Текст книги "Наши в Хогвартсе (продолжение) (СИ)"

Автор книги: Miss Doe

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 24 страниц)

– Разумеется. Благодарю вас, Минерва.

Снейп направился к выходу, в то время как Мак-Гонагалл проследовала к преподавательскому столу, за которым уже восседали Сэсил Трэверс и Юджин Оливикус. Выйдя за дверь, он увидел толпу студентов, ожидающих сигнала к началу экзамена. Его жена о чём-то оживлённо беседовала со своими гриффиндорскими друзьями. Завидев Северуса, она метнула в его сторону быстрый вопросительный взгляд, на который он ответил едва заметным наклоном головы и чуть прикрытыми веками. В этот момент прозвучал гонг, двери в Большой зал распахнулись, и студенты толпой двинулись внутрь. Эйлин подождала, пока схлынет основной поток, стоя чуть в стороне и улыбаясь мужу, наблюдавшему за ней издалека. Северус ободряюще кивнул ей, и она отправилась на экзамен вслед за всеми. Он знал, что Эйлин абсолютно не переживает за экзамены, полностью уверенная в своих знаниях и навыках. Но он понимал также, как важна для неё его поддержка, поэтому провожал её взглядом до тех пор, пока она не скрылась за дверями Большого зала. Он знал, что она чувствует его взгляд. За какие-то короткие три месяца они научились понимать и чувствовать друг друга вообще без слов, что называется, с полувзгляда. И это наполняло Северуса какой-то новой, удивлявшей его самого силой, но и страшило тем, что всё труднее было скрывать от Эйлин некоторые свои эмоции, которые ей знать ни в коем случае не полагалось.

После обеда перед практической частью экзамена по трансфигурации Снейп вкратце проинформировал Эйлин о своём разговоре с Бэкуордом.

– Не думаю, что сейчас он будет лично делать нам какие-то пакости. Слишком он на виду, – успокоил Северус жену. – Но и расслабляться особо не стоит. Понимаешь, о чём я?

Разумеется, она понимала.

– Не волнуйся, милый, – Эйлин обняла его и крепко прижалась, пряча лицо у него на груди. Ей нравилось зарываться лицом в его мантию, вдыхая такой родной запах и растворяясь в ощущении полной безопасности. Он тоже любил эти моменты, в которые вновь мог почувствовать её маленькой девочкой, нуждающейся в его защите. Привычно запустив пальцы в её пепельную шевелюру, Северус коснулся губами макушки жены, покрепче прижимая её к себе. Эйлин подняла голову:

– Ты тоже будь осторожен. Особенно сегодня, когда будешь встречаться с ним после ужина.

– Я всегда осторожен, – Снейп погладил её по волосам. – Ты же знаешь.

Как Эйлин и ожидала, экзамен для неё прошёл без проблем. И если в теоретической части она немного запуталась, отвечая на вопрос о превращении живого в неживое, то практическая часть далась ей на удивление легко.

Зная, что после ужина Северус пригласил Бэкуорда в свой кабинет, Эйлин осталась в холле поболтать с Гарри, Роном и Гермионой. Сидеть одной в их с Северусом комнате ей не хотелось, а в слизеринской гостиной она никогда не чувствовала себя уютно. Впрочем, долго ждать ей не пришлось. Бэкуорд появился в холле буквально через каких-то полчаса. Он любезно улыбнулся Эйлин, слегка склонив голову, но ничего при этом не сказав.

– Какой отвратительный тип, – тихонько произнесла Гермиона, глядя в спину удаляющегося по коридору Бэкуорда.

– Почему? – поинтересовалась Эйлин, которая была полностью согласна с подругой. – Он всем женщинам нравится.

– Слишком любезный и при этом самодовольный, – поморщилась Гермиона. – Считает себя неотразимым и думает, что любая готова кинуться ему на шею.

– Локонс тоже таким был, – поддразнил девушку Рон. – Тем не менее, он тебе нравился.

– Ну, ты вспомнил! Когда это было? – возмутилась Гермиона.

– Когда мы были молодыми и глупыми, – хохотнул Гарри.

– Ладно, старые и умные, – усмехнулась Эйлин. – Пойду узнаю, о чём они там договорились.

