Текст книги "Наши в Хогвартсе (продолжение) (СИ)"

Автор книги: Miss Doe

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 24 страниц)

«Ого!» – подумала Эйлин, вздрагивая. Эти прикосновения не были неприятными, однако, заставили её напрячься. Впрочем, напряжение это не вызывало подозрений. Его вполне можно было объяснить волнением влюблённой неопытной девушки.

– Гортензия… Гортензия… – голос был невероятно мелодичным. Он обволакивал сознание, уносил куда-то далеко, укачивая на волнах неги и рождая в теле блаженную истому. – Признайся – ты любишь меня?

– О, да, мой Повелитель, – тихо отозвалась девушка. – Я люблю вас. Не только как Повелителя… Простите меня…

– Ты ни в чём не виновата, Гортензия. Разве можно запретить любить?

Рука Шафика коснулась шеи Гортензии и по плечу плавно скользнула вниз, задержалась на груди и стала осторожно ласкать её. По телу девушки пробежала дрожь. Её можно было принять за дрожь возбуждения. На самом деле Эйлин колотила дрожь отвращения – она на всю жизнь запомнила «синдром чужих рук». Тело Гортензии Селвин на самом деле было её телом, к которому не имел права прикасаться никто, кроме Северуса. Все силы Эйлин уходили сейчас на защиту сознания и маскировку окклюментного щита. На контроль за собственным телом их уже не оставалось, поэтому она никак не могла остановить эту мерзкую дрожь, которую Шафик принимал за дрожь желания.

– Какая ты податливая…. – тихо шепнул Шафик, властно сжимая грудь Гортензии.

– Простите меня, Повелитель, – прошептала та, виновато потупившись.

– Ну, что ты? Это же прекрасно. Тебе не за что просить прощения, – рука Шафика занялась второй грудью девушки.

– Просто… Просто у Повелителя есть Аманда… И я не должна разбивать ваш союз. – Эйлин мучительно искала аргументы, способные остановить Шафика. Если дело зайдёт слишком далеко, ей придётся оказать сопротивление и полностью дезавуировать себя. И тогда все их с Северусом усилия окажутся напрасными. И неизвестно ещё, удастся ли им выбраться отсюда.

Шафик досадливо поморщился, однако, руку убрал. Быстро совладав с собой и вернув на лицо приветливо-доброжелательное выражение, он взял Гортензию за подбородок и взглянул ей в глаза:

– У Аманды в этом мире есть своё особое предназначение. Когда она выполнит его, её миссия будет окончена. И тогда… Тогда я смогу, наконец, почувствовать себя обычным человеком, не обременённым ответственностью и чувством долга. Тогда я смогу любить того, кого захочу, кому принадлежит моё сердце. И мне кажется, я знаю, кто будет королевой моего сердца.

Он наклонился и легко коснулся губами губ Гортензии. Та несмело ответила на поцелуй. Эйлин не имела права думать ни о чём, кроме того, что ей приятна близость Повелителя. Но всё её существо протестовало против того, что сейчас происходило. Впрочем, скованность девушки Шафик, опять-таки, мог легко объяснить её неопытностью и тем, что она была не готова к такому повороту событий.

– Надеюсь, всё, что здесь произошло и особенно всё, что я сообщил тебе относительно Аманды, останется тайной? Мне не нужно будет стирать тебе память? Мне бы не хотелось, чтобы ты забыла о том, что между нами случилось, – голос Шафика струился по нервам, вливался в кровь и растекался по венам сладким ядом. Гортензия должна была бы испытать от этого неземное блаженство. Эйлин всеми силами сопротивлялась распространению этого яда по телу и подчинению ему своего сознания.

– О, да, Повелитель, излишне напоминать мне об этом. Это будут самые прекрасные и дорогие для меня воспоминания. Не лишайте меня их! Никто ничего не узнает. Особенно Аманда…

– Не ревнуй, девочка. Помни, Аманда – мой бесценный помощник и необходимая деталь моего плана. А в моём сердце отныне поселилась ты.

