Текст книги "Наши в Хогвартсе (продолжение) (СИ)"

Автор книги: Miss Doe

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 24 страниц)

====== Глава 1 ======

– Эйлин. Долго ещё? Сколько можно ждать?

– Потерпи, милый. Ещё чуть-чуть…

Снейп стоял посреди гостиной в новой, с иголочки, элегантной парадной мантии чёрного цвета, переминаясь с пятки на носок. Он был готов уже полчаса тому назад, а Эйлин всё не выходила из своей комнаты, всякий раз отвечая одно и то же на его нетерпеливые замечания. В уголке гостиной маячил Стинки, растроганно развесивший уши и картинно стиснувший руки на груди. Снейп сделал несколько кругов по комнате и остановился у окна, глядя на свой весьма и весьма запущенный двор. Он явно нервничал, а эта вредная девчонка своей медлительностью, будто нарочно, подливала масла в огонь. Но вот дверь в её комнату тихонько скрипнула. Снейп обернулся на этот звук и замер, не в силах произнести ни слова.

Эйлин стояла на пороге комнаты, напряжённая и трепетная, как натянутая струна. На ней было длинное белое платье, подчеркнувшее все достоинства её хрупкого с виду, но такого сильного на поверку тела – небольшую, но вполне оформившуюся грудь, тонкую талию, нежную округлость по-девичьи узких бёдер… Её платье не было сияюще-белоснежным, скорее, молочно–белым. Кожа её открытых плеч и рук, казалось, светилась изнутри каким-то особенным мягким сиянием. И таким же мягким, приглушённым светом светились её глаза, обрамлённые чёрными пушистыми ресницами, встречаясь с глазами замершего в восхищении Снейпа. Пепельные волосы Эйлин были чуть приподняты над её высоким чистым лбом и собраны сзади в пышный хвост, переплетённый серебристой цепочкой, который лежал у неё на правом плече. Небрежно выбившийся локон вился у её щеки, делая ещё более нежной и трепетной изящную линию шеи, к которой так и тянуло прикоснуться губами.

Северус не мог отвести от девушки восхищённых глаз. Да, ради этого можно было простить ей любое опоздание. Недаром он вот уже несколько минут стоит перед ней, как дурак, не в силах выдавить из себя ни звука, да что там – даже вздохнуть! – и молча пожирает её глазами. Губы Эйлин трогает лёгкая понимающая улыбка, она, не отрываясь, смотрит ему в глаза и чувствует, как тонет, тонет в этих чёрных, бездонных туннелях, наполненных сейчас потоками бурлящей лавы, способной растворить её всю без остатка….

Вот он, наконец, вздохнул, порывисто подошёл к ней и, не в силах отвести взгляд, прошептал своим глуховатым, бархатным голосом, от которого у неё всегда пробегали мурашки по позвоночнику:

– Э-эйлин… Э-э-эйлин….Какая же ты красавица….

Честно говоря, Северус никогда не задумывался над оценкой её внешности. Для него Эйлин всегда была красива, это подразумевалось и не требовало подтверждений. Он понимал, что, возможно, это его субъективное мнение, но относиться к девушке объективно он не мог. Он знал её с детства, она выросла у него на глазах, он считал её родным человеком… Трудно объективно оценить внешность родного человека, к которому привык. Своя – значит, красивая. И только теперь Снейп понял, что его Эйлин действительно чертовски красива, как только может быть красива молодая, влюблённая, уверенная, осознавшая свою силу и власть над мужским сердцем ведьма. Сейчас она напоминала ему их общий патронус – напряжённая, трепетная, изящная, готовая, словно лань, в любой момент сорваться с места и стремительно умчаться в неведомую даль…

Северус не смог удержаться от того, чтобы не коснуться губами этой нежной шеи. Эйлин вздрогнула от его прикосновения, затрепетала всем телом и произнесла тем тихим, воркующим голосом, который он так любил слышать, голосом, говорящим о крайней степени её возбуждения либо удовлетворения:

– Северус… Ещё один такой поцелуй – и мы уже никуда не поедем… Я потратила два часа на всю эту красоту. Если мне придётся начинать всё сначала…. – Она улыбнулась, покачала головой и взглянула на него такими глазами, что он был готов тут же зацеловать её до полного изнеможения. Вернул его на землю восторженный всхлип Стинки, по-прежнему стоявшего у стены и с чувством заламывающего руки:

– Хозяйка! Хозяйка такая красивая! И хозяин…. Стинки счастлив, – по щекам домовика катились крупные слёзы, а сам он в это время расплывался в умильной улыбке.