– Надеюсь, ты нам расскажешь, какие гадости они там напридумывали для бедных студентов? – задумчиво пошутил Рон.

– Клянусь, вы узнаете об этом первыми, – Эйлин развернулась и быстро зашагала ко входу в подземелья. Ей не терпелось поскорее убедиться, что после разговора с этим «коварным типом гражданской наружности» с её Северусом ничего не случилось.

Убедившись, что дверь кабинета заперта, Эйлин быстро прошла в их жилище. Северус расхаживал по гостиной. И хотя лицо его сохраняло обычную невозмутимость, Эйлин поняла, что он злится. Взглянув на вошедшую жену, Снейп остановился посреди комнаты, кусая губы. Он знал, что бесполезно скрывать от Эйлин свою злость, она всё равно быстро догадается о его состоянии. Поэтому он просто попытался успокоиться, чтобы разговаривать с ней без раздражения, которое вызвал в нём этот лощёный мерзавец. Эйлин подошла к нему и молча погладила по щеке. Он накрыл её руку своей холодной рукой и потёрся щекой о её тёплую ладошку. Это его всегда успокаивало. Вот и сейчас, Северус взял себя в руки и устроился в кресле у камина, усадив жену к себе на колени. Эйлин продолжала поглаживать его по лицу, вопросительно заглядывая в глаза:

– Что он тебе наговорил?

– Он хочет провести практическую часть экзамена по Защите в виде дуэлей, – голос Снейпа был спокоен, но Эйлин видела, что внутри у него всё кипит.

– И что в этом плохого? – она пыталась понять причину его возмущения.

– Ничего. Но когда я сказал, что ты не будешь участвовать в дуэлях, он ответил, что в таком случае ты не сдашь экзамен по Защите.

– С какой стати я не буду участвовать в дуэлях? – Эйлин отстранилась и удивлённо уставилась на мужа.

– А с такой. Во время дуэли может произойти всякое. Тебя может отбросить на стену или на пол, может случиться взрыв или удар. Не думаю, что тебе это сейчас пойдёт на пользу.

До неё вдруг дошло. Она ведь совсем забыла о своей беременности! Эйлин понимала, что Северус прав. Но, драккл, как же так? Неужели из-за этого она не сможет сдать экзамен? Это же несправедливо! Видимо, все эти чувства по очереди отражались у неё на лице, потому что Северус, внимательно наблюдавший за этой сменой выражений, внезапно улыбнулся и, притянув её к себе, положил её голову к себе на плечо и прижался к ней щекой.

– Не хотелось, чтобы этот гад знал о твоём положении. Но пришлось ему сказать. Он понимающе ухмыльнулся и милостиво изрёк: «Ну, тогда другое дело». Так что для тебя будет индивидуальное задание, и уж я позабочусь, чтобы оно было безопасным.

– А потом не будет разговоров, что профессор Снейп добился для своей жены поблажек, чтобы облегчить ей сдачу экзамена? – Эйлин подняла голову и обеспокоенно взглянула на мужа.

– Пусть только попробуют рот открыть, – презрительно скривил губы Снейп. – Ты уже давно на практике доказала, насколько сильная волшебница. А экзамен – это всего лишь формальность.

Эйлин поцеловала мужа, и он на время выбросил из головы тревожные мысли о Бэкуорде и о его нежелательной осведомлённости по поводу положения Эйлин. Беспокойство вернулось к нему позже, когда она, утомлённая и разнеженная его ласками, мирно посапывала, уткнувшись носом в его плечо. Обнимая спящую жену, Северус прокручивал в голове все возможные опасности, которыми мог угрожать ей их тайный враг, и продумывал всё новые и новые способы защиты от его возможных козней. Да, о себе бы он так не беспокоился. Если бы дело касалось его лично, он бы давно уже уснул. И не потому, что не дорожил своей жизнью. Отвечать за себя гораздо легче, чем за того, кто для тебя дороже всех на свете и кого безумно боишься потерять. А потому Северус полночи пролежал в постели, не смыкая глаз, а поутру проснулся злой от недосыпа и со жгучим желанием наградить Бэкуорда если не Авадой, то уж хорошим Круциатусом – точно. Впрочем, одного быстрого взгляда на спящую Эйлин и воспоминания о вчерашнем вечере хватило, чтобы желание это стало менее жгучим и не мешало жить.

