он однажды и создал его. Поначалу о Гару заботился Дедушка Добро, а когда мальчик подрос, то стал вторым Помощником Доктора, – так Жюли закончила сказку.

– Давайте потом попросим Гару показать нам, как он летает! – предложила Джуйлай. – Очень интересно увидеть его крылья.

– И уши! В перьях! – хихикнула Сова: она-то сразу почувствовала в Гару родственную пернатую душу.

– А я запуталась, – вдруг сказала Даня. – Почему крылья у Гару были то красными, то синими, а у его отца – сначала чёрными, а потом серыми?

– Молодец, – похвалила её Жюли, – ты очень внимательна! Доктор Тондресс и Брюно долго искали в книгах хоть что-то про гарусси и выяснили, что цвет перьев очень важен: если с гарусси всё в порядке, их крылья синие, если больны или ранены – красные; если на грани между жизнью и смертью, то перья чернеют. А когда они умирают, крылья становятся серыми – жизнь покидает и их тоже. Ну что ж, а теперь ложитесь спать. Спокойной ночи, дорогие, – улыбнулась Малышка Жю и погасила свет.

Выйдя из палаты, она в тысячный раз мысленно обратилась к Доктору, надеясь на чудо, но опять получила в ответ лишь безмолвие.

Комментарий к Вечер восьмой. Последний гарусси

Гарусси (Garoussie) – использовано название русского фанклуба певца Garou, да не побьёт меня никто.

Осознаю, что часть событий показана в виде рассказа от первого лица, но не смогла себя заставить впихнуть в сказку описание похорон воина… Тапки принимаются.

Шутки про “А хотите, я его стукну? Он станет фиолэээтовым! В кра-пин-ку!” тоже.

========== Вечер девятый. Невеста короля Миража ==========

Прошло больше недели с тех пор, как Доктор Тондресс исчез из «Приюта» и перестал отвечать на призыв. Его Помощники без сна и отдыха продолжали вести поиски, отправляясь в самые отдалённые уголки планеты, и надеялись на лучшее: а вдруг хоть кто-нибудь видел Доктора и знает, где он теперь. В конце концов, Док был величайшим Волшебником, который не раз выпутывался из сложных передряг.

Этим вечером Малышка Жю снова пришла в палату.

– Соскучились, дорогие мои? – спросила она подопечных.

– Ура! Сказка! – обрадовались девочки и собрались вокруг Помощницы.

– Столько сказок уже рассказано, я со счета сбилась! Сегодня о ком вам рассказать? – спросила Жю.