Текст книги "Наши в Хогвартсе (продолжение) (СИ)"

Автор книги: Miss Doe

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 24 страниц)

– Ребята, будьте осторожны. Ещё не время расслабляться. Новая организация считает себя преемниками Волан-де-Морта. И среди прочих задач ставит целью отомстить тем, кто способствовал его гибели. Значит, всем нам. Помните об этом.

– Мерлин, как же надоело воевать и быть всегда начеку, – вздохнул Рон.

– И угораздило же тебя связаться со мной, – поддел его Гарри.

– Не говори, – притворно покачал головой Уизли. – Жил бы себе спокойно…. Так нет….

– Всех нас угораздило, – в голосе Гермионы, несмотря на шутливый тон, слышалась озабоченность. – Будем держать друг друга в курсе всего, что сумеет узнать каждый из нас.

– Разумеется, – кивнула Эйлин. – И сообщать друг другу о каждой, пусть даже незначительной, мелочи. Потому что мелочь, кажущаяся незначительной, в итоге может привести к непредсказуемым последствиям.

====== Глава 6 ======

Прощальный ужин в Большом зале оказался трогательным и душевным. Столов было всего два. За одним из них сидели преподаватели и члены экзаменационной комиссии. За другим – вперемешку студенты всех факультетов. Все понимали, что теперь они долго не увидят друг друга, тем более, в таком составе. Возможно, некоторым из них не придётся увидеться больше никогда в жизни. И пусть во время учёбы они не были близкими друзьями – что-то объединяло этот выпуск, делало его значительно более сплочённым, чем все предыдущие, да, пожалуй, и последующие. Война связывает людей, даже тех, кто находился по разные стороны от линии фронта.

Слизеринцы сидели тесной кучкой, не смешиваясь с представителями других факультетов. Их никто не задевал, не оскорблял и не провоцировал. Но от всех остальных студентов их как будто отделяла невидимая стена. И даже несмотря на эту отчуждённость, никому из слизеринцев не хотелось покидать Большой зал до окончания ужина. Осознание того, что это их последний вечер в Хогвартсе, будило в душе каждого какие-то доселе неведомые сентиментальные чувства.

Перед началом ужина директор Мак-Гонагалл поднялась со своего места и обратилась с речью к присутствующим:

– Дорогие выпускники! Я поздравляю вас с окончанием экзаменов. Могу вас обрадовать – по результатам уже проверенных экзаменационных работ можно смело утверждать, что подавляющее большинство из вас прошли эти испытания весьма успешно. После того, как будут проверены все оставшиеся письменные работы по травологии и Защите от Тёмных Искусств и на их основании выведен средний балл, мы пришлём результаты экзаменов ЖАБА каждому из вас совиной почтой. Я уверена, что продемонстрированный вами уровень знаний и практических навыков поможет вам выбрать тот жизненный путь, к которому влечёт вас ваше сердце. И вы сумеете в своей взрослой жизни стать достойными членами магического сообщества.

Встретив речь директора аплодисментами, студенты с удовольствием приступили к трапезе. Эйлин сидела между Гарри и Гермионой. Вредноскоп в кармане её мантии тихонько вибрировал в привычном уже фоновом режиме, как всегда, когда она находилась в одном помещении с Бэкуордом. Время от времени она поглядывала за преподавательский стол, на сидящего рядом с Мак-Гонагалл мужа. По другую руку от него размещался Джоэл Беркли, за ним аврор Финчли, Фиона Стрейнджерс и далее – Бэкуорд. Несмотря на оживление, царившее за обоими столами, Эйлин ни на минуту не забывала об опасности, исходившей от этого человека. То, что он сидит за одним столом с Северусом, вызывало в ней тревогу, несмотря на то, что она понимала – Северус всегда начеку и его не так-то легко застать врасплох. И тем не менее, беспокойство за него не давало ей в полной мере насладиться этим последним вечером в обществе своих друзей и просто сокурсников под крышей Хогвартса.

