Текст книги "Попробуй меня (СИ)"

Автор книги: MargoLay

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 31 страниц)

Дейвидсон становится совсем невыносимо, глаза полузакрыты, их накрыла белая пелена внезапно обрушившегося возбуждения. Девушка вновь тянется к моим губам, на что я убираю со лба влажную челку и провожу рукой по волосам, не давая ей даже прикоснуться ко мне.

Мои пальцы всего лишь убрали влажные волосы, но черт возьми!

Она уже течет по полной.

Да что ж такое творится с ней…

Рука Дейвидсон легко скользнула к ее халату, она не задумываясь развязывает замудренный узел, на что я хватаю ее руки и не позволяю ей прикоснуться теперь уже до самой себя.

Какого ебаного члена, точнее, черта, ты со мной сделал, Стайлс! – жарким шепотом, изнемогая, стонет она, на что я усмехаюсь и резко сжимаю ее ягодицы, позволяя девушке издать сладостно-мучительный стон.

–Хватит мучить. – умоляет она, крепче закусывая свои губы. От такой крепкой хватки зубов у нее на губах появляются яркие капельки крови.

Девушка с экстазом слизывает кровь, проводит пальцем по губам и преподносит его к моей идиотско-счастливой улыбке, мягко проводит пальцем по губам, запускает его мне в рот, на что я легко провожу языком по ее пальцу, но тут же выворачиваюсь и отворачиваю голову в сторону.

Я прекрасно знаю, что я делаю. Наконец, мои способности добивать девушку, доставляя ей гребаное удовольствие и отказывая ей в малейшем удовлетворении, дошли и до этой пай-девочки. Она что, правда думает, что я ей вот так позволю дотронуться до меня.

Наивная.

Я же не она.

Гарри...– шепчет Дейвидсон и холодными пальцами прикасается к моей шее, судорожно проводя по ней языком. Сильнее раздвигает ноги на моих коленях, трясется в буквальном смысле слова, ее воротит от одного моего вздоха, ей-богу, хоть не дыши совсем.

Мои пальцы двигаются по ее бедрам, плавно спускаясь, то поднимаясь. Меня чертовски смешит та ситуация, что я спокойно держу себя в руках, однако она наоборот, зазывно кусает свои губы и прерывисто дышит.

Дейвидсон. – я слегка приподнимаю ее лицо с моего плеча и смотрю прямо в глаза. – Дейвидсон, посмотри, что я сейчас сделаю.

Глаза девушки расширились, со страхом наблюдая, как я высовываю руку из ее трусиков и облизываю кончиком языка палец, сладостно облизывая свои губы. Зеленые глаза смотрят неотрывно, они такие большие, просто огромные, поражают своей интенсивной зеленью. Такими зелеными бывают деревья в ярких живописных снах. Фантастические глаза.

Я снова провел ладонью между ее ног, показывая, кто здесь главный. Дейвидсон громко выдыхает, запрокидывает голову назад и мучительно стонет, яростно стараясь угомонить свои конвульсии.

Симпатичные трусики, Дейвидсон. – пафосно заявляю я, перекладывая девушку на диван, а сам резко поднимаюсь, застегивая ремень на джинсах.

Она, похоже, захотела поцеловать меня, но я вновь отвернулся, не давая ей попробовать свои губы. Это было воистину настоящим мучением для нее.

ТЫ! – выкрикнула она, тут же вставая с кровати, собираясь врезать мне по лицу так сильно, как только могла. Но я мгновенно притягиваю ее к себе за шею, впиваясь в ее губы страстным поцелуем. Мой язык пробрался к ней в рот, развязно играя с ее языком.

Дейвидсон моментально ослабла, притягивая меня за воротник рубашки.

Как жаль, уже сваливаешь? – яростно спрашивает она, оттягивая меня за нижнюю губу напоследок.

До свидания, милая. – хихикаю я как гребаная девчонка и мгновенно разворачиваюсь, гордо хлопнув при этом дверью.

Хорошая работа, Гарри.

После этого ты говоришь, что она чертова девственница? – расхохотался Найл за столом, затем буквально зажал свой рот рукой, опасаясь своего длинного языка. – Не смешно.

Никто и не смеется. Это Дейвидсон, чувак. Как я мог ее не помучить? – хмыкнул я, закидывая футболку в кожаную сумку. – Ей понравилась Виагра. Она на нее хорошо действует. Только я сам не понял – Виагра так подействовала на идиотку, или идиотка на Виагру. Или я на идиотку. Или я на Виагру. Или на все сразу?

