Текст книги "Завещаю вам не скучать (СИ)"

Автор книги: mimimau

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 18 страниц)

Не слушая возражений, Тедди повернул на следующем перекрестке.

– Я должен знать, кто там. Там точно не древний, я бы о нём слышал. А вдруг это кто-то знакомый, или очередная натанова подружка, вернувшаяся из путешествия? Свалится потом внезапно тебе на голову. Или ему. Заедем, кивнём. Я покажу тебя и скажу: «Смотри внимательно, эта милая живая девушка с нами, не вздумай обижать, даже если будет нарываться на неприятности в своём неповторимом духе противоречия, как будто провоцируя. Она не специально, она просто иначе не умеет!» Куда там дальше?

– Прямо, настырный ты кровосос.

Грунтовая дорога уперлась в лес, нам пришлось покинуть машину и направиться по узкому, лишенному тропинки проходу между деревьями, пока мы не выбрались к высокой чуть покосившейся ограде, за резной решеткой которой виднелись старые могильные плиты. Я порадовалась, что закончился мелкий противный дождь, поливавший нас с самого начала поездки, и на небе показалась луна, дававшая моим глазам хоть немного света. Точка, указанная на карте, находилась метрах в ста.

Тедди взял меня под локоток и мы вошли в прореху в стене, давно оставшуюся без калитки. Предчувствия у меня были не очень.

– О, скоро полнолуние, а это – милое старинное место, хоть туристов води, – вампир широким жестом обвёл кладбище. – Романтичненько.

Я никогда не была на заброшенных кладбищах ночью, и что-то в этом факте менять, если честно, не планировала. Не то чтобы я боялась, но смысла в таких прогулках было мало. Надо признать, что в картине, открывшейся нам, была своя мрачная эстетика – покосившиеся грубые фигуры и каменные постаменты в рассеянном отблеске лунного света, влажные от дождя, покрытые мхом, пожухлым вьюнком и опавшими листьями. Они частично сползли вниз по склону горы, от чего некогда ровные, выложенные камнем прямоугольники могил приобрели странные гуляющие очертания. Некоторые, возможно, были даже приоткрыты, под опавшей листвой и нанесенной землёй я не могла разглядеть. То там, то тут виднелись небольшие строения – крупные надгробия и семейные усыпальницы. Ветра почти не было, но тишина не казалась полной – её наполняли шорохи, поскрипывания и уханье совы из прилегающего леса. Где-то вдали шумела вода: возможно, это один из многочисленных горных ручьев пробил себе путь неподалёку. Лунный свет и тени от деревьев делили кладбище на полосы, лишенные ритма.

– Честно говоря, Теодор, я против таких готических свиданий, – обвиняюще сказала я. – Пригласил бы меня в кафе или там кино.

– А мне нравится это место, – весело ответил спутник. – Иногда кажется, что из ближайшей могилы вылезет тощая серая рука с грязными ногтями и схватит тебя за подол! А мне придется героически спасать. Жаль, у тебя нет подола. И хорошо, что рядом нет Натана. Просто утешься мыслью: самый страшный в округе нынче я.

– Не самый приятный пейзаж для жилья.

– Да отвратительный, – согласился вампир. – Крестов не осталось. Может, деревянные сгнили, а каменные посбивали. Тут явно не совсем новичок.

– Ты что-нибудь чувствуешь?

– Спать немного хочу.

– Ну там… присутствие других вампиров, и так далее?

– Боже мой, Джи, ты опять насмотрелась этой дряни по телевизору?!

По дорожкам между могил давно не ходили, мокрая листва устилала всё плотным пятнистым ковром. Неподалёку от одной из семейных усыпальниц Тедди остановился и, наклонившись, присмотрелся к тому, что лежало на земле, присыпанное осенью. Даже смахнул ладонью листья, так естественно, как будто сгребал со стола лишние бумажки. Я старалась отвернуться, но глаза упорно, сами собой, возвращались к увиденному. Как сломанный ноготь – ты пытаешься о нем не думать, пока под рукой нет ножниц, но всё равно исследуешь его соседними пальцами и цепляешься за все подряд. На земле, под тенью соседнего памятника и огромного древнего граба, лежал пустой, покрытый знакомой мне серой пылью скелет в каких-то лохмотьях. Чуть левее центра грудины, между четвертым и пятым ребрами, если считать сверху, из него торчал кол, примерно на ладонь выступающий над останками. Острый конец уходил в землю. Старый скелет, череп которого мог похвастаться отличными здоровыми зубами, длинные спутанные волосы и разодранное грязное платье неопределенного фасона – вот и всё, что осталось от… кого-то. Пахло дождем и прелой листвой, хвоей и лесом.