– Спасибо, Стинки, – Эйлин улыбнулась, медленно выплывая на поверхность из омута этих чёрных, наполненных страстью и восхищением бездонных глаз. – Ну что же ты плачешь? Ну-ка, перестань.

– Стинки плачет от радости. Стинки счастлив, – повторил растроганный эльф, любуясь этой удивительной парой.

– Ну, всё, Стинки, нам пора, – Эйлин подошла к нему, чмокнула домовика в нос, чем привела его в неописуемый восторг, и взяв Снейпа за руку, вышла с ним из дома. Послышался лёгкий хлопок – и они исчезли с того места, на котором только что стояли.

Они оба не хотели устраивать шумную свадьбу с пышной церемонией и большим количеством гостей. Им обоим не нравились подобные мероприятия. Да и кого им было приглашать? Только свидетелей, ибо так положено по закону. А уж выбранные ими свидетели, Поттер и Мак-Гонагалл, неожиданно для них предложили провести брачную церемонию в Хогвартсе, уже почти полностью отстроенном после разрушений, полученных во время битвы с Волан-де– Мортом. Северус с Эйлин переглянулись, пожали плечами и… согласились. Всё равно нужно было определяться с местом, где будут узаконены их отношения. Так почему бы не узаконить свои отношения в Большом зале Хогвартса, под аплодисменты профессорско-преподавательского состава и приглашённого Эйлин гриффиндорского трио? Заодно и проблема с фуршетом для гостей будет решена. И вот теперь они в качестве жениха и невесты стояли у высоких кованых ворот, которые любезно распахивал перед ними давно поджидавший их Хагрид. На Рубеусе был праздничный пиджак. Ради столь торжественного случая он попытался причесать свою густую шевелюру и пышную бороду. Его добродушное лицо освещала радостная улыбка. Увидев Северуса с Эйлин, растроганный до глубины души Хагрид не смог удержаться, чтобы не смахнуть слезинку, скатившуюся по его обветренной щеке.

– Здравствуй, Хагрид, – приветствовала его Эйлин.

– Здравствуй, Ал. Здравствуйте, господин профессор. Добро пожаловать. С возвращением в Хогвартс!

– Благодарю, Хагрид. – Снейп взял Эйлин за руку и направился к поджидавшей их карете. Это была одна из тех карет, что подвозила студентов к замку, правда, сейчас она была запряжена не фестралами, а парой лошадей.

Вообще-то, согласно традиции, карет должно было быть две. Одна – для жениха, другая – для невесты, которую должен был сопровождать человек, за неимением отца исполняющий его обязанности. Именно этот человек должен был подвести невесту к алтарю. Но, обсуждая подробности, Эйлин сказала:

– Знаешь что, Северус. Веди-ка ты меня к алтарю сам. Ведь ты для меня и папа, и мама, и брат, и дедушка с бабушкой, и учитель, и руководитель – всё в одном флаконе. Не хочу, чтобы этим занимался кто-то другой, даже если это просто дань традиции.

У Снейпа от этих слов сильнее забилось сердце. Вот уже столько времени они вместе, а он до сих пор никак не привыкнет к тому, что Эйлин может вдруг, совершенно неожиданно сказать ему что-нибудь такое, от чего его душа вновь, в очередной раз, покрывается крупными мурашками нежности и перестаёт умещаться у него в груди, застревая непослушным комком в горле.

Он тогда молча поцеловал её, а она без слов всё поняла, такая умница. Им обоим было совершенно наплевать, что подумают о них окружающие. Поэтому, презрев традиции, они сейчас уселись вместе в одну карету, Хагрид взгромоздился на козлы, щёлкнул кнутом, и лошади резво повезли их к замку. Они оглядывали знакомый двор. Гремучая ива радостно колыхала на ветру своими вновь ожившими ветвями. Вдалеке виднелась та самая берёза, которая во время битвы вовсе не пострадала. У обоих было чувство, что они вернулись домой…