–Стайлс, как ты можешь! – принялся возникать Лиам, передвигаясь из сторону в сторону. – Ей зачет сдавать по анато…

Вот именно поэтому я ее и подготовил. – спокойным тоном предъявляю я и не могу сдержать улыбки. – Скоро выходные. Надо напиться.

Лиам широко распахнул глаза и недоверчиво покачал головой. Папочка недоволен.

Завтра. – отрезал я. – После занятий.

На следующий день.

22:30.

(David Usher – Black Black Heart (Acoustic))

Я резко завернул направо, чуть ли не бегом поднимаясь по лестнице. Куда пропала эта проклятая девственница, неужели решила отваляться в номере весь день?

Чертовщина.

Я шел уверенно, настолько уверенно, что чуть стекла не полопались от моего крепкого, однако, равнодушного взгляда.

Достав ключи из кармана, я, на всякий случай, оглянулся по сторонам, а затем вонзил ключ в дверной проем и со скрипом вошел в темную комнату.

Сердце стучит так громко, как будто я принял на свои легкие килограмма два, не меньше, гребного дыма. Какого хрена со мной происходит?

Я недовольно нахмурился, стараясь разглядеть в полу мрачной комнате заветный шкафчик. Запнувшись, я чуть не развалился во весь мах, поэтому выругался к чертовой матери и без замка распахнул дверцы шкафа, достав оттуда первую попавшуюся.

Наконец-таки я остался один.

Но какого ебаного хуя я не перестаю думать об этой идиотке?

Запала до крайности, до безнадобной крайности, и сидит там внутри, вот схватывай теперь, что с ней делать и как ее оттуда убрать.

Прям изнутри.

Сев на излюбленный подоконник, я одним движением освободил горлышко бутылки от виски и прикоснулся сухими губами к гладкой поверхности стекла.

Черт, внутри все невыносимо давит. Что-то вечно мешает, щекочет, долбит, гребаная Дейвидсон. Хоть плоскогубцами доставай ее оттуда, хотя… поможет ли?

Я сидел на подоконнике, свесив ноги, категорически отказываясь осознавать то, что я, походу, безучастно запал, запал как 15-летний наивный поцан, как несостоятельный неудачник, блять, я никогда этого не ощущал, так что же все-таки происходит со мной?

Я просто передышался запаха этой Виагры.

Однако… все это довольно странно. Я знаю ее меньше недели и кто она вообще такая? Какая-то идиотка, с идиотскими волосами, с идиотским именем, и глаза у нее тоже – идиотские, и повадки идиотские, и сам я идиот, раз называю ту, что заклинила, идиоткой.

Идиотство.

Отставив стеклянную бутылку в сторону, я прислонился спиной к холодному окну, запрокинул голову и тяжело выдохнул.

Надо сваливать отсюда побыстрее. Хотя бы просто на выходные. Хотя бы как-то отвлечься, перестать сходить с ума, в бошке и так ничего не осталось, так еще и эта…

Ненавижу ее.

Меня так ломает, как в жизни не ломало.

Это ломка по тому времени, когда меня без всяких идиоток меня не ломало.

И послушайте, что это за чертов звук откуда-то…

Я оторвался от стекла и навострил ухо в сторону приоткрытой двери. Совершенно точно, скрипит пол, кто-то тяжело вздыхает. Матерь твою, Смит, если это опять ты, то я…

Ты так и будешь стоять в дверях, идиотка? – неожиданно даже для самого себя холодно спросил я. – Твоё место примерно там, именно за дверью, но не будь скромницей, ты можешь пройти.

Я неторопливо повернул голову и пронзил женскую фигуру ледяным взглядом. Девушка выглядела ужасно. Истощенная фигура, глаза совсем не отливают бирюзой, худенькая, неприметная, в общем, полный провал.

Мне тут же стало понятно, что Виагра ее до сих пор не отпустила. Но выглядело это все так забавно, что я колко усмехнулся в темноте, вспоминая эти вчерашние выкрутасы.

Какого черта ты здесь делаешь, Дейвидсон? – вновь спросил я, хотя мне это было совсем не интересно.

Я знал, что она придет.

Тебя похоже, разговаривать с мальчиками не научили. – после двух минут молчания вновь произнес я, отпивая глоток виски.

Я просто шла с ужина. – наконец-то прорезался у нее голосок.