– У дамы был неудачный вечер, – равнодушно констатировал вампир. – Гости не обошлись одной визиткой. Деревья защитили её от дождя, иначе прах давно бы смыло.

Я подумала, что съеденных пончиков мне, пожалуй, хватит. Главное, чтобы аппетит вернулся хотя бы через месяц. Я внезапно представила, как встречаю эту женщину где-нибудь на ночной дороге, в драном посеревшем платье и с чёрными волосами до колен, бледную и голодную. Я покрепче вцепилась в руку Теодора.

– Ты как-то поразительно спокоен!

– Кажется, у нас нет причин для волнений. С ней ты можешь дурить без опаски.

– Тебе её не жаль?!

– Мне практически никогда никого не жаль, за редкими исключениями.

Он с интересом рассматривал кости и даже потрогал пальцем ребро. Стоило ему нажать посильнее, как кость рассыпалась у нас на глазах. Потом он потыкал ещё несколько раз, рёбра исчезали в лёгком облачке пыли. Кол остался стоять, глубоко вонзённый в землю.

– Ну и силища была у удара, – с уважением проговорил вампир.

– А мне после первой встречи ты всё-таки сопереживал? – зачем-то спросила я, наверное, чтобы заполнить тишину.

– Если говорить про твою персону, то, для начала, я нашел расстановку сил очень нечестной. Во мне больше говорило чувство справедливости, хотя, признаюсь, было и немного симпатии. Потом – опасений, что твои соседи пожалуют ко мне, лишившись дома. Натан, засевший в моей гостиной за утренней газетой?! Анис, занявшая мою ванную?! А позже… Надеюсь, сейчас мы не будем признаваться друг другу в чувствах? Объяснения на фоне мёртвого тела – удовольствие за гранью моего комфорта. Давай дождёмся красивого заката, или звездопада, а потом выложим в интернет. Я очень фотогеничный!

Тедди оглядел остатки платья, а потом склеп, дверь которого осталась приоткрыта. На склепе, помахивая ножками, восседала Милена.

– Экскурсия на тему «нелёгкая жизнь женщины-кровопийцы в современном обществе», зал первый, экспонат руками не трогать. Вот дьявол, тут мокро!

Она легко вскочила на покатую крышу и начала отряхивать короткую юбку.

– Я оставила покупки в машине, если вы не против. А вы, конечно же, не против, я уверена! Теодор, своди девушку в цирк, хватит пугать её этой дрянью!

– Слушайте, я всё могу понять, но почему вам её не жалко? – удивилась я, немного приходя в себя. – Солидарность вампирская, и всё такое?

– Да она, судя по всему, была чокнутой, как мартовский заяц, – всё так же радостно заявила Милена. Кажется, она без труда смогла бы вести курсы типа «тренировка позитивного взгляда на жизнь возле сородича, убитого самым болезненным способом» или что-нибудь в этом духе.

Она спрыгнула с крыши и потянула меня за рукав к выходу:

– Пойдём отсюда! Тедди, ну ты и бестолочь! С чего ты начинаешь рекламу нашей жизни?

Я не знаю, что было большим поводом для размышлений – останки вампирши в лохмотьях, или реакция Милены на них. И вообще, с чего она взяла, что я нуждаюсь в демонстрации их образа существования?

Планшет, оставленный в машине, продолжал верещать, добавляя в мою душу ещё больше раздрая. Позади водительского места высилась гора разнообразных пакетов, занявшая ровно половину заднего сидения. Милена села возле них и начала в упоении копаться в покупках, как будто видела их впервые и желала получше разглядеть. Я вертела в руках шумящий планшет.