В какой-то момент Эйлин заметила, что выражение лица её мужа стало особенно серьёзным и сосредоточенным. Его взгляд остановился в одной точке, чёрные бездонные глаза стали вдруг такими пустыми, как раньше, тогда, когда новая любовь ещё не возродила его к жизни и не наполнила эти глаза непривычным теплом. И взгляд этот был направлен на стол, туда, где стояли обеденные приборы Бэкуорда. Длилось это всего несколько секунд, после чего Снейп снова заговорил с сидящим рядом Беркли. Со стороны могло показаться, что во время этой паузы Снейп внимательно слушал собеседника, обдумывая, что ответить на его слова. Но Эйлин знала – у Северуса ничего не бывает «просто так». Она продолжила время от времени бросать на мужа быстрые беспокойные взгляды, но ничего подозрительного больше так и не заметила. Судя по всему, вредноскоп в кармане у Северуса вёл себя так же, как и её собственный. Во всяком случае, Снейп не проявлял никаких признаков беспокойства, и Эйлин немного расслабилась.

Под конец ужина висящий под потолком Пивз взорвал над всеми сидящими за столом несколько хлопушек. Это послужило сигналом для остальных. Возбуждённые студенты вскочили со своих мест, не сговариваясь, вышли во двор замка, где каждый постарался с помощью своей волшебной палочки устроить праздничный салют такой силы, на какую только был способен. Чёрное августовское небо над замком взорвалось десятками разноцветных огненных фейерверков, сопровождаемых криками «Ура!» и громкими аплодисментами.

Во время этой необычной огненной феерии Снейп незаметно оказался рядом с Эйлин и обнял её за талию. Она прижалась к нему, наконец-то ощутив долгожданное чувство безопасности, которое давало ей только его близкое присутствие. И только теперь она смогла почувствовать в полной мере радость и восторг от разноцветных вспышек и сполохов, разрывавших прохладную августовскую ночь.

Расходиться долго не хотелось никому – ни студентам, ни преподавателям. Однако, постепенно число людей во дворе замка стало уменьшаться. Завтра всем предстоял ранний подъём и поездка на Хогвартс-экспрессе – в последний раз, во взрослую жизнь. Преподавателей ждала проверка оставшихся экзаменационных работ, подведение итогов, отправка писем с результатами и подготовка к новому учебному году, который начинался уже буквально через три дня. Членам комиссии предстояло вернуться к своим обычным повседневным делам. Жизнь продолжалась.

Придя к себе, Эйлин, не раздеваясь, повалилась на кровать. Северус молча уселся рядом и стал медленно расстёгивать её мантию. Эйлин потягивалась, жмурилась и едва не мурлыкала, точно сытая, довольная кошка. Усталость, разливавшаяся по её телу, была приятной, настроение благостным, а руки Северуса такими нежными и заботливыми, что ей не хотелось думать ни о чём, кроме этих рук, мягко касающихся её тела, когда он расстёгивал очередную пуговицу на мантии.

Однако, несмотря на приятную расслабленность, в голове у Эйлин засела мысль, весь вечер не дававшая ей покоя и теперь мешавшая в полной мере насладиться его прикосновениями. Дожить с ней до утра не было никакой возможности, поэтому Эйлин решила всё выяснить сейчас.

– Северус, – она погладила его руку, расстегнувшую последнюю пуговицу, – что это было там, за столом, во время ужина?

– А что там было? – его голова чуть склонилась набок, бровь поползла вверх, а взгляд выразил ироничную заинтересованность. «Ах, господин профессор, до чего же я люблю этот ваш взгляд», – подумалось ей. Сколько раз Эйлин видела это выражение на его лице. И всякий раз ловила себя на мысли, как же он хорош в такие моменты.

– Мне показалось, что кое-кто немножко поколдовал? – её невинный взгляд и лукавая улыбка были встречены всё тем же иронично-вопросительным взглядом его непроницаемо-чёрных глаз, в которых сейчас дрожали отблески пламени камина и нескольких висевших в воздухе свечей.

– Тебе показалось.

Он не спеша распахнул на ней мантию и стал расстёгивать пуговки на её блузке. Его прикосновения вызывали у Эйлин лёгкий трепет. Хотелось забыть обо всём и полностью уплыть на волнах ощущений, всегда возникавших, когда руки Северуса касались её тела. Но упрямство, замешанное на беспокойстве, не давало ей сделать этого. Эйлин придержала его руку, занятую очередной пуговкой:

– Северус. Ты мне не доверяешь?

Он резко выпрямился и сердито нахмурился:

– Сразу шантаж и спекуляции? – недовольно буркнул он. – «Не доверяешь…» – передразнил он жену. – Не стоит мной манипулировать таким образом.