Карета остановилась у входа. Снейп вышел первым и подал Эйлин руку. Она стояла в карете и призывно смотрела на него сверху вниз, будто ждала чего-то. Он обнял её прижавшись на миг лицом к её животу и ощутив ладонями тугую округлость её попки под лёгкой тканью платья, подхватил на руки и бережно опустил на землю, не удержавшись, чтобы не коснуться губами её тёплых, чуть приоткрытых губ. Наградой ему было тихое: «Любимый», которое Эйлин выдохнула ему в ухо. Снейп подал девушке руку. Она чуть пошатнулась, прикрыла на мгновение глаза и приложила руку ко лбу. Снейп сильнее сжал её ладонь, помогая ей удержать равновесие и с тревогой заглянул ей в лицо:

– Эйлин?

– Всё хорошо. Наверное, укачало.

Взгляд девушки прояснился, она ободряюще улыбнулась Северусу и легонько сжала его руку.

Хагрид открыл перед ними дверь. Жених с невестой переступили порог замка.

Внутри всё выглядело так, как будто не было никакой битвы. Холл был полностью восстановлен в своём первозданном виде. У Эйлин на глаза навернулись слёзы. Сколько воспоминаний было связано с этим местом. Снейп почувствовал её состояние. У него и у самого грудь сдавила какая-то непонятная, странная боль. Слегка повернув голову, он встретил её взгляд, на мгновение прикрыл глаза и чуть заметно кивнул ей. Она снова легонько сжала его руку. Всё это помогло им обоим справиться с собой.

Тем временем Хагрид уже подошёл к двери, ведущей в Большой зал. Заглянув внутрь и убедившись, что там все на месте, он торжественно распахнул створки перед женихом и невестой. Северус вновь переглянулся с Эйлин. В его глазах появилось обычное ироничное выражение, а губы искривила такая привычная лёгкая ухмылка. Эйлин ответила на неё понимающей саркастической усмешкой. Её глаза теперь смеялись. Казалось, что в них безудержно скачут и мельтешат её обычные непоседливые бесенята. Кажется, эти двое решили не воспринимать происходящее всерьёз. По крайней мере, к себе-то уж точно относиться с изрядной долей иронии. Эйлин скорчила притворно-торжественную мину, Снейп шутливо-укоризненно покачал головой и легонько шлёпнул её по попе. «Хам!» – нежно промурлыкала она ему на ухо. «Минус сто баллов со Слизерина», – так же нежно прошептал он ей в ответ, и они, наконец, переступили порог Большого зала.

Факультетских столов в зале не было. Пол от самой двери и до возвышения, на котором обычно помещался обеденный стол преподавателей, покрывал роскошный ковёр с узором в виде разводов в изумрудно-серебристых тонах. Вообще, весь зал был украшен драпировками с символикой Слизерина. На другом конце ковра перед возвышением располагался импровизированный алтарь, украшенный белыми розами. У алтаря о чём-то тихонько разговаривали нынешний директор Хогвартса Минерва Мак-Гонагалл и низкорослый волшебник с клочьями седых волос на голове. Эйлин он показался смутно знакомым. Где она могла его видеть? Так и не припомнив обстоятельств их возможной встречи, она обвела взглядом Зал. Сейчас он был освещён яркими лучами солнца, потоком льющимися с потолка, отражающего бездонную синеву летнего июльского неба. Перед алтарём стояли стулья, на которых расположились немногочисленные гости.

Из преподавателей Эйлин заметила Септиму Вектор – профессора Нумерологии и Батшеду Бабблинг – профессора Древних рун. Аврора Синистра сидела рядом с Сивиллой Трелони, которая по такому случаю была укутана в совершенно невероятную огромную шаль, сплошь усыпанную серебристыми блёстками, с узором из яркими цветов и бахромой по краям. Мадам Хуч выглядела на редкость свежо, несмотря на возраст. Её губы время от времени трогала лёгкая улыбка, а в глазах появлялся задорный молодой блеск, когда она отвечала на то, что шептала ей в ухо Помона Спраут. Декан Хаффлпаффа нынче превзошла самоё себя – её мантия сияла непривычной глазу чистотой, а под ногтями не было грязи. С другой стороны от Помоны сидел маленький профессор Флитвик, губы которого тоже растягивались в благостной улыбке. Лицо сидевшего далее Горация Слагхорна также было умиленно-расслабленным. Он о чём-то лениво перешёптывался с Гермионой. Рон Уизли откровенно скучал в ожидании запаздывавших виновников торжества. Гарри сидел с краю, готовый в любой момент вскочить и приступить к своим обязанностям шафера. Среди гостей Эйлин заметила мадам Помфри и Филча. Позади всех сидящих возвышался кентавр Флоренц. Отдельную группу гостей составляли хогвартские привидения, к которым сейчас присоединился и профессор Бинс.