– Можешь отключить эту адскую машину? – спросил Тедди.

– На, – я отдала ему планшет, и он с интересом поводил пальцем по экрану в разные стороны:

– О, а вот и мой адрес!

Что-то понажимал, подвигал, и звук наконец отключился.

– Тедди, я была уверена, что вы знаете друг друга.

– Думаешь, у нас есть закрытые группы в фейсбуке? А что, идея, – мы развернулись и опять выехали на шоссе. – Каждому новичку будет присылаться приглашение от создателя. Перед перерождением предупреждаешь заранее: я обращаю только людей с активными аккаунтами! Лайки, фотки, вампирши на фоне ночного моря топлесс, конкурсы на самое быстрое исчезновение. Обсуждения в духе «мой опять валяется в гробу и читает Ницше, а я вынуждена прибегать домой ближе к рассвету и кормить пятерых волков».

– Да брось хандрить, Юлика! – Милена перегнулась через моё кресло и что-то старательно надела мне на голову. Я нащупала фетровый хвостик и с некоторой опаской посмотрелась в зеркало заднего вида. Берет. Серый или голубой (в свете редких фонарей было не разобрать), с яркой жемчужной брошкой. – Я, как увидела его, сразу о тебе подумала! Под цвет твоих глаз!

Тедди громко фыркнул, а потом неуклюже попытался замаскировать смех кашлем.

– Не старайся, – мрачно предупредила я, пытаясь снять берет. – Или убеди меня, что ты простужен.

– Юлика, тебе очень идёт! Ты теперь как настоящая француженка!

Я ещё раз осмотрела себя в зеркале. Иностранщины мне обновка не прибавила, скорее я начала смахивать на героиню одного русского сериала, которую старательно делали дурнушкой с помощью берета, дурацкой оправы и брекетов.

– Да, Юлика, – Тедди снова надел очки. – Мы теперь все не местные.

Целая машина вчерашних модников, и я одна из них. Ночь определённо дарила море новых ощущений.

Я стянула шапочку и начала изучать брошь, отказывать Милене так запросто как-то не хотелось, я пыталась найти достойную причину.

– Милена, ты же должна была остаться в Тимишоаре за главную, – попыталась я ненавязчиво выпроводить вампиршу.

– Да, но я также обещала не терять тебя из виду, – всё так же жизнерадостно пояснила Милена. – Я оставила им записку и новый телефон. Думаю, им этого более чем достаточно. А пока я пригляжу за тобой.

Прекрасно, просто прекрасно. Целых две няньки на одну меня.

– Ники особенно страдал, что ты можешь устроить какую-нибудь шалость днём. Но мы же не будем шалить, да, Юлика? Я позабочусь об этом!

– Милена, очень тебя прошу, отстань от Юли, – дружелюбно, но без улыбки начал Теодор. – Хватит её пугать. Николя привык в этой своей Российской Империи к заговорам и прочей ерунде. Юля никогда не причинила бы зла Натану и Анис, я в этом совершенно уверен.

– Зла точно нет, – весело ответила Милена. – Да и кто говорит про зло? У меня тут выдалась свободная минутка, и я решила поискать информацию в сети о своей новой подруге. Мы же друзья, да, Юлика?.. Николя говорил, что твоё лицо мелькало в интернете, вот меня и взяло любопытство. Ну так вот, почему-то вы мне не сказали, что эта милая девушка с весны живёт под одной крышей с Натаном!

Отношения между мужчиной и женщиной – разве ж это зло? Это самое прекрасное, что может быть на всём белом свете. Надеюсь, Юлика, это прекрасное миновало тебя и То-то. Иначе я буду очень, ну просто очень расстроенной! Я хочу взглянуть в его бесстыжие глаза, когда ты будешь стоять рядом, и понять, права я или нет.

К середине этой насыщенной на путешествия ночи мы уже прибыли в мой замок. Милена выскочила из машины и отправилась бродить по аллеям, ахая и вспоминая, где конкретно она обнималась с симбионтом, где он признался ей в чувствах, с какого балкона они любовались звёздами, и попутно раздумывая, куда она посадит свежие розовые кусты и как именно восстановит беседку с горгульями. С моей точки зрения, облагородить последнюю можно только радикальными способами, типа бульдозера.