Усмехнувшись в темноте, я прикрыл глаза и вновь прикоснулся спиной к стеклу. Конечно, просто шла. Как же.

Тебе плохо, Дейвидсон? – спросил я, даже не посмотрев в ее сторону.

Девушка промолчала, все так же неуверенно стоя в двери и переминаясь с ноги на ногу. Кошмарно. Я, конечно, догадывался, что будет примерно так, но чтоб настолько.

Дейвидсон, иди ко мне. – сказал я, посмотрев на девушку и вновь сделал глоток виски.

Чуть помедлив, она неуверенной, но женственной походкой направилась в мою сторону и остановилась около окна.

Классно выглядишь.– бросил я, обделив ее изучающим взглядом.

Ты врешь.

Да. Я вру. Но ты все равно классно выглядишь.

Ее ноги нервно дрожали, она судорожно кусала потрескавшиеся губы, боясь посмотреть на мое освещенное луной лицо.

Не в силах ощущать ее состояние на себе, я притянул девушку к себе за талию и соскользнул с подоконника.

Насколько отвратительна ее нижняя губа. Вся искусана, в каких-то порезах, черте что в целом.

Я медленно прикоснулся губами к ее нижней, опухшей губе и чуть ощутимым прикосновением, прошелся по ней языком.

Что ты…

Ничего личного, Дейвидсон. Просто увлажняющий эффект.

Зачем он нужен? – удивленно посмотрела она на меня, облизнув губу осторожным движением своего языка. – Мне больно.

Хочу видеть твои оргазмы еще раз. – спокойно ответил я и натянуто улыбнулся. – Ничего страшного, больно бывает всем.

Девушка густо покраснела, опираясь маленькой ладонью в мою грудь. Она по-прежнему тяжело дышала, боясь встретиться со мной взглядом, однако ее желания ни сколько не уменьшились.

Это было однозначно.

Я был однозначно в этом уверен.

Прости, малыш, я обломал тебе секс вчера вечером. Я не специально. – пожал плечами я и опустил руку на ее ягодицы.

Стайлс… – протянула девушка, застыв взглядом на моих глазах. – Стайлс, прошу тебя, закрой рот.

Тебе нравится такое состояние, Дейвидсон? Хочешь еще? Я могу устро…

Ты помнишь электрические искры, что я чувствовала, когда впервые коснулась тебя, Стайлс? – нервным тоном прошептала она. – Эта молния живет во мне до сих пор, и всегда будет шокировать тебя так легко, когда любая часть меня, касается любой части тебя. По какой причине все это? Что ты мне дал, придурок?

Я почти отдал тебе себя. – прохрипел я ей на ухо, убирая со лба эту чертову челку. – Почти, Дейвидсон. Это не до конца. Понимаешь? Не до конца.

Девушка склонила голову на бок, ее лицо исказилось в странном выражении. Мне показалось, что она сейчас заплачет. Я немного отстранился, чтобы рассмотреть лицо девушки, которая стояла, по-прежнему потупив взор.

Ее лицо было предельно спокойным. Ни одного намека на улыбку.

Мне стало невыносимо жаль ее, внутри все крепко связалось в один узел, казалось, он застрял поперек горла.

Не вздохнуть, не выдохнуть.

Ну же, Дейвидсон, улыбнись. – прошептал я, склоняясь к ее бледному лицу.– Я чертовски хочу поцеловать тебя в улыбку.

========== Глава 9. ==========

Она улыбнулась. Ничего не сказала, улыбалась, покачиваясь с пятки на носок.

Я потянулся к ней и тут же, без лишних слов, поцеловал ее.

Губы не разомкнулись.

Дейвидсон забавно покачала головой и легонько меня оттолкнула.

Черт.

Я чуть не упал.

Лучше? – спросила она, отдаляясь на меня на приличное расстояние.

Не особо. – Без особого энтузиазма я развернулся к подоконнику и быстро запрыгнул на него.

–Ты псих.

–Умнеешь на глазах, Рикка. – улыбнулся я ей облокотился спиной об окно. – Да, я псих. А еще я пропустил ужин и хочу есть.

Рикка безразлично посмотрела на меня, мол, ее это совсем не волновало (хотя так оно и было на самом деле), а затем, поймав взглядом пыльный пуфик, с уверенностью села на него и положила руку под подбородок.

Что ты собираешься делать? – спросил я хриплым голосом, взяв бутылку в руки.

Ехать домой завтра утром. Почему тебя это заботит?

