Текст книги "Монастырь дьявола (СИ)"

Автор книги: Монастырь св. Элана

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 18 страниц)

А сейчас он снова был собой – просто Беном Соло, который очень-очень устал. Мда… Было бы хорошо, если бы их с Рей божественные сверхспособности остались с ними подольше. Потому что встать никак не получалось… Он вздохнул. И тут же вскинулся в ужасе.

Силансьёз! Пожар в монастыре! Черт! Черт!

Перекатившись на бок, он с трудом поднялся – сначала на четвереньки. Колени дрожали и подгибались. Бен схватился за камень. Кажется, тот самый, у которого они потеряли сознание прошлой ночью! Ну что ж, по крайней мере понятно, как выйти к монастырю. Бен протянул руку Рей, надеясь, что хватит сил помочь ей подняться.

– Мы куда-то торопимся? – пробормотрала она, зевая. – Я бы, знаешь… полежала еще.

– Там пожар, Рей. И Силаньёз… Если они бросят лошадей…

– Черт! – Рей тоже перевернулась на бок, встала на колени, потом кое-как поднялась во весь рост и тут же покачнулась, ткнувшись лицом ему в плечо. Бен быстро прижал ее к себе, поцеловал в макушку. – Я же планировала ускакать на ней в закат… С мессиром! Или хотя бы посмотреть, как мессир выплывает на лошади из моря… Пойдем! Так. Стоп. Не пойдем. Мешок! Где мешок?

Мешок с документами и диском, слава богу, лежал тут, рядом. Бен поднял его с земли – казалось, тот весил тонну. Словно кто-то изменил земную гравитацию, потому что его собственное тело, по ощущениям, весило еще на две тонны больше. Он с трудом передвигал ноги, как будто шел сквозь толщу воды. И дорога была бесконечной, а время бежало стремительно, неумолимо. Вот он моргнул, как будто прошли часы. Дни!

…Они брели по лесу, пошатываясь, хватаясь за ветки, едва не падая, кое-как пытаясь поддерживать друг друга. Ноги скользили по камням, постоянно цеплялись за какие-то корни, ветки, поваленные стволы. Дыхания не хватало. Быстрее, надо идти быстрее!

Бен запретил себе думать о том, что будет, если он опоздает, но ужасная мысль все равно возвращалась. Что этому месту нужна была жертва. Что он не может сохранить все. Что это, может быть, кара за то, что он делал в проклятом монастыре...

Над лесом поднимался густой столб дыма. Быстрее! Быстрее! Черт… Ноги не слушались. Он снова споткнулся и упал. Кое-как встал, ругаясь сквозь зубы, отчаянно ненавидя свое бессилие.

– Мы успеем, Бен. Все будет хорошо, вот увидишь. Все будет хорошо…

Наконец они вышли на опушку и замерли. Отсюда хорошо было видно, что монастырь пылал. Пламя ревело, рвалось к небу. Словно тут разверзся ад.

– Нет, – прошептал Бен. – Нет…

– Да будешь ты идти или нет? – неожиданно раздалось неподалеку. – Вот же ты скотина неблагодарная. Ты не тварь божья. Ты просто тварь!

– Митака?! – воскликнули Бен и Рей одновременно.

Ответом им было радостное лошадиное ржание. Бен, шатаясь, из последних сил кое-как продрался через кусты. Силансьёз вырвала повод из руки Митаки и бросилась к хозяину.

– Девочка моя, – прошептал Бен, обнимая ее за шею, – ты жива…

– Эй, – заплетающимся языком пролепетал Митака, который, судя по всему, опять был нетрезв, – это монастырская собственность!.. Рене? Ренеее, брат мой, ты жив! Я думал, ты сгорел там, вместе с ними! А ты жив…

Он тоже обнял Рей.

– Что случилось? – спросила она, наконец отстранившись.

– Пожар! Кайло Рен сошел с ума и устроил пожар! И сгорел в своем адском логове! Вместе с дьяволом, которому служил! – Митака взмахнул рукой. – Но отец Армитаж всех спас! Всех вывел, как Моисей! Всех… А я свиней… кур… лошадей вот… А эта… Чума египетская! Сначала выходить не хотела, уздечку не наденешь на нее… потом вообще вырвалась, пришлось за ней бегать в дыму! А потом опять! Лягается еще! Все ушли уже, а я… Все-таки божья тварь… Кто это с тобой, Рене?