Мы нашли дверь распахнутой, а дом – пустым. Нам очень повезло, что местные здесь не побывали (даже цыгане обходили замок стороной) и всё внутри осталось целым. Мы спустились в библиотеку и увидели, что потайной ход, ведущий в склеп, открыт. Кто-то либо вполне умело покопался в механизме, либо просто-напросто свернул боковую стенку шкафа, сейчас правды было уже не узнать, а среди охотников были умельцы и на то, и на другое. В самом склепе ничего не тронули, кроме гробов: натанов был перевёрнут, а гроб, принадлежащий Анис, вынесен вместе с хозяйкой. Оставшуюся часть ночи мы потратили на приведение обстановки в порядок.

Когда наступило утро, Теодор, как истинный джентльмен, предложил Милене место в склепе, а сам отправился куда-то в ветхое крыло, сказав, что там должны быть гостевые комнаты. Милена, позёвывая, объявила, что много раз проверит мой досуг в замке, так что советует не глупить, и, наградив нас очередной славной улыбкой, ушла.

Я отдыхать не стала. Для начала, я обошла замковую стену несколько раз, в поисках потайного окна в сад. И не таким уж оно было потайным: так, узкое, похожее на бойницу, с симпатичным витражом, изображающим сражение Георгия Победоносца и дракона. Крайне безобидное на вид окошко, прикрытое увядшим плющом. Потайной вход в склеп целиком закрыть не удалось, в него вполне мог пробраться человек. При должной сноровке и зная, что ждёт тебя внизу, можно было аккуратно зайти в проём в стене и немного съехать вниз, как на детской горке. Если подумать, Милена могла покинуть склеп через три выхода, закрыть которые у меня не получится. В конце концов я не придумала ничего умнее, как принести подарок Уильяма и поставить его в склепе на некотором расстоянии от гроба: попробуй, выйди наружу, моя новая подружка.

Уже парой минут позже я отчаянно пыталась вскрыть дверь в кабинет Натана. Замок там был вполне себе современным, ключей мне никто не отдавал, поэтому я не выдержала и вызвала плотника с требованием заменить это все к чертовой матери, раз я постоянно теряю ключи. Желательно, побыстрее. До вечера времени оставалось преступно мало.

====== Побег (2) ======

В пятничный рабочий день у плотников случился неожиданно напряжённый график: все они оказались ужасно заняты, кроме двух человек – один был серьёзно болен, а второй абсолютно пьян. Но даже последний наотрез отказался ехать в замок: мол, милая девушка, пьяный и сумасшедший – пока не одно и то же. В конце концов, с помощью долгих уговоров и запредельной цены, мне удалось заманить домой одного заезжего специалиста. Он тоже опасался, но толком ещё не знал, чего конкретно, поэтому, на всякий случай, всего и сразу. То ли крыша обвалится, то ли я окажусь серийным маньяком, то ли загулявший призрак прибьётся полюбоваться на его труд. Частично его опасения подтвердились: одновременно с работой мастера до нас донеслись женские крики, сильно приглушенные камнем. Мужчина остановился и выжидательно посмотрел на меня, явно надеясь на объяснения.

– Наверное, мой бойфренд смотрит ужастик про вампиров, – с милой улыбкой пояснила я. – Либо у нашего замкового привидения очередное осеннее обострение: оно особенно нервничает с наступлением холодов, у нас тут такие ветра сквозь древнюю кладку, знаете ли. Даже призраков сдувает. Если вылетит на нас – не пугайтесь, приложите латинской эпиграммой, оно подумает, что его изгоняют, и сбежит. Главное, не вслушивайтесь: оно любит разнообразно проклинать владельцев, зато у свидетелей его истерики после этого сильные головные боли.

Интересно, обратится ли он к жандармам? Вряд ли, с нашей-то репутацией в городе. Скорее местный бар пополнится новой сказкой о том, как убиенная графская сестра пугала бедолагу во время работы. Если прислушиваться к крикам, можно было понять, что кто-то действительно ругается и зовёт меня. И большая удача, что он вряд ли прислушивался, зато определённо заторопился.