Я поспешно закашлялся, подавившись ебучим виски, и вновь чуть не упал.

Ничего личного, сугубо личный интерес. – нахмурившись, я отставил бутылку в сторону и в упор посмотрел на девушку. – Ты живешь с родителями?

Рикка принялась раскачиваться на пуфике, туда-сюда, как неваляшка. Что за долбанная привычка, от нее у меня кружится голова.

Правда, я не понял, от чего именно она кружится: От Рикки, виски, или от привычки?

Я уже говорил, что Дейвидсон – идиотка?

Так вот она – полная идиотка.

Я живу с братом и мамой. – спокойно ответила она и сложила руки на груди. – Тебя вновь это заботит?

Мне кажется, или до тебя не доходит с первого раза? – недовольно фыркнул я и посмотрел в окно. – Это мой личный интерес.

У моего брата другая фамилия, Стайлс. У меня фамилия отца, а у него матери.

Это ты сейчас к чему? – не понял я и спрыгнул с подоконника, открывая окно нараспашку. – Меня это не очень волнует.

К тому, чтобы твой личный интерес был полностью подавлен, придурок. – улыбается натянуто та, будто проверяя меня на нервы.

Я быстро вышвырнул бутылку в окно и она с грохотом разбилась об асфальт.

Дейвидсон положила подбородок на сплетенные пальцы и то и дело бросала на меня подбадривающие взгляды. В этих улыбочках было что-то жестокое, и я понимал, что совершенно запутался.

Я почти не дышал.

Сложил руки на животе, чтобы успокоиться. Я был полностью очарован ее нереальными глазами.

Очарован так, что непонятно зачем начал волноваться, сердце принялось отбивать чечетку, казалось, у меня останутся синяки от таких ударов.

Ну и почему так? – назло самому себе спросил я, едко сощурившись в темноте.

Потому что мои родители так захотели. – недовольно ответила она и, медленно встав с пуфика, направилась к двери.

Я оглянулся по сторонам и плотно закрыл окно, чтобы всякие там, вроде Найла, не ходили по ночам и не проветривали все кабинеты в целях заботы об окружающих.

Закрыв кабинет на ключ, я поплелся прямо за Дейвидсон, удивляясь, как уверенно она держится.

Идет так, будто по подиуму, спину ровно, подбородок вздернут.

Эй, дура, ты ли это?

Она держала себя просто и уверенно, рядом с ней я чувствовал себя полным кретином. Мне очень хотелось бы завести легкий разговор с ней, настоящий разговор, такой, как обычно придумываешь потом, когда остаёшься один.

Но ведь я будто язык проглотил.

И что с этим делать – абсолютно не схватываю.

Скажи мне, Стайлс. – неожиданно Дейвидсон развернулась и я чуть не впечатался лбом в ее лицо.

Ебанутая.

– Что ты собираешься делать?

Я широко распахнул глаза, в непонимании уставившись на нее.

Тебе вообще какое дело? – хмыкнул я, уверенно обходя ее стороной.

Что надумала эта ненормальная?

Нет, ты погоди. – она тут же одернула меня за руку и мне ничего не оставалось, как застыть на месте. – Ты ведь спросил у меня о моих планах, верно?

Я опустил глаза вниз и промолчал.

Какого черта она делает?

Меня порядком начинает это раздражать.

Так почему я не могу поинтересоваться у тебя, идиот?

Я поднял глаза и в упор посмотрел на нее. Два очаровательных бирюзовых глаза всматривались в мои, такие ненавидящие и гордые. Складывалось ощущение, что она вполне может прочитать мои скомканные мысли, причем прочитать все до самой мелочи.

От этого становилось плохо.

Именно сейчас я оценил всю силу этой не совсем нормальной Дейвидсон. Она пронзила меня до костей, как метеоритная вспышка.

Безграничная сила.

Я вдруг понял, что она сильнее меня, намного сильнее. И на самом деле ничем ее не прошибешь.

Что, сказать нечего? – победоносным голосом спрашивает она и, не дождавшись ответа, обходит меня стороной, все так же гордо вскинув подбородок и уверенно вышагивая по старому паркету в сторону своей комнаты.

Чертовка.

Я даже не догоняю ее, чтобы проводить. Типа все эти джентльменские штуки сейчас стоит отложить в сторону. Нельзя, чтобы она слышала, как тарабанит мое сердце.

Мне было страшно осознать и даже думать об этом слове.