Эйлин не сразу заметила под потолком своего закадычного дружка и союзника, помощника в её детских шалостях и взрослых бедах. Пивз висел под потолком вниз головой, сложив руки на груди и, казалось, спал. Но, как только Снейп с Эйлин переступили порог Большого зала, Пивз перекувыркнулся через голову, громко свистнул в два пальца и взорвал над ними огромный, висящий рядом с ним в воздухе шар, из которого по всему залу разлетелись тысячи разноцветных бабочек вперемешку с золотистыми звёздочками. Тут же заиграла торжественная и очень проникновенная музыка, и взоры всех присутствующих устремились на жениха и невесту. Хагрид замер у распахнутой двери, будто в почётном карауле. Северус взглянул на Эйлин одновременно оценивающим и подбадривающим взглядом, будто спрашивая у неё: «Готова?» Она чуть улыбнулась ему, на мгновение прикрыв глаза. Он протянул руку, Эйлин положила на неё свою, и они двинулись к алтарю, медленно и торжественно, глядя прямо перед собой, но при этом успевая замечать устремлённые на них взгляды. Оба с одинаково прямыми спинами и с губами, которые слегка кривила одинаковая, чуть насмешливая, улыбка. Они не смотрели друг на друга, но каждый боковым зрением видел партнёра и мысленно восхищался им. Их восхищение невольно передалось гостям, которые смотрели, как завороженные, на эту замечательную пару.

Снейп в своей парадной мантии немыслимо-глубокого чёрного цвета казался удивительно грозным и могущественным магом. Он как будто стал выше ростом и излучал неодолимую, могучую, тёмную и невероятно притягательную силу. Но эта сила не казалась разрушительной. Она как будто источала скрытое сияние, яркость которого приглушала эта великолепная чёрная мантия, заставлявшая сильнее биться сердце идущей с ним рука об руку Эйлин. В противовес этой грозной силе, девушка смотрелась созданием нежным и хрупким. Казалось – отпусти он её руку, и она тут же умчится в неведомую даль – попробуй, догони… Разве можно догнать серебристое облако на небе или поймать невесомый таинственный туман, в котором тонут окружающие предметы? И лишь немногие в этом зале знали, какая огромная сила кроется за этой обманчивой эфемерностью и беззащитностью. Сила, достойная того, кто сейчас шёл рядом и уверенно сжимал её ладонь в своих холодных пальцах.

Гарри вскочил со своего места и встал рядом с Мак-Гонагалл, чуть сбоку от волшебника, приглашённого для проведения бракосочетания, который остался стоять перед алтарём, с улыбкой поджидая подходивших к нему молодожёнов. За пару шагов до него жених с невестой остановились и чуть склонили головы в приветствии. На губах у обоих играла лёгкая полуулыбка. Маленький волшебник улыбнулся им и кивнул. Эйлин с Северусом обернулись к гостям и так же склонили головы, приветствуя собравшихся. Гости зааплодировали. Хагрид уселся на своё место. Молодожёны повернулись к Церемониальному служащему. Тот мельком заглянул в записи на столе и произнёс довольно густым басом, который трудно было ожидать от столь низкорослого человека:

– Северус Тобиас, согласны ли вы взять в жёны Эйлин э-э-э…– снова взгляд на стол, – Се-вье-ри-нова?

– Разумеется, – Снейп насмешливо покосился в сторону Эйлин. – Иначе какого драккла я здесь делаю? – тихонько шепнул он ей на ухо.

Девушка опустила глаза, стараясь сдержать расплывающуюся по губам улыбку.

– Эйлин, согласны ли вы стать женой Северуса Снейпа?

– Разумеется, – повторила она с той же интонацией. – Иначе какого драккла я здесь делаю? – шёпотом спросила она у пожилого волшебника.

Тот неожиданно для всех громко расхохотался и произнёс:

– В таком случае, я объявляю вас соединёнными узами до скончания ваших дней.