Похоже, пьяный Дофедьд просто не узнал его без рясы и маски.

– Это… – пробормотала Рей, – Как бы тебе объяснить… Давай лучше присядем, а то я что-то устал.

Дофельд, ничуть не смутившись, опустился на ближайшую корягу. Рей присела рядом, а Бен, все еще обнимаясь с лошадью, с удивлением наблюдал, как он вдруг вытащил откуда-то из кармана рясы полбутылки кальвадоса и открыл.

– Будешь? Я его тоже… спас. Вынес. Как Моисей! – Он покопался в кармане. – О! А это… твое. Я забрал. Ты тогда просил сохранить…

Рей взяла у него из рук какой-то запечатанный пакет.

– Но я искал… Не это. Вот! Сыр… нашел. Будешь? Закусить?

Рей отрицательно помотала головой.

– Спасибо, не сейчас. Так вот. Я должен тебе кое-то сказать... Я… хмм… Не Рене. Не мальчик-послушник… Я приехал сюда, чтобы вести расследование и победить твоего дьявола. Но и вообще… я не просто не Рене… Я… девушка, вот. И зовут меня на самом деле Рей.

– Это хорошо, – серьезно ответил Дофельд, сделав большой глоток из бутылки и щурясь на ветви деревьев. – А то уж больно ты… искушал тут всех. Рей – это сокращенное от Мирей?

– Нет. Рей – это… просто Рей. Так вот.. Приор наш… Я думаю, ты должен знать. Тоже в некотором смысле не тот, за кого себя выдавал…

– Так… Кайло Рен тоже… был девушкой? – изумленно перебил Митака и икнул. – Ой… мамочки! В смысле… чудны дела твои, господи…

Бен зарыдал от смеха, уткнувшись в лошадиную гриву. Все было хорошо. Вот теперь все точно было хорошо…

====== Эпилог ======

В ярком свете летнего солнца деревня Дромунд-Каас выглядела… идиллически. Как на открытке. Миленькие разноцветные дома с фахверком, цветы на окнах, сказочные камышовые крыши… Не хватало только надписи в небе “Добро пожаловать в Нормандию”.

Рей припарковала машину неподалеку от “Шато де Такодан”.

– Ну что, кто заходит с главного входа, кто караулит у запасного? Надо было взять подкрепление… По, например. В машине с мигалкой. И Роуз! У нее есть электрошокер.

– Думаешь, Маз опять попытается сбежать? – спросил Бен, потягиваясь.

– Да. Я уверена. Выпрыгнет в окно вместе со своими секретами. Или опять начнет “не время”, “в другой раз” и прочие отмазы.

– Может, и ладно? Знаешь… Какая разница, как и откуда взялась диада, главное, нам вместе хорошо, и…

– В смысле – “ладно”?! – Рей помахала пальцем у него перед носом. – Нет, мессир, я вам не позволю идти на попятную в последний момент! Мы выведем местных рогатых товарищей на чистую воду!

– Думаю, Маз бегает от тебя именно поэтому!

– От меня? А мессир, значит, весь такой просветленный и проникнутый духом кельтской мистики, да? И ему внезапно стало все равно, откуда у Маз медальон его бабушки? И то, знала ли она, что на Экзеголе все это время сидел…

Кто-то постучал в стекло.

– Маз?! – воскликнули они одновременно, чуть не подпрыгнув.

– Кто же еще! – фыркнула старушка, когда Рей опустила стекло. – Хватит препираться, лучше помогите покупки разгрузить. А то Дофельд уехал по делам, кручусь тут одна… Давайте-давайте!

– Как он? – спросила Рей, вылезая из машины.

– Дофедьд? Капли в рот не берет, если ты об этом.

– А вообще? – Она бросила быстрый взгляд на Бена. Тот отвел глаза.

– Хорошо. Много работает… Ай, не делай такое лицо! – Маз погрозила Бену пальцем. – С ним все будет в порядке, я обещаю. И не стой столбом. Возьми в-о-о-он тут коробку.