Я влюбился, как конченый идиот.

Подумав об этом, у меня потемнело в

глазах и мне пришлось опереться рукой об стену, чтобы не завалиться прямо посреди коридора. Страх от собственных мыслей был сильнее меня. От него так сводило живот, что я даже моргнуть не мог.

Сука.

Жизнь не была жизнью. Я не был собой. Я что-то чувствую к этой ненормальной.

Я влюбился, словно заболел. Сам того не желая, не веря, против своей воли, не имея возможности защититься. Я не испытывал это раньше, я не могу видеть эту идиотку, она меня раздражает, бесит, ненавижу ее со всей дури, у меня трясучка от одного ее вида, я хочу, чтобы она исчезла.

Тогда скажи мне, Стайлс, какого ебаного черта твое сердце так трясется и невыносимо колит лишь от одного ее проклятого взгляда в твою сторону?

Я пытаюсь поглотить в себе это чувство и стараюсь устоять на ногах.

У меня ничего не получается.

На следующее утро.

Мы остаемся здесь?

Не знаю. Стайлс, что скажешь?

Я молча перебирал ключи в руках, даже не смотря в сторону этих идиотов.

Стайлс. Прием?

Я по-прежнему молчу, сжимая зубы и кулаки одновременно.

Как-то душно.

Почему Хоран лежит на своей продавленной кровати и не ходит, не открывает эти чертовы окна, когда это так необходимо?

СТАЙЛС!

Да сука, что!? – выкрикнул я, швырнув ключи от машины прямо на пол. – Что вам нужно, блять?!

2 пары глаз удивленно уставились на меня, нервно захлопав ресницами.

Че, крыша едет? – тихим голосом спрашивает Хоран и крутит пальцем у виска.

Мы остаемся тут или уезжаем в город? – спрашивает Малик, стараясь угомонить вспыхнувшую атмосферу.

Не знаю. – нервно рычу я и соскакиваю со своего стула, направляясь к окну. – Какого хуя постоянно Стайлс, Стайлс, Стайлс? У самих мозгов нет? Откуда я знаю где мы остаемся блять!

Угомонись, идиот. Я бы сходил в клуб ночью. Или отоспался дома. Зейн?

Я бы наконец-то встретился с Гримми и забрал у него голландскую травку. Стайлс?

Мои глаза наполнились кровью и я со всего маху врезал по стеклу, удивительно, как оно не лопнуло.

Опять Стайлс?! – заорал я на Малика, пнув стоящую рядом спортивную сумку ногой. – Не знает ваш Стайлс, нихуя он не знает!

Ой все.– отмахнулся Малик, спокойно усаживаясь на мой стул. – Совсем ебнулся со своей Риккой.

В жилах закипела кровь, я настолько крепко сжал кулаки, что костяшки чуть не посинели, а в висках отдавался быстрый пульс. Еще немного, и моя бошка взорвется.

Сука, лучше заткнись. – процедил я сквозь зубы и схватил сумку в руки.

Так че делать-то? – зевнул Найл, устало посмотрев на часы.– Почти полдень, а мы шатаемся тут как бестолочи.

Спешу тебя обрадовать, ты и так бестолочь. – прерываю его я, быстрым движением скидывая грязные футболки в сумку. – Малик вали к себе в номер, собирай монатки. Хоран, ты бегом к Смиту и за всех пишешь заявления о том, что мы уезжаем. Скажите Луи, что мы наверняка встретимся сегодня с Максом и всей его компанией, поедем в клуб или еще чего-нибудь там. Лиам уже уехал? Я сам ему позвоню. Еще вопросы?

Наконец-то. – выдыхает спокойно Хоран и встает с кровати. – Обязательно было орать, громить, материться, отбирать у меня…

Я сказал бегом. – процедил сквозь зубы я, накидывая на плечи куртку. – Бегом, Хоран. Иначе мне придется оторвать тебе твои очаровательные…

Понял.

Не прошло и минуты, как Найл вылетел из номера и рванул в сторону лифта. Шаги от его бега доносились даже тогда, когда он спускался с лестницы.

Маленький идиот.

Я страдал так, словно мне чего-то не хватало, как будто мне ампутировали руку или ногу. Я не понимал, что со мной происходит. Несколько дней назад я был собой, а что сейчас? Я не знал, что я могу влюбляться.