Вслед за нумерологией, которую из всей их четвёрки сдавала только Гермиона, последовал экзамен по Заклинаниям. Его сдавали все студенты полным составом. В приёмной комиссии помимо профессора Флитвика сидели Фиона Стрейнджерс и старенький профессор Тофти. Экзаменаторы относились очень лояльно ко всем студентам, считая, что те, кто пережил прошлый учебный год могут рассчитывать на некоторые поблажки со стороны комиссии. Особенно снисходительно они были настроены к Гарри и неофициальным героям прошедшей войны – Рону, Гермионе и Эйлин. Впрочем, девушки в поблажках не нуждались. Они обе показывали настолько уверенные знания, как теоретические, так и практические, что профессор Тофти лишь всплескивал руками да восхищённо качал головой. Вечером за ужином этот старичок так эмоционально расхваливал Снейпу его жену, что тот, оставаясь внешне невозмутимым и изо всех сил сохраняя на лице иронично-недоверчивое выражение, чувствовал, как его распирает от гордости за Эйлин, за его ученицу, в которую он столько вложил и от которой столько всего получил взамен.

– Что там наговорил тебе этот профессор Тофти? – поинтересовалась Эйлин, когда они с Северусом вернулись к себе.

– Ругал тебя за то, что ты не справилась с экзаменационными заданиями, – Снейп был серьёзен и даже суров. – Выговаривал мне, что я женился на такой слабой ведьме, которая меня позорит.

– Врёшь, – расхохоталась Эйлин. – Он на экзамене высказал мне столько комплиментов, что даже неудобно стало.

– Смотри, не загордись. А то ещё возомнишь о себе невесть что, – Северус взял её подбородок большим и указательным пальцами, приподнял его и поцеловал её чуть приоткрытые губы.

– А чего тут мнить? – Эйлин самодовольно улыбнулась. – Я и так знаю, что вполне себе неслабая волшебница. Сильнее многих.

– И что теперь? Можно дальше не развиваться? – Северус строго взглянул на неё.

– Нельзя. Я твоя жена и должна соответствовать. А для этого мне придётся постоянно совершенствоваться. Дорасти до тебя не удастся, но, хотя бы попытаюсь не опозорить.

Северус прижал жену к себе.

– Знаешь, как приятно было слушать Тофти, который тебя расхваливал, превознося чуть ли не до небес? Я едва не лопнул от гордости, – он потёрся щекой о её макушку.

– Знаю, – Эйлин подняла на него сияющие глаза. – Я всегда тобой горжусь, поэтому знаю, насколько это приятно.

Он коснулся губами её губ, впиваясь в них всё сильнее. Его язык властно раздвинул её зубы и проник к ней в рот. Как ему удавалось при этом быть нежным – для неё всегда оставалось загадкой. Но факт оставался фактом – его поцелуи пьянили её, кружили ей голову и туманили разум. Его руки, скользящие по её телу, отодвигали для неё весь мир куда-то далеко, заставляя забывать обо всём, кроме этих властных губ и жадных рук. И даже если бы весь этот мир рухнул сейчас в тартарары, ей было бы всё равно, лишь бы рядом оставался тот, чьи ласки заставляли её забывать обо всём, кроме жгучего, нестерпимого желания принадлежать ему и подарить ему такое же наслаждение, которое испытывала в эти моменты она сама.

Экзамен по травологии ожидаемо не принёс никаких затруднений никому, включая Эйлин. Профессор Спраут напускала на себя строгий вид, который никого не мог обмануть. Все, кто сдавал этот предмет, получили по нему оценки не ниже «Удовлетворительно». Звездой этого дня стал, разумеется, Невилл, заслуженно получивший оценку «Превосходно» и личную похвалу от Фионы Стрейнджерс.