Он поднял палочку над Северусом и Эйлин, осыпав их потоком серебристых искр, которые завились вокруг них мощной спиралью. Северус прижал к себе Эйлин, и поток искр окутал их, словно связав друг с другом. Гости захлопали в ладоши, Пивз радостно заверещал, кувыркаясь под потолком, а над головами у молодожёнов лопнул золотистый шар, из которого медленно выплыли цветы и золотистые звёздочки. Эйлин наклонилась, извлекла из-под подола своего платья волшебную палочку, которая на этот раз была прикреплена к её ноге и сделала ею несколько вращательных движений. Цветы и звёздочки вихрем закружились по залу под внезапно зазвучавшую музыку. «Вальс цветов». Короткая программа, которую девочке Альке так и не довелось откатать в своём детстве, о чём взрослая Эйлин сейчас абсолютно не жалела. Ведь если бы довелось, она бы не стояла сегодня рядом с человеком, дороже, роднее и ближе которого у неё не было и не могло быть.

Гости встали со своих мест и наперебой поздравляли новобрачных, которые выглядели немного растерянно. Было шумно и суматошно. Все улыбались и наперебой говорили им добрые слова и пожелания. Объятия, рукопожатия, поцелуи в щёчку…. Голова у Эйлин кружилась. К счастью церемонимейстер взмахнул своей волшебной палочкой – и на своём обычном месте возник преподавательский обеденный стол, уставленный праздничными блюдами.

Мак-Гонагалл на правах директора провозгласила тост за новобрачных, в котором пожелала им счастья и выразила надежду, что они не мыслят своей дальнейшей судьбы вне Хогвартса. На что Снейп ей ответил:

– Минерва, мы с вами обязательно обсудим этот вопрос. А пока скажите, вы не задумывались о том, что нужно дать возможность семикурсникам, проучившимся в школе целый год, сдать экзамены ЖАБА? Всё-таки, от этого зависит их будущее. Не переучиваться же им опять ещё год?

–Я поднимала в Министерстве этот вопрос. Там согласились. Экзамены пройдут в середине августа. Всем семикурсникам мы вышлем приглашения. Не думаю, что будет много желающих, но… Сколько бы их ни было, экзамены состоятся. Кстати. Гарри. Рон. Гермиона. Вы будете пытаться сдать экзамены?

Грифиндорское трио переглянулось Гермиона неуверенно произнесла:

– Мы ведь… Мы весь год ничего не учили… Не думаю, что мы сможем сдать экзамены….

– Вы вполне можете попытаться это сделать, – Мак-Гонагалл смотрела на них очень серьёзно. – Теорию вы не прошли, зато у вас была большая практика. Во всяком случае, приглашение на экзамены вы получите, а что с ним делать – вам решать.

Директор обернулась к Эйлин:

– А вы, мисс…. То есть, простите…. – она улыбнулась немного виновато, – вы, миссис Снейп, будете сдавать экзамены?

Губы у девушки дрогнули. «Миссис Снейп». Мерлин, как же приятно это звучит! Из-под полуопущенных ресниц она взглянула на мужа. Лицо его оставалось серьёзным и непроницаемым, но она сразу почувствовала, ощутила всем своим существом, что ему тоже было невыносимо приятно услышать эти ласкающие слух слова: «миссис Снейп».

– Да, госпожа директор, – Эйлин перевела взгляд на Мак-Гонагалл. – Я буду сдавать экзамены.

– Прекрасно, – Минерва приветливо улыбнулась всем, – а теперь давайте ещё раз поприветствуем новобрачных!

Застолье было недолгим. По окончании праздничного обеда гости стали постепенно расходиться. Снейп шепнул на ухо Эйлин:

– Ты простишь меня, если я тебя ненадолго оставлю? Нужно обсудить с Минервой наши дальнейшие планы, – с этими словами он поднялся из-за стола, слегка сжав её руку.

– Да, конечно, – она смотрела на мужа, который всё никак не мог привыкнуть к восхищению, всякий раз появлявшемуся в её взгляде, обращённом на него. Эти глаза, глядя на него сияли так, что его сердце стремительно обрывалось куда-то вниз, а после начинало бешено колотиться о рёбра, будто стараясь взломать их и вырваться наружу со скоростью снитча.

– Минерва, мы можем поговорить сейчас? – обратился Снейп к Мак-Гонагалл.