Похоже, я так долго прятал ото всех свою душу, что сам не заметил, как она умерла. А теперь внутри что-то загорелось, и именно поэтому все так необъятно давит и болит, что проще, по-моему, сдохнуть тысячу раз, чем пережить все это.

Я страдал оттого, что свободен, а теперь страдаю оттого, что связан. И я клянусь вам, это так отвратительно мерзко, что меня начинает тошнить от всего этого дерьма вокруг.

Стайлс, я все сделал. – запыхавшись ввалился Хоран в номер и поставил руки на колени, тяжело дыша при этом. – Смит даже ничего не сказал, представляешь!

Молодец. – безразлично кинул я и подал Найлу его сумку. – Благодари, я сложил все твои грязные шмотки сюда.

Благодарен.

Когда мы спускались по лестнице в главный холл, я недовольно нахмурился от огромного количества народа. К кому-то приехали родители, кто-то дозванивался до такси, а кто-то уезжал на своих машинах.

Гарри, смотри, там Рикка! – заорал Хоран на весь холл, показывая пальцем в толпу.

Тихо блять! – я чуть под землю не провалился и тут же зажал ему рот рукой, чтобы ебнутый на бошку блондин еще чего – нибудь не сморозил.

Стайлс, она правда там. – бархатным голосом произнес Малик, даже не посмотрев на меня.

Как он это делает?

Обращается ко мне, однако в упор смотрит в толпу и улыбается так, будто ему все чем-то обязаны.

Блядский Малик.

Ты только посмотри на нее.

Я ее смотрел на нее.

Не хотел.

Хотел, чтобы ее вообще не было. Не мог заставить себя повернуться к ней. Мечтал, чтобы она провалилась куда-нибудь и я вместе с ней.

И чем больше я игнорировал ее, тем больше я влюблялся. Все было именно так. Я попался, я пропал.

Надежды на спасение не было.

Тогда пройдем через запасной выход. – предложил Найл, и указал рукой на коридор, который вел к другому выходу.

Через несколько минут мы уже сидели в моей машине: я за рулем, рядом Малик и сзади Хоран, уже жует что-то мучное из столовой.

Проглот.

Я надел затемненные солнечные очки и мягким движением завел машину, с удовольствием осознавая, что вырываюсь из этого заведения.

Меня высадишь на набережной Виктории. – спокойно попросил меня Зейн, высовывая руку из открытого окна.

Куда это ты собрался? – усмехнулся я, проделав с рукой тоже самое.

Малик загадочно закусил губу и посмотрел на меня настойчивым взглядом, как-будто я что-то должен понять.

Ладно, черт с тобой. Найл?

Меня домой. – прожевывая пробормотал тот. – Эбби-роуд, детка.

Улыбнувшись в лобовое зеркало и поймав взгляд Хорана, я подмигнул ему, а затем вновь нахмурился и уставился на дорогу.

Спасибо, чувак.– Зейн открыл дверь и вылез из машины, вытаскивая наушник из уха. – Значит, я позвоню вечером и подъеду сам к вам. Идет?

Давай иди. – согласился я и махнул ему рукой. – Найла разбуди только.

Малик показал мне большой палец и направился к огромному особняку.

Свернув несколько поворотов, я припарковался около своего дома и устало вышел из машины.

Мам, пап! – выкрикнул я, хлопнув входной дверью. – Я приехал, черт возьми.

Интересно, кого это волнует?

На лесенках тут же послышался легкий топот и не успел я снять кроссовки, как на меня набросилась Джемма, звонко целуя меня в лицо.

Ну всеее. – принялся протестовать я, отпихивая сестру от себя. – Джемма, ну прекрати. Да Джемма!

Она, будто и не слышав меня, принялась щекотать меня за живот, заливаясь мне на ухо громким смехом.

Фу, Гарри! – она зажала нос пальцами и закатила глаза к потолку. – Ты воняешь чем-то противным.

У тебя опять гайморит обострился? – поинтересовался я и откинул кроссовки в сторону. – Я пахну лучше чем ты раз в сто тридцать.

А вот и не правда! – она показала мне язык и тут же врезала мне по шее. – Я пахну «Лакоста», а ты какой-то пакостью. Тебе нужно помыться, чувак. Бее.

Мама дома? – пропустив ее слова мимо уха, спросил я, направляясь в сторону кухни.

Они уехали на рынок с отцом.

На рынок? – удивился я, снимая с себя футболку. – Зачем?

Мыла побольше купить, придурок, чтобы ты отмылся и не вонял больше .– эта была вроде как крутая шутка, потому что Джемма залилась громким смехом и ткнула меня пальцем в живот.