Экзамен по ЗОТИ был последним. И, хотя все детали, касающиеся сдачи практической части этого экзамена его женой, были заранее обговорены Снейпом с другими членами комиссии, он отчего-то волновался. Эктон Бэкуорд вызывал у него ощущение скрытой опасности и, в связи с этим, стойкое отвращение. Снейп понимал, что не сможет постоянно держать Эйлин в поле зрения в течение всего экзамена. Ему придётся отвлекаться на дуэли, проходящие между парами студентов. Сумеет ли он защитить её в случае, если этот мерзавец измыслит какую-нибудь тайную пакость против неё? Он не сомневался в способностях своей лучшей ученицы, по совместительству являвшейся его женой, но это не мешало ему тревожиться о ней. И хотя Снейп ничем не выдавал своего беспокойства, Эйлин чувствовала его состояние и понимала его причину. Сама она не переживала ни о чём, в твёрдой уверенности, что сумеет за себя постоять и избежать любого подвоха со стороны этого «лощёного кобеля», как она его мысленно называла. Вечером накануне экзамена Эйлин попыталась сделать всё от неё зависящее, чтобы отвлечь Северуса от тревожных мыслей. И на какое-то время это ей удалось. Но как только она уснула, беспокойство вновь вернулось к нему, и он ещё долго лежал в постели, обнимая спящую жену и прокручивая в голове различные варианты течения событий и пытаясь предусмотреть все возможные поступки Бэкуорда. Ближе к утру ему всё-таки удалось уснуть, что, впрочем, не помешало ему, встав с постели, почувствовать себя невыспавшимся и злым. Присутствие Эйлин, обычно вносившее в его душу умиротворение, на сей раз не помогло. Пришлось втайне от неё выпить Умиротворяющий бальзам, но даже несмотря на него, Снейп вышел к завтраку в прескверном расположении духа. Ему хотелось излить на Бэкуорда весь скопившийся яд, но он понимал, что не должен этого делать в преддверии экзамена. Злить его сейчас означало подвергать Эйлин дополнительной опасности. Поэтому Снейп угрюмо и без аппетита ковырял вилкой в своей тарелке, старательно пряча под маской равнодушия клокотавший в нём гнев.

Эйлин бросала на мужа короткие быстрые взгляды, стараясь не привлекать ничьего внимания, но он, казалось, нарочно не смотрел в её сторону. Один раз ей всё-таки удалось поймать его взгляд, и она улыбнулась ему одними глазами, в которых было столько тепла и нежности, что Снейп, наконец, немного оттаял.

Во время письменной части экзамена Снейп постоянно держал Бэкуорда в поле зрения, не забывая при этом следить за всем, что происходит в Большом зале. ЗОТИ сдавали все студенты, считая этот предмет необходимым в любом виде деятельности, которым они собирались заниматься в будущем. И все они находились в зоне напряжённого внимания Снейпа, считавшего делом чести успешную сдачу этого предмета каждым учеником. Он внимательно наблюдал, как быстро строчат свои работы его Эйлин и мисс Грейнджер, как задумчиво грызёт перо, устремив взор в потолок, Уизли, как Гарри потирает лоб и ерошит волосы, в точности, как это делал его отец. С каким достоинством выводит буквы на пергаменте Драко, точно подписывая дарственную на свои владения бедному родственнику. Как безнадёжно оглядывается по сторонам Гойл в поисках подсказки, понимая, что на этом экзамене подсказок не будет, и придётся рассчитывать только на себя.

И, наблюдая за всеми этими детьми, ставшими для него как-то по-особому близкими, Снейп ни на минуту не забывал о сидящем за столом Бэкуорде и о необходимости держать этого человека под своим пристальным контролем. Присутствие в комиссии аврора Финчли не слишком успокаивало Снейпа, хоть и давало некоторую гарантию того, что Бэкуорд поостережётся предпринимать какие-то действия. Вредноскоп в кармане Снейпа привычно вибрировал, давая понять хозяину, что рядом с ним находится опасный человек, который пока никак не проявляет своих намерений. Это значило, что расслабляться не стоит.

Вот Гермиона и Эйлин перестали писать и теперь обе перечитывали написанное, проверяя свои работы. Вот они обе, почти одновременно, встали и направились к столу. Кажется, эти двое соперничают между собой за право считаться лучшими волшебницами своего выпуска. Кладя свою работу на стол, Эйлин встретилась глазами с мужем и улыбнулась ему краешком губ. Он слегка кивнул, не сказав ей ни слова. Когда девушки покинули Большой зал, Снейп вздохнул свободнее. По крайней мере, теперь он может меньше внимания уделять Бэкуорду. У него появилась передышка. Впереди была практическая часть экзамена.