Нет, точно надо было взять с собой подкрепление…

По, наверное, даже приехал бы. Как они ни старалась избегать упоминаний о кельтской мистике, диаде и ходячих мертвецах, он все равно видел несостыковки. Да, небольшие. Да, никак не влияющие на суть дела. Да, поддающиеся объяснению: стресс, плохая видимость, возможное отравление наркотическими веществами… Капитан Дамерон был как гончая, которая чувствовала запах крови, но никак не могла понять, откуда этот запах идет. И, может быть, расскажи они ему всю правду про Экзегол и Маз с ее тайнами и рогатыми помощниками… Он бы приехал. Но Рей с самого детства была сыта по горло сочувствующими и недоверчивыми взглядами. “Девочка придумывает. Бредит! У нее травма, бедняжка…” Нет спасибо, не надо ей больше такого. Даже от друзей. Тем более от друзей! Так что придется обойтись без машины с мигалкой.

Ей вспомнились те долгие разговоры с По, когда он вызывал их обоих к себе в участок для дачи показаний.

– Думаешь, он справится? – буркнул Бен, когда они возвращались домой после очередного многочасового изматывающего разговора.

– Ну… Да? Не знаю, на самом деле. Если бы все зависело только от него… И потом – что ты называешь “справиться”? Добиться ареста тех, кто покрывал секту Сноука? Думаю, да. Арестовать Хакса? Не знаю. У нас нет доказательств, что он был в курсе делишек верховного лидера. Да, он скорее всего что-то знал. Но едва ли участвовал, ты сам сказал.

– Хотя бы за поджог! И за убийство – он совершенно точно запер рыцарей, чтобы они не выбрались. Еще он точно знал, что кто-то кого-то убил: либо я Сноука, либо Сноук меня, но предпочел, чтобы мы сожрали друг друга, как пауки в банке, и расчистили ему дорогу…. И потом – он же явно хочет основать еще одну секту! С собой во главе.

Рей вздохнула. Она подозревала, что Хаксу действительно удастся уйти от ответственности.

– По крайней мере, Митака останется с Маз!

Бен вздохнул.

– Да… По-хорошему, ему бы надо в рехаб. Я бы оплатил…

– Бен, Маз гораздо лучше рехаба! Если еще и рогатые товарищи помогут…

Они помолчали.

– Как ты думаешь, – вдруг спросил Бен, – он правда там был? На Экзеголе? И прошел мимо Палпатина?

– Не знаю. Но у меня есть теория! Что если Митака… как шаман? Выпил как следует, наелся лепешек и… видел все как бы… духом? Не так, как мы? А сам просто вышел через какой-то проход к источнику?

– Думаешь Маз поэтому взяла его под свое крыло?

– Не знаю! Может быть… Митака у нас вообще же такой… странный. И действовало на него все всегда по-особенному.

Они поднялись по узкой скрипучей лестнице на последний этаж. Рей открыла дверь.

В ее микроскопической студии Бен выглядел… как лось, которого втиснули в шкаф. И который был почему-то счастлив. Он не жаловался, никак не комментировал состояние ее жилья, хотя, очевидно, сам вырос совсем в других условиях. Рано или поздно, конечно, придется заняться поисками нормального дома… Наверняка его родители захотят, чтобы он вернулся в Париж! Да и он явно по ним скучал… Но пока Рей тоже была счастлива с ним вместе в этой своей крошечной квартирке. Ей так нравилось видеть, что его вещи поселились в ее шкафу, что на полочке в ванной теперь стоит пена для бритья, а стол Бен передвинул ближе к окну и разложил на нем рисовальные принадлежности, которых накупил целую гору, как только добрался до цивилизации.

– Укладывайтесь, сэр Лось! – велела она, когда услышала, что он помыл руки, и, взяв аптечку, направилась в комнату. – Проверка спины.

Бен уже перестал сопротивляться, не фыркал, как раньше, не ворчал, что в этом нет никакого смысла, хотя, в общем-то, спина уже совсем поджила и теперь требовалось только наносить мазь, сглаживающую шрамы. Рей могла с уверенностью сказать – ему страшно нравилось. Нравилось ее внимание, ее прикосновения, нравилось, как она нежно разминает ему плечи, проводит пальцами по позвонкам, а потом укладывается к нему под бочок и целует его – в шею, в ухо, в щеку, чуть колючую от отросшей за день щетины.

Он закрывал глаза и блаженно улыбался, а она, чувствуя, как он млеет от ее ласки, не могла поверить, что и сама решилась на это – быть так близко, так откровенно, не пытаясь закрыться и убежать.

– Что у нас на ужин? – спросила Рей, когда, наконец нанежившись вдвоем, оба почувствовали, что проголодались.