–Встречайте, дамы и господа, шутник года, Джемма Стайлс! – выкрикнул я и похлопал ей на ухо. – Браво, браво, сестренка, отличная шутка. А теперь разогрей мне поесть, я жутко проголодался.

Еще чего! – фыркнула она. – Ты тут будешь у телевизора валяться, а я тебе еду разогр…

Или я сожру тебя без предупреждений. – подмигнул я ей и направился в сторону ванной.

Мне по бошке тут же прилетела огромная подушка, а потом еще подушка, еще, и еще, и мягкие игрушки, и всякая подобная херня, и все это сопровождалось по-прежнему звонким смехом сестры. Не выдержав, я улыбнулся впервые за последние два дня и, отшвырнув все обратно, ввалился в ванную.

Спустя какое-то время я ехал в машине по центру города, крепко сжимая руль одной рукой.

Гримшоу? Я уже подъезжаю.

Вообще-то я давно сижу и жду тебя тут, Гарри. Мне скучно и я начал кадрить цыпочек.

Но тебе не нравятся девушки.

Правда? Точно. Ужас какой. – наигранным голосом произнес друг и нервно рассмеявшись, бросил трубку.

Я отшвырнул телефон в сторону, и, резко завернув, тут же остановил машину, выбирая не самое удачное место для парковки.

Проклятье.

Вся парковка была забита охрененными тачками, что я на мгновение отключился и даже позабыл, что внутри меня ждет Гримшоу, и если я сейчас же не выйду из машины, он просто напросто оторвет мне бошку.

Эйй, Гримми! – я чуть ли не в припрыжку направился к столу, где сидел Ник и со всего маху врезал ему по плечу. – Привет, мой милый пупсеночек.

Гримми расплылся в широкой улыбке и привстал, чтобы накинуться на меня с распростертыми объятиями.

Полегче, полегче. – улыбнулся я, усаживаясь напротив Гримшоу. – Давно меня ждешь?

Ник наигранно закатил глаза и принялся отсчитывать минуты, загибая пальцы, за что тут же получил кулаком в плечо.

А я уж думал, ты позабыл про меня. Нехорошо, Стайлс, нехорошо забывать старых друзей.

О, Ники, брось. – отмахнулся я, отпивая из его стакана приличный глоток пива. – Это все проклятый колледж.

Что, никак в умники заделался? – удивленно приподнял брови друг и раскрыл рот от удивления.

Я склонил голову в бок и пригрозил ему пальцем, заливаясь звонким хохотом на весь бар.

Где Луи? Зейн? Лиам? – спросил тот, недовольно сощурившись. – Что, ребята, жаркой ночки не будет?

Я нахмурился, подперев щеку левой рукой, и наигранно цокнул.

Ну ты и глупость снес, Гримшоу. – фыркнул я. – Они подъедут позже. Все в ожидании увидеть тебя, чертов король вечеринок!

Очень славно. – засмущался тот и опустил глазки вниз.– Ну как жизнь, милок?

Да я в полн…

Я прекрасно. – внезапно перебил меня он, деликатно затыкая своими словами. – Заключил контракт с «Радио Энедрджи», теперь каждое утро любая кошечка просыпается под мой голосок, да-да, Стайлс, не все тебе кадрить баб.

Очень прел…

А что насчет той работы….– вновь перебил он меня, размахивая руками. – Я послал Джеймса на несколько забавных букв. Серьезно. Он настолько возомнил о себе, что я просто очумел после его фразочек! Говорит, мол, Гримшоу зазнался. Я, да еще и зазнался?! Да этот парень не в своем уме!

Да уж, неловко вышло. А если вс…

О, брось. С Майклом расстался. – и вновь меня заставили молчать. – Зачем, думаю, мне такой убогий? Лучше буду один. Зависал с Орой пару ночей в клубе, так себе, если честно. С парнями веселее.

Гримми?

Что, пупсенок?

Не мели ерунды. – улыбнулся я, приветствуя подошедшего к нам официанта. – Еще по стаканчику?

Без проблем, если платишь ты.

Можно я наконец-то задам тебе вопрос, Ники? – сделав заказ, я в упор посмотрел на Гримшоу.

Валяй. – тот развалился на стуле и кивал в такт музыке, то и дело щелкая пальцами под ритм.

Ты когда-нибудь страдал от любви?