– Разумеется, Северус. Прошу в мой кабинет. Если только ваша жена не заскучает в ваше отсутствие.

– Я хотел бы дать ей возможность свободно пообщаться со своими друзьями, – ответил Снейп, бросив на Эйлин быстрый взгляд сверху вниз, сопровождающийся таким же быстрым движением губ, дрогнувших в подобии мимолётной улыбки. Точно такая же улыбка, коснувшаяся её губ, да чуть прикрытые на мгновение глаза были ему ответом.

Мак-Гонагалл направилась в сторону лестницы, ведущей в директорский кабинет. Снейп шёл за ней, и его чёрная мантия величественно развевалась у него за спиной. Совершенно неожиданно к Эйлин пришло осознание: «А ведь он сейчас – самый сильный волшебник, из всех, живущих на Земле». Гордость за него и восхищение им, вызванные этим внезапным осознанием, смешались в её сердце с нежностью и мурашками пробежали вдоль её позвоночника. Эйлин обвела взглядом гостей, ещё остававшихся в Большом зале. Гриффиндорское трио явно хотело побеседовать с ней. Эйлин с улыбкой поднялась со своего места. Но прежде, чем подойти к своим друзьям, она что-то шепнула на ходу мадам Помфри, которая склонила голову в знак согласия.

– Прошу вас, Северус, – Мак-Гонагалл указала на широкое кожаное кресло, привычно стоявшее напротив директорского стола.

В кресле, развалившись на боку во всю его ширину, беспробудно спал чёрный кот, откинув вперёд все четыре лапы, а назад – хвост. Но как только Снейп подошёл ближе, кот приоткрыл один глаз, потянулся и вальяжно, с достоинством, поднялся. Ещё раз потянулся, выгнувшись дугой и, окончательно открыв глаза, уставился на Северуса. Через мгновение кот с громким мявом одним прыжком кинулся ему на грудь. Снейп едва успел подставить руку и подхватить его, в то время как кот, вцепившись когтями в новую парадную мантию уже тыкался мордой в шею Снейпа, тёрся головой о его щеку, лез мокрым носом в ухо и щекотал его своими усищами. Все эти нежности сопровождались громким мурлыканьем одновременно в трёх регистрах.

– Узнал, мерзавец! Ах ты, негодяй…. – Снейп довольно гладил прильнувшего к нему кота. Слова, которыми он его при этом называл, абсолютно не соответствовали тону, которым они произносились. Минерва, молча наблюдавшая за этой сценой, была поражена, услышав в голосе Снейпа несвойственные ему ласковые нотки.

– Это ваш? – с улыбкой спросила она.

– Как видите. Одну минуту, Минерва.

Снейп опустил кота на кресло, а сам обошёл стол, привычным движением открыл самый нижний ящик и просунул руку в самый дальний его угол. Вынув оттуда нечто, не превышающее в высоту десяти дюймов, завёрнутое в белую мягкую ткань, он положил загадочный предмет к себе в карман со словами:

– Простите, Минерва, но мне необходимо забрать своё.

Проделав это, он, как ни в чём не бывало, вернулся к креслу и уселся в него, ожидая, пока несколько обалдевшая Мак-Гонагалл займёт своё место за директорским столом. Кот при этом устроился у него на коленях, свернувшись клубком и продолжая утробно мурлыкать. С портрета на Снейпа из-под очков-половинок хитро щурил свои голубые глаза Альбус Дамблдор.

– Здравствуй, Северус, мальчик мой! – Дамблдор расплылся в улыбке. – Рад тебя видеть.

– Взаимно, господин Директор, – Снейп слегка склонил голову.

– Дай-ка, я разгляжу тебя… Ох, какой же ты красавец! Поздравляю тебя с бракосочетанием. Желаю вам с Эйлиной счастья.

– Благодарю вас, Альбус.

– Надеюсь, ты останешься в Хогвартсе. Лично я не представляю себе школу без тебя.

– Многие не представляют себе школу без вас. Тем не менее, это данность.

– Но у меня-то уважительная причина. Я всё-таки… как бы это помягче выразиться? Не совсем жив, – Дамблдор хитро улыбнулся в бороду. – Чего, к счастью, не скажешь о тебе.

На некоторое время в кабинете повисла пауза, которую, впрочем, Мак-Гонагалл прервала довольно быстро:

– Так что вы решили, Северус?