– А тебе не стоит мне врать, – тут же разозлилась Эйлин, – и считать меня дурочкой. Я же видела…

– Глазастая какая…. Видела она…. Кто-нибудь ещё видел?

– Не знаю. Думаю, нет. Ты всё сделал быстро. Но поручиться за это не смогу.

– Драккл с ними. Всё равно никто ничего не сможет доказать.

Снейп был недоволен. Разговор ему явно не нравился. Но и уйти от её расспросов он не мог. Что ж, раз она такая наблюдательная, придётся ей всё рассказать. Эйлин молчала, вопросительно глядя на него. Снейп скривил губы и презрительно произнёс:

– Есть у меня одно зелье. По действию оно противоположно Феликсу Фелицису. Тому, кто его выпьет, сопутствуют неудачи во всех делах. Специальные присадки делают его действие практически неисчерпаемым, если не принять соответствующее противоядие. Так что теперь все начинания мистера Бэкуорда обречены на провал, – глаза Северуса в этот момент злобно сверкнули, хотя голос оставался по-прежнему ровным. «Сейчас она скажет, что не стоило так рисковать своей репутацией», – мрачно подумал он. Именно поэтому ему не хотелось рассказывать Эйлин о своей мести этому слащавому подонку.

– Ух ты! – Эйлин стремительно села в кровати. Глаза её восторженно вспыхнули. – Ты придумал такое зелье? Давно? А на ком ты его испытывал?

Снейп улыбнулся, глядя на реакцию жены. Нет, определённо он ещё не слишком хорошо знает эту девчонку, раз ожидал от неё совсем другого. «Пора бы уже понять, что ей можно доверять», – вставил своё замечание внутренний голос. Проигнорировав его, Снейп произнёс вслух:

– Придумал давно. Испытал на одном из соратничков. Ты, скорее всего, о нём не слышала. Нетворк. Неудача за неудачей. Недовольство Тёмного Лорда, который стал подозревать его в умышленном саботировании его поручений. В восемьдесят первом сел в Азкабан. В девяносто шестом пытался бежать вместе со всеми, но провалился в какой-то люк на пути, из которого не смог выбраться. Просидел в Азкабане до девяносто седьмого года. Тогда ему всё-таки удалось сбежать, но лучше бы ему было оставаться в тюрьме. Волан-де-Морту он показался недостаточно преданным. Он стал пытать Нетворка, и тот сошёл с ума, как в своё время Лонгботтомы. Так что зелье работает.

– Се-е-е-верус…. – в голосе Эйлин явственно слышалось восхищение. – Какой же ты у меня….

Она крепко обняла мужа, прижимаясь к нему всем телом.

– Какой? – усмехнулся он, обнимая Эйлин и прикасаясь губами к её волосам. – Злобный? Мстительный? Жестокий?

– Умный. Талантливый. Справедливый. Я тобой горжусь.

– Было бы чем, – буркнул Северус, стараясь скрыть удовольствие, которое доставили ему слова Эйлин. Всё-таки, они во многом похожи, и он зря опасался её осуждения.

– А как же тебе удалось подлить Бэкуорду это зелье? Ты сделал его невидимым?

– Ну да.

– Никогда так не пробовала… Научишь? – Эйлин просительно заглянула ему в глаза.

– Научу, конечно. Впрочем, ничего сложного в этом нет. Ты и сама способна этому научиться, если пару раз потренируешься.

– Обязательно потренируюсь, – Эйлин улыбнулась. Вдруг улыбка сползла с её лица, и она тревожно заглянула мужу в глаза:

– Послушай, Северус. Но если это делается так просто, значит, нам тоже могут подлить или подсыпать какую-нибудь дрянь?

– Могут. Именно поэтому я и сделаю для нас с тобой амулеты, оберегающие нас от подобного. А пока будем надеяться на эти твои игрушки. Без них из комнаты ни шагу, поняла? Да и в комнате тоже держи его поблизости.

– Поняла-поняла, – Эйлин поцеловала Северуса. Он снял с неё мантию и отшвырнул её на стул.