Внутри я поперебирала эти аккуратные папочки, полюбовалась на дарственную, и в ящике стола нашла то, что мне было нужно – новенький паспорт. Я с трудом поборола желание обшарить весь кабинет, и отказала себе в этом удовольствии исключительно из-за нехватки времени. По центру идеально убранного стола лежал плотный белый лист с тиснением и гербом семейства Ле Сан, на котором кто-то наскоро, но аккуратно вывел перьевой ручкой: «Джулия, заберёшься в мои документы – пеняй на себя!» Интересно, Натан, отправляясь к Тедди одновременно с Тамашем, уже предполагал, что всё закончится не так печально, как могло бы, или просто держал это предупреждение на столе с моего появления в замке?

Паспорт я забрала с собой и отправилась к Джейн.

– Да ты совсем сошла с ума со своими приятелями, – без обиняков диагностировала она. – Ты окончательно чокнулась! Я бы на твоём месте… чёрт возьми, я даже не представляю, что бы я на твоём месте делала! Но уж точно не стала бы помогать этой нелепой истеричке, а потом вместе с охотниками дождалась бы Натана. Вот был бы ему сюрприз! А сейчас тебе надо собирать вещи и улепётывать, куда глаза глядят, пока он таскается по румынским лесам.

Она ещё много чего говорила. Что я подписываю себе смертный приговор, что я наивная идиотка и так далее. Переубеждать её не хотелось, к тому же, периодически мне самой казалось, что она более чем права. Подружка была единственным знакомым мне юристом, которому я могла доверять, поэтому я настойчиво повторяла свою просьбу, игнорируя её мнение на мой счёт.

Уже во второй половине дня на столе вампира остались лежать лист бумаги и конверт. Один документ «птичьим языком» сообщал, что я дарю Натану замок, был заверен, где нужно, и сверкал всеми необходимыми водяными знаками и печатью, а второй, убранный в конверт, написанный мною от руки – просил оставить меня в покое. Я долго сочиняла текст, чтобы ненароком не задеть самолюбие семейки, рассыпалась в комплиментах, ввернула парочку фраз про чувство локтя и яркие впечатления, но закончила тоской по Родине и жаждой спокойствия, так знакомой обитателям замка. Дверь в кабинет я закрыла на новый замок, а ключ убрала под свежекупленный коврик. Надеюсь, догадаются. Потом я пошла в старое крыло и вложила записку в руку спящего Тедди – было бы совсем свинством уходить, не попрощавшись хотя бы так. Спокойное умиротворенное лицо вампира казалось почти идеальным.

Крики в склепе прекратились: надеюсь, это от того, что Милена поняла, что они бесполезны, а не потому, что нашла способ выбраться наружу. Я в последний раз прогулялась по комнатам, которые не успели стать родными, но уже дарили какие-то воспоминания (частенько связанные с переругиваниями, интригами и манипуляциями самой разной степени мастерства) и с облегчением вышла под холодное сентябрьское небо. Обернулась, привычным движением поправив сумку на плече и запоминая этот вид навсегда, а потом бодро зашагала в сторону автобусной обстановки. Скорее всего, на теддиной тачке получилось бы гораздо круче и быстрее.

День был на удивление ясным, глазеть бы и глазеть в окно на румынские просторы, а я ехала в автобусе, прижавшись лбом к стеклу, и страдала от всего сразу. Чувств было много, и все – на удивление разнообразные, даже противоречивые. Было и легкое чувство вины: Теодора не предупредила, ну да Бог с ним, уж он точно поймет и простит. Ближе к вечеру я уже сидела в зале ожидания, сдав багаж и пытаясь угадать, который из самолетов повезёт меня домой. Я вертела в руках новенький телефончик с восстановленной сим-картой – кажется, сегодня начинается новая жизнь.

Начали приходить сообщения: вот двадцать два пропущенных вызова от мамы, вот – три от Джейн, вот около пятнадцати с незнакомого номера: кажется, это был Натан, той ночью. Два – с чужого. Я достала визитку и сверила. Штефан. В первый раз я звонила себе сама, второй же вызов, судя по дате, был этим днём. Я переборола искушение набрать в ответ: сначала я решу все свои проблемы, а потом похвастаюсь ему, что «завязала» с мистикой навсегда.