– Вы предлагаете мне место преподавателя Защиты от Тёмных Искусств или Зельеварения, как я понимаю?

– Да. И должность декана Слизерина.

– А как же Слагхорн?

– Гораций категорически отказывается продолжать работать в школе. Говорит, что слишком стар для этого. Он хочет на покой, тем более, что ему теперь не нужно ни от кого скрываться.

– Видите ли, Минерва…. Я теперь женатый человек, – лёгкая тень улыбки коснулась губ Снейпа. – И не собираюсь ради работы надолго расставаться со своей женой. Поэтому вряд ли я смогу принять ваше предложение.

– А зачем вам расставаться с женой? Разве она не сможет жить с вами?

– В Хогвартсе? – бровь Снейпа иронично поползла вверх.

– Ну-у…. Я ведь тоже когда-то была замужем. Мы с мужем снимали домик в Хогсмиде.

– Но вы тогда не были деканом. Эта должность требует постоянного присутствия в замке.

– Вы правы, Северус. Но почему бы вам, действительно, не жить в Хогвартсе вместе с женой? Не вижу в этом ничего криминального.

– А чем она будет здесь заниматься? – Снейп с интересом покосился на директора. Честно говоря, такого поворота событий он не ожидал. Готовясь к разговору с Мак-Гонагалл он решил, что, скорее всего, придётся отказаться от её предложения. И, неожиданно для себя, испытал при этом сожаление. Оказывается, он за столько лет успел привыкнуть к Хогвартсу, он сросся с этим замком. Большая часть его воспоминаний была связана с ним. И вот теперь, когда Минерва настойчиво уговаривала его остаться в Хогвартсе, он, как будто назло себе, искал всяческие препятствия, мешающие осуществлению его желания.

– Если Эйлина сдаст экзамен в августе, она вполне сможет преподавать в школе зельеварение или маггловедение. В зависимости от того, что захотите преподавать вы сами. Если же не сдаст – останется в Хогвартсе ещё на один год в качестве студентки, – Минерваа улыбнулась, представив себе двусмысленность положения четы Снейп в этом случае.

– Ах, какой конфуз, – ухмыльнулся Северус, – преподаватель спит со студенткой…. Какой пример для подрастающего поколения!

– Думаю, подрастающее поколение как-нибудь переживёт это скандальное событие, тем более, что студентка давно уже совершеннолетняя и состоит с преподавателем в законном браке.

– А попечительский совет переживёт? – ухмылка ещё сильнее искривила губы Снейпа.

– А попечительский совет я беру на себя, – в голосе Мак-Гонагалл была такая уверенность, что Снейп не сомневался – директор справится с любым попечительским советом в любом составе.

– В таком случае, Минерва, мы принимаем ваше предложение.

– Я не сомневалась в этом, – Мак-Гонагалл победно улыбнулась. – Какой предмет вы будете преподавать?

– Защиту от Тёмных Искусств. Кажется, со смертью Волан-де-Морта эта должность перестала быть проклятой?

– Думаю, да. С возвращением в Хогвартс, Северус.

– Благодарю, Минерва.

Снейп встал. Мак-Гонагалл тоже поднялась из директорского кресла.

– Я рад, что ты принял это решение, Северус, – произнёс молчавший доселе портрет Дамблдора.

– Я тоже, – кивнул ему Снейп.

Они с Минервой вернулись в Большой зал, весьма довольные друг другом. Кот Всеволод, в миру Сева, сидел у Снейпа на руке, вцепившись когтями в его плечо.

Проводив взглядом Северуса, Эйлин подошла к своим гриффиндорским друзьям. Они окружили её, весёлые и возбуждённые, засыпая вопросами и искренне радуясь за неё.

– Ал, что с тобой случилось? Куда ты пропала тогда? – Гарри был взволнован.

– Почему тебя нигде не могли найти? – вторила ему Гермиона.

– Да не тяни ты! – торопил Рон.

– Случилась со мной полная потеря магии, – Эйлин улыбалась, говоря это. Ей было приятно внимание друзей. Было заметно, что они скучали и беспокоились о ней. Все прошлые обиды и недоразумения разрешились. И теперь они снова могли почувствовать, как на самом деле они дороги друг другу.