Эйлин устало опустилась на подушку. Он раздевал её, как маленького ребёнка, бережно и ласково. Расстегнув замок на юбке, он стянул её вниз и стал массировать ноги Эйлин, а после закончил расстёгивать пуговицы на её блузке. Распахнув тонкую шёлковую ткань, Северус касался губами открытых участков тела Эйлин, наслаждаясь мягкостью и шелковистостью её кожи и жадно вдыхая её запах. Вот он приподнял её, снял блузку, уложил на живот, лицом вниз и расстегнул на ней лифчик. Освободив жену от колготок и трусиков, Северус гладил и целовал её спину, крепкие, упругие ягодицы и стройные ноги. Эйлин тихонько постанывала от этих прикосновений. Он на минуту отвлёкся, быстро сбросил с себя всю одежду и вновь продолжил делать то, что заставило её, как обычно, на какое-то время перестать адекватно воспринимать действительность. Впрочем, разве только её одну?

Завтрак в Большом зале был недолгим. Все, кто не успел собрать чемоданы накануне, а таких было большинство, разбежались по спальням, чтобы успеть закончить сборы к прибытию в Хогсмид Хогвартс-экспресса. Эйлин ушла с Гермионой в её спальню, чтобы поболтать с ней напоследок. Северус отправился в кабинет Мак-Гонагалл.

– Минерва, вы уже решили, кто будет преподавать зельеварение в этом году?

– Ещё нет. Честно говоря, я рассчитывала на миссис Снейп, но думаю, что в её положении не стоит этим заниматься.

– Именно. Взрывающиеся котлы и ядовитые пары вряд ли принесут пользу и ей, и ребёнку.

– В этой связи у вас есть какие-то предложения? – Минерва вопросительно взглянула на Снейпа.

– Да. Я по-прежнему буду преподавать зельеварение, а вы ищите профессора ЗОТИ.

– Так, разумеется, было бы проще…. – Минерва опустила голову и потёрла пальцами виски, после чего подняла взгляд на Северуса. – Но ведь вы давно уже хотели вести именно ЗОТИ. Почему вы теперь изменили решение?

– Как по-вашему, чем будет заниматься Эйлин в Хогвартсе? – вместо ответа спросил Снейп.

– Ну-у…. Наверное, помогать вам. Хотя я собиралась предложить ей вести маггловедение, но вы, очевидно, против?

– Да, я против. Минерва, вы что-нибудь слышали об Уолтере Шафике?

– Да, в Министерстве ходят какие-то слухи, но ничего определённого о нём пока никто сказать не может. Тёмная личность.

– Хорошо же работают ваши авроры, – губы Снейпа искривила презрительная усмешка. – У них под носом разрастается новая противозаконная организация, а они «не могут сказать ничего определённого».

– Всё настолько серьёзно? – Минерва встревоженно смотрела на Снейпа.

– Более чем. У них много молодых сторонников. А в Хогвартсе будут учиться дети, у многих из которых родственники сели в Азкабан благодаря и моим стараниям тоже. Я, хвала Мерлину, сумею за себя постоять. Но я не хочу подвергать опасности ни жизнь Эйлин, ни жизнь….– тут Снейп слегка замялся, но, кажется, Минерва не заметила этой короткой паузы, – нашего ребёнка.

Мерлин, как же трудно ему было произнести это «нашего»!. Хорошо, что Эйлин не слышит его сейчас.

– Я понимаю вас, Северус. Послушайте, у меня возникла одна идея. Сейчас сюда придут Финчли, Стрейнджерс и Оливикус, чтобы воспользоваться этим камином и сразу попасть в Министерство. Сэсил и профессор Тофти остаются, чтобы проверить оставшиеся работы и оформить результаты экзаменов. Так вот, что если предложить Амадеусу Финчли преподавать защиту от Тёмных Искусств?

Снейп неопределённо пожал плечами:

– А он согласится? Вряд ли он захочет поменять перспективную работу на сомнительную должность преподавателя.

– Думаю, попробовать всё-таки стоит. Других вариантов пока всё равно нет.

В этот момент в дверь постучали.

– Войдите, – откликнулась Минерва.

Стрейнджерс, Финчли и Оливикус переступили порог директорского кабинета. После нескольких ничего не значащих вежливых фраз экзаменаторы стали прощаться.

– Мистер Финчли, – обратилась Мак-Гонагалл к аврору, – задержитесь пожалуйста ещё на несколько минут.