– Благодарю вас, Повелитель! – Гортензия порывисто схватила руку Шафика и покрыла её пылкими поцелуями. Эйлин при этом мысленно отплёвывалась, но терпеливо исполняла предложенную роль. Шафик ласково поглаживал волосы девушки.

– Теперь иди, – произнёс он, когда Гортензия остановилась и подняла на него глаза. – Ты сумеешь сама добраться в Хогвартс?

– Разумеется, Повелитель. Я достаточно самостоятельная и мне не нужны няньки.

– Не сомневаюсь в этом, – улыбнулся Шафик. – Ступай.

Он подал Гортензии руку, помогая подняться с подушек. Встал со своего кресла, спустился на ступеньку вниз и, оказавшись на одном уровне с девушкой, крепко прижал её к себе и впился ей в губы уже по-настоящему страстным поцелуем. Эйлин зажмурилась, стараясь как можно более естественно отреагировать на эти ненавистные ласки. Она нашла в себе силы обнять Шафика за шею, имитируя страстный ответный порыв. Её губы и язык не принимали участие в поцелуе – Эйлин изо всех сил демонстрировала неопытность Гортензии, на самом деле не желая отвечать на действия, которые были ей противны. Казалось, эта пытка длилась вечность. Но вот, наконец, Шафик разжал объятия и отпустил её.

– Иди, – произнёс он мягко, но властно. В голосе его чувствовалась лёгкая усталость.

У Эйлин ещё хватило сил бросить на него красноречивый взгляд, исполненный любви, преданности, нежности и обожания, после чего она повернулась спиной к Повелителю и медленно двинулась к выходу. Ей хотелось бежать отсюда, бежать со всех ног, но она нарочно замедляла шаг, делая вид, что ей тяжело уходить от человека, которого она любит всей душой. Эйлин спиной чувствовала взгляд Шафика, и под этим взглядом ещё сильней расправляла плечи и задирала голову, ещё мягче ступала по ковру, изображая «свободную, лёгкую пластику пантеры перед прыжком». Только бы он не догадался, только бы не уловил её страха и отвращения! Отвращения к нему и к себе. Эйлин казалось, что теперь она долго не сможет отмыться от этих прикосновений и от этого омерзительного поцелуя. Как теперь она сможет посмотреть в глаза Северусу? Как позволит себе прикоснуться к нему этими губами – губами, которых касался посторонний мужчина? Всё это не было мыслями и жило в Эйлин на уровне ощущений. Сейчас ей некогда было сосредоточиться на этом. Но ощущения эти присутствовали, хоть сейчас их и забивал обыкновенный страх, который она не имела права показать, как, впрочем, и все прочие, обуревавшие её чувства.

Но вот, наконец, она дошла до спасительной двери, обернулась, послала не спускавшему с неё глаз Повелителю полный обожания взгляд, потянула на себя тяжёлую створку двери и скрылась за ней.

====== Глава 18 ======

Несколько секунд Эйлин стояла, прислонившись спиной и затылком к двери, пытаясь унять бешено колотящееся сердце и не замечая ничего вокруг. Но, быстро овладев собой, она огляделась по сторонам. Холл был пуст. Эйлин быстро выбросила руку, шаря ею справа от себя, потом резко прыгнула влево, точно так же обшаривая руками воздух. Ей хотелось убедиться, что что у дверей нет охранников, скрытых дезиллюминационным заклятием. Не найдя никого рядом с дверями, Эйлин прислушалась и окинула взглядом плохо освещённый холл, казавшийся абсолютно пустынным.

Что же ей теперь делать? Возвращаться в Хогвартс или попытаться сделать то, ради чего они с Северусом отправились сюда? Неужели весь риск и всё, что ей довелось пережить там, за этой массивной дверью, было напрасным? И, кстати, где Северус? Наверное, ему пришлось вернуться в Хогсмид, а после и в замок, под пристальными взглядами Флинт и Бёрка?

Словно в ответ на её мысли из тёмного угла между камином и потайной дверцей, которая сейчас была и вовсе неразличима, донёсся чуть слышный шёпот Патрика Шелдона:

– Тихо. Стой, где стоишь.