После обеда в Большом зале были установлены два помоста, предназначенные для дуэлей между экзаменуемыми. Посмотреть на это зрелище явилась вся экзаменационная комиссия, слегка расслабившаяся к последнему испытанию. Директор Мак-Гонагалл тоже пришла понаблюдать за ходом поединков. Снейп надеялся, что присутствие такого количества наблюдателей удержит Бэкуорда от каких-либо агрессивных действий. Самому Снейпу приходилось следить за происходящим на одном помосте, в то время как Амадеус Финчли наблюдал за вторым. Студентов разбили на пары согласно списка, составленного в алфавитном порядке – первый по списку сверху встречался с первым по списку снизу. Фиона Стрейнджерс вызывала пары дуэлянтов в Большой зал, остальные дожидались своей очереди в холле за дверью.

– Миссис Эйлин Снейп, – провозгласила Фиона. Все ждали, кого же вызовут вместе с ней. Но Эйлин прошла в Большой зал в одиночку. Её гриффиндорские друзья недоумённо переглянулись между собой. Малфой презрительно скривил губы и процедил, ни к кому не обращаясь:

– Неплохо устроилась эта грязнокровка. Имея такого муженька, можно вообще экзамены не сдавать.

– Ей можно экзамены не сдавать по другой причине, – не сдержалась Гермиона. – Она и без них показала, на что способна. А способна она гораздо на большее, чем некоторые трусливые засранцы.

– Да как ты….– Малфой рванулся навстречу девушке, выхватывая волшебную палочку, но был удержан Пэнси Паркинсон и Гойлом.

– Не связывайся, – тихонько зашептала ему Пэнси. – Они сейчас герои, им всё позволено. Держи себя в руках. Ещё будет случай отомстить им всем.

Скрипнув зубами, Драко молча отошёл в сторону. Гермиона зашепталась с друзьями:

– Что всё-таки происходит? Почему её вызвали без пары?

Гарри с Роном молча пожали плечами. Ответа на этот вопрос у них не было.

– Она скоро выйдет оттуда. Вот у неё и спросим, – рассудительно заявил Рон.

– Само собой, – Гермиона кивнула. – Только что-то здесь всё равно не так….

– Проходите сюда, миссис Снейп, – Бэкуорд сделал приглашающий жест, подзывая Эйлин к свободному помосту, в то время как на втором помосте готовились к поединку Захария Смит и Сьюзен Боунс, по случайному совпадению оба студенты Хаффлпаффа. Однако, если Сьюзен, принимавшая участие в битве за Хогвартс, пользовалась уважением своих сокурсников, то на Захарию посматривали косо. Многие подозревали его в том, что он предал бывших друзей, переметнувшись к слизеринским сторонникам Волан-де-Морта, именно поэтому он так спешил убраться из Хогвартса перед битвой, что даже расталкивал младшекурсников на своём пути к выходу. Прямых доказательств его предательства не было, но сам факт его бегства говорил о многом. А то, что слизеринцы презирали Захарию не меньше сторонников Поттера, ещё не являлось прямым опровержением этих подозрений. Впрочем, Смит всегда был мутным типом, и Сьюзен очень надеялась устроить ему в предстоящем поединке хорошую трёпку.

Судить их поединок предстояло Амадеусу Финчли. Снейп занял позицию, позволявшую ему видеть всё, что происходит на обоих помостах. Он был готов в любой момент прийти на помощь Эйлин, если вдруг Бэкуорду вздумается предпринять попытку навредить ей. Сидящие за столом члены комиссии с интересом ожидали начала испытаний миссис Снейп, почти не обращая внимания на пару дуэлянтов на втором помосте. Все они уже знали причину, по которой Эйлин не участвовала в дуэли.

Бэкуорд был любезен и предупредителен. Он мило улыбался всякий раз, давая Эйлин новое задание – выставить Щитовые чары, оградить Охранными заклинаниями небольшой участок пространства, потушить осторожно вызванное им пламя… Прежде чем напустить на неё стайку корнуэльских пикси, Бэкуорд любезно поинтересовался, сумеет ли она справиться с ними, и только после утвердительного ответа Эйлин открыл клетку с этими существами, вызванную им будто из ниоткуда. После того, как Эйлин без труда очистила от них помещение, Бэкуорд попросил её вызвать патронуса. Мгновенно появившаяся после этого серебристая лань удостоилась аплодисментов экзаменаторов.