Объявили посадку и я отправилась к рукаву в самолет.

– Простите, – немного смущенно сказала милая девушка в синей шапочке, которой я дала посмотреть билет, – но… есть небольшая проблема. Мы не можем пустить вас на борт.

– Да вы издеваетесь! – вспылила я, когда за её плечом как из-под земли выросла знакомая бритоголовая компания в сопровождении жандармов.

Самый обширный – именно тот, кто в прошлый раз назвался моим лечащим врачом, – мягко взял меня под локоток и отвёл в сторону от любопытной очереди, развернув к жандармам спиной:

– Добрый вечер, Юлия, надеюсь, у вас всё хорошо, давно не имел удовольствия вас видеть, – доброжелательно начал он шёпотом. – Вы вытащили меня со дня рождения сына.

– Поздравляю, – кисло сказала я, вглядевшись в значок на груди: «Любимый папочка». – И уверяю, я обошлась бы без таких жертв. Я вас отпускаю, – я помахала рукой с характерным жестом «кыш отсюда» – возвращайтесь обратно!

– Поймите меня, пожалуйста, мы совершенно не хотим скандалов. Надеюсь, вы пройдёте с нами по-хорошему, мы так или иначе вернём вас домой. У нас есть чёткие инструкции, но мы к вам привыкли, и, поверьте, очень переживаем за вашу репутацию. Всё-таки аэропорт – это зона особого контроля, нам придётся действовать грубовато, а я, признаться, успел проникнуться симпатией к вашему упорству. Мы будем вынуждены импровизировать, вы не дали нам времени подготовиться, приходится использовать запасной вариант. Если бы вы, как и раньше, купили билеты хотя бы за день до вылета, мы бы смогли придумать что-нибудь менее жёсткое, – последняя фраза прозвучала откровенным укором.

– Слушайте, может, вам денег дать? – в отчаянии спросила я. – Сколько вам надо? Вы не стесняйтесь, я даже с почкой готова расстаться. А то и с двумя – я без них обеих и то дольше проживу, чем вернувшись обратно.

– Да вы не переживайте так, дорогая, – ласково начал уговаривать меня собеседник. – Нам хорошо платят, мы ни в чём не нуждаемся. Наш работодатель особенно оговорил момент подкупа, мы бережём доброе имя компании. Прошу вас, ну давайте хотя бы сегодня без сцен, а?..

– Ну уж нет! – начала орать я на весь зал. – Что происходит?! Прекратите! Вашего нанимателя дома нет, вы меня понимаете?! Он занят! Отсутствует! Что вы ко мне пристали?!

Другой бритоголовый бугай в форме жандарма переглянулся с начальником, потом пожал плечами и вкрадчиво сказал, явно входя в роль:

– Мы подозреваем вас в употреблении и хранении наркотиков, пройдёмте с нами.

Они окружили меня и под взглядами окружающих увели в какую-то комнатку для досмотра вещей, демонстрируя любопытным сотрудникам аэропорта какие-то корочки наркоконтроля. Были и понятые – ещё две знакомые рожи.

– Прошу вас, откройте сумку.

– Сами открывайте, – рычала я. – Знаю я эти штучки! Подбросите мне что-нибудь, а потом будете тыкать в меня моими же отпечатками пальцев!

Естественно, беглый осмотр вещей показал наличие маленького пакетика с подозрительным порошком.

– Ну ребята, ну имейте совесть! Или воображение! Я по-вашему спокойно разгуливаю с какой-то дрянью в ручной клади по всему аэропорту?! Ну что у вас за примитивные фантазии?! Придумайте что-нибудь ещё! Я требую, чтобы сюда пригласили ещё жандармов! Адвоката! Чтобы меня посадили в местный изолятор, вы слышите?!

Сопровождаемые воплями «дайте хоть багаж забрать», лжежандармы под белы рученьки вывели меня из здания и с трудом затолкали в машину. Смеркалось.