– Суп из тыквы. Блины со шпинатом. И, может быть… хочешь фондан?

Взгляд у него был многообещающий, и она кивнула в предвкушении.

Бен поставил коробку в подсобку и достал из кармана телефон.

– Кто это? – спросила Рей.

– Люк.

– О?

– Он пишет, что… испытания прошли успешно…

Рей бросилась ему на шею.

– Да! Да! Да-а!

– Рей! Это же ничего не гарантирует! Это только первая фаза! Надо смотреть на вещи трезво, не рассчитывать, что Люк просто так, по щелчку пальцев, поймет, как вылечить переживших эксперименты Сноука… И вылечит! Даже со всеми данными, которые мы ему передали… Изменения могут быть необратимыми.

– Все равно! За первой фазой будет вторая! И третья! И я верю в Люка. Если кто и сможет, то только он. С протезом же он разобрался!

– Одно дело понять, как функционирует предмет...

– Который, между прочим, постоянно испускал нейроимпульсы и...

... и почти вызвал состояние, близкое к активизировавшейся мутации. Ту самую “совместимость”, которая нужна была Палпатину и которой тот не смог добиться химическими мутагенами. А заодно и стойкое нежелание подопытного расставаться с протезом. Люк считал, что инцидент в лаборатории был результатом того, что кровь Бена вдруг резко усилила интенсивность импульсов. Так что Бену тоже досталось. Люк пытался уговорить его поучаствовать в паре экспериментов... Может быть, через какое-то время он и согласится. Но не сейчас.

– ... и вообще намного опередил свое время, да и наше тоже. – продолжила Рей. – Так что Люк разберется. Я уверена.

Бен вздохнул. Может быть, бедняге Финну удастся помочь. Как и остальным. А что если нет? Что если он так и останется в клинике до конца своих дней?

– Почему мессир такой пессимист, а? – Она взъерошила ему волосы и поцеловала в нос. – Так или иначе, это хорошая новость. Передавай ему привет!

– Угу.

– Салат в холодильник! – крикнула Маз. – А то завянет!

– Уже убрали!

– Тогда идите в сад! Я принесу аперитив!

Они поднялись по лестнице.

– Я и не знала, что у Маз есть сад, – сказала Рей. – Впрочем, чему я удивляюсь.

Она восхищенно осматривала старые яблони, роняющие кружевные тени на траву, буйно цветущие пионы – белые, розовые и красные, дикий виноград, оплетающий старую покосившуюся беседку. Маз, кажется, позволяла саду жить своей жизнью, не пытаясь его облагородить, и… это странным образом выглядело очень красиво. Естественно. По-настоящему.

– Наш, на балконе, не хуже! – убежденно сказал Бен. – И даже лучше… А уж какое великолепие мы устроим в бабушкином коттедже…

“Наш сад…” – подумала Рей, осторожно проведя пальцами по недавно распустившимся бутонам. Она полной грудью вдохнула этот умопомрачительный запах – цветения и зелени – и, не удержавшись, присела в шезлонг возле кофейного столика. Хотелось забраться туда с ногами, устроиться среди подушек, накрыться пледом. Просто райское место… Уютный уголок с многочисленными цветочными горшками и кадками на балконе был еще одним преимуществом этой волшебной квартиры в пятом округе – доставшейся им каким-то чудом. Может быть, магия Экзегола иногда действовала и в Париже? Может быть, сила диады была сильнее даже квартирного вопроса в столице? Нет, это уж слишком фантастично! Им просто повезло…

Бен с квартирной хозяйкой тоже вышли на балкон.

– Ну вот, все формальности улажены. Почти. Осталась только ваша подпись, мадам.

Рей оторвалась от созерцания цветов и взяла ручку. “Прочитано и одобрено. Рей Сидьес”. Она медлила.

– Мадам?

Ручка вдруг словно обожгла пальцы. Какие глупости, так нельзя! Помедлив еще мгновение, Рей наконец поставила свою подпись – как можно более небрежно и размашисто, так что угадать фамилию было практически невозможно.

– Еще вот тут… Так, этот экземпляр вам, этот мне… Отлично. Что ж, удачи на новом месте!

– Спасибо еще раз, что выбрали нас, – сказал Бен, пожимая квартирной хозяйке руку.

– Вы мне сразу понравились! – воскликнула та, с улыбкой протягивая руку Рей. – Такая милая пара!