В это время на втором помосте Сьюзен уже успела метнуть в Захарию заклятие Петрификус Тоталус, но тот успешно отразил его и в ответ попытался обезоружить девушку Экспеллиармусом. Вовремя выставленные ею Щитовые чары не позволили ему сделать это. Решительное «Ступефай!» Сьюзен отбросило парализованного Захарию на другой конец помоста. Финчли остановил поединок, засчитав мисс Боунс победу и, как следствие, успешную сдачу экзамена. Смиту он предложил продемонстрировать ещё несколько заклятий, чтобы определиться с оценкой, которую тот заслуживает. Снейп всё своё внимание сосредоточил на втором помосте.

Серебристая лань медленно таяла в воздухе, стихали аплодисменты экзаменаторов. Бэкуорд, улыбаясь, стоял в стороне. Наблюдавший за ним краем глаза Снейп не заметил ничего подозрительного в его поведении. Вдруг, ни с того, ни с сего, на помосте появились пауки. Их было много. Самые мелкие были величиной не больше ногтя на мизинце, самые крупные – размером с куриное яйцо. Их число быстро увеличивалось, и все они стремительно направлялись в сторону Эйлин. Снейп знал, как его жена боится пауков. Они вполне могли бы стать её боггартом, если бы не другой, более сильный страх. Бэкуорд, определённо, знал, что делал. Один огромный паук был не так страшен, как эта мерзкая шевелящаяся масса, надвигавшаяся сейчас на Эйлин. Снейп взмахнул палочкой, но его жена среагировала первой. Мгновенно оградив себя Щитовыми чарами, она подняла руку с судорожно зажатой в ней палочкой, отчего вся огромная стая пауков поднялась волной и накрыла не ожидавшего такого поворота событий Бэкуорда. И одновременно с этим их настигло заклятие Снейпа, разорвавшее этих тварей в клочья. На Бэкуорда обрушилась смесь из полудохлых пауков, их разорванных тушек, кишок и наполнявшей их жидкости, свалила его с ног и погребла под собой. Всё произошло так быстро, что поначалу никто не мог опомниться. Первой не выдержала Эйлин. Глядя на барахтающегося на полу в луже какой-то невообразимо мерзкой густой субстанции Бэкуорда, она вдруг почувствовала, как горло её сдавливают непреодолимые спазмы. Она отвернулась, сделала шаг по направлению к двери, пытаясь подавить эти спазмы, а уже через мгновение её безудержно рвало на помост.

Снейп подбежал к жене и едва успел подхватить её, удержав от падения. Ноги у Эйлин подгибались, а тело продолжало содрогаться даже тогда, когда всё содержимое её желудка уже было снаружи и рвать было нечем. Одним взмахом палочки очистив помост, Снейп усадил дрожащую Эйлин на пол и призвал противорвотное и успокаивающее зелье. Профессор Тофти и Сэсил Трэверс уже бежали к ним со стаканами воды в руках, в то время как Фиона Стрейнджерс, брезгливо морщась, освобождала своего коллегу от последствий его же заклятия с помощью Очищающего заклинания. Мак-Гонагалл, с не менее брезгливым выражением лица, наблюдала за этим процессом, даже не пытаясь скрыть обуревавший её гнев. Забытые всеми Сьюзен и Захария во все глаза смотрели на происходящее, удивлённо полуоткрыв рты.

Но вот Эйлин пришла в себя и перестала дрожать. Плеснув себе в лицо горсть воды, она взглянула снизу-вверх на Северуса, который сейчас был бледнее, чем она сама. Его глаза метали молнии, ноздри напряглись и чуть дрожали, а губы, превратившиеся в тонкую нить, кривились от гнева. Заметив, что Эйлин полегчало, он медленно выпрямился и устремил свой взор с сторону Бэкуорда, который стараниями Фионы тоже приходил в себя и уже сидел на полу, очищенном от последствий его выходки.