Этот едва различимый шёпот прозвучал для Эйлин, точно гром среди ясного неба. Она подскочила на месте и едва удержалась, чтобы не вскрикнуть, но вовремя зажала себе рот ладонью. Повинуясь приказу, она замерла у дверей, пристально вглядываясь в полумрак комнаты и пытаясь различить в нём приближающегося к ней Северуса. Она не видела абсолютно ничего, не слышала ни звука шагов по бесшумному ковру, ни шелеста мантии. Она лишь почувствовала дуновение воздуха, когда какая-то лёгкая ткань взметнулась над ней и укрыла её всю, с головы до ног. Эйлин ощутила, что рядом с ней кто-то стоит, но не увидела стоявшего, который приблизился к её уху и тихо зашептал в него:

– Дезиллюминационное плюс мантия-невидимка. Они не увидели меня.

Эйлин почувствовала, как Северус быстро наложил Чары невидимости и на неё, но не обратила на это внимания.

– Мантия-невидимка?! – изумлённо прошептала она. – Ты всё-таки ходил на площадь Гриммо?!

Даже не видя Северуса, она знала, как он ухмыляется сейчас. Вот же гад ядовитый! Он всё-таки полез туда без неё! И это называется – «слизеринская рассудительность»?!

– Гриффиндорец хренов!!! – зло прошипела она вслух.

Северус ничего не ответил, лишь обнял её за талию и оттащил в тот самый тёмный угол за камином, из которого только что выбрался к ней.

– Как тебе удалось тут остаться? – прошептала Эйлин.

– Потом расскажу. Как и ты мне расскажешь, зачем Шафик оставил тебя. Сейчас нужно решить, куда идти искать пленников.

Эйлин сняла с них обоих Чары невидимости, порылась в кармане мантии и извлекла из него флакон со своим зельем, повышающим интуицию.

– Сейчас выпьем и прозреем, – ухмыльнулась она.

Не имея возможности отсчитывать капли, она просто глотнула из горлышка ярко-бирюзовую жидкость и протянула флакон Северусу. Тот последовал её примеру, после чего вновь наложил на них обоих дезиллюминационное заклятие.

Зелье подействовало почти мгновенно. Их обоих с непреодолимой силой потянуло пройти по коридору налево от дверей, ведущих в зал собраний. Они старались идти настолько быстро, насколько это позволяла делать мантия-невидимка. «Как они только ухитрялись перемещаться под нею втроём?» – думала Эйлин, вспоминая похождения своих гриффиндорских друзей. Мягкий ковёр глушил шаги, дышать Эйлин и Северус старались как можно тише и постоянно были настороже, чтобы невзначай не наткнуться на кого-то из обитателей дома. Впрочем, на всём пути следования им не встретилось ни одной живой души. Обоим это казалось подозрительным, но они не обменивались мыслями по этому поводу.

Коридор заканчивался широкой мраморной лестницей, у подножия которой раскинулся холл с каменным полом, украшенным мозаикой, опять же, в виде восточных орнаментов. Прямо перед ними была входная дверь, у которой дежурили двое парней, похожих на тех, что проверяли волшебные палочки на выходе из зала собраний. Эйлин и Северус под мантией замерли, стараясь как можно меньше шевелиться и даже дышать через раз. Хорошо хоть, все помещения в этом доме освещались достаточно тускло, создавая везде спасительный полумрак.

Слева и справа от входа располагались двери, ведущие, по всей видимости, в жилые апартаменты. Между ними и входной дверью находились менее пафосные дверцы, очевидно бывшие входом в служебные помещения. Зелье интуиции подсказывало Северусу и Эйлин, что справа от них находится вход в кухню. А им нужно было проникнуть в дверцу слева, ведущую в подвал. Только вот, как это сделать незаметно для охранников?

Неслышно ступая, Северус и Эйлин спустились с лестницы. Подойдя к двери, Северус попытался разобраться, какое заклинание на неё наложено. Эйлин при этом держала на прицеле парней у входя, пристально следя за каждым их движением.

– Бесшумно открыть не удастся, – Эйлин почувствовала губы Северуса у самого своего уха и, несмотря на совершенно неподходящую обстановку, на растущую тревогу и напряжение текущего момента, вздрогнула от побежавших по затылку мурашек. – Я произнесу заклинание, послышится довольно громкий хлопок. Именно в этот момент ты «Обливэйтом» сотрёшь память обоим охранникам. Поняла?