Проводив ее до двери, Бен вернулся со своим рюкзаком. Уселся во второй шезлонг. Достал бутылку шампанского, пластиковые фужеры, расставил их на столике.

– Что случилось? – спросил он. Мягко, но настойчиво.

Он заметил. Разумеется, он заметил. Проклятая диада! Увиливать было бессмысленно.

– Это все… – Рей обвела рукой залитый солнцем балон, два комплекта ключей, лежащие на столике рядом с договором аренды. – Как начало новой прекрасной жизни, понимаешь? Исполнение мечты.

– И? – Бен обеспокоенно нахмурился.

– И его фамилия в договоре… Как пятно. Как противное, сальное пятно, которое ничем не вывести. Нет, я знаю, что это просто набор букв, что у них нет никакой мистической силы, никакой власти надо мной, просто…

Она ожидала, что Бен попытается ее переубедить, скажет, что это ее фамилия, ее и только ее… Но он сказал только:

– Ты именно поэтому так долго тянула с оформлением проездного?

Рей кивнула. Последнее время она действительно старалась по возможности избегать ситуаций, которые требовали от нее называть или записывать свою фамилию. Что было сложно, учитывая ее переезд в Париж. И иногда доходило до смешного.

– Фамилию можно и поменять, – невозмутимо заметил Бен и начал открывать бутылку. – На что-нибудь, с чем у тебя есть приятные ассоциации. Как насчет… Соло? Даже инициалы те же самые.

– Бен! – фыркнула она. – Я же не могу так просто взять и..

Раздался легкий хлопок пробки, и Бен молча принялся разливать шампанское.

– О! О! Ты имеешь в виду… Не просто так, а…

– Именно, – он протянул ей фужер.

– Приятные ассоциации, мммм… Мне определенно нравится эта идея, – Рей с деланной небрежностью отхлебнула шампанского, изо всех сил стараясь не завизжать, не кинуться ему на шею, не…

– Я был бы не против, – пожал он плечами и поставил фужер на подоконник. – В смысле, если бы ты завизжала и кинулась мне на шею. И сказала “да”.

Проклятая диада!

Рей посмотрела на него, поставила свой фужер на столик, уже успела взвизгнуть, и тут…

– Подожди! – Остановил ее Бен. – Сейчас… – Он принялся копаться в рюкзаке. – Минуточку, я только…

– Сэр Лось, вы не в курсе, что вообще-то так не делается? – возмутилась она. – Вы наполовину сделали предложение, я уже завизжала и готова кидаться на шею своему жениху и тут вам приспичило что-то искать в своем барахле? Вы портите самый романтичный момент в моей жизни!

– Секунду!

– Да господи боже мой, что тебе прямо сейчас обязательно нужно…

Он наконец что-то достал из рюкзака и спрятал в своей большой ладони.

– Терпение, брат Пятачок. В общем, я… я искал правильный момент. Ну, может, мы поехали бы летом в бабушкин коттедж, и там, в райском месте, среди цветов, сэр Лось бы опустился на одно колено и все такое. Но, мне кажется, мы и так уже среди цветов в райском месте, поэтому…

Рей, открыв от изумления рот, наблюдала, как Бен вдруг поднялся с кресла и с удивительной для его габаритов грацией встал перед ней на одно колено.

– Ты будешь моей женой?

На его ладони лежала бархатная коробочка с кольцом – и маленький бриллиант переливался в солнечных лучах.

Рей смотрела молча, неожиданно потеряв дар речи.

– Вот теперь можно визжать и кидаться, – напомнил Бен. – И даже целовать меня. Мотор!

Она огляделась по сторонам, набрала побольше воздуха и…

– Да! Да!!! Да… Ммммм… да…

– Попробуйте еще вот этот сыр, – сказала Маз, подливая Бену сидра в бокал. – Тут ферма неподалеку… Та самая, на которой вы жили пару дней. После монастыря. Отличный правда? Я как раз заказала еще овечьего…

– Никогда не любил овечий, но этот просто божественный.

Бен с блаженным видом развалился в плетеном кресле, как огромный кот. В саду у Маз было удивительно хорошо. И сыр – несколько сортов, красиво разложенных на деревянной доске, – был невероятно вкусный. И галеты. А уж сидр! Изумительный. В тени яблонь, среди трав и цветов, Рей тоже чувствовала себя как в раю. И сейчас она бы с превеликим удовольствием начала гладить этого кота, в которого превратился ее Лось! Положить его голову к себе на колени, зарыться пальцами в густые черные волосы… Впрочем, они приехали не просто нежиться под яблонями. Несмотря ни на что, оставались еще вопросы, ответы на которые, наверное, знала только Маз.