Эйлин крепко сжала руку мужа и, встретив его взгляд, легонько качнула головой. Он и сам понимал, что не стоит заострять внимание присутствующих на случившемся, а значит, нужно погасить свой гнев. Но, Мерлин, как же ему хотелось испепелить этого лощёного мерзавца! Эйлин медленно поднялась на ноги, опираясь на руку мужа, и направилась вместе с ним в сторону Бэкуорда. Чем ближе она к нему подходила, тем более сочувственным и виноватым становилось выражение её лица.Бэкуорд тяжело поднялся на ноги и постарался сменить злобно-удивлённое выражение лица на свою обычную любезную маску.

– Мистер Бэкуорд, – голос Эйлин был таким озабоченным и полным раскаяния, что все, кто не знал истинной подоплёки событий, а таких в Зале было большинство, безоговорочно поверили ей. – Простите меня. Я очень сожалею, что всё так вышло. Просто я сейчас слишком нервная, всего пугаюсь, вот и не подумала, как лучше защититься. Я сделала это совершенно автоматически. Не сердитесь на меня.

– Ну что вы, миссис…. Я вас не виню. Хотел бы я знать, откуда вдруг появились эти пауки.

– А разве это не вы наколдовали их? – Эйлин приподняла бровь, в точности копируя мимику мужа.

– Да с чего вы взяли? – раздражённо воскликнул Бэкуорд.

– Ну, не сами же они тут возникли, – подал голос Снейп.

– Разумеется, мистер Снейп. И мне бы очень хотелось узнать, кто был автором этой милой импровизации.

Бэкуорд пристально уставился на Снейпа. Тот, в свою очередь, буравил собеседника взглядом, в котором плескалась холодная ненависть. Эйлин сочла за благо вмешаться:

– Господа, давайте не будем заострять внимание на этом маленьком инциденте. Тем более, что закончилось всё благополучно. Если ко мне больше нет вопросов, я могу быть свободна?

– Миссис Снейп абсолютно права, – подала голос директор Мак-Гонагалл. – Давайте продолжим экзамен. Фиона, вызывайте следующих. – Она направилась к своему месту. Остальные преподаватели последовали её примеру. Профессор Тофти напоследок пожал руку Эйлин, после чего Снейп взял жену под руку и демонстративно провёл её мимо Бэкуорда, будто давая понять, что она находится под его защитой.

– Ты ещё получишь своё, мразь, – прошипел он сквозь зубы, так, что его услышали лишь те, кто находился в непосредственной близости от него.

– Не понимаю, о чём вы, – пожал плечами Бэкуорд. В его взгляде явственно читались растерянность и недоумение.

– Ещё бы, – прошипел Снейп.

Взгляд, которым он при этом окинул Бэкуорда, мог бы испепелить кого угодно. Эйлин снова незаметно сжала его руку и покинула Большой зал. Вслед за ней в холл вышли ошеломлённые Сьюзен и Захария. Появившаяся в дверях Фиона Стрейнджерс провозгласила:

– Бут– Паркинсон. И Патил-Гринграсс.

– А которая из нас? – поинтересовались близняшки.

– Любая. На ваш выбор.

Девушки какое-то время препирались. Никому из них не хотелось меряться силами с Гермионой, которая по списку шла следом за Дафной Гринграсс. Наконец Парвати пришлось сдаться, и она обречённо вздохнула, оставаясь в холле, в то время как её сестра Падма скрылась за дверями Большого зала.

– Ал, почему тебя вызвали одну?

– Ты почему такая бледная?

– Что там произошло?

Гарри, Рон и Гермиона оттащили Эйлин подальше от студентов, столпившихся у входа в Большой зал и, забросав её вопросами, взволнованно уставились на неё в ожидании ответов. Зйлин вздохнула, понимая, что отвечать на них всё равно придётся. И отвечать правду, потому что свидетели происшествия всё равно оповестят всех об увиденном.

– По порядку. Одну меня вызвали, потому что Северус запретил мне участвовать в дуэли.

– Это ещё почему? – кажется, Гарри был возмущён. – Что это он себе позволяет? Он что теперь, всё решает за тебя?

– Не всё. Только вопросы, касающиеся нас обоих, – по губам Эйлин бродила загадочная улыбка, так поразившая Гарри в день её свадьбы.