– Да, – тихо прошептала она в ответ, твёрдо упёрлась ногами, словно вросла в пол, держа наготове волшебную палочку.

Она услышала у себя за спиной лёгкую возню, шёпот Северуса, произносившего заклинание, хлопок, показавшийся её оглушительным, и неприятный скрип давно не смазываемых дверных петель. Оба охранника, как по команде, сделали стойку и уставились на дверь, даже не думая сорваться с места и побежать на звук. Это облегчило Эйлин задачу. Тихое, почти беззвучное «Обливэйт» мгновенно стёрло охранникам память об услышанном звуке. За то короткое мгновение, пока они приходили в себя, Эйлин с Северусом успели метнуться в полуоткрытую дверь и быстро прикрыть её за собой. Пару минут они постояли, прижавшись к этой низкой, но массивной дубовой двери, обитой полосами из кованного железа, прислушиваясь к звукам за ней и одновременно пытаясь оглядеться по сторонам. Не услышав с обратной стороны ни шагов, ни голосов, Северус наложил на замок своё Запирающее заклятие, чтобы полузакрытая дверь не вызвала ни у кого подозрений, а в случае погони чтобы открыть её было легко ему и сложно их преследователям.

Сейчас Северус и Эйлин находились на небольшой площадке, от которой вниз, в глубину подземелья спускалась лестница, конец которой скрывался в темноте. Площадка и начало лестницы освещались колеблющимся светом факела, закреплённого в держателе, вбитом в неровную каменную стену. Очевидно, тот, кто спускался вниз, должен был взять этот факел, чтобы освещать себе путь. Но Северус решил не трогать его. Если кто-то всё же войдёт в эту дверь, то по отсутствию факела сразу же заподозрит, что в подвал пожаловали непрошенные гости. Поэтому они с Эйлин стали медленно спускаться вниз по лестнице, не снимая мантии-невидимки. Когда на лестнице стало совсем темно, Северус осветил «Люмосом» пространство внутри мантии-невидимки, чтобы видеть, куда ступать. Им было очень неудобно спускаться вдвоём под этой драккловой мантией, но снять её они не могли, не зная, кто и что ожидает их впереди.

Лестница привела их к широкому и длинному проходу, по обе стороны которого находились ряды камер, отделённых от прохода не дверями, а решётками. Всё это пространство тускло освещалось факелом, прикреплённым к стене, поэтому необходимость в «Люмосе» отпала. Толщина прутьев явно свидетельствовала о том, что это место изначально служило хозяевам зверинцем, в котором содержались опасные хищники. Мантикоры, например. Камер было по четыре с каждой стороны. Охраны в помещении не наблюдалось. Зато справа от лестницы имелся какой-то тёмный и узкий коридорчик, который никак нельзя было оставить без внимания.

– Прикрой меня. Я посмотрю, что там, – так же тихо прошептал Северус в самое ухо Эйлин.

Он выбрался из-под мантии-невидимки, оставив Эйлин стоять под ней в самом начале коридорчика с палочкой наготове, а сам медленно пошёл вперёд, неслышно ступая и озираясь по сторонам. К счастью, коридорчик был не только нешироким, но и недлинным и заканчивался небольшой комнаткой без дверей, очевидно, караульным помещением. В ней помещался лишь небольшой, грубо вытесанный деревянный стол, навесной шкафчик над ним да пара таких же грубо выструганных тяжёлых табуретов. В комнате никого не было. Северус обошёл её всю, пытаясь обнаружить какие-нибудь скрытые тайники, но ничего подобного не нашёл. Комната казалась обычным тупиком, предназначенным для сторожей этого, пустующего ныне зверинца.

Северус вернулся к Эйлин, которая послушно стояла на том же самом месте, где он её оставил. Её не было видно под дезиллюминационным заклятием и мантией-невидимкой, но он ощущал её присутствие и потому остановился точно рядом с ней, обнял за плечи и чуть слышно прошептал ей на ухо:

– Никого.