– Как ты сама? – спросил Бен. – К сгоревшему монастырю не устроили паломничество? Журналисты не донимают?

Маз пожала плечами.

– Мммм… Нет. Не особо. Хотя иногда заносит… всяких.

– Всяких?

– Недавно заглянул этот рыжий. Хакс? Подкараулил Дофельда, пока меня не было. Бедняга едва снова к бутылке не потянулся… Ну пришлось объяснить… этому! Что так поступать нехорошо. Эх, жаль, погорячилась я.

– Маз?! Жаль?

– Хорошую метлу сломала!

Рей переглянулась с Беном.

– Ты знаешь, что он от Дофельда хотел?

– Вытащить на телевидение, я думаю. Мы тут смотрели недавно. Вы видели?

Рей опять почувствовала, как ее захлестывает ярость. А Бен… просто отхлебнул еще немного сидра. Да, мессир познал дзен…

– Да чтоб тебя! Мерзавец! Нет, это совершенно невозможно! – Рей захлопнула ноутбук. Вскочила, оглянулась в поисках чего-нибудь, на чем можно сорвать зло, и пнула диван.

– Что такое? – Бен поднял глаза от блокнота, в котором опять что-то рисовал. Скорее всего, те рожи, которые она корчила во время просмотра проклятого ролика. Он потом любил с утра приколоть на холодильник очередной свой шарж.

– Хакс! Хакс в компании приглашенных экспертов рассуждает о том, можно ли считать Кайло Рена жертвой секты и что его подтолкнуло к Сноуку! “Думаю, корни этого стоит искать в детстве…” – передразнила Рей. – “Холодная мать, отсутствующий отец…” Скотина! Какая же скотина!

– Иди сюда… – Бен отложил блокнот и похлопал себя по колену.

– Не пойду. Я злая! Я хочу все крушить! Как ты можешь так спокойно на это реагировать? Вот увидишь, Хакс еще войдет … нет, возглавит какой-нибудь комитет помощи вовлеченным в секты и получит финансирование! Черт!

– Посмотри на это с другой стороны. Сейчас Хаксу точно не до того, чтобы основывать культ имени себя. И он точно не будет убеждать остальных монахов отказаться от помощи психологов и сбежать с ним в лес.

– Кое-кто познал дзен, хм? Это подозрительно. Кто ты такой и куда делся мой вспыльчивый мессир?

– Как там было в том фильме? Let the past die!

– Kill it, if you have to! – закончила она, пафосно воздевая руки к потолку.

– А мы уже! Палпатина больше нет, Сноука тоже. И так или иначе, я действительно стал… спокойнее. Мать считает, что это твое благотворное влияние. – Он опять похлопал себя по колену. – Иди сюда, непослушный послушник. У меня есть идея, как можно спустить пар…

Бен похлопал себя по колену.

– Иди сюда.

Это было сказано совершенно невинным, добродушным тоном, но Рей вспыхнула до ушей. Ярость улетучилась, однако ясности мыслей это не прибавило.

– И что, ты прямо так и отходила его метлой? – спросила она, устраиваясь поудобнее у Бена на коленях и чувствуя, как он осторожно поглаживает ее по бедру. С намеком? – И он не устроил склоку, не нажаловался на тебя в полицию?

– Нажаловался, – невозмутимо сообщила Маз.

– И?! – вскинулись они с Беном одновременно.

– Все завсегдатаи бара и даже случайные свидетели в один голос подтвердили, что в моем наиприличнейшем заведении, разумеется, никто никого никогда не бил метлой. Эту историю выдумал один склочный рыжий посетитель, с пьяну свалившийся с лестницы и решивший отсудить у “Шато де Такодан” хоть что-то за якобы нанесенный моральный и физический ущерб… Возможно, потом он подрался с кем-то еще, я не знаю, что там показала экспертиза…

Они оба расхохотались – черт, Маз была совершенно огненной старушенцией!

– А нам от тебя метлой не достанется? – хихикнула Рей, взяв с доски кусочек сыра. – Если мы начнем задавать кое-какие вопросы?