– Так почему же тебе нельзя участвовать в дуэли? Каким боком это его касается? – эта её улыбка раздражала Гарри своей взрослостью. Он чувствовал себя несмышлёнышем по сравнению с Ал и потому злился.

– Ну-у, во время дуэли можно отлететь в стену, упасть, удариться, испугаться, в конце концов…. Ожог получить или задохнуться.

– И что? Всем это можно, а тебе нельзя? Он что, не понимает, что этим ставит в неловкое положение и тебя, и себя? – Гарри говорил быстро и взволнованно, как будто боялся, что ему не дадут высказаться. – Ведь все потом будут говорить, что Снейп устроил своей жене поблажки на экзамене. Вон, Малфой уже высказался по этому поводу. А ты ведь не нуждаешься в поблажках, Ал.

Во время этой горячей речи Эйлин продолжала улыбаться, а Гермиона внимательно смотрела на неё. Когда Гарри умолк, Гермиона взяла подругу за руку и заглянула ей в лицо:

– Ал…. Неужели?

– Ага. – кивнула Эйлин.

Гермиона широко улыбнулась и обняла подругу:

– Поздравляю, Ал. От всей души поздравляю.

– Да что тут, к дракклу, происходит? – высказался молчавший доселе Рон. – Может, вы и нам расскажете? А то все всё понимают, кроме нас с Гарри. С чем ты поздравляешь Ал? – обратился он к Гермионе.

– А что тут понимать? Эйлин ждёт ребёнка. И я её с этим поздравляю, – Гермиона слегка пожала плечами и посмотрела на Эйлин взглядом, означавшим: «Какие же эти мальчишки бестолковые. Всё-то им объяснять надо».

Гарри с Роном, тупо уставились друг на друга, раскрыв рты, не в силах издать ни звука. Одновременно переведя взгляд на Эйлин и встретившись с её смеющимися глазами, они, наконец, стали осознавать смысл происходящего. Первым пришёл в себя Рон. Его губы расплылись в довольной улыбке:

– Поздравляю тебя, Ал. Кого крёстным позовёте?

– Да погоди ты, – рассмеялась Эйлин. – Дай родить сначала. А то ишь, быстрый какой. Сразу о крестинах думает. Лишь бы пожрать повкуснее.

– Можно подумать, вы этого не любите, – хохотнул ничуть не обидевшийся Рон.

– Я – точно люблю, – поддержала его Эйлин.

В это время из дверей Большого зала вышли две пары студентов, вслед за которыми появилась Фиона Стрейнджерс.

– Грейнджер – Патил. Гойл – Поттер, – провозгласила она.

Гермиона и Гарри быстрым шагом устремились к входу в Большой зал.

– Удачи! – пожелали им вслед Эйлин и Рон, уже сдавшие экзамен, направляясь к столпившимся в холле студентам. По взглядам, которые бросали на Эйлин некоторые из них, она поняла, что Сьюзен и Захария уже успели разболтать собравшимся о том, как именно сдавала экзамен миссис Снейп. Многие доброжелательно улыбались ей, в то время как слизеринцы, за исключением Миллисенты, презрительно кривили губы. Эйлин никогда не считала толстуху Милли низшим существом только потому, что ей досталась такая внешность. Не отказывала ей в дружбе и не сомневалась в наличии у неё интеллекта. И если окружающие считали Миллисенту женской версией Гойла, то Эйлин знала, что душа у этой толстухи добрая и отзывчивая. Что удивительно, мисс Булстроуд, дружа с Эйлин, ухитрялась при этом не портить отношения с остальными своими сокурсниками. Как ей это удавалось – загадка, но факт оставался фактом.

Гарри с Гермионой и их соперники покончили с испытаниями быстро. Они появились на пороге Большого зала весёлые и возбуждённые, с горящими глазами, все, за исключением Гойла. Гермиона тут же утащила друзей в дальний конец холла. Ей не терпелось расспросить Эйлин о том, как прошёл для неё экзамен и поделиться собственными впечатлениями от испытания.

Пока остальные студенты демонстрировали комиссии уровень своей подготовки по Защите от Тёмных Искусств, эти четверо о чём-то тихо и возбуждённо шептались в отдалении. Эйлин рассказала друзьям об инциденте на экзамене, а заодно и о том, что они с Северусом узнали от Малфоя.