– Там кто-то есть, – так же тихо произнесла она, накрывая его мантией.

Северус замер, напряжённо вглядываясь в полутьму. В самой дальней от них и хуже всего освещённой камере справа ощущалось чьё-то присутствие. Находившееся там существо не шевелилось, но в окружающей их плотной и вязкой тишине очень явственно слышалось его тяжёлое дыхание. Северус и Эйлин, укрытые мантией-невидимкой, неслышно двинулись вперёд. Остановившись перед последней в ряду решёткой, они замерли, не издав ни звука.

За решёткой на полу, привалившись спиной к холодной каменной стене, сидел человек. Его голова со спутанными тёмными волосами свесилась на грудь. Казалось, он спал. Полумрак не давал возможности разглядеть подробности, но что-то в облике человека показалось Эйлин знакомым. Северус привлёк её за собой поближе к решётке и тихим голосом позвал:

– Лонгботтом!

И только теперь Эйлин осенило. Ну, конечно же, это был Невилл! «Что-то знакомое, что-то знакомое!», – передразнила она себя. Вон, Северус сразу узнал его. Хотя… Если бы Эйлин столько же времени потратила на то, чтобы следить за Лонгботтомом на уроках зельеварения, она бы, пожалуй, тоже узнала его сразу.

Услыхав, что его зовут, Невилл вздрогнул, поднял голову и уставился в темноту. При этом послышался лязг железной цепи, и Эйлин с Северусом увидели, на шее у него нечто, похожее на металлический ошейник, к которому крепилась цепь. Другой конец цепи был прикреплён к кольцу в стене.

– Кто здесь? – спросил Невилл, напряжённо вглядываясь в полумрак.

– Снейп, – тихо, но очень внятно произнёс Северус. Он прижал палец к губам Эйлин, призывая её к молчанию, и она послушно замерла, не издавая ни звука.

– Неправда, – так же тихо ответил Лонгботтом. – Это не его голос.

– Я сейчас под Оборотным зельем, – пояснил Северус.

– Стой здесь, – шёпотом велел он Эйлин, оттащив её к решётке на противоположной стороне, а сам выбрался из-под мантии-невидимки и, не снимая с себя Чар невидимости, попытался открыть замок камеры. Это удалось ему не с первого раза и создало некоторый шум, казавшийся слишком громким в тишине этого мрачного помещения. Освободить Лонгботтома от ошейника оказалось делом более лёгким.

Невилл с трудом поднялся с холодного, едва прикрытого тонким слоем гнилой соломы пола на трясущиеся, не повинующиеся ему ноги. Северус, оставаясь невидимым, подставил ему своё плечо. Невилл тяжело опёрся о него и сделал несколько нетвёрдых шагов к выходу.

В этот момент где-то высоко, там, где начиналась ведущая в подвал лестница, послышался звук, напоминающий слабые взрывы, а после – скрип отпираемой двери и тяжёлые шаги нескольких, кажется, двух пар ног по ступеням. Северус мгновенно наложил на Невилла дезиллюминационное заклятие и быстро вытащил его из камеры, туда, где у противоположной решётки их ждала Эйлин под мантией-невидимкой.

– Тише! – только и успел прошипеть он, предупреждая недоумевающие вопросы Невилла, почувствовавшего рядом с собой ещё кого-то невидимого. Все трое замерли, стараясь даже дышать через раз, но и Северус, и Эйлин точно знали, что каждый из них сейчас держит наготове свою волшебную палочку. В полутёмном коридоре показались два охранника. Они молча шли к камере Невилла, освещая себе путь факелом, который закрепили в держателе на стене, поравнявшись с предусмотрительно прикрытой Северусом решёткой камеры. Не заметить отсутствия пленника они не могли. Однако, оба они не выражали ни возмущения, ни недовольства, словно были готовы к тому, что клетка окажется пустой.

Каждый из них достал свою волшебную палочку и ярким «Люмосом» осветил подземелье.

– Дракклово дерьмо! – выругался один из них. – Ну, и где же они? Мы ведь должны видеть их под Чарами невидимости!