– А то я не знаю, зачем вы приехали. – Маз фыркнула, доливая им еще сидр в бокалы. – Явно уж не за тем, чтобы просто проведать старуху.

– Ну, и проведать тоже, – сказал Бен. – Но вообще… нам кажется, время пришло. И ты расскажешь нам про диаду.

– И про то, откуда у тебя этот медальон. И про Кернунна. И про источник. И про…

Маз покачала головой.

– Вы же понимаете, что я не все могу вам рассказать?

– Это почему еще? Ты обещала! Обещала ответить!

Опять! Рей со стуком поставила бокал на стол и вскочила. Ее чуть повело. Сидр определенно ударил ей в голову. Ну и пусть! Не хочет старуха по-хорошему, значит, будет по-плохому! И Рей не надо беспокоиться о гостях, думать о приличиях, как тогда…

– Ну уж нет, Маз, на этот раз тебе не отвертеться! И из-за стола ты не сбежишь!

Судя по тому, как Бен улыбнулся, он тоже вспомнил про их свадьбу…

– Ты мне должна, – прошептал Бен.

– Что? – удивленно спросила Рей, очаровательно наморщив лоб.

– Ты проспорила, – он кивнул в сторону Леи, которая, все еще с трехцветной лентой через плечо, о чем-то беседовала с Маз. – Я говорил, что она заплачет.

Рей вздохнула.

– Почему я вообще решила с тобой спорить? Логично было предположить, что госпожа заместитель мэра захочет сама вести церемонию. А это, хм, очевидный момент высокого эмоционального напряжения. И любящая мать, скорее всего, не выдержит…

– Я не знаю, брат Пятачок, почему ты вечно считаешь, что знаешь моих родителей лучше меня.

– Потому что я обычно оказываюсь права! – пробурчала Рей, взяв с подноса канапе. – Мммм… вкушно как… Что ты на меня так смотришь? Откуда я тебя сейчас возьму деньги? У меня в этом платье даже карманов нет! Мадам Соло начинает семейную жизнь в долгах как в шелках…

Бен притянул ее к себе, обвел взглядом украшенный цветами зал мэрии, гостей… Он старался не задаваться вопросом о том, почему ему так повезло и достоин ли он того, чтобы быть таким счастливым, после всего того зла, что причнил, пусть и не по своей воле. Может быть, он просто сделал что очень-очень хорошее в прошлой жизни. Героически пожертвовал собой. И теперь мироздание решило его как-то вознаградить… Но сейчас он и правда был как в раю – со своей восхитительной, невозможной мадам Соло, такой красивой в этом платье, что все время хотелось утащить ее в какой-нибудь укромный уголок и…

– Как ты думаешь, – вдруг спросила Рей, потеревшись носом о щеку, – нам удастся наконец поговорить с Маз? Спросить про рогатого и прочие кельтские дела?

– Думаю да. Коктейль продлится еще как минимум полчаса. И потом, Маз же остается на ужин.

– Спорим, что не получится? – глаза Рей азартно заблестели. – Она опять скажет, что это вопросы для другого раза?

– Ты опять проиграешь!

– Нет. Не проиграю. Я даже готова повысить ставку. Давай поспорим на желание.

– Рей.

– Любое… желание. Или мессир боится?

– Кое-кто опять напрашивается… – сказал он своим глубоким наставническим” голосом, который Рей так любила.

Она вдруг потупилась с деланным смущением.

– Раз уж кое-кто сегодня с подвязкой…

И Бен принялся лихорадочно соображать, как бы ему похитить свою супругу, не вызвав слишком уж громкого скандала… и не опоздать к началу торжественного ужина.

– Фондан был просто отменный, – заметила Роуз, накидывая ветровку. – Все остальное тоже, но десерт! Ммммм… Выше всех похвал.

– Да. Но Бен все равно делает лучше… Фондан, – ответила Рей, невольно покраснев.

– Кто бы сомневался! – фыркнула Роуз. – Кстати, где он?

– Ищет Маз.

– Мадам Канату? Так она давно ушла. Сказала, что ее ждет ее petit ami, и подмигнула еще так… представляешь! Старушка просто огонь!

В этот момент в дверях ресторана показался Бен – всклокоченный и явно недовольный. О, мессир, который так надувал губы, был слишком… слишком… В общем, устоять было невозможно.