Я орала, дралась и брыкалась. Их положение было более проигрышным: Натан явно давал указания по поводу причинения мне физического вреда, они ни разу не попытались даже дать мне по шее, хотя иногда намерение это отчётливо читалось на лицах. В конце концов, к замку привезли плотно упакованную меня в наручниках и с завязанным ртом. Импровизированный кляп получился из чьих-то носовых платков. И большая удача, что кто-то из них был определенно добрее меня и не страдал насморком: платки оказались чистыми. Изрядно поцарапанная и местами побитая компания привела меня в гостиную и пристегнула к стулу.

Повязку убрали и тут же выслушали всё, что я успела придумать за время вынужденного молчания. Дав мне немного выговориться, «доктор» припугнул меня, что завяжет её обратно, и я выбрала молчание. Возле меня оставили сторожа, остальные разъехались по домам – на улице давным-давно стемнело. Будут спокойно смотреть новости и пить вечерний чаек, в возмущении подумала я. Женушек обнимать. А я тут их волею… В замке было тихо. Интересно, Милена выбралась из гроба?..

Когда в гостиную зашёл Теодор, я почти смирилась со своей участью. Ну, то есть предприняла всё, что могла – от бессмысленного перетирания наручниками перекладины старинного дубового стула, до попыток подкупить, соблазнить, обмануть или заговорить до смерти своего стражника. Тедди замер, осматривая меня с некоторым сомнением. Кажется, он попытался засмеяться, но выражение моего лица быстро привело его в чувство, и он не без усилия стёр с лица эту свою мерзкую ухмылочку. За ним появился Натан. Причём симбионт выглядел вполне свежим, разве что слегка помятым каким-нибудь путешествием из одного города в другой, а никак не двухсуточным скитальцем по трансильванским буеракам в поисках моего относительно живого тела. Кажется, он тоже был в некотором шоке от увиденного, во всяком случае, такой встречи он явно не ожидал.

– Боже мой, как живописно! Теодор, иди, помоги, Анис, пожалуйста, – попросил Натан, развернув друга к выходу. Тедди поднял палец, явно собираясь вставить что-нибудь очень глубокомысленное, но его довольно грубо вытолкнули за дверь.

Натан поблагодарил моего стража и отпустил, забрав ключ от оков, а сам дважды обошел вокруг нас со стулом, с интересом разглядывая меня, как инсталляцию на выставке современного искусства. Мы оба хранили молчание. Ну скажите мне, как я могла начать свою речь, чтобы не вляпаться ещё сильнее?..

– Может быть, тебя так и оставить, чтобы ты ещё чего-нибудь не натворила?

– Э. Привет?..

Вступление не очень, признаю сама.

– Да, так, пожалуй, будет безопаснее для всех, особенно для тебя.

– Давай ты пропустишь все колкости и издевательства и сразу перейдёшь к сути? – устало попросила я. – Да будет тебе известно, мы тут ждём тебя уже часа три. Не то чтобы я жаловалась, но твои готические стулья мне не понравились с самого начала. Были у меня какие-то нехорошие предчувствия. Они даже на вид неудобные, от них ничего не ждёшь, кроме ощущения, что воссядешь на обломках собственного чувства прекрасного. А ещё у меня, кажется, огромные мозоли на з…

– Прошу, без таких подробностей! – быстро прервал меня Натан и осторожно предупредил:

– Я тебя освобожу, если обещаешь не ругаться и не драться.

Я кивнула, в красках представив, до чего меня надо довести, чтобы в планах взаимодействия с Натаном было и то, и другое. Чтобы вы знали, я хотела сказать про запястья. Перетирание спинки стула не прошло для них бесследно. Видимо, собеседник совсем утратил доверие к моему воспитанию, что меня несколько расстроило.

С некоторой опаской он расстегнул наручники, я вскочила и постаралась встать так, чтобы нас разделял хотя бы стул.

– Прости, я не отменял своих указаний. Парни исправно получают зарплату – караулят тебя у замка весь день. Я как-то закрутился и забыл про них. Судя по результатам, не зря.

– Знал бы ты, как надоел мне этими своими фокусами!