– Должны быть где-то здесь, – отозвался второй. – Проверь тот коридор, – он взмахнул палочкой в сторону уходящего в темноту продолжения туннеля, – а я посмотрю в караулке.

Первый охранник отправился вперёд, в неосвещённую часть коридора, бывшую продолжением этого подземного «зверинца». Проходя мимо замершей под мантией-невидимкой троицы, он едва не задел их своим локтем. Все трое прижались спинами к решётке и втянули животы, стараясь занять как можно меньше пространства. К счастью, охранник, пройдя буквально в дюйме от них, так и не ощутил их присутствия. Он медленно прошёл по продолжению коридора, освещая его своей волшебной палочкой. Северус, стоявший с краю, успел заметить, что там вдоль стены тянулся ряд массивных дверей с маленькими зарешёченными окошками. По всей видимости, в следующем коридоре находилось другое отделение тюрьмы, предназначенное уже для людей.

Второй охранник быстро осмотрел караулку и вернулся обратно. Пройдя мимо вновь замершей под мантией-невидимкой троицы, он отправился к своему напарнику, осматривающему коридор. Не обнаружив там никого, они оба вернулись к опустевшей камере Невилла.

– Что делать будем? – в недоумении спросил тот, что осматривал коридор.

– Идём докладывать Филдингу, – ответил тот, что казался главным. – Пусть он решает, что делать.

Северус в этот момент тоже решал, что делать – отключить охранников Парализующим заклятием или дать им уйти. В первом случае их непременно будут искать. Во втором они поднимут тревогу и сюда опять набегут слуги Шафика. Какой из этих вариантов займёт больше времени? Если охранники не вернутся наверх сразу, их начнут разыскивать минут через десять – пятнадцать. Если же они сразу доложат о пропаже пленника, уже через три минуты в подвале начнётся столпотворение, а в доме перекроют все ходы и выходы. Значит….

Северус тронул Эйлин за руку, приблизил губы к её уху и едва слышно шепнул:

– Парализующее. Сразу. Мой справа.

Почувствовав лёгкий кивок мгновенно всё понявшей Эйлин, Северус вскинул руку с палочкой и тихо произнёс:

– Петрификус Тоталус.

Эйлин сделала то же самое, практически, синхронно с мужем. Стоявший рядом с нею Невилл был поражён такой слаженностью их действий. Он не сомневался – под мантией-невидимкой вместе с ними скрывалась именно Эйлин. Вот уж, действительно, у этой пары полное взаимопонимание. Сам Невилл до сих пор не мог представить себе, как можно найти общий язык с грозным профессором Снейпом. Но факт оставался фактом – Эйлин это прекрасно удавалось.

Оба охранника повалились на пол, одновременно сражённые Парализующим заклятием. Северус левитировал их тела в камеру, где совсем недавно томился Лонгботтом, и закрыл решётку, наложив на неё сложнейшее Запирающее заклятие.

– Надо проверить камеры в том коридоре, – сказал он. – Вдруг они там.

Северус и Невилл выбрались из-под мантии-невидимки, оставив её накинутой на Эйлин. Все трое бросились в ту часть коридора, где по обе стороны виднелись тяжёлые, окованные железом двери. Их было восемь, так же, как и зарешёченных камер в первом отделении, по четыре с каждой стороны. К счастью, в каждой двери имелось маленькое окошечко, которое легко открывалось с помощью несложного заклинания. Северус и Эйлин справлялись с этой задачей довольно быстро. У Невилла не было палочки, поэтому он просто заглядывал в открывшиеся окошки и, всматриваясь в темноту камер, звал:

– Эй! Есть тут кто-нибудь?

Эйлин и Северус освещали внутренность камер с помощью «Люмоса» и тоже окликали возможных узников:

– Есть тут кто?

Но осмотренные ими камеры были тёмными и пустыми. Из тех, до которых они ещё не добрались, тоже не доносилось ни звука. Когда Северус, Эйлин и Невилл осмотрели ровно половину имеющихся в коридоре камер, позади них на лестнице, ведущей в подземелье, послышался топот ног. На сей раз спускавшихся было много. Северус среагировал мгновенно:

– Тихо, но быстро идём вперёд. Не шуметь!