– Да, госпожа директор, – мужчина склонил голову и встал в стороне рядом со Снейпом, пока его коллеги по очереди заходили в камин и исчезали там, бросив горсть порошка и произнося: «Министерство магии».

– Присаживайтесь, господа, – Мак-Гонаалл указала на кресла, стоявшие перед её столом.

– Мистер Финчли, у меня есть к вам довольно неожиданное предложение, – обратилась она к аврору.

 – Я слушаю вас, – мужчина с интересом воззрился на директора.

– Через три дня начинается новый учебный год, а у нас нет преподавателя Защиты от Тёмных Искусств. Не согласились бы вы занять эту должность?

На лице Финчли отразилось удивление:

– Но…. Разве не мистер Снейп будет преподавать ЗОТИ? Мне казалось….

– Вам правильно казалось, – прервала его Мак-Гонагалл. – Но мистер Снейп пока согласился преподавать зельеварение. Нам гораздо легче найти преподавателя ЗОТИ, чем хорошего зельевара.

– Понимаю, – Финчли в задумчивости покивал головой. – Нужно признаться, вы меня слегка огорошили. Могу я подумать над вашим предложением?

– Можете. Только не очень долго. Максимум до сегодняшнего вечера. Надеюсь, этого вам хватит?

– Вполне, – кивнул Финчли. – Вечером я пришлю к вам сову.

– Благодарю вас, мистер Финчли.

Аврор поднялся со своего места, склонил голову в знак прощания и скрылся в камине.

– Вы думаете, он согласится? – подал голос молчавший всё это время Снейп.

– Думаю, да. Но посмотрим.

– Ладно. В отношении меня вопрос решён?.

– Да, Северус. Вы – преподаватель зельеварения и декан Слизерина.

– Благодарю вас, Минерва.

Снейп резко поднялся с кресла и вышел за дверь.

В холле уже собралась толпа студентов. Снейп быстро нашёл среди них Эйлин, оживлённо болтавшую с гриффиндорским трио, и направился к ним. В этот момент по толпе собравшихся пробежало какое-то оживление, двери замка открылись, и студенты стали постепенно выходить во двор, где их ожидали кареты, запряжённые фестралами. Снейп заранее договорился с Эйлин, что она не будет провожать своих друзей на станцию, а простится с ними в замке. Поэтому он молча ждал, пока она обнимет каждого из троицы и пока все они напоследок скажут друг другу что-то быстрое, суматошное и тёплое, то, что обычно говорят люди друг другу при расставании.

Гарри, отделившись от кучки друзей, подошёл к стоящему в стороне Снейпу.

– Господин профессор. Спасибо вам за всё.

– Не стоит благодарности, Поттер. Надеюсь, ваша слава не станет вам помехой в жизни. Будьте осторожны, у вас ещё достаточно врагов, желающих отомстить вам за гибель Волан-де-Морта. Расслабляться рано.

– Я знаю, господин профессор. Это не только мои враги, но и ваши. Так что, думаю, нам с вами ещё придётся не раз встретиться.

– Вы правы. От вас и по окончании школы нет покоя, – губы Снейпа искривила привычная ироничная ухмылка. Ответная улыбка Гарри была широкой и искренней. Поправив очки, он протянул профессору руку со словами:

– Вы правы, господин профессор. От меня не так-то просто избавиться.

– Надеюсь всё же видеться с вами пореже, – ответил Снейп, пожимая протянутую руку.

Остаток дня Снейп вместе с профессором Тофти и Сесил Треверс проверяли оставшиеся письменные работы по ЗОТИ и выводили на их основании общую оценку каждого студента за экзамен в целом. После того, как все оценки были занесены в общую ведомость, осталось только заполнить стандартный бланк с уведомлением о результатах экзаменов для каждого студента, чтобы после разослать их адресатам. Покончив с этой работой, Тофти и Трэверс распрощались со Снейпом и Мак-Гонагалл и отправились в Министерство, так же воспользовавшись камином в её кабинете.

Эйлин в течение этого дня пропадала в библиотеке, то лихорадочно листая книги, то напряжённо вчитываясь в них. На столе рядом с ней лежал пергамент, куда она время от времени что-то записывала. Кажется, у неё появилась какая-то идея. Когда есть чем заниматься, время летит незаметно. Так что и для неё, и для Северуса этот день показался очень коротким.