– Ты вернулась только для того, чтобы опять начать наши увлекательные игры в попытки выехать из Румынии? Я, кажется, даже успел по ним соскучиться. Особенно я скучал по ним, когда мы две ночи подряд обшаривали окрестные леса аж до ближайших городов, пытаясь понять, куда охотники дели твоё тело! Как ты думаешь, как долго мы бродили бы по этим диким местам, если бы Николя нас не нашел?

Снизу донесся женский крик. Если раньше Милена орала вполне однозначные вещи, обещая мне все возможные виды казней одновременно, то теперь в зове слышалась просьба о помощи. Натан вздрогнул и оглянулся на звук. Сначала он сделал несколько быстрых шагов по направлению из комнаты, но у самой двери остановился, обернулся и почти в панике посмотрел на меня:

– Милена?! Где она? Что ты с ней сделала?

– Заперла в твоём гробу, – стараясь не встречаться с ним взглядом, объяснила я.

– Каким образом?! – Натан приложил ладонь к бледному лбу и посмотрел на меня с выражением крайней тоски, как на маленького трогательного щенка, сожравшего очередную хозяйскую тапочку, юбилейную по счёту. Щенку предстояло изведать все оттенки хозяйского недовольства.

Я поковыряла пальцем сучок на спинке стула и нехотя призналась:

– Поставила подсвечник Уильяма прямо напротив, метрах в двух. Чтобы даже не открыла крышку.

Он закатил глаза и, кажется, застонал.

– Она будет в ярости, когда выберется!

– Если выберется, – громким шёпотом, рассчитанным на собеседника, уточнила я.

– Иди и убери крест!

– И не подумаю!

Наверное, пиши я дамский роман, я бы для этой сцены вставила что-нибудь понятное, типа «Наши взгляды скрестились». На самом же деле Натан давил всей своей двухсотлетней школой, а я довольно бестолково махала шпагой сразу во всех направлениях, в надежде если не задеть, то дезориентировать противника. Неизвестно, кто из нас сдался бы первым, если бы не появление Анис.

Анис была одета в современный наряд, расставшись со своим любимым зелёным платьем, которое, видимо, восстановлению не подлежало, и казалась чрезвычайно бледной и бесцветной. Создавалось ощущение, будто в комнату вошла девушка, перенесшая долгую и тяжёлую болезнь. Новое платьице на ней было фривольным и летним, с ярким цветочным рисунком. С другой стороны, ей ли бояться переохлаждения? Она держала в руках два знакомых листа бумаги и в нетерпении даже поначалу не обратила на меня внимания. В кильватере от Анис брёл Николя, всё такой же мрачный и задумчивый.

– Натан, посмотри сюда! – взволнованно проговорила она, размахивая дарственной.

Потом увидела меня и замерла в нерешительности. Видимо, послание, оставленное в конверте, она тоже прочла, и никак не ожидала застать меня дома. Она слегка улыбнулась и кивнула, как старой знакомой. Впрочем, без особенного тепла во взгляде. Пока Натан забирал из её опустившейся руки принесённое, я просочилась в дверной проём и благоразумно решила расположиться поближе к кресту. Сбежать, впрочем, мне не дали, потому что Николя мягко протянул руку, перегородив проход и удерживая меня возле себя:

– Юля, подожди, пожалуйста, – по-русски попросил он.

– Ники, не сейчас, – умоляюще прошептала я, пытаясь прошмыгнуть между его рукой и стеной.

– Нет, я должен извиниться!

Я оглянулась на Натана, который закончил чтение дарственной, передал её Анис и перешёл к посланию из конверта, не поднимая на нас глаз.

– Я тебя простила, отстань, – я не без труда вырвалась и бросилась в сторону усыпальницы.

– Джулия!!! – окрик Натана, чьи интонации не предвещали ничего хорошего, догнал меня уже у входа в склеп. Я поскорее нырнула в проём.

– Я тебя прибью, Юлика, дай только выйти отсюда, – сообщил мне гроб.

– Вставай в очередь, – огрызнулась я, включая лампу у журнального столика и поднимая крест. Лампу я туда собственноручно поставила этим вечером, когда мы наводили порядок в склепе. Этакий переносной вариант, включающийся нажатием – розеток в склепе и ближайшей к нему библиотеке так и не завелось.