О, нет. – тут же ответил тот. – Ты же знаешь, я никогда не влюблялся. И это мое самое огромное несчастье.

Я тебе завидую. – осторожно сказал я, тяжело вздохнув. – Я вот влюбился похоже, по самое чертово «не хочу» и в душе не знаю, что мне с этим делать.

Гримми внезапно замолчал, и я начинаю жалеть, что поднял эту тему. Его глаза, глядящие в сторону, передергиваются пеленой.

Прекрати путать роли, Стайлс. – серьезно отозвался он. – Это я тебе завидую, и ты это прекрасно знаешь. Я – то страдаю с рождения, а ты сейчас впервые узнал боль, которую хотелось бы испытать мне. Давай-ка сменим тему.

Ну вот, Ники остался подавленным. Мое несчастье, похоже, заразно и мы оба в миноре, с чем я нас и поздравляю.

Ты думаешь, я негодяй, правда? – тихо спрашиваю я у него, отпивая из кружки глоток пива.

Да нет же, нет. Ты еще только учишься, ты всего лишь любитель, мой сладкий, а вот…

Что – вот?

А вот на самом деле ты – чертов гомик, и сейчас я тебя накажу!

С этими словами, он, подонок, хватает меня в охапку, мы скатываемся на пол, опрокинув стаканы, кресла, салфетницу, и ржем во всю глотку. Бармен тем временем, наверняка, лихорадочно ищет в телефонном справочнике номер психиатрической больницы. Все оборачиваются на нас, приличные парочки судорожно вскакивают со своих мест, а нам отлично валяться на полу и ржать на весь бар.

Гримшоу, прекрати! Что ты замышляешь?!

–Торжественно клянусь, что замышляю шалость, и только шалость. – откровенно признается тот и заливается громким смехом.

Ненормальный!

Сейчас эти приедут, а мы тут валяемся как непонятно кто.– хохочу я во весь голос, отбрыкиваясь от Ника. – Давай, подъем.

Плевать я на них хотел! – заорал Ник, но тем не менее поднялся на коленки и еле как забрался на стул. – О, Стайлс. Тут у тебя твой телефончик вибрирует.

Я соскочил с пола как ненормальный и тут же схватил трубку.

Где вы? – на лету спрашиваю я у Луи, запыхавшимся голосом.

Стайлс, помнишь Московитца?

Что? – непонимающе киваю головой я, усаживаясь на стул.

Врубай мозги, придурок. – буркнул Томлинсон в трубку. – Дэниел, он с Бостона, помнишь? Были с ним в каком-то клубе тем летом, ты еще потом у него дома ночевал, когда нажрался до крайностей.

По-любому! – яркая вспышка будто возвращает мне память. – Конечно, помню. Нормальный парень, кстати.

Мы его поклубиться позвали. Ты не против?

Да о чем ты, конечно нет. – ухмыляюсь я и вновь отпиваю из своего стакана.

Одна загвоздочка вышла. Он со своей сестренкой приехал на выходные в Лондон и хочет взять ее с собой. Че, как на это смотришь?

С какой еще сестренкой? – недовольно хмурюсь я, посмотрев на Гримшоу. – Сколько ей?

Нормально ей, 17 вроде. Я сам ее ни разу не видел, но он говорит что, мол, обещал показать ей нормальный клуб и взял с собой. Короче, Стайлс, тебе ли не похуй на нее?

Похуй миллион раз. – фыркнул я и развалился на стуле. – Вы лучше шевелитесь там побыстрее, моя задница жаждет приключений.

Уже подъезжаем, не урчи.

Я отбросил телефон в сторону и в упор посмотрел на Гримми. Тот, будто прочитав мои мысли, ничего не спросил и лишь натянуто улыбнулся.

Что за девочка, Стайлс?

Я прижал указательный палец к губам и жадно облизал губы. Самому стало гораздо приятней от того, что с нами сегодня будет отдыхать особь женского пола.

Может быть, я хотя бы на минуту смогу забыть о…

Стайлс, я расскажу Джасперу о твоей новой любви? – вдруг спросил Гримми, потягиваясь к телефону.

Я накрыл его руку своей, не давая ему телефон в руки.

Друг мой. – прошептал я, склонившись к нему через стол. – Вспомни, что молчать хорошо, безопасно и красиво.

Гримшоу натянуто улыбнулся и закусил нижнюю губу.

Паршивец.

Ну – ка догадайтесь с трех раз, чем мы будем заниматься сегодня ночью?