Перед началом ужина в Большом зале директор попросила у собравшихся за столом минуточку внимания:

– Мне бы хотелось сегодня поздравить нашу Эйлину с успешной сдачей выпускных экзаменов и вручить ей этот аттестат с оценкой её знаний.

С этими словами Мак-Гонагалл вручила Эйлин свёрнутый в трубочку пергамент. Поблагодарив директора, девушка с улыбкой развернула свиток. По мере того, как она читала его, улыбка медленно сползала с её лица.

Зелеварение – Превосходно.

Ну, ещё бы. Кто из студентов лучше неё знал этот предмет?

Трансфигурация – Удовлетворительно.

Согласна. На «Превосходно» она этот предмет никогда не знала.

Заклинания – Превосходно.

Да, её практика по этому предмету сравнима разве что с практикой Гермионы и Гарри. Даже, пожалуй, только Гермионы. Гарри хоть и герой войны, но всё-таки умеет меньше, чем его подруги.

Травология – Выше ожидаемого.

Ну-у… Хотелось бы больше, но для этого нужно было учить лучше. И так сойдёт.

ЗОТИ– Удовлетворительно.

Что?! ЗОТИ – не «Превосходно»? Эйлин возмущённо зыркнула на мужа. Он ожидал этого, слегка кривя рот в своей обычной ухмылке и продолжая при этом невозмутимо прислушиваться к тому, что говорила ему сидящая рядом Минерва. Эйлин задохнулась от такой вопиющей несправедливости, но промолчала, желая только одного – чтобы этот ужин как можно скорее закончился, и она смогла, наконец, высказать мужу всё, что она думает по поводу его системы оценивания знаний.

Придя к себе в комнату, Снейп встал у стола, молча скрестил руки на груди и стал ждать бури. Впрочем, начало было спокойным.

– По-вашему, господин профессор, я знаю ваш предмет хуже Поттера и Грейнджер? – Эйлин стояла напротив него, точно так же сложив руки на груди и недовольно поджав губы.

– Отнюдь.

– Может быть, вас не устроила моя теоретическая подготовка?

– Ну что вы? Ваша письменная работа была оценена профессором Тофти на «Превосходно».

– То есть, у вас вызывают сомнения мои практические навыки?

– Разумеется. Вам дали поблажку, вы не смогли показать свои умения в полную силу. И после этого вы хотите, чтобы я поставил вам незаслуженно высокую оценку? Чтобы после каждый мог сказать, что профессор Снейп завысил оценку собственной жене, несправедливо придираясь ко всем остальным?

Эйлин со злостью топнула ногой. Формально он был прав. Но, драккл его побери, как же это обидно! Ведь она на самом деле сильнее всех своих однокурсников, и он знает это. Бутылочка красных чернил с его стола поднялась в воздух и вдребезги разбилась о стену за его спиной, оставляя на ней зловещие красные потёки.

– Полегчало? – Снейп насмешливо смотрел на жену.

– Угу, – буркнула Эйлин. Её запал прошёл, но чувство несправедливости было по прежнему острым.

Северус взмахнул палочкой, приводя в порядок стену и убирая с пола стеклянные осколки. После чего подошёл к Эйлин и крепко обнял её.

– Успокойся. Все знают, какая ты на самом деле сильная волшебница. Но давать поводов к сплетням мы не должны.

Она вздохнула и покрепче прижалась к нему, сознавая его правоту. В конце концов, какая разница, какую оценку он ей поставил, когда он рядом и обнимает её? Он всё про неё знает и любит её такой, какая она есть. И любил бы, даже поставив ей «Отвратительно». Правда, в этом случае от его насмешек ей пришлось бы несладко. Эйлин тихонько улыбнулась, представив это.

– Ты чего улыбаешься? – Северус заглянул ей в лицо.

– Представляю, что бы я с тобой сделала, если бы ты влепил мне «Отвратительно».

– И что бы такого ты со мной сделала?

– Идём, покажу, – многозначительно ухмыльнулась Эйлин, потащив его за руку в сторону спальни.

На следующее утро после завтрака в Большом зале директор Мак-Гонагалл сообщила Снейпу, что Финчли дал согласие преподавать ЗОТИ.

– А что с трансфигурацией? И кто теперь будет деканом Гриффиндора? – поинтересовался он.