Услышав ответ Эйлин, Гермиона с ужасом взглянула на неё:

– Полная?! Да ты что?! Как?!

– Головой ударилась. У меня всё, что связано с магией, проходит через голову. Ударилась башкой о камушки – и вот вам результат, – говоря это, Эйлин продолжала безмятежно улыбаться.

– Ты можешь подробней рассказывать? – произнёс эти слова Гарри, но выжидательно уставились на неё все трое.

Эйлин пришлось вкратце рассказать об аресте Северуса, о своей Бомбарде и о её последствиях.

– А сейчас? Сейчас ты как? – Гермиона тревожно смотрела на подругу.

– Сейчас всё в порядке. В Мунго вылечили, – Эйлин улыбнулась шире, вспоминая какими именно методами «лечил» её профессор Мэрдокс. – Кстати, ребята, мне нужно по этому поводу кое-о-чём проконсультироваться с мадам Помфри. Ничего, если я сейчас от вас сбегу ненадолго? Давайте-ка мы с вами как-нибудь встретимся в неофициальной обстановке и обо всём поговорим? Мне ведь тоже хочется узнать, что вы делали всё то время, что я вас не видела.

– Хорошо, Ал. Мы обязательно встретимся, – заверил её Гарри.

Эйлин улыбнулась всем троим и направилась к мадам Помфри. Провожая её взглядом, Гермиона встревоженно покачала головой:

– Потеря магии…. Ужас какой. Думаете, у неё уже всё в порядке?

– Ну, она же наколдовала музыку в зале, – справедливо заметил Рон. – Так что магические способности явно при ней.

– А зачем ей тогда консультироваться с мадам Помфри? – недоверчиво взглянула на него Гермиона.

– Ну, может, ещё не до конца вылечилась. Какие-то….эти…. как их? Во – остаточные явления, – глубокомысленно изрёк Рон.

Гарри молча смотрел вслед удалявшейся Эйлин. Она казалась ему сейчас такой взрослой и такой недоступно-красивой в этом своём белом платье. По сравнению с ней Джинни представлялась ему сущим ребёнком. Да что там Джинни! Он сам и его друзья казались ему детьми, несмотря на всё, пережитое ими. И дело было не в том, что Эйлин старше их на целый год. С Гермионой они одногодки, и всё же….Казалось, что их подруга, в отличие от них, знала нечто такое, что было недоступно их пониманию, и это тайное знание давало ей невероятное преимущество перед ними. Как будто, находясь рядом со Снейпом, она впитала в себя часть его могущества, той тёмной, неодолимой силы, которая всегда жила в душе у человека, привычно принимаемого Гарри за врага и оказавшегося в итоге тем, кем он с недавних пор гордился и восхищался.

Гарри обернулся к друзьям:

– Интересно, замужество на всех так действует?

– Как именно? – Гермиона взглянула на него с интересом.

– Ну-у, вот так, – Гарри кивнул в сторону удалившейся Эйлин, не будучи в силах объяснить на словах, что конкретно он имел в виду. Впрочем, Гермиона, кажется, поняла его.

– Наверное, не на всех, – улыбнулась она. – Наверное, только на тех, кто выходит замуж за Снейпа.

– Два Снейпа под одной крышей…. Не многовато ли? – усмехнулся Рон.

– А ведь может появиться ещё и третий, – лукаво блеснула глазами Гермиона.

– Третий? – растерянно взглянул на неё Гарри.

Почему-то эта мысль раньше не приходила ему в голову. А придя, поразила его безжалостной констатацией неизбежного – их детство кончилось. Навсегда. Он не осознавал этого, даже подвергая опасности свою жизнь и жизнь своих друзей. Он не ощущал этого, умерев и вновь воскреснув. И лишь теперь, с яркой отчётливостью поняв, что их подруга вполне может дать жизнь новому существу, он, наконец, сумел сформулировать для себя, чем именно Эйлин отличается от них от всех. Она стала взрослой. По-настоящему взрослой. И теперь у неё есть возможность доказать свою любовь к своему избраннику, дав жизнь его ребёнку. И это понимание никак не вязалось с Ал – с той Ал, которую он знал, с резкой, порывистой, взбалмошной, иногда злой, иногда вредной, но такой привычной и почти родной. Гарри понял, что та девчонка превратилась в Женщину, и ему ещё предстоит привыкнуть к этой её новой ипостаси.