Пропустив вперёд Эйлин и Невилла, он бесшумно зашагал по тёмному коридору, освещаемому «Люмосом» двух волшебных палочек. Куда ведёт этот коридор? Не приведёт ли он их в ловушку? Северус прекрасно осознавал, что это подземелье было именно ловушкой, а Лонгботтом – приманкой в ней. Приманкой для него, Северуса. Шафик рассчитывал легко изловить его в этом подвале, понимая, что он обязательно попытается освободить захваченных им пленников. Его здесь ждали – Северус осознавал это совершенно отчётливо. Но он так же ясно понимал, что кое-в-чём приспешники Шафика просчитались. Они думали, что его легко будет обнаружить под дезиллюминационным заклятием. Никто из них не предполагал наличия у него, Северуса, мантии-невидимки. Этим стоит воспользоваться.

Итак. Раз коридор не перекрыт, значит, по нему они попадут прямо в руки своих врагов. Следовательно, им нужно найти другой выход из этого подземелья. Но только вот, где его искать?

В этот момент впереди него случилась какая-то заминка. Судя по звукам, Эйлин, шедшая первой, остановилась, а Лонгботтом наскочил на неё, не видя её под дезиллюминационным заклятием. Северус остановился, чтобы, в свою очередь не столкнуться с Лонгботтомом.

– Что? – коротко выдохнул он.

Его голос показался Невиллу злым и раздражённым, в то время как Эйлин услыхала в нём тщательно скрываемую тревогу.

– Нам нельзя идти дальше. Там засада, – уверенно произнесла Эйлин.

– Зелье по дороге допивала? – усмехнулся Северус.

– Ну, так… – хмыкнула его жена.

Из этого странного диалога Невилл понял лишь одно – дальше идти нельзя. Почему Эйлин так решила и почему профессор Снейп с ней согласился, осталось для него загадкой.

– Смотрите! – Эйлин взмахнула рукой, совершенно позабыв, что её спутники не видят ни её, ни друг друга. – Налево, – добавила она, поняв свою ошибку.

Слева в стене коридора находилась небольшая ниша, в которой размещались несколько труб разной толщины – судя по всему, канализация, вентиляция и водопровод. Трубы эти выходили из стены, загибались под углом в девяносто градусов вниз и скрывались в полу ниши, который приподнимался на пару футов над поверхностью коридора.

– Поместимся? – спросила Эйлин.

– Да, – коротко ответил Северус.

Они, все трое, разместились в этой тесной, неудобной нише, схватившись руками за трубы. Северус обновил на всех дезиллюминационное заклятие, укрыл все троих мантией-невидимкой, моля неизвестно кого только об одном – чтобы она скрыла их всех целиком. Проверить, насколько хорошо скрывает их мантия, не было никакой возможности. Пришлось наощупь задёргивать и подтыкать её края и изо всех сил придерживать эту спасительную накидку, чтобы она не свалилась с них в самый неподходящий момент. Кроме того, Северус оградил нишу Охранными чарами и наложил на неё Заглушающее заклинание. Теперь им оставалось только ждать, замерев в неудобных позах в полной темноте.

И, несмотря на то, что ждать им пришлось недолго, как это ни банально звучит, минуты ожидания показались всем троим вечностью. Когда в том конце коридора, откуда они пришли, показался свет, послышался топот ног и голоса, беглецы вздохнули с некоторым облегчением. Вздохнули и замерли, стараясь слиться с холодной влажной стеной, к которой они прижимались так крепко, как только можно прижиматься к родному, любимому человеку.

– Если их здесь нет, значит, они успели пройти дальше и их уже поймали там, на выходе, – густой бас говорившего гулко отдавался под сводами коридора.

– А если нет? – спросил кто-то совершенно осипший.

– А куда бы они тут подевались? – насмешливо спросил первый.

– Ну, мало ли… – с сомнением прохрипел второй. – Если этот… Снейп, так долго мог водить за нос самого Волан-де-Морта, значит, котелок у него и впрямь варит.