– Мэри МакДональд. Помните её? Она ведь училась вместе с вами.

– Помню, – коротко бросил Снейп. Ещё один «привет из прошлого». До каких пор оно будет напоминать о себе? Мэри МакДональд…. Это её Лили привела в пример, когда доказывала ему, что Мальсибер подонок. А ведь Мальсибер тогда всего лишь попытался наколдовать ей побольше прыщей на лице, в насмешку за то, что она не расставалась с маленьким зеркальцем и вечно разглядывала себя, недовольно морщась, выискивая малейший прыщик и тщательно убирая его с помощью зелья, которое постоянно таскала в кармане мантии. Ах, как она заорала тогда, увидев в зеркальце своё лицо, сплошь усыпанное отвратительными прыщами! У неё тогда случилась истерика, и Мальсибер поскорее расколдовал эту идиотку. И вот за это Лили назвала его подонком. А то, что Джеймс сделал с ним самим там, у озера, не вызвало у неё столь бурного возмущения. Более того, это не помешало ей считать Поттера благородным и достойным её любви. Впрочем, сама Мэри не держала на Снейпа зла. Хоть он и находился в тот момент рядом с Мальсибером и Эйвери. Ведь это именно она уговорила Лили выйти к нему, узнав, что он собирался проторчать всю ночь у дверей гриффиндорской гостиной.

Снейп постарался отогнать от себя эти воспоминания, вслушиваясь в то, что говорила Мак-Гонагалл.

– Она была замужем за Патриком Шеффилдом из отдела магического транспорта. Он был магглорождённым, так же, как и она. Погиб от рук Пожирателей. Мэри работала в редакции «Вестника трансфигурации». Ей пришлось скрываться у друзей. Детей у них не было. Теперь вот согласилась поработать в Хогвартсе

Снейп молча кивнул.

– А что с маггловедением? – спросил он, чтобы поскорее перевести разговор на другую тему.

– Оливикус порекомендовал девушку, которая проходила стажировку в их отделе. Она закончила Хогвартс три года назад. Возможно, вы помните её. Элен Декстер, Хаффлпафф.

– Фамилию помню, внешность – нет. Очевидно, в зельеварении она не блистала, но и тупицей не была. Середняков запомнить труднее всего. Это не Лонгботтом с Грейнджер.

– Вы правы, Северус. Впрочем, это неважно. Я довольна, что кадровый вопрос удалось кое-как утрясти.

Снейп был с ней полностью согласен. В течение нескольких дней, оставшихся до начала занятий, он был, наконец, совершенно свободен, поэтому, не откладывая в долгий ящик, приступил к варке зелья по рецепту Юджинии Хоффман. Эйлин не проявила к этому никакого интереса, занятая своими мыслями и записями. Ему это было на руку. К вечеру тридцать первого августа зелье было готово. Хогвартс– экспресс прибыл на станцию Хогсмид, переполненный студентами. Начинался новый учебный год.

====== Глава 7 ======

Как обычно, в преддверии праздничного ужина, в Большом зале царили шум и суматоха. Церемонию распределения первокурсников по факультетам в этом году поручили провести декану Хафлпаффа. Несмотря на некоторую суетливость, Помона Спраут легко справилась с этим заданием. После того, как вновь поступившие ученики уселись за столы своих факультетов, директор Мак-Гонагалл обратилась ко всем собравшимся с короткой речью. Она говорила о прошедшей войне, о мужестве и героизме защитников Хогвартса, многие из которых сидели в этом Зале. О тех, кто погиб, защищая школу и о тех, кто участвовал в её восстановлении. Во время её речи в Зале было необычно тихо. У Эйлин, слушавшей эту речь, сдавило горло. Последняя церемония распределения, которую она помнила, проходила с участием Дамблдора. Она не видела, что и как говорил в прошлом году на этой церемонии Снейп. И сейчас она с трудом переживала этот момент несоответствия действительности тому, что хранила её память.

Впрочем, очень многое в замке оставалось прежним. И Большой зал, восстановленный во всей своей красе и величии, и праздничная атмосфера, царящая в нём, и весёлое возбуждение на лицах студентов….