– О-о… – потянула Роуз, выразительно посмотрев сначала на Рей, потом на Джанну. – Узнаю этот взгляд… Все горит и дымится, спасайся кто может. Ладно, нам пора. Это был прекрасный день, Рей. Свадьба мечты. Ты ведь скоро приедешь в Кан, да? Мы будем ждать. Пока, Бен.

Она чмокнула его в обе щеки.

– Пока, Роуз. Пока, Джанна.

– Говорят, Маз слиняла… – протянула Рей, когда Роуз и Джанна ушли.

– А ведь я просил отца за ней присмотреть. Почему ему ничего нельзя доверить, а?

– И это значит, что вы проиграли, мессир. И нет, даже не думайте бежать за Маз в отель. Вы проиграли мне желание. И… – Она псмотрела не небольшое пятно на воротнике его рубашки. След от поцелуя. И шоколада. – Ваш верный послушник даже не знает, как именно он хочет заставить мессира расплачиваться. О, страшные муки выбора! Все такое вкусное…

– Маз, ну хотя бы на какие-то вопросы ты можешь ответить? – подал голос Бен, снова притягивая к себе на колени своего непослушного послушника. – Например… знала ли ты, кто прячется на Экзеголе? И… почему Палпатин вообще там сидел?

Она откинулась в кресле, задумчиво глядя в свой бокал.

– Мы… знали, что Экзегол нестабилен. Что с ним что-то происходит. Знали, что его энергию, возможно, как-то используют в монастыре. Это же сила, как вы сами смогли убедиться. Сила, которая не каждому подчиняется. Можно попытаться ею овладеть…. Только последствия могут быть страшные. Когда этот “скит” устроили и людей туда нагнали, стало понятно, что все четыре стихии используют.

– Мы были правы! – торжествующе сказал Бен. – Стихии. А что там раньше было? Какое-то святилище?

– Дольмен, – ответила Маз, и продложила, словно не желая вдаваться в подробности: – В общем, искрило сильно, это да, опасно было. А о том, что там прячется сам Палпатин, конечно, никто не знал.

– Даже… твой рогатый? – спросила Рей, на миг ужаснувшись тому, что ее, кажется, совсем накрыло хмелем. Язык плохо слушался.

– И он, – неожиданно серьезно ответила Маз. – Он всего лишь ощущает это место, видит его нестабильность. Видит беду, если она грозит Экзеголу. Но ни проникнуть туда, ни повлиять не может…

– Однако нас он вытащил? Тогда… в первый раз.

– Он хранитель. И больше, пожалуй, вам знать и не нужно.

– Хорошо… – задумчиво протянул Бен. – Но почему Палпатин обосновался именно там? Ему удалось подчинить себе Экзегол?

– Не совсем. Он был… все равно что духом. Лишился плоти тогда, когда его убил твой дед.

– Но как он вообще об этом узнал? Просто прочитал в каком-нибудь труде по кельтской мифологии, что ли?

– Может быть... Человек, который был настолько одержим властью и бессмертием, не мог за это не зацепиться. Кто ищет – тот находит. Мест силы не так уж и много в нашем мире… Но может быть, тут скрыто что-то еще. Может быть, он тоже как-то связан с Экзеголом, не знаю. И не смотрите на меня так, я не всеведущая! Так или иначе, лишившись плоти, он очень хотел ее вернуть. Я потом наводила справки…

Они оба замерли, боясь ее перебить, боясь, что она замолчит и ничего не расскажет. Со старухой, которая могла отходить метлой преподобного Хакса, а потом сделать вид, что ни о чем и знать не знает, лучше было вести себя осторожно. Если упрется – уже ни слова не вытащить.

– Твои родители, Рей. Не просто так они тебя прятали.

Рей вздрогнула, казалось, что даже хмель слетел разом, – вся подобравшись, она не сводила взгляда с Маз.

– Он с самого начала хотел заполучить ребенка своего сына. Так уж получилась, что твоя мать… Дальше только мои предположения, понятно? Я почти уверена, что она была из наших. Майвенн Ангран, ее семья жила тут с незапамятных времен. Когда она вдруг уехала, был большой скандал. С тех пор ее никто не видел. Так вот, я думаю, что она уехала, потому что как-то познакомилась с твоим отцом. Случайно? Или Палпатин это подстроил? Не знаю. Возможно, просто вмешался случай… Эксперименты с сыном Палпатину ничего не дали, не тот был материал, а вот ты, его внучка… В тебе соединились и его гены, и… гены этого места, если можно так сказать.