По коридору неспешно шли трое. Двое держали руки так, будто несли в них невидимую сеть, сквозь которую не просочился бы ни один беглец, если, конечно, он не был привидением. Третий шёл на шаг позади с высоко поднятой волшебной палочкой и «Люмосом» освещал потолок. Увидав это, Эйлин чуть не фыркнула, представив, как они с Северусом и Невиллом, все трое, висят на потолке, словно мухи, приклеившись к нему руками и ногами. Хвала Мерлину, она уже достаточно хорошо умела контролировать себя, а потому сдержала смешок и даже не шевельнулась, когда это чучело с палочкой над головой проследовало мимо неё, обдав запахом пота, который оно пыталось заглушить не слишком дорогим парфюмом.

– У Волан-де– Морта не было носа, – отозвался третий, тот, что шёл впереди с невидимой сетью. – А нашего Повелителя не проведёшь. У него мозгов побольше будет, чем у того психа.

– Но-но, потише, – густой бас принадлежал второму «рыбачку», как окрестила Эйлин ловцов с сеткой. – Повелитель чтит покойного Волан-де-Морта, так что ты, Аткинс, не очень-то пыхти в его сторону.

– То есть, ты не согласен, что у нашего Повелителя мозгов поболе будет? – язвительно переспросил тот, кого назвали Аткинсом.

– Ты мне тут ловушки не устанавливай, – густой бас и размеренные шаги удалялись по коридору. – У Повелителя мозгов на всех хватит. Но он почитает Волан-де-Морта, так что не тебе против него выступать, понял?

Шаги и голоса постепенно затихали. Напряжение спадало. У всех троих беглецов, замерших в нише, из груди одновременно вырвался вздох.

– Быстро назад, – скомандовал Северус. – Но очень тихо.

Выбравшись из ниши, они направились обратно и вскоре вновь оказались в помещении, которое Эйлин мысленно окрестила «зверинцем». Только они направились к лестнице, ведущей к выходу, как двери наверху снова заскрипели и грохнули, пропуская новую партию преследователей. Топот ног по лестнице приближался. Беглецы, не сговариваясь, бросились по боковому коридорчику в караулку.

– На стол! – шёпотом скомандовала Эйлин.

Северус по достоинству оценил логику жены. Все трое быстро взобрались на стол по стоящим рядом табуреткам и снова сгрудились под мантией-невидимкой, стараясь дышать потише. Они едва успели получше расправить мантию и замереть, как в комнатку ввалился огромный амбал, по виду похожий на кавказца. Он внимательно осмотрел помещение, обошёл его по периметру, загребая руками, словно, играя в жмурки, пытаясь поймать невидимого противника, и быстро вышел прочь.

– Там никого нет, – услышали беглецы его доклад, после чего послышался топот нескольких пар ног, удаляющихся вглубь коридора.

Дождавшись, пока всё стихнет, Северус соскочил на пол.

– Идёмте. Надо успеть выйти отсюда, пока лестница свободна.

– Стойте! – вдруг воскликнул Невилл, судя по звуку, тоже слезший со стола.

– Что? – нетерпеливо спросил Северус.

– Тут должен быть какой-то выход, – в голосе Невилла звучала твёрдая убеждённость – Когда я сидел там, я замечал, что, иногда сторожа заходили с лестницы, а иногда выходили из этого коридорчика. Я был уверен, что тут есть дверь.

– Стойте на месте, – приказал Северус ему и Эйлин.

Не видимый им, с волшебной палочкой в руке он двинулся по периметру комнаты, направляя палочку на стены и произнося сложное заклинание, слов которого ни Эйлин, ни Невилл никогда раньше не слышали. И оба они едва не вскрикнули от неожиданности, когда в стене сбоку от стола вдруг появилась потайная дверца. Ещё несколько заклинаний – и она открылась с лёгким щелчком.

Оставаясь невидимым, Северус осторожно заглянул внутрь. За дверью было темно. Осветив «Люмосом» густой мрак, Северус увидел перед собой винтовую лестницу, поднимающуюся куда-то вверх.

– Ну, что говорит твоя интуиция? – обратился он к жене. – Идём сюда или на лестницу?

– Сюда, – уверенно отозвалась Эйлин, даже не взглянув, что делается за этой потайной дверью. – А твоя интуиция что говорит?