Минерва тем временем представила собравшимся новых преподавателей. Уже знакомый Эйлин Амадеус Финчли предстал перед собравшимися в строгой тёмно-синей мантии. Этот сильный, подтянутый, тщательно выбритый немногословный сорокалетний мужчина с короткими тёмными волосами и цепким, внимательным взглядом спокойных карих глаз производил сильное впечатление, особенно на старшекурсниц, многие из которых с самого начала церемонии не сводили с него заинтересованных, смущённых, а иногда и откровенно восхищённых взглядов.

Новый преподаватель трансфигурации и декан Гриффиндора произвела на Эйлин двоякое впечатление. С одной стороны, Мэри МакДональдс была стройна, в меру ухожена, прекрасно выглядела для своих тридцати восьми лет, имела приятный голос и казалась женщиной неглупой. С другой – строгое, какое-то замороженное выражение её лица, прямая спина и чуть презрительный взгляд невольно заставляли думать о ней, как о педантичном и высокомерном сухаре, неподвластном простым человеческим чувствам. Эйлин, понимавшая, что нельзя судить о человеке по первому впечатлению, и не знавшая о том, что довелось пережить этой женщине во времена правления Волан-де-Морта, тем не менее, глядя на неё, ощутила лёгкую неприязнь и мысленно прозвала её «нашей Мымрой».

Вот кто ей действительно не понравился, так это новый преподаватель маггловедения. Элен Декстер была слишком весёлой, слишком улыбчивой, с пухлыми розовыми щёчками и носиком-пуговкой. Её светлые кудряшки цвета спелой пшеницы и ярко-синие глаза были такими милыми, что непроизвольно вызывали у Эйлин чувство раздражения и непонятной досады неизвестно на что. Впрочем, почему неизвестно? Эйлин всегда бесили слишком активные и жизнерадостные люди, которых принято называть «зажигалками». К тому же, такие милые трогательные малышки всегда вызывают у каждого встречного мужчины желание защищать их и оберегать. Всё это вместе складывалось в устойчивую неприязнь, которую Эйлин изо всех сил пыталась скрыть, но, поймав насмешливый взгляд мужа, поняла, что, по крайней мере, от него не укрылись те чувства, которые вызвало у неё это «небесное создание».

Занятая своими мыслями, Эйлин не заметила взгляд, который Северус украдкой бросил на нового декана Гриффиндора. Присутствие Мэри было для него не слишком приятным. Вновь в его окружении появился человек, который знал о его прошлом больше, чем ему хотелось бы. Человек, помнивший о его безответной любви и об унижениях, которые ему довелось пережить в далёком детстве. И хотя это прошлое больше не держало его цепкими когтями и не угрожало разоблачением, присутствие Мэри МакДональд было для Снейпа неприятным. Тем более, что присутствие это доведётся терпеть очень долго.

Праздничный ужин прошёл оживлённо Поначалу Эйлин, сидевшую рядом с мужем за преподавательским столом, смущал вопрос, имеет ли она право здесь находиться. Ведь она не преподаватель Хогвартса. Впрочем, поскольку альтернативы у неё не было, она постаралась как можно скорее принять это факт и подавить смущение, особенно остро вспыхивавшее в те моменты, когда старшекурсники бросали на неё взгляды, не всегда доброжелательные. Многие считали её выскочкой, незаслуженно получившей приз в виде мужа – героя войны и теперь бездельничающей за его счёт. Показывать своё смущение она никому не собиралась, поэтому взгляд её был слегка надменным и презрительным. Она-то уж точно не будет стремиться понравиться всем и каждому, как эта «пупсенька» – наконец-то Эйлин нашла определение для нового профессора маггловедения. Тоже мне, профессор… Раздражение, владевшее Эйлин, постепенно вытеснило сомнения по поводу уместности её присутствия за преподавательским столом. Какого драккла? Она жена Северуса, поэтому имеет полное право находиться рядом с ним везде, где бы он ни был. Как говорится: «В горе и в радости, в богатстве и в бедности, в здравии и в болезни». Она улыбнулась, вспоминая брачную церемонию здесь, в этом Зале, и лицо её из злого и надменного стало милым и по-детски трогательным. Северус под столом незаметно сжал её руку, и Эйлин окончательно полегчало. Вредноскопы в карманах у неё и у Северуса вели себя тихо, еда была вкусной, разговоры за столом оживлёнными, и Эйлин, наконец, успокоилась.